Королевская пара

      По длинному коридору приюта Вула бежал босоногий мальчишка. На вид ему было лет пять-шесть, худое лицо его было вымазано то ли сажей, то ли засохшей грязью, а ноги оставляли на недавно вымытом полу маленькие отпечатки. Он заскакивал в общие комнаты, бросал на сидевших там детей быстрые взгляды, словно искал кого-то и, не найдя, также стремительно бросался прочь.       Его потертая курточка болталась на худом теле. Он то и дело одергивал ее, придерживая карманы, чтобы не вылетело нехитрое добро: пара пенни и небольшой перочинный нож. Завернув за угол, мальчик притормозил и, пронзительно свистнув сквозь щель отсутствующих передних зубов, высоким голосом крикнул:       — Эй, Реддлы, там по вашу душу жентельмен нарисовался!       Сидевшие на подоконнике близнецы никак не отреагировали на пацана, продолжая вести тихий разговор. За три года Том и Магдалина вытянулись, приобрели характерные для сирот угловатые жилистые фигуры и стали еще больше похожи внешне — настолько, насколько это вообще возможно.       Сейчас они сидели друг к другу почти вплотную. Девочка негромко отчитывала брата, прижимая мокрый платок к его разбитой губе. Тот, в свою очередь, то и дело закатывал глаза и морщился, но не двигался и не отнимал от своего лица тонкие девичьи руки.       — Голубки, — протянул пацаненок, подходя ближе. — Потом наворкуетесь, ждут вас.       Близнецы одарили его одинаково тяжелым взглядом, но если у сестры он был обвиняющим, то у брата — злым.       — Иди куда шел, Бобби, — тихо сказала девочка.       — К нам некому приходить, — добавил Том.       Боб Уокер нахмурился и, цыкнув зубом, упрямо проворчал:       — Ты на меня тут глазами не стреляй, Томми, чай не Шелби, — сдвинув штопанную кепку на затылок, постреленок посмотрел прямо в глаза старшему близнецу. — Миссис Коул сказала найти вас и позвать в приемную. Говорю же, жентельмен пришел по ваши души. Ухоженный такой весь. Небось присмотрел вас для своего клуба в Сохо.       Том плавно спрыгнул подоконника и, резко вскинув руку, схватил Бобби за оттопыренное ухо:       — Не забывайся, мелочь, — он развернул пацаненка туда, откуда тот и прибежал и, отпустив, дал не сильного пинка, придавая ускорения. — Сейчас спустимся, можешь так и передать.       Том обернулся к сестре и помог ей слезть с подоконника. Плечом к плечу они направились к лестнице, слегка соприкасаясь рукавами.       — Для чего нас зовут, как думаешь? — нарушил молчание Том.       — Может, опять надо будет стоять на воскресной службе в первом ряду хора и делать благочестивые лица, — пожала плечами Магдалина.       — Мне в прошлый раз не понравилось.       — Перекапывать грядки тебе не понравилось бы больше.       — Если это будут грядки с клубникой, я согласен провести на них весь день.       Магдалина звонко рассмеялась и потрепала брата по вьющимся волосам.       Так, перешучиваясь и негромко обсуждая всякие пустяки, близнецы спустились на первый этаж приюта, где рядом с просторным холлом, обязательным для всех домов в викторианском стиле, располагалась малая гостиная, которую миссис Коул превратила в приемную для важных гостей.       Близнецы остановились у тяжелых деревянных дверей, покрытых кое-где облупившимся лаком, и, одернув одежду, постучали.       — Войдите! — донесся до них приглушенный голос настоятельницы.       Они прошли в кабинет и чинно встали напротив стола миссис Коул, чуть склонив головы. Ей не нравилось, когда дети смотрели прямо на собеседника, она видела в этом наглость и вызов, которых не должно быть у богобоязненных христиан. Миссис Коул осмотрела сирот, отметив выглаженную форму и чистую обувь. После чего, удовлетворенно кивнув, обратилась к своему собеседнику:       — Вот, мистер Дамблдор, Том и Магдалина Реддлы. Старательные дети, вежливые. У них хорошая успеваемость, они не склонны грубить взрослым. Том, конечно, иногда участвовал в мальчишеских склоках и драках, но, как мальчику, ему это можно простить.       — Детство — чудеснейшее время, — негромко ответил ей мистер Дамблдор. — Мальчики склонны проявлять свои рыцарские качества и бороться за лидерство. В этом нет ничего постыдного. Я хотел бы пообщаться с ними наедине, миссис Коул, если вы не возражаете.       — Как настоятельница приюта, я обя… — миссис Коул прервалась на полуслове и тут же продолжила, уже другим тоном. — Да, конечно, мистер Дамблдор. Я буду в своем кабинете.       Она поднялась и немного неловко двинулась в сторону выхода. Магдалина сжала ладонь брата — ей вдруг стало не по себе. Гость смотрел на них оценивающе, а они не смели поднять на него глаз.       