Дело каждого пирата

      — По условиям сделки, ты мне обещал информацию, могу ли я её наконец получить? — всё за тем же столиком с утра сидел Барбосса. Вид недовольного Джека прилично забавлял, а всю потому, что в номере не очень было много спальных мест, поэтому Раджетти и Пинтель посчитали неплохой мыслью потесниться с Воробьём, от чего тот, проснувшись, с диким криком вытолкнул их с кровати, перепугав не только себя, но и двоицу. Во сне он представлял, что его согревают две чудесные дамы, но реальность всегда суровее грёз, и, открыв глаза, он увидел не красивые личики мадам, а храпящую морду Пинтеля. Воробей не переставал смотреть косо на Барбоссу всё утро, лучше уж кантоваться с рыбами, чем с дружками Гектора.       — Помнишь Палачника? — несмотря на нанесённую «рану» в угоду своему эго, приступил сразу к делу Джек. — На каждую рыбёшку появится рыба покрупнее.       — И эта все те важные сведения, которыми ты меня пытался спровоцировать? Не напившись, этой бы проблеме пришёл конец ещё вчера.       Без каких-либо больше слов Воробей достал из кармана штанин подвеску, но Барбоссу свыше заинтересовало, что на ней прикреплено. А именно кусочек белой кости, при свете от ламп, окрашивающие помещение в цвет желтизны, он казался таким же соломенным оттенком, хоть естественный цвет бежевый. Это была та самая слоновая кость, выгравированная в форме когтя, и располагавшим на себе несколько завитых узоров. Гектор выхватил украшение у Джека, разглядывая его поближе, он вспомнил, что полно таких же драгоценностей ввёз после абордажа корабля из Индии.       — Знакомо, смекаешь? Представь, сколько их у Бориса сейчас на борту.       Гектор готов был сразиться с Палачником в любую минуту, отрубить ему его трусливую голову и продемонстрировать перед Советом, каковы пираты на самом деле, готовые перерезать друг другу глотки, но не врагу.       — Но останется ли уже, как мы найдём его? Я сильно в этом сомневаюсь, Джек. — Он продолжал разглядывать кулон, хоть хорошо понимал, что он сделает один с таким доказательством? Это один из распространенных товаров на полуострове Индостана, что буквально каждый пират может обзавестись таким же украшением, а тем более идти против барона…       — Груз немалый, они должны были отправиться как раз на Тортугу, не думаю, что его падальщики успели бы всё запрятать или спустить добычу.       — Я всё меньше тебе доверяю, откуда мне знать, что ты не заодно с Палачником? — Гектор вспомнил слова Тига, что Джек не прочь скрыть свою правду, и кто бы сомневался, что она будет в его же пользу. — Покинул его команду, сразу завёл со мной разговор, скажи спасибо, что я не свернул тебе шею, когда узнал, что участвовал в потоплении моего корабля.       — Ну… — отчего-то замялся Воробей. Если бы пираты были бы до конца честны друг с другом, то никаких недомолвок давно бы не осталось. Правда была близка и в тоже время далека, Воробей не желал рисковать и выкладывать всю подноготную. Откровенно говоря, ему было побоку и на Палачника, и на Барбоссу, но без них он не сможет выполнить свой замысел, и даже всемогущий компас не сможет указать достаточно верный путь.       Джек взаправду был в тот день на корабле, но активной роли не играл. Встретив же «Кобру», то из-за тумана, который волочился над морем и обволакивал не только корму «Колдуньи», но и скрывал поблизости другие объекты. Без подзорной трубы он предположил, что это разведчик короны, но когда заполыхало пламя и искры от пушек, в поле зрения бросился флаг с весёлым Роджером. Залп за залпом, фок-мачта переломалась надвое и рухнула за другой бок, придавив кого-то из моряков, шканцы разлетались в щепки, словно морской ёж, как иглы разлетались, стараясь зацепить каждого, оставляя ссадины и царапины. Но было ли толку до ран, пара орудий не могла ничего противопоставить целой эскадрильи «Колдуньи», абордаж становился бессмысленным. Спасаясь от осколков, контуженные, шарахаясь от огня, сжирающего масло и рассыпанный порох, выжившие после первых выстрелов прыгали в воду, но и там их ждали щелки от револьверов и мушкетов.       «Колдунья» давно не получала желаемого груза, награды, команда жаловалась капитану, когда снова им в руки посыплется золото, да язык ощутит вкусную еду и выпивку.       