***
С наградой в кармане Эскель уже на следующий день вернулся на перевал в Пустульских горах. Два дня спустя он прибыл в Гелибол - небольшой городок близ реки Нимнар. Если в Каэдвене вооруженные солдаты встречались редко, то в Редании ситуация резко изменилась. Город граничил с восточным соседом и размещал в себе большой гарнизон реданской армии. В случае необходимости находящиеся там солдаты могли удерживать горную переправу и защищать границу королевства. С тех пор как король Радовид шестой принял власть в свои руки, дипломатические отношения с соседними империями стали довольно натянуты. Эскель не следил за деталями политических событий, но быстрое ухудшение обстановки его, конечно, беспокоило. И не только на границе дела порой складывались не лучшим образом. В Каэдвене поговаривали, что внутри самой Редании поднимались бунты и совершались нападения, в особенности против нелюдей. Проведя ночь в Гелиболе и обменяв каэдвенские дукаты на кроны, Эскель отправился в Третогор. Столицу он предпочёл бы объехать - ведьмаки никогда не считались там желанными гостями - но окольный путь отнимет у него ещё пару дней, а терять драгоценное время он больше не собирался. Эскель уже предвкушал близкую встречу с Тальей. Желал поскорее обнять её, увидеть, как она улыбнётся ему, услышать её голос. За долгие недели в Каэр Морхене после её отъезда он чаще, чем следовало бы, прикладывался к бутылке. Ламберт от него не отставал, так что ведьмаки проводили вечера вместе, вороша старые воспоминания. Ламберт, похоже, ещё окончательно не порвал с Кейрой, пусть и категорически это отрицал. Эскель не удивился бы, если бы брат сейчас направлялся в Ковир, где, по словам Трисс, проживала белокурая чародейка. Эскель часто становился у младшего ведьмака объектом для насмешек из-за своих сердечных терзаний, хотя у него создалось впечатление, что Ламберт с радостью бы поменялся с ним местами. Но как бы сильно он ни хотел снова увидеть Талью, в его мысли продолжали закрадываться опасения. Будет ли после долгого расставания между ними всё по-прежнему? Не передумала ли она? Возможно, время, проведённое в академии, позволило её рассудительному характеру взять верх? Он не стал бы её за это винить. Эскель очень надеялся, что она всё-таки получила должность профессора. Профессор ван де Винтервуд. Он также не представлял, что их ожидало в будущем. Отношения с ведьмаком для всеми уважаемой женщины могли явиться настоящим камнем преткновения даже в свободном обществе. А для профессора из Редании во времена, когда ко всему чуждому относились с растущим недоверием, подобное грозило социальным отвержением. Она ведь так стремилась получить это звание, что ни при каких обстоятельствах Эскель не хотел бы стать причиной потери всего, за что она боролась. С тяжёлым сердцем он даже подумывал о прекращении их отношений - ради неё самой. Но точно знал, что на это ему вряд ли хватит сил. Оставив Василька в городской конюшне и обеспечив ему хорошее обращение парой дополнительных монет, ведьмак отправился на поиски ночлега. Спускались сумерки, он быстро шагал по пустеющим улицам и переулкам. По дороге попадались небольшие группки вооруженных стражников, которые кидали на него недовольные взгляды. Эскель силился делать как можно более добродушное лицо и выглядеть безобидно, но уродливый шрам и ведьмачьи мечи за спиной слишком бросались в глаза. С перекинутой через плечо дорожной сумкой он проходил один из множества узких переулков, ответвляющихся от рыночной площади, когда его чуткий слух издалека уловил, что на перекрестке, к которому он направлялся, разгорается спор. Свет фонаря выхватил из темноты трёх стражников, которые обступили у стены чью-то тощую фигуру. - Ты, остроухая погань, в следующий раз дважды подумаешь, в чьи карманы суёшь свои длинные пальцы, - угрожающе прошипел над пойманным самый высокий мужик в доспехах. Он схватил тщедушного эльфа за плечи и пригвоздил к стене. Бормоча извинения, эльф попытался вывернуться из окружения трёх крепких стражников, но тот из них, кто стоял ближе, грубо толкнул его