Омега-альфа

После всего произошедшего Бэкхен решил заняться своей жизнью. Ну как заняться — завязать с Чжиеном. И с замашками богатенького мальчика тоже, слишком уж много денег они жрут. А Бэкхену пора привыкать экономить. Снова… Случай с Чанелем заставил его задуматься над очевидной, в общем-то, истиной: раскрытые тайны могут сильно осложнить жизнь. И если спектакль с Бекки-омегой просто испортил отношения с Чанелем (неприятно, но не смертельно и даже не безнадежно), то если станет известно, что Чжиен и есть Бэкхен… Да, это крест на нормальной жизни. С такой репутацией его точно ни в преподаватели, ни в приличные журналы не возьмут. И потому стоит покончить с Чжиеном побыстрее. Тем более что прецедент с узнаванием уже был — вычислили же Бэкхена (вернее, Бекки) как-то эти три придурка, Минхо с Джонином и Сэхуном. А если смогли они, значит, сможет и кто-то еще. Кто-то, у кого не будет причин держать язык за зубами. И начнется… Поэтому Бэкхен четко обозначил себе: до конца августа я работаю, а потом — сворачиваюсь. Несмотря на все соблазны. А они были, да: с прошлого декабря на его дрочеров будто бешенство члена напало: трансляции по двести тысяч приносили, приват сеансы — не меньше пятидесяти, разовые мелкие донаты за фоточки и прочие, хм, маленькие поощрения сотни три — тысяч, конечно же, причем баксов — в месяц приносили, да еще и производители секс-игрушек заваливать предложениями стали (просто так Чжиен все эти девайсы перед камерой в руках вертит, что ли?), — в общем, деньги на Бэкхена полились рекой. За июль он восемьсот тысяч заработал (и это только его доля, у Чондэ столько же, а еще расходы, и ребятам он побольше в этот раз заплатил). Август тоже начался так, что Бэкхен понял: в этот месяц будет не меньше. И теперь нужно все бросить?! Увы, нужно. Если он действительно хочет нормальным-положительным парнем стать. А это не только будущее, но и Чанель. Который ни за что не станет встречаться с альфой-по-сути-интернет-блядью. Поэтому нужно показать, что Бэкхен может быть надежным, хорошим и правильным партнером. А не только тем придурком, которым он себя уже выставил. Бэкхен грустно усмехается и наливает себе кофе. С того разговора с Чанелем прошло почти три недели, и с тех пор ни звонка, ни сообщения. Это, конечно, понятно — Бэкхен сам бы себя послал, если честно, — но все равно было обидно. Он рассчитывал хотя бы на еще один разговор. Глупо, наверное, но когда Бэкхен особо умным был? Когда на «слабо» с Чжиеном повелся? Или когда не смог признаться Чанелю, пока еще не поздно было? Или с Чондэ, когда идея с Ченом-альфой чуть не обернулась катастрофой (Бэкхен себе ни за что бы не простил, если бы Чондэ серьезно пострадал)? И вот теперь он хрен знает как налаживает отношения с Чанелем. Сначала Джунменова идея с Ча Ыну (Бэкхен до сих пор не знает, благодарить за это или в рожу дать), потом разговор с Чанелем, когда Бэкхен нажал на очень нехорошие кнопки — и, похоже, просчитался. От Джунмена, видать, самоуверенностью заразился и тоже начал себя великим манипулятором считать… Одно хорошо: с Чондэ все разрешилось. Он встречается с Джонином, и Бэкхен опять лучший друг. Хотя отчужденность все равно осталась — что неудивительно после всего случившегося, — но она скоро пройдет. Ну, Бэкхен надеется на это. *** Тот разговор с Бекки оставил очень неприятное чувство. Будто Чанель маленький мальчик, который обиделся на весь мир за то, что ему конфетку не дали. И в то же время в груди саднило ощущение какой-то грязи, в которую его всей компанией окунули. И это странное противоречие, «какая мелочь, что я, как ребенок, в самом-то деле?» и «фу, ну и мерзость!», его… дезориентировало. Чанель не знал, не только что ему теперь делать, но и как относиться… ко всему. Последний раз так растерянно Чанель чувствовал себя только в детстве, когда с папочкой под одной крышей жил. Папуля мастерски внушал ему чувство вины за то, что омега и на альфу похож, и Чанель бился между обидой «ну я же не выбирал, кем родиться!» и стыдом за свои внешность и пол. Эти две эмоции, точно скобы капкана, сдавливали его с разных сторон, плющили, ломали… Вот и сейчас с ним происходит нечто