Появление «Кобры» стало последней каплей в терпении матросов, и тем более для Палачника, оставалось без разницы — пиратское ли это судно или же заплывшее по случайности королевское. Хоть Джек поначалу поддерживал настрой команды, но нападать на своих же, равным счётом значило предательству, а развязывать дипломатические войны среди пиратов, также глупо звучит, как и может произойти наяву. Выбирая союз между Борисом и Гектором, Джек не стал бы избирать сторону первого, учитывая, как тот ударил в спину, будет потом же немудрено, если этот корабль станет и его погибелью.       — Палач судит палача — крайне занимательная картина, не находишь?       Пусть сказанные слова не скрыли подозрений Барбоссы, но придало бодрости для поимки негодяя к правосудию, даже для Кодекса.       Странная штука, надеешься на Кодекс лишь тогда, когда сам попал впросак. На войне все средства хороши.       — Может быть, но, думаю, ты понимаешь, что одной безделушкой правоту не докажешь.       — А надо ли? Что если мы призовём морского чёрта?       Барбосса ошарашено посмотрел на Воробья, но на том даже не промелькнуло ни одной извилинки, сморозив глупость, наоборот на его лице читался азарт, а блеск в глазах передавал увлечённость от предложенной идеи.       — Я не стану связываться… с ним… — перешёл на шёпот Гектор, он застал Совет, когда было принято пленить Калипсо, и от одного только вида на него, корабль, команду — по спине проходили мурашки, представляя, каков бывает в гневе сам дьявол. Уже тогда его образ смущал не менее нынешнего, человеческие когда-то черты лица плавились, как будто воск свечи, и мерцали от слизи, слепливая уродливое лицо; борода же вовсе казалось уже жила собственной жизнью, подёргиваясь под такт настроения и говора Джонса.       — Его присутствие с полной уверенностью докажет вину Бориса.       — Если он спустит Кракена? Без разницы какое судно будет у него на пути, эта тварь проглотит всё на своём пути!       Об этом Воробей не слишком задумывался, Дэйви Джонс действительно мог выпустить свою зверушку на «Колдунью», но если это произойдёт в Бухте, то пострадают и другие корабли. А уж тогда весь геморрой упадёт на плечи Джека и Гектора, ведь против Джонса никто не решится пойти.       Мигом обстановка приняла негативный напряжённый характер, Барбосса был не готов рисковать встречей с чёртом, ибо не только опасен его гнев, но и плата. Но Джеку нужна эта встреча, в ней и заключался главный смысл его сделки с Гектором, только так можно было встретить Дэйви Джонса лично, ведь в море отследить путь его корабля практически невозможно. Компас мог примерно указать его местоположение, но «Летучий Голландец» не просто судно, как и капитан, оно способно преодолевать любые расстояния за долей мгновений. Будто игры в пятнашки, только по открытому морю, но лишь Джонс играет не по правилам.       — Не серчай, но я не поддамся твоему безумию, — уже спокойней отреагировал Барбосса, вызвав усмешку у Джека, ему ли не знать, что такое настоящее безумие.       — Дамы и господа! — встал из-за стола Воробей, оглашая всех присутствующих громким позывом.       — Что ты… — начал сердитым тоном Барбосса, но следующие предложение ввело в ошеломление больше.       — Кто из вас не боится Дэйви Джонса?!       Моментом и вокруг воцарилась тишина: ни звяканий посуды, ни визгов женщин, ни сварливых гиканий мужиков — всё как будто по щелчку пальца замерло и уставилось на вопящего Воробья. Как хотелось Барбоссе присоединиться к их негодованию, но бывая в компании Джека, он почувствовал не меньший стыд, если бы сам это выкрикнул.       — Вот вы, или, нет, может вы? — тыкал пальцем он на незнакомцев как попало, однако, проглотив языки, им внезапно что-то захотелось покинуть кабак и вернуться на свой корабль. А то мало ли, и сам Джонс сюда заявится по зову сердца.       — Молчание знак согласия. — Метнул в сторону Барбоссы голову Джек, лучезарно улыбаясь.       — Выпните его отсюда! — внезапно раздалось с противоположного угла, как сразу же подхватили остальные.       — Выгнать! За борт его! Проваливай отсюда! — зароптал истерично народ, небось уже приготовили в руках помидоры, чтобы можно было ими закидать Воробья.       