Повесть О Сером Мире.

Багряная тропа. Глава 11. Порочная страсть. «Волны бьются о серые дракарры, уводя их в дальние земли. Там, где начинаются истоки Серого мира. Там, где водяная воронка унесет их к Светлому миру. Где царит надежда. Но путь их будет долгим. И смертоносным.» ━━━━━━━◌ Северная душа ◌━━━━━━━ Десятки драккаров, один за другим - отправлялись в путь, прямиком по морской глади, навстречу горизонту. Там, где восходит солнце. Деревянные драконы чуточку поскрипывали, повсюду раздавался глас викингов. Шелковые, потрёпанные временем раскинулись, порывистый, морской ветерок сразу подхватил их. Кастер стоял в окружении своего мастера и других воинов, собравшихся подле рулевого. — И кто же станет следующим правителем, Кастер? — Неожиданно вопрошает Вельт, хмуро поглядывая на своего подопечного. Молодой Хардсейм загадочно ухмыльнулся, продолжая взирать в сторону прибывающих к берегам Скаггерака драккаров. — Я законный наследник. И я должен стать новым правителем за место Эйрика — Коротко кивает головой Кастер. — Нас же, он мягко скажем, ненавидит. От него придётся избавиться и я наконец конунгом Скаггерака, а дальше - больше. Я стану королем всей Северной души. И уж тогда, мы объединим всех конунгов и ярлов под мое начало. Мы уничтожим Франубрг. Это будет моя месть. Месть, которую пока что - не свершил отец и Рассел. — Но без помощи воинов, нам этого не достичь. Да и тем более, перевороты - не наша задача. Мы должны дождаться Фридриха. — Отец отослал меня, завидев мои успехи. Он испугался. Испугался, что я смогу затмить его славу и славу Рассела. В принципе, он правильно делает. — Кастер уже не вслушивался в то, что говорил Вельтон. Не слушал и то, как мастер по фехтованию искусно пытался отговорить его. Молодому Хардсейму было плевать. Он вошел в азарт. Завидев свою пленницу, Кастер медленно, вразвалочку направился к ней. — Присаживайся. — Дернул бровями Кастер, освобождая ей место с края. По ней видно, что она была голодна. Либо, Харжсейму так казалось. Сам варвар уселся рядом, налегая на сырую еду и холодную выпивку. Огромное количество кораблей поистине поражало. Первые лучи солнца одарили их первым светом, окрашивая в темно-коричневые оттенки. Когда же Эмилия услышала знакомый голос, она невольно повернулась и приветственно кивнула в надежде, что у молодого воина хоть на долю поменялось мнение о ней в лучшую сторону. Однако, вновь почувствовав сильную хватку, девушка невольно зашипела от легкой боли. — Путь был долгим. — Сказал он, чувствуя, как драккар постепенно колыхается на волне и следует прямиком в родные земли. — Тебе когда-либо удавалось справляться с подобным путешествием? Выглядишь, мягкко скажем, плохо. — Он ухватил ее за запястье, подтянув к себе. — Нет, мне не доводилось ещё путешествовать, — тихо прошептав, блондинка присела на ящике чуть удобнее, подминая под себя подол зелёного платья и посмотрела на горизонт, встречая взглядом новые земли. — А ты куда-нибудь направлялся с набегами кроме Франбурга? Или такая ужасная учесть только у моей земли? — Подняв взгляд на варвара, Эмилия слегка прищурилась из-за солнца и поджала губы, осматривая его лицо. — Это был мой первый поход. И столько лавр мне удалось получить. — Хмыкнул Кастер, выпрямляясь в спинке. — А тебе, видать совсем было совсем сложновато. Недели две в пути, не меньше. — Хмыкнул он, устраиваясь поудобнее. Он упирается спиной о мачту, загадочно улыбаясь. Казалось, он что-то затеял, либо скрывал или вовсе - все как обычно. Его невозможно было прочесть. Возможно этим, он и притягивал некоторых лимов. — Ничего, привыкла, как мы увидели, да и не умерла от обезвоживания. — Кастер достал клинок, который ещё вчера вонзился в спинку его стула, и демонстративно прокручивал его в своей руке, изредка поглядывая на светловолосую девицу. — Не жалуюсь. — Холодно ответила Эмилия. — Вот и славно. — Хмуро ответил Кастер, обращая внимание на Вельтона, который взглядом указывает на то, что сейчас начнется швартовка. По прошествии нескольких недель, северяне возвратились в свою холодную обитель, промерзшую насквозь. Здесь все осталось неизменным, за исключением одного - стало еще холоднее, чем прежде. Время, проведенное в морской бездне, тянулось медленно и утомительно. Сын конунга, Кастер, жаждал момента, когда он сможет вернуться и рассказать всем о своих подвигах. Его главная задача заключалась в том, чтобы сохранить эти суровые земли до возвращения самого конунга, а затем отправиться в новый поход. Жители Скаггерака радостно приветствовали возвращение воинов, которые наконец привезли с собой продовольствие для переживания холодной зимы. Ладья, на которой находился Кастер Хардсейм, пришвартовалась к пристани, за ней последовали другие. Юноша подошел к своей пленнице, взял ее за руки и легко развязал узлы с помощью топора. Варвар грубо взял девушку за руку и повел ее с собой, спустившись через борт. Он помог