Том ободряюще сжал ее руку, проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони, как делал всегда, когда хотел успокоить сестру или проявить нежность. Мистер Дамблдор поднялся с кресла и, встав напротив детей, заговорил:       — Меня зовут Альбус Дамблдор. Я профессор трансфигурации в школе чародейства и волшебства Хогвартс, — он сделал паузу, с улыбкой наблюдая, как вскинули головы близнецы. — И я рад сообщить, что вы приглашены учиться в ней.       Магдалина и Том коротко переглянулись между собой, ведя безмолвный диалог, а затем мальчик чуть ступил вперед, словно пряча за собой сестру.       — Это совершенно не смешно, сэр, — у него был приятный невысокий голос. — Мы, конечно, дети, но мы уже давно выросли из сказок о магии.       Девочка за его спиной по-птичьи склонила голову набок. Она внимательно рассматривала гостя, скользя взглядом по чуть вьющимся каштановым волосам, по старомодному костюму глубокого бордового цвета, вплоть до блестевших в электрическом свете натертых носков щегольских туфель, и в ее взгляде помимо естественного детского любопытства плескалось тягучее неверие.       — Я отнюдь не намерен шутить, мистер Реддл. Все слова, произнесенные здесь, есть ничто иное как правда, — Дамблдор вытащил из рукава длинную палочку, похожую на школьную указку, с резной рукоятью, и, взмахнув ею в воздухе, словно дирижер, вдруг сотворил из ниоткуда роскошный букет, который сам поплыл в руки Магдалине. Девочка пораженно вздохнула и приняла невероятные пурпурные цветы, распространявшие дурманящий сладкий запах.       — Это ирисы? — спросила она, приблизив соцветия к лицу и прижавшись к мягким лепесткам. — Я видела такое только на картинках в учебнике. Невероятно!       Нежные бутоны затрепетали и в следующий миг обратились большими яркими бабочками, вылетевшими из рук Магдалины. Они порхали вокруг нее, мягко сияя неяркими огнями и вскоре взорвались крошечными фейерверками, распространяя вокруг цветочно-медовый аромат ирисов.       Дамблдор мягко улыбался, наблюдая за тем, как хмурое недоверчивое выражение покидает лица детей. Девочка, сиявшая неподдельным счастьем, сделалась дивно хороша, и ее брат бросил на нее короткий взгляд, полный огромной нежности.       — Значит вы и взаправду волшебник? — спросила Магдалина. — И мы тоже?       Мистер Дамблдор усмехнулся в усы и приглашающе указал на кресла для гостей, которые стояли напротив стола настоятельницы. Когда дети расположились, он присел на краешек стола и, внимательно осмотрев близнецов, задал им вопрос:       — А разве с вами никогда не происходило ничего необычного, когды вы радовались или злились?       Брат и сестра снова переглянулись, безмолвно совещаясь, и слово взяла девочка:       — В детстве мы все время мерзли, — она замялась, будто собираясь признать в плохом, и быстро выпалила. — Я так сильно хотела нас согреть, что случайно подожгла кровать. У нас не было спичек, честно! Она просто вспыхнула! Миссис Коул тогда наказала нас очень сильно.       Том поморщился, но добавил:       — Лет в пять мне сильно хотелось игрушку, которую старшие прятали наверху шкафа. Они не делились, говорили, что это только для взрослых. Я так хотел ее достать, что она сама вылетела с полки. Я испугался, и она разбилась. Оказалось, что это была бутылка вина, которую они прятали от воспитательниц. Меня тогда впервые побили, кажется.       Том словно хотел добавить что-то еще, но сестра сжала его ладонь, проведя большим пальцем по сбитым костяшкам, и мальчик только выдохнул. Подняв темную голову, он внимательно посмотрел на Дамблдора:       — Мы такие же, как вы?       — Несомненно, — кивнул тот, открыто встречая взгляд темных глаз. — Поэтому я пришел, чтобы позвать вас в школу, где вы научитесь управляться со своими силами.       Он встал, хлопнув себя по бедрам, протянул руку в сторону плаща, небрежно брошенного на спинку кресла, и тот послушно поднялся и подлетел прямо в протянутую ладонь       — Я хочу показать вам наш мир, — мистер Дамблдор мягко улыбнулся. — И заодно помочь приобрести все к школе, если вы, конечно, согласны учиться в ней.       Девочка подскочила на ноги и согласно закивала, а потом вдруг резко нахмурилась и обернулась на брата.       — У нас нет денег, сэр, — негромко сказал Том, сжав кулаки так, что побелели костяшки.       — Об этом не волнуйтесь — в нашем мире есть Попечительский совет, который заботится о сиротах. Деньги на покупки к школе вам выделены. Конечно, на все новое не хватит, но на самое основное вполне. А сейчас позвольте показать вам, — он вытащил из-за пазухи два желтых конверта и протянул их близнецам, — ваши приглашения.       “Мисс Магдалине Реддл, Приют Вула, комната №25”.       Девочка поспешно надломила красную сургучную печать, даже не обратив внимания на выдавленный на ней герб, и, вытащив плотную желтоватую бумагу, вчиталась:       “ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»       Дорогая мисс Реддл!       Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.       Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.       Директор: Армандо Диппет”       Она поспешно вытащила второй лист и с замиранием шепотом зачитала:       “ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»       Форма       Студентам-первокурсникам требуется:       Три простых рабочих мантии (чёрных).       Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день.       Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).       Один зимний плащ (чёрный, застежки серебряные).       Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.       Книги       Каждому студенту полагается иметь следующие книги:       «Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс) Миранда Гуссокл,       «История магии». Батильда Бэгшот,       «Теория магии». Адальберт Уоффлинг,       «Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч,       «Тысяча магических растений и грибов». Филлида Спора,       «Магические отвары и зелья». Жиг Мышьякофф,       «Фантастические звери: места обитания». Ньют Скамандер,       «Тёмные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл       Также полагается иметь: 1 волшебную палочку,       1 котёл (оловянный, стандартный размер №2),       1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов,       1 телескоп,       1 медные весы.       Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.       НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ.”       — Неужели где-то в Лондоне можно купить все это? — воскликнула Магдалина, восторженно потрясая листом со списком.       Дамблдор по-доброму усмехнулся в усы, глядя на то, как дети восторженно щебечут, то и дело тыча пальцами в строки. Он кашлянул, привлекая к себе внимание, и указал на дверь:       — Вы готовы отправиться на встречу с новым миром?       Том вдруг насупился и, убрав письмо в карман потертого пиджака, твердо произнес:       — Мы благодарны вам, сэр, но можем справиться и сами. Только скажите, где это все можно достать.       Магдалина что-то шепнула ему, но он лишь раздраженно повел плечом.       Профессор с интересом посмотрел на сосредоточенного ребенка, который изо всех сил старался казаться совсем взрослым.       — О, вы несомненно могли бы отправиться и в одиночку, мистер Реддл. Но я никак не могу отпустить в новое — и, хочу заметить, — довольно опасное место юную леди. Согласитесь, мисс Реддл нуждается в помощи и защите. К тому же, я помогу вам всего один раз. Со следующего года вы будете совершать променад по магической аллее вдвоем, — совершенно серьезно ответил Дамблдор, и морщинка на лбу мальчика разгладилась.       Магдалина взяла брата под руку и, положив подбородок на его плечо, зашептала:       — Пожалуйста, Том! Когда мы еще сможем увидеть волшебный мир и расспросить о нем настоящего мага?       “Настоящий маг” лукаво улыбнулся, наблюдая за тем, как серьезный мальчик Том поддается уговорам своей очаровательной сестры, а та, зная, что он насупился только из вредности, звонко чмокнула его в щеку и сказала:       — Спасибо!       Выйдя из приемной, Дамблдор повел своих спутников к двери, попутно раскланявшись с настоятельницей и пообещав вернуть детей к ужину. На улице было душновато, ярко светило солнце, а ветер не приносил совершенно никакого облегчения. Профессор прошелся до первого же поворота, который скрыл их от окон приюта, и вновь достал свою, как уже поняли близнецы, волшебную палочку.       Одним движением он обвел вокруг себя невидимую черту, и Магдалина почувствовала, как ее обдало прохладным порывом ветра.       — Теперь любопытные не смогут проследить за нами, — пояснил Дамблдор. — А сейчас крепко возьмитесь за руки и задержите дыхание!       Том до боли сжал руку Магдалины, словно боялся, что её у него отнимут, а другую ладонь с опаской вложил в протянутую руку профессора.       В следующий миг земля ушла у него из-под ног. Тома швыряло и трясло, как кота в мешке, он изо всех сил держался за сестру и сопровождающего и молился, чтобы все это быстрее закончилось. Совершенно внезапно мир вновь встал на место. Голова все еще кружилась, но теперь он твердо стоял на ногах… в совершенно другом конце Лондона! Магдалина оперлась о его плечо, глубоко дыша, видимо, ей путешествие тоже далось нелегко.       