Улыбка мигом пропала с лица Джека, как-никак, но такой реакции он совершенно не ожидал.       — Похоже им не зашла твоя шутка, Воробей. Нашёл чем шутить пред трусливыми крысами.       Самое подходящее время отшутиться, единственное, вот имели ввиду не только Джека, но и Гектора. Вот ещё какая-то кучка отбросов позволит вытащить отсюда без его желания.       — Мои дорогие друзья, к чему такое негодование? — не став медлить, Барбосса принял ситуацию в свои руки. — Неужели вы испугались слов какого-то пьяного выскочки? Не вызывайте жалость, смотреть тошно, уж поверьте! С чем чёрт не шутит. — Упрёк Барбосса звучал убежденно, люди задумались, а поистине, чего они так забоялись? Упоминания самого морского чёрта и Кракена? Многие слышали лишь мифы, да всякие небылицы про него, как страшную байку для тех, кто погиб плохой смертью в море.       — Сам бы отважился с ним встретиться? — задал кто-то из посторонних подстрекающий вопросец, да это могло значительно защемить за нос.       Гектор проворно обвёл зал взглядом, но попусту, казалось, все лица, направленные на него, передавали одну и ту же эмоцию, а их мимика отлита из рук единого мастера и держит единственный узнаваемый стандарт.       Воробей молча наблюдал за происходящем, пожалуй, его выходка вышла даже лучше, чем он предполагал; он спешил не попадаться толпе и как ни в чем не бывало занял место будто бы зеваки, пытаясь слиться с окружением.       Дерзким движением Барбосса достал из-за пазухи мушкет, но вместо того, чтобы нацелиться на кого-то из попрошаек, до сих пор ждавшие ответов и сжимавшие наготове посуду, еду, да что попадается под руку; он перевёл прицел точно к направлению Джека. Тот лишь удивленно посмотрел на дуло пистолета, жестами выражая, почему он, да вообще, моя хата с краю.       Давно надо было щёлкнуть мушкетом и нет проблем, попал же в дискуссию, из которой уже не складывалось путей к выходу. Не выставлять же наперекор себе — трусом? А всё из-за Воробья.       Джек же, не желая встречаться с богом раньше времени, дотошно скрывался за спинами, однако снисхождению Барбоссы ещё можно было позавидовать. Не выдержав более приводить прицел на Воробья, он выстрелил в случайного, задев тому плечо. Как удачно, что это оказался тот, задавший дилемму несколько минут назад.       — Кто-то усомнится во мне? — высокомерным тоном опросил толпу Гектор, всё ещё размахивая оружием. После выстрела некоторые вздрогнули, но помогать бедолаге особо не спешили.       — Но вспомните, кто начал этот бессмысленный разговор? Не ему ли вызвать Дэйви Джонса?       — Одну минутку! — быстро прервал его Джек, не увиливая, а напротив занял центральную позицию, отмахиваясь руками, что в миг зарядил кому-то по лбу или хлопнув по щеке, кстати, Барбосса еле увернулся от такой выходки, но заряженный пистолет останавливал пальцы Джека буквально в миллиметре от его лица. — Нельзя так просто вызывать эту…бестию. А вы подумал, что произойдёт с вашими кораблями?!       — Не предписывай мои слова! — озлобленно фыркнул Барбосса, отталкивая Воробья в сторону       — Вы начали, вы и разбирайтесь! — не упустил момент кто-то высказать, остальные не засомневались подтвердить это довольным возгласом; ситуация накалившись из-за человеческого страха, готова была вышвырнуть с позором и Гектора, и Джека.       — Так и быть! — не испытывая судьбу, Воробей вывел Барбоссу чуть ли не силком из каюты, располагавшая в себе пивную.       Но так быстро уйти с места курьёза Джеку не так просто, Барбосса пребывал в униженном настроении и готов был уже не на шутку пристрелить ему голову.       Он прижал цокающую пташку к балке, создававшую и так уже давно кипучую обстановку.       — Не подведи, — строгим мотивом Гектор проговорил в лицо, прижимая Воробья к бруску и стискивая тому руки перед собой. Ногти болезненно впились в кожу, от чего Джек ворчливо прищурился и прошипел в попытке выразить боль.       — Слушаюсь, Капитан! — ласковым и безобидным прошёлся ответ, смущая Гектора снова, отведя взгляд, он покинул компанию Воробья, намереваясь отослать посланцев к баронам для следующего Совета Братства.

