Жар погони

— Мы отыскали квартиру Хелен Бойд, но домовладелец говорит, что она не появлялась там уже несколько недель, — сказала Тина. — Она заплатила за квартиру на три месяца вперед, но ни словом не обмолвилась о том, чтобы уехать пораньше. — Он не сообщил о ее исчезновении? — спросил Ньют. — Если она пропала несколько недель назад... разве это не подозрительно? — Его волнует только то, что она заплатила, — сухо ответил мистер Грейвс, вертя в пальцах свою золотую ручку. — Голдштейн, ты получила фотографии из отдела регистрации палочек? — Нет, сэр, — поза Тины была безупречной, а плечи профессионально расправлены, как у настоящей деловой женщины. Ньют посмотрел на свои руки, под ногтями у него была грязь; Тина вытолкала его из чемодана во время кормления, и он едва успел схватить пальто, не говоря уже о том, чтобы умыться. Он был грязным и потным, и каждый раз, когда мистер Грейвс поворачивался, чтобы посмотреть на него, Ньют старался еще глубже вжаться в кресло. Он просто молился, чтобы на его лице не было грязи. — У них есть запись о ее прибытии в Нью-Йорк четырнадцатого мая, — продолжила Тина, — но ее фотографии нет в досье. — Конечно, — простонал мистер Грейвс, закрывая глаза, и ущипнул себя за переносицу. Он выглядел таким напряжённым и уставшим, что рука Ньюта рефлекторно дернулась к нему, чтобы... чтобы что? Щеки Ньюта залило жаром, и он крепко сжал свои руки на коленях. — Скамандер, как у вас дела с этим экспериментальным разведением? — Я пока изучаю, — ответил Ньют, — но у меня уже есть несколько идей. Грейвс откинулся на спинку кресла, и его рубашка натянулась на плечах, когда он скрестил руки на груди. Он наклонил голову, чтобы осмотреть Ньюта. — Что ж, и какие? — Ну... — начал Ньют, уставившись на верхнюю пуговицу рубашки мистера Грейвса, чуть ниже изгиба его шеи, а затем резко встрепенулся и повернулся к Тине, которая хмуро разглядывала его. — Ну, такое поведение, похоже, происходит от хищнических привычек акромантула. Но акромантула никак нельзя заставить размножаться ни с кем вне своего вида. Так что я подумал, может быть, что-то из той же семьи — волшебные паукообразные, то есть восьминогие беспозвоночные, имеющие вкус к человеческой плоти и крови... — Ньют, — пробормотала Тина. Ньют сглотнул. — Ладно, извините. Поэтому я исследовал скордисов, которые очень похожи на скорпионов, за исключением того, что они имеют десять футов в длину и их жала стреляют ядом с расстояния до двадцати пяти футов с впечатляющей точностью. Я совершенно точно уверен, что это одно из животных, которые были скрещены; они тоже подчиняют свою добычу и могут держать ее в течение нескольких месяцев, прежде чем убить. — И они едят людей? — спросил мистер Грейвс. — Да, — ответил Ньют. — Волшебников, если они могут их достать. Им нравится этот вкус. — Ладно, хорошо, — сказал мистер Грейвс, потирая лицо руками. — Значит, если скордис — это одно животное, все, что вам остается сделать, — это найти другое, правильно? — Что ж... — сказал Ньют, прикусывая внутреннюю сторону щеки, — возможно. — Возможно? — Это зависит от того, насколько глубоко мисс Бойд была погружена в свои эксперименты, — объяснил Ньют. — Она могла скрестить дюжину животных, прежде чем скрестить скордиса, и, возможно, именно в этот момент все пошло не так. Или, может быть, это была ее первая попытка. Мне нужно провести еще одно исследование. — У нас мало времени, мистер Скамандер, — сказал Грейвс, и хоть его тон был скорее усталым, чем обвиняющим, Ньют ощутил укол разочарования, как физическую пощечину. — Извините, я мало что знаю об экспериментальном разведении, мистер Грейвс. — Разве вы не занимаетесь тем же? — Ньют дернулся, выпрямляясь в кресле, несмотря на неприятный запах пота: — Нет! — воскликнул он. — Конечно нет. Я люблю животных. И я не заставляю их размножаться, как будто это какая-то игра. Это противоречит всему тому, что я отстаиваю. Мистер Грейвс начал разглядывать Ньюта с очень расчетливым и проницательным выражением лица. — Хорошо, я понял, — сказал он через мгновение. — Значит, вы будете заниматься исследованиями. Ньют снова принялся нервно дрыгать ногой под столом. — Я пошлю письмо профессору Дамблдору, — сказал он. — Он провел кое-какие предварительные исследования в области экспериментального разведения. В основном, это вопросы политики, конечно, но он мог бы дать нам совет или, по крайней мере, направить нас к кому-то, кто может помочь. Тина пошевелилась, повернувшись на стуле, и уставилась на Ньюта. — Альбусу Дамблдору? — Э... да?.. — Ньют моргнул, глядя на нее, а затем перевёл взгляд на мистера Грейвса, чьи брови были озадаченно нахмурены. — Нет-нет. Это не займет много времени, чтобы получить ответ! — Ты что, поддерживаешь прямой контакт с Альбусом Дамблдором? — недоверчиво переспросила Тина. — Да... а что такое? — ответил Ньют. — Он был моим профессором в Хогвартсе. — Он у многих был профессором, Ньют, — раздраженно сказала Тина, — но все те люди не вели с ним прямой переписки! Ньют пожал плечами. — Наверное, я ему нравлюсь, — пробормотал он. — Мы просто коллеги. — Я согласен с Голдштейн, — подал голос