Профессор сочувственно покачал головой:       — Первые разы это всегда ужасно, — он задумался. — Я, кажется, тогда не смог удержать свой обед. Так что вы достойно справляетесь. Этот способ перемещения называется “Трансгрессия”. Когда вы будете на шестом курсе, вас тоже этому научат.       Близнецы поморщились, но Дамблдор только негромко рассмеялся:       — Поверьте, с возрастом вы научитесь ценить возможность мгновенно переместиться куда угодно. Прямо сейчас мы с вами на Чаринг-Кросс роуд, здесь есть одно любопытное заведение.       Он поманил детей за собой и, пройдя всего ничего, они увидели старую дверь, а над ней деревянную вывеску “Трактир — Дырявый Котел”.       — Магический мир расположен в трактире? — недоверчиво протянул Том, с сомнением оглядывая закопченную дверную ручку, которую, казалось, не чистили с самого открытия.       Но профессор ничего не ответил, только постучал палочкой по двери, и та со скрипом отворилась.       Если бы кто-нибудь спросил Магдалину, как выглядит средневековая таверна, в которой герои обмывают убийство чудовища или ищут напарников, чтобы разграбить вражеский замок, она бы не задумываясь сказала: как “Дырявый Котел”. Ступив на мощеный темным деревом пол, близнецы ошарашено оглядывались вокруг: тут были и огромные столы, сделанные, казалось, из литых бревен, и массивные лавки и кресла, на которые кто-то небрежно набросил шкуры. Деревянный потолок украшали круглые люстры из черного железа, в которых горели свечи. На стенах висело несколько картин с невиданными пейзажами, и девочка охнула, когда на одной из них она заметила дракона, который появился издалека, пыхнул пламенем и улегся на каменный выступ.       Глаза Тома стали идеально круглыми, когда он приметил развешанное на стенах оружие: мечи, копья, щиты. За спиной бармена, меланхолично натиравшего блестящую стойку из красного дерева, висела огромная секира.       В дальнем углу зала виднелся выложенный из камня камин, настолько огромный, что в нем, казалось, можно было запечь целиком немаленькую свинью. Несколько столов были заняты компаниями свирепо выглядевших мужчин, из-под плащей которых виднелись куртки из плотной коричневой кожи. Они вели негромкие разговоры, мерно потягивая какие-то напитки из больших кружек. Один из них обратил внимание на растерянных близнецов и что-то сказал сидевшим напротив друзьям. Те оглянулись, окинув детей изучающим взглядом, рассмеялись и вновь вернулись к прерванной беседе.       Магдалина поежилась и поспешила нагнать Дамблдора, который о чем-то беседовал с барменом. Постучав пальцами по столешнице и кивнув бармену, профессор обернулся к детям и, широко им улыбнувшись, поманил за собой к неприметной дверце справа от стойки. Выйдя в маленький тупичок позади трактира, Альбус достал палочку и, постучав по кирпичам на глухой стене, произнес:       — Добро пожаловать в Косой переулок!       Близнецы, вцепившиеся друг в друга, как клещи, вздрогнули и пораженно выдохнули, не найдя слов. Красные кирпичи сдвигались и перестраивались, образуя широкую арку, за которой начиналась брусчатая улица, достаточно широкая чтобы вместить автомобиль. По обеим сторонам от нее были плотно прижавшиеся друг к другу каменные дома, густо увитые плющом и украшенные яркими цветами и флагами. Над лавками висели большие деревянные вывески, изображения на которых жили своей жизнью. Уличные торговцы ловко сновали в толпе, громко зазывая покупать “самую свежую драконью печень, мадам, еще час назад бегала”.       Люди спешили по своим делам, отмахиваясь от назойливых зазывал, а над их головами летали совы, держащие в лапах небольшие свертки и коробки. Стоял шум. Мимо пробежала стайка детей неопределенного возраста, а за ними по воздуху пролетела деревянная фигурка грифона размером со среднюю кошку.       Альбус Дамблдор любил приводить в Косой переулок маглорожденных, любил наблюдать за их по-детски непосредственной радостью, восторженным удивлением и неуемным любопытством. Он любил открывать двери в сказку.       Однако близнецы Реддл не бросились на улицу, как обычно делали другие дети. Они стояли в проходе, одинаково бледные, с настолько распахнутыми глазами, что стали похожи на двух очаровательных лунтелят — из тех, что Альбусу довелось повстречать в одном из своих путешествий. Он слегка подтолкнул их в спины, чтобы освободить проход, и, предложив растерянной девочке руку, повел в сторону первой в жизни сирот магической лавки.       