***
Она заболела и умерла, когда Эстер было шесть лет. За год из весёлой женщины превратилась в немощную и слабую. Когда врачи сообщили, что ей осталось жить от силы неделю, отец не выходил из её комнаты и никого не впускал. Эстер постоянно плакала, стала нервной, пугливой. Она могла проснуться среди ночи и побежать в комнату матери, если отец её впускал, чтобы проверить, дышит ли та… — Нет! — Закричала Эстер и вырвалась из транса, в который ввела её телепат. — Не было такого! Моя мама погибла в автомобильной аварии! Та нетерпеливо погладила свою шею и убрала за ухо прядь грязно светлых волос, её голубые глаза блестнули, но тут же потухли. — Извини, я сама не своя без сестёр*… Моя телепатия больше не работает так, как прежде… Эсме, так звали эту блондинку, сморщила свой аккуратный носик и отвернулась. Но затем встряхнула головой, пришлушалась к звукам в глубине особняка, открыто улыбнулась и потащила Эстер за собой. «Как люди себя сдерживают, когда нервничают? Я либо мчусь на всех парах, либо торможу как последняя дурёха. Где эта золотая середина, чтобы казаться таким же крепким орешком, как Эсме?» — Думала Эстер, позволяя блондинке тащить себя куда-то. Ещё на подходе к комнате были слышны музыкальные биты. Многие танцевали прямо в коридорах. Музыка гремела так громко, что пол особняка будто вибрировала в такт. Оказавшись внутри, Эстер чуть не оглохла. Лучи света как лазерные мечи разрезали тьму, какой-то парень, с разноцветными прядями волос, распространял их прямо из своих рук. Было жарко, душно и шумно. Эсме, шедшая впереди, оглянулась и показала большой палец. «Всё в порядке». Нет, ничего не было в порядке. Эстер только острее ощутила свою отчуждённость: она была, как космонавт, шагнувший на пространство новой неизведанной планеты. Все говорили громко, пытаясь перекричать шум, но Эстер не разобрала ни слова, точнее она и не пыталась. Она сделала вид, что не расслышала, пытавшуюся что-то ей втолковать Эсме. Ей не хотелось отстать и затеряться в толпе или наоборот очень хотелось этого…***
В тот вечер, чувствуя себя бесконечно усталой после не задавшейся лично дня неё вечеринки, Эстер спряталась от всех в своей комнате, в личном пространстве, за непреклонным шумом воды, что давал ей покой и хоть какое-то душевное умиротворение. Но снова пришла пятница и Уэйд Уилсон был здесь. Увидев его, она так обрадовалась, что чуть не заплакала. Он вошёл в её комнату, закрыл за собой дверь, заключил в объятия. Дэдпул сидел на краю кровати и смотрел на неё. — Продиджи, — внезапно сказал он и стянул свою маску. — Прошу прощения? — сказать, что она была удивлена его внешним видом, означало бы ничего не сказать, но она была сдержана и рассудительна, как все дети её поколения, выросшие на догматах эмоционального интеллекта. — Это рак? — Это твоё прозвище. И да, у меня, постоянный рак. Это побочный эффект. Большая сила, — он скорчил жуткую гримасу, кого-то явно пародируя, но кого — она не узнала. — Большая ответственность. Пойдём в «Комнату страха»? Теперь уже он волочил её за собой. Эстер второй раз за один день ощутила себя безвольной тряпичной куклой. Её это, конечно, разозлило, но не слишком. Поразительное зрелище, что развернулось перед её глазами затмило собой любые невзгоды. Вначале это была пустая комната, похожая на складское помещение, но после нескольких манипуляций Уилсона с консолью управления, она стала преображаться, наливаясь цветом и объёмом. В её родном мире такие голографические технологии до сих пор считались плодом фантастов, хотя над чем-то подобным они с командой и работали до того, как всё это произошло с ней. — Я иногда прихожу сюда, чтобы без травм выпустить пар. Они оказались в помещении, обшитом красным бархатом. «Для того, чтобы не было слышно, что происходит,» — подумала Эстер и тут же вздрогнула, когда дверь за ними яростно хлопнула. Однако, не придав этому особого значения — ведь она хладнокровная взрослая женщина-технарь, приготовилась