Жар погони

— А потом ты просто поворачиваешь рукой и... вот так! — Якоб поднял свой инструмент и просиял, глядя на печенье. — Идеальный завиток. Ньют нахмурился, глядя на свое рабочее место. Трубка с голубой глазурью неловко лежала у него в руке, и каждый раз, когда он пытался красиво уложить глазурь на печенье, она дико брызгала и все портила. Якоб пытался научить его украшать пряничный домик, но пока что Ньют успел испортить только целую партию сахарного печенья. — Боюсь, у меня никогда не получится как у тебя, Якоб. Якоб усмехнулся, отложив в сторону очередной шедевр. На его печеньях всегда были изображены какие-то замысловатые узоры, которые были бы уместны даже на стенах картинной галереи. Печенья Ньюта же представляли собой некую мешанину, которая выглядела совершенно не привлекательно. Он чувствовал себя изрядно виноватым из-за пустой траты глазури. — Не волнуйся, — сказал Якоб, — я добавлю твое печенье в свою коллекцию абстракций. После закрытия они спрятались в задней части магазина Якоба. Легкий запах выпечки и тошнотворно сладкой глазури успокаивающе действовали на Ньюта. У него было такое чувство, что Куини специально велела Якобу пригласить его, чтобы он отвлекся от своих исследований. И Ньют действительно был благодарен ей. Он был рад возможности провести некоторое время с Якобом. — Ты настоящий художник, — прокомментировал Ньют, протягивая руку, чтобы поправить печенье, украшенное красивым розовым цветком, сдвинув его на стойку, пока оно не смешалось с остальными. — Ты когда-нибудь пробовал свои силы на бумаге? — Ты имеешь в виду рисунок? — улыбка Якоба была добродушной, даже когда он отрицательно покачал головой. — Нет. К сожалению, мои навыки не простираются так далеко. Боюсь, если то, что я сделаю, окажется несъедобным, то у меня вряд ли получится хорошо. Ньют рассмеялся. — Ты себя недооцениваешь. — Ну что ж, — сказал Якоб, — может быть, когда я не буду так занят, я попробую. Ведь в сутках и так едва хватает часов. Ньют что-то промурлыкал себе под нос и снова взялся за трубочку, решив попробовать еще раз. Якоб над чем-то старательно работал, заслоняя локтем весь обзор, и Ньют не стал допытываться, подумав, что это еще один сюрприз: Якоб уже подарил ему зеленого дракона и попытался сделать фестрала, и хоть окраска и расположение частей тела были неправильными, Ньют пришел от них в восторг. Несколько минут они работали в дружеском молчании. Ньют, высунув кончик языка, преуспевал в рисовании прямой синей линии и уже принялся заполнять пространство под ней, надеясь создать достойное изображение пристани и океана. Его рукава были закатаны выше локтей, хотя обычно он старался скрывать свои руки, покрытые шрамами. Ньют не стыдился их, нет, но они всегда привлекали нежелательное внимание. Якоб, к счастью, не сказал ни слова и даже не удостоил их взглядом. — Я закончил, — Якоб первым нарушил молчание, отложил инструменты и оценивающе оглядел свою работу, прежде чем показать ее Ньюту. — Что думаешь? Ньют оторвался от рисования своего «океана», всматриваясь. — О. Якоб, это прекрасно! — Это окками, — с гордостью произнес он. — Да… я узнал, — Ньют улыбнулся и завороженно наклонился, чтобы получше рассмотреть его. Голубая глазурь на печенье изображала змееподобное существо. В самом центре была голова с невероятно маленькими перьями и двумя большими желтыми глазами, которые смотрели прямо на Ньюта. По-настоящему ювелирная работа! Это было просто великолепно и так реалистично... — Это чудесно, Якоб, — произнес Ньют. — Ты уверен, что я не смогу убедить тебя заняться живописью? Куини говорит, что моему чемодану не помешает какое-нибудь украшение... помимо навоза. Якоб усмехнулся, но его ответ был прерван стуком во входную дверь, и он недовольно нахмурился. — Кто это может быть... в такой час? — Он выпрямился, вытирая руки кухонным полотенцем. Когда Ньют собрался последовать за ним, Якоб махнул ему рукой. — Нет-нет, скорее всего, это просто курьер: я заказал новый набор скалок, но они должны были прийти только завтра. Пойду и заберу их, я быстро. А ты пока продолжай работать над своим... — он посмотрел через плечо Ньюта, — небом? — Это должна была быть пристань, — пробормотал Ньют, не в силах сдержать разочарованную нотку в голосе. — Я нарисовал лодку. — А, верно, — похлопал его по плечу Якоб. — Выглядит неплохо, приятель. Когда Якоб удалился, напевая что-то себе под нос, Ньют вздохнул и откинул волосы с глаз тыльной стороной запястья, осматривая своё печенье. Возможно, если он добавит закат, это будет больше похоже на океан? Или это сделает его более похожим на небо? Он прикусил внутреннюю сторону щеки в раздумьях. В любом случае, закат его не испортит. Только он поднял трубку с желтой глазурью и нарисовал первую линию, как в главной части магазина послышались голоса. Он склонил голову