Самой важной лавки, если говорить откровенно.       Узкий трехэтажный дом, смотревший на улицу маленькими глазами — окнами из витражного стекла — встретил их потертой вывеской “Волшебные палочки от Олливандера”. Дети, оглушенные первыми впечатлениями, даже не поняли, как они оказались в прохладном сумрачном помещении, большую часть которого занимали высокие, под потолок, стеллажи. Профессор подмигнул им и нажал на серебряный звоночек, одиноко стоявший на прилавке.       — Альбус Дамблдор! — раздался хрипловатый голос откуда-то из-за стеллажей.       — Гаррик! Рад видеть тебя, старый друг, — ответил профессор и крепко пожал руку высокому человеку, который вышел к прилавку. Тот был худ и бледен. Его темные волосы были завязаны в низкий хвост, а на черном рукаве сюртука виднелось пыльное пятно.       — Так-так-так, — протянул незнакомец, облокотившись на стойку, после чего всмотрелся своими светлыми, почти белыми глазами в прижавшихся друг к другу близнецов. — Пришли за своими первыми волшебными палочками, молодые люди?       Дети охнули и неверяще посмотрели на улыбавшегося профессора, но тот только кивнул.       — Давайте начнем с юноши, — продолжал тем временем мастер. — В какой руке вы предпочитаете держать палочку?       Том растерялся и, пожав плечами, неуверенно пробормотал:       — Я правша, если вы это имеете в виду, сэр.       Мастер кивнул и, резко взмахнув рукой с зажатой в ней палочкой, заставил портняжный метр, до этого мирно покоившийся на полках, слететь вниз и, обвившись вокруг мальчика, измерять его рост и длину рук. В тоже время ожила книга, лежавшая на отдельной конторке, она открылась, зашелестев страницами, а роскошное белое перо вздрогнуло в чернильнице, само стряхнуло лишние капли и принялось писать.       — Сегодня вы выберете свою первую волшебную палочку, свою верную подругу на долгие годы, — продолжал мастер, внимательно наблюдая за творимым волшебством. — Хотя правильнее будет сказать — она выберет вас. Довольно!       Метр немедленно свернулся, а хозяин лавки ушел куда-то за стеллажи, негромко разговаривая сам с собой. Том тряхнул головой и обернулся, чтобы взглянуть на сестру. Та стояла рядом с профессором Дамблдором и, сжав кулачки, казалось, болела за него.       Через какое-то время на прилавок опустилось несколько коробок, мастер поманил мальчика узловатым пальцем:       — Попробуйте вот эту, молодой человек, — он указал на первую коробочку. — Осина и волос единорога.       Том осторожно взял в руки прохладное дерево и, подержав палочку в руке, с недоверием посмотрел на мастера.       — Взмахните ей!       Он тряхнул рукой, и в глубине зала что-то с грохотом упало. Хозяин лавки поцокал языком и осторожно отобрал у растерянного Тома палочку.       — Вы для нее слишком темпераментны. Хм-м, а что если?..       Эта своеобразная примерка длилась довольно долго, вгоняя Тома в отчаяние: вдруг он вовсе никакой не волшебник? Или волшебник, но настолько слабый, что палочки просто не хотят его выбирать? Краем глаза он видел бледное от волнения лицо Магдалины. Сестра смотрела на него влажными глазами — она всегда тонко чувствовала его настроение. Она знала, как Том гордился своей необычностью, и вот, когда открылась дорога в ИХ мир, он рискует остаться на пороге, слишком слабый, чтобы пройти.       Дамблдор осуждающе посмотрел на Гаррика, как будто просил его остановить спектакль. Девочка едва сдерживала слезы, а мальчик с каждой секундой становился все мрачнее. Старый пройдоха с порога понял, какие палочки подойдут этим двоим, но не мог отказать себе в удовольствии устроить представление.       Однако с другой стороны, именно в этот момент ярче всего проявлялся характер: близнецы были выкованы из железа. Ему есть с чем сравнить — не перечесть, сколько на этом самом месте Альбус видел истерик и слез.       — Вы очень интересный клиент, молодой человек, — скрипуче пробормотал мастер и вновь удалился в дальний конец своего магазина. — Близнецы, королевская пара… Хм-м, очень даже может быть... Одна душа на два тела, одно сердце, щит и меч…       Он появился у прилавка совершенно неожиданно и выложил на стойку две совершенно непримечательные коробочки:       — Идите сюда, мисс, мистер, — он поманил детей крючковатым пальцем. — Посмотрите, какая из них вам по душе?       На бархатных подложках лежали абсолютно одинаковые палочки, отличить их можно было разве что по оттенку дерева и едва видимому узору на рукоятках.       Магдалина протянула руку к более темной и, проведя пальцем по лакированному дереву, почувствовала тепло и пульсацию, словно под твердой оболочкой билось сердце.       