к любым неожиданностям. Где-то в глубине коридора раздался громкий хлопок — они оба сделали машинальный шаг назад, столкнувшись спинами. А затем Дэдпул рассмеялся и напал на неё первым. Это был спарринг и Эстер не собиралась уступать. — Ох, есть у меня единорожка плюшевый и в моих мечтах, — Уэйд Уилсон был с головы до ног облит радужными блёстками, что натренировалась за эти недели метко испускать из своих ладоней Эстер. — Я именно так и выгляжу, после того как он обкончает меня. — Какая гадость. Забыла спросить… почему «Дэдпул»? Это связано с утоплением в бассейне? — Нет, — он сделал вид, что обиделся, но явно что ни капельки. — С бильярдом. — О, поняла-приняла. Примерно в таком же духе происходили их встречи и дальше. Он исчезал из её жизни и появлялся вновь — непредсказуемо, но с удивительным постоянством. И каждый раз, когда возвращался, никогда не рассказывал, где он был. Уилсон был не только непредсказуем, но и до странности скрытен: никогда не рассказывал о своей работе и Эстер даже не знала где он живёт. У него крайне резко менялось настроение: пару раз она была свидетельницей ужасных вспышкек гнева, с которыми он не смог совладать, но ей казалось, что с этим можно мириться — если помнить сколько всего ему выпало и в прямом и переносном смысле. Впрочем, было в нём много хорошего. Он веселый, любящий и очень компанейский. Ну просто добрый старший брат. В то же время он был необычайно привлекателен, почти неотразим — закрывать глаза на его симптомы рака было до крайности легко.***
Что-то закоротило — он понял это сразу, когда проекция остановилась на середине и зарябила. В глаза ударил синий прожектор, наушник затрещал, посылая неприятный импульс в висок. Внезапно все потухло, полностью погрузив башню в темноту на несколько долгих секунд. Когда свет снова зажегся, мужчина глянул в сторону мониторов. Показания постоянно сбоили и горели предупрежающим красным. Они так спешили на разборки с Таносом, что он не успел внести в костюм ещё пару резервных систем, что понадобились в путешествии по космосу. — Черт, — выругался он. — Так и думал. Нужно было доработа… Как земля внезапно оказалась перед его лицом, он не успел осознать. Договорить он тоже не смог — голос будто тонул в вакууме, стоило ему открыть рот. Мужчина неосознанно протянул руку, будто пытаясь кого-то одернуть. Липкий страх нахлынул со всех сторон, когда он понял, что ничего не видит. Только пустота и почти осязаемая чернота. Они убили Таноса, но не спасли людей… Это возмездие, чёртова карма, чтоб её. Где-то на грани сознания замелькали лица дорогих ему людей. «Черт, я ж обещал Питу…» И он знал наверняка — если он выберется из этого дерьма, придется выслушивать целые лекции о том, какой он безответственный и эгоистичный. И тут он даже не будет спорить. Энтони проморгался. Чернота внезапно стала отступать — будто с него стекала вязкая смола, возвращая в реальный мир. Органы чувств снова заработали. Сначала вернулась чувствительность, потом белый свет неприятно ослепил привыкшие к черноте глаза. Сердце бешено забилось о ребра. Сигнал тревоги почти осязаемо бил по барабанной перепонке. — Что такое, Пятница? — Квантовое волнение в доме мистера Паркера. Всплеск замечен ровно три недели назад. — В день Щелчка? — Да. — Покажи записи с камер в тот день. Энтони сфокусировался. Неужели Паучок не окончательно исчез? — Так-так. Со спины похож… Но куда это он, а это кто увязался за ним? — Уэйд Уилсон — печально известный объект проекта «Оружие Икс». — Да, это же девушка, тем более мутант. Куда они направлялись дальше? — В институт Ксавьера. — Ладно. Там с этой мутантской проблемой разберутся самостоятельно — это по их части. Что у меня в планах на день? — Свидание с миссис Потс. Столик уже забронирован и вы успеваете точно в срок. — Замечательно, — Энтони Старк заулыбался, настраивая себя на встречу с любимой женщиной и счастливо вздохнул. «Может внутри всего это кошмара и получится нормально жить?»