еще ниже, стараясь не подслушивать, но слова становились все громче и отчетливее. — Он здесь, — говорил Якоб, — он помогал мне с выпечкой... Ньют поднял голову и увидел, что Якоб ведет на кухню... мистера Грейвса? Примерно с минуту магозоолог стоял неподвижно, пораженный его появлением. Невероятно странно было видеть Грейвса и Якоба бок о бок: разница в росте была слишком велика, и Ньют, возможно, посмеялся бы, если не... мистер Грейвс. Он был одет так же строго, как и прежде, в изящное черное пальто и серый костюм в тонкую полоску. Войдя на кухню, он протянул руку, чтобы снять шляпу, осматривая помещение. Пока Ньют ошарашенно разглядывал гостя, взгляд Грейвса блуждал по прилавкам и столам, замечая беспорядок сладких украшений, а затем упал на самого Ньюта, и у магозоолога снова возникло неприятное ощущение, что мистер Грейвс оценивает его. — Мистер Скамандер, — твёрдо произнёс он, приподняв одну бровь и медленно переводя взгляд на его руку. — А... да?.. — Ньют с удивлением проследил за его взглядом и обнаружил, что все еще сжимает в руке трубку с жёлтой глазурью и давит на неё так сильно, что та выливается из кончика волнистыми линиями прямо на пол. — О! — он быстро отложил трубку на стол и опустился на колени рядом с кучей желтой глазури, подхватывая полотенце. — Мне так жаль, — бормотал Ньют, лихорадочно пытаясь убрать беспорядок, но все, что он делал, — это еще больше размазывал глазурь по плиткам. Он отчаянно прикусил губу, чувствуя, как горят его щеки. — Якоб... — Все в порядке, Ньют, я могу сходить за шваброй. — Экскуро. Поток магии пронесся мимо рук Ньюта, и он поднял полотенце, открывая взору сверкающе чистую плитку. Он неловко моргнул и посмотрел на мистера Грейвса, который наблюдал за ним со странным выражением лица. — Спасибо... — пробормотал Ньют, поднимаясь на ноги. Бесполезно использованное полотенце болталось в его пальцах. — Я и забыл... — Забыли, что вы волшебник? Ньют открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл его, потому что осознал: если он сейчас скажет «да», то мистер Грейвс сочтет его еще бóльшим идиотом, чем он есть на самом деле. Когда Якоб потянулся за полотенцем, Ньют протянул его, тихо шепнув: — Правда, прости меня. — Ничего страшного, — усмехнулся Якоб. — Со мной все время это происходит. Жаль, что я не могу использовать ни одно из этих заклинаний, чтобы очистить мои беспорядки. На мгновение воцарилась тишина, а затем Якоб, казалось, осознал, что сказал, и на его лице промелькнула паника. Он медленно перевел испуганный взгляд на Грейвса, но тот лишь тяжело вздохнул и пренебрежительно махнул рукой. — Спокойно, мистер Ковальски, — сказал он, — я осведомлен о вашей... ситуации с мисс Голдштейн. Якоб удивленно моргнул. — А... — проговорил он. — Что ж. Спасибо. — Мистер Скамандер, — продолжил Грейвс, — я пришел поговорить о нашем деле. Мисс Голдштейн сообщила мне, что я найду вас здесь. — О, да... хорошо, я только... — Ньют на мгновение заколебался, не зная, что делать и куда смотреть, но Якоб вовремя перебил его, прежде чем тот успел сделать какую-нибудь глупость: — Я оставлю вас наедине. В любом случае, мне нужно пересчитать кассу. Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится. Ньют, мистер Грейвс, — сказал он, склонив голову каждому по очереди. Мистер Грейвс кивнул в ответ, и Якоб поспешно удалился. Ньют осознал, что впервые остался наедине с мистером Грейвсом, и в комнате воцарилась напряженная тишина. Ньют смотрел себе под ноги, а его лицо просто сгорало от смущения. Он надеялся, что после вчерашнего неудачного выступления в МАКУСА он еще сумеет как-то проявить себя перед мистером Грейвсом, но, очевидно, не слишком удачно начал. По правде говоря, это было самое ужасное знакомство в его жизни, а ведь он знал этого человека чуть больше суток... Возможно, Ньют даже побил какой-то рекорд по худшему первому впечатлению. Мистер Грейвс откашлялся, наконец, прервав молчание: — Может, присядем? Ньют моргнул. — О, конечно... — пробормотал он. — Да, давайте вот здесь... Ньют поспешно опустился обратно на свой стул, а мистер Грейвс занял освободившееся место Якоба. С минуту он оценивающе рассматривал стол, прежде чем аккуратно положить шляпу на самое чистое место. — Они прекрасны, — заметил он, глядя на поднос с печеньем Якоба. — Да, — согласился Ньют, — это работа мистера Ковальски. Он мастер в своем деле. — Похоже на то, — ответил мистер Грейвс, а затем перевел свой взгляд на другой поднос и... слегка изменился в лице. — А это, я полагаю, ваша работа. — Верно, — робко подтвердил Ньют, — похоже, что я полная противоположность мастеру. — Нет, — выпалил Грейвс, — Я бы так не сказал. Это космос? Ньют уставился на свои колени. — На самом деле... это пристань. Мистер Грейвс поднял брови и повернул голову, чтобы посмотреть на него. — Пристань? — Да... я