Том осторожно взял светлую, и его лицо почти сразу прояснилось. Он взмахнул ей, вызвав сноп ярких радужных искр. Девочка поспешила взять свою и, повторив за братом, сотворила серебристую пыльцу, тонкой вуалью растворившуюся в воздухе.       —Эти палочки — близнецы. Остролист у мисс и тис — у мистера, — мастер улыбнулся краем губ. — Внутри — перья из хвоста феникса. Обычно эта своенравная птица дает лишь одно перо, но в тот раз он выронил два. Такие палочки очень привередливы, молодые люди, их доверие сложно заслужить, но, когда вам это удастся, они станут служить вам верой и правдой. Феникс — великая птица, и от волшебников, которых она выбрала, стоит ждать великих деяний.       Близнецы сложили палочки обратно в коробки, которые тут же закрылись и обвязались тонкой бечевкой. Подошедший профессор дал каждому небольшой кожаный мешочек, чтобы дети могли сами заплатить за свою первую в жизни волшебную покупку.       Распрощавшись с мастером, Дамблдор вывел свой маленький отряд на улицу и, вдохнув освежающий после пыльной лавки воздух, предложил показать остальные места, где близнецам предстоит совершать покупки ближайшие семь лет.       — На центральной площади расположены самые популярные лавки: ателье мадам Малкин, книжная лавка “Флориш и Блоттс”, алхимическая лавка, волшебный зверинец и многие-многие другие. Но мы с вами весьма ограничены в средствах, поэтому я покажу вам, где можно купить все для учебы и не остаться с пустыми карманами.       Он провел их мимо площади, где сверкали вывесками солидные магазины и неторопливо шествовали маги, одетые по моде девятнадцатого века.       Магдалина невольно засмотрелась на изящных леди в длинных платьях и шляпках, украшенных живыми цветами и перьями. По сравнению с ними, в своем штопанном платье с застиранным передником она выглядела несчастной серой мышью. Красивые женщины раскланивались с галантными кавалерами, игриво обмахиваясь драгоценными веерами.       — Матушка, лорд Лестрейндж организует бал в своем летнем поместье. Его наследник в этом году поступает в Хогвартс, — щебетала проходившая мимо девочка. Ее черные волосы были убраны в аккуратную прическу, украшенную маленькими живыми цветами, платье цвета слоновой кости прикрывала укороченная мантия с вышитыми птицами, а в руках она держала узорную ручку кружевного зонтика, под которым кокетливо пряталась от солнца. — Аделия писала третьего дня, что, возможно, объявят о помолвке!       — Вальбурга, — строго отвечала ей женщина в строгом платье глубокого синего цвета. — Юной леди неприлично собирать слухи.       Они удалились, а Магдалина с острой тоской подумала, что ей никогда не стать такой, как эта маленькая принцесса, не знавшая в жизни ни тяжелой работы, ни голода, ни холода. Она могла воображать себя благородной на фоне приютских дурнушек, но в слепящем свете настоящей аристократки неприглядно вылезала собственная убогость.       Том взял ее за руку и потянул за собой. Он мог не показывать этого, но Магдалина слишком хорошо его знала, чтобы не понять, как его самого задевает такая ужасающе огромная пропасть.       Тем временем они свернули с блестящей аллеи в небольшой переулок, где ходили люди попроще, и Дамблдор указал им на двери лавки старьевщика и “Мантии из рук в руки”. Дети послушно зашли за ним к старьевщику, где уже немолодой волшебник сноровисто собрал им необходимые учебники, внушительные стопки сероватых пергаментов, две чернильницы-непроливайки с небольшими сколами и потертостями и комплект перьев для письма с позеленевшими медными наконечниками. Там же профессор помог им выбрать приличные чемоданы, которые, несмотря на потрепанный вид, все еще сохраняли необходимый набор чар и обещали прослужить весь срок их учебы.       Упаковав свои покупки, близнецы сердечно поблагодарили торговца за помощь и, расплатившись, отправились за мантиями.       — Итак, нам удалось сэкономить здесь десять галлеонов, — пояснял Дамблдор, предварительно объяснив курс волшебной валюты. — На ингредиенты и хорошее оборудование для зельеварения лучше потратиться в приличной аптеке, поэтому у нас остается пятнадцать галлеонов, на которые мы можем прикупить обновки. Шотландия — холодное место, теплая мантия там будет совсем не лишней.       Магдалина согласно покивала и, оставив брата сторожить чемоданы и допрашивать профессора, с головой нырнула в ассортимент лавки подержанных мантий. Впрочем, тут нашлись и неплохие теплые кардиганы, шарфы и платки. В обычном мире такое не носили уже лет сто, но, право слово, разве сироты будут перебирать?       