21 день Лета и Счастье небесного цвета

Мне снилась непонятная чушь. Образы прошлого перетекали в картины лагеря, их сменяли бескрайние поля, затем под ногами возникала дорога, убегающая бесконечной серой лентой вдаль, а дальше огни, море огней… Мысли крутились около Мику. Кто-то постоянно шептал: «Скоро тебе придётся делать выбор, выбор всей жизни…» Я пытался найти того, кто говорил, но безуспешно. Вспомнились слова Ольги Дмитриевны о том, какой была Мику по приезду лагерь, а перед глазами возникло её улыбающееся личико. – Она милая, когда улыбается, не так ли? – голос шёл из ниоткуда. Я не мог не согласиться. Я достаточно хорошо запомнил её улыбку; стоило только увидеть её, как сразу становилось теплее в груди. – Не хочется её потерять, да? Я протянул руку вперёд. Образ расплылся и исчез. – От тебя зависит всё. Придётся делать выбор. Только я хотел задать вопрос, а что же за выбор я должен буду сделать, как сон оборвался. Тишина была разорвана в клочья будильником. Звон стоял на весь домик, тянуться к его источнику было крайне лень, потому, промычав что-то невразумительное, перевернулся на бок и с трудом раскрыл глаза. Вожатой в домике не было. Лучи солнца пробивались сквозь приоткрытое окно, падали на стол, в воздухе витали пылинки… Доброе утро, страна! Переборов желание уткнуться в подушку, я дотянулся до будильника и стукнул по нему в надежде, что он наконец заткнётся. Проклятый нарушитель сна умолк, а моё внимание привлекла записка рядом с ним. Красивым почерком было написано: «Ушла по делам, не проспи линейку! Не явишься – из под земли тебя достану, мало не покажется. Возьми со стола бутерброд, тебе оставила. Ольга.» – Всенепременно, Ольга-свет Дмитриевна! – проговорил я в никуда. Облачившись в ставшую чуть ли не родной пионерскую форму, натянул кеды, схватил пакет с зубным порошком и вышел наружу, дожёвывая бутерброд. «Курс на умывальники!» Дорога не заняла много времени. Народу было немного, все водные процедуры прошли быстро и на удивление без проблем. До линейки оставалось всего-ничего, воздух всё нагревался и нагревался… Ну почему опять жара? Закинув пакет с порошком в домик, двинулся к площади. Кажется, явился прямо на зарядку. Заняв место на отшибе, стал оглядываться. Народу из нашего отряда почти не было: Славя, как и полагается, вела зарядку, сонная Двачевская пристроилась где-то в середине толпы, вяло повторяя упражнения, Лены не было; впервые за всё время я увидел на зарядке Женю, она заняла место максимально с краю. По выражению лица было видно, что не очень-то и хотелось ей тут быть. Шурик с Электроником стояли неподалёку, в точности повторяя движения за ведущей. Последний украдкой поглядывал на Женю, однако стоило им пересечься взглядами, как он спешно отворачивался и изображал максимальную концентрацию на упражнениях. Презабавное зрелище. – На этом всё! Желающие на пробежку за мной, бегом марш! Славя унеслась куда-то к воротам, за ней лёгкой рысцой припустила Алиса, а там и другие ребята побежали… Я же решил, что мне и без пробежки хорошо. Площадь наполнилась шумом разговоров. Вожатая не заставила себя долго ждать. Стоило нашему отряду построиться, как вернулась Славя, свежая и бодрая; за ней в поле моего зрения попала и запыхавшаяся Алиса, намеревающаяся свалить с линейки тихой сапой. – Двачевская, куда-то собралась? А ну давай в строй! С кислой миной девушка вернулась. План побега не удался. Воздух уже плавился от жары, жутко хотелось пить. Ольга Дмитриевна всё говорила о планах на день, я её, разумеется, не слушал, а просто смотрел в небо. После команды «На завтрак шагом марш» я поспешил покинуть общий строй и понёсся к домику Мику. Её не было ни на линейке, ни на зарядке, но вот завтрак я ей ни за что не дам пропустить! Пулей я долетел до нужного места и стал тарабанить в дверь. Изнутри донеслось только негромкое «мням». – Проснись и пой, звезда эстрады! – чуть ли не прокричал я и открыл дверь. Мику лежала, укрывшись простынёй. Лены же в