нарисовал лодку. Вот здесь. — О... — пробормотал себе под нос мистер Грейвс. Похоже, что даже радушие не могло заставить его продолжить разговор в этом направлении, и Ньют поспешно сменил тему: — Вы узнали что-нибудь новое? — Нет. Я составил список мест, которые мы должны посетить по порядку, начиная с мест исчезновения. Они уже были проверены моими аврорами, но, возможно, они что-то упустили. Или, возможно, вы сможете разглядеть какую-нибудь зацепку, чтобы распознать это... существо. Кстати об этом, есть какие-нибудь предположения? — Ну-у, — задумчиво протянул Ньют, ерзая на своём стуле и складывая руки на коленях, — я все еще ищу подходящее под описание существо, но, кажется, что я сузил круг поисков до полуводных. — Полуводных? — Да... это те, кто живёт на суше и в... — Я знаю, что значит полуводный, Скамандер, — в его голосе прозвучали нотки раздражения, отчего Ньют неосознанно повел плечами. — И что же заставило вас остановиться на полуводных? Ньют перевёл взгляд с плеча мистера Грейвса на цветное печенье Якоба. — Тело определенно находилось в каком-то влажном месте, а это значит, что существо тоже приспособлено к влаге. Но, в то же время, оно должно было иметь возможность передвигаться и по суше, чтобы забирать людей. Таким образом... — Правильно ли я понимаю, что вы исследуете только полуводных существ? — Я... поторопился? — Мистер Скамандер, — с демонстративной терпеливостью сказал мистер Грейвс, — мы не можем позволить себе настолько сильно сузить круг поисков, имея так мало улик. — Да... пожалуй, вы правы... — Ньют потеребил пальцами рукав своей рубашки, жалея, что на нем не было пальто. Он чувствовал себя словно голым без этого груза на плечах. — Я, э-э, немного расширю этот круг. — Спасибо, — кивнул мистер Грейвс. — И, если позволите, я могу посоветовать вам еще одну вещь — постарайтесь сосредоточиться на работе, а не тратить время на то, чтобы развлекаться с друзьями и глазурить имбирное печенье. — Это сахарное... — Ньют вновь осмелился встретиться взглядом с мистером Грейвсом и обнаружил, что тот тоже смотрит на него. Как всегда, совершенно невозмутимо. — Я просто немного отдыхал, — поспешно добавил он, — я вернусь к своим исследованиям в течение часа. — Пораньше, мистер Скамандер, — сухо сказал Грейвс. — Президент Пиквери, похоже, считает, что ваш опыт будет неоценим в этом деле. Я просто предупреждаю, чтобы вы имели возможность оправдать её надежды. — Вы с ней не согласны? Мистер Грейвс внимательно посмотрел на него. — Я думаю, что вы сделаете все возможное, чтобы помочь нам, — ответил аврор. — Но, также я думаю, что вы по-прежнему тот человек, который выпустил опасных и определенно незаконных зверей в наш город и поставил их безопасность превыше безопасности невинных гражданских лиц. К тому же, вы не были вынуждены взять на себя надлежащую ответственность за эти действия. Ньют понимал, что ему не следует попадаться на эту удочку, но в голосе мистера Грейвса ясно слышался вызов, а он никогда не принимал оскорблений лежа. Особенно, когда они касались его созданий. — В последний раз, когда я был здесь, вы сидели взаперти в квартире в Верхнем Ист-Сайде, не наблюдая того, как чудовище с вашим лицом пытало и убивало невинного мальчика, — сказал он, все еще не отрывая взгляда от своих колен. — Не читайте мне лекций об ответственности, мистер Грейвс. Мы оба натворили дел в этом городе, но я, по крайней мере, прибрался за своим. Напряженная тишина вновь повисла в воздухе. Ньют вздрогнул, но не поднял глаз, когда мистер Грейвс резко поднялся, громко скрипнув стулом по кафелю. — Не берите на себя смелость понять моё положение, мистер Скамандер! — рявкнул он. — При условии, что вы окажете мне такую же любезность. Мистер Грейвс издал низкий горловой рык, и его ботинки застучали по кафелю, когда он зашагал к выходу, а затем замер в дверях. — Найдите это существо раньше, чем от него будет зависеть больше пяти жизней, — сказал он. — Делайте свою работу, и мы больше никогда не увидимся. Последовала еще одна пауза. — У вас на лице крем, — добавил он, прежде чем выйти из комнаты. Вздрогнув, Ньют поднес руку ко лбу. Его пальцы покрылись синей глазурью, и он застонал, чувствуя, что готов провалиться под землю от стыда. Он что, действительно все это время был испачкан глазурью? — Мистер Грейвс, — услышал Ньют голос Якоба, — могу ли я завернуть вам что-нибудь в дорогу? Ньют подпрыгнул, когда дверь резко захлопнулась, громко звякнув колокольчиком, и вслепую вытер лоб. Его пульс бешено колотился, а знакомый холод пополз вверх по спине, но он подавил его, когда в дверях снова показался Якоб. — Ньют? — спросил он. — Он так быстро ушёл. Что произошло? — Ничего, — ответил Ньют, сглотнув, а затем заставил себя растянуть губы в извиняющейся улыбке. — Ужасно сожалею, что побеспокоил тебя, Якоб.

