Stone cold — Demi Lovato
—Но с какого чёрта ты сидишь именно в моей спальне? —вскинула брови Миона, и заметив раздевающий, тяжёлый взор, ойкнула, и потянулась к кровати за кофтой. Пэнс такой расклад дел не устраивал, и она выхватила из рук гриффиндорки свитер. —Не так быстро. —усмехнулась она, и, к удивлению, самой себя, и ещё большему — Гермионы, поднесла к лицу и зарылась носиком в вязаную, чуть колючую ткань свитера, ощущая лёгкий, уловимый горьковатый аромат шоколада, тяжёлый, библиотеки, и лесной. Одновременно пряный и до чёртиков свежий. Грейнджер почему-то залилась яркой краской, и осознание того факта, что она стоит в одном бюстгальтере перед своим главным школьным врагом, и по совместительству той девушкой, которая подарила её такие незабываемые касания, делу не помогли. Паркинсон позволила рукам, сжимающим часть одежды упасть вниз, но не сдержалась и словно ловя наркотический эффект, вновь с силой втянула воздух, стараясь поймать этот аромат, и навсегда удержать. —Что… Что… — Миона не знала, что сказать, как задать вопрос, путаясь в простых словах. Она нерешительно подошла ближе к Пэнси, и наклонилась, но тут же отпрянула. Мозги путались, и никак не могли послать телу нервные импульсы, которые позволили бы наконец как-то разрулить ситуацию, понять, что уже нужно сейчас сделать. —Я не знаю, что со мной, Грейнджер. Я со многими спала, но никогда не хотела так кого-то. —совсем не похоже на себя, с обречённостью, болью в голосе проговорила слизеринка. Она, казалось, прекратила быть привычной, стервозной сукой Пэнси Паркинсон, превращаясь в хрупкую, пятнадцатилетнюю влюблённую в главного врага, героиню типичных маггловских романов, которые она тайком таскала из не волшебных библиотек, зачитываясь банальной романтикой, которой не хватало в жизни. Книжка за книжкой — она легко проглатывала трехсот страничные, тонкие, в мягкой обложке романчики, представляя себя на месте той девушки, которая обязательно несчастно в кого-то влюблялась. Пэнси плакала в подушку ночами, желая, чтобы её наконец искренне прижали к себе и обняли, а не просто трахнул безликий чистокровный придурок, дав кратковременное затмение, но обязательно уйдя, оставив опустошённую Паркинсон ни с чем. —Я. я. я не могу… почему я хочу повторения, Паркинсон? —отчаянно спросила гриффиндорка, не замечая, что задала этот вопрос в слух. Её терзали противоположные чувства, и она просто разрывалась на две части, не позволяя двум лагерям противников в своей голове наконец-то утянуть её, заветный приз, на одну сторону. —Если бы я знала ответ на этот вопрос, Гермиона. —Пэнси и не заметила, как назвала её по имени. Грейнджер же напротив застыла. Потом, будто в один момент сражённая стрелой грёбанного купидона, из маггловских мифов Древней Греции, теряя последние крохи понимания, рванулась навстречу вставшей на ноги Пэнс, и нежно, мягко, как самого близкого человека, поцеловала её. Паркинсон отбросила в сторону советы своего распалённого разума, и ответила. В противовес прошлому разу, они целовались так, как целуются влюблённые, а не враги, соединённые жидким, одним угольком страсти, сжигающим в один момент обоих своих пленников, на секунду вспыхнув ярче маяка в ночи, а в следующий момент уже обратившись в пепел, оседающий на то, что было костром. В тот раз не было победителей, лишь одни проигравшие. В этот — разделили свой триумф. —Ты знаешь, что мы творим? — испуганно спросила Пэнс у. уже бывшего врага. —Нет. Но мне уже всё равно. —диким взглядом смотря в наполненные неизвестным чувством, зелёные глаза, ответила Гермиона тихо. —Тогда, мы сотворим это безумие. —ответила Паркинсон, и обошла девушку, мягко толкая её на кровать. Гермиона прикусила губу, и Пэнси вновь поцеловала её. Ласково, но так, будто хотелась насытиться на сотни веков вечности. Ей было так приятно, и почему-то щемяще больно в груди. Хотелось плакать, но больше целовать Гермиону вновь и вновь. Они