подобное. Ощущение чего-то… непозволительного, что с ним сделала эта компания, накладывалось на осознание «Господи, глупость какая! Мне ж никто ничего плохого не хотел, да и вообще это, по сути, большое недоразумение», от которого рождался в груди стыд за собственную обидчивость. И они опять давили на него с разных сторон… Чанель бы с этим сам не разобрался — помог Исин. Одногруппник Сэхуна, который тоже… в мозгоправстве понимает. И однажды он сказал: «Садись!» — и достал из холодильника соджу. В общем, Чанель ему плакался до утра. А на следующий день, за супом от похмелья, выслушал много чего интересного. Нет, это были не нотации и не нравоучения — просто рекомендации, как со всем этим дерьмом разобраться. После этого Чанель, как дурак, взял два листика, на одном написал «они мне ничего не сделали», на втором — «почему я этих козлов никогда не прощу», — и начал перечислять. О, чего там только не было, даже «мне просто не нравится, что этот гад со мной говорит, как с пятилеткой»! Перечитывать тот бред Чанель не решился, сразу же смял листки и выкинул, — но это была хорошая психологическая тренировка. После нее стало проще думать о своих отношениях с ребятами, Менсу… и Бекки. И ох как много Чанель надумал… — Привет, — улыбается Бекки, садясь рядом. — Ты что, следишь за мной? — косится на него Чанель. Больно уж удобный момент Бекки выбрал — когда Чанель остался один, сидел на набережной, задумчиво смотрел на воду и пил кофе из бумажного стаканчика. Людей особо нет, можно поговорить нормально, но и на свидание это не слишком сильно похоже, легко можно оправдаться «случайная встреча двух старых знакомых», в случае чего. — Мне сказали, что ты сюда часто грустить ходишь. Поэтому я тут часто прохожу в последнее время. — Это сталкинг, ты в курсе? — Нет, сталкинг — это если б я тебя у дома караулил, а так — просто желание поговорить и поиск встреч. Чанель вздыхает. Он давно понял, что спорить с Бекки бессмысленно — тот всегда все в свою пользу вывернет. Его только сразу посылать... Но Чанель не настолько сильно сейчас на него злится, поэтому, вздохнув, спрашивает: — О чем хоть поговорить-то хотел? — Просто спросить, что там у тебя с твоими ребятами. И Менсу. — А тебе-то что? — Ну… просто не хочу, чтобы ты глупостей наделал. — И чтобы я тебя простил, — говорит Чанель прямо. Потому что этот пункт они обсудили еще в прошлый раз, а повторять тот разговор не хочется. — И это тоже, — кивает Бекки. — Хотя бы чисто по-дружески. — По-дружески? — Чанель даже фыркает от такой наглости. — Ты что, со мной после всего типа дружить хочешь?! — Вообще-то, Чондэ — ну, который Чен — теперь встречается с Джонином. Или тебе еще не сказали? Чанель морщится: сказали. Вернее, показали: в субботу он подумал: «А, может, попробовать поговорить с ребятами, извиниться, что так среагировал?» — и открыл Фейсбук, чтобы парочку личных сообщений им отправить — почему-то это казалось более… нейтральным, чем позвонить или в Kakao написать. И, морально готовясь, немного пролистал вниз их стены. У Минхо с Сэхуном все было обычно-привычно, а вот у Джонина… Фотка Чена — или как там его зовут? — причем совсем омежья: кошачьи ушки, кокетливая поза, игривая улыбка и мило-озорной взгляд. И подпись «Моя кисочка», и смайлик-сердечко… Это было как удар под дых. Вроде Чанель уже давно знал, что Чен на самом деле омега, и влюбленность в него прошла, толком не начавшись — а все равно стало больно, противно и тоскливо, даже напиться захотелось. Поэтому он в тот вечер не стал писать ребятам, а пошел на кухню и достал из шкафчика виски. И надрался вместе с Исином. — Так что общаться нам с тобой придется, — усмехается Бекки, видимо, как-то по-своему поняв его молчание. — Или ты так и будешь на своих ребят дуться? Чанель, чтобы немного успокоиться, делает глубокий вдох, как учил Исин. Он, конечно, все равно собирался позвонить Минхо и договориться с ними всеми встретиться, просто чуть попозже, когда привыкнет к мысли, что «Чен» теперь с Джонином, — но когда Бекки так ставит вопрос… — Это не твое дело, — говорит Чанель самое вежливое из того, что вертелось на языке. — У тебя вроде не так много друзей, чтобы ими