Замок

- Попробовать? – изумленно переспросил Ичиго, все еще не придя в себя от томления, вызванного актом отдачи крови. – Разве ты только что не это сделал? Чудовище посмотрело на него блестящим взглядом. - Я имел в виду не кровь, - тихо пояснил он. – Я имел в виду твое семя. Вкус твоего оргазма. Ичиго вспыхнул еще больше. - Тебе такое нравится? – изумился он. - Я бы не просил, если бы это было не так, - мурлыкнул зверь. - Меня влечет к тебе, и я хочу знать о тебе все до мельчайших деталей. Не могу тебе лгать – в отношении запахов и вкусов во мне есть что-то звериное. Твои для меня как наркотик. Ичиго минуту молча смотрел на него. - Хорошо, - наконец кивнул он. – Но есть одно условие. - Какое? Ичиго потянулся и обвил животное за шею рукой. - Ты должен довести меня до оргазма! – жарко выдохнул он. Зверь рыкнул. Кровь в нем взыграла от этих слов. - Раздевайся и ложись на постель, - последовал приказ. Глядя прямо на него, Ичиго устроил стриптиз в лучших традициях, оставшись абсолютно нагим. Чудовище жадно следило за ним, алчно осматривая каждый кусочек тела, обнажавшийся перед ним. - Я бы хотел нарисовать тебя, - глухо заметило оно, когда Ичиго окончил свое маленькое представление. Куросаки потянулся, наслаждаясь эффектом горящих от желания глаз перед ним. - Прямо сейчас? И как мне встать? Так? Он развернулся, задрав попку и слегка раздвинув ягодицы. Чудовище сзади испустило сдавленное поскуливание. - Или вот так? Ичиго взобрался на постель и откинулся, раскинув колени и призывно глядя на зверя. Тот не выдержал такой "лобовой атаки" и двумя прыжками оказался на постели, нависнув над юношей. Куросаки расслабился на подушках, наблюдая за ним с выражением добровольной жертвы. Длинный язык скользнул вперед и несколько раз лизнул его в губы. Ичиго вытянул вперед руки, сцепив их у зверя на затылке и поворачивая голову так, чтобы ему удобнее было его целовать. Их языки несколько раз соприкоснулись. Чудовище опустилось ниже и стало полизывать его соски. Юноша откинулся назад, весь трепеща от ощущения сладостной шершавости на своих самых чувствительных точках. Язык медленно и томно скользил по всей его коже, то спускаясь к животу, то поднимаясь к шее. Соприкосновение обнаженного тела с мягкой шерстью тоже сводило с ума, вызывая дрожь, пробегавшую вниз по позвоночнику приятной волной. Постепенно в чудовище пробудились инстинкты от возбуждения. Он несколько раз увлажнил слюной подставленное ему плечо, а затем снова вонзил в него зубы, не совладав с искушением и зная, что Куросаки способен кончить от его укуса. Ичиго только как-то слабо пискнул, снова ощутив волну бесстыдно-горячего возбуждения. После нескольких очень скупых глотков, член юноши отвердел настолько, что Ичиго, шире раздвинув ноги, обхватил ими животное и стал тереться органом об него, стоная от нараставшего в теле волнения. Гриммджо позволил ему это, время от времени делая глоток, во время которого Куросаки просто изнемогал от ощущений, стискивая его руками и притягивая к себе. Чудовище уже почти вгрызлось в его плечо наполовину, когда с последним сладостным трением бедер Ичиго обильно кончил себе на живот, издав громкий хриплый вскрик. Юноша упал на постель, тяжело дыша и приходя в себя, а чудовище уютно устроилось у него между ног и, жадно втянув его запах, принялось вылизывать семя с его живота. - Твой аромат... Твой вкус... Божественно! – рыкало оно между делом. Ичиго лежал, наслаждаясь негой, разливавшейся по телу, и тут увидел свое отражение в зеркальной люстре прямо над ним. Это было единственное, что Гриммджо не успел разбить. На постели лежал прекрасный рыжеволосый юноша, а у него между ногами рыскал