не соревновались, как в прошлый раз, и Паркинсон спокойно позволила Грейнджер легко перекатиться, и оказаться сверху. Миона медленно поцеловала шею девушки, нежно касаясь её бархатной кожи. В какой-то момент её руки устали удерживать вес, и она упала прямо на Пэнс. Та хихикнула, и обняла девушку, вновь сплетая языки. Паркинсон качнула телом и позволила шатенке оказаться рядом с ней, напротив неё, а сама вновь нависла над девушкой, оставляя на коже несильные засосы. Пэнси и Гермиона дарили нежность и ласку друг другу ещё очень долго, упиваясь ею. Сейчас они обе были просто маленькими девочками. Находящими друг в друге утешение, брошенные беззащитными в огромный, суровый, холодный мир. По щеке Паркинсон покатилась маленькая слеза… И ещё одна, и ещё, и ещё. Вот она уже плакала, улыбаясь. —Что с тобой, Пэнси? Почему ты плачешь? —обеспокоенно задала вопрос Миона, привставая на локтях, и робко стирая слезинки с щеки Паркинсон. —Я тебя люблю. —эти внезапные, неожиданные слова стали откровением и для самой Пэнси. Она всхлипнула, поражённая сказанным ей самой. —Я тебя люблю. —повторила она, расцветая одновременно нежной и горькой улыбке. Бальный зал и холл были убраны более тщательно, чем обычно. Все двери, кроме тех, которые находились на том-же этаже и были необходимыми, были тщательно запечатаны сильными охранными заклинаниями. Все чистокровные волшебники пеклись о своей безопасности, и мы — не исключение. Домовики были отправлены работать на кухню, а на своих исходных позициях стояли одетые хорошо, но так, чтобы они были незаметными, официанты. Доход у нашей семьи был не то чтобы очень большой, но достаточный, чтобы обеспечивать всех троих её членов даже с некоторыми излишествами, а уж тем более, устроить приличный приём пару раз за год не было проблемой. Я стояла перед большим зеркалом в своей комнате, придирчиво оглядывая свой образ. Он меня устроил, и в последний раз кинув на себя оценивающий взгляд, я убрала палочку в замаскированный специальными чарами кармашек, упрятанный к тому же в складках длинного подола. Спускаясь вниз, я оступилась на ступеньке лестницы, и была вынуждена ухватиться за перила. Голова резко закружилась, из-под ног уходило лакированное, тёмное дерево. Ощутив, как жалобно заныл желудок я поняла, что стоит поесть. Надо сказать, в последний месяц, несмотря на то что мы с Драко вели вполне стабильно-хорошую жизнь друзей с привилегиями, как это часто называют, я постоянно находилась в состоянии стресса. Перенапряжение в плане учёбы в школе, переосмысление всего, чего я знала — в возрасте четырнадцати — пятнадцати лет я начала вновь, а точнее впервые осознавать происходящее, то, чему учили родители, вопросы морали и личностных качеств. Порой, я просто застывала на месте, разрываемая противоречивыми мыслями обо всём, что я знала, и это — сложно. Я наконец начала мыслить самостоятельно, не копируя полностью родителей. Стоя перед зеркалом, и задумчиво глядя на себя, я вновь и вновь пыталась разобраться в гранях «хорошо» и «плохо», «правильно» и «не правильно». Иногда я понимала, что мне никто не может помочь с этим, ведь у всех есть своё мнение, а мне нужно разобраться самой, во что верить, как жить и мыслить, оценивать ситуацию. А ещё мои частые пропуски приёмов пищи, в следствии нехватки времени на полноценный обед, ужин, или завтрак, а не перекус. Всё это, плюс сильный стресс, испытываемый мной, заставляли меня быстро и опасно терять вес. Я знала, что на гране серьёзных проблем, и меня это пугало. Не очень сильно, но пугало. А вот сейчас я снова пропустила обед, из-за приготовлений происходящих внизу, и приведения себя в порядок. Сейчас, когда скорее всего от голода я чуть не упала в обморок, вариантов, лучше, чем поесть, у меня не было. Зайдя в кухню, я спросила у двух эльфов, чем бы я могла перекусить. Мне почти сразу-же поставили на стол, стоящий в самом чистом углу рабочего помещения, огромный