Разлюбить Сокджина или Миссия невыполнима.

- Сильно болит? - Что болит? - Да спина же. - А… ну да, спина. Болит. - Где хоть болит-то? - Да.. там – Тэхён неопределенно тычет пальцем куда-то между лопаток. - Может в грудном отделе что-то защемило, - сочувствующе кивает Чонгук. – Тэхён-а, я, конечно, не специалист, но очень постараюсь тебе помочь. Ты, главное, не делай резких движений, ладно? - Угу. - Давай, выходи осторожненько… вот так… Тэхёну реально не по себе от того, как Чонгук хлопочет вокруг него, но уроки актерского мастерства не прошли даром, и из такси выходит уже практически инвалид, страдальчески скривив лицо и опираясь на руку Гука. Сильная рука всю дорогу заботливо поддерживает его за талию и слегка прижимает к себе. А знаете, в этом что-то есть… Чего бы и не поболеть, при таком-то раскладе? - Пойдем, я отведу тебя к себе. У меня и масло массажное где-то было. Точно! Чонгук же будет делать ему массаж, а он совершенно не готов к последствиям. И если массаж пойдет в правильном русле, а Тэхён очень на это рассчитывает, то… - Чонгукки, думаю, мне нужно сначала принять душ. Ну, знаешь, денек выдался жаркий, я весь вспотел, – Тэ решительно выпутывается из плена чонгуковой руки и задкует по коридору в сторону собственной комнаты. - Так может лучше после массажа душ принять? – Гуку страшно не хочется отпускать парня от себя, а вдруг он передумает? – Масло же… - Не-не-не, не хочу вонять тебе на всю комнату. Я мигом! Одна нога здесь, другая… тоже здесь. Готовь масло, Гукки! – Тэхён уже бодрым кабанчиком метется по коридору. - Ты там со спиной поосторожней! – кричит ему вслед Гук. - Точно! Спина, ёбтвоюмать… - бормочет Тэ, хватаясь за поясницу и начиная хромать, не сбавляя темпа. - Может тебе помочь? – с надеждой кричит Чон. - Не-не-не… Я сам справлюсь. Прости, но ты в этой теме абсолютно точно ничего не забыл. Жди меня, Гукки, я скоро!

***

Чонгук мечется по комнате, делая кучу бесполезных телодвижений. Откидывает на кровати покрывало и взбивает подушку, подумывает поменять постельное, но ведь вчера только менял. Где-то была небольшая подушка, если вдруг нужно будет Тэхёну под живот подложить, чтобы обзор был лучше, когда… Блядь, у человека спина болит, а он о чем думает? Тэхён может решить, что Гуку от него нужен только секс. А Гуку нужен весь Тэхён 24/7. Ради него он даже готов освоить массаж. Оу, надо же еще масло найти! Он роется в ящике комода и лихорадочно думает о том, что сейчас увидит тэхёново тело без мешковатой худи, и, скорее всего, даже без футболки. А возможно, вообще без ничего. Сейчас он войдет в эту комнату, снимет одежду, ляжет на кровать, и его можно будет трогать. Не просто дотронуться кончиками пальцем сквозь толщу одежды, а прям гладить всей ладонью по обнаженной коже. Прям надавливать и сжимать… везде, потому что это-же массаж, и трогать не то что можно – нужно! Гладить, сжимать, мять, шлепать… Чонгук захлопывает ящик и откидывается на кровать, чтобы ослабить давление жесткой ширинки на пах. Надо бы сменить джинсы на спортивные штаны. Их и снимать быстрее. Можно даже не снимать, можно просто приспустить, там резинка на поясе… С трудом стаскивая с себя узкие джинсы, Чонгук мысленно хвалит себя за предусмотрительность. Не хватало еще перед возбужденным Тэхёном прыгать на одной ноге, пытаясь выпутаться из узкой штанины. Так, стоп! У человека болит спина, скотина ты озабоченная, ему нужен массаж. Наверное, нужно найти масло. Было где-то в комоде. Он открывает ящик и бездумно пялится внутрь, представляя, как его ладони скользят по медовой коже, оглаживают бока, чуть сжимают плечи, опускаются вниз, как большие пальцы удобно ложатся в ямочки на пояснице… А спереди массаж ведь тоже делают? Вроде да… От ярких картинок воображения Гука бросает в жар. Все-таки лучше кровать обратно застелить, чтобы Тэ не подумал, что он озабоченный. Ээээ… Какого хера он вообще в комод-то полез? А подушечку он на всякий случай приготовит. Ну, для массажа пригодится, мало-ли? Если сзади – то под