***
Арье казалось, что еще чуть-чуть, и она разорвет всех прибывших на части, а после — приступит к сдиранию с них кожи. Она не понимала, как мама справлялась с должностью жены Лорда Винтерфелла. Не понимала, как Сансе удавалось собрать, скоординировать и разместить всех во время того, когда в Винтерфелл прибыли королевские войска ради битвы с мертвецами. Пожалуй, для этого требовалось особое умение, которое, увы, у Арьи не имелось. Она скучающе глядела вперед. Как бы она хотела в этот миг очутиться где-нибудь в другом месте. С ненавистью уже глядя на Королевский тракт, она молилась, чтобы оставшиеся гости прибыли завтра, а она уж найдет отмазку, чтобы не учавствовать во всем этом спектакле. Но внезапно глаза широко распахнулись, стоило увидеть на дороге воинов с таким знакомым знаменем. Сердце напряжённо ухнуло куда-то вниз. Годы тому назад сюда въезжала делегация, которая тоже была представителем этого дома, и все закончилось крайне плачевно для всех них. Но она знала, что нынче главой этого дома выступал старый знакомый и добрый друг, а оттого ее удивлению не было предела. И верно ведь, что оленю из Штормового Предела делать далеко на Севере? — Бык?! — удивленно воскликнула она, стоило знаменосцам и Лорду Баратеону въехать в Главные ворота. Рикона это позабавило. Арья искренне недоумевала что здесь вообще происходит, ведь, как она полагала, на праздник были приглашены лишь северные лорды и вассалы дома Старков. Джендри Баратеон, некогда никому неизвестный бастард Уотерс, который был когда-то кузнецом задолго до того, как стал Лордом Штормового Предела, выглядел нынче совсем по иному. Арья бы даже сказала, он выглядел величественно и галантно, если бы это не вызывало у нее смех. Рвущиеся смешинки она так и сдержать не смогла, а потому, когда Джендри подошел ближе, глядя на них с почтительностью и теплотой, что присуще взгляду старого друга, она не смогла сдержать смеха. Расхохотавшись, она подошла к нему, заключая в объятия, ведь Бык был не просто гостем. Он был своим среди всех этих напыщенных лордов. В конце концов, когда приходилось выживать, именно он был рядом с ней, фактически став ей семьей. Она ощутила его большие и крепкие руки на своей спине. Впервые за сегодняшний день она ощутила счастье. Джендри ассоциировался у нее с добрым старшим братом, и она искренне была привязана к нему. Увидеть его живым по возвращению в Винтерфелл, было и правда невероятным везением, учитывая, что она считала его погибшим от рук Красной Жрицы. Теперь, однако, это был не тот Джендри Уотерс, которого она знала. Это был Джендри Баратеон, и он был не бастардом. Нынче он был высокородным и благородным лордом. — Здравствуй, — проговорил он ей, когда она раскрыла объятия, выпуская его из своих рук. Голубые глаза с интересом и легким удивлением осмотрели ее, а потом он улыбнулся. — Рад видеть вас в здравом здравии, Леди Старк, — полушутя поклонился он. Арья ударила его по плечу. — Я не Леди, — проворчала она. — Что ты здесь делаешь? — задала она интересующий ее вопрос, с удивлением глядя на него. Джендри перевел недоуменный взгляд на Рикона. — Разве тебе не говорили о моем прибытии? — спросил он. Арья покачала головой. — Я пригласил Лорда Джендри на именины, — вмешался Рикона. Арья недовольно обернулась, глядя на младшего брата и взглядом испепеляя его, намекая тем самым, что она жутко недовольна тем, что была в неведении о прибытии старого друга. — Лорд Брандон, — тем временем отвлекся Джендри, отходя от нее, и приветствуя ее брата. Арья смотрела на его воинов, что с удивлением взирали на них, а после и заметила снующих туда-сюда слуг, которые не менее заинтересованные случившимся, не спешили продолжать свою работу. Наверное, для многих было в новинку, что женщина так легко кинулась на шею к чужому мужчине, но, как Арья ранее и говорила, Джендри не был чужим, да и они были знакомы, уже, казалось, сотни лет. Потому, ей было абсолютно все равно что думали остальные об ее чрезмерно фривольном поведении. — Какая радость! — проговорила она оживленно. — Хоть какое-то веселье за последнее время! Поверь, с моими братьями-занудами не особо повеселишься! — воскликнула она. Решив, что остальное теперь можно отложить в сторону, она схватила Джендри за руку, проговорив: — Слуги покажут ваши покои, а я пока переоденусь. Буду ждать тебя в богороще, — сказала она уже потише, чтобы мог расслышать только он. — Посмотрим, не растерял ли ты своих навыков, набивая пузо лакомствами и винишком! Расхохотавшись, Арья покинула двор, направляясь к себе в покои. Она с предвкушением ждала момента, когда наконец скинет с себя надоевшее платье и сменит его на штаны и тунику.***