поднос со всем, начиная от первого, заканчивая напитками и десертами. Алкоголем я пренебрегла — ещё целый вечер я буду пить шампанское, вино, мартини, и другие варианты спиртного. Успею опьянеть. Я выпила кружку чая, съела салат из зелени, жаркое, и «отшлифовала» этот приём пищи горстью разнообразных орехов. Но после этого, не такого уж и большого приёма пищи, я почувствовала, что больше в меня не влезет даже под страхом пыток. Я вышла в коридор, поблагодарив домовиков, и наткнулась на маму, раздающую указания официантам. Усмехнувшись, я подошла к ней. —Привет, мам. Руководишь процессом? —улыбнулась я, отмечая, как хорошо на маме сидит платье цвета дымчатого кварца, с длинными рукавами, открытым, но приличным декольте, и большим количеством слоёв юбок, создававших красивый эффект, туманного ареола. Каждый слой был темнее, чем тот, что выше, начиная со светлого, почти белого и заканчивая тёмно-коричневым, чуть красноватыми. —Привет, Дженни. Хорошо выглядишь. –улыбнулась женщина тепло, разглядывая мой образ. Платье я выбрала вместе с мамой — Патриция Дэйвидсон имела хороший вкус. Оно было изумрудным, с большим вырезом на спине, закрытым декольте и руками, расшитое золотыми нитями, образующими замысловатые узоры. Туфли на высоком каблуке по цвету платья, волосы, мягко собранные на затылке длинной, но тонкой заколкой, которая сдерживала завитые пряди, но так, что они всё равно рассыпались, как будто и не скреплённые аксессуаром. —Как и ты, спасибо. —подмигнула я. —Кстати, Дженни, у меня такое ощущение, что ты сильно похудела. У тебя стали острее ключицы, скулы выделяются ярче, ты бледная, а пальцы стали ещё тоньше. Ты хорошо питаешься? —от острого взгляда целительницы не укрылось и это. —Да, мам, я похудела. Питаюсь хорошо. —последняя фраза даже по моим меркам прозвучала очень неубедительно. А Патриция была крайне наблюдательный, и эта моя попытка соврать с треском провалилась. —Если ты не будешь нормально есть, получишь проблемы со здоровьем. —проговорила мама, озабоченно качая головой. —Я понимаю, что в школе горы заданий, а у тебя переходный возраст, но постарайся не пропускать приёмы пищи, и выполнять норму по калорийности, в сторону повышения веса, а не понижения. —попросила она. —Да мам, я постараюсь. —мягко согласилась я, а в голове завертелись «шестерёнки», пытаясь отыскать кусочки времени, которые можно было бы бросить на еду. Когда Амбридж пришла к власти, то профессорам было поручено удвоить объём внеклассных работ. Мы спросили потом у Снегга, еле выполняя и старую норму, чем обусловлено же такое изменение. Тот презрительно фыркнул (и как нам показалось — не из-за нашего вопроса на его лице презрение стало ещё более ярко выраженным), и проговорил, тщательно обдумав формулировку фразы — «Скажем так, наша новая директриса не хочет чтобы у вас было свободное время, которое вы можете потратить на узнавание другой информации». Вернувшись в тот день в гостиную, наша, потихоньку собирающаяся по новой компания — сёстры Гринграсс, Драко, Блейз, Нотт и Пэнси (меня, кстати, принимали не очень охотно некоторые личности, но не будем тыкать пальцами), уселась в углу на одни из самых удобных диванов, обсуждая всё это. У меня в голове поселился маленький любопытный, докапывающийся до правды голосок, который подсказывал, что не только ради повышения уровня знаний это устроила мадам Директриса-в-розовом. —Может быть, это для того, чтобы школьники тупо физически не имели возможности проводить собственные расследования, о которых думали всерьёз и мы? —предположил Блейз, а красная лампочка в моём мозге «загорелась», показывая, что это вполне правдоподобная мысль. —Зачем так усложнять: она могла бы просто запретить любые расследования в школе. —спросил Теодор насмешливо. Я не успела усомниться в сказанном Блейзом, как вмешался и Малфой: —Забини, вероятно, прав. Это ведь и вправду чёткий способ для того, чтобы мы не лезли куда ей