ей, учитывая, что руки Эммы были стерты до крови, а принцесса сильно ослабла от долгого пути. Весь путь девушка голодала, и только пила воду и ела остатки еды, которую подбрасывали ей другие северяне, но она отказывалась принимать еду от Кастера из гордости. Это было очень тяжело для нее. Эмилия сильно исхудала, остались только кости. Жители Скаггерака приветствовали Кастера, хотя они ждали возвращения своего конунга. Впервые за долгое время Кастер обрел славу, северяне выкрикивали его имя, каждый хотел прикоснуться к тому, благодаря кому был захвачен Иннурс. Кто-то дал ему прозвище - Секира. Принцесса, идущая рядом, не понимала чужого языка, но услышала только имя варвара, который похитил ее из родных земель и оторвал от рук Джейсона. Эмилия оглядывалась по сторонам, надеясь увидеть капитана хотя бы на мгновение, но толпы жителей, продолжавших восхищаться возвращением принца, не позволяли ей это сделать. Северяне очистили путь сыну Фридриха, проводя его в родовой дом. Сразу же юноша передал девушку фрейлинам, которые должны были привести ее в порядок и предоставить возможность принять ванну, так как в этот вечер под полной луной варвар намеревался навестить ее, и Эмма печально догадывалась о его намерениях. — С возвращением, брат. — Произнес молодой человек, восседая на роскошном деревянном троне, украшенном изящными резными рунами и покрытым ценными мехами, привезенными из далеких земель. Рядом с троном стоял небольшой столик, на котором обычно устраивались пиршества для членов королевской семьи. Эйрик медленно приблизился к нему, на лице его играла хитрая улыбка. Возвращенный принц наклонил голову в сторону, бросив недоверчивый взгляд на своего брата, который казался слишком радостным от его возвращения. Кастера сразу же настигли воспоминания о последних слов, сказанных в его адрес: «Братец, рад что ты наконец проявишь себя в бою. Надеюсь, ты подохнешь от Франбуржсого меча или же от метко летевшей стрелы, что вонзается в твое сердце» — Спасибо. — Кивнул юный Хардсейм, усаживаясь за стол, он окинул взглядом своего мастера, что покончил с заданными ему делами, а после ел и пил все то, что подавали ему служанки. Кастер перевел взгляд на середину зала, где языки пламени охватывали сухие ветви в жаровне. — Не желаешь выпить? — Поинтересовался Эйрик, будучи не в восторге от вернувшегося брата, он ждал отца, дабы свершить задуманное ярлом Цезаком. — Расскажи-ка, а где наш отец и почему ты вернулся один? — Я не против. — Буркнул в ответ юноша, устраиваясь поудобнее на стуле с высокой спинкой, а после того, как его брат наполнил кубок, после чего продолжил. — Отец не известил тебя? Как же это странно. — Усмехнулся Кастер, коснувшись чаши. — Нет, не известил, а ты пей-пей, устал наверняка. — Заботливо говорил временный конунг, кивая головой. — Отец решил, что в защиту от конунга Стольгрима, должен прибыть именно я, пока сам Фридрих подготовит захваченную крепость к прибытию наших войск. — Не сводя пристального взгляда с брата, продолжал Кастер, уже поднося кубок к своим губам. — Так вот оно как. — Эйрик уже ожидал момента, когда принц сделает глоток, уже предвкушая его смерть. — Ну ты пей, пей. Ешь все, что пожелаешь, ведь ты заслужил этого. — Конечно. — Кастер прищурился, а затем отложил бокал в сторону, хмуря брови. — Но только после тебя. — Юноша откинулся на спинку стула, постучав пальцами по столику. — Нет, я не желаю. Напился уже. — Нервно посмеялся Эйрик, отводя взгляд. — Да? Неужто ты решился образумиться, как странно. — Кастер чувствовал подвоха и не ошибся. — Пришлось. — Эйрик поднялся из-за стола и подоспел к мастеру Вельтону, дабы поприветствовать того. Кастер усмехнулся, а после и сам шагал в сторону коридоров, ведущих в покои. Он остановился у трона, заметив место, где ранее восседала покойная королева. Погибшая от тяжелой болезни матушка. Канувшая в вечность светлого мира – Агнесс Хардсейм. Кастер коротко кивнул головой и последовал в сторону покой, где держали пленную девицу. Подле двери стояли фрейлины,в черных платьях, их лица скрыты под капюшонами, словно призраки из прошлого. Они молчали, но их присутствие было настолько устрашающим, что воздух вокруг них плотнел и словно замерзал. — Ее накормили? А хотя, неважно. — Он отмахнулся рукой и отворил дверь. Хардсейм увидел девушку, которая обессилено лежит на кровати, Кастер остановился. Снова это странное чувство настигло его, все накатилось комом в горле. Ее светлые волосы были заплетены в тугую косу, а ее глаза, полные страха, смотрели на Кастера с надеждой. Она была пленницей, захваченной войсками во время захвата фрегата, а в последствии самой могущественной крепости Франбурга. Кастер подошел к кровати и сел рядом с девушкой. Он молчал, наблюдая за ней, словно читая ее мысли. Его лицо было холодным и безжизненным, словно отлито из мрамора. — Ты здесь, чтобы убить меня? — Прошептала девушка, ее голос дрожал от страха. Он