голову можно подложить, а если спереди… Что массировать спереди? Ну, если без палева? Чонгук готов сделать массаж всего, что позволят. Но начать все равно придется со спины. Можно сказать, что массаж копчика входит в обязательную программу и настоять, чтобы Тэхён снял и белье тоже. Чонгук уже прямо кончиками пальцев ощущал бархатную кожу упругих половинок. Блядь! А смазку-то они не взяли! Ну, на крайний случай, можно масло найти. Ведь было же где-то. Наверное, в комоде. В который он уже минут десять бездумно пялится. Спустя сорок минут Чонгук уже дважды переодет (спортивные штаны было решено сменить на шорты, а футболку сменила майка с широченными проймами, то и дело обнажающими соски, ну а хуле?), постельное белье поменяно со скоростью звука, покрывало несколько раз сменило дислокацию, и даже массажное масло, наконец-то найдено. А Тэхёна все нет. Кажется, его опять продинамили. Гук тяжело вздыхает, грея в руках бесполезную бутылку с маслом, так что на появившуюся в проеме двери лохматую голову он смотрит почти с отчаянием. - Ты тут еще не уснул? Прости, что долго. Зато теперь я полностью готов. Тэхён одним махом снимает свою безразмерную футболку, роняя на пол свои безобразные очки, и плюхается ничком на кровать, распространяя вокруг шлейф ванильного аромата геля для душа. Набежавшую слюну Гук пытается списать на сладкий запах, но выходит вообще никак. Потому что на его кровати лежит почти голый Тэхён, и он еще красивее, чем Чонгук себе представлял. Достаточно широкие плечи, узкая талия, фигура немного худощавая, но на его фоне сам Чон выглядит в разы мощнее, отчего его эго ревет от восторга. Обнаженная кожа груди Тэ касается одеяла и подушки, на которых совсем недавно лежал сам Гук. Он никогда в жизни не решится постирать этот комплект. - Ну так как? Массаж будет, нет? – Тэ сверкает глазами из-под закрывающей глаза челки и так по-блядски облизывает свои губы, что бутылка с маслом не выдерживает давления стиснувших ее гуковых пальцев и дает незапланированный салют из дозатора. - Ой! – Чонгук прослеживает глазами путь тонкой струйки почти до потолка и обратно вниз на коврик – Да, да, сейчас. Видимо, масло все еще прохладное, потому что Тэ тихонько вздрагивает, когда прозрачные капли касаются его кожи, и Гук никак не может унять дрожь в руках, не зная, куда себя пристроить. В результате он просто присаживается рядом и с замиранием сердца касается обнаженной спины. Кожа у Тэ красивого карамельного оттенка, бархатная и упругая – трогать не перетрогать! Гук ловит пальцами стекающие по бокам капельки масла и начинает с легким нажимом растирать их ладонями в районе лопаток, плавно перемещаясь к плечам и слыша только грохот собственного сердца в ушах. Тэхён уткнулся носом в подушку и дышит так тихонько, что Гук начинает волноваться. - Тэ, все в порядке? Ты там нормально дышишь? Я могу подушечку тебе под голову дать. - Да, Гукки, все нормально – пробивается сквозь толщу подушки задушенный голос. – Почему ты так сел? Тебе ведь неудобно. Садись сверху, я не сломаюсь. - Ну, если ты обещаешь… - Гук с колотящимся сердцем перебрасывает ногу и седлает бедра в широких штанах. Вот совершенно, блин, не нужных сейчас штанах, потому что Гуку до зубовного скрежета хочется увидеть, на чем он сейчас сидит. По ощущениям это округло, мягко и упруго, но увидеть все равно хочется. Вот бы стянуть с него штаны, пусть останется в одних трусах, а потом Гук и с ними что-то придумает. А кто ему, собственно, запретит? Он массажист, или кто? - Я приспущу немного резинку – Чонгук вкладывает в голос максимум уверенности, присущей всем профессиональным массажистам, стягивающим с вас штаны – Общий массаж включает и попчик… в смысле копчик, ну, и чтобы маслом не запачкать. То, что он тянет за резинку насквозь промасленными пальцами, его абсолютно не смущает. А вот открывшаяся взору ложбинка бьет поддых. На Тэхёне нет белья. От шока Чонгук зачем-то натягивает резинку обратно и замирает с вытаращенными глазами. Вдох, выдох, повторить. Придумать, как