домике не было. – А, Кир? Уже утро?.. – А то! Зарядка и линейка уже всё, завтрак сейчас начнётся. Давай, поднимайся. Мику жалобно простонала: – У-у-у, ну вот, а ведь так сладко спала… Сказав, что буду ждать её на крыльце, я вышел. Усевшись, я млел под лучами небесного светила. Погода вернулась к прежнему режиму, когда жара переливается в прохладу вечера и обратно по кругу. Хотелось разнообразия, перемен… – Перемен требуют наши сердца… – пропел я в полголоса, отстукивая ногой такт. Вообразив гитару, стал наигрывать аккорды, попутно вспоминая, как они там звучат. – Что за перемены? Ты о чём? – я не заметил, как Мику вышла из домика. Положив руку мне на плечо, она даже напугала меня. Я поднялся, взял её за руку и повёл в сторону столовой. Времени рассиживаться у нас не было. – А как же умывальники? Сразу в столовую пойдём? – Давай сначала поедим, а после до умывальников сходим. Я голоден, как волк, не стану же я тебя есть… Она лишь угукнула в ответ и кивнула. ~ А ведь перспектива съесть её не так уж и плоха, если ты понимаешь, о чём я… ~ «Заткнись, похотливая тварюга! Совсем уже шарики за ролики заехали…» Пришли мы в самый пик раздачи. Очередь была длиннющая, Мику устремилась вглубь столовой, чтобы занять место, а я как обычно встал в очередь. Схема была отработанной, ничего нового. Получив на руки поднос с двумя порциями «Геркулеса», я пошёл выискивать девушку, однако на полпути меня остановил Электроник. – О, доброго утра, Кирилл! Слушай, я тебя не сильно потревожу просьбой? Или двумя… – Я пока без планов на день, так что выкладывай. Учти, я с подносом, а руки не железные. – я старался балансировать, как мог. – Первое: надо помочь нам с наладкой лагерного радио. Я тут краем уха подслушал, что в лагерь на эту смену может проверка нагрянуть, а у нас радио не фурычит… Вожатая головы нам с Шуриком поснимает, если оно не заработает! – А что мне делать-то надо? Я же не электрик, да и пайкой не занимаюсь… – Работы высотные делать надо! Шурика подстрахуешь, да и подсобишь тоже. Уловив суть, я ехидно улыбнулся. Высотные работы, значит… – То есть сам ты не полезешь? Высоты боишься, да? – спросил я с усмешкой. – Да ничего я не!... Ай, неважно. Поможешь или как? Вариантов, чем заместить сие работы не было, разве что снова с Мику ходить. Хотя я ей, кажется, поднадоел, поэтому выбор пал на кибернетиков. – Не боись, Семёныч, пробьёмся! Не сами, так с божьей помощью. Я в деле. Электроник хотел было пожать мне руку, но вовремя вспомнил, что я немного занят для этого в данный момент. Он продолжил: – Очень хорошо, а вторая просьба… – Кир, ну ты где? Я тебя зову-зову, а ты там прохлаждаешься, давай сюда! – Мику не дала парню договорить. – Потом расскажешь, меня долг зовёт. Ищи меня после завтрака на площади. – я двинулся к столу, занятому девушкой. Водрузив поднос на точку сброса, уселся и стал уплетать кашу. Голод отступал, но казалось, что съеденного мало. Порция очень скоро кончилась. Мику, кушая и параллельно наблюдая за моей трапезой, хихикнула. Неужели голодный пионер – это забавная картина? – Смотри тарелку не сгрызи, волк! Хочешь, я тебе каши своей дам? – девушка стала придвигать ко мне тарелку. – Э-э-э-э нет, милая моя, сама ешь. Тебе сил надо, да побольше! Спишь много, а всё равно энергии не хватает. – Хочешь сказать, что я бледная немочь? – Мику насупилась. – Нет, ты большая розовая мочь! Ешь, чудо ты моё расчудесное. Довольно хмыкнув, она продолжила есть. Я хотел было сходить за добавкой, однако мне потом предстоит работать на высоте, мало ли что случится… По окончанию завтрака я попрощался с Мику. У неё были какие-то дела, потому она упорхнула куда-то в сторону библиотеки, махнув на прощание рукой. Договорились встретиться позже. Электроник уже ждал меня на площади. День сегодня был не такой жаркий, по небу гуляли густые облака. С пляжа доносились крики и гомон, кажется, играли в волейбол. Ольга забрала Славю, они несколько раз проходили мимо площади; вид вожатой был крайне