Мир плоский, и это — его край

Успокоить Вэй Усяня — дело не из простых. Успокоить Вэй Усяня, который расстался со своим драгоценным парнем и почти мужем — фактически невозможно. Цзян Чэн в своей жизни прошел многое. Он видел тех, кто под видом благотворительной организации лишал людей всех денег. Он работал с предпринимателями, которые пытались доказать свою невиновность, когда определенно должны были понести наказание за свои действия по закону. Он знал трейдеров, которые торговали инсайдерской информацией и выходили сухими из воды. Он знал о грехах самых разных людей и умел их оправдывать, доказывать их невиновность. Но прямо сейчас у Цзян Чэна не было никаких слов. Он не знал, что Вэй Усянь и Лань Ванцзи могли такого натворить, чтобы сейчас один из них рыдал, не переставая, второй час. Это было несерьезно! Вэй Усянь еле как успокоился, дошел до машины, сел на переднее сиденье, а потом опять начал хлюпать носом. И, когда они приехали, Вэй Усянь вспомнил, что в этом доме две собаки. Он сначала по привычке с испуга попытался позвать Лань Ванцзи, закрутился на месте, ища, за кого спрятаться. И только потом вспомнил, что рядом есть лишь Цзян Чэн и собаки как раз его. Вэй Усянь сбежал из коридора во двор, забрался на вишневое дерево, и еще минут двадцать оттуда сверху слышались тихие всхлипы и бормотание о том, что Цзян Чэн ужасный брат. Цзян Чэн закрыл лицо рукой, глядя на эту картину. Все в его жизни было хорошо! А тут на тебе… Еще и Жасмин с Принцессой надо куда-то деть, раз уж это рыдающее безобразие собирается жить у него. А куда он может своих собачек деть? У него ведь и друзей никаких нет, которые могли бы за ними присмотреть… Цзян Яньли, его горячо любимая сестра, буквально несколько месяцев назад родила замечательного мальчика. Вместе с мужем, Цзинь Цзысюанем, они сейчас были полностью отданы всем прелестям первого материнства. А именно: бессонные ночи, постоянная усталость, необходимость всегда быть рядом с ребенком, невозможность выкроить хотя бы пять минут свободного времени на себя. В общем, ухаживать за еще двумя ретриверами они бы точно не смогли. А к кому еще Цзян Чэн мог обратиться с такой деликатной просьбой? … Нет, он определенно этого не хотел, но другого выбора не было. — Ты как с собаками ладишь? — начинает Цзян Чэн вместо приветствия. Да и зачем опять здороваться? Они уже виделись сегодня днем. Мо Сюаньюй, чуть опешив, сначала в ответ лишь протянул многозначительное «э-э-э…». Потом взял себя в руки и заговорил: — Нормально, вроде. А в чем дело? — Это хорошо, что нормально, — кивнул Цзян Чэн, совсем забыв, что это телефонный разговор, и собеседнику не видно его лица. — Я привезу тебе двух собак через полчаса. Скидывай адрес в смс. Не успел Мо Сюаньюй сказать хоть что-то в ответ, как Цзян Чэн уже убрал телефон куда подальше и направился собирать своих девочек в дорогу. «Всего на неделю, — мысленно успокаивал себя Цзян Чэн, — тебе нужно потерпеть всего лишь одну неделю… А потом все станет как и прежде». С такими нелегкими мыслями он загрузил в машину пакет корма, лежанку, несколько игрушек и двух своих собак. Принцесса и Жасмин удобно устроились на задних сиденьях, радостно высунув языки, ожидая поездки. Цзян Чэн их счастья не разделял. Прежде чем сесть за руль, он крикнул Вэй Усяню, что до сих пор сидел на вишне: — Собак в доме нет! Спускайся, балбес!