не надо. —А если бы она запретила что-то подобное, то буквально крикнула бы о том, что ей и министерству есть что скрывать. —закончила я. Нотт покачал головой. Он тоже теперь был почти уверен в теории моего лучшего друга. —А Дамблдор…? —начала Пэнси… —Что? —откликнулась Дафна, но Паркинсон вскинула руку, напряжённо думая. —Что, если он не только жив, но и скрывается в Хогвартсе? — —Это глупость. Абсурд. —заявил Тео — Он вероятнее всего жив, но что ему делать здесь, и зачем нужна фальшивая смерть? —Если подумать, может быть, он насылает заклятие возбуждения на учеников? —впервые подала голос Астория. —Ну нет. —фыркнул Нотт, откидываясь на спинку дивана. —Даже я о таком думать и не стал бы. —широко открыв глаза, заявил Блейз. —Вообще, это мог бы быть он, но, чтобы настолько… Он, конечно, реально на голову двинутый, да и властью обладает такой, чтобы мог это сотворить, но я отказываюсь в это верить. —Тряхнула головой я, пытаясь найти аргументы «за» и «против» кандидатуры нашего бывшего директора, как таинственного рассылателя заклятья. Не сумев так и опровергнуть это, я решительно отогнала эту мысль, возвращаясь к имеющимся, к сожалению, косвенным и расплывчатым данным. —Ну, а если это он? —вновь спросила Гринграсс —Тогда мир окончательно сошёл с ума. —лениво протянул Драко, а Пэнси и я горько усмехнулись. Таким образом, я понятия не имела, когда я смогу успевать делать домашку, есть, пить, спать, трахаться хотя-бы из-за заклинания с Малфоем, а ещё и строить теории и пытаться выяснить, что творится в грёбанном тысячелетнем замке, именуемым нашей школой. Браво, профессор Амбридж, вы выбрали поистине правильный способ отвадить нас от выведывания тайных замыслов, просто забрав все наши жалкие остатки свободного времени. Даже перестарались — не удивлюсь, если вся школа скоро начнёт загибаться. А ведь это только долбанная середина октября. Впереди ещё весь учебный год. Заебись. С такими мыслями я стояла рядом с мамой. —Эй, Дженн! Ты меня вообще слышала? — повысила Патриция голос, и я вздрогнула, выныривая из своеобразного астрала. —Ой, не, прости, можешь повторить? —Я говорю, что хочу, чтобы ты пошла и проверила убранство и порядок во всех доступных гостях комнатах, кроме зала, и тех, что к нему прилегают. Ими займусь я. —попросила мама, и я, вздохнув, кивнула: —Хорошо, ма. Я проверю. Я поплелась в те помещения, куда теоретически мог кто-то зайти, и начала тщательно осматривать. Всё было в порядке. В третьем по счёту зальчике, я обнаружила пыль и семейную драгоценность, не защищённую магией. Набросив пару заклятий самостоятельно, я вызвала домовика, и он доделал, то, что должен был. Вскоре начали пребывать гости. Первыми были Забини. Блейз дружески приобнял меня, видя, что никого пока-что нет, а я усмехнулась, видя неодобрительные взгляды матери парня. Он, видимо, сделал это, только чтобы поддразнить её. Когда миссис Забини отошла к моей матери и отцу, он шепнул мне на ухо: —Будь тут Малфой, он бы мне голову невербально и без палочки оторвал. —испустил он смешок, а я слегка толкнула его в руку, к своему лёгкому удивлению ощутив там мускулы, для пятнадцатилетнего очень и очень достойные. —Будь тут Драко, он бы тебе банально не дал бы сделать этого. Мы оба негромко засмеялись. Тут гости во всю начали транссгресировать к нам, и я была занята, как и родители, приветствием этих идеальных аристократических рож. Однокурсников, не относящихся к числу неприятных мне людей (а Хогвартцев тут было вовсе немного), я воспринимала как глоток свежей воды. Когда поток людей уменьшился, я решительно направилась к столику с алкогольными напитками, и подавляя желание опустошить бокал одним залпом, сделала несколько аккуратных, изящных глотков магического игристого. Вечер проходил как обычно. Подхватив по бокалу шампанского с подноса, пронесённого мимо домовиком я вела неторопливую беседу с чистокровными снобами, приглашенными моими родителями. Малфоев ещё не было. —Т.