мистер Грейвс. — Сейчас он один из самых уважаемых ученых умов мира. Почему Альбус Дамблдор так любит вас? — Вопрос прозвучал болезненно знакомо для Ньюта, и он невольно скривил губы в неловкой улыбке. Мистер Грейвс нахмурился еще сильнее. — Что-то не так? — спросил он. — Ничего! — быстро выпалил Ньют. — Просто другой мистер Грейвс — я имею в виду Гриндевальда — он спрашивал меня то же самое. Это просто забавно, вот и все. — Забавно... — хмыкнул Грейвс, и выражение его лица мгновенно сменилось на что-то более пустое и профессиональное. Ньют быстро уловил эту перемену и умоляюще взглянул на Тину, но та, казалось, ничего не заметила. — Нет, не волнуйтесь, — смущенно добавил он, — вы мне нравитесь гораздо больше. В смысле, чем Гриндевальд! Ну, я думаю, что это очевидно, но... я хочу сказать, что вы намного лучше, чем тот мистер Грейвс, которого он изображал. Вы гораздо лучше, то есть вы... — он резко замолчал, поняв, что его попытка избавиться от холода, охватившего весь разговор, с треском провалилась. Он снова опустил взгляд на свои колени. — Извините, мне вообще не следовало этого говорить. — Все в порядке, мистер Скамандер, — пренебрежительно отмахнулся мистер Грейвс. — Думаю, закончим на этом. Или вы хотите что-то добавить? — Нет... — Голдштейн, ты работаешь над фотографией Хелен Бойд, понятно? — предупредил мистер Грейвс. — Свяжись со мной, если что-нибудь узнаешь. — Есть, сэр, — ответила Тина. — Ну же, Ньют, пойдем. Ньют нерешительно поднялся со своего стула, а мистер Грейвс придвинул к себе лежавшую на столе папку из плотной бумаги и раскрыл ее, пробегаясь взглядом по первой странице. Это явно был демонстративный отказ от разговоров, но Ньют все еще продолжал стоять напротив его стола, переминаясь с ноги на ногу. Он чувствовал, что обязан что-то сказать, но, как на зло, ничего не приходило в голову. Он повернулся на каблуках и поспешно вышел из кабинета вслед за Тиной, тихо прикрыв за собой дверь. В департаменте авроров, как обычно, царил полный хаос: у помещении стояли десятки столов, сдвинутых туда-сюда, совсем непохоже на отполированные кабинеты Британского Министерства. Тесей несколько раз брал его к себе в кабинет, и Ньют всегда был в ужасе от мрачных авроров и слишком стерильных помещений. Американцы были другими... они были шумными и редко пользовались своими столами, предпочитая бродить по комнате или кричать друг на друга. Записки в форме птиц и самолетиков вечно носились в воздухе, выныривая из под друг друга. Одна из них задела ухо Ньюта, и он подпрыгнул, инстинктивно потянувшись рукой к закрытой двери кабинета мистера Грейвса. Пальцы скользнули по прохладному дереву, и его твердость успокоила внезапно всколыхнувшиеся нервы. — Мне нужно будет связаться с охраной и выяснить, видел ли кто-нибудь Бойд в тот день, когда она зарегистрировала свою палочку, — сказала сама себе Тина, продвигаясь вперед в этот хаос. Кажется, это ее не совсем беспокоило, и она чувствовала себя здесь как дома. Ньют поколебался, прежде чем решить, что остаться здесь одному — гораздо хуже, чем броситься в толпу вместе с Тиной, и нырнул вслед за ней, внимательно следя за своими ногами, чтобы случайно не споткнуться о разбросанные повсюду портфели и кучи бумаг. Тина умело пробиралась сквозь толпу. Ее стол стоял в самом центре комнаты, окруженный со всех сторон другими аврорами. Она подхватила свою шляпу с кипы бумаг. — Пошли, Ньют, департамент вот-вот закроется. — Голдштейн! — блондин, которого Ньют смутно узнавал, махал ей рукой с другого конца комнаты, пробираясь сквозь лабиринт из столов. — Привет, Лейкс, — Тина надела шляпу себе на голову, пригладив кончики волос, а Ньют подвинулся ближе к ее столу, прижавшись бедром к острому углу. Какое-то трепетание над ухом заставило его поднять глаза и посмотреть, как бумажная птичка изящно пролетает над его головой. Глаза Ньюта внимательно следили за ней, пока она не выскользнула в открытую дверь, ведущую в атриум. — Босс опять задерживает тебя допоздна сегодня? У Лейкса было большое лицо с круглыми щеками и множеством морщинок возле рта от улыбки. Когда он заговорил, его взгляд все еще блуждал по толпе, словно он был готовым в любую секунду перейти к следующему человеку, и Ньют сразу почувствовал себя не в своей тарелке. — Нет, не сегодня, — ответила Тина. — Я собиралась лечь пораньше. — Чепуха! Мы всей компанией едем к Пэтти, и не думай, что я позволю тебе провести первую свободную ночь за... сколько?.. Три недели! Дома! Тина сняла свое пальто со спинки стула и накинула его себе на плечи. — Я бы с удовольствием, Лейкс, но я уже пообещала Ньюту, что он может проводить меня до дома. Лейкс, казалось, только что заметил Ньюта, и его лицо расплылось в еще более широкой улыбке. — Ньют Скамандер! — воскликнул он, шагнув вперед и схватив его руку в свою. Ньют замер и просто уставился на то, как мужчина трясет его руку вверх и вниз. — Монтгомери Лейкс к вашим услугам, но ты можешь звать меня просто Лейкс. Эй, я видел твое интервью на прошлой неделе! Действительно хороший материал. Как продвигаются поиски этой твари? — Я... — заколебался Ньют. Ему ужасно