- - - - - - - - - - - - ⊱❪ 🦊 ❫⊰ - - - - - - - - - - - -

Ньют старательно держал руки в карманах пальто, чтобы случайно ни к чему не прикоснуться. Это было, как объяснил мистер Грейвс: «Важное место преступления, Скамандер, так что постарайтесь не испортить улики». Ньют никогда не чувствовал себя так неуместно, как сейчас, на этом «месте преступления». Теперь он думал, что одно лишь его дыхание сможет испортить какую-нибудь улику. Он держался чуть позади Тины и несколько раз чуть не наступил ей на пятки. Они с мистером Грейвсом прочесывали маленькую квартирку, держа палочки наготове, и Ньют внимательно слушал, как Тина шепчет всякие заклинания, чтобы обнаружить пятна крови и следы ног. Они искали целый час: Ньют и Тина заняли спальню и ванную, мистер Грейвс — гостиную и кухню. Когда они встретились в центре, Ньют уставился в пол, а мистер Грейвс издал стон разочарования. — Ну... мы и не надеялись что-либо найти, — рассудила Тина, играя с палочкой и перекатывая ее между пальцами. — Мы уже обыскивали это место сверху донизу. Грейвс ничего не ответил, и Ньют мельком окинул его взглядом. Если не считать того беглого предупреждения, мистер Грейвс все утро не разговаривал с ним. Ньют понимал, что это все из-за того, что произошло вчера, и теперь ужасное чувство вины терзало его грудь. Да, мистер Грейвс был не самым приятным человеком, но Ньют прекрасно знал, что на работе ему приходится нелегко. Не было никакого оправдания его словам прошлой ночью. Он очень хотел извиниться, но все это время у него не было возможности поговорить с ним наедине. — Нет, что-то должно быть, — пробормотал мистер Грейвс. Он повернулся и поднял диванную подушку, освещая свою палочку. Тина лишь тяжело вздохнула. Они обыскивали квартиру Рэнди Симмонса, второго исчезнувшего волшебника. Его соседи обратились в полицию через неделю после того, как Дебби Форкостер объявили в розыск. По слухам, он вел довольно замкнутый образ жизни, но Ньют никогда бы не догадался об этом, глядя на его квартиру. Для человека, который бо́льшую часть времени проводил в доме, Рэнди не очень-то старался его украсить. Все выглядело... стандартно, вплоть до его спальни, без каких-либо личных штрихов. Ньют вдруг почувствовал себя неуютно, привыкнув к тому, что сам живет в чемодане и уютной квартире сестёр Голдштейн. — Мистер Грейвс, — сказала Тина, — здесь ничего нет. Тот сердито посмотрел на нее через плечо. — А как же наш магозоолог-консультант? — Грейвс выпрямился и впервые за весь день посмотрел на него. Грудь Ньюта сжалась от стыда. — Ничего? — Насколько я могу судить, нет, — тихо пробормотал Ньют, опуская глаза. Мистер Грейвс поиграл желваками и снова оглядел квартиру. — Нам нужно что-нибудь найти, — снова простонал он. — Сегодня Пиквери хочет получить наводку, если я не предоставлю её, она снесет мне голову. — Мы не знаем наверняка, что Рэнди исчез здесь, — сказала Тина. — Он мог исчезнуть на работе, или... — Он ушел с работы в 18:15 вечера 2 июля, — прервал её мистер Грейвс. — Его сосед видел, как он приехал сюда в 18:30. Кроме того, здесь есть магия, которая не принадлежит Симмонсу. Разве ты не чувствуешь этого? — Нет, — ответила Тина. — Я уже говорила вам, что не очень хорошо разбираюсь в подобных вещах. Руки Ньюта в карманах были горячими и потными. Он уставился себе под ноги. Он прекрасно понимал, что имеет в виду мистер Грейвс: квартира тихо гудела от магии и заклинаний, выполненных одной и той же рукой. Большинство из них были обычными домашними заклинаниями, которые Рэнди наложил на свою квартиру. Но было что-то еще, более свежее. Что-то такое, чему здесь явно было не место. — Я не думаю, что это было заклинание, — сказал Ньют, блуждая глазами по квартире. — Да ну? И что же, скажите на милость, думает наш местный гений? Тина нахмурилась: — Мистер Грейвс... — Это определенно существо, — сказал Ньют, прежде чем Тина успела осадить мистера Грейвса. — Я знаю этот магический регистр. Заклинание движется по-другому, оно жесткое и контролируемое. Но магия существ... их магия более примитивна. Вы можете почувствовать, как она оседает на вашей коже, не так ли? — он направил её на мистера Грейвса, который вытянул руку ладонью вверх. Тот нахмурился, но теперь выражение его лица было скорее задумчивым, чем раздраженным. — Все существа оставляют за собой магию? — спросил он. — Да... — ответил Ньют. — Магия течет у них в крови. Что бы здесь ни было, оно оставило довольно много следов. — Вы оба говорите как сумасшедшие, — заявила Тина. — Я ничего не чувствую. — Некоторые люди более чувствительны к этому, — объяснил Ньют, поворачиваясь, чтобы продолжить обыскивать квартиру глазами. Они с профессором Дамблдором как-то обсуждали эту странную способность некоторых волшебников чувствовать магию в воздухе. Дамблдор написал несколько работ об этой особенности, и его теория состояла