***
Следующие мгновения пронеслись перед Эскелем как в тумане. Он оказался возле небольшого, но ухоженного особняка. Трисс Меригольд, одетая только в тонкую ночную сорочку, выбежала им навстречу и принялась проверять состояние Тальи, пока Шани, стоя рядом, рассказывала чародейке о случившемся и о ране. Ведьмак отнёс бессознательную Талью наверх и уложил на кровать в гостевой комнате. Пока чародейки обсуждали, как лучше проводить лечение, он держал её за руку. Словно издалека до него доносился голос расстроенной Йеннифэр, которая объясняла, что её магические силы на исходе. Он заметил, как потемнело лицо Шани, когда, сняв самодельную повязку, на руки ей брызнула струя крови. Трисс сразу же принялась читать заклинание. Эскель почувствовал руку Геральта на своём плече и позволил ему вывести себя из комнаты. Вместе они устроились на скамье в коридоре. Эскель глубоко вздохнул, с трудом выныривая из забытья. — Она в надёжных руках. Доверься, — голос Геральта звучал спокойно и твёрдо. Если бы только он мог поделиться этой уверенностью с братом... — Столько крови. Она потеряла так много крови, — Эскель закрыл лицо руками. — Я даже не заметил, когда в неё попали. Как... как так вышло? Почему я не защитил её до конца? — он опустил руки и отвернулся. — Если она не выживет… — Выживет, — перебил его Геральт. — А если нет, значит, это моя вина. Лучше бы я никогда не встречал её... она преспокойно жила бы в университете среди своих книг и работала в своей лаборатории. Ничего бы с ней не случилось, она прожила бы счастливую, полную жизнь. Вместо этого она сейчас борется со смертью. — Брось, ты не знаешь, как всё могло обернуться. Может, она угодила бы в тюрьму, как Йонка. Эскель замотал головой. — Это похоже на проклятие. Каждой женщине, которая для меня что-то значит, я приношу беду. Сначала Айседора — ещё до того, как я получил шрамы. Она бросилась мне на помощь в битве с катаканом, и он разорвал её на куски у меня на глазах. Потом Дейдра, моё дитя-неожиданность. Я должен был находиться рядом с ней, но подвёл её и убил. А теперь Талья… — Эскель! Ты только мучаешь себя. Перестань! — Знаешь, какими были её последние слова? Она сказала, что любит меня. Больше шестидесяти лет я не слышал этих слов. И я даже не успел сказать ей, что я... — Эскель вдруг замолчал и снова уткнулся лицом в ладони, склонив голову. — Она знает. Шаги на лестнице выдали ещё одного гостя. Винсент Лайкос подошёл к ведьмакам, вопросительно глядя на них. — Как Талья? — нерешительно поинтересовался он. — Снова открылось кровотечение, — проговорил Геральт. — Чародейки и Шани занимаются ею. Нам остаётся только ждать и надеяться на лучшее. Лайкос медленно кивнул и сглотнул подступивший к горлу ком. — Жаль, я не уговорил её отпустить меня одного. Если бы я только… — Наговоры на себя никому не помогают, — прервал его Геральт. — Присаживайся. Лайкос сел на скамью рядом с Эскелем. Потянулись минуты, мужчины сидели и рассматривали стену, погружённые каждый в свои мысли. Показалось, что прошла вечность, прежде чем Кейра открыла дверь комнаты. Выражение её лица не сулило хороших новостей. — Трисс и Шани сделали всё возможное, но... Эскель мигом вскочил и протолкнулся мимо чародейки в комнату. — Она жива, но потеряла много крови, и лёгкое серьёзно повреждено. Она почти не реагирует ни на одно из заклинаний Трисс, а Шани не может больше ничего сделать без своих инструментов. Рядом с кроватью Эскель опустился на