***

      — Неудачное свидание, Джеки? — вывел из раздумий Тиг, настраивая инструмент, некоторые из струн давно болтались не на своём месте, словно усы упитанного кота, они завивались, как лозы винограда. Хоть он и старался не вмешиваться в дела сына, но игнорировать всю ситуацию, вплоть до нарушений Кодекса — он не мог. Если бы спросили, кого вы считаете самым надёжным пиратом и другом? То это был бы несомненно капитан Эдвард Тиг, пусть время от времени ходили не лестные слухи, что он лукав также, как и его сын, а за острый язычок сумел бы быстро подкорректировать одним взмахом шпаги.       — Ещё какое! — скрыл нервный смешок Джек.       — Вызвать Дэйви Джонса? Уверен в этом? — не отрывая взгляда от гитары, он провёл пальцами по пару струн, скорчившие раздирающую мелодию, бьющую по ушам.       — По-другому никак.       — Всегда одному способу — найдётся другой. Многие боятся его, попусту, не боишься сам, Джеки? Джонс обязательно запросит плату.       — Уверен моя маленькая просьба не затруднит усилий.       — Любая помощь должна быть оплачена, Джеки. На том и строится наш мир, для этого и был написан Кодекс. Пусть нас считают отбросами общества, но мы не меньше чтим преданность и честность.       — Отдал бы свой экипаж…       — Нет, Джеки, — усмехнулся Тиг, отрывая на минуту взгляд со струн на Воробья, — заслужи своим трудом.       — Но как наследство перейдёт ко мне? — живо поинтересовался Джек, приободрившись в беседе. Несомненно он заслужил «Девку», он в этом ни секунды не сомневался. Правда…не совсем мило её увёл из порта, но кого это волнует? У английского флота полно кораблей, жалко им что ли один? Прощайте служивые шавки, сидящие на поводке своих командиров и адмиралов. А он, как настоящий борец за свободу, показал, для чего действительно очаровательна служба в море. Уведя прямо из-под носа Беккета не только корабль, но и часть команды. В тот момент Воробей чувствовал себя непобедимым, жалко командоры Ост-Индийской компании так не считали, улетучив момент потопить его судно и подрезав крылышки наглой пташки.       — Всему своё время, Джеки, — в заключение заиграл мелодию Тиг, намекая, что делать услугу дальше не намерен. Тиг редко выплывал в море, так как обязанности Хранителя Кодекса не дают широких полномочий и представляют риск, если не оставаться рядом с толстенной книгой, хоть и верный помощник пёс никому и ни за что не отдаст ключи.       Он особо и не задумывался, чтобы передать свой корабль Джеку, не то, что сомневался, а скорее предполагал, что Джек достаточно умён и проворен, чтобы иметь свой корабль и команду. В отличие от частых случаев, Воробей не был зависим от своего отца, и за это Тиг гордился им, пусть не показывая этого, но не чураясь в лишний раз выручить.       Да и отстранял тот факт, что если и передавался корабль, то от имени передачи барона своего песо, или, если по каким-то обстоятельствам капитан не смог передать титул барона, во власть всё переходило в руки старпома. Особым случаем играют бунты, может показаться, они не меньше нарушают Кодекс, однако, по мнению пиратов, если бунтовщика поддерживает большинство команды, то значит есть вполне законные обоснования присвоить командование себе.       Да и к тому же, бунт на корабле уже как старая и добрая традиция, чем больше подавишь бунтов, тем сильнее перед тобой авторитет. А авторитет, в отличие от сокровищ, самая важная составляющая любого пирата. Будь бы в трезвом уме, каждый стремится впустить своё влияние куда только можно, запутывая в своих сетях. Должнику уж тяжелее будет вырваться из них, скорее его слопают, как свежепойманную рыбку для уличной мурлыки, кошки.       В случае с Джеком скорее исключение, чем выбивающее из правил, — он не стремился за славой, за богатством, он любил простую жизнь моряка, приключения, которые могли бы с ним произойти, да хорошую выпивку в компании с девицами. Он был сам по себе, одновременно отвергнутый всеми, но нуждающимся для многих.       Доброжелательным, но славным плутом.