смолчал. Кастер думал о ее будущем, ведь что ей светит? Рассел в скором времени тоже вернётся, но с ещё большей наградой. Он получит славу, которая и не снилась Кастеру, именно ту, о которой он мечтал всю свою жизнь. Встав с конунгской кровати, варвар подошел к креслу, что находилось напротив, задумчиво разглядывая острие своего кинжала. Эмилия чувствовала на себе его взгляд. Наконец, он встал, однако не ушёл, а просто пересел в другое место. Принцессе надоело просто так лежать, она отчаянно терялась в себе, вовсе не зная, что делать дальше. Она ненавидела варвара за то, что он привез ее сюда, она с прискорбием понимала для чего он явился. Чтобы воспользоваться ею, опорочив ее честь, разве нет? Девушка хранила себя для того, кого она будет любить, посвящая все свои эмоции только ему, только возлюбленному, но предательское чувство засело в ее груди. Эмилия не понимала, чем же он привлекает ее, вспоминая коварные сны, где она видела похожего на юношу северянина. Это пугало принцессу. Она медленно поднялась с кровати, сев на колени и уставившись на варвара. Он держал в руке кинжал, девушка порядком испугалась этого. Глядя на него, Эмма не понимала, почему Северяне так стремятся уничтожить всех, кто не следует их пути. Она не понимала, почему страдает за то, во что всегда смутно веровала. Веровала в то, что Франбуржцы и Асстровцы единственные развитые лимы во всем Лимсколе, но как оказалось – это не так. Ей хотелось поговорить с ним, но ненависть, которая все ещё бушевала в ней, не позволяла девице даже пошевелиться. Волосы Эм мгновенно растрепались и местами оказались распущены, они прикрывали ее голое плечо, а ночнушка была слишком велика и постоянно спадала, отчего Эмма была вынуждена поправлять ее. Она завела прядь за ухо и поудобнее уселась на кровати. — Пока что. — Холодным тоном голоса начал Кастер. — Я не собираюсь убивать тебя. — Где мой брат Джейсон? Он жив? — Спросила она, взирая на него молящими глазами. Перебарывая животный страх смерти, который нависал в воздухе от его появления. — Возможно жив, а возможно и нет. — Ответил юноша, вглядываясь на нее своим коварным, убивающим взглядом. — Да, с ним все хорошо, он сейчас находится в одной из моих темниц. — Ответил Кастер, устремив свой взгляд на неё. — Молю не убивай его.... — Девушка бросилась ему в колени, взяв Кастера за руку. Юный Хардсейм явно не ожидал такого, она коснулась его, отчего по телу бросилась волна мурашек, а по спине пробежался легкий холодок. Он отстранился, его охватило еще более странное ощущение, которое было ранее. Кастер недоумевающе поднял свой взгляд на девицу, тихим голоском отвечая: — Если он будет сражаться на моей стороне, не перечить мне, то он выживет. — Наглая, ехидная улыбка возвратилась на его лицо, после чего юноша подоспел к окну, разглядывая начинающуюся снежную метель. Эмма замолкла, отстраняясь обратно в свою постель. Кастер негодовал, после чего, покинул покои, где находилась девушка, закрывая дверцу на ключ. В ней царила разруха, недоумение настигло девушку с новой силой. Кастер- он так жесток, и девушка понимала это, но тогда почему мысли о нем не перестают утихать в голове девушки? Почему он смог запасть на ее сердце и оставить след раскаляющимся клеймом. Эм горела желанием отыскать ответы, ее новая судьба ознаменовала начало нового пути. Ознаменовало рождение новой Эммы. Этот путь может привести к любому исходу, даже к трагичному. Это все сказалось на юноше. Ибо на протяжении всего последующего месяца, Кастер был вынужден навещать ее, ведь та была обещана старшему брату. А от него, как и от отца – новостей не было. Кастер изо дня в день навещал девушку в ее покоях, почти каждый вечер находился рядом с ней. Странно то, что он делал это из желания, а не из-за азарта. Эмма влияла на него и даже сильно замерзшее от холодов прошлого сердце, постепенно оттаивало и маленькие льдинки отрывались и исчезали. Поначалу, разговор с ней шел туго, но юноша смог разбавить обстановку, в один день рассказывая о всех своих планах и мечтах. Эмилия, в свою очередь, каждый вечер ждала его, рассказывая различные истории, делилась моментами, по ее мнению, скучной жизни. Она смотрела на Кастера влюбленными глазами, естественно он не был глуп и замечал это, акцентируя свое внимание на изучение Франбуржского и Асстровского языка, которым учила его девушка. Сам же Кастер страшился этой связи. Связи, которая растапливает его сердце, ведь прежде – такого не было. Он одновременно желал совершить жестокость, но будто ее влияние на него – мешало этому. Конечно, молодой Хардсейм и не подозревал, что на самом деле, девушка была вовсе не простой. Прежде всего – она принцесса. Она южанка. Она враг. Тоже самое испытывала и Эмилия, понимая, что в ней просыпаются странные, неописуемые ощущения. Ведь не каждый варвар может быть варваром… — Кастер. — В один из разговоров, тихо протянула принцесса, прикусив алую