в том, что это было связано с магией самого человека, реагирующей на внешнюю среду. — Мы не смогли понять, что это за заклинание, потому что это было вовсе не заклинание... — задумчиво произнес Грейвс. — Хорошо, допустим, — сказала Тина. — Но это все еще не приближает нас к ответу. Мы до сих пор не можем понять, что это было за существо. — Да, — ответил мистер Грейвс. — Но, если мы найдем способ проследить за его магией, быть может, мы найдем след... Ньют заметил что-то в прихожей и нахмурился. Все еще держа руки глубоко в карманах, он двинулся вперед, прочь от дискуссии. На стене возле двери висела единственная картина в рамке. Ньют не заметил ее, когда вошел, но, подойдя ближе, увидел, что это черно-белый портрет какой-то женщины. Она не была особенно хорошенькой, но было что-то такое в ее тонких губах и опущенных глазах, что привлекало Ньюта. Он непроизвольно вынул руки из карманов и потянулся к картине, снимая ее с крючка. — Мистер Скамандер, разве я не предупреждал? — раздраженно бросил мистер Грейвс. — Кто это? — спросил Ньют, проводя большим пальцем по краям прохладной металлической рамы. — Без понятия, — ответила Тина. — Наверное, член семьи. Какое это имеет значение? — Это единственная фотография во всей квартире. — Что с того? — в голосе мистера Грейвса снова послышалось раздражение. — Перестаньте валять дурака и верните портрет, Скамандер. Это место преступления. Ньют прикусил нижнюю губу, не желая отпускать эту мысль. Это почему-то казалось ему очень важным. Резкий стук в дверь заставил его подпрыгнуть и чуть не уронить портрет. — Назад! — Мистер Грейвс мгновенно оказался рядом с ним, схватил его за руку и оттащил от двери. Его палочка была наготове и нацелена на дверь, в то время, как Тина медленно кралась вперед, сжимая собственную палочку в руке. Когда раздался еще один стук, мистер Грейвс крепче ухватил Ньюта за предплечье, словно не давая ему убежать, и Ньют застыл на месте, сжимая обеими руками рамку с фотографией. Ладонь мистера Грейвса была горячей, Ньют чувствовал это даже сквозь шерстяное пальто. Его сердце бешено заколотилось. Тина убрала палочку за спину и взялась за дверную ручку, чуть приоткрыв дверь и выглянув наружу. — Кто здесь? — спросила она, стараясь говорить спокойно. — Ох, здравствуйте! Услышав доброжелательный голос, Ньют слегка расслабился в захвате мистера Грейвса. Через плечо Тины он увидел пожилую женщину, стоящую на пороге с широко раскрытыми глазами, накрашенными ярко-синими тенями… — Мне так жаль, я просто услышала шум и... Она только что заметила Ньюта и мистера Грейвса. Аврор отпустил его руку и сунул палочку обратно в карман, плавно шагая вперед. — Добрый день, — сказал он, изображая идеальное самообладание. — Извините, если мы вас побеспокоили. Мы из полицейского участка, и... — О, вы еще ищете Рэнди? — её лицо вытянулось, и она крепче сжала свою оранжевую сумочку. Ньют разглядывал её, совершенно очарованный чувством стиля этой женщины. — Я думала, что он уже не вернется. Бедный мальчик, надеюсь, с ним все в порядке... — Вы были близки с мистером Симмонсом? — спросила Тина. — Близки? — женщина покачала головой. — О, нет. Я бы не сказала, что кто-то из нас был близок с ним. Он был довольно тихим мальчиком и почти не выходил из дома. Я живу по соседству и несколько раз говорила с ним. И все же, он был очень милым. Да... грустным, но милым. — Грустным? — переспросил Ньют, и женщина посмотрела на него, нахмурив тонкие брови. Но прежде чем она успела ответить, мистер Грейвс заговорил снова: — Вы ведь мисс Патриклан, верно? — спросил он. — Вы сообщили в полицию о его исчезновении. — Верно, — ответила она. — Его почта была заполнена, и это было совсем на него не похоже: он нечасто выходит, но никогда не забывает получать почту. Я увидела это и подумал про себя: «С ним, наверное, что-то случилось». Поэтому я пошла прямо сюда и постучала, но никто не ответил. Тогда я и позвонила в полицию. — Ее глаза снова встретились с глазами Ньюта. — У него всегда было такое выражение лица, как будто он вот-вот заплачет. Он всегда казался мне грустным. Ньют крепче сжал фоторамку и шагнул вперед, прежде чем мистер Грейвс успел его остановить. — Эта женщина, — сказал он, — вы знаете, кто она? — О, — она протянула руки и взяла портрет, склонив голову набок, чтобы осмотреть его. Оранжевая сумочка болталась у нее на запястье. Ньют заметил, что она была моложе, чем казалась: вблизи она выглядела ненамного старше шестидесяти. — По-моему, это его мать. Я тоже спрашивала об этом, когда пришла к нему домой в первый раз. Он не хотел говорить об этом, но, по-моему, именно так он и сказал. Она снова подняла глаза и встретилась взглядом с Ньютом. — Ты мне его напоминаешь, — теперь ее голос звучал мягче. — Рэнди. У тебя точно такой же взгляд... — она подняла руку, как будто собиралась коснуться его