хотелось, чтобы Лейкс уже отпустил его руку. — Ты же знаешь, что мы не можем этого сказать, Лейкс, — закатила глаза Тина. — Эх... ладно, но попробовать стоило, — сказал Лейкс, наконец, ослабив хватку на пальцах Ньюта. — Ты должен присоединиться к нам, Ньют. Пол департамента сгорает от нетерпения познакомиться с тобой! Пойдем, я угощу тебя выпивкой. — О, — неловко произнес Ньют, когда его сердце забилось быстрее. Он вежливо улыбнулся, уставившись на плечо Лейкса. — О, нет, я действительно должен вернуться домой, я... то есть, мои животные… они... — Я настаиваю, чтобы ты присоединился к нам, Ньют! Все будут там! Разве не так, Эйзенхауэр? — Лейкс похлопал Ньюта по плечу, когда тот повернулся к другому, приближающемуся волшебнику, на этот раз худому, темноволосому и с кислым выражением лица. Ньют впился ногтями в ладонь, чтобы не вырываться из хватки Лейкса. — Мы уходим, Лейкс, — сказал Эйзенхауэр, кивнув в сторону большой группы авроров, толпившихся у двери, и взглянул на Тину. — Ты идешь, Голдштейн? — Хотелось бы, ребята, но мне нужно домой. Был сложный день. Ньют немного отодвинулся в сторону, выскользнув из-под тяжелой руки Лейкса. — Тина, я думаю, тебе стоит пойти, — тихо шепнул он. — Я смогу найти дорогу домой. — Ты уверен? — нерешительно нахмурилась Тина. — Ты не идешь, Скамандер? — спросил Эйзенхауэр. — О, нет, спасибо, но я должен вернуться домой, правда... — Давай, Голдштейн, скажи уже своему парню, чтобы он присоединился к нам, — сказал Лейкс, улыбаясь ей. Ньют, казалось, был спасен от полного унижения, когда дверь кабинета мистера Грейвса распахнулась и оттуда вышел начальник департамента, одетый в черное пальто. Толпа немного приутихла. Его взгляд начал блуждать по сотрудникам, останавливаясь на кучке, собранной в центре. На мгновение он встретился взглядом с Ньютом, слегка приподняв брови, а затем так же быстро отвернулся. — Эй, сэр! — Лейкс поднял руку в знак приветствия мистеру Грейвсу, но тот лишь холодно посмотрел на него. — Не хотите выпить с нами? — Какого черта ты творишь, Лейкс? — пробормотал ему Эйзенхауэр. — Не волнуйся, — прошептал в ответ Лейкс уголком рта, все еще лучезарно улыбаясь Грейвсу. Мистер Грейвс расправил плечи и плотнее запахнул на себе пальто. — Нет. — Отрезал он. — И не надейтесь завтра отлынивать от своих обязанностей только потому, что вы нашли новый дешевый бар. Чтобы тот отчет был у меня на столе завтра утром ровно в восемь часов, Лейкс, ты меня понял? — Так точно, господин директор, — Лейкс отсалютовал Грейвсу, когда тот уверенно зашагал прочь. Толпа послушно расступилась перед ним, и он исчез за дверью. Ньют проводил его взглядом, навсегда устрашенный тем, что этот мужчина способен управлять целой толпой людей. — Ну, что я тебе говорил? — Лейкс взглянул на Эйзенхауэра. — Он никогда не соглашается, но я все равно получаю очки за попытку! — Тебе понадобится миллион очков, чтобы заставить его перестать ненавидеть тебя, Лейкс, — сказал Эйзенхауэр. — Чувак, в последнее время палка засунута ему еще глубже в задницу*, — сказала аврор, которую Ньют не узнал. Она взгромоздилась на стол Тины, выставив перед собой одну ногу, и принялась осматривать свою лодыжку. — По-моему, он сразу родился с целым бревном в заднице, — объявил Лейкс, и среди авроров раздался взрыв смеха. Ньют резко нахмурился, когда в его груди вспыхнуло негодование. Угол стола Тины больно впился ему в ногу, но он не мог заставить себя говорить в присутствии всех этих людей. — Лейкс, — строго предупредила его Тина. — Да, чувак, она права, — сказал Эйзенхауэр, — надо быть осторожным. У этого человека повсюду есть глаза и уши. Он параноик, прямо как мышь в магазине ловушек. — Ну, я бы тоже стала, если бы меня похитил Гриндевальд! — Женщина на столе теперь сгибала другую лодыжку, глядя на нее почти с любопытством. — Эй, по-моему, я потянула ногу сегодня утром. — Ладно, мы принесем тебе немного выпивки, это снимет боль! — весело сказал ей Лейкс и с улыбкой посмотрел на Ньюта. — Ну так что, Ньют, ты с нами? — Нет, — твердо ответил Ньют, все еще слегка раздраженный их словами. — Я не хочу. Эйзенхауэр приподнял бровь. — Осторожнее, приятель, — сказал он, — не проводи слишком много времени с Грейвсом! Его характер плохо на тебе сказывается. — О, ради бога, оставь его в покое, — сказала Тина, нахмурившись, и схватила Ньюта под руку. — Давай, Ньют, идем домой. — Нет, ты иди, — запротестовал Ньют. — Что? Ньют протянул другую руку и быстро сжал ее пальцы на своем локте. — Давай, иди развлекись, — он слегка улыбнулся ей. — В самом деле, я скажу Куини, где ты. Та в замешательстве прикусила нижнюю губу. — Но я... — Тина, иди, — со смехом сказал Ньют, отряхиваясь от нее. Тина поколебалась еще мгновение, прежде чем довольно улыбнуться. — Хорошо, — прощебетала она. — Спасибо, Ньют! — Выдвигаемся, солдаты! — крикнул Лейкс, и толпа авроров двинулась вперед, спотыкаясь друг о друга, пытаясь протиснуться через узкий дверной проем первыми. Они выглядели так, будто уже наполовину пьяны, и Ньют с облегчением проследил за тем, как они уходят. Когда Тина оглянулась на него, он помахал ей и остался совершенно