Зверь

      Первые робкие лучи солнца проникали в дом через небольшой зазор в деревянных ставнях. За окном раздавались птичьи трели. В доме тихо тикали часики. Сам хозяин дома со своим немалым, почти два метра, ростом по диагонали лежал на разложенном диване. Солнечные лучи не доходили до того угла, где стоял диван и поэтому Союз ещё спал. Но спал тревожно: ворочался в кровати и что-то неясно бормотал. На щеках виднелись застывшие дорожки слёз. — Н-нет…не надо…с…стой — тихо умолял он кого-то. Видимо этот «кто-то» не послушал славянина: через несколько секунд Советы вскрикнул и открыл глаза. — Э-это был всего лишь сон! — облегчённо выдохнул он, садясь на диване и ища взглядом часы. Они показывали 4:30. — Приснится же такое!       И русский снова улёгся на диван. Сон не шёл, и овцы не помогали. На душе вновь было неспокойно. flashback — Па-ап. - жалобный голосок Беларуси вырвал Союза из пелены сна. — Да, Белочка? Ты что-то хотела? — Пап… Мне приснился страшный сон, и я теперь никак не могу уснуть. — Ну-ну, это всего лишь сон. Не надо плакать - ласковым голосом успокаивал коммунист — Не нужно так бояться. Этого же не было на самом деле. Плохие сны не сбываются. — Мне приснилось, что началась война. Что на тебя напали. И я хотела тебе помочь, но меня кто-то схватил и потащил в такое страшное место. Там везде были черепа и неприятно пахло. А потом они…они привели тебя и…и…выстрелили…и ты… — Беларусь обняла папу и опять заплакала. Если бы Союз тогда знал, сколько правды было во сне его любимой дочери… — Не плачь. Я всегда буду рядом с тобой и на нас никто не нападёт. Тебя никто не тронет. — Обещаешь? — Белка подняла на отца полные слёз глаза. — Обещаю. А утром следующего дня близкий друг воткнул нож в спину. end of flashback       Вот так, погрузившись в воспоминания, СССР незаметно для себя уснул.        Второе пробуждение было гораздо приятнее. Он проснулся в начале восьмого от того, что солнечный луч всё же добрался до его лица. На этот раз проснулся он окончательно. Он открыл окно и ставни, впуская в дом светлый поток вместе с ощутимым ветерком и парой мух. Погода за окном стояла прекрасная: было ещё не слишком жарко. Ветерок дул значительно сильнее вчерашнего и заметно холоднее. На небе за ночь собралось много облаков, а в воздухе было ещё больше влаги, чем вчера. — Хм. Думаю вечерком пойдёт дождик. — подумал вслух славянин. За вчерашний день вода в душе нагрелась, поэтому Союз по-быстренькому приняв водные процедуры под тёплой водичкой на свежем воздухе, направился в дом.        С завтраком русский решил особо не заморачиваться: просто пожарил яичницу. Да, просто. Но на завтрак многого и не надо. Окончив приём пищи чаем и бутербродами с маслом, Советы решил проверить свою ловушку.       На углу, который находился ближе всех к яме, СССР заметил довольно глубокие следы от когтей. Они не были особо широкими и их не было много, но сам факт того, что кто-то ночью залез на территорию Союза и специально что-то на ней пометил вызывал не самые положительные эмоции. — Странно. Когда я шёл в душ этого не было. Или было?.. Но вчера такого не было точно… — Но кто же обладатель таких когтей? Сегодня угол, а завтра я?! Но у меня нет таких врагов, да и с животными я лажу… — он опять думал вслух. Сколько раз русский собирался покончить с этой привычкой…       Возле ловушки Союз так же заметил такие следы. Но что важнее, они были на краях и стенах ямы. Они выглядели так, словно кто-то хватался за края, пытаясь вылезти. В душе славянина уже с утра теплился уголёк надежды. Но сейчас он разгорелся до небольшого костра.       Этот момент наступил. Советы заглядывает в ловушку. — Попа…кхм…кхм…- он постарался сдержать радостный крик, непроизвольно вырывавшийся из его груди. Зверь попался в ловушку. Сейчас он спал. Или лежал в беспамятстве. И его можно было хорошенько рассмотреть.       