щеки. — Грустный. Ньют протянул свои дрожащие руки, чтобы снова взять фотографию. — Да... спасибо, — неловко сказал он, стараясь сильно не заикаться. Мисс Патриклан перевела взгляд на мистера Грейвса, который подошел к ней с другой стороны, и Ньют почувствовал, как будто у него с плеч упал какой-то тяжелый груз, когда её внимание переключилось и зрительный контакт прервался. — Благодарю вас, мисс Патриклан, — голос мистера Грейвса был профессионально сух. — Мы как раз собирались здесь заканчивать. Мы дадим вам знать, если что-нибудь найдем. — Что вы, не стоит, — сказала мисс Патриклан. — И, пожалуйста, найдите Рэнди. Он очень милый мальчик, правда. Мистер Грейвс пробормотал свои обещания и захлопнул за ней дверь, отвернувшись и закатив глаза. — Она совершенно точно не в себе. — Она просто хочет помочь, — мягко осадила его Тина. Ньют отошел, чтобы вернуть портрет обратно на стену. Он аккуратно повесил его на крючок, проверив, все ли с ним в порядке, проводя пальцами по холодному стеклу. — И как она нам помогла? — продолжал ворчать мистер Грейвс. — Ах да, теперь у нас есть зацепка: у парня были такие же печальные глаза, как у Скамандера. Я уверен, что мы сможем что-то сделать с этой информацией. Тина задумчиво переминалась с ноги на ногу. Ньют почувствовал, как в воздухе повисло напряжение, и дернул себя за рукав пальто. Во что он ввязался? Это же было настоящее расследование убийства, и даже если это было существо... чем дальше они двигались, тем больше он понимал, что на самом деле ничем не сможет помочь... — Пойду еще раз проверю спальню, — сказала Тина. — Может быть, он что-то оставил, какую-нибудь записку... — Как только закончишь, мы вернемся в МАКУСА и напишем рапорт, — сказал мистер Грейвс, — а потом решим, что делать дальше. Он выдвинул ящик стола в прихожей, заглянул внутрь и снова закрыл его, когда увидел, что тот пуст. А затем принялся рассматривать квартиру проницательным взглядом. Они вновь остались одни. Ньют судорожно сглотнул. Он давно хотел извиниться, и сейчас было самое подходящее время. Он жалел, что с ним нет Пикетта, который мог бы хоть как-то поддержать его: ради безопасности он оставил его на целый день с Куини. — Мистер Грейвс, — решительно сказал Ньют, когда тот принялся делать вид, что не знаком с ним. — Что, Скамандер? В этот раз Ньют не позволил его резкому тону остановить себя: — Я хотел бы попросить прощения за... тот раз, — тихо сказал он, понимая, что Тина может вернуться в любой момент. — Мое поведение было неуместным. Мистер Грейвс отвернулся от него и побрел обратно в гостиную. Теперь Ньют заметил, что передняя часть его пальто была аккуратно отглажена, но спина была ужасно помята, как будто никто не сказал ему о том, что его наряд не был выглажен до конца. Эта мысль показалась Ньюту слишком... интимной, поэтому она была быстро отброшена в сторону. Он опустил глаза, ожидая ответа. — Я... м-м... ценю это, — протянул мистер Грейвс через мгновение. — Кажется, я тоже задел вас вчера, мистер Скамандер. Я... приношу свои извинения. Он говорил все это, как ниффлер, у которого пытаются вырвать кусочек золота. Как будто каждое слово, каждое движение причиняли ему боль, и Ньют просто не мог не помочь ему легкой улыбкой. — Я хочу, чтобы вы знали, — продолжил он все так же тихо, — что я делаю все возможное для этого дела. Я не могу обещать вам, что предоставлю что-нибудь полезное. Но я обещаю, что приложу все усилия. Мистер Грейвс слегка повернул голову. Жалюзи на окне были частично опущены, и солнечный свет коснулся резких изгибов его скул. — Полагаю, это все, о чем мы можем вас просить, — сказал он. Ньют прикусил губу и, моргая, уставился на плечо мистера Грейвса. — Спасибо, — сказал он. — Я... э-э... просто решил немного прояснить ситуацию. — Ничего, — Тина вернулась в комнату, раздраженно поджав губы. — Мы полностью обыскали это место. Мы должны вернуться в МАКУСА, и... — она остановилась и посмотрела на них. — У вас все в порядке? — В порядке, — ответил мистер Грейвс. Его голос прозвучал слегка хрипло и чуть более грубо, чем раньше. Он прочистил горло и пришел в норму так быстро, что Ньют был почти уверен, что ему показалось. — Встретимся в моем кабинете, — сказал он, поворачиваясь, и выражение его лица снова вернулось к привычной раздражённой полу-гримасе. — На сегодня мистер Скамандер нам больше не понадобится. Проводи его, а затем возвращайся. Он зашагал прочь, не глядя ни на одного из них. Полы чёрного пальто хлопнули у него под ногами, когда он рывком открыл дверь, а затем захлопнул ее за собой. — Королева драмы, — пробормотала Тина, схватив свою шляпу с кофейного столика и решительно нахлобучив ее на голову. — Ладно, Ньют, давай вернём тебя домой. Ньют с трудом заставил себя шевелить ногами, чтобы последовать за ней. — Хорошо. Звук захлопнувшейся двери неприятно зазвенел у него в ушах.

