Повесть О Сером Мире.

И вместе с холодами, начнется война. Глава 22. Последний союз. «В холодной обителью серого мира, где зима властвует своими ледяными объятьями, прокатится вестник неутешительных времен - война.»

━━━━━━━◌ Северная душа ◌━━━━━━━

Договор дикого варвара, сына одного из великих конунгов Скаггерака и властителя Франбурга – вступил в силу. Перед отъездом Кейна Шторма, который уже собрал своих отважных, несомненно храбрых воинов, готовых покинуть Огненное кольцо, Люксен предупредил своего союзника о том, чтобы тот далеко не отплывал. Как задумывалось, старый Розенталь в последствии отправит гонца, который укажет путь к северным берегам. Флотилия покинула наскучивший Серебренный орден и двинулась в дальний путь. Путь, ведущий к Северной душе, не простой, муторный, но и он был осуществлен лишь во благо дочерей Люксена Розенталя. Дорога в северную гавань лежала через сильные шторма, но самый главный путь был пройден. Тайный проход лежал подле вечных бурь, ранее по древним сказаниям в легендах – здесь находился великий водоворот, который и погубил тысячи моряков. На мгновение, когда старый властитель Франбурга обезумел от жутко штормящего моря, он вдобавок ко всему решил, что смерть ожидает его в бездне Северной души. Он не мог спать ночами, думая лишь о том, как бы поскорее вернуть своих дочерей. Благо, единственное, что по истине радовало Люксена, так это то, что ни один из кораблей не ушел на дно морское. Каюту, правда, разнесло, перевернуло все вверх дном, повсюду валялись различные пергаменты, одеяния старого Розенталя, не говоря уже о мебели и фарфоровой посуды. Наконец – вдали показалась земля. Обитель северян, вечно терзающих земли южан. Это оказалась заброшенная верфь, от которой ранее отбывали множество драккаров, следующих в походы. Фрегаты причалили к берегу, на воду спустились шлюпки. Рассел не мог поверить в то, что это мгновение на самом деле настало. Руки Хардсейма дрожали, а он предчувствовал северный ветерок, что беспощадно бил по лицу. Он нервно вдыхал и выдыхал свежий воздух, взирая на родные земли. Люксен Розенталь стоял позади него, а лодка, на которой находились новоиспеченные союзники – возглавляли остальные. Подойдя к насквозь промерзшей земле, Рассел мгновенно спрыгнул со шлюпки и пал на колени, в руках сжимая мертвую от вечных морозов почву. Юноша чуть улыбнулся уголками губ, прижимая ее прямиком к своему сердцу, насыщаясь долгожданным моментом. Этот шанс был предоставлен самим Создателем. Шанс вернуться восвояси и отомстить за своего отца. Только теперь, старший сын Фридриха – намеревается прославиться среди орды северян. Стать таким же, как и наставник. Справедливым лидером, что сможет повести с собой в сражение, вернуть славу континенту, стать истинным правителем Скагерака, а быть может даже больше. Он – почувствовал то, как грезы о светлом мире постепенно осуществляются, но как бы они и не сыграли с ним в жестокую, а порой и до ужаса страшную, игру. Рассел осматривал ледяные горы, воздвигнутые древностью бесконечно бегущих лет, глядя на замерзшую гладь, которая постепенно начинает оттаивать, он почувствовал и запах лета, хоть и хладные ветра развеивали этот сладкий аромат, юноша продолжал ощущать его. — Я дома. — Тихо-тихо прошептал старший сын Фридриха, еле дрогнув своими губами. Позади стоящий Люксен с ухмылкой взирал на юнца, гордо задрав голову. Розенталь знал, что другого выхода быть и не может, догадывался и том, что без пустых обещаний – он не сможет спасти собственных дочерей. Возможно, Создатель будет слишком жесток с ним, но его это вовсе не волнует. — Прости меня, Рассел. — Произносит старый король, взявшись за весло и подоспев со спины, засадил по затылку, так, что юный Хардсейм попросту отрубился. Он пал лицом в грязь. Именно так ему отплатили возродившиеся в душе грезы, а также несправедливый Создатель. — Пошлите гонца к Кейну Шторму, передайте ему, что пора собирать армию к великой битве, что уничтожит всю Северную душу. Сотрет с лица Лимскола всех дикарей. А этого. — Розенталь переводит взгляд на юношу и откидывает весло в сторону. — Свяжите и посадите в клетку, для начала мы должны создать иллюзию переговоров, из которых я и вытяну своих дочерей, а после – будем мстить за все их грехи, походы и смерти нашего народа. — Как пожелаете, ваше величество. — Поклонившись, гвардеец слету отправился к лодке, а остальные воины подхватили северянина под руки и потащили под дерево, плотно перевязывая юноше кисти. — Помните, что жизнь Катрин и Алэйны зависит только от ваших решений и то, как вы будете относиться к их конунгу. — Подоспевший Габринель, обеспокоенным голоском осведомил своего властителя, отдавая душу на растерзание страху. — Мы здесь, а значит пол пути уже пройдено. За свою женушку и маленькую принцессу – не переживай, ведь северяне не смогут сдержать натиска такой огромной армии, которая есть у нас. Альянс по истине могущественен, мы собрали воинов в разы больше, нежели чем все население этого гиблого континента. — Ответил Розенталь, укладывая морщинистую ладонь на плечо гвардейца. — Надеюсь на вашу мудрость, ваше величество. Искренне надеюсь и не хочу в вас ошибаться. Точнее, попросту не могу, но сомнения продолжают тяготить мою голову. — Буркнул Габринел, оглядываясь по сторонам. Он задрожал от хладного воздуха, потирая свои руки, а затем – укутался в плащ, дабы хоть немного согреться. — Порой и меня преследуют различные сомнения, посему мне приходится попросту верить в свои силы, не оглядываться на ошибки прошлого, а просто двигаться дальше. Я верю, что родился не просто так. Создатель уготовил мне учесть намного важнее, чем у того северянина, которого я казню на главной площади, а после истреблю все варварские поселения. Тем более, благо во Франбурге начинает все налаживаться, а значит божественный луч пал именно на меня и я смогу стать самым легендарным лимом в истории и однозначно впишу свое имя в историю Лимскола. Обо мне будут помнить многие столетия. Как великого короля, который раз и навсегда поставил точку с ордами варварских захватчиков. Когда-нибудь