отвратный зверь. Контраст был настолько резким, оглушающе-отрезвляющим, что Ичиго ощутил холодок по спине. Блаженство мгновенно сменилось паникой, а расслабленное тело напряглось. Один миг, и упоение перешло в апатию. Что он творит? Трахается с почти животным? Где он? Зачем он здесь и позволяет с собой это делать даже не человеку? Не обезумел ли он от одиночества?! "Зоофил" - вспомнил юноша грубое, но верное определение Айзена. Так значит вот кто он? Его действительно влечет к этому зверю? Он возбуждается на него? Юноша внезапно резко сел на постели, мягко оттолкнув Гриммджо. Тот слегка воспротивился, пытаясь уложить его обратно. - Я еще не закончил... Еще немного, мой сладкий... Вернись на постель... Что с тобой? Ичиго приложил холодные пальцы к горячему лбу. К горлу подступала тошнота, хотелось прикрыться, забиться в дыру и ничего не слышать и не видеть. Стыд и отвращение к себе сжигали его изнутри. - Извини! Прости! Я не знаю, что со мной! – лихорадочно бросил Ичиго. – Мне немного нехорошо. Он вскочил с кровати и торопливо оделся. Его руки дрожали от эмоций. Чудовище с глубоким изумлением наблюдало за ним. - Ичи... – удивилось оно. – Я что-то сделал не так? Куросаки издал дрожащий вздох и как-то странно отстраненно улыбнулся. - Нет! Все в порядке! Это не ты... Ты ни в чем не виноват. Просто я... О Боже!.. Мне нужно подумать. Это все слишком... Слишком быстро для меня. С этими словами юноша пулей вылетел из комнаты, а чудовище печально посмотрело ему вслед... Ичиго бегом промчался до своих покоев и влетел в них, хлопнув дверью. Там его ждал сюрприз в виде собранного Айзена с вещами, о котором он успел забыть. - Где ты был? Нам уже пора в путь! – нетерпеливо произнес он. Ичиго замер. Возможно, ему следовало бежать, и это был единственный рациональный путь освободиться от всего этого безумия. Но... Закрыв глаза, Ичиго вспомнил картины в комнате башни, грусть, сквозившую в голосе неизвестного существа с самых первых минут разговора, его заботу об Орихиме, его нежность с ним во время интимных моментов, граничащую с осторожностью и восторгом простого смертного, коснувшегося бессмертного шедевра... Уничтожить ли все это ради минутного сомнения? Сжечь все еще остававшиеся крохи веры и надежды чудовища до тла, оставив ему лишь пепел? Нанести еще один удар созданию и так страдающему от непосильных предыдущих? Сжечь за собой все мосты? Юноша открыл глаза и взглянул на Айзена, наблюдавшего за ним с изумлением. - Я не поеду с тобой. Я остаюсь здесь, - тихо, но твердо произнес он. Айзен наклонил голову, прищурившись. - И что же так повлияло на тебя за столь короткий промежуток времени, могу я узнать? – вкрадчиво поинтересовался он. – Мы вроде бы все прояснили. - Мы ничего не проясняли, - холодно бросил Ичиго. - Ты нашел рычаги воздействия, чтобы заставить меня поехать с тобой, а я поддался тебе на какое-то время - вот и все. Но я не хочу никуда отсюда уезжать и тем более с тобой, ведь именно от тебя в первую очередь я здесь и уединился. - Что это у тебя на шее? – вдруг спросил Айзен. – Кровь? Ичиго коснулся себя и вспомнил, что, хотя следы от укусов быстро заживали, кровь на одежде и коже осталась. - ОН из тебя пил, да? – странным голосом спросил Айзен. Ичиго одарил его ледяным взглядом. - Если скажу да, то что? Я сам ему это позволил. - Почему? Ты окончательно сошел с ума, мой сладкий Ичиго? Куросаки внезапно вызывающе задрал голову. - Знаешь, почему я это ему позволил? Потому что у меня встает, когда он меня кусает. Потому что это возбуждает меня, как ничто и никто до этого. А когда он пьет из меня, это как хороший смачный трах. Лучший из оргазмов, которые я когда-либо