Сделав выпад в сторону, она ловко юркнула Быку под бок, воспользовавшись тем, что была ниже него. Она резко толкнула его в грудь, но не рассчитала, что он будет словно скала. Его меч промелькнул в опасной близости от ее тела, но она отскочила назад, а после начала наносить ему быстрые атаки, загоняя в угол. Не заметив ствола чардрева, он навернулся, и Арья использовав это в свою пользу, подставила ногу, после чего он окончательно упал, а она оседлала его бедра, приставив кончик ножа к горлу. Она вглядывалась в его лицо, ухмыляясь и ощущая триумф от победы, но было бы во взгляде Джендри что-то такое, что насторожило ее. Поднявшись, она пересела на ствол могучего дерева, глядя на него с превосходящей улыбкой, и отпивая немного воды из фляги. — Теряешь хватку, Бык, — глядя на него ехидно, она достала из сумки две груши, и с наслаждением откусив от одной добрый кусок, вторую кинула парню. Он поймал фрукт на лету, садясь рядом с ней и принимаясь за лакомство. — Почему ты зовешь меня Быком? — искренне негодуя, поинтересовался он, уже закончив с грушей. Арья удивленно обернулась, смотря на него. — А как мне тебя называть? Лорд Баратеон?! — ехидно засмеявшись, поинтересовалась она. Улыбнувшись ей, он ответил: — Можно просто Джендри, Леди Арья. Девушка стукнула его по плечу, после привалившись к нему и с наслаждением поедая фрукт. Она с удовольствием глядела на исполинские деревья, что ее окружали. Богороща была единственным местом, где они могли остаться наедине, а она о столько должна была его расспросить. Хотя бы о том, как ему живется в роли лорда. — Ну раз Джендри, — сказала она скептично, — То пусть будет Джендри, Лорд Баратеон. Он усмехнулся. — Все еще не могу поверить, что драконий король узаконил тебя. Теперь ты не мальчишка из кузницы Тобхо Мотта, а Лорд одного из великих домов Вестероса. Поверить не могу, — снова повторила она, покачав головой. — Ну, король Эйгон узаконил не только меня, — проговорил он. — Еще Песчанных змеек, — добавил он. — И твоего брата. Хотя, правильнее будет сказать — своего брата. — Хэй! — снова ударила она его, в этот раз куда сильнее. — В первую очередь, он мой брат! — Ты ревнуешь, Арри? — насмешливо поинтересовался он. Насупившись, она кивнула. Арья повернула голову в его сторону, наблюдая за ним и подмечая что в нем могло измениться. Джендри стал шире в плечах, копна темных волос была взъерошена, из-за чего он выглядел как-то неряшливо, а насыщенные голубые глаза со смешинками смотрели на нее. Арья усмехнулась, пригладив торчащую прядь. Он напрягся и замер, и она одернула руку, удивившись его реакции. — Что это с тобой? — спросила она. Он что-то пробурчал, отвернувшись, и Арья, пожав плечами, улеглась поудобнее на спину, закинув одну руку за голову. Ветерок резко прошелся, взлохматив птичье гнездо у нее на голове. Не верилось, что еще ранее ее волосы выглядели идеально, а теперь напоминали дикий ужас, который испугал бы первого встречного. Заметив, что он как-то подозрительно притих, она повернула голову в его сторону, с интересом спрашивая: — Ну и как тебе? Каково это быть лордом? Он засмеялся, посмотрев на нее, но Арья недоуменно нахмурилась. — Только ты могла спросить о таком с презренным выражением на лице, — объяснил Джендри. Арья усмехнулась. Пожалуй, он был прав. Арья Старк, которой она была, ценила свою свободу настолько, что не могла понять тех, кто прощался с ней ради того, чтобы привязать себя к другим. — Ну так как? — настояла она. Он на секунду задумался, а после проговорил, потирая глаза. — Довольно хлопотно, на самом деле, — признался он, развалившись подле нее. Их локти касались друг друга, а сам