один в пустом департаменте авроров. В звонкой тишине он вдруг показался Ньюту огромным. Он глубоко вздохнул и засунул руки в карманы, наслаждаясь тишиной. Двинувшись вперед, он легко пробирался сквозь чудовищный беспорядок. Что-то дернуло его за воротник пальто, и он посмотрел вниз, увидев Пикетта, выползающего из кармана на его плечо. — Пойдем домой, Пикетт, — сказал ему Ньют. Он устал и все еще чувствовал себя покрытым засохшей грязью. — Мне нужно закончить кормить всех, а потом ты сможешь посидеть со мной, пока я напишу письмо Дамблдору, что скажешь? Ты ведь помнишь Дамблдора? Это он подарил тебе тот цветок, который ты носил с собой целый месяц. Пикетт вцепился в прядь волос Ньюта, чтобы не упасть, пока тот брел по пустым коридорам. Тины почти всю ночь не будет дома, а Якоб приготовил ужин для Куини в своей пекарне. Это означало, что Ньют останется совсем один. На самом деле, он был даже рад. Нет, он, конечно, любил своих друзей, но у него до сих пор не было ни минуты свободного времени, чтобы побыть наедине с собой, с тех пор, как... он впервые приехал в Нью-Йорк, почти месяц назад. Ньют был ужасно измотан. Было бы неплохо провести спокойную ночь, приготовить себе что-нибудь легкое на ужин и, в конце концов, просто как следует позаботиться о своих животных; он слишком долго пренебрегал ими. Пикетт прижимался к его шее, пока они пересекали атриум, который все еще был переполнен спешащими по домам людьми. Ньют шагнул через мост, торопясь выбраться наружу. Он хотел проверить погоду, прежде чем решить, пойдет он домой пешком или же аппарирует. Ньют вышел на свежий вечерний воздух. Солнце садилось вдалеке, отбрасывая красно-оранжевый свет, отражавшийся от больших окон зданий. В воздухе пахло летом, теплым и сладким, с легким привкусом надвигающегося тумана. Ньют глубоко вздохнул и уловил запах чего-то более... крепкого. Он нахмурился и повернул голову, с любопытством ища источник запаха, и его сердце пропустило удар... Мужчина стоял к нему спиной, но это, несомненно, был не кто иной, как мистер Грейвс. Он стоял, облокотившись спиной об одну из мраморных колонн здания, а серый дым сигары время от времени разлетался облаками над его головой. Он не смотрел на него. Он не видел Ньюта. И Ньют задумался над тем, чтобы аппарировать или просто уйти, и мистер Грейвс даже не узнает о том, что он был здесь. Но вместо этого он неуверенно двинулся к нему, кутаясь в синее пальто. Пикетт потянул его за прядь волос: похоже, он тоже недоумевал от того, что, черт возьми, творит Ньют. — Мистер Грейвс? — тихо позвал он, подходя поближе. Тот резко развернулся на месте, зажав дымящуюся сигару между зубами, а обе его руки уже потянулись к поясу брюк, где была спрятана волшебная палочка. Однако, увидев Ньюта, он быстро расслабился, опуская руки. — Скамандер... — пробормотал он, снова прикуривая сигару, перехватив ее между пальцами. — О, я... э-э... не хотел вас пугать, — остановился Ньют. Что-то удерживало его от того, чтобы подойти поближе. Возможно, вспышка подозрения, которую он прочел на лице мистера Грейвса? Словно Ньют собирался сделать что-то плохое. В груди больно сжалось: он, конечно, привык к тому, что люди его недолюбливают, но они, по крайней мере, более-менее доверяли ему, ведь он совсем не считал себя опасным... — Не знал, что вы курите, — немного погодя сказал он, чтобы нарушить затянувшееся молчание. Мистер Грейвс протянул руку и вынул сигарету изо рта. — Не хотите? — с каждым словом из его рта вырывался терпкий дым. — О нет, — поспешно ответил Ньют. — Я не курю. Мистер Грейвс хмыкнул. — Я так и знал, — пробормотал он, снова повернувшись, чтобы осмотреть улицу и сделать еще одну долгую затяжку. Пикетт потянул Ньюта за волосы, пытаясь заставить его пойти домой, и глаза мистера Грейвса быстро метнулись к существу. — Проблемы с привязанностью? — с усмешкой спросил он. — Нет, я думаю, сейчас он притворяется, — сказал Ньют и поморщился. — Эй, Пикетт, помнишь, что я говорил тебе насчет дерганья за волосы? Грейвс не засмеялся, но его губы на мгновение дрогнули в подобии улыбки. Но, прежде чем Ньют успел что-либо заметить, он снова быстро нахмурился. Пульс бешено колотился, теплый летний воздух внезапно стал удушливым, а выражение лица мистера Грейвса холодным, однако язык его тела удерживал Ньюта на месте. Было что-то такое в его крепких напряженных плечах, в резких изгибах его стиснутой челюсти, да даже в том, как он держал сигарету: крепко, сминая бумагу, — был определенный шарм. Поэтому Ньют решил остаться и инстинктивно принял тот самый облик для столкновения с дикими животными. — У меня есть сотни других лечурок, но все они вполне довольны жизнью на своем дереве, — внезапно начал Ньют, протянув руку и позволив Пикетту забраться к нему на ладонь. Он почувствовал на себе взгляд мистера Грейвса, но сам не поднял глаз. — Видите ли, лечурки всегда живут на одном-единственном дереве. Это место, куда они всегда возвращаются. Место, где они чувствуют себя в безопасности. Боюсь, что Пикетт выбрал меня своим деревом. Я, конечно, не жалуюсь, он очень приятный собеседник, но я беспокоюсь о том, что