серьёзный, а передвигалась она так быстро, что даже Славя еле поспевала. Похоже, что слухи Электроника не были безосновательными, грядёт что-то очень важное. – Ну, что у нас на повестке дня, начальник? Веди давай! – Итак, вот какой план… Парень кратко изложил суть дела: проводка цела, однако пара-тройка мегафонов повреждена. Цель наша состоит в нахождении поломанных устройств и доставке их в клуб; кибернетики их починят сами, в этом помощь не нужна. Как только всё будет готово, мы поставим аппаратуру обратно, подключим, и вуаля! Вроде бы всё просто… За обсуждением планов дорога до здания клубов пролетела незаметно. Внутри нас уже ждал Шурик. – О, пока не забыл, Кирилл, я хотел попросить… – Серёж, успеешь ещё. – Шурик поправил очки, – Никуда она не денется. Смена только началась, времени вагон. – Да что ты понимаешь?! Это сейчас кажется, что времени полно, оно пролетит, ты и не заметишь! – О чём вы вообще? – я не въезжал в тему разговора. – Сейчас это неважно, у нас работы полно. Ты готов? Я утвердительно кивнул. Раньше начнём, быстрее закончим. Шурик полез в кладовку за высоченной стремянкой, а после мы двинулись в обход по лагерю: предстояло проверить мегафоны на каждом столбе. Работа шла споро, я держал стремянку, Шурик лез наверх, проверял прибор, если всё нормально, шли дальше, если нет – снимали и брали с собой; лазали наверх попеременно. Прошёл где-то час или полтора, а на руках у нас уже были три неисправных мегафона. – Как и рассчитывали. Пошли к Электронику в клуб, смотреть будем, что там с ними не так. – сказал Шурик, спустившись с высоты, – Надо будет электрика попросить вернуть ток на провода, на время работ электричество во всём лагере отключено. А ведь нам ещё паять надо. Идём. Отметив предусмотрительность ребят, я двинулся за ним. Шурик взял два мегафона, а я тащил последний и стремянку. По пути заглянули к этому самому электрику, чтобы он всё включил обратно. Электроник уже разложил инструменты для вскрытия нашей ломаной техники на столе. Вдвоём с Шуриком они стали ковыряться в приборах, что-то паяя. Пахло канифолью. – Этот готов и исправен, Серёжа, ты закончил со своим? – Шурик отложил в сторону отвёртку, которой закручивал винты мегафона. – Да, этот тоже работает. Последний вот остался. – Я с ним сам разберусь. Сходите пока с Кириллом к электрику, нам опять ток отключать надо. На этот раз пошли мы с Электроником. Какое-то время мы шли молча, но… – Раз уж момент подвернулся, Кирилл, хочу попросить тебя помочь. «Бюро помощи нуждающимся, ей богу!» – Давай, говори, что хотел. Парень вдохнул поглубже и выложил: – Понимаешь, мне нравится Женя, и я всё никак не могу ей признаться. Думаю, что бы такого сделать, чтобы её внимание привлечь, и ничего не могу придумать. О, р-р-р-р-романтика! Честно говоря, я ждал чего-то подобного. Что же, Электронику нужен любовный совет, вот только он, кажется, выбрал не того человека... – Ты, конечно, нашёл у кого спрашивать. Я сам как бы не очень опытен в таких вопросах, да и с девушками особо не водился. – Ты вон с Мику шуры-муры крутишь, а тут говоришь, что опыта нет! Не отпирайся, ты единственный, к кому я могу обратиться. Шурик всё равно в этом не понимает ничего, а других парней в отряде нет. – А я не понял, с каких пор тебе известно о нас с Мику? – факт того, что наши отношения заметны, резанул слух. – Так это уже не я один знаю! Славя заметила, Лена что-то говорила об этом, да и ты… Ходишь с ней почти всегда, гуляешь, в клубе пропадаешь у неё. Да у вас там всё точно серьёзно! Сомнительная популярность в лагере может сыграть со мной злую шутку; впредь стоит быть аккуратнее, теперь за развитием наших с Мику отношений наблюдают и другие люди. Того и гляди, весь лагерь будет обсуждать… – Ладно, не суть. Женя тебе, значит, нравится? Выбор у тебя, конечно, специфичный. Почему не Алиса, не Лена например? – Лена слишком замкнутая, как по мне, а Алиса… Задира она, в общем. Не нравится мне так. Женя же… Умная, такая