Сюрприз от мамочки

Дуку и Шми стояли в кругу высоких гостей и держась за руки, произносили последние клятвы любви и верности. И вот наконец священник объявил их мужем и женой, после чего разрешил поцеловаться, что они и сделали, ничуть не стесняясь остальных. Кто-то подумал, что не будь здесь никого, Дуку не упустил бы возможности не ограничиваться одним лишь поцелуем. Да и Шми, судя по её зардевшимся щекам, была одного мнения со своим новоявленным мужем. Но на деле просто бросила букет в толпу и угодила им прямо по голове Пло Куна, стоявшего возле фонтана. Кел-дорец на это невозмутимо поднял цветы и положил на край фонтана. После же торжественной части к «молодым» поспешили за поздравлениями. Энакин обнимал Шми и пожимал руку Графу, Асока же поцеловала обоих в щеку и вместе со всеми проследовала в дом, где в холле первого этажа был накрыт огромный шикарный стол с самыми лучшими угощениями галактики. Здесь всё было устроено специально для гостей и каждый из них мог найти то, что хотел. Например, мясо дикого шилийского зверя для Асоки. Рубиновый блиэль для Энакина. И даже овощное пюре для Магистра Пло. Вот все торжественно расселись и начали вкушать удивительные блюда, запивая вином. Дуку весело улыбался и охотно общался с каждым из Совета, ничем не выдавая того, что прежде их связывали иные отношения. Словно бы не было никакой войны и отступничества Графа, как будто это было простое дружеское мероприятие. Даже Магистр Йода начал понемногу радоваться за своего друга, надеясь на то, что теперь он наконец нашёл своё место в этой жизни. Место рядом с такой чудесной женщиной, которая, как видели все, явно любила его. Энакин тоже никак не показывал больше своего негатива к Дуку и искренне радовался за него и свою маму, которой желал только счастья. И за этим всем никто не заметил, что Граф снял свой роскошный плащ и повесив его на стул, остался в очень скромном чёрном костюме. На простой ткани одного тона не было никаких рисунков и украшений, только белая рубашка выделялась на фоне пиджака. Никто не счёл такой выбор торжественного наряда каким-то особенным, решили, скорее всего, что каждый волен сам выбирать, в чём ему жениться и на этом успокоились. А Дуку всё продолжал балагурить и приглашать из-за стола на танец то одну, то другую даму. Даже Асоку не обошёл вниманием, хотя Энакин и проводил её тогда полным ревности взглядом. - Ну, что же ты, Эни? Не бойся так, я же пожилой - смеясь произнёс Дуку, положив руки на талию Асоки. «Ага, знаю я, какой ты старый,» - подумал Скайуокер со смехом - «Сам лично слышал это, когда ночевал возле вашей спальни». Но Граф не мог слышать этих мыслей, он уже кружил Шпильку в середине зала под медленную музыку, которой до этого никто не слышал. Конечно же, никто ведь не изучал здесь культуру и традиции народа Серено - родины Дуку, и потому не смогли бы сказать, когда эта музыка обычно звучит и какое мероприятие сопровождает. Но вот отзвучали последние аккорды и Граф вернул Асоку на место, перед этим учтиво поцеловав ей руку. А музыка заиграла снова, та же самая, только чуть тише и Дуку, едва присев за стол и отпив немного красного вина из своего бокала, снова поднялся на ноги. И лицо его, ещё секунду назад улыбавшееся и красное от горячего танца, постепенно, пока он вставал, становилось бледнее и суровее. Губы, до этого растянутые широкой улыбкой, медленно сжались в тонкую и прямую линию. Он поднял руку, призывая всех сидевших за столом к немедленной тишине и заговорил, чётко произнося каждое слово: - Уважаемые гости, адепты славного Ордена джедаев, хранителей мира и справедливости, члены его Высшего Совета. Я очень рад, что все вы приняли моё приглашение и явились в мою скромную обитель в такой важный для всех нас день. Поверьте мне, я не случайно выбрал для своей свадьбы именно его. Ведь, я надеюсь, вы помните, что именно сегодня тринадцать лет назад трагически погиб мой бывший ученик и мой дорогой друг. Я носил траур по нему все эти годы и даже сейчас не пренебрег этим обычием. Да и возможно ли иное, когда именно сегодня и именно сейчас виновные в его гибели понесут наконец заслуженное наказание. Вы, Совет Ордена джедаев, что всегда пренебрегал Квай-Гоном, отвергая его чистые и высокие помыслы потому только, что они не соответствовали вашим правилам. А на самом деле просто потому, что он был лучше любого из вас и вы просто не хотели этого признать. Я долго этого ждал раз во время войны я не мог вас прикончить, то уж здесь я это сделаю . Закончив эту торжественную речь, Дуку невозмутимо сел за стол и нажал на стуле секретную кнопку. И сразу же после этого часть стены отьехала в сторону и в зал один за другим вышли самые разнообразные и совершенные боевые дроиды. Кого