- - - - - - - - - - - - ⊱❪ 🦊 ❫⊰ - - - - - - - - - - - -

Горячая кружка чая внезапно закрыла Ньюту обзор на книгу, которую тот держал в руке. Он перевел взгляд на кружку, затем на Куини, стоящую прямо перед ним. Близился вечер, и она, не собираясь никуда идти, сняла свой макияж. Её обеспокоенная улыбка без привычной розовой помады теперь казалась меньше. — О, — сказал он, — спасибо большое. — Ты весь день работал, дорогой, — сказала Куини. — Почему бы тебе не сделать перерыв? — Я просто пытаюсь разобраться с этой книгой, — Ньют нахмурился, глядя на текст. От неразборчивого шрифта у него начинала болеть голова. — Я подумал, что это может быть варвар.* Это сухопутное животное, которое, как известно, нападало на людей в прошлом, но они вымерли ещё в 1829 году. — Сделай перерыв, — повторила Куини, и её улыбка стала еще шире. — Я знаю, что я тут не пекарь, но я подумала, что хочу сделать немного шоколадного печенья. Тина их любит. Она будет рада, когда вернется домой. — Звучит неплохо, — кивнул Ньют, уже вернувшись к своей книге; она была довольно старой, и обрывки желтых потрёпанных страниц совсем не помогали чтению. Куини вздохнула. — Ты весь день ничего не ел, — она протянула руку и заправила прядь волос за ухо Ньюта. Тот напрягся от неожиданного прикосновения, а его пальцы крепко сжались на книге. — Это ведь должен был быть веселый визит, а мы заставили тебя расследовать убийства. — Да... то есть, нет! То есть, мне даже интересно, — неуверенно пробормотал Ньют, не двигаясь с места, когда Куини продолжила гладить его по волосам. Её движения были рассеянными, и Ньют не был уверен в том, что та осознает, что делает. Куини нервно рассмеялась и снова погладила его по голове. Её руки остановились у основания шеи и начали плавно массировать его угловатые плечи. — Ты странный человек. — Я знаю, — выдохнул Ньют, и его глаза закрылись от удовольствия сами собой. От этого легкого прикосновения у него по спине пробежала стая мурашек, а когда Куини потянулась почесать его за ухом — Ньют издал тихое мурлыканье, от которого ему сразу стало неловко. Он, как никто другой знал, какую силу может иметь это прикосновение; он использовал его для бесчисленного количества существ, и не мог отрицать, что невинный и благонамеренный человеческий контакт посылал некие волны расслабления. В своих экспедициях он часто бывал настолько изолирован от общества, что мог неделями не видеть ни одного человека, не говоря уже о прикосновениях. Куини нежно коснулась пальцами его кудрей. — Ты правда должен что-то предпринять, Ньют, ты не можешь вечно быть один. — Мне не суждено сидеть на одном месте, Куини, — сказал Ньют, вздохнув, когда она провела рукой от его макушки до затылка. — Это не входит в мои должностные обязанности. Куини рассмеялась. — Ну, тогда тебе просто нужно найти кого-то, кто тоже подходит под это описание, не так ли? Ты обязательно найдешь ту самую, Ньют, — весело сказала она и через мгновение смущенно добавила: — О, прости! Того или ту. Ньют резко распахнул глаза, и у него перехватило дыхание. — Куини... — Тс-с, все в порядке. Извини, я правда не хотела читать эту мысль... С минуту они молчали. Ньют вдруг почувствовал себя неловко от этих прикосновений, и Куини тут же отстранилась, сложив руки на груди. Она посмотрела на него, прикусив нижнюю губу от волнения. — Ньют, — она поколебалась, прежде чем опуститься на стул напротив него. — Ты же знаешь, я не возражаю. Никто из нас не будет возражать, если ты будешь счастлив. Ньют уставился на свои колени, понимая, что бесполезно притворяться, будто он не понимает, о чем она говорит. Стыд подступил к горлу, знакомый и болезненный. — Все в порядке, — сказал он. — Но... боюсь, что я никогда не смогу найти того человека, который... — Нет, Ньют! — рука Куини дернулась, как будто она собиралась потянуться к нему, но вдруг передумала. — Ньют, — начала она снова, — ты не можешь позволить страху сдерживать тебя. Я тоже боялась снова быть с Якобом, а теперь посмотри на нас! — Нет, я не... я не боюсь, — нервно сглотнул Ньют, избегая встречаться с ней взглядом. — Я просто... я думаю, что я не особо привлекателен. И я не имею в виду чисто физически. Мой образ жизни, моя личность... Я просто никому не подхожу, вот и все. — О, Ньют, как же ты ошибаешься, — Куини наклонилась ближе, умоляюще глядя на него. — Я уверена, что любая... то есть... любой человек был бы счастлив быть с тобой! Ты очень