губу. Она укуталась в меховой накидке своего захватчика. — Да? — Отстранившись от древних пергаментов, ответил юноша. — Ты же — Продолжила девица. — Отпустишь Джейсона? — Произнесла Эмилия, взяв в руки гребень и расчесав русые волосы. Скулы варвара поджались. Он ощущал в своей груди жуткое, терзающее чувство, которое угнетало варвара. Юноша положил исписанные пергаменты на столик, разворачиваясь к ней. — На сегодня все. — Кастер сорвался с места и направился к двери. — Дела. Зовут. — Добавил Хардсейм и исчез в ночной бездне коридора. Эмилия понимала и карела себя за то, что сорвалось из ее уст, но она не могла просто так взять и забыть Джейсона. Ведь он спас ей жизнь, возможно даже дважды. Она питала любовь к варвару, а также отвращение к самой себе за чувства, что кипят в ней. Эмилия не знала, как ей вести и что делать. Она не видела в Кастере ответной любви, быть может не хотела этого, в глубине души терзаясь от того, кто этот юнец и кто она. Принц не знал, что ему делать дальше, ведь девица настолько сильна запала в его сердце, отчего юноша ломал себя. Эмилия понимала, что он кромсал ее земляков, безжалостно убивал солдат Франбурга. Но теперь и она стала изгоем в родных землях. В особенности после того, что совершил Джейсон Крамсон, убив много мирных жителей ради того, чтобы спасти ее. Все это терзало юную особу. И теперь, сидя в обители вечной мерзлоты – она должна была принять новую жизнь и позабыть о старой. А его судьба должна навсегда связываться с грезами о светлом мире, но ныне – принца настигало осознание того, что Эмма тоже находится в их числе. Теперь то, Кастер понял, что весь этот месяц он пребывал в тумане от возгорающейся в душе любви, но он не мог медлить. Пора действовать, в особенности учитывая то, что от отца уже долгое время нет вестей. Юноша направился в свою комнату, где его поджидал старый мастер, как всегда интересовавший планами своего ученика. — Ну, как все прошло? — Спросил Вельтон, сидя в кресле подле горящего камина. — Не знаю. — Замотав головой, сказал юнец. — Мне все тяжелее и тяжелее находиться с ней, ведь злостное чувство ревности, а также любви возрастает во мне. — К чему же ревность? Она сидит там одна, вряд ли ей кто-то нужен, поэтому не придумывай себе. — Покачал головой мастер, слегка усмехнувшись. — Сам не знаю. Эта ревность поглощает меня слишком сильно, заставляя думать только о ней, тормозя меня перед тем, что я в действительности должен сделать. — Кастер уселся рядом, греясь от полыхающего огня, вдумываясь в свои проблемы, что настигают его с каждым днем все больше и больше. — И что ты намеревался сотворить в дальнейшем? — Пожал плечами Вельт, пригубив кубок с вином. — А ты не догадываешься? — Хмыкнул юный Хардсейм, продолжая. — Надо мной возникает угроза в лице моего брата. Ты знаешь, что он пытался сделать, а это значит, что нужно поскорее решить дела с ним. — Не думаю, что это нужно. Фридрих вскоре вернется обратно в Скаггерак и уже примет власть в свои руки. — Мастер наблюдал за реакцией ученика, который достал топор и принялся натачивать его. — Фридрих не вернется, Вельт. — Буркнул юноша. — Мне кажется, что он погиб. Властитель Франбурга наверняка не оставит все так, тем более учитывая то, что в Иннурсе находились его дочери. — С безумием улыбается Кастер, довольствуясь собой. — Дочери Люксена Розенталя? — Искренне удивился Вельтон, хмуря брови. — А ты думаешь, что за девицы находятся у меня в плену? Мои жемчужинки. — Кастер предвкушал осуществление своих планов, он знал, что превзошел всех. — Ты должен был сказать это своему отцу. — Осведомил его мастер. — Я никому ничего не должен, Вельт. — Грозно отвечал Кастер — Отец презирал меня, почти всю мою жизнь, так что мне плевать на его жизнь. А на принцесс у меня планы большие, как и на трон Скаггерака. — И каким образом ты заберёшь власть? Афрод будет недоволен, как и твой отец, если он выжил вместе с Расселом. — Буркнул Вельт, усмехнувшись. — На счёт Афрода вообще не стоит беспокоиться. Для начала, я попрошу братца отдать трон мне, по праву старшей крови. — Кастер приподнялся со стула и уложил топор на подлокотник. — А что, если Эйрик откажет тебе? Что будет потом? — Изумился старый мастер. — Знаешь, он уже давно перестал быть моим братом. Возможно, он вовсе им и не был. Мне придется придумать что-то, но сейчас, когда мой гнев утих. Я должен поговорить с пленницей. Снова. — Кастер тяжко вздохнул, кивая головой. — На сей раз, скажи ей о своих чувствах. Ты же варвар и не должен бояться чего-либо. — Грустно улыбнулся Вельт, отпуская подопечного в чертоги к девице, предаваясь воспоминаниям о сладком прошлом, но боязнь за ученика и его планы – постепенно настигала его. — Я Кастер Хардсейм. Прозванный Кровавой Секирой. Думаешь, я чего-то боюсь? Нет, это вовсе не так. Да и вообще, мне никто не нужен. Кроме Скаггерака. Кроме власти. Я уже чувствую, что моя эпопея только началась. — Ты безрассудно влюбился, Кастер. По тебе это видно, друг мой. — Произносит старый мастер, слегка улыбнувшись и скрестив руки на груди. — Я докажу тебе обратное. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Эмма просидела в покоях одна- никто не навещал ее, кроме служанок, что приносили еду, да расчёсывали светлые волосы девушки. Она ждала, ждала прихода варвара, ждала вестей, но ничего из этого Розенталь не получила. Лишь одиночество. Мысли о Кастере не давали ей покоя, он навязчиво влез к ней в голову и не уходил. Эмма молилась богам, дабы те прогнали варвара из ее разума, но все было безуспешно. Боги не услышали ее мольбы и вряд ли услышат. Так и наступили дни заточения в маленькой комнатушке, маленькой каморке. Тянущиеся дни, были такими длинными и вели к неизвестному исходу. Она бродила по комнате, из угла в угол. Металась к окну, дабы хоть там лицезреть варвара. Перед сном, девушка постоянно вспоминала каждое мгновение, что провела с ним. Бездействие тяготило Эмму, она ничего не смогла поделать с этим. Даже банально выйти на улицу. Секунды превращались в минуты, минуты в часы, а часы в дни, тянулись они медленно и долго. Ей казалось, что со временем, она сходит с ума, вечно подумывая о Кастере... И она терзала себя этим. Вовсе не понимая своих ощущений. Эмилия ведь так ненавидела его, но сейчас, когда его облик суматошно приходит в ее голову, когда она слышит его голос в шепоте ветра, девушка понимает. Понимает, что не выбирала кого любить. Не Кейна Шторма, короля Астроса, ни капитана Джейсона Крамсона. Она знала, что встретит того, кому сможет довериться. Главное, чтобы любовь их – не стала ошибочной. Сейчас Эмилия жалеет об одном. О том, что в последний день их встречи, она не остановила Северянина, не прижала к себе и не произнесла заветные слова, что повторяет изо дня в день: — Я полюбила тебя... тебя, мой милый Кастер... — Возможно эти слова смогли бы разломать оковы гнева и ярости, что живут в нем. Как бы повёл Хардсейм, остаётся загадкой, непостижимой девушке, да и ему самому. Со временем, она отказалась от пищи, редко пила воду и в те же дни, ее настиг недуг. Ее тело ослабло, истощилось. Лихорадка взяла Эмилию на своё попечительство, точнее сказать, схватила девицу в свои смертоносные лапища и крепко держала. Тогда-то, фрейлины донесли о болезни самому Кастеру, который сильно отреагировал на печальную новость. Весь вечер, он провёл в своих покоях, думая о ней. Вся комната была перевёрнута, все вещи валялись на деревянном полу, глиняная посуда разбита в щепки. Он чуть ли не рвал на себе волосы. Собравшись с мыслями, Кастер направился в ту комнату, где лежала обессиленная Эмма. Отворив со скрипом дверь, он спустя долгое и тяжелое время, вновь пожаловал в покои той самой принцессы, которую месяц назад он и покинул. Фрейлины сидели возле ее кровати, где лежала Эмма. Хардсейм смахнул рукой после чего служанки покинули комнатушку. Секира подошел к кровати, усаживаясь в кресло, стоящее возле кровати. Девушка спала. Кастер не хотел будить ее, но желание просто прикоснуться к руке принцессы было огромно. Сделав вдох, Кастер взял ее нежную на ощупь руку и положил в свою грубую, северную ладонь. Эмма явно была в бреду, ибо что-то бормотала. Варвар прикоснулся своими губами к её горячему лбу. Он просто горел. — Прости меня... — Охрипшим голосом произнёс Северянин, поцеловав ее маленькую, по сравнению с его, ладонь. Юноша чувствовал вину и не хотел, чтобы Эмма покинула этот мир. Теперь, Кастер ощущает себя другим. Малейшее проявление любви – он ощущал лишь в глубоком детстве, когда жила его матушка, но сейчас ее нет. И Эмилия, милая девушка, так на нее похожа. Правда теперь, молодой Хардсейм не может потерять по той же причине, по которой утерял свою горячо-любимую матушку. Девушка все ещё лежала в бреду и с температурой. Ей чудились разные люди из не прошлого. Она видела и мать, и отца, и сестер, которые подходили к ней и смотрели с тоской и печалью. Но чаще всего Эмма видела Кастера, даже в бреду он ее не покидал и был рядом. Проснулась она оттого, что кто-то холодными губами прикоснулся к ее лбу, держа ее руку, которую впоследствии поцеловали. Эмилия не понимала, сон это или реальность, а может, она опять бредила? Девушка открыла глаза и увидела перед собой Кастера, как будто он был тут в действительности. Ведь, он так часто приходил к ней как видение. —А я так ждала... Тебя... Все эти... Дни... И вот ты тут... — Пленница запиналась на каждом своем слове. Эмма сжала его руку, потянув на себя, призывая его лечь рядом с ней. Через несколько минут она снова отключилась, прижимая его руку к себе, будто боясь потерять снова. Эмм на самом деле боялась, девушка думала, что это просто слишком реалистичное видение, хотя, думала она только в перерывах между лихорадкой, которая закончилась на следующие утро, температура спала и бред ушел, но варвар так и не покинул ее. Он сидел у двери до самого рассвета. В комнате стоял полумрак, первые лучи восходящего солнца ещё не дошли до комнаты Эмилии, она со страхом вновь упустить варвара поднялась с кровати и взглянула на юношу, что в ту же секунду поднялся на ноги и прибегнул к ней. — Тише... тише... ложись обратно. — Произнёс варвар, укладывая девушку на постель. — Ты...