е, если брать маггловскую культуру, вам нравятся современники Моцарта? —спросил какой-то молодой человек, как потом выяснилось, двоюродный брат Теодора Нотта. Он явно пытался оказать впечатление, но меня ничуть не цеплял. —Нет, Рафаэль Санти не современник Моцарта. —поморщившись ответила я. Тупой, как пробка, честное слово. —Санти жил в 15-16 веках, а Моцарт в 18. Прошу меня простить, я хочу поздороваться кое с кем. —и высокомерно кивнув, я отошла. Я и вправду заметила того, с кем хотела поздороваться. –Здравствуй, Драко. –я улыбнулась, подходя к Малфоям. Добрый вечер, мистер и миссис Малфой. –кивнула я паре. –Благодарю, Дженнифер. –проговорила Нарцисса, вежливо и спокойно. —Здравствуйте, мисс Дэйвидсон. —как всегда надменно ответил Люциус. —Здравствуй, Дженнифер. —чуть улыбнулся Малфой-младший, и притянув меня за талию вторгся в мои в губы мягким, но очень собственническим поцелуем. Это было сдержанно, но до чёртиков приятно. Я не ожидала такого поворота событий, и ахнув сквозь поцелуй, уже даже почувствовала привычное желание дать ему по голове посильнее, но такое простое касание закружило мне голову, и я ответила. Оторвавшись, Малфой тихо выдохнул мне в губы: —Устроим шоу. Мы же слизеринцы. —предложил он, а в его глазах плясали черти. —Ладно. —согласилась я. Драко отстранился, и я, вытащив палочку из складки платья незаметно поправила макияж. Подошедшие мои родители смотрели на меня со смесью удивления, неодобрения, и веселья (?). Они начали обмениваться классическими фразами, прописанными этикетом, а Малфой положив руку на мою талию, частично открытую глубоким вырезом на спине, направился к столику с алкоголем. Я тоже взяла уже третий по счёту бокал. Они каждый раз очищались и наполнялись по новой благодаря нанятым официантам, которые были крайне умелыми, и их почти что не было заметно в толпе. Ловкие, аккуратные — соответствуют требованиям такого мероприятия. Драко же сразу взял огневиски. Мы повернулись лицом к залу, глядя на разговаривающих между собой волшебников, в такой фальшиво-натянутой любезной манере. —Смотри не напейся только сильно. У тебя строгий отец. —усмехнувшись, попросила я. —Плевать. Мне не 10 лет. Я сам знаю, как и что делать. —с неприязнью сверля глазами спину Люциуса проговорил Малфой, сдерживая злость на не особо любимого отца. —Как знаешь. Но лучше всё же не напиваться в стельку. —мягко кивнула я —Ну, я вряд ли дойду до такого состояния. Если ты вдруг забыла, я очень хорошо себя контролирую. —его радужка блеснула, в ярком свете помещения, а я резко прикусила губу, в ярких красках оживив в памяти наш последний по счёту секс. Когда меня слегка отпустило, я вновь поправила макияж магией. —Как тут забудешь. —улыбнулась я, и тяжело вздохнув, вновь обшарила взглядом зал. —Мне нужно вести светские беседы с отпрысками сливок общества. —последнее предложение было произнесено с сарказмом. А в моей голове начал созревать озорной план о том, как немного побесить блондина, и развлечься самой, развеивая скуку типичного невероятно неинтересного вечера в кругу незнакомых, и все как один — высокомерных людей. —Ладно, иди. —кивнул тот, и направился к скучающему Блейзу. Дальше всё шло, как я и хотела. Мило улыбалась всем хоть немного симпатичным парням, со многими танцевала, даже флиртовала с кем-то. Занимаясь всем этим, и внутри подыхая со скуки, я заметила, как мой отец и Люциус Малфой пошли в закрытую часть дома, но, увязаться с ними по понятным причинам я не могла, поэтому, продолжала общение, налаживая между делом хорошие связи. Через часа два с половиной, я так выдохлась, что уже еле стояла на ногах. Тяжело дыша после довольно быстрого танца в бальном зале, я охладила своё шампанское ещё сильнее, а оно и так было достаточно прохладным, и пыталась игнорировать боль в ногах от каблуков. Думая, что с меня уже хватит — я всё это время ловила на себе ревнивые взгляды Драко, я