Северная роза

      Урракс размеренным темпом двигался вперед, унося ее подальше от родного и безопасного Винтерфелла. Дорога на Запад сулила одни только неприятности, и Арья была уверена, что это точно, потому что на ее памяти чувства никогда не подводили ее. Неважно, как Рикон это называл — мнительность, подозрительность, да что угодно! Арья была уверена в другом — после этого проклятого турнира все вновь изменится. Единственное, чего она не могла знать — в каком направлении жизнь будет двигаться дальше. Рикон, наоборот, был уверен в том, что долгожданный турнир разбавит их серую и размеренную жизнь. Арья была рада этой серости и размеренности, а потому чрезмерной радости младшего братца не понимала. На протяжении последних двенадцати часов, что они ехали, он умудрился вывести ее из себя. Она понимала Рикона в некоторой степени. Впервые выехав за пределы Винтерфелла, она была безмерно счастлива. Чувства тогда были переполнены пламенем, охватившем ее при мысли о столице. Теперь, вспоминая ту бурю, что резко грянула и смела на своем пути всех Старков в разные стороны — кого оставила в столице, кого отбросила в дальние земли, а кого и вовсе отправила в могилу — она отдала бы все, чтобы вернуться в безоблачное детство и остаться там навсегда.       Внезапно совсем рядом заржал чей-то конь. Арья с удивлением обернулась, смотря на Джендри, который с веселой ухмылкой глядел на нее. Бран сидел в повозке, которая ехала за ними, и за все время, что они пробыли в дороге, не проронил ни слова. Она специально отъехала подальше от Рикона, чтобы не слышать его надоедливой болтовни, но не ожидала оказаться в компании Баратеона. Арья в этот миг желала побыть одна, переосмыслить всё и наконец придти к некоему заключению. Впрочем, у Джендри, кажется, на этот счет были иные планы. Арья внимательно посмотрела на него, пытаясь оценить его так, как женщина оценивает мужчину. Он был красив, этого нельзя было отрицать — широкоплечий красавец, в руках которого скрывалась неимоверная сила. Конечно, не настолько неимоверная, как та, что скрывалась в ее хрупких и тонких, на первый взгляд, ладонях. При ее желании его убить, он бы уже был мертв. Синева его глаз поражала Арью — ранее, она не видела не у кого таких глаз. Но опять же, вспоминая нелепые рассказы Джейни Пуль о том, как себя чувствуют влюбленные девицы, она понимала, что ничего такого к Джендри не чувствует. Арья знала одну вещь — к мужчине, которого она выберет, она должна испытывать хоть каплю симпатии, иначе она убьет его в первую брачную ночь, стоит тому скинуть с нее рубаху. Она вновь посмотрела на Джендри, с удивлением замечая, что он тоже пристально на нее смотрит. В глазах Джендри читались неподдельные эмоции — то была нежность и некая ласка. Она размышляла о том, что стоит предложить Брану его кандидатуру. Вспомнив рассказы матери о том, что их с отцом любовь тоже не была с первого взгляда, она подумала, что, возможно, у нее с Джендри тоже получится со временем создать крепкий союз. Дело было не в том, что она жаждала великой любви и обожания — скорее, проблема состояла в том, что этого жаждал он. Она точно это знала, была уверена в этом. Джендри рос под личиной бастарда — являлся им. Ее собственный брат жил с этим сколько она себя помнила, пока вдруг не выяснилась вся правда об его происхождении. Из-за этого Джендри хотел семью — крепкую, сильную, которую он будет любить всей душой. Она знала, что он желал детей, желал делить ложе с женщиной, которая родит их ему, и он заслуживал взаимности. Арья не думала, что сможет дать ему это, вот в чем состояла главная головная боль для нее. Возможно, встреться они сейчас, и не будь она той, кем ныне являлась, то была заворожена им — в конце концов, Бран был прав, и Джендри принимал ее такой, какая она есть. Никто другой не принял бы. Но потом она вновь вспомнила девочку. Почему-то представляя детей Джендри, она видела перед собой голубоглазых детей, полностью унаследовавших черты отца. Ребенок из ее снов не был похож на Джендри ни на каплю — девочка была похожа на нее, но она была такой небывалой красоты, что Арья не могла понять, от кого ребенок мог ее унаследовать. Большие глаза, аккуратные пухлые губки, дугообразные бровки и маленький носик — она не была похожа на Джендри ни одной чертой своего лица. Скорее, девочка напоминала маленькую принцессу. Только вот откуда у нее мог завестись принц, она понятия не имела. В женишки к ней метили вассалы ее дома, а Джендри хоть и был красив, но не настолько, чтобы она восхищалась его красотой, пуская слюни на один его вид.       