вернулся? Вернулся сюда? Как я рада тебя видеть... — На одном дыхании молвила Эмилия, стараясь не моргать, ибо страшилась, что Кастер вновь исчезнет. — Эм... моя маленькая девочка... — Зашептал он. — Едва я увидал тебя, едва привёз сюда... я что и делаю... думаю о тебе... — Кастер не мог подобрать праведных слов, но надеялся, что она поймёт. — Я не могу принять того, почему во мне назревает это чувство. — Кастер замолчал, да и сказать уже было нечего. Принцесса не дала ему договорить, она примкнула к его губам. Неуклюже старалась вовлечь его в поцелуй, ведь ее губы были девственны. Никто никогда не целовал ее губы, Кастер был первым. Наконец, северянин оторвался и заглянул в её глаза. — Ты любишь меня? Правда любишь? — Спросила она с надеждой, которая была в её сердце с самого начала. — Я правда... люблю тебя — Тихо-тихо произнёс юноша, вновь прибегая к ее устам. Он оказался сверху и жадно срывая с невинной девицы платье, осыпал ее тело поцелуями. Трепетное волнение овладело Эммой и она слегка затряслась, но это ушло, как только Кастер оказались в ней. Девушка прикрыла глаза от удовольствия, одной рукой она поглаживала плечо Кастера, его шею, волосы. Он наслаждался ею, а она в свою очередь- им. Всю ночь они провели вместе, как только юноша закончил, то оба бессильно рухнули на кровать. На следующее утро, он покинул ее постель, оставляя одну. Снова. Но на сей раз- он вернётся. Под покровом смуглой ночи. Кастер прошёлся по узким коридорам, которые привели его в медовый зал, где его младший брат пьянствовал, вместе с остальными славными воинами. Кастер осмотрелся, ничего из этого не устраивало юношу, хоть он и сам любил иногда выпить, но для того имелся повод, а здесь просто развращение. — Что за повод для пьянки? — Выкрикнул Кастер, проталкиваясь через шумную и пьющую толпу, приближаясь к трону, где восседал временный конунг. — Мы празднуем мою скорую свадьбу, любимый брат — Лукаво ответил юноша, опустошая очередную кружку эля. — Свадьбу? Интересно, это очередная девица с местных борделей? Или быть может крестьянка с окраин Скаггерака?— Ехидно улыбнулся Кастер, разводя руки в стороны. Это разозлило Эйрика еще больше, отчего его взор наполнился злобой. — Что-то ты не разговорчив сегодня. — Кастер не переставал ухмыляться, пронзительно смотрев на брата, который вот-вот сорвётся от раздражения. — Не твоего ума дело. Ты вообще, вернулся сюда в тот момент, когда тебя не звали, наслаждался своей рабыней, а сейчас осмелился приказывать мне? Ты наверняка позабыл о том, что отец избрал меня на роль конунга. — Эйрик поднялся с трона и подошёл к брату, после чего легонько толкнул. — От отца вестей нет, а мы чтим заветы старейшин. На трон, должен встать старший из сыновей конунга, я вернулся. Твоя очередь действовать по законам, что были расписаны первыми варварами. Передай трон мне или сильно пожалеешь. — Кастера охватила злоба, чувства ненависти и жажды кровопролития. Он готов был вонзить кинжал, что торчал у него из-за пазухи, в глотку брата. — Так вот, давай вначале удостоверимся в смерти нашего отца, а потом будем делить власть. — Эйрик смахнул рукой и отошёл к длинному столу, что растянулся на весь зал, поставив пустую глиняную кружку. — Ты пожалеешь. — Грозно рявкнул Кастер, направившись в гущу толпы, которая недоумевала о происходящим. Видать столько выпили, что не понимали, кто перед ними стоит. Вельтон подоспел к своему подопечному. — И в этом заключается твой план? — Спросил Вельт, нахмурив лоб. — Я искал повод, чтобы прикончить его. — ухмыльнулся юноша. — Братоубийство? Ты вообще в своём уме? Фридрих никогда бы не оценил такого жеста со стороны своего сына! — Воскликнул Вельтон, следуя за Кастером, что шёл к выходу. — Мне плевать. Плевать на братьев, плевать на отца. Я жажду власти. Все запомнят Кастера Хардсейма, как мясника, как безжалостного убийцу и конечно же выдающимся правителем. Я сделаю невозможное то, о чем не догадываюсь, но Создатель укажет мне путь. — Отрывисто, сдерживая гневные порывы, произнёс Кастер, отворив двери на улицу. Эйрик в свою очередь продолжал отдаваться на растерзание своей ярости, держал обиду на Создателя и на Франбуржцев, что не прикончили его братца. — Давай! Убирайся! Конунгом себя возомнил, запомни, брат. Отныне, ты для меня никто. Беги к своей шалашовке! — Выкрикнул Эйрик. Как Кастер посмел что-то сказать ему? — Схватите! Убейте его! — Вдобавок рыкнул юноша, но никто не послушался его приказу. Гости медового зала, с некой опаской провожали взглядом Секиру. Эйрик не понимал, отчего же они не подчиняются своему