отпила глоток алкоголя, —Ах, бесовка. Ты вздумала весь вечер выводить меня из себя? –холодное дыхание аристократа коснулось моей шеи, поднимаясь к уху, и опаляя мою разгорячённую кожу, а в следующий момент прикусывая тонкую мочку моего уха. —Именно. —выдохнула я. Мне стоило титанических усилий вести себя спокойно, и не упасть прямо в сильные руки блондина на своей тонкой талии, которые так неожиданно там появились. Я даже шагов не услышала. —Хочешь заставить меня вновь наказать тебя? —бескровные губы аристократа спустились ниже, чуть-ощутимо касаясь моей тонкой шеи. —Да. —бросила я, слегка повышая тон, и говоря хоть и немного выше чем обычно, из-за волнения, но дерзко и уверенно. —Ты хочешь, чтобы я жёстко оттрахал тебя, так, чтобы ты не могла встать с кровати, обессиленная? —проговорил чистокровный не спрашивая, а утверждая, и ухмыляясь. —Да. — и вновь я ответила этим лаконичным словом из двух букв, в котором уместились сотни эпитетов, которые могли бы так явственно и живо описать моё состояние на данный момент. —Ты знаешь, как мне хочется прямо сейчас, в эту минуту, сорвать с тебя это чёртово платье и отходить тебя по заднице? — спросил Малфой тем-же шёпотом, заставляя по коже наперегонки бежать мурашки. —Я представляю, как ты накажешь меня после этого идиотского сборища. И это будет явно очень жёстко. —судорожно вздохнув ответила я, но всё же в голосе проглядывалось намёк на смелость. —О, ты правильно считаешь, Дженнифер. А сейчас, ты поставишь этот бокал на стол, и пойдёшь со мной танцевать. И моли Мерлина, чтобы моя стальная сдержанность не сдала в самый неподходящий момент. — тон был безапелляционным, холодным и пугающим, поэтому я дрожащими пальцами поставила фужер на ближайший столик с закусками, чуть не промахнувшись мимо. —Правильно, моя плохая, очень плохая маленькая девочка. —ухмыльнулся слизеринец, и его рука скользнула вниз, поглаживая мою задницу, которая в последнее время потеряла значительную часть объёма, сквозь тонкую ткань платья. Я вздрогнула, силясь не лишиться чувств. Блондин отпустил ладони, и взял со стола оставленное мной шампанское, стремительно допивая его большими глотками. Затем он перехватил моё тонкое запястье, рванувшейся вверх руки, дабы вновь откинуть волосы, и поглаживая нежную кожу сцепил длинные пальцы на нём. Драко повёл меня в толпу танцующих, а я покорно следовала за ним, зная, что напросилась. В зале играла классическая музыка — ну ещё-бы. На званом вечере ничего иного и не могло быть. Музыканты, в одном из углов играли прелюдию к «Аве Мария» Иоганна Себастьяна Баха. Под нежные, успокаивающие ноты мы неспешно танцевали подальше от скопления людей в центре. Я расслаблено прижалась к Драко, закинув руки на его плечи, скрывавшиеся под тёмным деловым костюмом и дорогой рубашкой. Его холодные ладони поглаживали мою бархатную кожу, не закрытую тканью вечернего платья. Сейчас я чувствовала себя в безопасности, отчаянно не желая отрываться от Малфоя. Мой тонкий стан вжимался в рельефную грудь блондина, и парень, с лёгкой улыбкой, несвойственной его чертам лица, благодаря своей искренности, чувствовал как я, со всей, незаметной за довольно бойким характером, хрупкостью лежу у него на груди, и моё уже не холодное сердце бьётся за левым лёгким. Сейчас он особенно отчетливо видел, что даже статное, королевское лицо скрывает за собой юную девушку, которая может казаться сильной, но на деле таять ледяным айсбергом в объятиях того, кому доверяет больше, чем всему миру. —Давай свалим отсюда. —несколько композиций закончились, и мои ноги уже почти умерли —Уверена, что не хочешь продолжать скучные и напыщенные разговоры с гостями? — чуть насмешливо изогнул бровь Малфой, отводя мою руку от бокала вина. —Просто пошли отсюда. —закатила глаза я, и Драко положив руку мне на талию, пошёл вместе со мной наверх по лестнице, успешно продравшись через толпу танцующих. Несколько пролётов и вот, я открыла