добрый и умный, и я знаю, что ты обязательно найдешь того, кто придётся тебе по душе! Ньют смущенно улыбнулся, глядя на ее руки. — Спасибо, Куини, — сказал он, неловко пожимая плечами. Куини могла бы продолжать говорить, если бы дверь резко не распахнулась. Тина влетела в дом, отряхиваясь от капель дождя. Ньют выглянул в окно: было уже совсем темно. О, Мерлин, он действительно работал весь день. — Черт возьми, — прошипела Тина, — это же было новое пальто! Она сняла шляпу и отбросила ее в сторону. Куини взмахнула рукой, прежде чем шляпа упала на пол, и отправила её сушиться возле камина. — Ты сегодня рано, — сказала она, как всегда, бодрым голосом, поднимаясь, чтобы принять пальто Тины. — Спасибо, — Тина с отвращением стряхнула его со своих плеч. — У мистера Грейвса осталась кое-какая бумажная работа, которую он должен был закончить, — пояснила она. — В любом случае, последние два часа я просто слонялась по его кабинету. Ты ничего не пропустил, Ньют. — Если не считать очередного дурного настроения этого человека. — Куини нахмурилась, глядя на Тину. — Он действительно накричал на секретаршу? — Ты опять это делаешь, Куини. — О, ты же знаешь, что я ничего не могу с собой поделать. — У мистера Грейвса сильный стресс, — Тина побрела на кухню и сунула нос в хлебницу. — Он, кажется, только что вернулся со встречи с Пиквери, когда я пришла. Я уверена, что она устроила ему взбучку. — Это все еще не дает ему права вымещать свой гнев на других, — сказала Куини. Когда Тина сунула руку в хлебницу, Куини возмущенно вскрикнула: — Эй, ты испортишь себе аппетит! — Но я умираю с голоду, — пожаловалась Тина, откусывая кусок хлеба. — Кстати, по-моему, я никогда не видела, чтобы мистер Грейвс ел. Он никогда не упоминал о перерыве на обед. — Возможно, он вампир, — подал голос Ньют, снова уткнувшись в книгу и растянув губы в легкой улыбке. Он почувствовал на себе удивленный взгляд Куини и постарался не обращать на него внимания. — Кажется, ты его раскусил! — усмехнулась Тина с полным ртом хлеба. — И причина, по которой он так зол на весь мир, в том, что ему приходится выходить на улицу, когда светит солнце. — Но сегодня было не очень солнечно, — заметила Куини. — Возможно, кто-то предложил ему чесночный хлеб, — предположил Ньют, и они с Тиной расхохотались. — О, вы оба ужасны, — фыркнула Куини, указывая волшебной палочкой на шкаф, который со скрипом открылся, и ее фартук выпорхнул наружу. — Я думала, что он тебе не нравится, — сказала Тина, улыбаясь сестре. — Так и есть, — ответила Куини. — Но ты, наверняка, не добьешься от него благосклонности, называя его вампиром! — Да брось, он же этого не узнает! — сказала Тина, наблюдая как Куини вытаскивает ингредиенты из холодильника. — Что ты готовишь? — Лазанью, — ответила Куини. — Я подумала, что вам обоим не помешало бы хорошенько подкрепиться. А еще я пригласила Якоба: магазин закрывается в пять, так что он должен успеть к тому времени, как все будет готово. — Я что, должна ждать ещё так долго? — захныкала Тина. Куини ткнула в нее палочкой, и с полки свалилась большая морковка, больно ударив Тину по затылку. Куини поймала её одной рукой, а Тина протянула руку к ушибленному месту. — Ой, Куини! — Прости, моя рука соскользнула, — проворковала Куини с милой улыбкой. Ньют провел пальцами по чернилам в своей книге. Буквы уже расплывались перед глазами, и он справедливо решил, что не сможет больше работать сегодня, поэтому захлопнул её и позволил себе устало вздохнуть, наблюдая за перепалкой двух сестёр. Дождь громко стучал в окна, на улице было темно и холодно, но теплая квартира была ярко освещена и полна людей. Несмотря на тот тревожный разговор, Ньют почувствовал, что снова расслабляется в этой атмосфере, смеясь вместе со всеми, когда Тина попыталась опрокинуть салатницу на голову Куини в отместку, но преуспела только в том, что забрызгала себя томатным соусом. На задворках его сознания теснилась одна мысль, не более чем щемящее любопытство: «А как мистер Грейвс проводит эту холодную ночь?» Ньюту хотелось бы верить, что не в своем кабинете, сидя в пустом департаменте в компании лишь различных бумаг и документов. Но что-то подсказывало ему, что именно так всё и было. Ньют оторвался от своих мыслей и попытался отодвинуть их на задний план, улыбаясь, когда Куини закружилась, обмахивая колени передником. В конце концов, то, как мистер Грейвс проводит своё время, его совершенно не касается.