***

      Дон Рафаэль последним присоединился к Братству, по традиции воткнув свою шпагу в глобус, пошатнувшись, она застыла в немом молчании, пока остальной шум медленно нарастал всё сильнее. К Братству присоединялись не только члена экипажа баронов, но и попутные пираты, хотевшие побыть на Совете и услышать итог данного события.       Борис сторонился присутствующий, в особенности компании Барбоссы, оно и было понятным, но, пожалуй, более ему доставляло недовольства — это прибытие баронессы Госпожи Цинь, помимо того, что она являлась горделивой дамой, хоть и полуслепой, с Палачником они враждовали по праву территорий. Являясь всего бароном Каспийского моря, мало можно было из этого получить выгоду, тем более его владение и морем-то не назовёшь, а перед Цинь располагался целый Тихий океан.       В отличие от причины, по которой их снова сюда созвали, Борис особо не беспокоился перед Советом, приходясь мстительным человеком, он заткнёт любого, кто распускает ненужные слухи. Были иногда предположения, что он служил королевским палачом, отсюда его и прозвище, но что он любил рубить головы, в драке это или расплате, приходилось что ни на есть правдой.       Капитан Эдуардо Вильянуэва уже был знаком с Барбоссой, именно он помог добраться ему с потопленного корабля до Тортуги. Его не слишком тревожила беда Гектора, сам он был не скуп на потасовки и частенько ввязывался в конфликты с пиратами французской крови. Другое дело представлялось Дону Рафаэлю, имея хорошую репутацию перед Советом, он не намеревался её чертить, к тому же являлся старым приятелем Тига, да знаком с Джеком, ни раз Рафаэль предлагал Воробью постоянно быть в его команде, но тот не привык долго задерживаться на одном месте, хоть и компания с Доном весьма приятна.       Бывали случаи, когда Рафаэль объединялся с экипажем Тига, вместе им было легче произвести абордаж королевских судов, что уж говорить о выгоде, входившая в пользу обоим капитанам.       — Знаете сколько таких побрякушек полно?! — началось оправдание против Совета Бориса, яростным взглядом метясь к предъявленной улике-доказательству, тому самому когтю. — Джек! Мы же добрые приятели, бывал у меня на корабле, так скажи этим недоумкам, что я здесь совершенно не причём! — остался в безвинной позе Палачник, указывая на себя руками. В недавнем времени, как сойти на предыдущий Совет, Борис не сомневался в верности Воробья, он щедро отдал ему награждение. А льстивые пожелания убирали все подозрения. Чем же он хуже его? Каждый пират тянется к золоту. Да уж, прав был Барбосса, кто берёт в команду плутов?       Джек промолчал, быть свидетелем, конечно, классно, но никак адвокатом. Даже для себя.       — Я отрежу твой длиннющий язык! — чуть ли не взревел Гектор, выхватывая шпагу у стороннего и готовясь пуститься в догонялки с Борисом.       — Пока мы отвлекаемся глупым занятием, ты бы, Барбосса, уже давно набрал бы новый экипаж. С какой стати тебя цепляет какие-то безделушки? — Не притворяйся, будто не знаешь каким весом были эти «безделушки» — с негодованием цокнул Гектор.       — Хочешь доказать на мечах? — выхватил тоже оружие Палачник у кого-то.       — С удовольствием! — чуть не запрыгнул на стол он, представляя, как вонзает клинок в своего противника.       — А ну тихо! Давайте рассуждать здраво, мы же всё-таки люди? — запротестовал Джек.       — Но пираты! — порывисто поправил Барбосса.       — Да, как нам ещё друг с другом вести? — поддержал Борис.       — Ну хотя бы так, как велит Кодекс.       Палачник выдохнув, прямо как бык, разъярённый красной тряпкой, не собирался сдавать позиции:       — Что смысл до Кодекса? Моя вина не доказана. Джек, покончи с этим, я обещаю тебе немалую сумму, если ты наконец заткнешь их грязные паршивые рты, сказав, что я невиновен!       — Не я, но думаю кое-кто другой не окажет нас в правоте.       Почти никто не понял, к чему клонит Воробей, они готовы были лучше вцепиться друг в друга, чем перейти на мирные слова. Даже Барбосса не был в желании решать что-то спокойно, он был не только оскорблён, но и обесславлен, не отстоять своего корабля и команды считалось самым сильным позором для капитана.       