Джендри придвинулся ближе. — Вечно приходится разбирать какие-то бумаги, слушать доклады, писать письма, — весело проговорил он. Арья посмотрела ему прямо в глаза. — Что за скучная жизнь у тебя! — воскликнула она. — Уверяю, ты обрек себя на одни только страдания! — Ну, — протянул Джендри. — Не так уж это и плохо, на самом деле. Разве что, за исключением случаев, когда меня просят наконец выбрать себе невесту. Арья закрыла лицо руками и застонала. Джендри перевел на нее заинтересованный взгляд. — У меня в этом плане дела идут не лучше, — честно призналась она. — На самом деле Бран настаивает, чтобы я выбрала жениха из числа холостых северных лордов. Я понимаю, что он итак позволяет мне много, разрешая выбрать самой, но мне от этого не легче. А при взгляде на самоуверенные лица лордов, я хочу вонзить им Иглу в глазницы. — Значит, тебе ищут жениха? — спросил Джендри. Она кивнула. — А почему только среди северных лордов? — Я не хочу уезжать из дома, — сказала она, смотря прямо в его глаза. — Не после того, когда я наконец вернулась. Он замолчал и отвернулся от нее. Арья, удивленная его поведением, пыталась понять, что с ним происходит. Отвернувшись в другую сторону, она уставилась в кровавые глаза сердцедрева, которое взирало на нее, безмолвное и, словно, осуждающее. Казалось, оно хотело что-то сказать ей. Старые Боги словно пытались донести до нее некую мысль, но уставшая от этих странных идей, Арья только отвернулась, не желая ломать голову надо всем, что приходит в голову. — А ты? — поинтересовалась она, вновь глядя на него из-под опущенных ресниц. Небо над головой было столь ясным и спокойным, что Арье хотелось взлететь высоко на небо. Хотела бы она коснуться облаков кончиками пальцев, да вот только это были лишь глупые мечты. Все они подпитывались идеей побега. Она хотела бы, чтобы ее ничто не держало, но теперь она не могла просто взять и уйти, хоть и могла это сделать со своими способностями. Теперь, когда семья воссоединилась, она не знала, как отпустить их, как сделать так, чтобы уходить было не больно. Но заметив направленный на себя взгляд Джендри, она встряхнула головой и отогнала прочь эти мысли. Старку место на Севере, а значит дома своего она не покинет. — Как обстоят дела с будущей Леди Баратеон? — с ехидцей спросила она его. Ей показалось, что Джендри даже слегка порозовел, а после со смущенной улыбкой опустил свой взор вниз, глядя на траву и накручивая ее на кончик пальца. — Мои лорды предлагают мне в жены своих дочерей. Лорд Пенроз желает видеть свою дочь Джоселин моей Леди-женой. Лорд Эстермонт желает видеть свою, несмотря на то, что нас итак связывают семейные узы, ведь мать моего отца была представительницей их дома. Ссориться с ними мне не в угоду, я слишком долго пытался завоевать их доверие, ведь поначалу меня никто не воспринимал всерьез. Они даже считали оскорблением, что король Эйгон узаконил бастарда, а после — сделал его лордом. Многие восприняли это, как плевок в лицо, — рассказал он. — Мне даже писал старый Селтигары, предлагая в жены свою дочь Прунеллу, предлагая за нее очень щедрое приданное. А еще со мной говорил Лорд Мейс, и довольно тонко намекнул, что Леди Маргери будет очень рада, если я остановлю свой выбор на ней. Признаться, я даже думал об этом. — Ты это серьезно? — удивленно воскликнула она. Джендри пожал плечами. Арья уставилась на него, широко раскрыв глаза и пытаясь сдержать смех. — Маргери Тирелл? Ты правда даже думал об этом? Боги, Джендри, ты сдурел! — Почему это? — искренне удивился он, взмахивая руками. — Она очень милая! Посмотрев на него, как на дурачка, Арья попыталась объяснить. — Как бы до тебя донести, — задумчиво проговорила она, почесывая затылок, мысленно обдумывая свою речь. — Леди Маргери на мой взгляд проклята, — сказала она. — Сначала Ренли отправился к праотцам, после — Джоффри сгинул в Пекле, ну и малолетний Томмен тоже отошел в мир иной. Тебя это не пугает? — Брось, Арья! Это горькое совпадение. Ну или смешные уверованию в суеверия! — парировал он. Она продолжала настаивать на своем. — Или это злой рок судьбы! Во всяком случае, ты можешь проверить! Обещаю, я приеду на твои