Пленник моего собственного тела

Медленно приходя в сознание, я чувствую, как лежу на чем-то очень мягком, теплом. К своему же счастью, я все еще не замечаю никаких признаков One Direction, вот и хорошо. Плавая в океане мыслей о свободной жизни, вдруг я слышу голоса, которые силой вытягивают меня обратно в жестокую реальность. Нет! Я хочу остаться здесь, хочу остаться без сознания! – кричу я про себя, не желая просыпаться. – Что ты с ней, ряди святого Кевина, сделал, Найл?! – Ничего! Я-я клянусь! Я просто поднял ее, когда мы выходили из машины, и она просто заснула у меня на руках! – запротестовал чей-то голос, который я слышу не так отчетливо, как первый. Медленно с каждой секундой чувствую, как прихожу в себя. Нет, нет, нет! Черт, не просыпайся! – всеми силами пытаясь овладеть разумом, кричу я, но у меня это паршиво получается. Чувствую запах моркови, который слегка начинает кружить голову, и только сейчас осознаю, как сильно проголодалась. – Смотри! Соня, кажется, просыпается. Засунь ей его в рот, быстрей! В следующее мгновение в губы осторожно упирается что-то мягкое. Не открывая глаз, приоткрываю рот и кусаю что-то, что смутно напоминает кекс… морковный. Довольно выдыхаю, кивая в знак признательности и стараясь подольше задержать кусочек кекса, вкус которого я уже успела полюбить. – Говорил же, ей понравится морковка, – говорит Луи с приподнятым настроением. – Эй, Найл! Не поделишься? Кажется, Соф хочет еще. – Хочу! Я просто умираю с голода! – воскликнула я, подтверждая его слова, а затем и наконец открывая глаза. Луи засмеялся, а после пошел взять тарелку с морковным кексом, который так жадно поедал Найл, и передал ее мне. – Э-э-эй! Но я же ел! – закричал Найл с явным возмущением в голосе. Он облизал свои пальцы, пока я уже вовсю уплетала этот вкуснейший кекс, при этом полностью наплевав на всеобщее удивление, как быстро я все сглатываю. – Что?! – спрашиваю я, откусывая другой кусок. – Вы, вообще-то, не кормили меня последние дни моего заключения! О, дайте вспомнить… Хм-м-м-м… Последний раз, когда я ела, – это был завтрак в день моего похищения! – напоминаю я, усмехаясь и откусывая еще один кусочек этого морковного божества. – Оу. Так вот, что мы забыли, – глубоко выдыхает Гарри, хмуря брови и почесывая лоб. – Ну, хах. Кто забывает кормить свою киску? – говорю я, практически смеясь в голос от того, что издеваюсь над ним, и он на это реагирует. Он смотрит на меня глазами, полными ярости, и в следующую секунду я понимаю, что лучше увести взгляд куда подальше и попридержать свой язык за зубами. Найл с полным ужасом на лице из-за одной только мысли о том, чтобы не есть несколько дней подряд, громко воскликивает: – Ох, ты бедняжка! Если когда-нибудь еще раз проголодаешься, заходи ко мне! У меня всегда с собой пару закусок, потому что если бы не они, ребята бы убили меня с голоду! – жалуется он, и, как мне кажется, полностью понимает мое положение. Я аккуратно сажусь на диване, хныча от боли в ногах, которая так и не исчезла, а даже наоборот – стала еще сильней. – Ребят, вы меня точно когда-нибудь убьете, – протянула я, потирая бедра, тем самым пытаясь хоть как-то облегчить боль. – Зато во всей этой ситуации есть и свой плюс, – произносит Гарри, нарушая эту неловкую тишину. – О, да? И что же это? – спрашиваю я, не совсем хотя узнать ответ. – Ты решила проблему с фанами. Потребовалось лишь сказать, что ты упала в обморок, и мы помогаем тебе здесь. – А здесь – это..? — интересуюсь я, мысленно обдумывая план побега. – Кулисы, – отвечает Луи с соблазнительной улыбкой, заигравшей на его розовых губах. – И спасибо, Господи, здесь есть буфет! Не то бы я сдох от голода, – добавил Найл, жуя остатки недоеденной еды. Закатываю глаза, смотря на блондина и пытаясь удержать смешок от его слов. – Хотя, должен признать, – вмешивается Гарри, переводя свой взгляд на меня, – никогда б не подумал, что ты упадешь в обморок, чтобы помочь мне придумать отмазку, – ухмыляется он самодовольно. – Ты придурок! – выпаливаю я сердито. – Я бы ни за что для тебя ничего не сделала… добровольно, по крайней мере! Из-за такого мудака, как ты, я, блять, голодала! – кричу, напрочь забыв обо всем. И я начинаю жалеть о том, что сказала, сразу же, как только эти грубые слова слетают с языка. Остальные парни замолкают, создавая идеальную тишину, что все, что я слышу сейчас – это бешенный ритм сердца и скрежет зубов Гарри. Я пытаюсь сделать строгое выражение лица, прямо, как сейчас у Гарри, но это чертовски паршиво получается, и на лице невольно появляется раскаяние и страх за сказанные мною слова. – Ребят, не могли бы вы выйти на несколько минут… Я должен разобраться с чьим-то очень-очень грязным ротиком. Твою мать! – ругаюсь про себя, не имея ни малейшего понятия, как себя вести. Я смотрю на Найла, умоляя его остаться, но он, разворачиваясь ко мне спиной, молча исчезает в тусклом свете коридора вместе с Луи, Лиамом и Зейном. С трудом сдерживая свой гнев и туго сжав кулаки, Гарри подходит ко мне, и я сразу же пытаюсь убежать от него, но со стоном разочарования обнаруживаю себя, привязанную руками к дивану. – З-зачем вы привязали меня? – спрашиваю я дрожащим голосом, но Гарри лишь игнорирует мой вопрос. – Знаешь, я правда думаю, что это в твоих же интересах закрыть свой рот, – произносит он с ужасающим меня спокойствием в голосе. Нужно бежать. Как можно скорее. Но, черт бы тебя побрал, я привязана к этому чертовому дивану! Я все пыталась вырвать руки из веревок, как его высокая фигура возвышается прямо передо мной. Не могу, я просто не могу продолжать сдерживаться! Слезы формуются в уголках глаз, болью отдаваясь с задней части головы, когда я начинают умолять его о прощении: – Гарри! Нет, пожалуйста! Прости! Я буду слушаться! Обещаю! Пожалуйста, Гарри! Не надо, – рыдаю, все еще продолжая бороться с веревками. – Надо было думать об этом прежде, чем выводить меня, – шипит он сквозь зубы, резко прижимая к дивану и садясь на меня...