иногда он ведет довольно замкнутую и одинокую жизнь. Человек не может быть домом... Ньют наблюдал за Пикеттом, который сидел у него на руке и теперь играл с его мизинцем, по-видимому, не обращая внимания на разговор. Некоторое время они стояли так; мистер Грейвс покуривал сигарету, а Ньют разглядывал лечурку... — Я думал, вы идете гулять с остальными, — наконец сказал Грейвс. Ньют позволил Пикетту снова забраться к нему на плечо. — О, нет, — ответил он. Легкий ветер взъерошил его кудрявые волосы, щекоча лоб. — Я не из тех, кто любит... шумные компании. — Я уже давно это понял, — мистер Грейвс посмотрел на тлеющую сигарету в своих пальцах. — Я тоже. Ньют поиграл манжетой своего пальто. Он понимал, что следующие слова покажутся безумными, и, скорее всего, его немедленно пристрелят за это, или мистер Грейвс уволит его за непрофессионализм... но заходящее за горизонт солнце, пьянящий запах табака и тени, что подкрадывались все ближе, наполняли его странным безрассудством, которое покалывало пальцы ног. — У вас есть планы на вечер, мистер Грейвс? Тот уставился на него, слегка приоткрыв рот. — Простите? — Просто я заботился о животных, когда Тина позвала меня сюда, — начал быстро объяснять Ньют, в спешке спотыкаясь, — и я не успел закончить, поэтому мне нужно спешить домой и наверстывать упущенное, и я подумал, вдруг вы не заняты, и, может быть, захотите... э-э... немного... ох, нет! Я совсем не хотел навязываться. И вообще, это грязно и тяжело. С чего бы вам вообще... и знаете что, вы определенно не хотите этого делать, так что я просто оставлю вас в покое и пойду, увидимся завт... — Мистер Скамандер, — мягко прервал его мистер Грейвс, и Ньют крепко поджал губы. Все его лицо пылало. На мгновение он пожалел, что не находится в тени, так же, как и мистер Грейвс. Он ждал, что тот откажется, но на лице директора внезапно появилась легкая улыбка. Это было так... непривычно, но в то же время — очень приятно. — Я с большим удовольствием, — сказал он. — О, правда? — моргнул Ньют. — Неужели? Хорошо. Замечательно! Мистер Грейвс бросил окурок на пол и растоптал его носком ботинка. — Мы пойдем пешком? — Пешком? Куда? — Губы мистера Грейвса снова дрогнули, неосознанно пытаясь изогнуться в улыбке. — К вашим животным. — О! — Ньют начал быстро обдумывать это, но мысль о том, что ему придется уходить в закат с мистером Грейвсом и двадцать неловких минут о чем-то разговаривать, вызывала у него внезапный приступ паники. — Вообще-то, я собирался аппарировать... — Хорошо, — согласился мистер Грейвс, выходя из тени, и уходящее солнце коснулось его волос, линий лица и изгиба шеи. Он протянул ему широкую ладонь. — Показывайте дорогу. У Ньюта вдруг пересохло во рту, и он нервно сглотнул. — Ладно, — пробормотал он, обнимая мистера Грейвса под локоть. Ньют помедлил, молясь, чтобы его ладони не сильно вспотели, но потом понял, что мистер Грейвс все равно не сможет почувствовать этого сквозь пальто. — Готовы? Мистер Грейвс кивнул в знак согласия, и Ньют глубоко вздохнул, готовясь, а затем позволил резкому треску унести их прочь.

- - - - - - - - - - - - ⊱❪ 🦊 ❫⊰ - - - - - - - - - - - -

Когда Ньют спустился в свой чемодан и почувствовал, как потертое дерево скрипнуло под ногами, его плечи расслабленно опустились. Последние пять минут он только и делал, что заикался в светской беседе, и это отняло у него все силы. Во что он ввязался? Лестница заскрипела под тяжестью мистера Грейвса. Ньют скинул с себя пальто, бросив его на свободный стул. — Можете положить пальто вон там, — сказал Ньют, расплывчато махнув рукой в сторону своего столика. Он пожалел, что не догадался прибраться здесь раньше. Его сарайчик выглядел еще более беспорядочным, чем обычно, из-за всех поздних ночей, проведенных за исследованиями: бóльшая часть его книг была опрокинута на стол, вместе с дюжиной перьев и чернил, на плите что-то забулькало, и Ньют нахмурился, махнув рукой, чтобы выключить горелку. — Ну, что ж... — сказал он, краем глаза глянув на мистера Грейвса. — Мое место. Конечно, не такое большое... — Это... м-м... впечатляет, — мистер Грейвс огляделся по сторонам, стягивая пальто. — В самом деле, мистер Скамандер, какое волшебство, должно быть, потребовалось. Ньют отвернулся, чтобы скрыть смущенную улыбку. — Спасибо, — сказал он, делая шаг к двери. Мистер Грейвс считает это впечатляющим, но он еще не видел того, что находится за этой дверью... — Все животные на самом деле... Эй! — Ньют споткнулся, когда что-то черное пронеслось мимо него. Он устоял на ногах и развернулся, уставившись на крошечное темное пятно, нырнувшее под стол. Маленькие коготки застучали по доскам, когда животное начало карабкаться по деревянному полу. — Ну, и кто это? — недовольно спросил Ньют, опускаясь на четвереньки и заглядывая под ножки стула. Он вытянул шею, пытаясь найти место, где спряталось существо, и тихо вскрикнул, когда оно прыгнуло ему на лицо. Ньют поднял руки, чтобы отцепить животное, но то в последнюю секунду изменило направление и прыгнуло через его плечо. Ньют ухватился за край стола и быстро поднялся на ноги, отчаянно ища его глазами. — Мистер