Основатель

      — Руку выше. А ты ноги шире расставь! — слегка бью по бедру парнишку из клана, в результате чего тот падает. — Слишком неустойчив. Заново! Вы все! — кричу всем, наблюдая за тем, как все чакропользователи вновь покорно принимают стойки и отрабатывают удары.       С момента улучшения клана прошло полгода. За это время смог вычленить самых способных и начать их тренировку. Знание боевых искусств шиноби я получил еще в прошлом мире, распотрошив с помощью магии, тогда доступной, головы самых именитых воинов древней Японии. Но кладезем знаний и техник оказались Однорукий Волк и Иссин Асина. Эта парочка бывалых воинов пережила за свои жизни столько, что можно не только игру придумать, но и десяток книг выпустить вместе с экранизациями.       После того, как я лишил бессмертия хозяина Секиро, шиноби с радостью поведал обо всем, чему его обучил старый Филин — его отец — и показал даже то, как правильно скрываться у всех на виду не используя ни магию, ни какую-либо другую энергию, ведь сам Волк не был ни магом, ни сквибом, ни чакроюзером. Но годы практики показали себя, и он смог скрываться даже там, где это сделать могли немногие. Тоже касалось и его умений во владении различным оружием ниндзя. Все, начиная от кунаев и сюрикенов, заканчивая нодачи.       Но выигрывал в последнем Иссин, оказавшийся величайшим мечником Японии всех времен. По крайней мере, среди смертных. Старый алкоголик, так же позволивший вытянуть из себя знания и умения за скромную плату оттачивал умения владения катаной до таких высот, которые не снились не только нынешним воинам, но, по моему скромному мнению, и потомкам. Будь они трижды богами шиноби, этот старик, даже не используя усиления тела и не являясь магом, мог на равных сражаться с чудовищами своего мира и выходить победителем. Поистине легенда.       И сейчас, я буквально вбиваю почти все полученное от этих двоих, и не только, все же интересными навыками обладала и Госпожа бабочка, скоропостижно скончавшаяся от клинка ученика, да и других мастеров я посетил, в головы соклановцев. Параллельно выстраивая единую систему, по которой они будут обучать своих детей и детей своих детей. Естественно не скупился я на свитки, которые штамповали клоны. Бумажки, исписанные убористыми символами, позволяли «загружать» в разумы людей пласты информации, и тем оставалось лишь практиковаться, вбивая все в подкорку и создавая рефлексы. И все это под моим чутким руководством.       Кроме того, каждый был обязан проходить курсы по сокрытию чакры, чтобы навыки скрытного проникновения и устранения в будущем, при появлении сносных сенсоров, не оказались бесполезны. А ведь будущее поколение будет иметь объем резерва на порядок превышающий родительский. И расти он будет из поколение в поколение, превращая каждого в миниатюрного биджу. Хотя до того же Однохвостого им как до луны.       А, тут же где-то пещера, по которой можно буквально пешком добраться до спутника… М-де. Не важно.       — Отец! — прибежал ко мне Акира, косясь на тренирующихся. Видимо хочет говорить без свидетелей.       — Говори. — складываю серию печатей, сгущая воздух вокруг нас до такого состояния, что звуковые колебания вязнут и поглощаются. Но видимости это не мешает.       — Группа, изучающая отдельно ото всех биологию, химию и медицину очнулась от сна.       О, а это хорошо.       — Они говорили о побочных эффектах? — летаргический сон с загрузкой информации через свитки может вызвать у них нервную перегрузку, ведь с тем пластом информации может не справиться даже их улучшенный мозг.       — Головная боль. — начал перечислять сын, слегка нервно кусая щеку. Хах, он безмерно заботится и опекает каждого соклановца. От меня нахватался, хоть причины для подобного поведения у нас разные. — Некоторые захотели подняться с коек, но не смогли — пошла носом кровь и закружилась голова.       — И что ты сделал? — отвлекаюсь от наблюдения за синхронно разрезающей воздух ударами толпой. В каждый взмах они вкладывают столько силы, что возникают завихрения. А какая пыль стоит, ужас.       Иногда мне становится страшно от их суммарной мощи. Я породил чудовищ на подобии себя. Определенно, это немалое достижение.       — Уложил обратно, приложил печати с медицинской чакрой и попросил не вставать, пока не пройдет боль и головокружение.       — Молодец. — довольно киваю. Не растерялся малец. — Еще что-то?       — Да. — он замялся. — Был один. Юки, ты знаешь его.       — И что с ним?       — У него отказали все органы чувств. Не видит, не слышит, не ощущает прикосновений. Кричит о том, что не может ощутить что-либо и застрял во тьме. Мне пришлось его усыпить той техникой, которую ты показал. Но я опасаюсь за его рассудок. — меня одарили молящим взглядом. — Ты же должен знать о том, что с ним.       — Судя по тому, что ты рассказал… — снимаю технику уплотнения воздуха. — Сейчас все, — кричу тренирующимся, а те и рады, тут же развалились на земле и начали тяжело дышать. — Не лежать без дела! Приведите себя в порядок и начните медитировать, развивайте каналы! — ставлю задачу и взглядом показываю сыну следовать за собой, топаю в сторону потерпевшего.       За то, что никто ничего не сделает, я не волновался. Авторитет и звание «мудрейшего» дают столько власти, что каждый рад себе устроить харакири, чем нарушить приказ. Менталитет азиатов мне именно этим и нравится.       — Так вот, — продолжаю говорить, — судя по тому, что ты поведал, это сенсорная деприва… — тут до меня доходит, что сын не знает что это за диагноз. — Короче. — вздыхаю. — Его органы чувств перестали посылать в мозг сигналы, в результате чего, разум начал считать себя изолированным. Абсолютное ничто. Ни звуков, ни вкуса, ни тепла или холода. Лишь ты, один на один со своими мыслями. — объясняю скривившемуся Акире.       Ну да, не самое приятное состояние. Чем-то пребывание в Бездне напоминает, за тем исключением, что в той тьме ты явно не один, а казавшийся твоим собственным голос разума — мог и не принадлежать тебе вовсе.       Хех, ностальгия. Родное измерение.       — Это можно исправить? — вернул меня в реальность вопросом сын.       — Ну, вообще, — чешу нос, — эта реакция очень странная. Такого не должно было произойти даже в теории. Видимо его мозг не выдержал лавинообразного поступления информации и слегка повредился. Даже при всех мерах предосторожности.       «Бракованный экземпляр» — говорю про себя и незаметно для Акиры морщусь.       Подобная реакция организма ненормальная, и судя по всему, поврежден мозг механически. А при таком проще добить, чем лечить, и заменить его другим. Родители его, конечно, погорюют, но «время лечит». Родят еще одного, и, надеюсь, без дефекта.       — Ты меня слушаешь? — оп, опять я в себя ушел.       — Нет. — отвечаю.       — Я говорю, ты спасешь его? — а столько надежды в этом щенячьем взгляде, не хватает слезинок… ан нет — вот и они.       — Сначала нужно узнать, что с ним. — не даю ложных надежд. — А после будем думать.       — А ты говорил, что это безопасно. — с укором сказал сын.       — И безопасно. — хмыкаю, — глянь на тех, кто это перенес. Головокружение и шок — малая цена за те знания, что я дал. Свитки протестированы и признаны годными.       — Но с Юки-то беда! — повысил голос Акира, но тут же осекся под моим взглядом. Знает, что лучше не спорить.       — Запомни. — накладываю гендзюцу на местность, заставляя окружающих нас игнорировать и пропускать мимо ушей разговор, — Не зная причин произошедшего даже не думай упрекать меня в чем-либо. Я попытаюсь вытащить так горячо любимого тобою родича, но ничего не обещаю. Если у него то, что я думаю, то итог будет один. Ты знаешь какой.       — Но… — попытался оспорить решение Акира.       — Так и будет. — пресекаю попытку, разворачиваюсь и ухожу. — Будет он мне еще что-то говорить. — бурчу под нос, — Пфф, сопля мелкая.       