только не было здесь - стандартные высокие и тонкошеие бойцы, шары перекати смерть, супер дроиды и даже магнастражи. И даже те дроиды, что до этого выполняли роль официантов, тоже оставили былые обязанности и присоединились к боевым собратьям. Джедаи были не приучены долго удивляться, да и потом каждый из них всё равно до конца не верил в чудесное преображение Дуку и потому, поднявшись из-за стола, принялись сражаться с презренным металлом. Сам же Дуку первое время никак не проявлял себя, он просто стоял и молча смотрел на дело своих рук, сложив последние на груди и глядя на начинавшуюся битву с холодным торжеством в прозрачных голубых глазах. Он никого не замечал и даже не обратил внимание на подошедшую к нему Шми, которая, взяв его за руку, взглядом, полным недоумения и боли, смотрела на своего мужа, надеясь найти в его лице ответ на всё происходящее. Граф не смотрел на неё, но когда женщина обратилась к нему по имени, Дуку вынужден был повернуться и посмотрел на несчастную женщину таким взглядом, что та поняла всё и без слов и молча отошла, не сумев сдержать горькие слезы. В глазах мужа было всё, что угодно, только не искреннее чувство и любовь, на которую этот подлый человек оказался и вовсе неспособен. Граф не заметил её ухода. Шми была для него лишь орудием мести, ещё одной ступенькой на лестнице цели, а теперь она выполнила свою функцию и более была ему неинтересна. Женщина отошла к окну и отвернулась от всех, чтобы никто не мог видеть сейчас её боли. Её жестокого унижения. Насмешки над искренними чувствами. Но всё равно на секунду её бледное, сведенное горькой, болезненной судорогой лицо, залитое слезами, мелькнуло перед другим лицом. Лицом её сына. Того, кто никак не мог молча стерпеть такое и с диким, почти звериным рычанием бросился на Графа, активировав ярко-синий меч. Вот это уже Дуку не смог проигнорировать, как то, что другие упустили из внимания, что музыка, бывшая сегодня, на его родном Серено ставиться во время похорон. И что его костюм был знаком глубокого горя и траура по невинно убитому джедаю. Но как истинный представитель древнего рода аристократов, не стал отвечать ненавистью на ненависть, а учтиво поклонившись врагу, медленно снял с пояса свой красный меч и так же неспеша активировал его. Но Энакину было не до церемоний и не став ждать конца этого ритуала, он, гонимый ощущением боли родного человека, начал наносить беспорядочные удары. Дуку отвечал на них, более обороняясь, чем нападая, ведь Энакин не был объектом мести, поскольку его нельзя винить в смерти Квай-Гона, за то, немного погодя, Граф думал использовать это обстоятельство. Однако сейчас Скайуокер ничего не слышал, он просто вершил свою месть - за поруганную честь матери. Дуку не уступал ему и умело ставил блоки, уходя от ударов прыжками и уклонениями. Наконец противники оказались на крыше дома Графа. - Энакин, ты должен меня понять, - сказал наконец Дуку - Я любил Квай-Гона, и ты тоже его любил. Скажи, неужели и ты не хотел бы отомстить за его смерть? Давай объединим силы и вместе уничтожим тех, кто отнял его у нас. Кто погасил навеки пламя всего Ордена. Наше пламя, Скайуокер. Энакин не сразу ответил, в словах Графа был определённый смысл. Да, на самом деле, Квай-Гон погиб так нелепо, а никто из Совета не мог ему помочь. Даже не попытался. Ведь приди тогда на помощь хоть один человек, его вполне можно было успеть спасти. Но нет. Никто не пришёл. Ни один. Секундное колебание. Одно мгновение сомнений. И отрезвление, одномоментное и резкое. Может быть Дуку и прав, да только вот после того, что он сделал сегодня, предав ни в чем не виноватую Шми, которая к тому же искренне любила его и доверчиво передала свою жизнь в его руки, Граф потерял всякое моральное право судить других людей и Скайуокер произнёс, прямо и сурово: - Да, Дуку, ты прав, ты в чём-то был прав. Я тоже не люблю Совет их кодекс их правила. Может быть я тоже хотел бы отомстить им за Квай-Гона,но не таким хотели видеть меня Джин, Асока моя мама они не хотел видеть во мне палача. И с этими словами, начал новую серию ударов. Дуку сперва отвечал на них, но потом начал уставать и что позволило Энакину нанести ему небольшое ранение в ногу. Граф остановился и споткнувшись в стойке, упал животом прямо на синий клинок. Дуку согнулся в болезненной судороге и понимая, что победа точно не за ним, из последних сил поднял глаза на Скайуокера и сказал неузнаваемо хриплым голосом: - Энакин... Не доверяй Совету... Они не друзья тебе... Совсем... Они предадут... Так и будет... Последние слова прозвучали совсем тихо и подкошенное слабостью тело Графа тяжело перевалилось через крышу и полетело вниз, завершая последним аккордом финальную мелодию. Мелодию общей мести.