Скамандер... — Я в полном порядке, мистер Грейвс, я просто... Ага, попался! — его внимание привлекло какое-то движение в углу комнаты, и Ньют бросился на пол, раскинув руки. Он поморщился от острой боли, приземлившись на колени с глухим стуком, и крепко обхватил двумя руками черное мохнатое существо, которое извивалось и царапало его пальцы. Ньют поднял руки и посмотрел на животное. Ниффлер замер и уставился на него в ответ. — Ты! — Ньют тяжело дышал и хмурился. — Сколько раз тебе повторять, что вход сюда запрещен? Особенно тебе! Ладно, выворачивай карманы. Что ты стащил на этот раз? Ниффлер извивался в его хватке, протягивая крошечную лапку в свою сумку, чтобы вытащить четвертак. Он помахал им перед Ньютом, невинно моргая. — Нет-нет-нет, как бы не так, — Ньют приподнялся и присел на пол, скрещивая ноги. Перевернув существо вверх ногами, он начал трясти его, не обращая внимания на возмущенные вопли. — Если тебе это не нравится — не вламывайся ко мне! С ниффлера посыпались всякие блестящие безделушки, в основном те, что были в его гнезде. А потом... — Эй, это же мой компас! — воскликнул Ньют. — Ах ты, маленький воришка... Погоди-ка, а чьи это часы? — О! — Ньют поднял глаза и увидел, как мистер Грейвс потирает свое обнаженное запястье с ноткой удивления на лице. — Думаю, это будет мое. — Я убью тебя! — пробормотал Ньют. Ниффлер поднял руки, пожимая плечами, и повис вниз головой. Ньют поднял часы из кучи монет и драгоценностей, крепко удерживая ниффлера в руке. Он поднялся на ноги, поморщившись, когда его ушибленные колени выпрямились, и подошел к двери. — Мне очень жаль, мистер Грейвс, — бросил он через плечо. — Боюсь, что он немного хулиган. Вечно ворует чужие вещи, но он не из злых помыслов, правда... — Все в порядке, — сказал мистер Грейвс. Ньют чуть приоткрыл дверь и вытолкнул в нее ниффлера. — Ступай, — скомандовал он, когда тот приземлился на землю. Ниффлер поднял голову и повернулся к нему, умоляюще моргая. Он опустил глаза, чтобы посмотреть между колен Ньюта на свои трофеи, лежащие в куче на полу, но Ньют с громким скрипом захлопнул перед ним дверь. — Извините, — повторил он, возвращаясь и протягивая часы владельцу. Мистер Грейвс принял их, плотно сдвинув темные брови. — Что это было? — спросил он. — Это ниффлер, — смущенно пояснил Ньют. — Он любит блестящие вещи, — оглянувшись на груду золота и серебра, на стулья, разбросанные повсюду, он глубоко вздохнул. — А теперь мне придется все это убирать. Ньют присел и выудил из груды монет свой золотой компас. Он повертел его в руках, проверяя на наличие повреждений, но тот был безупречен, как всегда. По крайней мере, ниффлер всегда был осторожен с вещами, которые крал. — Но он точно не был первым существом, с которым я хотел вас познакомить, — сказал Ньют, закусив губу. Он не мог взглянуть на мистера Грейвса, уверенный в том, что разрушил то хрупкое чувство товарищества, которое привело его сюда. — Я надеялся начать с кого-нибудь... менее надоедливого. — Нет, это было очаровательно, — ухмыльнулся мистер Грейвс, и в груди Ньют снова расцвела надежда. — В самом деле. Я даже не заметил, как он снял их. — Это означает только то, что вы ему понравились, — заверил его Ньют. — Ну, или по крайней мере, ваш вкус в украшениях... Ладно, хорошо, на самом деле, я не знаю, как он относится к вашей личности... «Такая себе шутка», — подумал Ньют, но мистер Грейвс расплылся в усмешке, пристегивая часы обратно к запястью. Ньют улыбнулся, глядя на компас, который держал в руках, и повертел его в пальцах. — Отлично, — сказал он, засовывая компас в карман брюк. — Пойдемте скорее. Я уверен, что сейчас все голодают. — Хорошо, ведите. Ньют немного поколебался, хватаясь за дверную ручку, а затем быстро толкнул дверь, прежде чем успел передумать, и его собственный маленький мир развернулся у него под ногами. Он спрыгнул с трех ступенек, приземляясь на траву и наклоняясь, чтобы подхватить ведра. Никогда еще он так не нервничал, показывая кому-то свой чемодан, свою жизнь. С Дамблдором он был горд. С Якобом, Тиной и Куини он чувствовал себя расслабленно. А с мистером Грейвсом... ну, Ньют все еще пытался разобраться в своих чувствах. Ньют отступил в сторону, когда огромный жук покатил камень мимо него, направляясь к небольшой горе, которую он строил последние несколько месяцев в ожидании своего потомства. Ньют улыбнулся, когда тот чирикнул ему в приветствии. — Здравствуй, — поздоровался он. — Выглядит чудесно! Тот щелкнул клешнями в знак благодарности и протиснулся мимо, поднимаясь по склону. — Что за?.. — Ньют обернулся на голос позади себя. Мистер Грейвс спустился по ступенькам, в оцепенении разинув рот. Его глаза двигались со скоростью мили в секунду, поднимаясь к билливигам, парящим над его головой, затем вниз к жуку, к холмам и ярко-голубому небу. Где-то пронзительно зарычал нунду, требуя обеда, но Ньют был слишком сосредоточен на реакции мистера Грейвса, чтобы обратить на это внимание сейчас... — Но как это?.. — Просто чары расширения, — пояснил Ньют, неловко качаясь взад-вперед на пятках. — Ладно, не просто... на самом деле это было довольно... тяжело. Но