Заметив, что она вперилась в него взглядом, он ехидно подколол ее:       — Я настолько красивый, что ты не можешь оторвать от меня глаз? — спросил он. Арья усмехнулась и вновь обернулась к дороге, замечая, что Королевский Тракт вообще не изменился. Все осталось почти таким же, за исключением ее самой — такой, какой она была прежде, она уже никогда не станет.       — Скорее ты кажешься мне отвратительным, поскольку все, что меня сейчас окружает, кажется мне таковым, — призналась она честно. Он кивнул.       — Ты не хотела ехать? — задал он вопрос. Арья кивнула, смотря назад: Рикон ехал с несколькими воинами Баратеонов, о чем-то весело переговариваясь. — Тогда зачем поехала? — удивленно вопросил он. Арья засмеялась, качнув головой.       — Потому, что мой братец — Лорд Винтерфелла, и, как он выразился, если я не появлюсь на Утесе Кастерли, то все вновь начнут тыкать в нас пальцами, заявляя о том, что дева нашего дома столь уродлива и дика, что ее даже стесняются выводить в свет. Посрамить честь Старков — это последнее, чего я желаю, — гордо проговорила она.       — Не знал, что ты стала такой Леди, Арья, — подколол он ее вновь. Арью боднула его в ногу, подъехав ближе.       — Стала ею, когда ты превратился в проклятого Лордишку, — сказала она, издав смешок. А позже добавила грозным голосом: — Скорее Санса станет дикаркой, чем я леди!       Джендри расхохотался, подъехав ближе. Его лучистый смех разносился по округе. Их окружал густой лес, а сквозь могучие статные деревья, едва пробивался свет. Арья смотрела вперед, думая о том, что следовало бы им переночевать. Постепенно начинало темнеть, а продолжать ночью путь было утомительно — даже она сама, уже привыкшая к длительным походам, а седло стало ей верным другом — испытывала усталость. Отвлек ее тихий, размеренный голос Джендри, который разомлел после нескольких глотков вина, хотя Арья предупреждала его не пить. Кинув на него недовольный взгляд, она пришпорила коня, но он поспевал за ней, следуя по пятам.       — Ты не боишься? — тихо спросил он. Тусклое солнце постепенно угасало, проиграв битву воинственной луне. Арья посмотрела на небо, а потом на него, удивленная и обескураженная его вопросом.       — Чего боюсь? — поразилась она. Джендри пожал плечами.       — Ты ведь едешь в замок Ланнистеров. Вы — заклятые враги, — пояснил он. Арья кивнула.       — Ты прав. Я до сих пор ненавижу Тайвина Ланнистера, его сумасшедшую и трусливую дочь, а также сына-клятвопреступника, — прошептала она тихим, напряженным голосом. — Моя жажда крови до сих пор горит ярким пламенем, испепеляя меня изнутри, хотя уже и не так яростно, как это было до окончания войны. Будь у меня возможность, я бы убила их самым жестоким способом, прежде заставив пройти через все муки, которые только существуют. Но теперь в их родовом замке правит тот, кого все они презирали до глубины души и уже это греет мне душу. Мне греет душу то, что Лордом Запада является карлик, презираемые всей своей семьей. Тирион Ланнистер единственный из всей их гнилой семейки, кто заслуживает того, чтобы его уважали.       — Твой брат, Джон, знаком с ним, — проговорил задумчиво Джендри.       — Да, — согласилась Арья. — Он рассказывал мне о судьбоносном посещении Бесом Стены. Говорил, что тот поднялся на самый верх и помочился. Кем бы он не был и что бы он из себя не представлял, одно только это говорит о том, как от отличается от остальных Ланнистеров.       — Ты ему симпатизируешь! — весело воскликнул Джендри. Арья лишь усмехнулась, махнув на него рукой и пуская Неведомого галопом. Пожалуй, Тирион Ланнистер был тем, кто заслуживает симпатии. Арья хоть и не показывала этого, но глубоко уважала Беса, и не только за то, что он смог вытащить Сансу из того кокона, в котором она находилась. Сестра была невзрачной тенью самой себя, однако Ланнистеру удалось исправить это, и вероятно, ее страх перед мужчинами он тоже изгнал, потому что, как она подумала, ехидно улыбаясь, Джоанна не могла свалиться с небес.       Погода разразилась не на шутку. Арья сомнительно оглядела беснующийся небосвод — вот-вот должен был грянуть гром. Словно по щелчку, уже в следующий миг громыхнуло все вокруг, а конь неожиданно заржал. Арье пришлось остановиться, нежно приглаживая конскую гриву, стараясь успокоить Неведомого. Она посмотрела назад, замечая, что вся делегация остановилась. Рикон смотрел на нее с мольбой, и она знала, что он бы все отдал за то, чтобы передохнуть. Она обернулась, вновь оглядывая ставшее черным небо. Внезапно капли дождя резко осадили ее.       