получал. Айзен внезапно резко приблизился к нему и стиснул за талию, прижавшись всем телом. - Лучше, чем мои ласки? Лучше, чем наши страстные ночи? – жарко мурлыкнул он Ичиго на ухо. – Скажи, когда ты смотришь на него, ты испытываешь возбуждение? Физическое желание? Или ты закрываешь глаза, чтобы его не видеть, и отдаешься ощущениям? Глаза Куросаки расширились. Эти фразы точно отражали его мысли некоторое время назад, стегая его, как кусты крапивы. Сосуке прижался к погруженному в свои размышления Ичиго. - Скажи, он может коснуться тебя своей обнаженной кожей? Он может ласкать тебя? Дотрагиваться ладонями? Целовать? Я уже говорил тебе это, но ты проигнорировал мои слова. Он взял Ичиго за подбородок и властно поцеловал в губы, раздвигая их языком насильно. Рука Айзена скользнула вниз, ощупывая все тело юноши. - Знаешь, я думаю что понимаю, что с тобой. У тебя новая игрушка, новый каприз, освежающий и интересный для тебя в твоей мрачной жизни, в которой ты гоняешься за острыми ощущениями из-за страха смерти, преследующего тебя, от ее дыхания, которое ты узнал на себе слишком рано. Но посмотрим, что будет, когда новизна ощущения пройдет, и ты осознаешь, с кем ты рядом. Когда поймешь, что это не спасение, а прихоть. Всего лишь минутная прихоть, которая после удовлетворения станет обузой. Ты не поедешь со мной? Что ж, прекрасно. Я тоже никуда не уеду и останусь здесь до этого момента. До момента, когда ты перерастешь свою блажь и посмотришь на жизнь трезвым взглядом. Пальцы Айзена нежно скользнули по испачканному кровью месту на плече Ичиго, лаская его, и он посмотрел ему в глаза. - Я буду ждать тебя, потому что знаю, что однажды ты сам ко мне придешь. Ичиго молча смотрел на Сосуке. Айзен дотронулся испачканными кровью пальцами до своих губ, словно пробуя, затем прижал их к губам юноши, точно передавая поцелуй. Убрав руку, он молча вышел за дверь, а Ичиго медленно сполз по стене, обхватив голову руками. Никогда еще он не ощущал столько противоречий, сколько кипело в его крови в эту минуту. Перепутье – самая адская из пыток, когда не знаешь, куда точно идти... Айзен быстрым шагом шел по галерее к себе в комнату, прокручивая отказ Ичиго в уме. Снова он его отверг. Снова он не хочет понять, что Сосуке – его судьба. Упрямый, дерзкий, но такой сладкий мальчишка. Взгляд Айзена внезапно привлекла работа слуги, убиравшего в одной из комнат с открытой дверью. Он обмахивал от пыли прекрасную шпалеру, висевшую на стене. Рисунок на ней был странный. Явно символичный. Грифон, проткнутый сверкающим мечом. Человек с затененным лицом держал меч в руках. Работа намеренно не позволяла узнать, кто это, придавая герою картины статус незнакомца. Айзен вошел в комнату и заметил, что шпалер не одна, а несколько, и все они связаны общим сюжетом.* На первой дева с сидящим рядом единорогом передавала меч огромному соколу. - Какой смысл у всей этой композиции? – спросил Айзен. Слуга оглянулся на него, продолжая работать. - Никто не знает. Это загадка. Известно только, что здесь очень много символов с гербов людей из рода нынешнего хозяина. Например, сокол – с герба некоего Тенза Зангетсу. Очень дальнего родственника нынешнего господина. - А герб вашего хозяина здесь присутствует? - На его гербе – грифон. Глаза Айзена впились в последнюю шпалеру, где грифон умирал от меча в груди. - Любопытно, - усмехнулся он. Слуга приблизился к Сосуке. - Говорят, что на шпалерах зашифровано местоположение сокровищ, спрятанных в этом замке и собранных из крестовых походов, - заговорщически шепнул он. – А еще разгадка какой-то тайны, которая довлеет над этим местом. - И что: никто так и не разгадал смысл сюжетов