ему теперь сидеть, чтобы стояк не упирался в чужие ягодицы. - Что-то не так? – тихо интересуется Тэхён, затаив дыхание. - Всё так. – Чонгук пытается унять трепыхающееся сердце, легонько поглаживая пальцами тонкую талию, - И даже еще лучше. Просто расслабься, Тэ, и ни о чем не думай. - Если штаны мешают, может мне их тоже снять? - Не-не, пока не надо! – хрипит Гук. Если Тэхён сейчас снимет штаны (под которыми ничего нет!!!), то Чонгук свалится на месте с тахикардией, и массаж сердца понадобится уже ему. – Пока и так хорошо. - Ладно. – возможно, Чонгуку показалось, но голос Тэ звучит разочарованно. - Расслабься. - Угу. Чонгук ничего не знает о массаже, но готов освоить его научным методом тыка. Сейчас ему официально позволено трогать, и он трогает. Он прикрывает глаза и ведет ладонями от поясницы до плеч и обратно, сосредотачиваясь на собственных ощущениях. Снова подняться вверх, добавляя круговые движения большими пальцами и чувствуя, как перекатываются под подушечками мышцы вдоль позвоночника. Тэхён тихонько мычит от удовольствия, значит он все делает правильно. Гук открывает глаза и залипает на созвездия родинок, каждую из которых хочется потрогать. Чонгук обводит их пальцами, пока можно. От желания поцеловать каждую зудят губы. Неизвестно, насколько его еще хватит, прежде чем разум покинет его. Разминая плечи, Чон непроизвольно смыкает пальцы на шее Тэ, и у того неожиданно вырывается низкий стон, от которого у Гука в низу живота сладко тянет, сердце неистово заходится в груди, а руки начинают подрагивать. Он оглаживает ребра, опускается ниже, чуть сжимая талию. Тэхён резко вдыхает и словно забывает выдохнуть. Гук повторяет эту нехитрую манипуляцию, на этот раз сжимая чуть сильнее, и Тэ выдыхает воздух судорожными толчками. Интересно. А если обхватить ладонями бедра, и чуть надавливая провести дорожки от ямочек на пояснице к бокам, скользя ладонями вниз к животу и задевая выступающие бедренные косточки? Кажется, Тэхён уже вообще боится дышать, как и сам Гук. Причина, по которой он сейчас восседает на бедрах этого нереального парня, забывается напрочь, растворяется в желании исследовать желанное тело вдоль и поперек, и затуманенный возбуждением мозг перестает искать обоснуи для всех последующих действий. Ладони скользят под резинку широких штанов и осторожными поглаживающими движениями опускаются вниз, попутно опуская резинку все ниже. Вот уже снова виднеется ложбинка между упругими полукружиями, и Чонгука снова прошибает пот. Чуть подрагивающими руками он пытается спустить штаны еще ниже, но не получается. Он немного приподнимает Тэ за бедра, чтобы стянуть штаны вниз, но результат нулевой. Видимо они спереди за что-то зацепились. Он дергает за резинку чуть сильнее и из груди Тэхёна вырывается стон. И это совершенно точно не стон боли. Сердце Гука дубасит по грудной клетке, ломая ребра. Тэхён возбужден. Тэхён его хочет. Что-то непоправимое происходит с гуковыми тормозами и ему больше не хочется думать. Хочется действовать. Он сдвигается бедрами немного ниже и наклоняется вперед, так, чтобы собственный возбужденный член лег точно в мягкую ложбинку и легонько потирается прямо через ткань. Тэхён в ответ на эти действия тихо скулит и сжимает в кулаках углы подушки, пряча раскрасневшееся лицо. Гук наклоняется еще ниже, ведет носом по коже вдоль позвоночника и не удержавшись прокладывает дорожку легких касаний губами от загривка до мочки уха. - Ляг на спину, Тэ. – тихая просьба в самое ушко и легкий укус за мочку. Тэхён чуть привстает на руках и Гук немного отстраняется, чтобы дать ему место для маневра. Но вместо того, чтобы перевернуться на спину, Тэ встает на колени и откидывается на грудь Чонгука. Тело Гука реагирует само, обхватывая руками гибкий стан и вжимая его в себя, скользя руками по груди, ребрам, опускаясь ниже и слегка задевая головку члена, прижатого резинкой штанов, от которых пора бы уже избавиться. Чуть оттянув мягкую резинку, Чон легко стягивает ткань вниз, глядя, как