Зашипев, она развернула коня, направляясь назад. Один из стражников, Раймонд, поспешил к ней.       — Миледи! — в запале воскликнул он. — Милорд приказал найти таверну поблизости! Мы не можем продолжать путь! Нужно хотя бы переждать дождь.       Арья кивнула, обдумывая где бы им остановиться. Воспоминания очень не вовремя нахлынули на нее, но она прочь отогнала их подальше. Не следовало сейчас предаваться унынию и вспоминать тот привал, который они сделали много лет назад. Тот привал имел лица всех ненавистных ей людей: Джоффри, Серсеи, жирного короля, и всех, кто когда-либо причинял ей боль. Но нынче было другое время, а все те, кто погубили их дома, лежали глубоко в земле, бездыханные и безмолвные. Жаль только, что ушли они быстро, даже, можно сказать, безболезненно, из-за чего Арья порой проклинала всех Богов за то, что отняли у нее возможность поквитаться с ними.       От мыслей ее отвлек Рикон. Они поравнялись, и Арья долго вглядывалась в темноту впереди себя: ночь наступила слишком резко. Да и она была уверена, что только наступил вечер — в кромешной тьме была виновна природа. Рикон был весь взлохмаченный и уставший, но держался стойко, ни одним словом не выразив своего угнетающего состояния. Как бы она не пыталась, но Рикон в ее глазах оставался все тем же маленьким мальчиком, который ехидно улыбался и смеялся дни и ночи напролет. Он слишком рано стал взрослым, даже раньше всех остальных, и Арья не могла спокойно наблюдать за тем, как за синевой родных глаз, искрящихся пламенем и задором, скрывается боль и тоска.       — Раймонд разузнал о таверне, — сказал он, привлекая ее внимание. Арья нахмурилась, разглядывая интерес на его лице. — Она недалеко, прямо за тем деревом, — Рикон указал рукой в сторону маленького огонька, который мелькал вдали. Арья без устали пыталась разглядеть то, на что указывал младший братец, но таверна упорно не желала предстать перед ней. Дождь лил, как из ведра, и доверившись остальным, Арья накинула капюшон и пустила коня галопом, ощущая мерзкое чувство от того, как мокрая одежда липла к коже. Настроение испортилось хуже некуда, потому Арья остервенело оглядывалась вокруг, но ничего кроме одиноких деревьев разглядеть не могла. Она чувствовала странную тревогу, как и несколькими днями ранее, и ей казалось, что ехать ей туда категорически нельзя. Запад представлялся ей ловушкой, куда ее загоняют и это беспокоило ее настолько, что ни одна другая мысль не могла занять ее разум.       Наконец, впереди показались тем самые огоньки, на которые указывал Рикон. Мокрые волосы лезли в лицо, из-за чего Арья, испытывая глубокое раздражение, отшвырнула их за спину, смахивая с лица капли воды. Дождь продолжал больно бить по лицу, капли были большими, словно слезы некоего великана, размером до самого неба. Повозка, в которой ехал Бран, тоже остановилась, когда они подъехали ближе. Стражник, отправленный вперед, дабы предупредить о приближении знатных постояльцев, мгновенно подбежал, стоило ее коню приблизиться к одиноко стоящей посреди поля таверне, которую штурмовал дождь, а резко начавшийся ветер грозился вот-вот оторвать ее от земли и отправить восвояси.       Арья резко остановилась перед неким пареньком, который смотрел на нее со странным благоговением. Вероятно, он был прислугой в таверне, раз вышел их встречать. Позади него стоял грузный старик, ворчливо поправляя насквозь пропитанный водой плащ. Она усмехнулась, оглядывая парня с ног до головы — из-за дождя в глаза попадали крупные капли воды, и паренек пыталась протереть их, отчаянно потирая. Он выглядел совсем молодо, возможно, был даже ровесником Рикона, а может и вообще младше. Арья спешилась с лошади, резко спрыгнув и разбрызгав воду вокруг себя. Лужа под ней была полна воды и грязи, из-за чего старик бранно выразился, но заметив ее ехидный взгляд, в миг затих и проблеял слова приветствия. Арья скинула с себя капюшон, позволяя свету, исходившему из таверны, осветить ее лицо. Мальчишка покраснел и указал рукой на вход. Улыбнувшись, Арья потрепала его по голове и прошла внутрь, ощущая, что холод пробрался ей под кожу.       