ты вспомнишь мои слова и все поймешь. Поймешь и то, что нет никого важнее и достойнее меня в этой эпопеи. — Люксен улыбнулся уголками губ, а после проследовал вперед, к нагим деревьям, по которым скатывались капли растаявшего снега. Габринель в свою очередь решил предаться молчанию, ему показалось, что король слишком переоценивает все свои силы, как то и говорил лорд Серебренного Ордена. Страх, как то и полагал Розенталь – совсем не угас, а только возрастал, отчего юный воин стал подумывать о том, что все потеряно. Люксен довольствовался своим положением и уже предвкушал свою победу, ставил новые цели и грезил о грядущем будущем, конечно же бескрайне светлым и теплым. — Видишь Ричард, ты наконец поймешь о том, что все это был замысел Создателя. Твои слова – остались пустыми и теперь греют тебя в Сером мире, пока твои кости продолжают сгнивать в нашем мире. Благодаря младшему сыну Фридриха Хардсейма, жизнь великого Хранителя была в безопасности. Он был доставлен в поместье Эммина Градостроителя, где знахари делали все возможное, чтобы спасти израненного Афрода. Родная дочь старого мастера, во время долгого путешествия в Западное конунгство, сделала некоторые выводы о Стольгримском бастарде, который отказался помочь ей в трудной ситуации. Как и ожидалось, все похвалы достались Эммину, который поверил мальчишке с блондинистыми волосами, доверился странному сну и отправился к Разлому со своими воинами. После нескольких утомительных дней, Хранитель пришел в себя после долгого сна, но не мог спать по ночам из-за ноющей боли. Конечно, травы помогали справиться с этой болью, но сама проблема не исчезала. За закрытыми дверями лекари шептались о том, что дни наставника быстро иссякают, и скоро он умрет, но они не теряли надежды и до последнего боролись за его жизнь, пытаясь восстановить его силы. Иногда Афрод заставлял себя верить, что не может двигать конечностями, но это было только ночью, а к утру все возвращалось на свои места. Каждый вечер Хранителя навещал его хороший друг Эммин, который был в курсе происходящего в Северной душе, но сегодня новости были далеко не радостными. — Нас ждут ужасные события, Афрод. — Проговорил старый конунг, опуская поникший взор вниз. Эммин откидывается на спинку стула. — В наши земли вторглись войска Южан, уже сейчас несколько деревень оказались под жутким натиском их зверства. Поселение вблизи Ортеновского поместья – полностью сожжено, многие наши жители бегут к конунгам. Даже к нам примкнуло с пол сотни северян, которые не знают, что им делать дальше. — А что до Кастера? — Хрипя, спрашивает Афрод, перед каждым сказанным словом – делая громкий вздох. — У него родился наследник, который укрепил его права на власть в Скаггераке. Он любим своим народом, здесь мы бессильны против него. Говорят, юноша отстранился от преследования своего младшего брата, также. — Эммин смолчал, не желая продолжать свой говор. — Что? — Скривившись от легкой боли, вопрошает Хранитель. — Его провозглашают королем Северной души, конунг Нестер примкнул его армии, многие ярлы пребывают в Скаггерак и склоняют головы, воодушевляясь его поступками, тем более сейчас, когда по истине огромное войско Южан прибыли в наши земли. — Говорит старый конунг. — Что же им нужно? — Недоумевая, произносит Афрод, взирая в потолок. Его разум помутнел, он и сам чувствует, как приближается его кончина, но не может закончить на этом свою историю. — Не знаю, но не беспричинно, оказаться здесь не могли. Я слышал, что в Скаггерак, во время снежной бури прибывали фрегаты Серебренного Ордена, они и стали гостями Кастера, вполне возможно, вина лежит именно на нем. — Эммин поднимается со стула, следуя к столику. — Кастер – яд для нашего континента, мы должны избавить Северную душу от его отравления. Проклятый змей! — Откашливаясь, воскликнул Афрод. — А самое ужасное то, что если он получит поддержку двух конунгов, то станет истинным правителем Северной души и мы будем обязаны подчиниться ему. — Кивает головой Эммин. — Значит, нам просто необходимо покончить с ним, и я даже знаю как. Спустя еще несколько дней, на просторах Северной души Южане продолжали свирепствовать, сея хаос и разрушение, словно бушующие стихии. Они устраивали набеги, оставляя позади лишь опустошенные земли, и собирали великое войско, возводя множество лагерей вдоль берегов. Перед этим врагом никто не мог устоять, никто. В это же время, младший сын Фридриха, юный и загадочный, продолжал постигать тайны черной магии. Его последние фокусы оставляли все восхищенными и пораженными. Способность покидать свое тело и свободно скитаться по разным местам придали ему невероятную силу и мощь. Однако он все еще боялся проникнуть в самые глубины запретных зон и всегда возвращался обратно, испуганный неизвестным. Вот и сейчас, сидя на поваленном дереве, юноша погружался в чтение страниц неизвестного альманаха. Вокруг него развернулся мертвый лес, словно подчиненный его воле, а вдали виднелись воины конунга Эммина, блуждающие среди зелени, охотясь на диких зверей. Внезапно, Градостроитель, человек, обладающий мудростью и опытом, подошел к мальчишке и сел рядом, словно притянутый его таинственной притягательностью. — Как ты узнал о том, что Афрод в опасности? — Поинтересовался тот, хмуря свои седые брови. — Это тяжело объяснить. — Коротко кивает головой маленький принц, пряча альманах в своей сумке, он чуть спустил рукава, согревая тем самым замерзшие руки. — Ну, а ты попытайся? — Конунг переводит взгляд на сероглазого Марта, чуть наклоняя голову набок. — Дело в моих странных способностях, которые посещают меня на протяжении очень долгого времени, не знаю, как именно рассказать вам, Эммин. Вначале, я видел обычные руны, но а потом, любопытство поглощало меня все больше, мне приходил странный незнакомец, одет он был. — Маленький принц слегка помедлил, вспоминая происходящее той судной ночью. Мальчишка поморщился, но нехотя продолжил, заведомо зная, что Эммину можно доверять, чуть дрогнув от холодного ветра. — Одет был во все серое, лица я не видел, но он сказал мне, что Хранитель в