похороны, Бык, — расхохотавшись, она распласталась на земле, раскинув руки и ноги. — Приеду и буду голосить на весь Штормовой Предел о том, какой ты болван! Арья ухахатывалась, держась за живот. Ей было так весело и радостно, что все хлопоты окружающего ее мира отошли на задний план. В богороще и рядом с Джендри она словно стала вновь той маленькой девочкой, которая бежала с ним из Королевской Гавани. Хотелось раствориться в этом мгновении и остаться здесь навечно. Внезапно, она ощутила прикосновение к своим волосам. Приподнявшись на локте, Джендри заправил мещающуюся прядь волос за ухо. Арья смотрела в его голубые омуты, находя в них свое отражение. Он глядел на нее нежно и ласково, словно она была прекрасным цветком, который он обнаружил в диком лесу, словно она была водой, а он — умирающим от жажды путником. И, Боги, Арью, которую невозможно было напугать чем-то, напугал этот взгляд, потому что она догадывалась что он может значить. У нее появились некоторые догадки из-за цели его визита, и теперь Арья сомневалась, что приехал он только на именины Рикона. Арья боялась его взгляда, потому что ей было больно. Джендри определенно видел в ней женщину, и где-то в глубине души ей это льстило. Но она чувствовала себя паршиво, потому что в ответ на его взгляд пялилась на него с нечитаемым выражением на лице. Она видела в Джендри брата, товарища, друга. Кого угодно, но не мужчину.***
Испытывая приятную ноющую боль в мышцах, Арья возвращалась в замок, желая принять ванну и освежиться. Они с Джендри после странного случая с переглядыванием и прядью волос, резко отпрянули друг от друга, и Арья чувствовала поглощающую ее неловкую тишину, которую смогла прервать лишь одним единственным занятием, на которое у нее остались силы. Казалось, они боролись часами. Арья билась не на жизнь, а на смерть против его чувств, не желая подпускать их и близко к своей броне. Он неистовствовал, был яростен и силен. Арья ощущала, словно дралась с обезумевшим животным. Он словно пытался доказать ей что-то, она же в ответ противилась этому столь же яростно и стойко. Она не готова была. Ни к чему не готова. От одной мысли, что она ему симпатична или, не дай Боги, он влюблен в нее, она приходила в ужас. Не сказать, что она испытывала отвращение, но труднее было развидеть в человеке кого-то. Вот так и она понятия не имела, как вдруг свет должен упасть под другим углом, чтобы она могла разглядеть в Джендри привлекательного мужчину, который притягивает ее. Проблема была в этом. Он ее не притягивал. Неожиданно, из мыслей о Джендри Баратеоне ее вырвала девушка, стоящая недалеко от крипты. Лианна Мормонт держала в руках, к удивлению Арьи, зимние розы. Она оглядывалась, стараясь сориентироваться, и Арья, застигнутая врасплох молодой медведицей, пошла прямо к ней. — Леди Лианна? — удивленно спросила она, подкравшись к девушке со спины. Арья заметила, как та вздрогнула, но когда повернулась, то на ее лице было все то же величественное спокойствие и вежливость, что и днем во дворе. Она сконфуженно улыбнулась Арье. — Что-то случилось? Девушка помолчала, после, обхватив цветы покрепче, сказала: — Если это не запрещено миледи, то, если вы позволите, я бы хотела посетить крипту Винтерфелла. Моя покойная мать очень много рассказывала мне про вашего отца и доблестного брата. Она была убита предателями Фреями на Красной свадьбе, — проговорила девушка, словно на одном дыхании. Арья молчала, глядя на Лианну, и испытывая чувство гордости от того, что одним из вассалов их дома были именно Мормонты. Она ощутила еще больший прилив ненависти к Фреям, а жажда мести вновь воспылала в ней. Она должна была убить их еще свирепее, особенно этого мерзкого старика, страдания которого должны были длиться вечность. Лианна Мормонт глядела на нее, с нетерпением ожидая ее ответа. Арья только кивнула, и указала рукой туда, куда им следовало идти. Арья шла впереди, ощущая спиной взгляд девушки, направленный прямо на нее. Они спускались по холодным каменным ступеням, факелы освещали им путь. Арья всегда следила за тем, чтобы в крипте ярко горел огонь. Оставить предков и родных в полном забвении казалось ей