шпалер? И не пытался? - Пытались, очень многие пытались - безуспешно. Несколько деталей просто заводят в тупик. - А кто их создал? – полюбопытствовал Айзен. - Тоже неизвестно. Наверное, было бы легче спросить об их смысле у господина-создателя. Вроде бы это заказ какого-то знатного восточного вельможи для своей невесты, - усмехнулся слуга. - Как интересно – улыбнулся Айзен. – Спасибо за столь увлекательные пояснения, и скажите, если кто меня спросит, что я пошел прогуляться. - Хорошо, господин. На самом деле мысли Айзена были далеки от прогулки. Он прекрасно понимал, ЧТО или КТО удерживает Ичиго в замке. После того увиденного украдкой поцелуя все без слов было ясно. Если ты даешь столь отвратительному созданию делать с собой такие интимные вещи, то это больше, чем просто легкое увлечение. И надо было знать Ичиго, чтобы понимать, что он серьезен в своих чувствах. Чудовище держало юношу здесь, как на привязи, потому что этой "привязью" стало его собственное сердце. Значит, надо было как-то избавиться от него не своими руками, и тогда Ичиго покинет это место, а уж дальше Сосуке постарается, чтобы он забыл все, как страшный сон. Горя этой идеей, Айзен направился в деревню у подножия замка. Люди там встретили его гробовым молчанием и недоверчивыми взглядами. Игнорируя их, Сосуке прошел до таверны, где в этот вечерний час было много народу. Когда он вошел, разговоры стихли. Слышно было, как летает мотылек, бьющийся о стекло лампы на потолке. - Не нальешь ли мне, чаю, любезный? – попросил Айзен хозяина, стоявшего у стойки. - Во-первых, здесь нет такой пакости как чай. Только крепкие напитки, - сплюнул хозяин. – Во-вторых, ты из проклятого замка, а мы таким тут не подаем. - С такими у нас тут только один разговор, если они начинают вмешиваться в нашу жизнь, – добавили сзади два здоровенных молодчика, приближаясь к Сосуке. Тот проигнорировал исходившую от них угрозу, спокойно попивая чай, равнодушно и безмолвно поданный ему хозяйкой. - А собственно, чем вас так пугает этот замок и его обитатели? – поинтересовался Айзен с любезной улыбкой. Хозяин воззрился на него так, будто у Айзена внезапно появилось две головы. - А вы разве не в курсе слухов про него? Там живет ужасное чудовище, которое пьет кровь и пожирает детей. Проклятое, отвратное создание, насылающее беду на всякого, кто приблизится к замку. Да вам это должно быть известно лучше меня - вы ведь сами только что оттуда. Айзен внимательно выслушал это определение, про себя соглашаясь с некоторыми словами, а потом поставил чашку на блюдце с громким, привлекающим внимание стуком. - Я видел это чудовище, но я здесь, жив и здоров, и даже не проклят, - вкрадчиво заявил он. - На что ты намекаешь? – недоверчиво буркнул хозяин таверны. Айзен сложил руки домиком перед собой. - Я намекаю на то, что то, чего вы опасаетесь, не столь уж опасно. Оно смертно, и над ним можно взять вверх. - Каким именно образом? – недоверчиво хмыкнули люди за столиками. - Идите в замок целой толпой, возьмите его штурмом и убейте чудовище. Вам не надоело жить в боязни перед ним? Не надоело терпеть рядом эту нечисть, когда можно легко от нее избавиться? - Ты уверен, что его можно убить? – с недоверием спросил хозяин. - Абсолютно, - усмехнулся Айзен, вспоминая грифона, проткнутого мечом, на шпалере. - Замок огромен. Где нам искать в нем чудовище? - Я вас проведу и покажу вам его комнату, - спокойно уверил Айзен и поднес чашку к губам... ...