опасности, но повторить свои выходы из тела – я не мог, пришлось прибегнуть к странным записям альманаха, который я отыскал в вашей библиотеке. — Дай-ка гляну. — Буркнул Градостроитель, после чего белокурый достал его из сумки и показал конунгу. Эммин прищурился, совсем не узнавая загадочную книгу, разглядывая записи, написанные от руки. — Это же черная магия! Март, послушай, ты не должен поддаваться этому искушению. — Но почему? — Возмущенно произносит мальчишка. — Потому что, она может тебя погубить. Если кто-то узнает о твоих способностях и уж тем более о черной магии, то без разбора заберут тебя, заставляя выполнять различные прихоти. Это в лучшем случае, а в худшем беспощадно разделаются с тобой. — Отвечает Эммин, пытаясь переубедить маленького принца остановиться и больше не прибегать к ней. Конунг забрал альманах, злостно окинув взглядом мальца. — Прости, прости… — Молил он. — Я правда не знаю, как совладать с этой силой, как справиться с ней и для чего я предназначен – тоже не знаю. — Настанет момент и придет тот, кто даст тебе ответы на твои вопросы. Поможет и наставит, но явно не сейчас. — Градостроитель умолк, ведь вдали послышался крик северянина, которого через несколько мгновений притащили к властителю Западной части. — Ему срочно нужен лекарь! — Воскликнул варвар, придерживая сочившиеся раны охотника. — Что случилось? — Негодуя произнес Эммин, поднимаясь на ноги и мгновенно подоспев к своим воинам, принялся разглядывать увечья. — Его искусал дикий волк. — Опомнился северянин. Март мгновенно поднял глаза на раненого, смутившись, ведь по позвоночнику пробежался легкий холод, который заставил мальчика содрогнуться. — Он был… Большим… С красными глазами. — На придыхании говорил охотник, кривившись от боли. Март почувствовал, как напряжение прогуливается по его рукам, будто бы что-то колит его. На обед, Март вошел в роскошный зал, где собрались отважные воины и изможденный Хранитель, еле державшийся на ногах. Мальчик нахмурился, ведь атмосфера напряженности стала все более непереносимой: у многих лицо выражало тревогу, а сам король обсуждал важные дела, связанные с прибытием Южан. Маленький принц прошелся по залу, заняв место рядом со своим верным другом. — Что происходит? — Недоумевая спрашивает белокурый, озираясь по сторонам и заметив то, что Эллен сидит в одиночестве. — Похоже, наш континент ждет война. — Дернув бровями, отвечает Перейрер, замотав головой. — Я не думал, что так все зайдет. — Хмурит брови Хардсейм, постучав кончиками пальцев по столику. — Все мы знаем то, что Северную душу настигли не простые времена. Правление Кастера Хардсейма зашло слишком далеко, он стал безумен, тем более прибывшие южане, которые собрали внушительное войско – явно не спроста явились в нашу обитель. Как Хранитель Разлома, стражник континента – обязан выяснить их причину появления в родных землях. Посему, я принимаю решение отправиться к ним. — Начал Афрод, как только пиршественный зал оказался полностью забит варварами. — Кастер не наш конунг! Он заслуживает смерти за то, что сотворил! — Воскликнул один из ярлов, что яростно поддерживает Эммина Градостроителя. — Именно поэтому, мы должны покончить с его жестокостью. Посему, на рассвете, мы отправимся к лагерю Южан, дабы договориться и поставить точку с Кастером. Кто не пойдет за нами – я пойму, но других выходов я не вижу. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Настала суровая летняя пора. Конунг Скаггерака дожидался этого мгновения долгое время, ведь именно с ней – на континент явились те, кто желают отомстить ему. Отомстить за те злостные деяния, которые он сотворил будучи на Франбружских землях, а именно похитил двух дочерей Люксена Розенталя. Раскаживая по владениям, Кастер застал себя на мысли, что страх начинает возрастать в его груди. Он слышал о великом войске, что грядет по его душу, а посему волнение охватывает его, но уверенность не угасает. Мастер Вельтон – уже с самого раннего утра не спал, явившись в одинокие покои своего властителя. Лучина, едва дышащая светом, освещала комнату, создавая призрачные тени на стенах. Вельтон пристально смотрел на карту, размещенную перед ним, словно она содержала ответы на все его вопросы. Он чувствовал, что время истекает, что каждая секунда приближает непредсказуемую битву. Сердце его колотилось громче, пульс учащался, но он не позволял себе проявить слабость. Вельтон был верен своему конунгу, и никакие страхи не могли остановить его в предстоящей схватке. Он знал, что враги скрывались в тени, готовясь к мести. Но Конунг Скаггерака был готов к этому вызову. Вельтон вспоминал дни и ночи, проведенные вместе с Конунгом, когда они планировали свою стратегию. Они были неотделимыми союзниками, доверяющими друг другу безоговорочно. И сейчас, в этот роковой момент, Вельтон чувствовал себя сильным и бесстрашным, готовым пролить кровь за своего правителя. Они обменялись молчаливым взглядом, словно передавая друг другу свою решимость и силу. — Мастер Вельтон, время пришло —, произнес Конунг с гордостью и одновременно безмятежностью в голосе. — Мы встретим эту армию лицом к лицу и покажем им, что мы непобедимы. Вместе мы пройдем через огонь и страх, и победим. Вельтон кивнул, его глаза горели огнем решимости. Он знал, что предстоящая битва будет самой тяжелой и опасной, но он не колебался. Он был готов бросить вызов своим врагам и отомстить за каждую каплю крови, пролитую на родной земле. Но Вельтон беспокоился за состояние своего властителя. Он был уверен, что все происходящее – затмило сознание своего ученика. Кастер Хардсейм обезумел. Потерял грань между реальностью и игрой. Как бы то не привело к суровым последствиям — Вскоре, они и прибудут сюда. — Обеспокоенно отвечает Вельт. — Мы должны осведомить всех наших дозорных и подготовиться. Ты нужен своему народу, Кастер. — Меня не интересуют они, только конунг Стольгрима. Когда он явится? — Муторно вздыхает юноша, слегка усмехнувшись. — Но Кастер, их войско слишком велико, мы не сможем выстоять. Придется задуматься о переговорах и отдать принцесс. — Качая головой, говорит