вход в левое крыло этажа, и парень, несильно подтолкнув меня вперёд, зашёл сам. Он хитро приулыбнулся, и кивнул на дверь моей спальни, мгновенно «переключаясь в режим Доминанта». —Дамы вперёд. —усмехнулся блондин, и я закатила глаза, но улыбаясь прошмыгнула в дверь. —Разденься. Быстро. У нас немного времени. —распорядился он, и я быстро, даже спеша расстегнула застёжку платья, сбрасывая его вниз. Бюстгальтер отсутствовал, лишь тонкие трусики сейчас были на мне, однако, через секунду и они оказались на полу. Блондин чуть ухмыльнулся, и внезапно, сильно и бесцеремонно откинул меня назад, заставляя упасть на кровать. Я чуть пискнула, краем сознания удивляясь, как я ещё не привыкла к его выходкам.Yes girl — bea miller
Малфой сбросил мантию, и стянул с себя чёрную водолазку и брюки. Ремень на них послужил тем, что сковало мои запястье, утягивая в плен дорогой кожи и металла пряжки. Я на секунду представила себе, как я смотрюсь на своём чёрном постельном белье в полутьме комнаты. Я сделала пальцами определённый жест, и как-бы потянула что-то вниз, тем самым, благодаря специальным чарам, управляя освещением комнаты. Свет стал более ярким, зеленоватым, повторяя обстановку в любимой нами обоими гостиной Слизерина. Пока я делала это Малфой уже успел нависнуть надо мной. Он наложил запирающее и заглущающее заклятия на дверь комнаты, а потом его палочка покатилась по полу отброшенная туда за своей ненадобностью. Две руки Малфоя упёрлись по сторонам от меня, отрезая путь к отступлению. Я была пленницей, в холодном с виду, но горячем внутри, одиноком царстве Драко Малфоя. Его губы протаранили мои, а язык ворвался во влажный рот, заставляя меня чуть-ли не задохнуться под жёстким напором. Руки грубо сжимали груди, уделяя особое внимание чувствительным соскам. Его пальцы помассировали левый пальцами, а потом оттянули, прокрутили и вдавили внутрь. Я укусила губу, и ахнула, будто со стороны слыша свой недвусмысленный стон. Он разорвал поцелуй, поднимая голову. На лбу прилипла прядь волос, а взгляд Драко, впивающийся в мои глаза, читал меня словно открытую книгу, вытягивая все силы, которые я могла пустить на столь бессмысленное отступление, он тяжело дышал. Я инстинктивно потянулась за ним, но он опустился к нижней линии живота, и зубы, укусившие и оттянувшие мою кожу, заставили меня выгнуться, роняя макушку на матрас, а поясницу оторваться от него. Я уже сильно намокла, и пыталась потереться бёдрами одно о другое, но Малфой развёл их в стороны, и провёл пальцами по моей промежности, сверху вниз, как-бы проверяя, насколько сильно я потекла. —Мхм… —вырвалось у меня из груди. Парень, казалось, слегка усмехнулся, и легко скользнул внутрь. Я ахнула. Вторая ладонь легла на моё бедро, сжимая его. Потом он нашёл клитор, и потёр его пальцем. Я вновь выгнулась, и качнулась вперёд. Мои руки, которые рванулись вниз, были надёжно скованны ремнём. Блондин круговыми движениями стимулировал чувствительные 8000 нервных окончаний, заставляя меня хныкать. —Прошу… —с надтреснутым голосом протянула я. В этот раз умолять не пришлось. Он просто убрал руки, и начал трахать меня. Жёстко, грубо, напористо, но зная, что мне это нравится. Он вбивал меня в кровать. Мы оба стонали, рычали, вскрикивали. Разрядка приблизилась быстро, но Драко резко уменьшил темп. Я захныкала —мне было мало этого. Наконец, он вновь начал наращивать темп, заходя до предела. С протяжным криком я увидела, как мир рушится, а через полминуты кончил и парень. Я осознала, что происходит только через пару минут, когда Драко уже одевался. Мы молча, улыбаясь оделись, и я с помощью магии убрала следы с постели, привела в порядок себя, стоя перед зеркалом, и подмечая всё, что могло нас выдать. —Я возвращаюсь в Хогвартс только на следующей неделе. —сказал Драко, когда мы вместе возвращались вниз. —Я не знаю, когда возвращаюсь. Надо будет спросить у родителей. —пожала я плечами, вновь ощущая