загадочная, глаза у неё… Ну всё, понесло нашего товарища. Пора спускать его с небес на землю. – Я понимаю, что ты без ума от неё, но это всё твои чувства. Ты пытался хоть как-то сблизиться? На дискотеку приглашал, может, гулять звал, цветы дарил? Электроник смутился. Щепетильная для него тема эта, однако. – Ясно, ничего не делал. Как по мне, девушка оценит, если ты сделаешь решительный шаг к ней. Потому наберись уже смелости и действуй! Если не сделаешь сейчас, не сможешь никогда. Он задумчиво хмыкнул в ответ. Что же, думы я у него посеял, осталось дождаться результатов. – Ладно, думаю, я сделаю что-нибудь. Спасибо. – кажется, Электроник всерьёз задумался над тем, как бы привлечь внимание Жени. – Начни с простого. Просто поговори, прощупай почву, так сказать. Быть может, у вас есть общие интересы, или же ей понадобится помощь с чем-то. Главное – не опускать руки раньше времени. Старайся, и всё получится. За этим разговором мы и не заметили, как пришли к электрику. Дальше всё было, как по плану: отключили электричество, вернулись к Шурику, потащили стремянку и мегафоны, поставили всё обратно, подключили… – Ладно народ, я пойду нам электричество возвращать. Серёжа, проверь работоспособность у нас из клуба, всю аппаратуру я уже проверил и подключил, осталось настроить и можно запускать эфир. – сказал Шурик, когда мы закончили установку последнего мегафона. Жутко хотелось есть. Время должно было близиться к обеду, но сигнала не дали – электричества не было. Хотя как тогда повара будут греть еду? Разве что на газу… Мы с кибернетиками разошлись на площади, небо затянули облака, воздух постепенно остывал. Казалось, будто сейчас пойдёт дождь, но облака висели высоко, ветер посвежел. Желанная прохлада, как я тебя ждал. – Кирилл, а ты на обед не идёшь, что ли? – Славя проходила мимо. – Иду, конечно иду! Я сейчас что угодно съем, мы пока с кибернетиками лагерное радио настраивали, облазили все столбы. Вместе мы дошли до столовой. Народ неспешно подходил. Ухватив тарелку супа на раздаче, я сел на первое попавшееся место и стал в быстром темпе поглощать порцию. Голод – не тётка. С Мику я так и не пересёкся; как поел, сразу выскочил на улицу и побрёл к библиотеке. Думаю, можно разведать что-нибудь у Жени по поводу Электроника. Добравшись до этого «Храма знаний», постучался и вошёл. В нос ударил запах подсыхающего клея. Поднимать шум я не решился, а то Женя наверняка покрыла бы меня сотней проклятий; хотя самой Жени нигде не было видно, и за своим столом она не спала. Я решил просто пройтись между полок и изучить их содержимое. Как и полагается, под Большую Энциклопедию была выделена пара полок, тяжеленные тома покоились на них, укрытые пылью. Должно быть, их давно никто не трогал. Множество плакатов и транспарантов с призывами учиться и трудиться увешивали пространство под потолком, бюст Ленина гордо стоял в начале одного из рядов полок. Я не сразу заметил, что я тут не один. В дальнем углу, за столом, сидела Лена. Перед ней были разложены листы бумаги, рядом лежали карандаши. Сквозь окно на стол косо падали лучи солнца. – Кхм, я не помешаю? – я негромко почистил горло. – А? Это ты, Кирилл, – Лена встрепенулась и оторвалась от рисования. – Ты пришёл взять или сдать книгу? – Нет, я вообще Женю искал… – Её Ольга Дмитриевна забрала, какие-то дела у них. А тебе зачем, если не секрет? Я сел за стол напротив девушки. – Надо кое-что разузнать, но раз её сейчас нет, то я потом спрошу. Наступила тишина. Шуршание карандаша по бумаге искусно вливалось в безмолвие, ветер едва слышно шумел листвой. Я украдкой поглядывал на рисунки, и среди всех мне на глаза попался один с очень знакомым лицом. – Лен, а можно взглянуть? – я протянул руку к листу бумаги, и замер в ожидании ответа. – Д-да, можешь посмотреть. Притянув лист к себе, я перевернул его и смог более детально рассмотреть изображённую на нём Мику. На рисунке она была изображена сидящей на кровати, чуть обнимая колени руками. Акцент был сделан на