старый мастер, понимая, что неизбежное близко и смерть вот-вот настигнет их всех. — Ты не понимаешь! — Воскликнул Кастер, бросив опустошенный кубок прямиком в стену. — Они не собираются провести мирные переговоры, собрав такое могущественное войско. Южане пришли сюда, чтобы истребить наш народ. И не только его. Уничтожить всю Северную душу, не оставив ничего. Альянс был создан не зря и вовсе не принцессы служат его причиной. Таково произошло и позже, именно поэтому я был избран Создателем, чтобы остановить их, ведь другие попросту не смогут. Никто, кроме меня. Никто. Никогда. — Кастер, ты обезумел. Мы не одолеем их, хотя бы потому что нас в разы меньше, нежели чем их. Южан – сотни тысяч, а мы не можем собрать и одной. — Растерянно произносит Вельт, полностью теряя веру в конунга, да и в самого себя. — Ты безнадежен, Вельтон. Вы все безнадежны. Сделай только одну услугу, разошли весточки всем ярлам, ибо их просит король всей Северной души. — После сказанного, Кастер, окинув взглядом покинул собственные покои, по пути встречая несколько фрейлин, что служили Эмме, он остановился, задумываясь. — Эй вы. — Буркнул Кастер, опуская суровый, гневный взор на девушек. — Да, мой властитель. — Произнесла служанка, после чего поклонилась. — Мне нужно знать то, где сейчас находится моя жена. — Коротко кивнул головой юноша, раскинув руки в стороны. — Я видела, как королева уходила вместе с капитаном Джейсоном, но только не знаю в каком направлении. Ваш сын, кстати находится с остальными фрейлинами. — Покорно отвечает девица. — С Франбуржцем? — Совсем позабыв о том, что он явно подслушал их разговор в последний раз, Секира знатно вышел из себя, превратив ладонь в крепкий кулак, который отражал весь его гнев. Кастер резко ударил по стене, а затем отошел назад, кусая губы. — Подойди сюда. — Зашипев, произносит он. Служанка медленно, с некой опаской подходит к властителю Скаггерака, склонив голову. Тот же, с яростью, гложущую его душу, ухватился за шею девицы и резко прижал ее к стенке, злостно взирая на нее. — Мой конунг. — Выдавила из себя фрейлина, держась за его запястье. — Теперь, ты должна послужить своему конунгу. Когда Эмма вернется в свои покои, ты попросту обязана следить за ней и капитаном, подслушивать разговор и докладывать мне, иначе. Иначе, я пущу тебя по кругу своих воинов, пусть довольствуются плотью такой милой девушки, а после. Знаешь, что будет после? — Безумно ухмыляется юный Хардсейм, сдавливая кончиками пальцев лебединую шею девицы. — Я вырву все твои ноготки, выколю глаза, отрежу уши и вырву язык, после чего ты будешь прислуживать моим гончим псам, пока те не съедят тебя. — Достаточно запугав служанку, Кастер ослабил хватку, а затем и вовсе отдалился, проследовав в пиршественный зал. Конунг чувствовал то, как постепенно угасает его здравый рассудок, а также как давит комок на его душе, не позволяя дышать. Ревность возгорается в нем все больше, растерзывая с каждым разом все больше и больше. Он – выдохнув горячий воздух из своей груди, зашел в зал, окинув взглядом выстроенных в несколько шеренг ремесленников. — Итак, расскажите-ка, готовы ли баллисты, чертежи которой предоставил нам Серебренный Орден? — С ухмылкой спрашивает Хардсейм, расхаживая по своим владениям, а также следя за каждым северянином, что слегка побаивались властителя. — Все готово, мой конунг. — Склонив голову, произнес один из ремесленников. — Баллисты построены и все находятся в рабочем состоянии. — Превосходно. — Лукаво улыбнувшись, рявкнул юноша, подойдя к храброму северянину, что один из многих отчаялся порадовать Хардсейма. — Твое имя. — Сурово произносит Кастер, осматривая ремесленника. — Меня зовут Рейд. — Он покорно отвечал на вопросы властителя, не поднимая на него глаза. — Послушай внимательно, Рейд. — Начал Секира, размяв плечи. Он подошел к столику, доставая из внутреннего кармана кожаной жилетки длинную, небольшую досочку и камень. — У тебя есть родители? — Да, мой конунг. — Кивает головой ремесленник. — Так вот, если хочешь, чтобы они выжили, а не померли в грядущей битве или даже раньше, то мне необходима твоя помощь. Смотри. — Кастер уложил досочку на камень, укладывая на оконечность несколько зерен пшена, а после стукнул кулаком по ней, из-за чего семя полетело в сторону. — Ты должен сотворить для меня тоже самое, но намного лучше, также найдите булыжники, оплетите их сеном, полейте маслом так, чтобы они зажглись. Нам необходимо дать отпор ненасытным южанам. Мы должны наказать их. — Я вас понял. — Покорно говорит северянин. — Тогда приступай к работе. — После указа конунга, все разошлись к заданным делам. Кастер слабо улыбнулся и последовал дальше, покидая пиршественный зал, он взглянул на могучие стены, которые должны были сдержать натиск многочисленной армии южан. Юный Хардсейм направился по улицам, повсюду кипела работа, кто-то заготавливал масло, чтобы поливать вторгнувшихся чужеземцев, другие, к примеру кузнецы, занимались ковкой клинков или пик, простые жители задраивали окна в свои дома, дабы хоть ненадолго укрыться от альянса. Секира шел дальше, по пути собирая внимание и овации, каждый восхвалял имя своего конунга. Он слабо улыбнулся и наконец – подоспел к пристани, где в леденящей воде, северяне выкапывали рвы, сооружая защиту с моря. Рядом стоял конунг Нестер, который мгновенно повернулся к Хардсейму, задавая интересующие вопросы. — Этим самым мы потеряем порт и возможность отступления, ведь драккары попросту сядут на мель, а мы даже спуститься не сможем. Как это так? — Недовольно буркнул он. — Если мы прекратим, то весь Скаггерак окажется в кольце их могущественного войска. — Кастер дернул бровями, выдавливая небольшую, слабо заметную ухмылку. — С чего ты вообще взял, что они атакуют с моря? — Изумился Нестер, сложив руки на груди, вновь опуская взор на рабочих, которые постепенно погибают от леденящей воды. — Все просто, если и вправду верить тем, кто видел армию южан, то давай хорошенько подумаем. Видишь ли, они наверняка не глупы и вероятнее всего придумают какую-либо стратегию, например отведут войска