***

      — И-и-и, у него повреждение мозга. Полученное до начала «обучения». — отряхиваю руки от невидимой пыли оборачиваюсь к сыну, с ожиданием смотрящему на меня. — Что?       — Так ты поможешь? — вот же ж, думал, выбил из него наивность, но нет, еще осталась.       — Объясняю. — смотрю тяжело на сына. — У него был поврежден мозг, судя по шрамику, сотрясение. И все бы ничего, но он вызвался добровольцем, так и не пройдя до конца лечение, полагаясь на природную регенерацию. Видимо надеялся, что раз рана заросла, то и содержимое черепушки в порядке. А мозг штука сложная, ему нужно «немного» больше времени. И возможно приложился он хорошо, раз создание нейронных связей от загрузки информации вылилось в нечто подобное. — развожу руками. — У меня нет средств для его лечения.       Моих умений, даже со свитками, пока недостаточно. Да и заморачиваться желания нет. Так что прости Юки, но такова видимо твоя судьба.       — И ты не сможешь его вытащить? — предпринял последнюю попытку Акира, но видя отрицательно покачивание головы, сдулся. — Впервые я не могу помочь соклановцу. — внезапно выдал он, смотря на свои ладони. — Я умею лишь убивать да пытать, но не спасать.       — Никто не всемогущ. — сжимаю плечо сына в подбадривающем жесте, улыбаясь когда он поднял на меня взгляд. — В будущем может кто-то и смог бы его спасти, но не сейчас. Тебе нужно лишь смириться и идти дальше, пытаясь стать лучше чем есть. — на меня непонимающе уставились, — Думаешь не можешь никого спасти, так учи медицину. Но и она не панацея, ведь в этом мире спасать можно и с твоими способностями.       — Спасение через убийство? — грустная улыбка украсила красивое лицо парня.       — Хотя бы так. — пожимаю плечами. — Делай, что умеешь, и что должен. И ради богов не погружайся в пучины самокопания и пространных рассуждений «а что если». Живи ради себя и близких.       Хлопаю по плечу Акиру, посылая к жене и матери. Пусть выведут его из депрессии. Он должен был пройти этап «я не могу спасти всех», и перейти на следующий «спасу кого смогу». Не нужен мне Широ Эмия.       Сын ушел, и я могу спокойно скривиться. Не люблю подобные разговоры. Все эти размышления о жизни вызывают лишь зубную боль и кислый привкус. Особенно если размышляет очередной страдающий от собственного неприятия реальности дурак. Мир несправедлив и полон дерьма, так прими это и живи дальше, пытаясь не сдохнуть и в процессе делая жизнь себе легче. Но нет, они на ровном месте придумают правила, которые уже нарушили и начинают себя за это корить.       Тьфу.       — Ну что, дружок. — оглядываю тело Юки. — Еще один «снежок» в моей жизни медленно «тает». Но не волнуйся, в отличие от твоего предшественника, ты будешь куда полезнее. — достаю новую печать, которая должна просканировать состояние разума и тела пациента, — Твое состояние станет основой для новой техники… или свитка, я еще не решил, которая будет основано на гендзюцу. Только представь, час, проведенный наедине со своими мыслями, в «абсолютном ничто». Враг будет рад рассказать все, что нужно, лишь бы не возвращаться «туда».       Тихий смех наполняет помещение, смежное с тем, где лежали пережившие процедуру «обучения».       — Тц, а ведь еще говорить с родителями этого идиота. — массирую переносицу, — Хотя идиот он верный, даже очень. А я же предупреждал, что нужно иметь отменное здоровье для прохождения процедуры. Хотя сам виноват, не проверил каждого.       

***

      — Ну как? — спрашиваю у клонов занимающихся изучением Зецу.       — Мы выпотрошили его память до основания. От уничтожения личности его спасло лишь то, что он не человек и разум его крепче. — решил не развеиваться клон, так как работы предстояло много, а прерываться — потерять мысль, вот он и совмещал. — Все что он знает, сохранили в паре печатей, можешь заглянуть позже. — он жестом, не отвлекаясь от вскрытия черного гуманоида, указал на полку с пергаментами.       — Что по его происхождению? — спрашиваю стоя уже у полки, держа под мышкой рулон бумаги.       — Как мы и думали, — подошел второй клон с банками для хранения органов и печатями наполненными медицинской чакрой. — Это, — указал он на черного, — непонятно как появившаяся и функционирующая лишь с помощью чакры хрень растительного происхождения.       — Все настолько плохо? — подхожу поближе.       — Притронься к нему и начни накачивать его тело энергией. — сказал клон, вытаскивая кусок тканей. Что это было не понять, ведь внутренностей в привычном смысле у твари нет. — Видишь! — он эксцентрично-картинно всплеснул руками, — он регенерирует. Клетки создают ткани с помощью чакры текущей в его теле.       — Значит. — массирую подбородок и смотрю на баночку с куском черной плоти, — Пока в него есть из чего восстанавливаться, можно собирать кусочки.       — Бинго! — щелкнул пальцами второй клон, помогая расфасовывать по банкам Зецу, — А печатей-то у нас много!       — Ага, вот только нахрена нам это? Создать армию не убиваемых вундервафель? — клоны переглянулись и задумались, пряча поглубже исследовательский угар, — Внедрить его гены в меня или других? Еще раз зачем, ведь личной силы у меня уже сейчас достаточно для изменения не только рельефа, но и климата, а я живу от силы лет пятьдесят, а если брать опыт и клонов, то куда дольше. — мы задумались еще сильнее.       — Ну не выкидывать же обратно. — с грустью глянул клон на баночки. — И раз взять от него нечего, да и не нужно, то поработаем над разумом? Тебе же нужны божественные глазки и реактор чакры?       — Мысль. — улыбаюсь, — Кагуйка поверит своему «сыночку» больше, чем левому персонажу — мне. Он станет, после полной перепрошивки разума, нашим «орудием», что усыпит паранойю кролика.       Мы втроем уставились на тело Зецу, медленно расплываясь в улыбках. В итоге начав по-злодейски смеяться.       

