***
Несмотря на то, что Марисса твердо решила быть с Пабло, ее ожидало множество разных трудностей. Новость о том, что Мануэль хочет вернуться в Мексику, почти вывела ее из равновесия и снова вернула ей ее жесткую и бескомпромиссную сущность, но она и сама поняла, что это было эгоизмом с ее стороны. Однако она не могла потерять еще одного друга! Она перегнула палку, даже Пабло подтвердил это, но она просто не могла допустить этого. Но все обошлось наилучшим образом — благодаря Лухан. Она визгнула от неожиданности, когда Марисса застала ее в душевой кабинке. После того, как девушки вернулись в свою спальню, все остальные эмоции перебило удивление. — Ты вернулась, — констатировала факт Марисса. — Мне пришлось, — кратко ответила Лухан. — О, так до тебя дошло, что ты вела себя, как сволочь? — Возможно. Я просто хотела удостовериться, что у сволочи по имени Марисса всё в порядке, — неожиданно сказала Лухан, на что Андраде с любопытством уставилась на нее, — Маркос рассказал мне, что Пабло прибежал обратно к папочке. Скорее всего, ты уже дала ему пинок под зад или что-то вроде того, — предположила девушка-пацанка. Ах, вот оно что… Марисса прикусила язык, чтобы не наговорить лишнего, и так понятно, к чему это может привести. — Нет… Он знает, что делает. И я доверяю ему, — уверенно произнесла девушка. — Даже несмотря на все, что он натворил? — густые брови Лухан изогнулись в удивлении. — Это часть плана. Я думаю, он просто подыгрывает отцу, чтобы усыпить его бдительность. Серхио просто монстр, который не успокоится, пока его сын не падет замертво перед ним. Пабло намного умнее, он и раньше пробовал бунтовать против его тирании… Но не получилось. — Но ты доверяешь ему? — непонимающе переспросила Линарес. — Да… И ничего из того, что ты скажешь, не сможет заставить меня передумать. Сейчас трудные времена, и я не знаю, правильно ли поступаю, но я должна это сделать. Ради него. Он изменился, Лухан, это правда, — сказала Марисса, сделав небольшую паузу, она ненавидела быть такой категоричной, — и если ты снова начнешь нести свои бредни по типу: «Я же говорила», — то можешь возвращаться обратно на свои улицы, как хочешь! — Эй, необязательно быть такой грубой! — раздраженно ответила Лухан, но затем приняла задумчивый вид, — может быть, ты и права. Может быть, он и правда знает, что делает, и кроме того — я не могу указывать, что ему можно, а что нельзя. Думаю, он действительно изменился. — Но раньше ты так не думала, — удивилась Марисса. — Люди меняются… Если я могу, значит, и он может. И если он дурит своего отца или манипулирует им на свой лад, думаю, он извлекает из этого какую-то пользу для себя. И, возможно, для тебя тоже. Выходит, он перенимает мастерские уловки отца, а Серхио и не подозревает об этом, — хм, интересный взгляд на происходящее, весьма и весьма, — но что заставило тебя изменить свое мнение? Ты же обычно заводишься с пол-оборота, когда происходит что-то в этом роде. — Звезды навели меня на эти мысли, — с налетом таинственности ответила девушка. — Звезды, значит, — ухмыльнулась Лухан. — Да, — сказала Марисса задумавшись, — это не связано исключительно с Пабло, но еще и с тобой, — вот оно, зерно истины, — если я всякий раз буду выходить из себя, то потеряю близких мне людей. Тебя, Пабло… Это не может больше продолжаться. И Лухан… улыбнулась. В следующее мгновение Линарес крепко обняла ее, Андраде так долго ждала этих объятий! Так долго искала ее, хотела, чтобы подруга простила, чтобы она поняла ее… И это наконец свершилось. — Ладно, хватит обо мне, расскажи что-нибудь о себе! — воскликнула Марисса. Им еще столько нужно было обсудить!***
Всё было бы хорошо, если бы не возвращение Мануэля в колледж — лишь это известие омрачало общую картину. Когда она увидела его в кругу друзей, как он смеется над их шутками, она ощутила, как в ее груди разрастается дыра. — Пабло, — позвала она парня, пока все отвлеклись на часы Лауры, — только не говори мне, что все еще поддерживаешь идею его возвращения в Мексику? — Но почему нет, Марисса? Там ему будет лучше. Это его родина, у него там семья, его родная культура… Возможно, это пойдет ему на пользу. — МЫ его семья. Ему нужны МЫ! Ему не нужно уезжать! Пожалуйста, Пабло, откажись от этой идеи! Это сумасшествие! Он не может поддаться уговорам, он не осознает своих действий! — она не должна была злиться, не должна была, но она не могла позволить этому произойти… Он не может уехать, он ведь даже не помнит своих родных, почему Пабло уверен, что это как-то поможет ему поправиться? — нас четверо, мы не можем существовать по отдельности, — она приостановила свою тираду, так как у нее запершило в горле, — представь, если бы то же самое произошло с тобой или со мной, ты бы хотел, чтобы нас разлучили? — Нет, конеч… — хотел ответить Пабло. — Тогда почему ты настаиваешь на этом?! — выкрикнула Марисса, перебив его на полуслове. — Потому что иногда… всё складывается не так, как мы хотим. Ей хотелось убежать и разрыдаться, но она лишь обмякла в его объятиях. В такие моменты в ее голове вертелся только один вопрос — правильно ли она поступает.***