на фрегаты, а они в свою очередь прибудут к нашим берегам, дабы застать нас врасплох. Другая часть войска, останется здесь и будет отчаянно продавливать оборону Скаггерака. Если мы хотим выжить, то нам придется справляться с двумя фронтами. Вон там, начинается мель и южане будут постепенно прибывать к нашему берегу. — Секира указывает на морские волны, не переставая ухмыляться. — А вот здесь, за перегородкой – будут находиться наши копейщики и лучники с небольшим отрядом берсерков. Установим несколько баллист, возможно даже катапульт и требушетов и все, победа на нашей стороне. Осталось только собрать воинов. — Конунг! — Воскликнул северянин, приближаясь к Секире. — Слушаю внимательно. — Обратив взор на молодого воина, произносит Кастер. — Лошади запряжены, мы готовы отправляться. — Покорно кивает головой варвар. — Куда это ты? — Хмуря брови, спрашивает Нестер. — Мне пора отправляться в суровые земли Стольгрима, дабы раз и навсегда поставить точку с моим новым титулом, собрать войско Винтера и явиться сюда. Нам тоже необходимы воины, посему мы и отыщем их не у самых лучших союзников. — Кастер коротко кивает головой, пожав плечами. — Почему бы ему самому не прибыть сюда, учитывая, что Южане могут атаковать в любой момент! — Возразил конунг Восточной части. — Ты же знаешь, Нестер. Мне нужно признание его народа, а не самого Винтера Варсандара. Я хочу, чтобы он испугался, а здесь, завидев такой поток наших армий, нашей готовности, он будет против. Что насчет Южан, не беспокойся, я не думаю, что сейчас самое подходящее время атаковать, они ждут теплой летней поры, но еще не догадываются о том, что холода вновь ударят. Причем очень сильно и в этом – наше преимущество. — Проговорил Кастер. — Пора в путь, навстречу нашему верному союзнику. — Ехидно ухмыляется Секира, скрываясь в толпах множества северян. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Морозы начинают ударять, как-то и предвещал властитель Скаггерака. Ужасы морозов покрыли отряды отважных гвардейцев, что прибыли в обитель континента, дабы раз и навсегда покончить с тираном, который похитил родных дочерей короля. Воины объединенного альянса собрались у большого костра, что как никак – согревал воинов языками трепетного пламени. Поднялась небольшая вьюга, корабли бились о разрушенный причал Восточных руин Северной души. — Когда мы выступаем? — Поинтересовался юный король, усаживаясь подле союзника. Кейн слегка пригубил флягу, наполненную вином, обращая взор на морщинистого Розенталя. — В скором времени, когда холода ослабнут, погода пока не на нашей стороне. Как бы я не хотел выступить, все равно – невозможно. — Осведомился Люксен, муторно вздыхая. — И почему же? — Хмуря брови, продолжает закидывать расспросами юный Шторм. — Ты не видишь? Воины замерзают. — Розенталь огляделся в округе, как гвардейцы прикрывались теплым пледом, дрожа от жуткого холода. — Мы попросту не дойдем до назначенного места, ждем, пока сойдет буря, а после сразу же выступим. — Странное у них здесь лето. — Ухмыльнулся Кейн, вновь отдавая предпочтение испить сладкий виноградный напиток. — Как они только выживают здесь. — Понятие не имею, но лучше бы вымерли все до единого. Такого – я вовсе не ожидал. Не ожидал, что когда-нибудь за свою жизнь, мне придется явиться сюда, чтобы сразиться с северянами. — На секунду, Люксен почувствовал, как страх постепенно завладевает его телом, заставляя полностью подчиниться себе, ведь надеясь на истребления континента, он боится потерять своих дочерей. От нежелания продолжать разговор, старый Розенталь поднимается на ноги, отходя в сторону. Он видит, как упиваются гвардейцы, небрежно относясь к замыслам своего короля. Люксен озирается по сторонам, воздвигнутые шатры, баррикады, все должно быть совсем по-другому. Розенталь обязан отправиться в сражение очень скоро и вовсе не может подгадать подходящий момент, чтобы сохранить значительную часть войска. Он тяжко вздыхает, укладывая ладонь на рукоять своего клинка и следует дальше, шоркая ногами по замерзающей тропе. К нему подбегает обеспокоенный гвардеец. — Ваше величество! — Восклицает он. — Там… Там. — Ну? Говори. — Со вздохом произносит старый Розенталь, исподлобья взирая на воина. — К нам направляется небольшой отряд северян, в руках держат белый флаг. — Запинаясь, говорит гвардеец, указывая на возведенную башню, с которой начинает судорожно бить в колокол часовой. Мгновенно в округе собрались вооруженные воины альянса, выставляя хорошо заточенные пики в сторону приближающихся варваров — Они что? Сдаются? — Негодуя, вопрошает властитель Франбурга, следуя к деревянным ограждениям, взирая на всадников медленно приближающихся к лагерю. Люксен обеспокоенно водит глазами, вовсе недоумевая от происходящего. — Приготовиться! — Воскликнул командор одного из отряда гвардейцев, со скрежетом вытаскивая клинок и занося его над своей головой. — Лучники, цельтесь во врага и ждите моих указаний. — Вдобавок произносит он, после чего выстроенные в несколько шеренг воины выставили стальные щиты с гербами объединённого альянса. Люксен нахмурил брови, пытаясь разглядеть лица северян, что остановились подле баррикад, позади к нему подоспел юный король, также обнажая свой меч, но уже судорожными, то-ли от холода то-ли от страха руками. — Что же им надо? — Переводя взгляд на своего союзника, спрашивает Кейн, прищуриваясь. — Понятия не имею, но похоже, они прибыли с мирными намерениями, ведь кто пойдет на наше могущественное войско с такой горсткой жалких, постарелых варваров? Это же абсурд. — Король прошел вперед, дожидаясь пока их главарь слезет с вороного коня. — Я прибыл, чтобы договориться. — Воскликнул варвар, пристально смотря на вооруженных гвардейцев, что с неким страхом одаривали взглядом северян. На удивление старого Розенталя, он говорил незнакомец говорил на родном для Франбуржцев языке. — Кто ты таков? — Любопытно спрашивает Люксен, не скрывая неизгладимое впечатление. Варвар прошел вперед, снимая капюшон. — Мое имя – Афрод Благородный и я являюсь Хранителем Северной души. — Произносит он, держа клинок