Казалось гнев так переполнял не только зачинщиков, но и всех присутствующих, что каюта в мгновение погрязла во мраке, а её стены безжалостно начали сдавливать. Не от пиратов это зависело, в Бухту прибыл «Летучий Голландец», а значит и его капитан. Под ногами пол как будто ожил: кривился, сжимался, растягивался; откуда ни возьмись, появилась всякая морская живность: крабы, слизняки, осьминоги, змеи; кораллы и пупыри облепили стены и потолок, создавалось ощущение, что, добавь воды, и они окажутся в потопленном через века корабле, где нет выхода для спасения, только смерть.       Древесина скорбно застонала, уступая перед собой появившихся морских созданий, отдалённо напоминающих людей, скорее как рыб, подвергавшихся чудотворной мутации, но ещё не разучившиеся ходить на задних ногах, пускай да у некоторых виднелись плавники и жабры.       — Так-так, знакомые лица, — темнота немного отступила и представила нарушение покоя, а именно капитана Дэйви Джонса. Гектор уже полностью не узнавал его, если раньше он замечал человеческие черты лица, то теперь это больше была голова кальмара, на котором прикрепили жухлые глазки, следящие за всеми и не опускающие никого из виду. Такому злодею и оружие не надо, он разом свое клешнёй переломает кого угодно без зазрения совести.       — По какому случаю меня прерывают от работы?! Ради выяснения детских шалостей? — похрюкивая и пыхча, он уставился на баронов, не желая присоединяться к ним за стол.       Его команда каждый раз смачно подсмеивалась, когда капитан высказывал своё недовольство.       — Какой же он всё-таки… — шепча, хотел что-то высказать Барбоссе Джек на ухо свою мысль.       — Да уж, чтобы я ещё раз послушался твоей идеи…       — Склизкий… — не обратил он внимание на слова Гектора до этого.       — Извини, что потревожили тебя… — осмелился поприветствовать Тиг, — но Кодекс требует судьи.       — Вы будете меня по каждом мелочи сюда приглашать?! Если хотите справедливости, отправляйтесь на морское дно, прямо на тот свет, уж я с удовольствием провожу вас до ответов!       Взорвался хохотом Джонс, остальная команда поспешила пустить смешок, в отличие от «настоящих» моряков и пиратов, не потерявшие рассудок от лет службы.       — А мы и не задерживаем! — выступил Барбосса перед Дэйви Джонсом. — Но по обязанностям, ты хранитель морского дна, и не имеешь права оказать нам в услуге.       — Да кто ты такой, чтобы указывать мне?! — напыжился чёрт, нависая над Барбоссой, Гектор и не спешил уходить от взгляда того, показывая свою уверенность, но и в то же время отвращение.       — Так велит Кодекс. — Ответил за Барбоссу Тиг, указывая на книгу, располагавшая перед ним на столе. Щелкнув замком, он открыл книгу на произвольной странице, ища подходящее правило. Перестав листать, он удовлетворенно защёлкам пальцем по дряхлой бумаге.       — Что требуется от меня? — сдержанно спросил Джонс, он не заглядывал в Кодекс, зная, что Барбосса и так прав.       — Укажи на барона, который потопил шхуну «Кобру».       — Время и место.       — Второй день недели, ночь, около 4-х утра. Близ Тортуги.       — Ах да, что же, твоя команда любезно перешла в мою, — злорадно улыбнулся Джонс Барбоссе. Дэйви Джонс должен знать о всех потопленных кораблях в море, а уж свежие души на «Голландце» будут как раз кстати. Пусть большая часть команды Гектора погибла при штурме, но часть ещё удержалась за жизнь, благодаря обломкам от «Кобры», кто был готов испытать муки и страдания вместо смерти, беспрекословно соглашался на годы службы.       — Шлюп «Колдунья», очень повезло капитану, что он не столкнулся с «Голландцем». Двойной улов. — Уступил Джонс ещё одному усмешку. — Время выпустить Кракена? Что скажите?       — Нет! — взмолился Палачник. — Только не «Колдунью»!       — Жду тогда на борту «Голландца»! — издевательски пролепетал он, не намереваясь оставаться до конца Совета, молчаливым кивком приказал возвращаться команде обратно.       — Знаешь, пап, мне кажется твои слова как раз кстати, лучше найти другое решение… — сильно засомневался Джек, прося что-то у Джонса, да, уловки тут не сработают.       — Вряд ли его когда-нибудь встретишь, Джеки. Обдумай все шансы.       