Ичиго лежал на кровати, погруженный в свои невеселые думы. Чем больше он оставался так в темноте, тем больше хотел увидеть чудовище и чувствовал, как одиночество давит на него без его присутствия. Внезапно посреди тишины ночи раздались глухие громкие удары. Ичиго вскочил и подбежал к окну в коридоре, выходившему на парк перед замком. У входных ворот собралась толпа жителей деревни, вооруженных до зубов чем попало. Несколько крепких мужчин взвалили на плечи бревно и теперь пытались протаранить им дряблые, старые ворота. Через несколько минут им это удалось, и две огромные железные створки отпали в стороны под их усилиями. С громкими воплями толпа ворвалась в парк и побежала к входным дверям. - Что происходит? – ошеломленно спросил Ичиго у подбежавшего Улькиорры. - Это нападение. Замок атакуют жители деревни. Куросаки быстро рванул по направлению к выходу. Еще на лестнице он услышал голоса в холле, кричавшие "Убить! Убить его!", затем на лестнице показалась толпа с факелами. В их скользящем свете лица казались еще более отвратительными и жестокими. С ужасом Ичиго увидел, что незваные гости направились к столь дорогой ему комнате в башне. - Что вы делаете? Прекратите!!!!! – заорал он что было мочи, бросившись за ними. Никто не обратил на него ни малейшего внимания, как и на все его попытки остановить это безумие. Толпа валила напролом. Слуги не препятствовали ей, будто сговорившись. Дверь в комнату башни люди сломали с той же легкостью, с какой и ворота. Ичиго, внесенный внутрь вместе с потоком народа, огляделся с бешено колотящимся сердцем. Внезапно толпа остановилась, а крики постепенно стихли до робких голосов. Ичиго протиснулся вперед и увидел... Гриммджо. Он сидел рядом с Орихиме, которая держала в руках книгу. Они оба подняли голову и теперь слегка удивленно, словно только что ее увидели, созерцали толпу. Больше всех от вида Джагерджака опешил Айзен, шедший ряженным в простое платье, чтобы Ичиго не узнал его. С недоверием и холодным расчетом он рассматривал особу, которую прежде не видел. Существование столь красивого и привлекательного объекта в замке совершенно не устраивало его. "А Куросаки не так-то прост, - цинично подумал про себя Айзен. – Ни одного словечка про этого господина. Я ревную его к чудовищу, но, возможно, чудовище - это только отвод глаз? Ты настоящая шлюха, Ичиго, да еще и думаешь, что обманешь меня. Но ничего, рано или поздно ты будешь только моей шлюхой!" - В чем дело господа? – царственным тоном поинтересовался Гриммджо. – Что происходит? Толпа оробела, не зная, что сказать, но это было ненадолго. Ичиго догадывался, что это только затишье перед новой бурей. Юноша быстро протиснулся обратно к выходу и бросился по коридорам в поисках знакомого привидения. Он нашел его в обсерватории, устроенной под куполом одной из башен. Как ни в чем не бывало Хичиго разглядывал в телескоп действия толпы. - Хич! – закричал Ичиго. – Хичиго, помоги! - Самый финал трагедии "Ночные визитеры", - бормотнуло привидение, задрав палец и не отрываясь от телескопа. – "Дурная бешеная лошадка" была остановлена господским презрением. А сейчас идет сеанс лапшеметания на чьи-то уши. Ичиго схватил карту со стола и запустил ею в привидение. - Ты слышишь меня? – с отчаянием бросил он. – Мне помощь нужна! Хичиго проследил за полетом пролетевшей сквозь него карты и повернулся к Ичиго. - Что ты хочешь? – спокойно спросил он. – Какой именно помощи? - Напугай этих людей, прогони их отсюда - ты же привидение. Защити чудовище! - А оно нуждается в защите? – скептически заметил Хичиго, погладив подбородок. - Помоги ему, я прошу! – Ичиго молитвенно сложил руки перед собой. Хичиго наклонил голову набок. - А что я за это получу? - А что ты хочешь? Хичиго пристально посмотрел на рыжика и облизнулся с ухмылкой. - Я хочу увидеть, как ты занимаешься самоудовлетворением передо мной. Щеки Ичиго вспыхнули, но он не отвел глаз. - Ты сделаешь то, что я прошу? - торопливо спросил юноша. Хичиго кивнул. - Конечно! Пара пустяков. Ичиго смущенно отвел глаза в сторону. - Тогда я сделаю то, что ты хочешь. Хичиго откинул голову и довольно расхохотался. - Договорились, рыженький! Теперь не отвертишься!.. ...