Спасёшь одну жизнь, значит спасёшь весь мир

В какой же момент ее жизнь изменилась настолько, что она больше не прикидывает, как провести день приятно или с пользой, а думает лишь о том, как его пережить? © Чарльз Фрейзер. «Холодная Гора.»

Прошло несколько дней, нашей банде пришлось съехать и перебраться в особняк. Там раньше жили Налётчики из Лемойна. К тому же ещё и Джека похитили. Но нам удалось его спасти. При этом Датч познакомился с итальянским слизняком. Кажется, они друг друга стоят. А сейчас я направляюсь в Сен-Дени. Почему-то мне не даёт покоя о том, что за ту девушку назначена такая награда. Может попытать удачу в поимке, а то засиживаться в лагере вообще не хочется. Датч становится скрытным и начинает не доверять окружающим. Я взялся за охоту за головами. Раннее утро, солнце только показалось. При этом в поле стоял лёгкий туман и первые лучи подсвечивали его. Дик скакал лёгкой рысью. А с крупа доносится ор: — Мудак, козлина мои парни так не оставят, через сутки я буду на свободе! Молча врезаю ему и еду дальше. Доставляю пойманного в участок в Сен-Дени. Забираю деньги и замечаю на доске листовку о розыске. Знакомое лицо, та девица которая ограбила меня. Клариса Смит 300 баксов, привезти живой. — Эй шеф! А есть информация об этой девице? — Последний раз была замечена в переулке за салуном. Можешь опросить местных куртизанок. Я киваю, и сорвав лист направляюсь в указанное место. По переулку слоняются девушки. — Привет, ковбой, развлечемся? — произносит игриво одна блондинка. Подхожу и из сумки достаю розыскной лист: — Видела её? — Знаю, где её пожитки, могу отвезти, но не бесплатно! — на лице девушки появляется лукавая улыбка. Достаю сотню баксов, а глаза девицы засветились от жадности. Убираю деньги в карман и отвечаю: — Получишь если посчитаю информацию нужной. Она кивнула, и мы направились сквозь улочку. Моя рука держалась на кобуре. Ох, не верю этой вертихвостки. Больно быстро согласилась сдать подругу. Но мне нужны любые зацепки, чтобы напасть на след. Поднявшись на второй этаж паршивого отеля. Вхожу в комнату. В ней было одно окно и то заколочено досками, а сквозь них пробивались лучики света. Старая и ржавая койка, табурет и одна тумбочка. Открываю ящик, достаю содержимое. Осмотрев понимаю, что дело странное. Вырезки из газет. Некоторые о бандах, в том числе и нашей. Ещё о Нью-йоркской банде под названием Кинжалы. Так же об одной компании и о банке. Возле койки лежит сумка, открываю и замечаю, что кто-то явно побывал здесь до меня. Со стороны лестницы послышались звуки шпор. Поворачиваюсь. Перед мной появляются трое. Один из них кивает в сторону девушки: — Ты должна была привезти сюда молодого парня, лет восемнадцати, а он не похож на того, кого мы описали тебе, — произнёс хриплым голосом мужчина чуть ниже ростом и достаёт нож. Блондинка от испуга вжалась в стену: — Он бы всё равно сюда дошёл бы. Не видите, он охотник за головами. — Ну что, давайте разомнёмся! — с улыбкой произношу. И тот хриплый нападает, прямой выпад, успеваю уклониться вправо, а под ноги попадается табуретка. Удар с ноги и стул летит тому в голову. Стремительно делаю шаг вперёд, выбиваю нож и плавно входит в сердце. В туже секунду остальные сразу вдвоём нападают. Между нами несколько шагов. Выхватываю револьвер. Два выстрела и чёткое убийство. Знаю, что из-за шума выстрелов могут позвать патрульных, ловким движением обыскиваю трупы. У одного нахожу смятый клочок бумаги. Там корявым почерком описано внешность напоминающее Дрейка. И с обратной стороны описание девушки, очень похожее на ту которая меня ограбила в салуне. И так зачем им Дрейк? Они от Фолкнера? И сколько наёмников взяли на заметку тот факт, что за девицу назначена неплохая награда? Всё интересней и интересней. Поворачиваюсь к девушке, та всё ещё возле стены. Видно думает, что следующая. — Так ты знаешь или нет про девушку? — направляю на неё револьвер. — Она, она уехала в Ван-Хорн, — дрожащим голосом