Я доверяю тебе!

— Ты что, с ума сошла? С чего ты взяла, что выбить дух из этого парня будет хорошей идеей? — на повышенных тонах спрашивал мужчина. — Я просто не выношу людей, которые ходят и разносят лживые сплетни, — упрямо парировала Марисса. После потасовки она думала, что все кончено, была уверена, что ее сдадут Серхио или его приспешникам, но, к счастью, из всех возможных вариантов человеком, который ее перехватил, оказался Франко. Она и подумать не могла, что когда-нибудь будет настолько рада снова увидеть перед собой его хмурое лицо. — Да, но ты не можешь размахивать кулаками направо и налево, особенно сейчас! Ты же не хочешь, чтобы тебя отчислили в конце года! — продолжал настаивать сеньор Колуччи. Как же она устала, честно говоря, ей уже всё осточертело: вся эта борьба, противостояние, сомневающиеся и шушукающиеся люди… — Марисса, я восхищаюсь твоей храбростью, но ты не можешь решать все проблемы с помощью кулаков. — Некоторые очень даже могу, — упрямо ответила она. — Ты… наверное, устала? — Нет, я просто… Хотя да, я устала. Устала от всех, кто вечно устраивает мне проверки и не верит мне, устала от Мануэля с его желанием уехать… Это слишком тяжело. До Мариссы наконец дошло, какие последствия могут быть у ее поступка. Эстебан может пожаловаться, и ее скорее всего отчислят, и что потом? А потом… А потом Франко внезапно нежно погладил Мариссу по голове, для девушки это стало полной неожиданностью — она и подумать не могла, что его огромные руки способны на нежность. — Жизнь тяжелая штука, но ты сильная. Ты человек, в котором скрыто столько любопытства и таланта! И весь мир ждет, пока ты начнешь его познавать. Может быть, твоя «дикая» сторона, постоянно втягивающая тебя в проблемы здесь, где-то на другом краю света станет для кого-то источником вдохновения? — Вы слишком добры ко мне… — А ты была добра к Мии, смогла вернуть на ее лицо улыбку. Отцы таких вещей не забывают. Странно… Она не ожидала такой доброты от этого, казалось бы, холодного, бесчувственного человека. Но… она оценила этот жест. Она скучала по своему отцу все сильнее изо дня в день, но не могла взять и отвергнуть советы Франко, который относился к ней по-отечески, любя. Они продолжали беседовать, обсуждая Лухан, Мию и остальных, пока у лестницы не появился человек, при виде которого у Мариссы чуть не остановилось сердце — Пабло. Он выглядел уставшим, выжатым как лимон с темными кругами под опухшими глазами, от него даже пахло пóтом, но несмотря на усталость, он в мгновение ока подбежал к ней и обхватил ее лицо ладонями. — Ты подралась с Эстебаном? Ударила его из-за меня? Он сделал тебе больно? — спросил Бустаманте. — Не переживай, всё хорошо, хорошо… И да, это правда, мне просто не нравится, когда люди рассказывают небылицы про тебя и обзывают меня шлюхой. — ЧТО? ОН НАЗВАЛ ТЕБЯ ШЛЮХОЙ? Ну уж нет, этот ублюдок ответит за свои слова… — он хотел было побежать на его поиски, но она схватила его за рукав, прежде чем он успел сделать следующий шаг. — Пабло, оставь его, с него достаточно! Он уже получил свое, выучил урок, и кроме того — у тебя и своих проблем полон рот. Он улыбнулся, всего лишь легкая, мимолетная улыбка промелькнула на его лице, но тем не менее это не укрылось от ее взгляда. Однако все надежды, ожившие в ее душе после разговоров с Пабло и Франко, тут же испарились, как только они заметили фигуру вошедшего мужчины. — О, это же лечащий врач Мануэля!