Вот уж за его услугу Джонс точно запросит что-то в обмен, но по другому ему никогда уже не вернуть свой корабль. Всё-таки Воробей сорвался с места и чуть ли не вспорхнул, когда направился к порту, где ещё должен быть находиться «Летучий Голландец».       — Куда он? — спросил Эдуардо, проследя за косым бегом Воробья.       — За безумством. — Озорно ответил Тиг.       — Надеюсь мой груз всё ещё цел, — отклимался Гектор, настороженно спрашивая Палачника, тот в свою очередь будто потерял всю прежнюю живость, ему уже не было дело до разрешения конфликта, он волновался, что может произойти с его кораблём.       — Он же не выпустит Кракена?! — с ноткой отчаяния и диким ором запросил Борис, других баронов тоже более не интересовал Совет, им важнее куда были свои шкуры.       — Если и выпустит, то далёко в море.       — Снова плавать под гнётом морского чудовища?       — Даже пленив Калипсо, море не принадлежит нам!       — Может пленить и Джонса?       — И как ты себе это представляешь, дубина?!       — Также как и Калипсо! Он тоже дух, но злобный, к чему мы должны мириться перед ним?       — А не его ли была цель сделать моря свободными, но его террор не хуже, чем вечно сидящие на хвосте корабли имперских держав?       — Господа! — выстрельнул из мушкета вверх Барбосса, привлекая своё внимание. — Давайте свои россказни вы оставите для наивных и трусливых ушей? Не забывайте, зачем было созван Совет!       — Тебе-то легко говорить, нет ни корабля, ни команды! — не стерпев Дон встал из своего места, упрекая в циничности Гектора.       — Хотите снова ослушаться Кодекса?       — Хватит. Барон Каспийского моря — Борис Палачник должен получить наказание, одобренное Советом Братства и не нарушающее впредь законы Кодекса.       — Я предлагаю самый гуманный способ — казнить этого мерзавца! — не упустила свой момент Госпожа Цинь. Её люди с удовольствием загоготали, одабривая решение капитанши, им осточертели перепалки с Палачником.       Как это не было странным, но и другие бароны оказались не прочь от такого решения, некоторые отнюдь решили, что его душа обречена Джонсу.       — Ты согласен, Барбосса? — равнодушно обратился Тиг, прося слуг отнести Кодекс в укромное место.       — Если так считает Братство, то нет, но я хотел бы получить компенсацию, добыть новый корабль не так уж просто, видите ли.       — Это вопросы не касаются Совета, Барбосса, обсуди это лично с Палачником.

***

      Бароны принялись покидать Гавань, кроме Бориса, ему некуда было позволено уходить, перед тем, как его увести в карцер, он чуть не устроил новый скандал, вырываясь из рук людей, он выкроил себе минуту уединения, чтобы встретиться с кое-кем.       Впрочем Барбосса сам надвигался в трюм, располагавший в себе решётки, дабы уточнить насчёт компенсации. Не может же он упустить такой шанс перед «Колдуньей», но приз оказался куда менее утешительным.       — Я сожалею, что потопил твой корабль, Барбосса. — Прислонился он к холодному металла сетки. — Кодекс велит к справедливости, поэтому я надеюсь, что ты станешь лучшим бароном, нежели я.       Гектор слушал молча, слова Бориса звучали жалобно, Барбоссе подчас хотелось посочувствовать ему, но в память резко вдаривало о погибшей команде, обреченные на терзания в плену Дэйви Джонса, о предательстве; ведь когда-то он уважал этого человека, хоть и завидовал, готовый пойти на давние приятельские цессии.       — Возьми, — он протянул дрожащей рукой сквозь прутья шарик, по виду и не скажешь, что деревянный; Гектор с осторожностью принял его дар. — Мой знак, я передаю тебе песо и должность барона Каспийского моря. Кто-то должен позаботиться о нём и о моём корабле.       Барбосса не знал, как реагировать на такой подарок, внутри готовилось всё порваться от счастья, но с другой таким способом получить титул барона? Просто засадив за решётку? Не низко ли?       Он покрутил между пальцев шарик, и к чему выбирать его одним из песо? Так или иначе, он добился своего, правда без помощи Джека. Кстати, куда убежал Воробей? Да больно разница, у него нет корабля, а значит, ни о какой службе не должно идти и речи.       — Удачного плавания, Капитан Барбосса. — Высказал последние слова на прощание Палачник, отвернувшись к каменной кладке-стенке.