отвечает. — Смотри чтоб это оказалось правдой иначе вернусь. Смываюсь через чёрный ход. На улице подзываю Дика, сажусь в седло и еду в сторону Ван-Хорна. Показался маяк, а по моей шляпе забарабанил дождь. Крупные капли падали на шею моего коня и тот фыркал, мотая головой. Не зря одел плащ. Привязав Дика, иду в отель. День клонился к закату, а из-за низких и тёмных туч, было ещё темнее. Я заночевал, а на утро приняв ванну и двинулся в сторону салуна. Войдя внутрь, первым делом опрашиваю бармена и между делом выпиваю бокал виски. Тот говорит, что эта девушка была несколько минут назад. И она ушла из бара с двумя мужиками. Я тут же отправляюсь на поиски, далеко они не ушли, да и городок не велик. И так куда они могут пойти? Оглядываюсь и прохожу мимо домов. И вот удача, из-за угла мне на встречу выбегает моя добыча. Замечает меня и кажется с первого взгляда не узнаёт. Она подбегает: — Помогите мне, я заплачу! — и забегает за мою спину. А из переулка выходит, шатаясь мужик. Он держится за голову. По виду видно, что ему кто-то проломил череп. Кровь заливает правый глаз и струйкой спускается по шеи на рубашку. Она явно умеет за себя постоять! Почему-то, от такого вида у меня появляется лёгкая ухмылка. Он поднимает глаза в нашу сторону, а затем указывает рукой на нас: — Ты, ты сучка! — заикаясь произносит. Теперь его нагоняет второй тип. На нём нет внешних повреждений. Интересно как она с ним справилась? Они оба подходят к нам, а я пристально и спокойно наблюдаю. — Эй, ты! Оставь бабу и уходи, пока цел! — произносит второй мужчина. — Нет. А вот вам лучше идти или… — недоговорив я достаю револьвер и направляю в их сторону, и продолжаю, — Или я вас пришью. — Ты охотник за головами, я не справлюсь с тобой. Ладно хер с тобой, мы уходим, — отвечает, берёт раненого друга под руки и уходят. Затем девушка выходит из-за моей спины, а на её лице появляется лучезарная улыбка. Не такая, как была в тот день в ванне. Более искренняя. Но вот внешний вид её, явно походил на обычную крестьянку что ли. Волосы хоть и завязаны были в пучке, но всё равно были небрежны. На лице была сажа или грязь. Одета была явно в мужские брюки, рубашку неаккуратно заправленную и куртку тёмную. На ногах были сапоги тоже походили на мужские. Вот явный пример девушки в бегах. — Спасибо, что спасли, — и тут она замолкает и начинает пятиться назад. Кажется, узнала. — Ну нет уж! Не уйдёшь, вижу, что узнала кто я! — подхожу и схватив руку заламываю назад. Она начинает вырываться, делаю подножку и та падает на свежую грязь. Связываю руки и ноги. — Нет, ааа, какого, — снова брыкается и вопит. Подзываю Дика, закидываю девушку сначала на плечо, как мешок картошки, но весьма лёгкий. А затем на крупа коня. Не спеша еду сквозь лес. Погода радует глаз. Не жарко, но и дождя нет. Солнечные лучи пробиваются сквозь кромки деревьев и пускают солнечных зайчиков на лесную дорогу. Несколько молодых олений перебегают мне путь. Но тишину и звуки леса нарушает голосок сзади: — Ты злишься из-за того дня, когда ограбила? Я же не взяла всё, зачем так со мной? — Хех, нет! — ухмыляюсь и продолжаю, — За то, что ты убила человека в салуне. За тебя назначали весьма щедрую награду. Аж в триста баксов. — Так он был охотником за головами, он первый начал! — почти детским обидчивым голоском произнесла она. — Ха, первым начал! Это с какой стати? — Я не могу это рассказать, делай то что считаешь нужным, подонок! — О как заговорила! Сначала спасите, а потом спасибо, а теперь подонок! А ты переменчива. Но ответа не было, я глянул через плечо, её глаза были закрыты. Продолжали путь в тишине, только шум от ветра и пение птиц. Переехали небольшую речушку. Каким-то способом, ей удалось развязаться и ловко спрыгнула с коня, ринулась в лес. — Эй! От меня ещё ни один преступник не уходил! — крикнул ей вслед и пришпорив Дика помчался в след. Деревья мешали скакать плавно и взял винтовку и произвёл выстрел под ноги девушки. Та от неожиданности подскочила на