***

После ухода Мануэля Марисса сидела в своей комнате вместе с лучшими подругами, всеми силами пытаясь притвориться, как будто ничего не произошло, как в старые добрые времена. Притворяясь, будто ничего не происходит, когда уходит дорогой тебе человек. Раньше она ненавидела такое поведение, но сейчас им было слишком грустно, они были чересчур шокированы и утомлены недавними событиями. Поэтому она решила притвориться даже, скорее, ради Лухан, которая, казалось, затерялась в своих собственных мыслях. Притвориться, как будто они обычные школьники, которые со страхом ждут экзаменов и окончания учебного года — ни больше ни меньше. — Что ж, может быть, мне стоит остаться с Мауро… Хотя я все еще не могу выбросить Маркоса из головы… — Звучит мило… — Значит, ты все еще любишь его, — ответила Лаура, на что Лухан нервно улыбнулась. — Я… Я не уверена. А Марисса почему-то была уверена, что Лухан будет счастлива при любом раскладе, что бы она ни выбрала. Пусть хотя бы она будет счастлива. Но потом им пришлось вернуться к реальности. Дверь открылась, и в комнату в панике вбежала Пилар. — Девочки, у меня новости: Эчаменди — новый директор школы. — Уже? Так быстро? — Да, и он вместе с Бустаманте учредил ученический совет, — у Мариссы волосы встали дыбом, когда она услышала фамилию этого чудовища. — И ввел Кармен в учительский совет, сделал ее председателем. Угадайте, кого выбрали главой ученического совета? Она уже знала, кого именно, но все равно с ужасом ждала ответа.

***

— Я так и знал! Я знал, что он так поступит! — Конечно, он же папенькин сынок, он всегда будет на стороне своего отца! — Выродок! Одни и те же высказывания снова и снова проносились по классу после того, как Мичи и Бустаманте покинули помещение, сообщив им последние новости: Фели всё-таки окончательно исключат из колледжа. Пока девушка в отчаянии рыдала, оплакивая свою судьбу, остальные пытались найти выход из ситуации: устроить забастовку, забаррикадироваться в классе… Но Марисса отстранилась от всех, прокручивая в голове слова Серхио: «Он собственноручно подписал бумаги… Собственноручно подписал… Собственноручно…» «Господи, ты подвел меня. Я молила тебя о помощи, но ты ни черта не сделал!» — думала она. Как Пабло мог так поступить? Почти всё указывало на него, и одноклассники начали за ее спиной обзывать ее дурой за то, что она поверила в лживые слова предателя. Но, с другой стороны, Серхио был лжецом. Он и раньше лгал, и сейчас не перестал это делать. — Ладно, что нам делать? — спросил кто-то из учеников. — Мы захватим класс? Это быстро и эффективно, — предложил Рокко. — Нет, может, нам лучше дождаться возвращения Пабло, прежде чем планировать что-то и… — Ну, признай уже, что Пабло сдулся. Он целиком и полностью на стороне своего папочки, — перебил Томаса Диего. В этот момент Марисса решила вмешаться. — Нет, все мы знаем, что Бустаманте-старший — лжец, может быть, он подделал подпись сына, может быть, он только и делает, что подделывает подписи… — Марисса, не начинай… — сказала Лухан, что изрядно удивило ее, но не в положительном смысле. — Нет! Ребята, я уверена, что это часть его плана, он просто… — И что? Что ты сделаешь, если мы не поверим тебе? Сломаешь еще пару носов, как поступила с Эстебаном? — спросил Франциско. Видимо, ее аргументы совсем потеряли силу, раз даже он засомневался в ее словах, — нет, Марисса, я не знаю, что заставило тебя поменять свое мнение, но Пабло — не один из нас. Он им никогда и не был. Он всегда был марионеткой в руках своего отца, и навсегда ей останется. — Нет! Перестаньте нести эту чушь! Он изменился, и если вы не хотите в это поверить, вы чертовски ошибаетесь. Посмотрим, кто будет смеяться последним! — Марисса, когда ты так ведешь себя, выглядишь очень жалкой и отчаявшейся. А ты мне нравилась, пожалуйста, не опускайся до такого уровня. Слова Диего прозвучали искренне, и она вспомнила о том времени, когда испытывала к нему теплые чувства, но в то же время до нее вдруг дошло… «Нет, это был Пабло. От начала и до конца это был Пабло и никто другой. Господи, ты снова испытываешь меня. Это твой последний шанс», — думала она. — Итак, Марисса, каково твое последнее слово? Она посмотрела на Фели, рыдающую в объятиях Вико, на Рокко, Лухан, Лауру, Кристину, Гвидо, Пилар… Все они выглядели измученными и уставшими. Они нуждались в лидере — нужно было действовать, причем быстро. — Нам нужно сплотиться. Просто послушайте меня, и всё будет в порядке.