Недлинная красновато-рыжая шерсть покрывала всё тело. Для семейства псовых размер существа был довольно крупным. По человеческим меркам он был не больше десятилетнего ребёнка. Если прямо встанет, от силы метр пятьдесят будет. Задние лапы были существенно длиннее передних и в общем формы зверя были похожи на человеческие. Отличало его от волосатого человека лишь наличие хвоста, удлинённая волчья морда, большие пушистые уши, больше похожие на кошачьи и невероятная худоба. Если коротко описать его, то получится собирательные образ из человека, собаки, кошки, волка и скелета из кабинета биологии. Чёрной шерсть Союзу показалась из-за грязи и чего-то ещё. Он никак не мог понять что это. На голени задней левой лапы шерсть была неестественно слипшейся и более яркой. Скорее всего именно туда попала пуля из советского ТТ. Но что-то было не так с этим животным. Это был не обычный мутант. Славянин чувствовал в этой бездвижной фигуре что-то человеческое. Какую-то особую ауру что ли. Шерсть на брюхе была грязной, но белой. Хвост был пушистым и длинным. Такой же расцветки как и тело. Сверху красный, снизу белый. А от начала хвоста, до его заметного расширения было что-то вроде кольца из чёрной шерсти. Похожее было и на лапах. От плеча и до локтя, а также на обоих бёдрах можно было увидеть такие же кольца чёрной шерсти. — Как же тебя оттуда вытащить? — «нечто» не подавало признаков жизни. Ему и там было нормально, и вылезать он видимо не планировал. — Сейчас. Подожди немного.       Союз пулей рванул в дом, вернее на чердак. Он не хотел оставлять Зверя надолго. На чердаке лежало много старого хлама и, в частности, старая сеть, которую русский закидывал на крышу и его дети лазали по ней, как по лестнице. Как же давно это было… Прихватив вместе с сетью хороший кожаный ошейник его военной собаки. Хоть её и давно не стало, СССР хранил эту вещицу на память. Вот и она пригодилась.       Когда славянин вернулся, на него из ямы смотрело два больших красных глаза. — Хм… Вчера они были у тебя голубыми… Как же так? — в ответ Зверь лишь оскалился. — Ну конечно, ты меня не понимаешь. — в ярких глазах читался немой вопрос. Видимо всё-таки понимал. — Мне тебя вытаскивать, или сам вылезешь? — вопрос, конечно, дурацкий. Особенно, если учитывать конструкцию ловушки, но Союз хотел узнать возможности животного в таком виде. Зверь посмотрел на Советов а-ля «Ты дурак или да?», а потом на простреленную лапу. — Понятно… Двигаться ты отказываешься. Ладно, и так вытащим. Революционер сбросил сеть вниз, оставляя оба конца у себя. И такой петлёй попытался подхватить тощее существо. У него это даже почти получилось, если бы Зверь не отошёл от шока и, рыкнув, не выпрыгнул из сетки. Сразу после этого манёвра, он свалился на землю, громко скуля. — Что? Что ты сказал? Повтори! — на этот раз в шоке был СССР. — Грр? — Мне показалось, или ты сказал «nein»(нем. нет)? Зверь действительно рыкнул так, что там можно было расслышать что-то похожее на нет по-немецки. — Что ты такое? — зверь лишь непонимающе смотрел своими снова голубыми глазами. — Как?! Как ты это делаешь?! Почему они снова голубые? — нервы русского сдали окончательно. — Аргх… Ладно… Забудем это. Давай попробуем ещё раз. Смотри: я спускаю сеть, ты садишься туда. — Хр! Советы во второй раз начал спускать сеть. Вот она уже лежит на земле в яме. Зверь заползает на неё. Трюк удался! — Ух. Да ты совсем лёгенький! Чем ты вообще питаешься?       Как только сеть оказалась на поверхности, Союз резво надел на шею Зверя ошейник и затянул. Рык и вой были такими, что несколько ворон, сидевших в лесу в паре сотен метров от дома славянина, поднялись в воздух.       