обратно. - Не так быстро, гадёныш. Он с силой ударил эльфа в живот, тот не закричал, но весь скрючился от боли. - А может, нам сообщить ордену Вечного Огня, чем ты тут занимаешься? - стражник наклонился к съёжившемуся у стены эльфу. – С такими, как ты, у них разговор короткий. Сколько украденного они найдут в твоей вшивой халупе, а? Скоро костры вновь разгорятся, и тогда тебя и твоё отродье поджарят самыми первыми. Эскель знал, что ему следует держаться подальше. Ведьмаки не вмешивались в чужие дела. Но всегда находились исключения... Холера, он не хотел наживать себе очередные проблемы. Ну почему он всегда попадал в такие ситуации? Держась в тени, Эскель практически бесшумно направился к собравшейся кучке людей. Стражники стояли к нему спиной, но эльф - вблизи Эскель рассмотрел, что это был ещё совсем мальчишка - заметил его и испуганно оглядел, ища помощи. Прежде чем стражники обернулись, Эскель использовал Аксий. Мужики вдруг застыли на месте со странно пустыми лицами. Глаза эльфа удивленно округлились, он с тревогой вперемешку с облегчением вытаращился на Эскеля. - Уходи отсюда, - шепнул ему ведьмак. Мальчику не нужно было повторять дважды. Он юркнул мимо оцепеневших стражей и исчез за углом соседнего дома. Эскель встал позади охранников. - Стойте здесь и пересчитывайте камни в стене, - приказал он. И вновь пошёл высматривать трактир. Позади он слышал, как стражники, переговариваясь, считают камни. Какое-то время, по крайней мере, пока действует знак, они будут заняты. Этого достаточно, чтобы эльф смог убежать подальше. Эскель не знал, действительно ли городская стража выполнит свою угрозу, как и не знал, справедливо ли они обвиняли мальчика. Но одного упоминания об этом проклятом культе Вечного Огня хватило, чтобы он выбрал на чью сторону встать. Фанатики вновь повсеместно обрели в Редании власть. А в Новиграде, как он слышал, опять повсюду шныряют гнусные охотники на ведьм. Преемник Радовида явно намеревался пойти по стопам своего предшественника, «очищая» королевство от колдунов, нелюдей и им подобных. Гонения оставались лишь вопросом времени, Эскель не питал на этот счёт иллюзий. Завтра рано утром он уедет. Каких-то сто миль, и он, наконец, окажется в Оксенфурте.Глава 21. На Пути
12 декабря 2020 г. в 08:41
Эскель затаился в высоком кустарнике на краю поляны, надёжно укрытый густой листвой от посторонних взглядов. Даже от зорких глаз молодого грифона, парящего в небе на высоте десяти метров и метящегося в козу, которую ведьмак привязал в качестве приманки посреди поляны.
За неделю пути Эскель почти достиг Пустульских гор. Ночи ожидаемо стояли холодные. Обычно он проводил в Каэр Морхене ещё как минимум недели три, пока суровая зима не сменялась, наконец, весной. Но в этом году он выдвинулся в дорогу намного раньше обычного.
В Оксенфурт он намеревался ехать кратчайшим путём и соглашаться только на лёгкие заказы, которые не отнимут много времени.
Однако шесть дней назад он проезжал деревушку Дагрен, где местные встретили его на удивление тепло. Бывало, как и прежде, его провожал чей-то косой взгляд или матери спешно загоняли детей в хату, но большинство селян не плевались и не бранились при виде его, как в большинстве других деревень. Староста, мужичок хоть и пожилой, но ещё довольно крепкий, лично пришёл встретиться с ведьмаком, когда тот устроился в местной корчме. Усевшись за стол напротив обедающего Эскеля, глава деревни, не теряя времени, сразу же перешёл к причине своего появления.
Оказывается, им уже давно не даёт покоя грифон. Сначала чудовище ограничивалось воровством овец с пастбищ, но четыре недели назад жертвой крылатой твари стал пастух, который безрассудно попытался отогнать охотящегося хищника от своего стада. Судя по всему, человек пришёлся грифону по вкусу и с тех пор он повадился нападать не только на скот, но и на людей.
Народ старался укрываться в ближайших зданиях или прятаться под защитой леса, но однажды маленькому сыну мельника не повезло. Его обглоданные кости через несколько дней нашли на берегу ручья, где грифон, очевидно, трапезничал.