Пытаясь надышаться теплым воздухом, она осмотрела нескольких постояльцев, которые все, как один, обернулись в ее сторону. Вероятно, владельцы таверны не посчитали должным трезвонить всей округе о том, что сюда пожаловали сами Старки. Арья мысленно им похлопала и возрадовалась их сообразительности.       — Миледи! — смущенно запыхтел кто-то рядом с ней, и она обернулась, глядя на полную женщину средних лет, которая со смазливой улыбочкой присела в реверансе. — Добро пожаловать в нашу таверну. Мое имя Эмма, миледи, я — жена владельца этой таверны. Для нас честь, что вы решили переждать здесь ночь.       Арья кивнула, вздыхая от того, насколько сложно было нести весь груз мокрой одежды на себе. Женщина осмотрела ее, и, наверное, правильно оценила ее взгляд, потому что моментально засуетилась и показала ей дорогу в сторону нескольких жилых комнат. На секунду ее взгляд сделался брезгливым, стоило ей увидеть, насколько грязными были ее сапоги. Арья ехидно топнула ногой, смахивая с них еще больше грязи, на что женщина в ужасе разинула рот и широко выпучила глаза. Однако, поджав губы, она проводила ее до маленькой комнатушки, специально выделенной для нее.       Арья вошла, оглядывая маленькое помещение, которое с трудом могло вместить двух человек. Усмехнувшись, она подумала, что они принесли им немало хлопот, ведь было загадкой, как они смогут уместить в эту маленькую лачужку всех тех, кто нынче стоял у входа в это страшненькое заведение, потому что Арья отметила, что тут довольно грязновато и затхло. Тем не менее, она с удовольствием скинула с себя мокрую одежду, кинув ее на землю и достала из сумки чистые штаны и рубаху, с наслаждением потягиваясь и тряхнув мокрыми волосами. Даже не задумываясь более ни о чем, она рухнула на кровать, проваливаясь в легкую дрему от усталости.

***

      Проснулась она спустя какое-то время от шума за окном. Слышался чей-то заливистый смех и гогот, крики и улюлюканья. Она удивленно вскочила с места, потревоженная слишком резко. Во всяком случае, спала Арья чутко и любой шорох мог потревожить ее сон. Послышался скрип двери, и кто-то прошел в комнату. Нежеланный гость хотел быть тихим, но Арья слышала его прекрасно. Он подошел ближе, и Арья мысленно подивилась храбрости смельчака. Едва открыв глаза, она ощутила холодный металл, который так резко контрастировал с ее горячей кожей. В лунном свете можно было разглядеть высокого незнакомца, лицо которого было скрыто плотным капюшоном. Арья даже не вздрогнула — это дело было пустяковым. Незнакомец молчал, прижимая кинжал к ее горлу, но действия его были нерешительными, из-за чего Арья чуть не расхохоталась — ей вспомнилась она сама, хотя у нее бы рука не дрогнула убить кого-нибудь, особенно сейчас, когда жажда кровь вновь взыграла в ней. Останься жив кто из Фреев, она бы с удовольствием продлила наслаждение от осознания того, как этот мерзавец будет корчиться в муках. Возможно, Санса была права и она намного добрее и милосерднее, чем она сама думает. Тем не менее, это, однако, не оградило ее от таких вот нежеланных гостей.       — Кошелек! — грозно пробасил чей-то голос. Арья выгнула бровь. — Если жизнь дорога, отдай деньги!       — У меня их нет, — спокойно произнесла она, откидываясь на подушки и положив одну руку за голову. Ее спокойствие выводило человека из себя, и Арья даже усмехнулась еще больше, стоило по нервным и неуклюжим движением понять кто стоит перед ней — девчушка. Закутанная в старенький плащ с головы до ног, она пыталась казаться страшной, но вызывала в ней только смех. Ехидная улыбка, которая расцвела на ее лице, взбесила воровку и та сильнее сжала кинжал, желая тем самым припугнуть ее. Но Арья даже не пикнула, она все также расслаблено лежала на спине, насмешливым взглядом оглядывая незнакомку.       Когда девчушка начала лихорадочно блуждать взглядом по ее телу, то Арья догадалась о том, что она ищет на ней что-то драгоценное. Ее спокойствие вывело воровку из себя, и резко схватив кулон с изображением лютоволка на ее шее, она остервенело прошипела:       — Тогда я заберу это!       Однако, Арья не позволила. С легкостью обхватив тонкое запястье, которое неуверенно сжимало кинжал, она свернула его, из-за чего девушка закричала. Арья ударила ее по ногам, воровка свалилась на землю, больно ударившись о деревянный пол и заскулила. Арья не могла отдать кулон. Он был бесполезным, но это был подарок Рикона на ее именины, и был золотым, обойдясь братцу в довольно кругленькую сумму. Девчонка, которая лежала на земле, притаившись, словно маленький бельчонок в засаде, вертела головой, желая рассмотреть ее. Арья готова была поспорить на то, что девчонка представляла ее, как одну из изнеженных, избалованных девиц. Еще сильнее сжимая ее запястье, Арья спросила:       — Кто ты?       