***

      Время шло. Улучшались и навыки соклановцев, которые из кожи вон лезли, рвали себе жилы, давая работу нашим медикам (которые так же тренировались), постепенно становясь машинами для сражений.       И опыт у них появился. Акира вел за собой первую партию шиноби на очередного царька, возомнившего себя пупом земли и позарившегося на наши богатства и знания.       Каюсь, использовал метод Зецу и с помощью гендзюцу внушал нужные мысли правителям разных селений, стран и кланов, дабы появлялись смельчаки и «тренировочные манекены», на которых я и показывал мастер класс нашим воинам. Уже после, когда они поднаторели, я стал лишь сторонним наблюдателем, оценивающим эффективность тех или иных планов сына и его подчиненных. Парень активно развивал в себе не только ораторские умения, вынуждая принять капитуляцию, но и стратегические. Чего стоит его план по бескровному взятию города. Впечатленные нашей силой и слухами жители сами принесли связанного по рукам и ногам правителя.       Наблюдая за ними, я не мог не умилиться их успехам. Они так быстро растут.       Чем больше было подобных вылазок, тем сильнее начинали распространяться слухи о некоем клане красноволосых, способных захватить города, лишь мимо проходя.       Именно с таких вылазок и началось создание Страны Водоворота. Акира подумал, пораскинул, и выдал мне желание создания буфера между нашим островом и врагом. И плевать, что на остров проникнуть уже достижение. Ему, видите ли, захотелось создать развитую экономически страну, которую контролировать будет наш клан.       Ну чем бы дитятко ни тешилось… Уроки по экономике ему в помощь. Не зря я книги писал с помощью клонов. Теперь сын мучает не только себя, но и соклановцев, поддержавших его идею.       — Тебе не кажется, что Акира перегибает? — ко мне подошла Ай, положив свои теплые маленькие ладошки на плечи, начиная те массировать.       — А что такого? — мурчку от приятных ощущений, искоса глядя на снующих туда-сюда людей, собирающих свои вещи, ведь я объявил переезд на остров, так как его основа достаточно окрепла, а растения начали стабильно и без вливаний чакры плодоносить. — Не я давал ему эту идею.       — Ты видел его? Он словно мертвец. — покачала головой женщина, а морщинки от хмурого выражения лица стали еще глубже. Но это не умаляет ее красоты.       — Это работа его жены — давать втык за то, что он перетруждается. — усмехаюсь, вспоминая подобный случай. — Он взрослый и должен понять, что пахать как я не может. А не поймет, почувствует на себе все прелести переработки. Это пока его выносливость и молодость — помогают.       — Сделай что-то, — ее руки сжали плечи, намекая, — Ты отец.       — Он сам проявил инициативу создания сателлита. — поворачиваю голову, смотря прямо в глаза Ай. — Акира — не ребенок, все в его руках. Получится — прекрасно, нет… — пожимаю плечами. — Тоже опыт.       — Он гробит здоровье. — использовала последний аргумент женщина. — А ему еще ребенка воспитывать.       — Повторяю. — усталый вздох сам вырывается из груди. — Он не ребенок. Сам поймет. — вижу медленно бредущего отца, смотрящего на багровый закат. — А ты лучше помоги собраться матери, нашими вещами займутся клоны.       На такое прямое обращение Ай оставалось лишь кивнуть и пойти исполнять волю мужа. Противиться воспитанию она не могла, ведь оно вбито ее родителями в подкорку.       Я же, неспешно пошел за отцом, сразу заметившим меня и остановившимся только около старого пня за деревней.       — Доброго вечера. — достаю «лечебные» сигареты с мокутоновым табаком и протягиваю вторую родителю, который поджигает ту огоньком созданным на конце сигареты. — Вижу, ты думы думаешь.       — Да. — просто ответил отец. — Вы готовы?       — Угу. — киваю, выдыхая дым и ощущая, как каналы в легких медленно, но расширяются. — Просветишь на счет причин своей задумчивости?       — Думаю, как же изменилось наша жизнь с того «рокового» момента. — он хекнул, устраиваясь поудобнее на пне. — Изменение клана, его жителей, их усиление. Изменения в тебе.       — Тебе что-то не по нраву? — пристраиваюсь рядом, так же как Мамору смотря на закат. — Ты скажи, я переделаю.       Солнце медленно закатывалось за горизонт, погружая нас в потемки, оставляя отчетливо видимым лишь два тлеющих огонька.       — Нет. Не в том дело. — он прикрыл глаза. — Просто подвожу итог того что было, перед тотальными изменениями. Пытаюсь осознать, что нам готовит будущее. Что скрыто за мраком…       Его взгляд стал затуманен, показывая, что он погрузился в воспоминания.       — Знаешь. — вдруг, спустя добрые тридцать минут тишины, почти прошептал он. — А ведь ты был прав.       — Хм?       — Когда говорил, что Ашура и Индра не найдут покоя.       — Так они воскресли? — а вот это уже интересно.       — Да, я почувствовал чакру отца. Огромный по мощности всплеск. И чакру Индры. — он с силой сжал кулаки, понимая что изменить ничего не удастся. Возраст не тот, да и сил у его родителя и дяди куда больше.       — Так вот что это было. — задумчиво морщусь, вспоминая подробности. — А я то думал биджу какой мимо проходящий расшалился. Мощи было как у однохвостого.       — Суммарно они сильнее его. Вот и причина силы всплеска.       — Ну и ладно. — отмахиваюсь. — Воскресли и ками с ними.       — Хм, как всегда прагматичен. — улыбнулся Мамору. — Они не интересы, пока не затронуты твои интересы и интересы клана.       — Ты знаешь мое мнение. Они — идиоты, не поделившие хрен пойми что. Прошло больше двадцати лет после их смерти и вот, они вновь нашли друг друга, ведомые непонятной силой. И устроили где-то там, — пространно взмахиваю рукой, — локальный конец света с, что вероятно, кучей жертв, среди простых людей. А ради чего? Я не могу понять этого. — замолкаю, гася эмоции.       Эти идиоты имеют такую силу, но тратят ее на простые битвы. А ведь можно кроить мир как угодно! Осушить моря, сравнять с землей горы, озеленить пустыню, растопить ледник, все это лишь часть доступных возможностей. А есть генетические мутации, еще больше расширяющие спектр влияния на мир!       Но кто я такой, чтобы спорить с порядками этого измерения. Ведь моя цель проста до безобразия — вернуть силы и продолжить путешествие меж миров, по возможности вмешиваясь в канон всего и вся. Лишь забавы ради.       — Акихиро. — позвал меня из глубин мыслей отец.       — Да. — достаю очередную сигарету. Нужно расслабиться после таких мыслей.       Еще пара сотен лет и я верну всю свою мощь и переведу на другое «топливо» знания и умения. Только нужно подождать. Ведь в это время не будет мешающих войн. Когда клан обустроится, можно посвятить себя целиком и полностью восстановлению навыков и науке, перекидывая дела клана на сына.       — Ты сможешь остановить их?       — А? — не совсем понимаю.       — Ашура и Индра — угроза миру. Если они продолжат из раза в раз сражаться, то мир всегда будет в опасности. Жертвы в таком случае неизбежны. — его голос был сух, словно шелест опавших листьев. — Останови их, пока не стало поздно, пока миру не нанесли непоправимый урон.       — Тебе не нужно было просить об этом. — в глаза отца возвращается осознание и он с небольшим удивлением поворачивает голову, смотря в мое лицо и ища что-то в нем. — Они угроза клану, потому их судьба уже предрешена. — пожимаю плечами, широко улыбаюсь, держа одними зубами сигарету.       — Опять ты об этом… — он замолчал, чтобы, — Ха-ха-ха. — рассмеяться. — Ладно, я понял. Больше не буду поднимать эту тему, раз мы друг друга поняли.       Мамору не по возрасту резво спрыгнул с пня и без кряхтения пошел в сторону деревни.       — До завтра. — не оборачиваясь сказал он, странным тоном.       Дождавшись, когда старик скроется в тенях между зданиями, вновь поворачиваюсь к горизонту. Звезды усеяли небосвод, а луна ярко освещала луг.       — Не умеешь ты прятать эмоции, старик. — хмык в тишине казался оглушительным.