наготове. Позади него встали и другие варвары, зная, что мастер, еще не окреп для сражения. — Договориться? Насчет чего? Что же Хранитель этих земель может предложить мне? — Все еще недоумевая, спрашивает властитель Франбурга, делая неуверенный шаг вперед. Недоверие – все еще царило в нем и наверняка не угаснет в дальнейшем. — Для начала, я должен знать цель вашего прибытия сюда, а после и поведаю вам о своем предложении. — Чуть откашлянувшись, проговорил Афрод, выпрямившись в спинке, чувствуя, как недавно полученная рана – вновь кровоточит. Ладонью – он прикрывает бок, не сводя пристального взгляда с чужеземца. Люксен в свою очередь смолчал, сложив руки на груди, тогда же, Хранитель и продолжил. — Вам незачем не доверять мне, от сказанного мне – ничего не будет зависеть, ведь как видите, мы в меньшестве, так что вы с легкостью можете перерезать всем нам глотки. — Ну хорошо. — Коротко кивает головой старый Розенталь, осуществляя еще один шаг вперед, он махнул рукой, после чего лучники опустили натянувшиеся на тетиву стрелы. — Сын Фридриха Хардсейма, нарекают его, как мне стало известно – Кастером, выкрал моих дочерей с Франбурга, а такое – не прощается. Я намереваюсь вступить с ним в переговоры или же вовсе наказать, а теперь говори о своих предложениях. — Люксен наклоняет голову набок, ловя на себе недоброжелательный взгляд со стороны северян, которые принялись шептаться за спиной могучего Хранителя. Так же, подле Розенталя остановился юный Шторм. — Ты уверен, что мы должны рассказывать ему о наших планах? — Возмущенно произносит Кейн, хмуря брови и стараясь избегать внимание со стороны варваров. — Я сам разберусь с ними, ступай погрейся у костра. — Рявкнул Люксен, коротко кивнув головой. Шторм не мог оставить все так просто, ведь его союзник – распоряжается всем альянсом, нежели чем они оба, как и сказано в договоре. — Ты не можешь так поступить, не забывай, здесь большая часть моих воинов. — Продолжает нагнетать Кейн. — Так или иначе, все равно мы получим лавры в одинаковых размерах, а ты сейчас все можешь испортить, это моя война, так что будь добр, не мешай. — Пробубнил старый король. Кейн замотал головой и направился в сторону, дав волю Розенталю решать все самому. — Говори. — Я преследую такие же мотивы. — Афрод пребывал в растерянности, ведь его некогда былой ученик своими глупыми действиями начал войну. Великую и кровожадную, что унесет множества жизней. Она заберет жителей в окраины Серого мира, сопоставимой в те времена, когда началась битва пяти конунгов. — Я проведу вас к Скаггераку, укажу все слабые места города, где он правит. Кастер должен получить то, что заслуживает, а именно – смерть. — Тогда, я согласен принять вашу помощь, многоуважаемый Хранитель Северной души, Афрод Благородный. — Люксен пожал северянину руку, так крепко, насколько мог, все еще не сводя взор с его глаз. Он пытался прочитать в них сладкую ложь, найти подвох, но то-ли к счастью, то-ли на зло – ничего не смог. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Он подкрался незаметно. Разодетый в чистые одеяния темного, вовсе неприметного для жителей Скаггерака цвета. Отважный капитан Джейсон Крамсон проследил за тем, чтобы властителя Скаггерака вовремя отправился в дальний путь, в чертоги Стольгрима, дабы вновь договориться с неприятным конунгом Винтером Варсандаром. Эмилия слегка дрогнула, удивившись появлению своего друга, который слегка обнял за тонкую талию. — Джей, я испугалась. — Произнесла Эмми, с облегчением выдыхая горячий воздух. — Прости. — Коротко кивает головой капитан, вытягивая улыбку на своем лице. — Какие новости? — Забегав глазами, спросила принцесса, задрожав от легкого холодка, что пробежался по всему телу и нагнетая – пустил неспокойные мурашки по молочной коже. Она искоса посмотрела на Крамсона, отходя в сторону. Деревянные стены заброшенной лачуги, давили на ее грудь, отчего сбилось дыхание. Розенталь не могла смотреть на него, вспоминая ужасы брачной ночи и тревожные сны, наводящие страх в мыслях. — Их перевели в чертоги главного дома конунга. — Кивнув головой, покорно отвечает капитан, так и не насмотревшись на возлюбленную. Он желал примкнуть к ней вновь, забыться в небытие ее горячего тела, искусывая такие ненасытные губы, но вовремя сдержался, опомнившись будто от неспокойного видения. — Держат в подземелье, где ранее находился его брат – Эйрик. — Тогда почему мы еще не там? — Возмущенно произносит Эмилия, все больше ощущая, как тело немыслимо желает капитана. Она вся изворачивается, пытаясь вдыхать хладный воздух, отвести мысли, но проклятый капитан не дает ей такой возможности. Девушка видит то, как он смотрит на нее, чувствует то, чего он так долго хочет и обвиняет себя за такие же мысли, терзающие сознание. — Эмм. — Невольно произносит Джей, растягивая шаг, но так или иначе приближается к ней. — Нет-нет. — Уже заведомо зная, что скажет Крамсон, девица упирается в деревянную стенку. Как никак, от него веет нежностью и какой-то заботой. Эмилия вновь корит себя за то, что смогла поддаться искушению свободы и сбежать на край Лимскола, предательски отдаваясь детскому разуму в желании мужчины, изменить которого она так хотела, но увы, грезы так жестоки, что обращаются против нее же. — Мы должны отправляться, я не могу не убедиться в том, что мои сестренки находятся в безопасности. — Как скажешь. — Тихо шепчет Джейсон, не останавливаясь. Он касается ее русых волос, а кончиками пальцев проводит по нежным щекам, спускаясь ниже – к шее. В миг Крамсон отстраняется, когда видит выражение лица своей возлюбленной. Узрел и то, что ей явно не комфортно находится в столь напряженной обстановке. Эмилия не может изменить своему мужу, тем более, когда он так жесток, но а сам капитан понимает, что желаемое близко и он вскоре сможет получить то, о чем так долго грезил. Остается лишь одно – как можно скорее покинуть пределы замерзшего континента и вернуть принцессу домой. — Как же я была глупа в тот момент, когда сбежала из родной обители. Сбежала, отдаваясь эмоциям и теперь, становлюсь заложницей этого Серого мира, где