Гриммджо в этот момент, засунув руки в карманы, спокойно отвечал пришедшим людям, что никакого чудовища в замке нет, и что им стоит покинуть пределы частного владения. Айзен молча наблюдал за ним из толпы. Ревность и досада от проигрыша ели его сердце. "Он его не получит! Он не получит моего Ичиго, чего бы это мне не стоило", - мрачно размышлял он. - Этот господин лжет, - вкрадчиво бросил Сосуке. - Я лично видел его. Скорее всего, создание где-то спрятали от нас. Нам нужно обыскать замок. - Верно! А этого высокородного лгуна на вертел! - завопила толпа. Люди схватили жестоко сопротивляющегося Гриммджо и вскрикнувшую от ужаса Орихиме и выволокли их в коридор. Однако они не успели сделать и пары шагов, как сильный ветер пригвоздил их к месту. Все светильники в коридоре одновременно погасли, погрузив его в кромешную тьму. Люди остановились, ошеломленные и испуганные. В темноте они не знали, куда идти, и только стояли, тревожно перешептываясь. Гриммджо, прекрасно видевший без света, схватил Орихиме за руку и увлек ее обратно в комнату, притворив за ними дверь. - Что происходит? Мне страшно! - завопил кто-то в толпе. Сначала в коридоре просто царила тишина и мгла, от которой уже начиналась легкая нервозность. Затем из непроницаемого мрака туманной дымкой выплыли фигуры виселиц. Украшавшие их скелеты все как один резко повернули головы в направлении людей. Толпа ахнула, послышались крики, визг, плач. Зрелище было слишком жутким даже для крепких духом. Посреди тьмы раздался громкий шорох, как от сотен ног, и по стенам густой волной поползли скорпионы и пауки, прыгая прямо на людей. Селяне обезумели, началась паника. Они стали толкать друг друга и вопить, пытаясь пуститься в бегство и стряхнуть мерзких членистоногих. Довершило картину грозное рычание, сразу перекрывшее все крики. На лестнице у комнаты в башню возник Цербер с тремя головами. Огромные пасти были раскрыты, и из них вырывалось пламя, освещая его еще более жутким образом. Пес прыгнул вперед, целясь в жителей деревни. - Чудовище! Бежим! - завопил кто-то в толпе. Люди без оглядки понеслись к выходу. Их сопровождала поступь скелетов, спрыгнувших с виселиц за ними в погоню, и ровный ковер из скорпионов, ползший за ними. Толпа без оглядки пронеслась до самого выхода и покинула пределы замка, скрывшись в деревне. За нею в окно наблюдал проявившийся в коридоре Хичиго. Он наполовину вылез наружу, сунув пальцы в рот и свистнув: - А заплатить за представление, ребятки? Так не пойдет! Хичиго заразно расхохотался, обернувшись к парившему в воздухе рядом Зангетсу. - Зан, твой Церберок меня восхитил. Где ты такому научился? Зангетсу довольно мотнул головой, но ничего не ответил. - Жаль, они не дождались второго акта. Я думал, что ребята будут покрепче, - фыркнул со смешком Хичиго. - Утешает только мысль, что мне предстоит шикарное представление с голым рыжиком в главной роли. Слюнки уже сейчас текут... Когда Гриммджо запер дверь комнаты за собою и Иное, по ней расплылся женский смех. - Спасибо, что вернула мне облик на время, хоть сейчас и не полнолуние, - не оборачиваясь, бросил Гриммджо. - Не благодари меня - это простая формальность, хочу избежать лишних проблем, - раздался насмешливый женский голос. - Да, и поэтому ты, обратив меня человеком, лишила меня моих возможностей в образе чудовища и подвергла риску всех в этом замке, сучка. Женщина только рассмеялась в ответ, а у Гриммджо началась трансформация. Иное вскрикнула и закрыла ладонями лицо, чтобы не видеть этого... ...