её грустное лицо и полные печали глаза, окружение обрисовано вскользь. – Красиво… – отметил я, отложив рисунок, – А почему она грустная? Лена чуть замялась, но ответила: – Это было в первый вечер после приезда в лагерь. Время позднее, я не могла быстро уснуть и стала рисовать. Мику сидела вот так на кровати и молчала. Мне понравилось её выражение лица, будто на нём было всё живо описано: все её переживания, мысли, чувства… Я быстро срисовала её, пока она не видела. Не знаю даже, как она отреагирует на то это. Память извлекла недавний разговор с вожатой и её просьбу расшевелить Мику. Лишь раз она показала себя такой мне – тогда, на пляже. Я никак не мог поверить, что она действительно такая, а теперь, уже после двух тревожных звоночков, я всерьёз в этом убедился. – Лена, а Мику и правда была такой всё время, до моего появления? Последние слова на миг застряли в горле, я замялся. Девушка промолчала, но недолго. – Когда мы ехали вместе в автобусе, она была такой. Молчала, только смотрела в окно, ни разу не улыбнулась. На общем фото она вымученно улыбнулась, а потом вернула это лицо, будто маску надела. Память живо обрисовала мне тот самый вечер на пляже. В красках, со всеми интонациями, вздохами и едва заметными всхлипами. «Знаешь, никто так долго со мной не разговаривал, как ты. Обычно все послушают меня с десяток минут и убегают, не выдерживая. Потому у меня друзей почти и нет.» Я откинулся на спинку стула и упёрся взглядом в рисунок. А ведь мы чем-то похожи с Мику, два непринятых миром, потерянных человечка. «Ещё там, в Японии, у меня были проблемы с общением. Всегда много всего говорила, и часто не к месту, меня избегали…» Мыслями я был с ней рядом. Сидел рядом, вглядывался в эти печальные глаза, тянул руку к её губам, чтобы попытаться изобразить улыбку… – Кирилл, почему ты?.. – из мыслей меня вырвала Лена. Только сейчас я заметил, что монотонно обвожу её лицо пальцем. Триггер активирован, решение принято, а значит есть только два пути: либо вперёд, к ней, либо назад, в неизвестность и пустоту. Выйдя из-за стола, я ухватил рисунок, протянул его Лене и прошептал: – Спасибо. Я пойду. *** Ужин прошёл быстро, да я и не соображал толком. На автомате забрёл в столовую, быстро поел и вышел. Все мысли крутились около аквамариновой девочки из страны Восходящего Солнца. Судьба явно намекает мне, что её бросать нельзя, что нужно схватить и не отпускать, прижать к себе и до последнего держать рядом. Других вариантов у меня просто нет. ~ Всё-таки я был прав. Она тебе уже даже больше, чем нравится. И это взаимно. ~ «Будешь подкалывать, да?» ~ Нет же, я хочу сказать, что тебе нужно идти за ней. Веди её за собой, действуй! Она ждёт. ~ Ночь обещала быть ясной. Небо очистилось, тёплый ветерок укутывал меня, как одеяло. «Всё-таки стоит это сделать? Не отвернётся она, не откажется, не убежит?» ~ Ты ещё сомневаешься? Очевидно же, она ждёт именно тебя. Ты ей нужен. Хватит уже, соберись! Всё получится. ~ Стемнело. Лагерь готовился уснуть. Парочки прогуливались в свете фонарей по дорожкам, а я бежал в музклуб. Спешил, чуть ли не летел туда. Поднявшись по ступенькам на веранду, остановился у двери. Изнутри доносилась музыка. – А если нет? А если она скажет «нет», что тогда? – шептал я сам себе. Внутренний голос уверял меня не останавливаться на полпути, толкал открыть уже дверь и действовать. Мысли нахлынули, всё перевернулось вверх дном. Я прислонился спиной к дверному косяку и пытался пересилить себя. Считал секунды. – Давай же, неужели ты так просто отступишь? Идиот, иди! Она ждёт тебя там, а ты… Сердце стучало, как бешеное, паника щекотала нервы. Омолодевшее тело терзало истрёпанную душонку. ~ Всё получится. ~ повторил мой внутренний голос. И я решился. Вдох, выдох, снова вдох. Спокойствие, никакой паники. Шаг, рука на ручку двери, открыть, пройти внутрь… Она сидела за роялем и играла. Мелодия окончилась через несколько секунд после того, как я вошёл. – Устала, звезда? Мику обернулась