Когда бездна всматривается в тебя

Он вылетел из каюты Скайуокера таким взбешённым, что едва не разнёс всё на пути. Он тяжело дышал и пытался — но без особого толка — обуздать свой гнев. — Перестал бы ты уже настраивать их против себя. Вейдер пронзил злым взглядом своё наказание и подошёл ближе. Он угрожающе навис над бывшим учителем и разозлился ещё больше, когда встретил спокойный взгляд проклятущих серо-голубых глаз. — А всё ты виноват, — вспылил он, намотал волосы Кеноби на кулак и вздёрнул его на ноги. Кеноби бесстрастно смотрел на него таким невозмутимым взглядом, что захотелось его встряхнуть. Вейдер и встряхнул, а потом нахмурился, когда ощутил хрупкость чужого тела. Да чтоб его! Уже и не помучишь без риска сломать ослабевшее тело. — Я виноват? — переспросил Кеноби. — Если память мне не изменяет, не я предложил отправиться в другое измерение ради такой пустяковой причины, Дарт. Вейдер прожигал его взглядом и не сумел загасить вспышку раздражения от ненавистного обращения, к которому так и не привык за три с половиной года. Но Кеноби отказывался звать его истинным именем — Вейдер. Обращение «Дарт» только раздражало. Хотя и не больше, чем другое имя, что порой против воли срывалось с губ Кеноби, когда тот кончал у него на члене. «Анакин». Доводило до белого каления каждый раз. — Я Лорд Ситхов Вейдер, — процедил он сквозь зубы. — Я здесь с одной только целью: доказать, что могу одолеть даже смерть, — обиженно прозвучавшие слова разъярили ещё сильнее. А всё Скайуокер виноват. Кеноби хватило наглости напустить на себя скучающий вид. Вейдер с рычанием смял его губы своими и жадно скользнул языком ему в рот. Сила, как же он его ненавидит: и вызывающий привыкание рот, и непоколебимые джедайские принципы. Кеноби вынуждал проявлять худшие стороны натуры: ту его частицу, что решила, вопреки голосу разума, сохранить Кеноби жизнь и убить Сидиуса, когда господин приказал расправиться с бывшим учителем. Почему он так поступил, он и сам до сих пор не знал. Хоть он и планировал убить своего господина, время выбрал неподходящее. Ему ещё многое предстояло перенять у нового учителя, но Кеноби вынудил поторопиться. А сам просто стоял, безоружный и измученный, но спокойный и бесстрашный перед лицом верной смерти — явно готовый «слиться с Силой». Чем взбесил невероятно. Так что Вейдер убил Сидиуса и сохранил Кеноби жизнь — просто ему назло. И назло же собирался восстановить быстро слабеющее тело. Никто не отнимет то, что принадлежит ему, — даже сама смерть. Он приник к губам Кеноби с ещё большей страстью, не в силах поцеловать достаточно глубоко, и досада его нарастала. Вейдер зарычал и разорвал Кеноби тунику. — Не надо, — прерывисто сказал тот, стараясь не дать Вейдеру снять с себя остатки одежды. — Они же в любую секунду могут вернуться. «Плевать. Хочу тебя прямо сейчас и возьму». — Не вернутся, — откликнулся Вейдер, прихватывая губами светлую кожу и оставляя на шее ярко-красные отметины. — Другой Кеноби медитирует в кабине пилотов. Скайуокер киснет у себя в каюте. Хотя разницы никакой. Даже будь они здесь, я бы всё равно тебя трахнул, и ты бы мне позволил, потому что ты мой, учитель. Кеноби под ним задрожал. Он всё ещё слабо противился Вейдеру, но сил его оттолкнуть недоставало, не в таком хрупком состоянии. Когда Вейдер раздвинул полы его туники, то обнаружил, что Кеноби уже наполовину возбуждён. Знание, что тот хочет его вопреки всему, каждый раз приносило яростное удовлетворение. Вейдер охватил настоящей рукой член Кеноби и пару раз провёл по нему ладонью, чтобы возбудить полностью. Кеноби еле слышно застонал, глаза его затянуло поволокой. В глазах этих отражалась ненависть к самому себе, но тут уж ничего не поделаешь. Кеноби напрочь забывал про джедайскую мораль, только когда Вейдер насаживал его на член. Это можно устроить. Вейдер подтолкнул Кеноби к столу и посадил его туда, раздвинул ему ноги бёдрами. Он жадно воззрился на лежащего под ним. Любоваться было чем: вспыхнувшее лицо, искусанные до красноты губы, алые отметины на светлой шее, налитой член, гордо торчащий меж обнажённых бёдер. — Вы только посмотрите на него, — проговорил Вейдер, сформировал из сгустка Силы палец и протолкнул его в Кеноби. И задвигал им, глядя, как туманит удовольствие серо-голубые глаза. — Что бы сказали члены Совета, увидь они тебя сейчас? Великий мастер-джедай Оби-Ван Кеноби, низведён до того, чтобы услаждать меня, и сам блаженствует? А, ну да: как им тебя увидеть, они же все мертвы. Кеноби не без труда сфокусировал взгляд на нём, пока Вейдер готовил его Силой к члену. — Ты совсем потерялся в иллюзиях, если думаешь, что мне это нравится. Вейдер рассмеялся. — Не нравится, значит? Твой возбуждённый член говорит об обратном. — Он коснулся простаты пальцами Силы, и Кеноби надломленно застонал, а глаза его снова заволокла пелена. Больше Вейдер ждать не мог. Он расстегнул