конунгу? Измена? Кастер, сдержав свой гнев, следовал по заполненным жителями улицам Скаггерака. Он шествовал все дальше и дальше, выходя уже на одинокую тропу, что вела на окраину города. Юный Хардсейм подоспел к небольшому, почти разваленному домику, где он раньше проводил множество времени наедине с собой. Это здание – уже давно заброшенно, почти обрушенные стены лишь отпугивали северян, нежели чем привлекали. Дом послужил временным пристанищем для схваченных принцесс и конечно же – капитана. Завидев Франбуржцев, Кастер ехидно улыбнулся, медленно, шаркая подошвой – подоспел к ним. — Как вам ваши новые владения? — С насмешкой сказал юный Хардсейм, за ним же следовал мастер Вельтон, что нес похлебку. Девочки вовсе исхудали, сидя на стоге сена, рядом находился и сам Крамсон, весь посиневший от холодов Северной души. — А вот и завтрак. — Джейсон схватился за тарелку и протянул ее принцессам, Кастер же наблюдал за его благородством. — Что тебе надо? — Поинтересовался Джейсон, говоря усталым голосом. — Ты не навещал нас столь долгое время, а теперь решил явиться сюда? — Дело в том, что мне нужны воины для того, чтобы добраться в кое-какое место. Конечно, я понимаю, что у тебя нет на это сил, но все же – я бы хотел, ведь тогда на корабле ты сражался храбро. — Кастер наклонил голову набок, слегка улыбнувшись. — Где Эмма? — Спрашивает Джей, откладывая пустую тарелку в сторону. — С ней все в порядке, можешь не переживать, но до тех пор, пока ты не дал согласие – ей может угрожать опасность. Конечно же от моих рук, ты же не хочешь этого, м? Верно? — Кастер притронулся к стальным кандалам, потянув массивную, ржавую цепь на себя, отчего запястья капитана поднялись вверх. — Я… — Сквозь ноющую в кистях боль, произносит Крамсон. — Я согласен. — У Джейсона не было другого выбора, лишь так он может спасти ее жизнь, даже не находясь с ней рядом. — Тогда – собирайся. Нам уже пора. — Кастер пожал плечами, доставал чёрные, длинные ключи, освободив пленника из заточения. — Я поеду с тобой! — Буркнул Вельт. — Нет, ты нужен здесь. Заберёшь Эмму и этих принцесс. — Кастер повертел головой, взирая на старого мастера. Джейсон ухватился за натертые от кандалов запястья. — На кой тебе сдались эти принцессы? От них никакого толку! — Вельтон продолжал возмущаться. — Они сдались мне — Кастер глубоко и раздраженно вздохнул — Ибо я намереваюсь вернуться во Франбург и отобрать некоторые земли в свои владения, и они поспособствуют этому. — Вельтон ничего не ответил, лишь забирая принцесс из сарая. — Я отвезу их за пределы Скаггерака. — Тихо пробубнил он. Спустя пару часов, Кастер заготовил двух жеребцов, на которых они отправятся в сторону Стольгрима, в этот же момент принцесса, проснулась в своей постели одна, она жутко испугалась. — Кастер? Где он? — Произнесла девица, поднимая взгляд на мастера. — Прошу успокойся, принца сейчас нет в Скаггераке, он отправился к конунгу Винтеру, полагаю он вернется через пару недель. А пока вам необходимо собраться, мы уезжаем отсюда ко мне домой. — Промолвил Вельт, помогая девушке собрать необходимые вещи. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Место на опушке леса уже стало привычным для временного конунга Скаггерака. Эйрик рвался туда, продолжая гневаться на своего старшего брата. Все это время, Цезак был занят другими важными делами, а посему не мог принять юнца, дабы вновь наставить его. На сей раз, воинов подле ярла было в несколько раз больше. Хардсейм смутился, подняв свой взор на северянина. Сам Цезак – молча расхаживал из стороны в сторону, сложив руки за спиной. После того, как напротив него появился конунг, тот быстро подоспел к нему. — Ты не мог предупредить нас ранее, чтобы мы зря не готовились к нападению. — Разозлено произнес ярл. — Но теперь это уже не имеет значение, почему ты не избавился от своего брата? — Он что-то подозревает, мне кажется, что не спроста это все. — Кивнул Эйрик, сложив руки на груди. — Значит избавься от него немедленно. Найми головорезов и сделай все то, в чем мы нуждаемся. После – займемся Фридрихом, он также не составит нам проблем. — Продолжал Цезак. — Я не думаю, что с этим можно повременить, он же не так сильно мешает нашим планам? — Спросил Эйрик, поднимая свой взор на северян. — Нашим? Эти планы мои с ярлом Меркури, никак не твои. Теперь уже не твои. Правь дальше, мы вернёмся, когда Фридрих будет возвращаться обратно домой. Кастер для нас не помеха и ты сам знаешь это. Кто он? Никто. Наверно. — После этих слов, Эйрик с обидой последовал обратно домой, встретив своего младшего брата у прохода. Март же, вновь поднялся с очередным рассветом, надевая свои кожаные одеяния и накидку, что была сшита из шкур убитых волков. — Ты опять к этому старику идёшь? — Поинтересовался он. — Да.— Неохотно ответит мальчишка, чувствуя запах медовухи, который исходил от его брата. — М..