освободившийся из плена член упруго шлепает по животу. Губы Гука живут своей собственной жизнью, исследуя шею, лаская чувствительное местечко за ухом, легонько посасывая мочку. Нос жадно вдыхает запах кожи, зарывается в чуть влажные после душа волосы, желая получить свою долю Тэхёна. Чонгуку кажется, что он за всю жизнь не получал столько тактильного удовольствия, как в этот момент. Тэхён откидывает голову ему на плечо, расслабляется, позволяет, наслаждается, кайфует. Его тело такое отзывчивое, так хорошо реагирует на ласки… Вдруг он неожиданно изворачивается и роняет Чонгука на спину, впиваясь в его губы жадным мокрым поцелуем. Целуется Тэхён так, что Гук моментально теряет связь с реальностью. В голове ни одной мысли. В голове только хрипло дышащий Тэхён, старательно вылизывающий его рот, сжимающий руками гуковы запястья, захватывая власть, не давая свободы действий. Ну, знаете, нет. Чонгука такое положение вещей абсолютно не устраивает. Он не может бездействовать, ему хочется трогать Тэхёна везде и отдавать инициативу в чужие руки он не собирается. Поэтому он легко преодолевает сопротивление и ловко подминает Тэхёна под себя, нависая сверху. Увидеть Париж и умереть – хуйня. Увидеть Тэхёна таким – вот после чего не жалко умереть. Потому что ничего прекраснее в своей жизни ты больше не увидишь, прости-извини. Растрепанные по покрывалу волосы, взгляд из-под полуприкрытых век, затуманенный дымкой желания, припухшие и покрасневшие от поцелуя губы призывно приоткрыты… Чонгук не может насмотреться, но Тэ закрывает глаза, откидывает голову назад, чуть свешивая ее с кровати, выгибает спину и чуть приподнимает бедра, чтобы дать Гуку почувствовать, насколько он его хочет. А у Чонгука до полной потери человеческого облика – пять… четыре… три… два… - Чонгук! У нас ЧП! – Намджун врывается в комнату, не обращая внимания на повисшего у него на руке упирающегося Джина - Кажется Чимин… Да что же это, блядь, делается! Тэхён испуганно смотрит на Гука и, поскольку лежит на самом краю кровати головой к двери, слегка запрокидывает голову назад, пытаясь разглядеть визитеров. Чонгук просто ложится на него сверху, прикрывая своим телом и злобно смотрит на охуевшую парочку, посмевшую обломать ему такой момент. - Вы меня просто убиваете! – голос Намджуна звучит так убито, словно он сейчас разочаровался во всем человечестве сразу. – Сначала Чимин, а теперь ты, Чонгук? А как же твоя так называемая любовь к Тэхёну? Ты его так рьяно добивался для того, чтобы теперь кувыркаться в постели с этим красавчиком? Согласен, этот посмазливее будет, но Тэхён ведь тоже живой человек! Ты о нем подумал?! Джин все это время удрученно молчит, но потом его взгляд натыкается на валяющиеся на полу очки и бесформенные штаны. Он неверяще всматривается в лицо человека под Чонгуком и его челюсть тихо ползет вниз. - Я даже не знаю, смогу ли остаться твоим другом после этого! – тычет пальцем в Гука Намджун, не давая ему и слова вставить. – И если ты больше ничего не чувствуешь к Тэ, то постарайся объяснить ему это нормально. Но не так!!! Не смей с ним так поступать, слышишь?! Ты… - Джун, хороший мой, пойдем отсюда – тихонько тянет его назад Джин, бросая извиняющиеся взгляды на Чонгука. – Они сами разберутся, поверь. - Джин, а как же Тэхён? Я поверить не могу… - Джун, да разуй ты глаза, наконец. Это и есть Тэхён. - Да какой, нахуй, Тэхён?! Тебе что, повылазило, Джин? У Тэхёна очки, родинка на носу и улыбка такая дурацкая… Намджун с клацаньем захлопывает рот и таращится на улыбающегося Тэхёна. От шока он теряет весь запал, позволяя Джину оттащить себя в сторону двери. - Тэхён? – все-таки решает уточнить он, чтобы уж точно убедиться. - Пошли вон. Услышав знакомый бас, Намджун сдается окончательно и Джин, извиняясь за них обоих выталкивает его наружу, бросив напоследок – Сорян, ребята, у Джуна сегодня день потрясений. Но вы бы дверь прикрыли, а то мало ли что… - Нахуй дверь. Гукки, сними ты уже эту блядскую майку! На чем мы там остановились…