***
— Каччан, а можно мне... — он даже не договаривает предложение, чем бесит Бакуго даже больше, чем своим существованием на этой земле. Его глаза невозможно увидеть за чёлкой, настолько сильно он наклоняет голову, уставившись в землю, и руки сжаты в кулаки и выставлены перед собой, как будто слабак готовится отбиваться. — Тебя не слышно, — пропевает Бакуго, раскачиваясь всё сильнее и сильнее. — Можно мне покачаться? — внезапно Деку смотрит прямо на него, готовый расплакаться в любой момент, но всё ещё со странной решимостью, которой там не должно быть. — Не, — взрыв гремит в его руке, — слышу, — гремит в другой, и звенья цепи гремят тоже, но взрывы только шумные, а не сильные. Деку хнычет от страха. Бакуго смеётся.***
Бакуго считает себя слишком взрослым, чтобы играть на детской площадке, но он наблюдает за счастливым лицом Деку, когда тот в одиночестве качается на качели. Раскачивается неудачно, точно не зная, что ноги нужно двигать в противоположную сторону от туловища, когда качаешься. В какой-то момент Деку падает на землю лицом вперёд. Бакуго смеётся и уходит.***
Бакуго впервые одет в настоящую школьную форму, поэтому желание покачаться на качели ещё более иррациональное и странное для его мозга, чем раньше. Но он выбирает момент вечером, когда идёт домой с тренировки причуды, а на детских площадках давно нет детей, и садится на качели. Качаться действительно здорово. Он делает это в течение пятнадцати минут: раскачивается, чувствуя, как ветер обдувает его лицо, а ноги летают. Есть это замирание на момент, когда ты заканчиваешь мчаться вперёд, но инерция ещё не послала тебя назад; в этот момент внутри что-то замирает и переворачивается, будто падаешь с большой высоты или попадаешь в воздушную яму. Кацуки любит это чувство. Настолько, что не замечает за закрытыми глазами и ветром в ушах, как на него смотрят со стороны.***
Деку качается на качели, больше наблюдая за причудами других детей и что-то записывая в тетрадь, когда случайно встречается глазами с Бакуго. Статисты останавливаются рядом с ним, и Бакуго не отводит взгляд, потому что он не трус и то спасение ничего не значит. Деку машет ему чуть ли не дрожащей рукой. — Тч, — Бакуго отворачивается и идёт домой.***
— Каччан, давай! — Деку пытается ухватить его руку, когда Бакуго со злой ухмылкой сильно толкается ногами и улетает назад. Родители детей неодобрительно на них смотрят и перешёптываются, но Бакуго, в общем-то, всё равно. Деку начинает беситься, и причуда трещит в воздухе под звук снега на подошвах. Зимние каникулы пришли действительно внезапно. — С тобой невозможно разговаривать! — Деку стонет и возводит глаза к небу, из-за чего снежинка приземляется прямо в них. Он визжит от холода, Бакуго гогочет во всё горло так сильно, что через секунду либо выплюнет свои лёгкие, либо начнёт икать. — Ты в курсе, что там есть ещё качели? — он кивает подбородком на другую сторону площадки. Изуку смотрит на него, как на идиота. — Какой смысл качаться в одиночестве? В конце концов, Мидория ловит доску и останавливает качели, из-за чего Бакуго улетает лицом вперёд, но вовремя подставляет руки и приземляется на ноги благодаря взрыву. Деку аплодирует. Кацуки хочет его убить. Женщины перешёптываются, что они позорят UA.***
— Давай, — Бакуго встаёт с качели, ухмыляясь. — Я знаю, что ты хочешь. Деку даже не краснеет. В эти времена сложно заставить его смутиться; он просто садится на качели и отталкивается. Качаться неудобно, и как бы Изуку не поджимал ноги, они всё равно задевают землю, но оба игнорируют это. — Ты специально занял для меня качели, — Деку улыбается и счастливо глядит на Бакуго. — Каччан, давай в наше агентство поставим качели? Можно на крышу. Бакуго смотрит на Мидорию с напускным отвращением. — Сколько тебе лет, чёрт возьми? Они ставят качели.