колени и потянулся за рукой Тальи. Её пальцы обдали холодом его кожу. Плащ лежал на полу вместе с остальной одеждой. Ткань насквозь пропиталась кровью, как и множество полотенец, брошенных на половицы. В воздухе висел запах свежей крови. Бледное лицо её отливало желтизной воска в отсветах горящего в комнате камина. Высохшие волосы веером разметались по подушке. Рядом лежало жёлто-оранжевое перо — перо грифона, которое он подарил ей три дня назад. Шани заметила взгляд Эскеля. — Она носила перо в нижнем белье как талисман. Эскель сглотнул, бережно убрал прядь волос, лежавшую на щеке Тальи. Тёплые переливы от пламени вновь озарили рыжеватыми всполохами её кудри. Горькая улыбка тронула его губы. — Выглядит так же красиво, как когда мы сидели вместе у костра. Она попросила меня научить её Аарду и Игни. Пыталась снова и снова, пока наконец не получилось. Когда она зажгла первую искру, то так радостно улыбнулась мне. Увидеть бы снова такую улыбку… Геральт сжал плечо Эскеля. Лайкос остался стоять в дверях, не сводя глаз с Тальи. Магички собрались вместе в углу комнаты. На мгновение, при тягостных воспоминаниях Эскеля, Трисс сочувственно отвела взгляд, но, когда до неё дошло значение его слов, она резко вскинула голову. — Талья владеет знаками? Эскель задумчиво кивнул. — Да, но очень слабыми. Она одарена магией совсем немного. Этого недостаточно, чтобы стать чародейкой. Трисс заглянула в лица Йеннифэр и Кейры, выискивая в них подтверждение своей догадки. Когда глаза Йен округлились, а Кейра испустила шумный вздох, Меригольд быстро шагнула к кровати и принялась рыться в сумке с амулетами и лечебными камнями, лежавшей на полу. — Эскель, почему ты не сказал нам раньше? Если она одарена магией, то… — Катализаторный камень! — Йеннифэр подбежала к Трисс, когда та вытащила сверкающий в свете камина огранённый камень. Кейра шагнула к Эскелю и Геральту и мягко подтолкнула их к двери. — Господа, позвольте отправить вас снова ожидать, прошу. Эскель в замешательстве нахмурился. — Что вы собираетесь делать? — Раз Талья одарена магией, то мы можем поместить в её рану так называемый камень-катализатор. Он усилит действие магии и амулетов и направит его прямиком в её тело. Если всё пройдёт гладко, то остановить кровотечение и залечить лёгкое не составит труда. Так что наберись терпения. Но Эскель снова повернулся к кровати. — Я хочу остаться с ней. Он смотрел, как Йеннифэр помещает камень глубоко в рану, пока Трисс читает заклинание. Талья лежала на боку, кожа её почти не отличалась белизной от простыней. Страх и горе, которые ещё недавно сковывали Эскеля, уступили место грядущей надежде. Он обошёл Кейру и устроился рядом с кроватью. Теперь Трисс поместила на тело Тальи различные амулеты, которые излучали постепенно усиливающееся сияние. Когда повреждённое лёгкое залечилось, Эскель услышал глубокий вдох, хоть Талья и находилась без сознания. Следом чародейка стала закрывать рану на спине при помощи чар, сращивающих разорванные мышцы и кости. Лоб Трисс морщился от напряжения, глаза она прикрыла. Твёрдым голосом она произносила одно заклинание за другим. Кожа над раной затянулась, и Трисс в изнеможении опустилась на край кровати. Йеннифэр приобняла её со словами: — Это было впечатляюще. — Благодарю, — рыжая чародейка оглянулась на Эскеля. — Думаю, она справится. Пусть поспит какое-то время, пока амулеты взаимодействуют с камнем. Нам тоже лучше отдохнуть. — Вот первая и последуй