в конце концов, я полагаю, это сработало. Ох... ладно, лунтелята должны были ужинать еще два часа назад. Он повернулся и зашагал вверх по холму к ночному обиталищу, скрывая свои пылающие щеки. Пикетт зацепился за ткань его рубашки, чтобы не упасть, и Ньют подумал, что крошечное существо наверняка щебечет ему на ухо слова утешения, но он был слишком занят маринованием в собственном смущении, чтобы обращать на это внимание. Проходя мимо гнезда ниффлера, Ньют присел, чтобы заглянуть в него. Тот оторвался от полировки золотого серпа и невинно взглянул на него, на что Ньют закатил глаза. Неудивительно, что Куини заискивала перед ним... — Вот здесь, — сказал Ньют, когда они достигли конца их пути. Он толкнул плечом что-то похожее на занавес и оглянулся на мистера Грейвса, который слегка отстал от него. Аврор все еще выглядел ошеломленным, вертя головой налево и направо, пытаясь все рассмотреть. Когда он увидел вход в новое помещение, то недоверчиво поднял брови: — Есть что-то еще? Ньют попытался улыбнуться. — Пойдемте, — сказал он, ныряя внутрь. Темная ограда поглотила их волной тихой ночи. Над головой мерцали искусственные звезды, а вдали поблескивали созвездия, подобранные Ньютом. Это было пространство, предназначенное для новорожденных, нуждающихся в покое, и для светочувствительных существ. Оно было мирным и почти безмолвным, если не считать отдаленного чириканья и какого-то бульканья. — Ох, — мистер Грейвс, кажется, тоже был потрясен внезапной переменой, и его голос понизился до хриплого шепота, отчего пальцы Ньюта сжались на ручках вёдер. — Можно не шептаться, — пояснил Ньют, — просто говорить немного тише. Животные, которые живут здесь, любят спокойствие. Лунтелята вон там. На днях у нас было свежее потомство. — Кто это? — мистер Грейвс теперь был ближе к Ньюту, шагая почти в ногу с ним. Так близко, что Ньют опустил взгляд, чтобы проверить, не ударят ли ведра по его ногам. — Они... ну, они прямо здесь. Сейчас и увидим, кто это... — сказал Ньют, и на его губах расцвела легкая улыбка. Когда он поставил одно из ведер на землю и двинулся вперед, толпа лунтелят пробудилась ото сна и заинтересованно повернула к нему головы, моргая своими огромными голубыми глазами. Услышав стук гранул в ведре, они начали вскакивать на ноги, поднимая небольшой шум, и Ньют тихонько рассмеялся. — Привет, — сказал Ньют, когда они окружили его, спеша собраться вокруг. Он поднял ведро повыше, чтобы они не могли до него дотянуться, и снова рассмеялся, когда один из них толкнул его сзади в колено, пытаясь выбить из равновесия. — Ладно, ладно! Я понимаю, что вы голодные. Простите, что заставил ждать. Чтобы успокоить их, Ньют сунул руку в ведро и вытащил пригоршню гранул. Их внимание было быстро отвлечено, и Ньют бросил им гранулы, подвисшие над их головами. Ньют обернулся, чтобы посмотреть на мистера Грейвса, который стоял в некотором отдалении от них, с легкой улыбкой наблюдая, как лунтелята качают шеями вверх и вниз, высасывая шарики из воздуха. Выражение его лица смягчилось, и Ньют почти не узнал его. Грудь наполнилась чем-то одновременно тяжелым и легким. — Мистер Грейвс, — позвал он, гордясь тем, что его голос прозвучал ровно. Он протянул ведро под его вопросительным взглядом. — Не хотите попробовать? Взгляд мистера Грейвса снова метнулся к лунтелятам, которые расправились с первой порцией гранул и теперь требовали добавки, тыкаясь в ведро влажными носами. — Нет, — сказал он, — думаю, будет лучше, если вы сделаете это сами. Ньют постарался не выдать своего разочарования. — Пожалуйста, — умоляюще сказал он. — Они очень ласковые. Я обещаю, что они не причинят вреда. Мистер Грейвс встретился с ним взглядом. Было темно, и Ньют едва мог разглядеть его черные глаза в тусклом свете. Затем, по прошествии нескольких минут, он осторожно двинулся вперед, протягивая руку, чтобы принять ведро Ньюта. Лунтелята немедленно переключили свое внимание на него, нетерпеливо подпрыгивая вверх и вниз. — Просто возьмите горсть, — подбодрил его Ньют, когда мистер Грейвс замер, прижимая ведро к груди, — и подбросьте в воздух — они остановятся. Не бойтесь. — Я и не боюсь. — Резко ответил мистер Грейвс, сунув руку в ведро. Он немного поколебался, прежде чем бросить гранулы, и вздрогнул, когда лунтелята мгновенно бросились за ними. Когда они начали вытягиваться, чтобы выхватить их из воздуха, на его лице снова мелькнула полуулыбка. — Отлично! — сказал Ньют и улыбнулся в ответ, когда мистер Грейвс повернулся к нему. — Могу я сделать это еще раз? — спросил мистер Грейвс, когда гранулы снова начали исчезать. — Конечно, — быстро закивал Ньют. — Я ведь виноват перед ними за то, что заставил их ждать. Пока мистер Грейвс выуживал из ведра еще немного еды, Ньют обводил взглядом толпу в поисках одного отбившегося от стаи лунтеленка. Он нашел ее съежившейся в самом конце группы. Она печально следила глазами за гранулами, качающимися над ее головой, а вокруг ее ноги был обвязан белый бинт. — Ты здесь, девочка... — сказал Ньют, пробираясь сквозь толпу. Он присел перед ней на корточки и закатал рукава. — Могу я взглянуть на твою ногу? Ох, спасибо