разбрасываться. — Я же сказал — не твое дело! — огрызается Чанель. Не потому, что Бекки не прав — просто какого хера он с нравоучениями лезет?! После всего. — Ладно-ладно, — мирно говорит Бекки, явно включая задний ход, поняв, что перегнул палку. — Я просто о тебе беспокоюсь, как ты будешь со своими ребятами. И с Менсу. — Только не говори, что ты считаешь, будто я должен с ним встречаться! — Ну, если исходить из твоих интересов, то хотя бы сохранять видимость отношений. Мало ли, как твои в университете ваш разрыв воспримут. Чанель мысленно кивает: в общем-то, Бекки прав. Вряд ли его, конечно, станут из-за этого на защите заваливать, но терпеть насмешки в последний семестр не хочется. Да и Менсу… Ну, наверное стоит попытаться с ним поговорить. — Так позвонишь им, да? — не унимается Бекки. — Позвоню, позвоню, иди в жопу! — говорит Чанель, довольно грубо, чтобы Бекки от него отстал. — Окей, — улыбается Бекки. — В эти выходные? — В эти выходные, — закатив глаза, вздыхает Чанель. Вот ведь прицепился! — Хорошо, — Бекки, все так же улыбаясь, встает. — Я на следующей неделе проверю. — Чего?! — подкидывается Чанель. — А ты не охренел?! — Немного, — кивает Бекки. — Но кто-то же должен за тобой следить? — Чего?! — а теперь Чанель уже вскакивает на ноги. Возвышаясь над Бекки почти на голову. — Да я тебя придушу. — Не получится, — хмыкает Бекки. — Да ну?! — Хочешь проверить?! Да, Чанель все-таки идиот. Так бездарно нарваться на драку! Вернее, на спарринг — Бекки грязные приемы не использовал. Ему, впрочем, это было и не надо — Бекки и так Чанеля по полу повалял. Тренер Им (до зала они все же доехали, несмотря на желание Чанеля прибить некоторых прямо на месте), уважительно улыбаясь, сказал Бекки: «У вас прекрасная подготовка, молодой человек». А тренер Им ре-е-едко кому так говорил. В общем, Чанель получил трепку, а Бекки — признание в родном Чанелевом зале. И это было бы даже обидно — если бы Чанель еще мог обижаться. Спарринг, казалось, забрал саму способность злиться, оскорбляться и даже раздражаться. Словно Чанель выбрал весь свой лимит отрицательных эмоций и стал благодушным, как обожравшийся кот. В первый раз он кинулся на Бекки очень запальчиво, с глупой горячностью, вкладывая в движение весь гнев, на который был способен. Чанель, ступив на ринг, разом вспомнил все свои обиды, все претензии к родителям, одноклассникам, Минхо с Джонином и Сэхуном, Бекки, даже «Чену» — и обрушил это на противника. Безликого: в ту секунду Чанель видел перед собой не Бекки, альфу, который его, по сути, обманул, а просто какого-то придурка, который заслужил, чтобы ему хорошенько врезали. И ринулся на него… Бекки, надо отдать ему должное, повел себя как истинный джентльмен. Ото всех горячно-глупых ударов он сначала лишь уклонялся, а потом — пару раз перекинул Чанеля через спину, очень чисто — Чанель легко в кувырок ушел и на ноги тут же встал. Кстати, после второго броска мозги у Чанеля начали потихоньку включаться. Он уже уже не просто кидался с мыслью «щас убью!», а думал: как бы этого гада получше сделать? И даже сам не заметил, как удары и блоки вместе с энергией и силами стали забирать еще и что-то нехорошее, горячее и жгучее из груди. Только потом, вспоминая бой, Чанель понял: он становился все более… незлобным — под конец это вообще была скорее веселая схватка, когда хочется просто с друзьями поразмяться и избыток энергии куда-то деть. Чанель уже не думал о том, чтобы надрать Бекки задницу — да и вообще ни о чем не думал, бил по инерции азарта, когда уже не помнишь, с чего все началось, тебя настолько захватил бой, что для тебя существуют только удары, которые надо блокировать и наносить, и парень, которого надо достать… А когда Чанель рухнул на татами, то почувствовал: все. Он сдох. Его можно бить ногами, резать и даже сжигать заживо — он не шевельнется. Ему слишком хорошо и лень… Тело восстановилось быстро, а вот отупелое благодушие не спешило проходить. Оно осталось еще на два дня, которых хватило, чтобы Исин, неожиданно спевшийся с Бекки, убедили Чанеля всем написать-позвонить. Так что с ребятами он помирился. И даже с Менсу договорился встретиться. На следующей неделе…