нет ни красок, не просветления. — От отчаяния, заливающее душу произносит девица, направляясь к двери. За ней, смолчав, следует капитан, который протяжно вздыхает, мучаясь от каждого сказанного ею слова. Вина лежит вовсе не на Эмилии, а на нем самом и Джей, как никак – понимает это. Понимает все. Пройдя через несколько улочек, на которых пристально следили за ними воины, девушка и ее спутник, капитан, приблизились к главному резиденции конунга. Там, перед дверью, их ожидал мастер Вельтон, который с недоверием взглянул на двух французов и пропустил их внутрь. За ними шли фрейлины, которых ранее запугал властитель Скаггерака. Они, подавленные страхом, начали выполнять приказы конунга, но Эмилия также с подозрением остановила их. — Я направляюсь в свои покои и желаю, чтобы вы приготовили мне жаренного поросенка, а также принесли моего новорожденного сына Сириуса. — Эмилия одарила девиц грозным взглядом, после чего те, послушно отправились выполнять указания своей королевы. Эмилия взяла под руку капитана, следуя к каменной лестнице, что вела в темницу. — Нужно торопиться, времени у нас – мало. — Вдобавок произнесла она, спускаясь на самый нижний ярус. Принцесса прогнала сторожившего северянина, забрав ключи. Девица проходила сквозь темные коридоры, глазами рыская своих, хоть и нелюбимых, но все же – сестер. Остановившись перед решеткой, за которой находились две принцессы, совсем исхудавшие, с растрепанными грязными волосами и страхом в глазах. — Кэтрин. — Дрожащим от увиденного голосом, произносит Эмма, открывая железную дверцу. Джейсон остался снаружи, пристально наблюдая за происходящим. Розенталь медленно подходит к своей сестре, но та лишь сильнее вжимается в каменные стены, прижимая к груди маленькую Алэйну. — Что с вами стало… — Сдерживая слезы, Эмма ужасается видом девиц, что вовсе не узнают ее. — Эмилия? — Не веруя своим глазам, прищуриваясь и скрываясь от света факелов, произносит самая младшая Розенталь, вырываясь из объятий Кэтрин и впиваясь в объятие. — Ты пришла нас забрать? — Всхлипывая, произносит девочка. Эмилия в страхе стоит неподвижно, будто вкопанная, она чувствует как грудь сдавливает и сердце – замедляется и порой вообще не бьется. — Я пришла… — Эмма кладет ладони на плечи своей сестры, тяжело выдыхая. Горячие слезы бегут по ее щекам, а сама Розенталь желает проснуться от жуткого сна, но предательски не может. Позади, к ней приближается Джейсон. — Я пришла… Чтобы забрать вас отсюда. — С болью продолжает Эмилия, уже не чувствуя никакой любви к своему мужу. Только холод, который превращается в гневную ненависть. Как бы она их недолюбливала, в ней просыпается мать, которая обязана вытащить девиц из темницы, где веет только смертью. — Там кто-то идет, нам нужно уходить! — Шепчет Джейсон, ухватываясь за запястье возлюбленной. Алэйна вовсе не желает отпускать свою сестру, но Эмилия вырывается из объятий и выходит наружу, полная ошеломления. Капитан закрывает дверь, слыша как чьи-то шаги приближаются, посему действовать надо быстро. Он ведет принцессу к выходу, а сама девушка отчаянно смотрит на свою сестру, чье лицо скрывается в мрачной тени. — Эмилия! — Плачуще выкрикивает Алэйна. — Вернись, забери нас отсюда! Эмилия! На проходе появляется мастер Вельтон, который все это время следил за чужеземцами. — Что вы здесь забыли? Фрейлины сказали мне, что вы направляетесь в свои покои, не думаю, что они находятся именно здесь. — Вельт окинул обоих недоброжелательным взглядом. — Она, как королева Скаггерака – не обязана отчитываться перед вами, а посему уйдите с дороги, иначе мне придется пройти насильно. — Проговорил Джей за свою возлюбленную, ведь она ничего не могла сказать, смотря в темную пустошь, из которой доносились крики маленькой Алэйны. — Посмотрим, что на это скажет сам Кастер. — Коротко кивает головой Вельтон, но так или иначе пропускает Франбуржцев. С тревогой в глазах Эмилия оглядела комнату, чувствуя на себе невидимые глаза, следящие за каждым ее движением. Воздух в комнате показался ей тяжелым и наполненным подозрением. Она судорожно подошла к кровати, усаживаясь на край, и ее сердце забилось сильнее, словно предчувствуя что-то нехорошее. Капитан, несмотря на свою обычную хладнокровность, тоже почувствовал напряжение в воздухе. Он мгновенно поднес кружку с чистой, холодной водой к губам возлюбленной, заставив ее испить ее до дна. Взгляд его скользнул по комнате, и он не мог не заметить невидимых наблюдателей, которые скрытно присутствовали в этом месте. Но даже в этом мрачном и тревожном окружении, Эмилия и капитан не потеряли бдительности. Они знали, что каждое их действие должно быть осторожным и продуманным. Ведь они были в заложниках у властителя Скаггерака, и каждая их ошибка могла стоить им жизни. — Не переживай, вскоре сюда прибудет твой отец и мы высвободим их, а затем – вернемся домой, будем жить там и все наладится, я обещаю тебе. — Выговорил Джей, наблюдая за тем, как девушка дрожащей рукой держится за кружку и большими глотками – опустошает ее. — Что нам теперь делать? — От безысходности вопрошала Эмилия, недоумевая. — Мы сбежим вместе с твоими сестрами, я обязан вытащить тебя из этого места и клянусь, ты забудешь обо всем, ведь нашему счастью – уже не будет преград, только послушай меня. Это будет трудно, несомненно, но все же – преодолимо. Эмма, ты моя маленькая звездочка и я – люблю тебя, сверх сильно и буду любить в последствии, многими столетиями после наших жизней, даже в Сером мире, наши сердца притянут нас друг к другу. — Капитан с надеждой и мольбой смотрит на нее, крепко держась за руку. Джей теряется в своих мыслях, не зная как воодушевить принцессу. — Но как же Кастер? Он не позволит сделать этого, он убьет нас. — Она была так опечалена, что душу вновь терзают острые когти собственного мужа, которого ранее, девица так сильно полюбила, но, а сейчас – все угасло. Эмилия хочет отомстить, но недоумевает, как именно сделать это. Внутри царит неспокойствие, тело разрывается на мелкие кусочки, кислота подступает к горлу, щекотав нервы. — Не посмеет. Никто никогда не посмеет