на мой голос. Улыбка засияла на её лице. – Я сегодня вся в делах была, ждала нашей встречи. Как ты? – Я как обычно, всё неплохо. – после небольшой паузы я продолжил, – У меня есть предложение. Давай сбежим? Тишина. Метроном отстучал пять раз. – Прямо сейчас? – Мику раскрыла глаза шире. – Да, именно сейчас. Выйдем за территорию и погуляем. – А вожатая?.. – Она не узнает. Да и если узнает, что с того? Ты не будешь виноватой, ведь я тебя увёл за собой. Девушка раздумывала над предложением, а я же стоял рядом и гадал, что меня ждёт. Секунда, две, три, четыре… Сердце стучит так громко, что кажется, будто не только Мику, но и любой другой человек за дверью услышал бы. – Твой ответ? – решился я прервать томительное молчание. – Пойдём! Веди! Девушка встала и схватила меня за руку. Адреналин хлынул в кровь, глаза будто вспыхнули, мой вес будто уменьшился вдвое; я сорвался с места, Мику поспешила за мной, на ходу выключая свет. Закрывать дверь мы, конечно, не стали. В ночи мы летели по дорожке к той самой тропе, ведущей к боковым воротам лагеря. Пробегая мимо домика вожатой, мне показалось, что в окне промелькнул силуэт, хотя это всё можно было списать на игру чувств и разыгравшиеся гормоны. – Вот и ворота! – Мику добралась до них раньше. – Сезам, откройся! – промямлил я, стягивая цепь со створок. Ворота раскрылась с громким скрипом, показавшимся нам просто оглушительным. Мы поспешили уйти оттуда. Ещё какое-то время мы бежали по лесу, играя в догонялки, и выбрались на вершину холма, укрытого травой; лишь одно большое дерево стояло посреди океана зелени. Добежав до дерева, я повалился на траву. Стало жарко, моё тяжёлое дыхание больше напоминало пыхтение зверя после охоты. Следом примчалась Мику – она чуть ли не напрыгнула на меня. Я успел увернуться, и какое-то время мы катались по траве. Чую, всю рубашку я изгваздал так, что Ольга с меня три шкуры спустит, если обнаружит такие пятна… – Попался! – выдохнула Мику, нависнув надо мной сверху. Наши взгляды пересеклись. Её горячее дыхание обжигало кожу даже на таком расстоянии, тепло тела ощущалось отчётливо. Два бездонных глаза, которые в ночи казались двумя чёрными омутами, поглощали меня без остатка. – Мику, всё в порядке? – молчание длилось уже полминуты. – А, да, всё хорошо. Извини. Девушка спешно ретировалась. Усевшись рядом, она шумно вздохнула и уткнулась взглядом в землю. Неловкость нахлынула. – Знаешь, я всё думал… Мой взгляд устремился к звёздам. Луна медленно плыла по небосклону, ветер то стихал, то неслышно колыхал траву вокруг. – Я всё пытался понять, правда ли всё это. А сейчас я убедился, что всё реально, что я не сплю, а обмана нет. Боковым зрением я заметил, как Мику посмотрела на меня. – Теперь я могу сказать точно, – вздохнул я, поворачиваясь к девушке и кладя свою ладонь на её, – Теперь я уверен, что влюбился по самые уши. Больше ничего не хотелось говорить. Мой мир после этих слов перевернулся окончательно, и именно в эти секунды я ощущал себя совершенно другим человеком. Ощущения такие, будто тебя разрывает от счастья и при этом сжимает от невероятного смущения. Гормоны сыграли злую штуку над моей душой затворника, заставляя меня сгорать и мёрзнуть одновременно. – Я тоже. – ответила Мику, а расстояние между нами резко сократилось. Губы слились в длинном поцелуе, меня бросило в жар, сердце сначала пропустило удар, а потом стало стучать, как пулемёт. Я думал, что оно разорвётся от напряжения, а дальше я просто отключился от этой реальности. Последнее, что я помню, это то, как мы после этого оттолкнулись друг от друга, словно два одинаковых полюса магнита, а потом вместе пошли назад в лагерь. Уже давно объявили отбой, надо было возвращаться. Я не запомнил, как вошёл в домик, как разделся и лёг. Мозг просто отказывался воспринимать окружение – слишком сильное впечатление осталось после всего, что произошло под тем самым деревом… Я рад, что ничего, кроме признания не случилось, иначе бы всё сложилось по другому.