месте, а из-за следующего выстрела зацепилась о корни деревьев и грохнулась на землю. Это был мой шанс нагнать её. Она встала на ноги, но лассо уже обвило её хрупкое тельце, и она снова повалилась на землю. — Нет! Ты не понимаешь всей правды! — кричала девица и боролась как птица, попавшая в силки. А взгляд её был подобен волчице. Вот лассо ослабилось, и та попыталась врезать мне по ноге, но не рассчитала того, что я попытаюсь удержаться на ногах. А земля после дождя была скользкой и каким-то образом, я грохнулся на неё, но удержался на руках. И тут она решила ударить своей головой, но я увернулся. — Не рыпайся! Обещал доставить, значит доставлю! — твёрдо произношу и прижимаю её к земле своим телом. И тут, когда наши лица так близко, замечаю совсем маленький шрамик над её левой бровью. Когда в ванне она меня грабила, шрама не было видно, а теперь. Не может быть? — Эш… Эшли? Это ты? Но как? — произношу и поражаюсь, всего каких-то десять лет. Если это и вправду она, как может человек так измениться? Я решил, что восприятие мира сбилось с пути. То, что я видел, могло быть какой-нибудь игрой света, воздействующего на расстроенный мозг, чтобы одурманить его. Люди видят такое в лесу, даже те, кто сыт и у кого с головой всё в порядке. Но я был настолько близко к её лицу, что точно был уверен, это та самая девушка. Её глаза округлились, и она перестала извиваться. — Артур? Как ты стал охотником? — отвечает она. По началу Эшли не узнала его. Он казался ей сумасшедшим. Охотник за головами преследовал её, а теперь оказывается они были знакомы десять лет назад. На секунду время для нас остановилось, мы замерли в этой позе. Забыли, что прижимаю собой её к земле, держа её руки над головой, а моё колено меж её ног. — Как ты оказался в этих краях? Прости, что обокрала и не узнала! — произносит Эшли и её губы расплываются в улыбке, а глаза небесно-голубого цвета заискрились. Я тоже улыбнулся, а затем отвечаю: — Ну много чего произошло. Вспоминаю, когда встретил её в первый раз, ей было всего пятнадцать. Ух как может девушка за это время преобразиться! Из раздумья меня вывел её вопрос: — Артур, тебе удобно? — лукаво произносит и слегка ёрзает под мной. И тут до меня доходит, чёрт мы до сих пор валяемся так.  — Ой, прошу прощения, — поднимаюсь на ноги и подаю ей руку и помогаю ей встать. Отряхнувшись от пыли и грязи, хоть и без толку. Горный ветер распевал, как на губной гармошке свои песни. С запада послышались раскаты грома. Дик заржал от того, что недалеко молния попала в дерево. Так нужно спрятаться где-нибудь. Через несколько секунд полил дождь, и ветер поднимался всё сильнее. Я оглядываюсь и вспоминаю, что недалеко есть хижина, там никто не живёт. Веду коня и Эшли туда. Ставлю Дика под навес. А мы заходим внутрь. Дрова есть, помню, как недавно прятался здесь от бури. Наступал вечер, но дождь всё равно не хотел заканчиваться и барабанил по крыше. Мы с Эшли разожгли камин, колодец был рядом и хоть мы оба нуждались в ванне. Смогли только умыться. В котелке варилось жаркое из зайца. В хижине было тепло, ярко горело скачущее в очаге пламя. Я в сумке отыскал гребешок и Эшли привела себя в порядок. Ещё при этом спросив: — У кого ты такой гребень украл? — с лёгкой улыбкой произнесла Эшли. Гребешок был из золота. — Да, когда время на ограбление ограничено, то думать, что крадёшь нет времени, — отвечаю и закуриваю. Она сидела возле огня и расчёсывала свои волосы. Отблески желтого света падали на её лицо, а каштановые волосы струились словно волнами по плечам. Через некоторое время мы ужинали в полнейшем молчании. Я не знал темы подходящей для этого момента. И начал задумываться: — Погода, дела? Глупо. У меня было столько вопросов и не мог точно сформулировать хоть один. Может сказаться усталость за целый день. Я был охвачен таким количеством разных вопросов и желаний, что боялся. Что все они выльются в мешанину слов, если я не закрою рот и не найду лучшее направление своих мыслей.