Жизнь длиною в день

       Перерыв в неловкой паузе окончился, и доктор с девушкой принялись вновь рассматривать друг друга. Т/и была просто безумно рада увидеть персонажа, которому столько сопереживала, с которым их столько связывало… А впрочем, привязанность была односторонняя: Дэвид Ливси никогда раньше не видел девушку и даже не подозревал о её существовании. Но всё-таки это мгновение было таким чудным, хоть и до дикости стыдным.        «Охх, у него такие глаза…» — где-то вдали шептал внутренний голос т/и. Ещё пару секунд, и подросток осознала, что до сих пор сжимает руку доктора Ливси. Она была крепкая, сильная, а самое главное — настоящая.        — Извините… — т/и не без труда выдернула лапку из рук Дэвид, и на ватных ногах направилась к столу. — Вы наверное не понимаете, что именно я тут делаю, да?..        Девушка внезапно осознала, что находится в своей розовой пижамке, и что это не соответствует моде восемнадцатого века.        — Эй, с вами всё хорошо? Что-то не так? Т/и, вам помочь? — с беспокойством спросил доктор Ливси.        — У вас есть нормальная одежда? Мне как-то некомфортно быть здесь в этой… пижаме.        — Пижаме? — Дэвид переспросил с немного удивлённым лицом. — Так вот что это на вас надето. Полагаю, у меня есть только мужской костюм, но это ведь не такая уж и проблема, да?        Доктор ТАК жизнерадостно улыбнулся, что личико т\и чуть не расплавилось; кроме того, он выглядел абсолютно так же, как его описал Стивенсон, только в несколько раз красивее.        — Минутку, госпожа! — произнёс Ливси и быстрым шагом отправился в другую комнату. Там он залез в шкаф, достал немного потрёпанный, но чистый и аккуратный камзол, долго стоял, и, вернувшись, задумчиво сказал:        — Мне кажется, что кто-то лежал в моей постели, хотя я заправил её пару часов назад… Она в разложенном состоянии. Это были вы? Но что вы там делали?        Видя, с каким паническим выражением лица девушка отчаянно пытается произнести несколько слов и сформулировать правильно построенное предложение, Ливси опять улыбнулся. Но на этот раз по-другому. Он будто бы поддерживал т/и, желая ей сказать без слов, что всё хорошо, что он вообще не кусается, что он уважает девушку и настроен дружески, по-доброму. Он молча протянул ей одежду и объяснил, что встанет за дверью, чтобы не мешать девушке переодеваться. Стоило доктору отвернуться и лишь пойти в сторону выхода, раздался гневный шёпот:        — Чёрт! Как же это застегнуть?.. И для чего тут это пряжка? Я слишком тупая для этой одежды!        Очевидно, т/и не привыкла к таким камзолам и рубашкам. Дэвид Ливси медленно повернулся, и, увидев мольбу и непонимание в глазах своей гостьи, приблизился к ней, чтобы скорее помочь.        — Можете развернуться, я сейчас вам всё сделаю, всё завяжу, хорошо? — спросил разрешения доктор.        Девушка кивнула. Она развернулась к своему кумиру спиной и почувствовала, что тот что-то делает. Он, кажется, поправлял ей рубашку, и это отчего-то понравилось т/и. Вот он застегнул пуговицы, вот завязал пояс. Пригодилась и та непонятная пряжка. Потом Ливси начал заправлять рубашку непонятным образом, и когда коснулся нежной талии, руки его немножко дрогнули. Т/и же была чуть ли не в раю от радости. Когда доктор закончил, он попытался скрыть своё красное лицо, при этом сказав:        — Никогда не думал, что мужскую одежду будет надевать сложнее, чем затягивать корсеты… Поверьте, в этом гораздо удобнее, чем в платьях, сдавливающих талию. И за что девушкам такие муки?        Т/и, ненавидевшая даже современные платья, мысленно согласилась с этим утверждением. Её лицо пылало столь же сильно, как и у Дэвида. Всё-таки эта довольно странная ситуация делала её очень счастливой. Она смотрела на него, думая о том, сколько всего он пережил, и как много вещей ему только предстоит пережить…        — Спасибо, господин Ливси… — было начала т/и, но её перебил доктор.        — Стойте, откуда вы вообще тут появились?