Магдалине удалось взять полагающееся количество мантий чуть большего размера — на вырост, — несколько теплых вещей, абсолютно дурацкие шляпы, которые, как объяснил лавочник, надевают пару раз в год на традиционные праздники, вроде Рождества или пира по случаю окончания учебного года. Скрепя сердцем, она отложила в сторону невероятно мягкий пуховый платок, пусть и с несколькими крупными заплатками, и взяла большой палантин, из которого можно будет раскроить два теплых шарфа и, возможно, рукавички.       Приют по большей части обеспечивал детей всем необходимым, и они с Томом не были совсем оборванцами. Да, одежду шили из дешевой ткани, да, заставляли носить буквально до дыр, но зато и теплые ботиночки, и теплые пальто у них с Томом были. Как и приличный для сироты запас белья и льняной ткани — девочки должны уметь сами сшить себе исподнее, говорила миссис Коул.       Так что, ограничившись несколькими теплыми вещами, вроде тех же кардиганов, которых у них с братом действительно не было, и обязательным школьным набором, Магдалина уложилась в девять галлеонов и была очень собой довольна. Профессор удовлетворенно кивнул и повел уже подуставших детей за последними в списке предметами.       Аптека “Слизень и Джиггер” располагалась в одном из тупиковых переулков совсем рядом с аптекой Малпеппера и небольшой лавкой, торгующей котлами, ступами и прочим неизвестным инвентарем алхимика. Когда из любезно открытой Дамблдором двери донесся совсем не аппетитный аромат протухшей еды, сырого мяса и залежалых потрохов, близнецы синхронно побледнели, но, сжав зубы, все же прошли внутрь. Сразу забыв про вонь, они прилипли к стеклянным витринам, внутри которых на зачарованных подставках лежали необъяснимые вещи.       — О, профессор Дамблдор! Добрый день, сэр, чем могу помочь?       — Два стандартных набора для первого курса, Уильям, будь добр.       Голоса доносились, как сквозь вату. Близнецы увлеченно рассматривали огромных жирных червей, извивавшихся в прозрачном контейнере, целую тарелку синеватых глазных яблок, черно-синие спинки жуков, похожие на вырванные ногти. Отдельно в стеллаже стояли флаконы, подписанные убористым почерком: “Драконья кровь — 20г.”, Слизь желтушника могильного — 25с.”, “Настойка белладонны — 1г. 25с.” — и целые вереницы совсем крошечных склянок. Ушлый лавочник, продающий котлы, уже нарисовался на пороге с собранным для школьников набором, правда и заломил цену почти вдвое. Об этом дети услышали краем уха, пока рассматривали “Зубы могильной гадюки — 10 кн. за 200гр.”       — Мерлин упаси, Скотт, ты за кого принимаешь профессора, что так бессовестно врешь прямо в глаза?       — Это лучшее, что вы найдете за такие деньги! У проходимца рядом с “Котлом” все дороже втрое!       — Господа, давайте не будем спорить и сойдемся на цене в пять галлеонов за набор.       — Да это же почти даром!       — Гоблинский ты сын, им красная цена три галлеона! Не позорь меня перед уважаемым человеком.       Отвлекшись от рассматривания какой-то студенистой мерзости, близнецы с интересом стали наблюдать за торгами, которые набирали обороты. Трое взрослых волшебников, казалось, получали искреннее удовольствие от спора.       — Вы пустите меня по миру! — всплеснул руками полный мужчина с объемными бакенбардами, у ног которого лежали аккуратно упакованные котлы, набитые мешалками, ступами и чем-то отдаленно напоминавшим вытянутый половник. — Шесть галлеонов и эти молодые люди будут ходить только ко мне, а не кормить Ноттовский ковен и этого бесчестного человека, продающего ширпотреб по цене золотых слитков.       Дамблдор рассмеялся, и они ударили по рукам. Скотт махнул рукой, подзывая детей к себе:       — Слышали, студиозы, старый Скотт Мессер не продает некачественное барахло наивным детишкам. Забирайте ваши котлы, и не дай Мерлин я не увижу вас в следующем году! — он шутливо погрозил им пальцем и, собрав монеты, шумно покинул аптеку.       — Не человек, а нюхлер во плоти! — посетовал аптекарь, выставляя на прилавок перевязанные коробки. — Двадцать галлеонов, профессор.       Близнецы расплатились, грустно пересчитав оставшиеся на двоих три галлеона и горсточку сиклей, упаковали все в безразмерные чемоданы и, попрощавшись, вышли на улицу и с облегчением вдохнули прохладный чистый воздух.       Дамблдор взмахнул палочкой, и перед ним тут же появились дымные цифры, показывающие время и дату. Хлопнув в ладоши, он постановил:       — Мы хорошо постарались: купили все, что полагается по спискам, и даже осталось на мороженое, — он подмигнул погрустневшим детям. — Я обещал вашей строгой настоятельнице вернуть вас к ужину, поэтому нам нужно поторопиться! Крепко держите свои чемоданы!       