Март — Запинаясь пробубнил Эйрик. — Ты... должен понять одно, не знаю, что нас ждёт дальше, но явно что-то плохое. Оставайся у Афрода. Поживи у него. — Почему? — Март ничего не понимал. — Кастер. — Этого было достаточно для осознания всей сложности ситуации. — Тогда до свидания. — Март пропихнулся через брата, открывая дверь. — Я люблю тебя, Март. Люблю. — Хоть это было на охмелевшую голову, но Эйрик говорил правду, даже нехотя признавать ее. Март ничего не ответил, следуя по старой, протоптанной годами, дороге. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Путь был долгим, местами тяжёлым из-за намётанных белоснежных сугробов, но и это не останавливало юного варвара, который горел мечтой о свершении своей первой цели: забрать власть себе. — Тебе нравится Эмма? Не так ли? — Вдруг оборвал молчание Кастер, выезжая на дорожку. Джейсон подъехал к Варвару, отвечая на заданный вопрос: — Нравится, но как сестра. Инцест у нас на родине не приветствуется. — Джейсон обратил свой взгляд на довольного Кастера и проехал чуть вперёд. — Мило.— буркнул Хардсейм, кивнув головой и поддав коню по бокам, галопом поскакал вперёд. — Догоняй, Франбуржец. — Выкрикнул Кастер. — Мы почти прибыли. Как только Джейсон заехал на холм, то сразу увидал высокие, толстые стены, которые были соединены дозорными башнями. Кастер недолго думая, подоспел к вратам, спрыгнув с коня. Джейсон остановился позади. Оба были под прицелом лучников с дозорных башен. Из густого леса выехал конунг Винтер. Его одежда была испачкана засохшей кровью, а за спиной свисал полупустой колчан со стрелами и украшенным рунами луком. На его коне свисали головы убитых оленей. Конунг слез с жеребца, приближаясь к Кастеру. — Неужто Кастер Хардсейм, сын Фридрика Хардсейма вторгнулся в мои земли? Что ты забыл здесь, мальчишка? — Приветливо улыбнулся Винтер, почесав свою бородку. — Можем ли мы обсудить это в более благоприятной обстановке, не под прицелом? — Изумился Кастер, игриво поглядывая по сторонам. — Как скажешь, гость мой. Я рад, видеть тебя здесь большая честь для меня, Кастер. — Лукаво, еле сдерживая ухмылку произнёс Винтер. — Не нужно обманчивых жестов, Винтер. У меня к тебе дело. — Ворота распахнулись, Винтер вместе со своей свитой и с Кастером, подле которого был Джейсон, проследовали в дом конунга, в медовый зал, где уже пировали остальные жители Стольгрима. Само помещение, словно сокровищница мрачных тайн, восхищало своей атмосферой. Каждая стена была украшена множеством черепов различных животных, словно молчаливые свидетели прошлых охотничьих подвигов. В их пустых глазницах отражалось слабое, призрачное свечение, создавая загадочное зрелище. Скупое освещение, проникающее сквозь узкие щели в окнах, заставляло юного Хардсейма прищуриться, чтобы разглядеть каждую деталь.Вдалеке, словно островок в океане таинственности, выделялся отдельный столик, разукрашенный резными узорами и покрытый тонким слоем пыли. Именно там, в этом священном уголке, предназначенном только для конунга и его семьи, уже занимал место мальчишка. Его юный возраст, лет двенадцати или даже меньше, не смущал никого из присутствующих. Наоборот, его присутствие в этом мрачном зале наполняло его обитателей надеждой на будущее. — Присаживайся, Хардсейм. — Винтер указал левой рукой на мальчугана. — А это, мой братец Рейзер, бастард моего покойного отца. — Кастер присел за стол, вжимаясь в спинку стула, что была обшита красным бархатом. Винтер сел напротив него, положив свои руки на стол, протирая кожаными наручами разлитый эль. Конунг дал мальчишке подзатыльник. — Почему здесь грязно? Ммм? — Винтер разозлился. — Ближе к делу, гость. — конунг отвлекался. — Что ты забыл здесь, в моих владениях? — Кастер прикоснулся к рогу, что был заполнен напитком и пригубил его, сделав пару небольших глотков. — Дело в том, что от отца известий нет уже более двух месяцев. Вероятнее всего, он погиб уже после моего возвращения в Скаггерак. — Кастер опустошил рог наполовину, после чего продолжил. — И теперь, я намереваюсь забрать титул конунга себе. — Винтер был сильно удивлён таким заявлением. — И что ты хочешь от меня? — Любопытно протянул Винтер. — Мне нужна помощь, твоё войско. Вместе с ним, мы двинемся на Скаггерак. — Кивнув головой, Кастер постучал заросшими ноготками по столу. — И какая мне от этого выгода? — Растянув уголки губ, произнёс конунг. — Все мы знаем о твоих грезах. Стать королём всей Северной души. Я поддержку тебя в этом, присягну на верность. Стану твоим союзником. — Кастер вышел из-за стола и подошёл к конунгу, наклонившись. — Не так ли? Винтер Варсандр, будущий король всей Северной души. Разве сможет мой младший брат поспособствовать этому? Навряд ли, он сын своего отца, он старается подрожать ему, а я ненавижу Фридриха, за всю боль, что он причинил мне, когда я был ещё ребёнком. Я лишь хочу, чтобы моя семья ощутила все мои страдания, которые пережил я. — Кастер чуть не кипел от злобы. — Так ты поможешь мне?