Зверь отчаянно вырывался, старался укусить своего спасителя, за всё до чего мог дотянуться. Русскому пришлось вновь накинуть на него сеть, дабы он не навредил ни себе, ни ему. Рык не утих, но из-за раненой конечности животное больше не могло быстро слинять или, того хуже, резко напасть.       Только сейчас СССР смог разглядеть то, из-за чего шерсть местами казалась чёрной. Но когда понял, что это, то изменился в лице. На красной, слипшейся от крови и грязи, шерсти находились куски ткани. Грязной, порванной чёрной ткани! И это были не просто куски, это были обрывки какой-то одежды. А заглянув в пустую яму, Советы увидел то, что в лесу можно найти в самую последнюю очередь — фуражку. Чёрную фуражку. Она лежала верхней частью вниз, поэтому Союз не смог определить, чья она, но сам факт! На животинке, которую он случайно встретил, была одежда! Значит он когда-то был человеком! А если он может разговаривать? А если…?       В голове роилась куча вопросов, на которые, увы, пока не возможно было дать ответ. — Ладно. Потом выясним, что это такое. А пока надо тебя как-нибудь назвать. — Хм… Будешь Фрицем. Уж очень ты мне кого-то из немчуры напоминаешь. Коммунист протянул руку, дабы схватить Фрица за ошейник, и тут же чуть не лишился правой кисти. К счастью отделался лишь довольно глубоким укусом. А то такие челюсти и всю руку оторвать могли. — Так значит. Не хочешь по-хорошему? Тогда будет по-плохому! — и Союз с силой ударил зверя по голове. Фриц упал, и кажется, на мгновенье потерял сознание. — Теперь понял, кто тут хозяин? - новоиспечённая псина тихо скулила. — Ну ладно, ладно — уже более миролюбивым тоном сказал СССР — иди сюда, бестолковое животное. — в его голосе было столько доброты и ласки, что казалось, секунду назад на Фрица орал кто-то другой.       Зверь осторожно приблизился к русскому, дёргаясь от каждого шороха. — Да не бойся ты! Не стану я тебя бить, если кусаться не будешь. — существо осторожно положило голову на колени коммуниста. Тот в свою очередь осторожно поглаживал слипшуюся шерсть. — Пойдём в дом, скоро наверно дождь пойдёт. Не хочу промокнуть. — и Советы понёс Фрица в дом на руках. Животинка, конечно, была не в восторге, но вот Союз был непреклонен.       Зайдя в дом, славянин первым делом взял большой жестяной таз и, налив в него тёплой воды, стал отмывать своего нового питомца. Осторожно сняв остатки одежды, СССР стал осторожно отмывать лапы и брюхо Фрица. Потом вымыл спину и голову. Последним был хвост. После водных процедур, он извлёк пулю из задней лапы и перевязал её чистым бинтом. Во время этого действия, зверь держался, как образцовый военный. Он не издал ни звука, хотя слёзы из глаз текли в три ручья. Потом революционер специально сходил на улицу и забрал из ямы фуражку, так как начинал накрапывать слабый дождик.       Вымытый Фриц в немецкой, как определил Союз, фуражке смотрелся так, словно он собачья версия кровавого диктатора двадцатого века. Она очень ему шла. Даже не смотря на нескладную форму тела и худобу, зверь всё равно был красавцем.        Время обеда наступило как-то незаметно. Все занимались своим делом. Союз пытался выяснить в интернете, к какому виду принадлежит Фриц. Тот же просто лежал под окном свернувшись калачиком и смотрел, как капли скатываются по стеклу.        Первым про еду вспомнил СССР. Он уже хотел было спросить зверя на счёт еды, как услышал его еле слышный шёпот. Разобрать что-либо было очень трудно. Из-за неприспособленности его морды говорить и из-за того, что он видимо уже много лет молчал. Голос его звучал хрипло, русский отчётливо разобрал только «danke» (нем. спасибо) и «niсht» (нем. не).        Он решил потом спросить, о том, что всё это значит. Но сейчас им обоим нужно поесть…