собственные штаны, вынул из кармана тюбик смазки и щедро нанёс её себе на член. Старался он не ради Кеноби. А ради себя: трахаться насухо удовольствия мало. Он толкнулся в Кеноби одним сильным, длинным рывком. Кеноби застонал, тело его напряглось, но член по-прежнему возбуждённо прижимался к животу Вейдера. — Тебе нравится, — рыкнул он, жадно глядя, как лицо Кеноби расслабилось от наслаждения. — Нравится, когда в тебе мой член. Отрицай, сколько хочешь, тело твоё не лжёт. Кеноби зажмурился и промолчал. Хохотнув, Вейдер задвигался, с силой врываясь в такое нежное, узкое нутро. Поистине нет удовольствия острее, чем трахать бывшего учителя, чувствовать, как сплетаются их тела и отражения в Силе в обоюдном наслаждении. Кеноби под ним тяжело дышал и явно старался замереть и не издавать ни звука — без особого успеха. Стоны по-прежнему срывались с губ, когда Вейдер задевал простату именно так, как нужно. Совсем скоро Кеноби уже не мог себя сдерживать и задвигался, подаваясь навстречу каждому толчку, как заправская потаскушка, что всё это время подавляла свои истинные желания. — Интересно, всегда ли тебе так страстно хотелось члена, — процедил Вейдер сквозь стиснутые зубы, с силой в него вколачиваясь. — Может, днём ты притворялся безупречным джедаем, а потом тебя трахали случайные любовники? Мысль вывела его из себя, и Вейдер куснул Кеноби в плечо, крепче прижал его к себе и резче вошёл в него, и ещё, и ещё раз. — Мой, мой, мой… Кеноби с криком кончил, дрожа в его объятиях, и прошептал: — Анакин. Вейдера точно ударили кулаком под дых, и он зарычал, загнал член в Кеноби ещё пару раз и излился у него глубоко внутри. Он отпихнул Кеноби и отошёл на шаг, как обычно, вне себя от ярости и в полном смятении чувств. Он заподозрил бы, что Кеноби намеренно зовёт его так с целью лишить самообладания, не чувствуй он, что имя растревожило обоих. — Оденься, — буркнул он, не глядя на Кеноби. — А то вид, как у дешёвой шлюхи. Не в силах больше находиться рядом с Кеноби, он застегнул штаны и зашагал к мостику — точнее, к кабине пилотов, настолько маленьким был корабль. Более молодой Кеноби, чьи глаза не настолько переполняла боль, сидел в кресле пилота и медитировал. Он распахнул глаза, стоило только войти. — Совет связался с тобой? — отрывисто спросил Вейдер. — Ещё нет, — ответил джедай, и на лице его медленно проступила краска. Наверняка ощутил запах секса, что всё ещё шёл от Вейдера, и смутился. Вейдер ухмыльнулся и развернулся, чтобы выйти, как его остановило тихое: — Анакин. Он застыл, стиснул ладонь в кулак. – Меня зовут не так. — Зачем делать вид, будто Анакин умер? — тихо спросил его Кеноби. — Будь это правдой, моего двойника не оставили бы в живых. — Брось-ка ты болтать, джедай, если инстинкт самосохранения не совсем утрачен, — огрызнулся Вейдер. — Или легче притвориться совершенно другим человеком, чтобы не пришлось разгребать всё то, что ты натворил? Вейдер буравил взглядом стену. — Позволь мне тоже задать тебе вопрос. Как долго ты похотливо засматривался на своего падавана, а? С тех пор, как ему исполнилось шестнадцать? Пятнадцать? Ты мерзкий, жалкий старикашка, которого никто не хочет. Никто никогда тебя не выбирал. Ни учитель, ни падаван. Будь у Скайуокера наставник получше, более сведущий, он бы не переметнулся. Кеноби в ответ не сказал ни слова. Да и незачем. Вейдер чувствовал его боль и стыд, словно те принадлежали ему самому. Он вышел из кабины и постарался не обращать внимания на то, как не по себе ему стало. Возможно, он проявил излишнее жестокосердие, но джедай, чтоб ему провалиться, заслужил такое обращение. Как смеет он намекать, что… Он едва не врезался в Скайуокера. — Что ты сделал с моим учителем? — прорычал тот и толкнул его. Вейдер пожал плечами. — Я сказал ему правду. Бросив на него последний испепеляющий взгляд, Скайуокер прошагал в кабину и захлопнул дверь. Вейдер помедлил, невольно заинтригованный. Вроде бы его собственная связь… связь Скайуокера с учителем была не настолько сильна, чтобы чувствовать переживания друг друга на таком расстоянии. Кеноби всегда держал безукоризненные щиты и по большей части перекрывал ученическую связь. Когда Скайуокер женился на Амидале, необходимость в секретности заставила и его заблокировать связь. В результате узы, которые они делили годами, почти сошли на нет, когда Скайуокер переметнулся, — возможно, одна из главных причин, почему падение вообще произошло. Довольно любопытно, что узы между этим Кеноби и Скайуокером настолько прочны, и Вейдер впервые спросил себя: неизбежно ли падение на Тёмную Сторону каждого Анакина Скайуокера? Мысль разозлила, он и сам не знал, почему. А потом масла в огонь подлило ещё и то, что на смену боли Кеноби пришло нежное умиротворение и любовь, когда его отражение в Силе слилось с отражением Скайуокера. Чувствуя, как внутри всё завязалось узлом, Вейдер зашагал прочь.