оторвать тебя из моих объятий. Плевать на Кастера, он мелочь, по сравнению с тем, что мы в действительности имеем. — Капитан проводит руками по изгибам девушки, ощущая, как жар туманит сознание. — Я попросту не смогу без тебя, пусть Создатель обречет меня на жестокую, пыточную смерть, но я не сдамся. Буду любить тебя до скончания веков и даже дольше, пока весь Лимскол не охватит смерть, а Серый мир канет в пустоту. — Это невозможно. — Воротит головой Эмилия, чувствуя его горячие, несомненно обжигающие кожу прикосновения. Она не может повернуться, не может сделать ничего, кроме как попросту дышать. Девица выпрямляется в спинке, опуская тяжкий взор в сторону. Эмилия не может оставить крики родной сестры, которые до сих пор эхом раздаются в ее голове. Слезы вновь бегут по румяным щекам, кости предательски ломает, душа – кричит. — Все возможно, если поверить в это. — Кивает головой Крамсон, раскусив в кровь нижнюю губу. Другой рукой – он сжимает белоснежную простыню, пока в комнате веет страхом и некой скорбью, что не может не пугать самого Джейсона. Внутри него переполняются буря эмоций, отчего сердце начинает биться все чаще, все сильнее, разбиваясь о стенки груди. Бурлящая кровь пробегает по венам, зарождая в нем новую надежду. Надежду на светлый мир. — Я люблю тебя. Люблю, Эмилия. — От отчаяния продолжает капитан, слегка прижимаясь к ней. — И я тебя. — Уже нет смысла скрывать чувства, которые на протяжении долгого времени преследуют ее, дают о себе знать, в пучине ночной обители, когда яркие сны отображают бескрайнее желание быть любимой и любить также сильно, как когда-то великого и ужасного Кастера Хардсейма. Эти слова, стали подобно воодушевлению для самого Джейсона, а посему он сделает все, чтобы сохранить счастье. Сохранить давние грезы. Грезы О Светлом Мире. Нагие леса, скрывающие свои тайны, холодный, морозивший ветерок, бьющий прямиком в лицо и развивающий темные волосы конунга Скаггерака. Ледяная гладь, постилающаяся на всем горизонте, где вдалеке находится Стольгрим, сокрытый за могучими, толстыми стенами. Он, юноша, горевший своими дикими и в тоже время странными – вещами, движется к городу. Движется снова, как и в не совсем дальние времена, дабы вновь осмелиться просить помощи здешнего конунга. Кастер повзрослел за столь небольшой срок, смог справиться с бременем власти, но и за это, получил свою награду: безумство и еще более гнетущую ярость, вперемешку с гневом. Юный Хардсейм вовсе не знает, что его ждет в грядущем, но уже сейчас, догадки начинают посещать голову, заявляя о себе. Секира пришел к своей цели, забрав все свои желания, которые возводил в самом детстве. И сейчас, многое не изменилось, Кастер вновь грезит о новых титулах, совсем не страшась последствий. Явившись в обитель Винтера Варсандара, юноша остановился перед огромными вратами, что при виде конунга Скаггерака – в миг отворились. Многие жители, идущие по тропе – благословляли юного Хардсейма, они, как никто другой – были впечатлены его историей. Как из нелюбимого и нежеланного сына, мальчишка превратился в конунга, завоевывая сердца все большего количества северян. Перед главным домом Стольгрима, Секиру дожидался слегка опьяневший Винтер Варсандр, который поднялся с деревянных ступенек и ослепил своей улыбкой юнца. — Посмотрите-ка на него, снова явился в мои земли, интересно для чего, чтобы надавать пустые обещания, а потом не сдержать их? — Откинув кружку в сторону, с напутствующей злостью интересуется Варсандр, слегка ухмыляясь. — Или же братья мешают удержать твой трон? — Нет, на этот раз кое-что посерьезнее. — Коротко кивает головой юнец, следуя в пиршественный зал, где собрались все ярлы, которые когда-то отдавали присягу конунгу Стольгрима. Сам же Винтер, нехотя последовал за ним, усаживаясь на свой трон. — Как вы все наверняка знаете, в наши земли вторглись Южане, что с жаждой крови и отмщения, хотят атаковать все наши поселения и истребить всех северян с континента. Положить конец нашим походам и тому подобное. Сейчас, как никогда ранее, нам грозит колоссальная опасность. Угроза вымирания всей Северной души. А я пришел к вам за тем, чтобы просить помощи, ведь только объединившись, наша варварская орда сможет прогнать проклятых южан, только так мы дадим им отпор! — Воскликнул Кастер, с каждым сказанным словом повышая тон своего голоса, словив одобряющее внимание со стороны ярлов. — Вы, как никто другой, знаете это, так давайте же покончим с ними! Покажем им то, что мы истинные северяне и ничем не хуже основателей, старых мудрецов, а также великих вождей нашего войска! — Откуда тебе знать их истинные намерения? Ты что? Провидец? — С ухмылкой перебивает Винтер. — Когда-то, отец говорил мне о том, что мы опасны для них, ведь северяне всегда славились жестокостью и зверством, а этот союз, который создали короли Южан, служит для того, чтобы искоренить эту опасность. — Я хочу остановить чужеземцев и показать им, что мы это обитель варваров, показать им то, что мы смерть для них. — Кастер уверенно стал расхаживать по залу, привлекая внимания разных вождей и Стольгримских старейшин. Винтер же насторожился. — Но мне не сделать это без вашей поддержки, именно вы сможете помочь мне отослать Южан от нашего очага, а затем мы отправимся в их дома, изнасилуем их жён, свергнем их королей, а города сравним с землёй. Мы воздвигнем свою империю. — Зал постепенно стал поддерживать и поддакивать конунгу Скаггерака. — Кастер Хардсейм, новый король Северной души! — Воскликнул конунг Нестер. Варсандр смотрел на это и понимал, что титул, о котором так грезил забрал жестокий юноша, ослушавшись или отказавшись от его предложения - объявить самому себе войну и приговор к смерть, ведь многие ярлы уже принялись отдавать честь, а также присягу. — Вместе мы одолеем их. Я поддержу тебя, Кастер, новый король Северной Души. — Услышав долгожданную поддержку со стороны Варсандара, Секира повернулся к нему лицом, довольно улыбнувшись. — Король Северной души. Сын Фридриха превзошёл своего отца! Да правит он долго! Наш король. Наш спаситель. Создатель вселился в него!