Слухи подтвердились: колледж закрывали, и ничего не могло этому воспрепятствовать. Ученики, конечно, шептались по углам, и все они были уверены в одном: закрытие их учебного заведения — дело рук Бустаманте старшего, Пабло, конечно же, как-то способствовал отцу в этом деле, и наверняка здесь также замешана очередная «взятка» Серхио… Марисса не могла ничего предпринять, так как все студенты остались в кафетерии, пока Пабло был со своим отцом, хотя она многое бы отдала, чтобы подслушать их разговор в кабинете директора. — Так это сделал Бустаманте? А с другой стороны, этого можно было ожидать, — услышала она чье-то высказывание. — О, Паблито, наверное, готовится получить от папочки новенький вертолет. Машина, по его мнению, скорее всего, уже устарела, — да, это был голос Фернанды, сомнений быть не могло. Она чувствовала, что ей просто необходимо вмешаться, слухи уже выходили из-под контроля. — Нет, нет, он ничего этого не делал, хватит наговаривать на него! — воскликнула она. — Ах, конечно же, подружка будет его защищать, — язвительно прошипела одна из учениц. Толпа четверокурсников уставилась на Мариссу. — Дело не в том, что я его «подружка», а в способности отличать хорошие поступки от плохих, — парировала она, не двинувшись с места и воинственно скрестив руки на груди. — И всё же, Марисса, — сказал Рокко, тщательно подбирая слова и обнимая Вико, сидящую у него на коленях, — я не думаю, что сидеть тут и спокойно ожидать его возвращения, такое уж мудрое решение. Мы что, реально ждем, что Пабло вернется и скажет: «Ребят, простите, но во всем виноват мой папаша», — и мы, счастливые, будем блаженно верить, что ничего не произошло? Марисса обнаружила, что является не единственной защитницей Пабло сегодня: Томас и Гвидо были здесь, и им тоже не доставляло удовольствия выслушивать обвинения в адрес друга, чувство глубокой благодарности наполнило ее душу. — Слушайте, никто из вас не знает ни настоящего Пабло, ни того, как сильно он изменился, — серьезным голосом произнес Томас, — он уже вырос, Пабло выше всего этого. Он даже рассказал нам, что Серхио уговаривал его участвовать в заговоре против Дуноффа, но он отказался. — Серхио так взбесился, что вдребезги разбил подставку с ручками, швырнув ее об стол, эх, было бы офигенно увидеть это зрелище, — поддержал друга Гвидо, весело рассмеявшись. После этих слов на лице Мариссы расцвела улыбка, настолько широкая, что даже Лухан заметила радость, переполняющую ее. «Я знала, что не ошиблась, Пабло изменился!» — подумала Андраде и снова обратилась к скептически настроенной толпе: — Я знала, что он способен на такие поступки, именно об этом я и говорила. Ребята, нам нужно поверить ему и встать на его сторону! — О, это всё объясняет, видимо, Пабло неплохо ее ублажает в постели, поэтому она так рвется на его защиту. Быть шлюхой Бустаманте, наверное, весело, — Эстебан, их одноклассник, который обычно вел себя тихо и не очень часто проявлял активность в классе, ехидно ухмыльнулся. В мгновение ока она сорвалась с места и бросилась к нему. Андраде не помнила ничего, кроме поваленных столов, громких криков и вздохов удивления. Но потом она ощутила дикую боль в руке, которой она ударила его по лицу. Было жутко больно, но только так его можно было заткнуть. — МАРИССА, МАРИССА, СТОЙ, ОСТАНОВИСЬ, НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! — кричала Лаура изо всех сил, но та как будто оглохла и не слышала ничего вокруг. Если бы Лухан и Рокко не вмешались и не оттащили ее, она бы, наверное, вырвала ему язык. По крайней мере Андраде была уверена, что во рту Эстебана не хватало нескольких зубов судя по его окровавленному рту, да и его нос выглядел не лучше… — КЛЯНУСЬ, ЕСЛИ СКАЖЕШЬ ЧТО-ТО ПОДОБНОЕ СНОВА, Я ОТРЕЖУ ТЕБЕ ТВОЕ ХОЗЯЙСТВО И СКОРМЛЮ ГОЛОДНЫМ ПСАМ, КТО КОГО БУДЕТ УБЛАЖАТЬ В ТАКОМ СЛУЧАЕ, А? — Марисса, успокойся! Тебе назначат наказание за это! — подруги взволнованно пытались привести ее в чувство. — Как? Дуноффа больше нет, кто ее накажет? — услышала Марисса голос Рокко где-то в отдалении. Неважно, накажут ли ее за это, будут ли Соня или Франко допытываться, почему ее рука в крови, взорвется ли школа на миллион мелких кусочков — она никому не позволит оскорблять себя или Пабло.