своему совету. Йеннифэр помогла ей подняться на ноги и поддерживала на пути в спальню. Шани прощупала пульс Тальи и осталась довольной. — Какого бы прогресса мы не достигли в медицине, но наблюдение за действием исцеляющих заклинаний по-прежнему вызывает во мне трепет, — она оглядела присутствующих. — Предлагаю дать Талье немного отдыха. Вместе с Кейрой, Геральтом и Лайкосом, вздохнувшими с явным облегчением, Шани вышла из гостевой комнаты. Эскель вдруг остался с Тальей наедине. Напряжение последних часов отпустило его, и он почувствовал смертельную усталость. Неожиданно проявили себя и побочные эффекты зелий, которые отняли у ведьмака последние запасы сил. Одновременно он осознал, что до сих пор сидит в мокрой одежде. Избавившись от вымокших тряпок, он лёг на кровать рядом с Тальей и укрыл их обоих большим одеялом. Он прижался к её прохладной коже, когда осторожно придвинулся, чтобы согреть её. Слушая размеренное дыхание, он заснул рядом с ней. Разбудило его ласковое прикосновение к щеке. Открыв глаза, он увидел, что комнату уже заливал солнечный свет. Талья лежала подле него и нежно проводила рукой по его волосам. Она улыбнулась. — Эскель, у нас получилось?Глава 28. По лезвию ножа
14 марта 2021 г. в 11:13
Талья тяжело лежала на его руках. Она вздохнула прерывисто и тут же зашлась кашлем. Тонкая струйка крови вытекла из уголка её рта, резко выделяясь на бледной от лунного света коже. Растрёпанные волосы мокрыми прядями облепили лицо. Она дрожала, её затуманенный взгляд выискивал Эскеля.
Ведьмаку всё происходящее виделось каким-то ненастоящим, разум отказывался принимать случившееся. Между пальцев он чувствовал застрявший в спине Тальи арбалетный болт.
Краем глаза он увидел, как к ним спешат Шани и Йеннифэр. Медичка опустилась на колени рядом с подругой, приподняла её веко, пощупала на шее пульс, затем осторожно отодвинула руку Эскеля, которой он придерживал Талью, и осмотрела повреждение на спине. Глаза её вмиг округлились, стоило только увидеть рану.
Остальные к тому времени тоже заподозрили неладное. Подняв взгляд, Эскель заметил, что Геральт, Ламберт и Кейра с тревогой следят за ними.
Рядом встал на колено потрясённый Лайкос, рука Марика крепко сжимала его плечо.
Шани заметно помрачнела.
— Болт пробил лопатку и, видимо, задел лёгкое. Она уже потеряла много крови, — медичка задумалась. — Если мы вытащим болт, кровотечение усилится, но, если оставим его, Талья может задохнуться, — она бросила настороженный взгляд на Йеннифэр. — Мы спешим, можешь остановить кровь своей магией, пока я вынимаю болт?
Чародейка сжала губы в тонкую линию.
— Могу, но нам надо поскорее убираться отсюда. Я переправлю всех порталом в Ковир, там одна моя знакомая поможет с лечением Тальи. Много лет назад я поставила якорь рядом с её домом, чтобы одним прыжком добираться до неё. Но если я исчерпаю все свои силы, то не смогу стабилизировать портал, чтобы все успели пройти через него. Кейра? Поддержишь нас?
Белокурая магичка подступила на шаг ближе.
— Моя магия возвращается медленно, но я сделаю всё возможное. Ослаблю боль, пока ты останавливаешь кровотечение.
Йеннифэр коротко кивнула, обдумывая подходящее заклинание.
— Йен... — обеспокоенно произнёс Геральт, шагнув к чародейке.
— Знаю. Я буду осторожна, чтобы не истощить себя. Достаточно мне и одного раза пережить этот горький опыт.
Шани глубоко вздохнула и сказала:
— Ладно, постараемся стабилизировать её, а потом перенесём в Ковир.