предательством по отношению к своему роду, к своему дому. Они очутились среди всех почивших ныне Хранителей Севера и Королей Зимы. Лианна Мормонт с внимательностью рассматривала все вокруг — в ее глазах было несоизмеримое уважение и восхищение. Арья вспомнила, что когда-то такими же удивленными, восхищенными и заинтригованными глазами глядела на черепа драконов в подземельях Красного замка. Ей тогда казалось, что она находится наедине со всеми давно погибшими Таргариенами, а их драконы словно шептали ей о чем-то. Она помнила свое первое впечатление о Балерионе Черном Ужасе, о котором слышала в детстве немало рассказов. Истории о покорении Семи королевств казались Арье куда интереснее, чем баллады о любви. Потому, впервые увидев дракона времен первых королей, она испытала шок и волнение, ровно до тех пор, пока не увидела воспарившего в небо дракона Валириона, который, как ей казалось, был больше даже Черного Ужаса. Споткнувшись о маленький выступ, она стыдливо прокряхтела извинения, сама не заметив, что они уже достигли статуй отца и Робба. Лианна Мормонт остановилась, почтительно склонилась и опустилась на одно колено. Арью этот жест удивил и тронул. Она прониклась не только уважением, но и симпатией к этой девушке. Когда она перевела взгляд на Арью, то ей показалось, что в свете пламени глаза Лианны Мормонт сияют словно два маленьких уголька. Арья улыбнулась ей, искренне, но тоскливой и с горечью. — Моя покойная мама, Леди Мейдж Мормонт, всегда с гордостью отзывалась о вашем доме, и была безумна горда, что наш дом является вассалом вашего. Для Мормонтов это честь — быть частью дома Старков. Наши дома на протяжении столетий поддерживали друг друга. Это честь — быть для меня здесь. Рассказывая про Винтерфелл, мама всегда наказывала мне, чтобы при посещении вашего родового замка, я отдала дань уважения вашим великим предкам. В прошлый раз у меня не выдалось возможности, — грустно усмехнувшись, сказала она. — Мы рано потеряли родителей, Леди Арья, но моя мать умерла с гордостью и достоинством, защищая интересы своего короля. Я обещаю вам, что дом Мормонтов с этого дня и до конца времен, будет вашим верным и надежным союзником! Она склонила голову, и Арье ничего не оставалось кроме, как сделать тоже самое. Потом Лианна, доныне крепко сжимавшая в руках принесенные ею розы, подошла к статуе женщины, на лике которой застыла вечная грусть и тоска. Она опустилась на колени и возложила цветы к ее ногам, с интересом смотря на тетю Лианну. — Мне дали имя в честь вашей тети, миледи, — проговорила она. Арья вслушалась в ее слова. — Я выросла на рассказах своей матери об исключительной красоте вашей тети, которая свела дракона с ума. Мне рассказывали, что он похитил ее, насиловал днями и ночами, а после она умерла от горя и отчаяния, — задумчиво говорила Лианна. — Моя мама рассказала о ее любви к зимним розам, и я решила исполнить последнюю волю матери, которую та мне рассказала, прежде чем отправиться на войну. Теперь, спустя столько лет, когда все тайное стало явным, мне была бы интересна реакция матери на новость о том, что она, — сказала Лианна, указывая на статую. — Сбежала по собственной воле. Я считаю вашу тетю женщиной исключительной силы и храбрости, раз она поступила так. В конце концов, все мы загнаны в рамки нашего общества, которое порой ставит крест на том, чего желаем мы сами. Ваша тетя — эталон женской силы, ведь она пошла против всего мира ради своей любви, не взирая на все преграды, что существовали у них на пути. И если думать прежде всего о себе, а не о других, то в итоге каждый из нас хочет счастья. Пожалуй, она доказала всему Вестеросу, что женщины Старков смелые и сильные, готовые идти до самого конца за то, что им дорого и важно. Пожалуй, однако, в этом Арья не была с ней согласна. Леди Мормонт считала Лианну Старк чуть ли не героиней, тогда, как Арья, считала ее безрассудной и взбалмошной, эгоистичной девушкой, которая наплевала на жизни всех своих близких. Арья глубоко в душе даже испытывала крохотные нотки презрения к ней. Ее неискушенное в любви сердце не понимало, как она смогла выбрать мужчину, оставив позади всю свою семью.