Ичиго сбился с ног, разыскивая либо Гриммджо, либо чудовище. Ни того ни другого не было видно. Зато он встретил Хичиго, донельзя довольного собой. - Не забудь, рыжик, ты мне теперь должен! - Что именно? – прикинулся дурачком Ичиго. Хичиго ухмыльнулся. - Ты хочешь, чтоб я это на себе показал? Лицо у Ичиго скривилось. - Не стоит. Я помню. И разве ты дашь забыть? Хичиго послал ему роскошную ухмылку в стиле "Нет, конечно!" - Ты не видел чудовище или хозяина? - Иди в обсерваторию, - хмыкнул Хичиго. - Спасибо, - быстро бросил Ичиго и рванул вперед. - И не забудь, завтра вечером в ванной я взиму долг, рыжуля! – крикнул Хичиго ему вслед. Ичиго припустил в два раза быстрее, послав ему неприличный жест... В обсерватории царил полумрак, а чудовище стояло у телескопа. Ичиго вбежал и на секунду замер как вкопанный, созерцая его. Зверь обернулся, поглядев на юношу, их взгляды встретились. Куросаки кинулся к нему и без лишних слов обнял обеими руками очень крепко. - Ты жив! – задыхаясь от волнения, шепнул он. – И с тобой все в порядке! - Почему со мной что-то должно быть не в порядке? – спросило чудовище, вдыхая запах от волос юноши. - Я думал, что они причинят тебе вред или убьют тебя. Эти люди... Они были просто безумны. - Разве Иное не посвятила тебя в свою историю и не сказала, что меня нельзя просто так убить? - Да, но это все же возможно!.. Боже! Я так испугался. Я так боялся, что больше тебя не увижу... - лепетал Ичиго, все крепче прижимаясь к зверю. - Идем, - сказало растроганное чудовище. – Я хочу тебе кое-что показать. Зверь подвел его к телескопу, и Ичиго заглянул в него, увидев ослепительно яркую звезду. - Это Сириус. Одна из самых ярких звезд. Красив, правда? – пояснило чудовище. - Восхитителен! – согласился Ичиго, придя в восторг, как ребенок при виде конфеты. – И такой волшебный отблеск. Потрясающее голубое сияние. - Удивительно то, что многие из древних народов называют Сириус красной звездой, - заметил зверь. Ичиго все не мог оторвать глаз от звездного красавца. - Ты любишь мифы? – вдруг спросило чудовище. - Обожаю, - ответил Ичиго, все еще глядя в телескоп. - И как тебе миф о Галатее и Полифеме? - Страшном и уродливом циклопе, влюбленном в нее, которого она отвергла? – облизнув вдруг пересохшие губы, спросил Ичиго. - Это только одна из версий мифа. Есть еще и другая**, - тихо возразило чудовище. - Та, где она принимает его чувства. Какая из версий тебе больше по душе? Ичиго не надо было долго гадать, что за двойственность скрывается за этим вопросом. Он выпрямился и оперся одной рукой о телескоп. Чудовище внимательно наблюдало за ним. - Мне милее любовь, - ответил юноша, взглянув на него. На морде зверя появилось выражение, почти напоминавшее человеческую улыбку. Ичиго улыбнулся в ответ, а затем замер, став серьезным. - Знаешь, сегодня из-за всего этого происшествия я кое-что понял. То, что до сих пор ускользало от меня. - И что же это? – спросило чудовище. - Я не могу без тебя и хочу быть с тобой, - выдохнул юноша. – Я не желаю больше откладывать в долгий ящик то, чего хотим мы оба, но в чем я так глупо еще не был уверен несколько часов назад. Чудовище смотрело на него, не двигаясь, а Ичиго взялся за ворот рубашки, расстегивая его. - Займись со мной любовью, - хрипловато предложил он. – Сделай меня своим. * Намек на цикл шпалер из замка города Буссак "Дама и единорог". Доподлинно неизвестно, что они символически означают, но предполагается что-то вроде пяти чувств. ** Версия мифа по Нонну Панополитанскому