***

Когда Цзян Чэн в скромном одиночестве вернулся домой, он обнаружил, что на дереве больше никто не сидит, окна в доме открыты, а еще с порога чувствуется свежий запах выпечки. Аромат у нее был каким-то пряным, травяным и свежим. Это явно не было что-то сладкое, что несколько расстраивало. Хоть Цзян Чэн и получил уже сегодня свою порцию круассанов, он бы не отказался еще. Сбросив верхнюю одежду, он пошел в сторону запаха, на кухню. Его привычное пространство, которое всегда было немного захламлено, сейчас было таким, что создавалось ощущение, будто здесь произошло стихийное бедствие. Цзян Чэну редко удавалось полноценно убираться дома и оставлять все в идеальном порядке. Дело было не в лени и не в нехватке времени, а в том, что у него дома жили две собаки. По характеру хоть они и были довольно спокойными, но все же порезвиться и дома могли. А у Цзян Чэна не хватало злости слишком строго их за это ругать. Вечерами, когда он возвращался домой, он был намного больше склонен к тому, чтобы обнимать их, чесать за ушком и целовать в мокрый носик. Выругаться он успевал за день и домой уже не нес с собой негативного настроения. В любом случае, тот хаос, что он видел сейчас, был совершенно иным. Вэй Усянь умудрился рассыпать муку на столешницу и на пол, в раковине стояла гора немытой посуды. На стене были видны разводы от теста, которые могли получиться, только если не закрыть блендер крышкой. Окно было распахнуто настежь и, видимо, поэтому с улицы уже чувствовался запах выпечки. Сам же Вэй Усянь стоял в перепачканном фартуке, больше слезы по лицу не размазывал и усердно месил тесто. В духовке горела подсветка, а это значит, что там уже что-то готовилось. — Что еще ты тут устроил? — недовольно спросил Цзян Чэн. — Как что?! Ужин готовлю! — Вэй Усянь ответил ему чуть натянутой широкой улыбкой. — У тебя в холодильнике шаром покати. Не воздухом же ты питаешься? Вот я и решил, что пирог с булочками испеку. «Хороший ужин, — подумал Цзян Чэн, — то-то ты в костюм свой старый не влез на свадьбу сестры». — Убирать сам будешь, — гаркнул Цзян Чэн. — Э, не, братец. Готовлю я — убираешь ты! Разделение домашних обязанностей, не слышал? Цзян Чэн скривился, руки на груди скрестил, недовольно сощурился. В общем, сделал все, чтобы высказать свое неудовольствие по поводу идеи Вэй Усяня. Но не успел он хоть что-то сказать, как его брат продолжил: — Должен же быть какой-то баланс. Я вот тут стою, готовлю и для тебя ведь тоже стараюсь. А потом ты должен тоже проявить немного соучастности, прибраться, помочь мне. Так будет честно! — Ты, наверное, забыл, в чьем ты доме. Может, у вас с Лань Ванцзи и было там... Разделение домашних обязанностей, как ты говоришь. Но здесь не ты устанавливаешь правила. Кто намусорил — тот и убирает. Вэй Усянь еще на первой фразе поник, нос опустил. Кажется, он сейчас опять… — Цзян Чэн… — начал он своим грустным голосом. — Я ведь не хотел… Ну, правда, не хотел!.. О, жестокий, жестокий мир! Разве Цзян Чэн мало в жизни терпел? Почему он сейчас должен страдать от того, что страдает кто-то другой? — Ну ладно-ладно! Уберу я! Только не ной! Давай, вытри свои сопли опять, смотреть на тебя уже тошно… Сейчас если в тесто попадет — я это есть не буду, сам тогда со всем этим справляйся. Вэй Усянь спешно вытер лицо рукавом, немного всполошился, снова нос поднял и улыбнулся своей глупой улыбкой: — Не так уж и сложно прислушиваться ко мне сразу, да? — Манипулятор хренов. — В суд! — беспечно заявил Вэй Усянь и расхохотался. Цзян Чэн слабо покачал головой. Это дело Вэй Усянь проиграет, если все же подаст иск о клевете.

***

Пирог оказался на удивление неплох. Вэй Усянь вложил в него всю свою душу и все специи Цзян Чэна, которые были в доме. Цзян Чэн же, в свою очередь, как и обещал, прибрался на кухне. Когда настало время спать, Цзян Чэн любезно предложил своему брату гостиную. Там стоял диван, который при необходимости можно разложить, небольшой журнальный столик и телевизор. Все, что нужно, по мнению Цзян Чэна, чтобы комфортно провести ночь. Вэй Усянь же почему-то нахмурился, когда прошел внутрь. Он покрутил носом и осмотрелся. — А другой комнаты у тебя нет? — спросил он. — Можешь спать в ванной. Или на чердаке, — заверил Цзян Чэн. — А на чердаке у тебя что? — Пыль. — Логично, и правда… Немного помолчав, Вэй Усянь горестно вздохнул, будто ему не хорошенький двуспальный диван предлагали, а маленькую и неудобную раскладушку со сломанными пружинами! Цзян Чэн принес брату постельное белье, но помогать расстилать его уже не стал. Сам справится, не маленький же. — Спокойной ночи, — бросил Цзян Чэн, направляясь в свою комнату. — Спокойной… — пробормотал ему в спину Вэй Усянь. Цзян Чэн вернулся к себе, с грустью посмотрел на то место, где раньше была лежанка и две его любимые пушистые мордочки. Ему бы очень хотелось их сейчас погладить… Но делать нечего. Принцесса и Жасмин обустроились в квартире Мо Сюаньюя, а тот обещал добросовестно следить за благополучием питомцев на протяжении недели. Вот кому здесь и нужно было тяжело вздыхать, так это Цзян Чэну. Весь его привычный уклад жизни пошел коту под хвост. Не прошло еще и полного дня, как Вэй Усянь живет с ним, а Цзян Чэн уже мечтал о том, чтобы все это побыстрее закончилось. «Все же с родственниками лучше быть на расстоянии, — думал Цзян Чэн, заворачиваясь в свое одеяло и не находя взглядом в углу комнаты привычной лежанки и своих девочек. — Открытки там слать на праздники, да раз в месяц проверять, все ли живы. Вот так было бы хорошо. А жить вместе с Вэй Усянем — ну к черту такие подарки судьбы. Посмотрю завтра какую-нибудь съемную квартиру для него». С такими невеселыми мыслями Цзян Чэн засыпал. Это он еще не догадывался, что ждет его завтра…