Из сумки она извлекла чистые бинты и бутылку, содержимым которой смочила полоску ткани. От испарений спирта у Эскеля защипало в глазах.
Ножницами Шани увеличила прореху в блузке вокруг болта.
Эскель продолжал держать Талью на руках, положив её голову себе на плечо. Он тихонько нашёптывал ей ободряющие слова, пока женщины готовили процедуру. Алхимичка охнула, вздрогнув, когда Шани коснулась арбалетного болта.
Йеннифэр и Кейра стояли на коленях рядом с Тальей, поместив руки ей на спину, и произносили заклинания. Белёсое сияние, вытекая из пальцев Йеннифэр, струилось сквозь тело Тальи, от рук Кейры исходил алый свет.
Эскель крепко прижал Талью к груди.
— Всё хорошо, милая. Сейчас станет легче дышать.
Магия Кейры уже начала действовать, дрожь у Тальи прошла, взгляд прояснился.
Шани склонилась к её лицу.
— Слушай, я вытащу болт, но это будет больно, — она просунула полоску кожи между её губ. — Прикуси это.
Алхимичка слабо кивнула и впилась зубами в жёсткую кожу.
Мучительный стон вырвался из её груди, когда Шани быстрым движением вытянула болт. Эскель бы всё отдал, лишь бы вытерпеть эту боль за неё.
Белое свечение магии стало ярче, когда Йен усилила заклинание, останавливая поток крови, который обильно пропитывал блузку Тальи. Между бровями чародейки от сосредоточенности залегла глубокая складка. Наконец, спустя несколько бесконечных секунд, она удовлетворилась результатом и показала Шани, что та может продолжить лечение. Медичка наложила давящую повязку, обернула ткань вокруг тела Тальи и зафиксировала. Взяв Эскеля за руку, она приложила её к обработанной ране.
— Слегка прижми, это поможет избежать повторного кровотечения.
Боль, колотившая тело Тальи, утихла. Теперь ей стало легче дышать.
Чародейки отняли руки. Кейра уже теряла последние силы. Слишком долго она подвергалась воздействию двимерита, это лишало её энергии и магии.
Йеннифэр устало вздохнула, встала и, повернувшись к Геральту, кивнула ему.
— Уходим отсюда.
— Чем скорее, тем лучше, — согласился ведьмак.
Всё это время Геральт и Ламберт стояли на страже.
В густом тумане, окутавшем берег Понтара, разглядеть преследователей было не так просто. Мост, соединявший тюремный остров с городом, разрушен, а, значит, с той стороны врагов скоро можно не ждать, но городская стража наверняка уже спешила к ним. Во всяком случае, после того как магический снаряд уничтожил мост, весь Оксенфурт должен был проснуться и подняться на уши.
Эскель встал, держа на руках Талью, которая уже не вздыхала так болезненно, как раньше, но кожа её всё ещё была ужасно бледной. Он тщетно пытался убедить себя, что дело не в кровопотере, а в холодном свете луны. До него донёсся знакомый звук открывающегося портала, однако взгляд его оставался прикованным к лицу Тальи.
Измученная, она приоткрыла глаза. Дышала она неглубоко, но он смог ясно расслышать её шёпот.
— Эскель… я…
— Тш-ш... береги силы. Мы перенесём тебя в Ковир. Там мы будем в безопасности, а чародейки и Шани подлечат тебя. Всё будет хорошо.
— Эскель... я... люблю тебя.
Глаза её закрылись, ведьмак почувствовал, как её тело обмякло.
— Талья!
Ледяной страх в его груди стянулся в тугой узел.
Шани проверила пульс и сказала:
— Всё в порядке. Она просто без сознания.
— Портал стабильный, можно проходить!
Услышав слова чародейки, Эскель шагнул в пульсирующее сияние с Тальей на руках. В последний момент он услышал голос Йеннифэр:
— Надеюсь, Трисс не слишком удивится, когда мы внезапно появимся у неё во дворе…