тебе большое... Лунтеленок послушно позволила ему поднять ее правую ногу. Белая повязка посерела от грязи, и Ньют ловко размотал ее, отбросив в сторону. Он осторожно пододвинулся, протянул руку и почесал лунтеленка за бок, осматривая ее копыто. Рана все еще была открытой и кровоточащей, но быстро заживала, а область вокруг нее была пропитана целебной мазью. — О, ты прекрасно выглядишь, дорогая, — проворковал Ньют. — Еще несколько дней, и будешь как новенькая, ладно? Давай-ка, я еще раз перевяжу рану, и мы с мистером Грейвсом покормим тебя. Ты ведь уже хорошо стоишь на ногах, правда? Лунтеленок согласно склонила голову, и Ньют вытащил палочку из кармана, колдуя новый набор бинтов. Он не стал утруждать себя нанесением мази; рана заживала уже сама по себе. Поэтому он начал аккуратно накладывать бинт, проверяя на ходу состояние животного. — Вот так не слишком туго? — спросил он, обматывая ее лодыжку бинтом. — Ты прекрасно справляешься, девочка. Я знаю, это больно, но ты такая храбрая. Пока он перевязывал её, она вытянула голову и ткнулась ему в плечо, тихонько мурлыча. Ньют улыбнулся и осторожно опустил ее ногу на землю, протянув руку и потрепав ее по макушке. — Ты, должно быть, голодна? — спросил он, и ее глаза широко раскрылись от возбуждения. Он рассмеялся и оглянулся через плечо, увидев, что мистер Грейвс внимательно наблюдает за ним, стоя с ведром, болтающимся в его руке. Ньют взволнованно сглотнул. — Не могли бы вы передать мне несколько штук? — тихо попросил он. Мистер Грейвс двинулся вперед. Лунтелята наелись досыта и теперь бродили вокруг и пытались привлечь внимание Ньюта или мистера Грейвса, ища ласки. Грейвс передал ему гранулы, и когда Ньют протянул руку, чтобы принять их, их пальцы на мгновение соприкоснулись, отчего по спине Ньюта пробежала дрожь. — Спасибо, — так же тихо сказал он, опустив глаза и снова повернувшись к лунтеленку. Он протянул ей горсть гранул, и она наклонила голову, чтобы слизнуть их с руки. — Что с ней? — спросил мистер Грейвс позади него. — Она споткнулась о камень, — объяснил Ньют, кривя губы, когда язык лунтеленка коснулся его ладони. — С ней все будет в порядке. К сожалению, я не могу заставить ее держаться подальше от него, так что рана не заживет так быстро, как мне хотелось бы, — лунтеленок прикончила последнюю гранулу и подтолкнула его ладонь своей головой. Ньют улыбнулся, еще раз похлопав ее по боку, и поднялся. — У меня есть... ох! — он порывисто выдохнул, оборачиваясь и резко ударяясь о крепкую грудь мистера Грейвса... Кажется, он стоял ближе, чем ожидал Ньют, и теперь, когда магозоолог поднял голову вверх, к его лицу, то смог разглядеть каждую прядь седины, блестевшую в его черных волосах, каждую морщинку на лице и золотистый блеск его темно-карих глаз, которые внезапно расширились. — Простите, — извинился мистер Грейвс, поспешно отступая назад. Он прочистил горло и открыл рот, чтобы что-то сказать, но остановился и снова закрыл его. Ньют уставился на него, не в силах отвести взгляд, пока лунтелята взволнованно бегали вокруг них. — Думаю, мне пора. — Нет! Ничего страшного, вам вовсе не нужно... — Нет, я... у меня есть дела. Документы, отчеты и... ну, вы понимаете... — Грейвс замолчал, и какая-то тяжесть, словно камнем свалилась с его плеч, когда он оторвал взгляд от Ньюта. — Хорошо, я понял... — разочарованно пробормотал Ньют. — Благодарю вас, мистер Скамандер, — сказал мистер Грейвс, передавая ему ведро. — Это было весьма занятно. — Всегда пожалуйста, — поспешно ответил Ньют. — Правда. Если вы когда-нибудь захотите снова заглянуть... и расслабиться, может быть, то... — Я ценю это, — сказал мистер Грейвс, и его улыбка показалась Ньюту немного вымученной. — Но сейчас мне действительно пора. — Вы уверены? — Да, — мистер Грейвс попятился к выходу. — Что ж, увидимся завтра? — Да... конечно... Мистер Грейвс кивнул и потянулся за занавеской. Яркий солнечный свет заструился сквозь нее, касаясь его волос золотистыми лучами. — Хорошего вам вечера. — Спокойной ночи, мистер Грейвс. Грейвс развернулся, затем, казалось, немного поколебался, одной ногой уже выйдя в дневной свет, и Ньют с надеждой посмотрел на него, но мистер Грейвс поспешно вышел, и занавеска захлопнулась за ним, оставив Ньюта стоять одного в полной темноте. На дрожащих ногах Ньют подполз к ближайшему камню и уселся на него, глядя на закрытую крышку ведра. Он опустил ведро в мокрую траву, и над ним, кружа в воздухе, заворковала сова. Один из лунтелят подошел и положил голову ему на колени. Ньют поднял руку, чтобы рассеянно почесать его за ушами. Его мозг кипел, прокручивая в голове каждое слово, сказанное мистером Грейвсом, каждое движение, которое он сделал, стоя там, с ярким солнечным светом, освещающим его сзади. Ньют обнаружил, что его сердце быстро заколотилось, и на мгновение он задался вопросом: Что вообще происходит?.. Внезапно осмыслив и осознав свои чувства, Ньют расширил глаза, а от волнующего толчка в животе его внезапно затошнило. — Вот ведь черт!.. — выругался он вслух. Ругательство было чуждым ему, но весьма целебным, и лутеленок промычал что-то в знак согласия.