В это раз перемещение вышло куда проще, по крайней мере, Том чувствовал, что все органы остались на своих местах, а не перемешались, как в прошлый раз, да и Магдалина была не такого зеленого цвета. Они вновь оказались в том же самом тупичке, откуда профессор забрал их утром.       — Профессор Дамблдор, — позвала девочка. — Как мы спрячем наши вещи от других? Может, стоило оставить их где-нибудь на волшебной стороне?       — Нет никакой необходимости, мисс Реддл. Волшебные чемоданы, ридикюли и сундуки обустроены таким образом, что даже если маггл — простой человек — заглянет в него, то не увидит ничего примечательного и тут же забудет почему вообще этим заинтересовался. Если, конечно, вы сами не захотите показать. Также, молодые люди, я должен предупредить вас, что колдовство вне Хогвартса запрещено, потому что по незнанию вы легко можете натворить бед. Потерпите месяц, впрочем читать книги вам абсолютно никто не запрещает, как и тренировать движения с простой деревяшкой или карандашом, — заговорщицки закончил он.       Проводив близнецов до ворот приюта, профессор вытащил из внутреннего кармана сюртука два больших прямоугольных листа бумаги:       — Самое последнее. Это ваши билеты на поезд до Хогвартса. Внимательно прочитайте и ничего не перепутайте. Поезд отходит с вокзала Кингс-Кросс ровно в одиннадцать утра с платформы девять и три четверти.       — Здесь какая-то ошибка, — сказал Том, с недоверием посмотрев на Дамблдора. — Мы были на этом вокзале, и там точно нет такой платформы.       — Волшебство, мистер Реддл, — мягко улыбнулся тот. — Чтобы пройти на нужную платформу, вам необходимо преодолеть барьер в стене между девятой и десятой платформой. Если вы придете пораньше, то сможете сами убедиться, как много студентов прибывают именно таким способом. А сейчас мне пора попрощаться с вами. Буду ждать встречи в Хогвартсе!       Магдалина светло улыбнулась ему и искренне поблагодарила за все, сказав, что этот день был лучше дня рождения. Ее брат кивнул и заверил, что тоже с нетерпением ждет новой встречи уже в волшебной школе. Дамблдор направился вниз по улице, чтобы свернуть в переулок и исчезнуть с едва слышным хлопком.       Сразу после этого дружелюбные улыбки пропали с лиц близнецов. Их глаза снова стали холодными, а взгляды — острыми.       — Ты проспорил, братец, — нараспев произнесла Магдалина.       Том поморщился и, подхватив чемодан сестры, пошел к крыльцу приюта.       — Я не отрицал, что в твоих идеях есть смысл. Но разве не лучше было рассказать ему правду о том, что мы умеем на самом деле? Он считает, что мы пушистые и бесполезные, как овечки.       Поднявшись по лестнице, они сложили чемоданы в комнате Тома, потому что его соседи отличались меньшим любопытством, а проверять на практике слова Дамблдора не хотелось совсем.       — Ты разве не заметил, как он обошелся с миссис Коул? Избавился, как от ненужной вещи. Не такой уж он и добрый.       Магдалина уселась на кровать брата, рассеянно расплетая косу. Том высвободил прядь и стал наматывать ее на палец, как делал всегда, когда хотел обдумать что-то важное.       — Добрых вообще нет, Лина, есть глупые. Но мы могли узнать что-нибудь, если бы сказали, что, например, говорим со змеями. Может, и об отце тоже.       — Мы сможем узнать это сами. Если наш отец маг, то наверняка учился в Хогвартсе. Должны же там хранить всякие альбомы с выпускниками или что-то в этом роде, — девочка пожала плечами и, откинувшись назад, уперлась спиной в худую грудь брата. — У нас хорошо получилось сегодня. Видимо, святой отец не зря читал тебе проповеди, ты был почти душкой. Предлагаю продолжать так же.       Том дернул локон, отпустил его и стал вновь пропускать темные волосы сестры сквозь пальцы.       — Мне не понравилось, что меня посчитали беспомощной овцой.       Магдалина повернула к нему голову, поймав его блуждающий взгляд:       — А не тебе ли святой отец говорил, что под овечьей шкурой легко спрятать волка? Мы должны быть умнее, братец.       — Мне кажется, ты не те выводы делаешь из речей пастыря, — усмехнулся Том и, опершись щекой о макушку сестры, добавил: — Не зови меня “братец”, звучит отвратительно.       — Звать тебя просто по имени ужасно скучно, — рассмеялась та.       Близнецы завозились на узкой кровати. Магдалина с визгом вырывалась из коварного захвата Тома, который, обладая мстительной натурой, принялся безжалостно ее щекотать.       До отправления в Хогвартс оставался месяц.