Девчушка забилась под ней, стараясь высвободиться. Арья не дала ей этого сделать, сев ей на ноги. Когда девчонка предприняла еще одну попытку, боднув острой пяткой Арью по ягодице, она зашипела, и резко развернув ее лицом к себе, тряхнула ее, схватив за плечи.       — Я не люблю повторять, но сделаю исключение один единственный раз — кто ты такая?       Наконец девчонка успокоилась и перестала вырываться. Арья встала с холодного дощатого пола и с худощавого тельца, которое мелко подрагивало. Девчонка наконец обернулась, уставившись на нее своими огромными зелеными глазами, полными страха и ужаса. Арья смотрела на нее ехидно, и внезапно девчонка ей напомнила саму себя. Когда-то давно голодная Арья Старк тоже бы убила кого-угодно за деньги, на которые можно купить кусок хлеба. На вид девчонка оказалась еще меньше, чем Арья предполагала. Она с трудом могла дать ей двенадцать лет. Костлявая тушка вызывала у Арьи жалость — ребенок, вероятно, нормально не ел. Арья смотрела ей в глаза, когда полезла в сумку за булочками, что были взяты ею в дорогу. Увидев блеснувший в ее руках трофей, который она бы получила в случае победы, девчонка вскочила и вновь кинулась на нее, шипя и пытаясь дотянуться до желаемого. Арья схватила ее за руку и крепко сжала, отчего девчонка вскрикнула — в ее глазах застыли слезы, а мигом позже они полились вниз по ее лицу. Страх на лице девчонки сделался еще явственнее и наконец она сдалась и разрыдалась. По ее маленькому худощавому тельцу прошлась крупная дрожь.       — Прошу, не убивайте меня!       Арья с удивлением уставилась на нее, а после отпустила, отойдя назад. Девчонка рухнула на ноги, не найдя в себе сил более стоять и заревела, отчего заставила Арью напрячься. Вздохнув, она подошла ближе и всучила ей мешочек с несколькими булочками, которую та буквально вырвала из ее рук, и вытряхнув содержимое, вгрызлась в долгожданную спасительную еду.       — Как твое имя? — спросила Арья после того, как незнакомка покончила с выпечкой, облизывая пальцы. Потупив взгляд, та все же ответила:       — Ирена, миледи.       При ее обращении, Арья поморщилась. Два с половиной года, а примириться с этим проклятым титулом, доставшимся ей по праву крови, она не смогла.       — Почему ты полезла сюда?       — Я услышала от старого Ханса, что в таверне остановятся богатые люди, кто-то из северных лордов, — объяснила Ирена. Арья внимательно слушала ее, пытаясь понять насколько безумной девчонка являлась, а главное — насколько отчаяние поглотило ее, что несмотря на последующее наказание, она нашла в себе силы напасть на господскую дочь.       — Ты знала на кого нападаешь? — спросила Арья. Ирена покачала головой.       — Я видела, как вы вошли в покои. Подождала час, и решила, что вы вероятно заснули. Я думала вы, как и все другие леди, от страха забудете, как вас звать, — усмехнулась девчушка. Арья рассмеялась.       — Полагаю, ты не ожидала, что леди окажет сопротивление! — девчушка впервые изобразила нечто, отдаленно похожее на улыбку. — Мое имя — Арья Старк, — представилась ей Арья, с весельем наблюдая, как вытягивается ее лицо. Девчонка моментально склонилась ей в ноги, и чуть ли не вновь распласталась на дощатом полу, а после заговорила — и голос у нее дрожал так, словно перед ней предстал оживший Король Ночи.       — Простите, миледи! — бросилась она Арье в ноги. — Видят Боги, я не знала, что вы из достопочтенных Старков! Я бы не посмела! Никогда!       Из глаз девочки брызнули слезы, и Арья, улыбнувшись, поманила ее к себе. Та удивленно посмотрела на высокородную даму, словно ожидала от Арьи совсем другого. Арья знала чего. Наказания. Девочка ждала наказания, но никак не улыбку и протянутую руку.       — Могу я называть тебя по имени? — спросила Арья, с грустью замечая на ней поношенные вещи, превратившиеся в лохмотья. Ирена кивнула, смущенная и удивленная подобным отношением. — Где твой дом? И родители?       Ирена низко опустила голову, и Арье даже стало стыдно — глаза девочки вновь наполнились слезами.       — У меня нет дома, миледи, — проговорила она спустя какое-то время. Арья молчала, ожидая от нее ответа. — А мои родители — мертвы. Они умерли от голода зимой. Прошу, не наказывайте меня, миледи! — вновь взмолилась девочка, в этот раз вцепившись Арье в руку. — Я умоляю вас!       Арья засмеялась, погладив девочку по волосам, приглаживая запутанные локоны. Ее растрепанные волосы напомнили Арье ее собственную шевелюру. Девочка в этот момент как никогда напоминала Арье о себе самой в те годы, когда она, потерянная и заблудшая среди незнакомого ей мира, не знала, что ей делать. Пока в ее сердце не поселилась ненависть. Арья была благодарна той ненависти — она помогла ей стать той, кем она являлась сейчас. Она была движущей силой, мотиватором, другом и поддержкой в те моменты, когда Арья думала, что не справится. Ненависть, направленная на тех, кто лишил ее семьи, кто причинил самую тяжкую боль, кто отнял все, что было у Старков. Ненависть на протяжении многих лет была верным соратником Арьи, и Арья была благодарна, простившись с ней, как с доброй подругой, когда вся кровь, что была невинно пролита, затопила всех тех, кто ее пролил. В душе теперь не было ненависти. Была жгучая тоска, день ото дня становившаяся все чувствительней, заставляющая Арью все чаще уходить в себя и думать о том, что можно было бы исправить, если бы в прошлом кто-либо пошел иным путем. Арья посмотрела на себя в старое, грязное зеркало — она была уже не той, что была раньше, а потом она обратила внимание на худощавое, вздрагивающее тельце девочки, которая затаилась словно лань перед хищником. Арья ободряюще положила руку ей на плечо, заставляя поднять голову.       — Хочешь есть? — спросила она у нее. При упоминании еды глаза девочки загорелись.       Арья усмехнулась, призывая ее следовать за собой. Девочка повиновалась, не смея и слова возразить — то ли от страха, то ли от голода. Арья предпочла в подробности не вдаваться. Она вывела ее из крохотной комнатки. Повсюду горели свечи, освещая гостям путь. В воздухе стоял запах свежей еды и выпивки. Крики все также слышались из двора. Доносились обрывки разговоров об оружии, о предстоящем турнире и о шлюхах. Конечно, подумала Арья, куда уж без них.       — У меня нет денег, миледи, — вдруг проговорила Ирена. Арья покачала головой.       — Никто не возьмет с тебя денег, — пообещала она. — И еще, — добавила после нескольких секунд томительного молчания. — Я не леди. Арья. Меня зовут Арья. Ты можешь называть меня так.       Девочка отчаянно замотала головой.       — Как я могу! — ужаснулась она. — Я не имею права!       Арья засмеялась.       — Тогда не видать тебе никакой еды! — строго оборвала ее она. Девочка в ужасе уставилась на Арью, в страхе и за собственную жизнь и за собственный желудок, который напоминал о своему существовании ежесекундно.       — Но… — отчаялась она. Арья потрепала ее по голове.       — Называй меня по имени, Ирена. Уверяю, никто не посмеет наказывать тебя за это, а я — в особенности. А если, кто посмеет, то скажи мне, договорились?       После нескольких минут тягостных раздумий, девочка нерешительно кивнула. Они стояли в центре зала, битком набитого людьми. Постояльцев было много — хозяева не успевали обслужить одного, как их окликал другой, причем, если в ближайшее время было не исполнить приказ, то они начинали горланить на всю гостиницу, а после пускались распевать похабные песенки. Тут были и знаменосцы Старков, которых Арья знала, но они не обращали внимания на нее, поглощенные долгожданные отдыхом, выпивкой и женщинами, которые уже успели соблазнить нескольких из них. Знаменосцы Баратеонов тоже не отставали, выливая в себя литры выпивки, пропивая все заработанные драконы. Мимо вихрем пробежал тощий мальчишка — Арья вовремя ухватила его за руку, заставляя остановиться. Прежде, он с недовольным лицом хотел начать разглагольствовать, но, увидев, кто перед ним, почтенно склонил голову. Арья поняла, что леди в ней выдает кулон в виде лютоволка. Такую роскошь в этих землях могла позволить себе только обеспеченная семья грандлорда и его вассалы.       — Чего изволите, миледи? — спросил он. Арья скривилась, вновь услышав это отвратительное обращение. Тем не менее, она не подала виду.       — Накорми ее, — приказала она. Мальчишка, будучи старше самой Ирены, презрительно окинул ее взглядом, словно не мог понять, что такая, как Арья делала рядом с такой оборванкой. Арья, заметив взгляд мальчишки, окатила его холодом. Извинившись и стремительно покраснев, он убежал выполнять порученное ему задание. Арья посадила девочку за опустевший стол — на минуту зал охватила тишина, а после — вновь послышался гогот. Девочка покорно выполнила веленное, смотря на нее из-под опущенных ресниц, словно не решаясь задать интересующий вопрос. Но по разгладившейся морщинке между бровей, Арья поняла, что она все-таки решилась.       — Могу ли я спросить? — Арья кивнула. — Почему вы мне помогаете?       Улыбнувшись ей, Арья заметила знакомое лицо. Леди Винафрид спускалась по дощатым ступенькам, выглядя, как истинная леди, которой определенно было самое место на юге. Возможно, планы Леоны Мандерли были и не так безнадежны? Многим южанам пришлась бы по вкусу такая красота.       Заметив направленный на нее взгляд девочки, Арья поспешила ответить.       — Разве я не могу совершить акт доброй воли? — ехидно поинтересовалась она. Девочка, постыдившись своего чрезмерного любопытства, опустила глаза на стол, извинившись. Принявшись теребить краешек рубахи, Арья заметила направляющуюся к ней Винафрид. С ее сестрой у Арьи были куда более теплые отношения, просто потому, что с Виллой Мандерли она знала о чем поговорить. Леди Винафрид напоминала Арье Сансу, а это означало, что найти общий язык будет трудно.       Все еще замечая на себе заинтересованный взгляд Ирены, Арья, вздохнув, ответила на ее вопрос.       — Ты очень умная девочка, раз не доверяешь людям, — похвалила она Ирену. Та удивленно уставилась в ответ на Арью. — Но меня тебе не следует бояться. Поверь, я не причиню тебе вреда. Просто ты напомнила мне одну девочку.       — Кого? — мгновенно оживилась Ирена. Арье усмехнулась ее любознательности.       — У той девочки нет имени, — сказала она. — Когда-то ее лишили дома. И родители ее тоже мертвы. Она страдала и страдала днями и ночами, — пояснила Арья. Ирена слушала внимательно.       — И где сейчас эта девочка? — поинтересовалась она. Арья глубоко вздохнула.       — Она умерла, — лаконично ответила она.       С подошедшей Леди Винафрид Арья обменялась сухими приветствиями, и надеждами на доброе здравие. Мальчишка принес Ирене поесть — рагу, немного хлеба, молоко, как ни странно, и немного мяса. Девочка накинулась на еду так, словно не видела ее уже долгое время.       Арья с недавнего времени испытывала особенный трепет к детям. Она все чаще задумывалась о том, как бы жизнь сложилась, если бы не было войны. Возможно, отец смог бы отговорить Джона уходить в Ночной Дозор, и у брата уже имелись бы дети. Как и у Робба. При мыслях о его не рожденном, убитом еще в чреве матери, ребенке, ее сердце болезненно сжалось. В такие моменты перед глазами всплывало изуродованное тело брата — пришитая к его шее голова его лютоволка. Арья подумала, что слишком мягком расправилась с предателями-Фреями. Следовало расчленить их, и по кусочками проложить дорогу к Ланнистерской шлюхе, которую ждала эта же участь. Ребенок Робба имел право на жизнь, которую жестоко отняли. Теперь же, у Сансы имелась дочка, и это порадовало Арью. Прошлое сестры постепенно уступало место ее настоящему. Арья не знала, была ли счастлива Санса с Бесом, но у нее имелся ребенок, а следовательно их стая пополнилась еще одним волчонком. У Сансы появился вкус к жизни. Увы о себе, Арья такого сказать не могла.       Внезапно ее кто-то окликнул. Удивленная, Арья заметила пьяного Джендри. Смотря на его захмелевшее лицо, она подивилась тому, когда он успел вылить в глотку столько алкоголя. Леди Винафрид стояла рядом с ней, не менее удивленная столь фамильярным обращением Лорда Штормового Предела.       — Позаботьтесь о девочке, Леди Винафрид, — обратилась она к ней. Та кивнула, не смея отказать.       Арья стремительным шагом пересекла зал и вплотную подошла к Джендри, который весело смотрел на нее. Его захмелевший взгляд оценивающе осмотрел ее вид: рубаху и плотные штаны, которые выгодно подчеркивали длинные и красивые ноги. Арья ощутила легкий румянец. Все уже привыкли к тому, что Арья Старк ходит в том, в чем пожелает, но видеть явную заинтересованность в свою сторону все еще заставляло ее смущаться. Она посмотрела за его спину, замечая собравшихся за костром знаменосцев, среди которых был и Рикон, весело перекрикивающий одного из солдат. Бран, вне всяких сомнений, был в выделенной ему комнате.       — Не поможете дойти до покоев, миледи? — насмешливо поинтересовался Джендри. Арья беспомощно покачала головой, замечая его пристальный взгляд. Ей показалось, что даже несмотря на то, что он был пьян, Джендри все равно был вменяем в этот момент. Но она предпочла молча протянуть ему руку, и помочь опереться на себя. Говорить не хотелось вообще.       Арья помогла ему медленным, размеренным шагом осторожно подняться по лестнице. Она ощущала его теплое дыхание на своей шее. Джендри шел, опираясь на нее, но все еще держал себя в руках, не позволяя себе сделать ей больно. Арья знала, что весь путь до выделенной комнаты он не сводил с нее глаз. Она предпочла не обращать на это внимание, хотя и ощущала стремительно краснеющую шею. Когда он дошли, то он молча вложил ей в руку ключ — от соприкосновения с его холодными руками Арью бросило в дрожь. Это не была та дрожь, о которой воспевали влюбленные люди — скорее дрожь страха при мысли о том, что все это приведет однажды к чему-то неминуемо плохому. Арья это чувствовала. Она чувствовала каждой клеточкой тела ту тоску, что испытывал Джендри, не получая отклика на свои трепетные чувства.       Она помогла ему дойти до кровати. Та, к слову, была маленькой и, определенно, повидавшей многое на своему веку. Схватившись за ворот его дублета, она потянула его в сторону, раскрывая своему взору мощную и красивую мужскую грудь. Джендри молчал, но его прерывистое дыхание говорило о том, что он он наблюдает за ней. Она помогла ему снять верхнюю одежды, оставляя в одной легкой рубахе. Заметив на себе его лукавый взгляд, она покраснела еще больше и толкнула его в грудь, заставляя лечь на кровать, а после помогла и сбросить обувь. Решив, что на этом ее помощь исчерпана, она хотела встать, но он схватил за ее запястье, вынуждая сесть на краешек кровати обратно.       — Ты так прекрасна, — проговорил он тихим, хрипловатым голосом. Его клонило в сон. На губах Джендри играла нежная и ласковая улыбка. Арья смотрела прямо в его глаза, не в силах заставить себя сделать что-то другое. Возможно, брак с Джендри был не так плох, как ей казалось? В конце концов, он был ей близок. Следовало лишь подождать, пока эти чувства перерастут во что-то большее.       — Ты пьян, — поспешила она напомнить ему. Джендри улыбнулся, переворачиваясь на бок. Его глаза слипались, и он готов был вот-вот уснуть, уставший и утомленный. Он казался таким уязвимым в этот момент. Арья подивилась тому, насколько он ей доверяет. Она не могла сказать того же в отношении себя.       — Теперь я понял, — вдруг сказал он. Арья удивленно подняла глаза, смотря на него.       — Понял что? — в свою очередь не поняла она. Он улыбнулся, и искорки в его голубых глазах показались ей до невозможности симпатичными. Возможно, следовало лишь приглядеться.       — Я понял своего отца, — ответил Джендри. — Я понял его одержимость Лианной Старк. Понял, почему он до конца жизни так не смог забыть ее. Ведь я схожу с ума, я околдован тобою, и я не знаю, что мне делать, — с грустью говорил Бык. — Возможно, это проклятие, передавшееся мне от отца — сходить с ума по женщине из дома Старков, которая не разделяет моих чувств, — он осторожно протянул руку и прикоснулся к выбившемуся из прически локону, пропуская его сквозь пальцы. Арья замерла, стараясь заставить себя почувствовать хоть что-то, но не почувствовала. Успокоив себя тем, что, возможно, еще не пришло время для этого, она усмехнулась.       — Спи, Джендри, — мягко приказала она, и он покорно закрыл глаза, положив руку на расположенную на кровати ладошку Арьи. Она сидела некоторое время, наблюдая за его разгладившимися во сне чертами лица, которые приобретали ребяческий характер. Он был умиротворенным и спокойным, словно скинул с души бремя, гложившее его на протяжении долгого времени. Арье вспомнилась девочка. Она подумала в этот момент, что ребенок вполне мог быть от Джендри. Что такого было в том, что внешностью она напоминал ее? Она посмотрела на доброе и благородное лицо Джендри Баратеона, теперь уже не безродного бастарда, а Лорда. Возможно, не следовало воротить нос? Джендри был единственным из всех мужчин, не являющийся членом ее семьи, кто не вызывал отвращения.       Прежде, чем встать и тихо прошмыгнуть к двери, она еще раз посмотрела на его лицо. Он стал бы превосходным отцом. Арья подумала и том, что следовало искать не только мужа, но и отца своих будущих детей.       Прежде, чем выйти, она бросила на его последний взгляд. Джендри Баратеон был хорошим человеком. Следовало бы подумать о том, чтобы стать его женой.