Понятное дело, что появление ведьмака в своём селении жители приветствовали дружески. Эскель хорошо понимал, что охота на грифона займёт не один день, а в худшем случае и не одну неделю, но если отказаться, людских жертв только прибавится.
Кроме того, он не собирался портить о себе мнение, бросив людей в беде, и предпочитал оставаться надёжным представителем ведьмачьего цеха. Да и обещанными тремястами дукатами пренебрегать не стоило.
Поэтому последние дни Эскель проводил, выслеживая грифона. У подножия небольшой горы он наткнулся на раскиданные кости и сразу понял, где нужно искать гнездо. Чтобы его обыскать, пришлось взобраться повыше: логово чудовища располагалось на уступе, недоступном с горной тропы. Яиц в гнезде не обнаружилось, значит, угроза для людей исчезнет вместе с убитым зверем.
Недалеко от гнезда Эскель присмотрел подходящую для засады поляну, привязал к вбитому в землю колышку козу, а сам спрятался в кустах. Уже который час ведьмак неподвижно сидел в своём укрытии. Арбалет покоился у него на предплечье со вставленным болтом и натянутой тетивой.
Наконец объявился грифон.
Хищник спикировал на жалобно блеющую козу, никак не желающую мириться с надвигающейся смертью, резко взмахнул крыльями и направил лапы в сторону жертвы. Но прежде чем он вонзил когти в перепуганное животное, арбалетный болт ударил его в грудь возле правого крыла и глубоко вошёл в тело. Грифон отчаянно взвыл и тяжело рухнул на землю, заглушив своим рёвом козье блеяние.
Эскель выскочил из укрытия, на бегу обнажая серебряный меч. На грифона он наложил знак Аксий, чтобы оглушить раненое чудовище, которое кончиком клюва пыталось дотянуться до раны на груди. Грифон оцепенело встряхнул головой, всё ещё не замечая приближающегося к нему сбоку ведьмака. Эскель в несколько широких прыжков подобрался к своей цели и занёс клинок над головой. Мощный удар пришёлся в грифонью шею. Из разорванной артерии ударила струя горячей крови, заливая монстру лохматый бок. Эскель резко вильнул в сторону, сделал несколько шагов назад и очутился вне досягаемости сильных исполинских крыльев.
Грифон, который теперь не спускал с обидчика глаз, припал на передние лапы. С каждым ударом сердца из его раны толчками выплёскивалась алая кровь. Он собрал последний остаток сил и ринулся на ведьмака, неуклюже перебирая лапами с длинными когтями. Эскель оставался на месте, готовый в любой момент с помощью знака остановить умирающего зверя, но тот свалился обессиленный, не успев добраться до него. Всё, кроме глухих хрипов грифона, затихло вокруг. Будто вся лесная живность разом перестала издавать звуки, чтобы не привлекать внимание противников. Умолкла даже привязанная прочной веревкой коза.
Вскоре предсмертное хрипение оборвалось, и грифон в последний раз глубоко вздохнул. Беспрерывный поток крови из раны на горле иссяк, когда его сердце перестало биться.
Эскель достал из кармана лоскут ткани и очистил меч. Дело вышло проще, чем он ожидал. Грифон действительно попался молодой и неопытный. Ведьмаку хорошо, а чудовищу смерть.
Из лежавшей в кустах седельной сумки Эскель вытащил пустой пузырёк. Принимая заказ на грифона, его посетила мысль извлечь из этого и личную выгоду. Во время боя он старался не повредить чудищу позвоночник, потому и не стал отрубать ему голову на трофей.
Он вытянул из-за голенища сапога кинжал и сделал первый надрез, открывая доступ к ликвору гибрида. Отличная возможность угодить Талье. Наполнив пузырёк до краёв и уложив его обратно в сумку, ведьмак подошёл к привязанной козе. Она, кажется, преодолела свой страх и теперь громко заявила о своём недовольстве его бессердечностью и ролью приманки.
Эскель присел рядом и пригладил взъерошенную шерсть рукой.
- Тише, козочка, тише. Ты хорошо справилась. Между прочим, ты напоминаешь мне одного своего сородича.
Коза в ответ на ласку лишь с подозрением косилась на ведьмака.
Эскель улыбнулся.
- Ну, тогда пошли, рогатая. Отведу тебя домой.