неприятную боль в ступнях — будто каждый сделанный мной шаг был не по лестнице из дорогого дерева, покрытого ковром, а тупому, вновь и вновь врезающемуся в кожу ножу. Я мысленно хлопнула себя по лбу, и выудив палочку прошептала заклинание, которое делало любую обувь максимально комфортной — будто ступаешь по мягкому, толстому слою лестного, нетронутого никем, мха. Такие заклинания были в ходу у девушек, особенно слизеринок — нам с детства рассказывали о них матери, и обучали, когда мы начинали осознавать свою женскую сексуальность, и всеми способами усиливать данную от природы красоту. —Я говорил со своим отцом. Он сказал, что договорился с твоим о том, что ты послезавтра на пару дней приедешь к нам. —ответил Малфой, а я удивлённо округлила глаза. Я была немного зла на папу, потому, что не хотела, чтобы подобное проворачивалось без моего ведома, но осознавала то, что я лишь дочь чистокровных родителей, которую стоит повыгоднее отдать замуж, поэтому, не стоит ждать чего-то иного, при всей их любви ко мне. —Оу. —протянула я —Значит, вероятно, я завтрашний день проведу здесь, ибо нет смысла перекидывать меня в Хогвартс. —заключила я, и мы вместе вышли к гостям. Наше отсутствие осталось незамеченным. Вечер потихоньку становился более развязным, не таким сдержанным. Люди были уже под градусом, танцевали менее классические танцы, остальные сидели у столиков, поедая закуски, натанцевавшись, или от нечего делать. Мы с Драко вернулись в компанию Блеза и Тео с его двоюродным братом, и остаток приёма проболтали. Мы не говорили о школе — не хотелось, чтобы нас слушали, и к тому же, под несколькими бокалами вина расследование не шло. К 11 вечера большая часть приглашённых уже отбыла. Остались только приглашённые на десерт, довольно узкий круг лиц. Семья Забини, Малфоев, несколько деловых партнёров отца, и естественно, мои родители. Все уселись за большой овальный стол, в парадной столовой. На столе были фрукты, сыры, и лёгкие вина. Несколько минут все молчали. Я сидела по леву руку отца, восседавшего во главе стола. Напротив меня расположился Драко и Нарцисса с Люциусом, а рядом Блейз с матерью. —Итак, Драко, Дженнифер, не будем томить, и перейдём к делу. —лорд Малфой начал беседу с самой сути. —Что происходит между вами? Мы с Малфоем-младшим обменялись быстрыми взглядами. Тот нахмурился, и сжал зубы, подчёркивая линию надменно вздёрнутого подбородка. —Мы… встречаемся. —он сделал большую паузу после первого слова, но, как понимала и я, это был оптимальный вариант того, что можно сказать. —Да. —кивнула я, и у меня появилось ощущение, что я сбросила с плеч какой-то груз. Этот вопрос внёс ясность в происходящее, и я, хоть и отчасти волновалась по поводу того, что это не было обговорено раньше, получила некое облегчение. —Насколько серьёзны ваши намерения, Драко? —подключился к допросу и мой отец. —Мы ещё не обсуждали это, пап. И это не тот разговор, который должен происходить в такой компании. Мы поговорим при случае, наедине, а не будем выяснять такие подробности при вас. — заявила я прохладно и твёрдо. —Как скажете, мисс Дэйвидсон. —фальшиво-ласково произнёс лорд Малфой, но ядовитая угроза в его голосе слышалась отчётливо. —Как скажете —повторил он, замолкая. Я еле сдержалась, чтобы не поморщиться, но лишь взяла специальные ножницы, и отделив с их помощью небольшую часть виноградной грозди, перенесла её на тарелку, дабы насладиться крупными, сладкими ягодами. Последующая часть «дружественных» (да нихера), разговоров прошла более спокойно. Я по большей части молчала. Через какое-то время гости встали, и начали собираться домой. —Доброй ночи, Дженн. —одаривая меня лёгкой улыбкой, и почти целомудренным поцелуем в губы, произнёс Драко, уходя вместе с родителями через камин. —Пока, Драко. —ответила я, махнув рукой. Вскоре мы остались дома втроём, не считая домовиков. Видя взгляды родителей, означающие что-то из диапазона от «Ты скоро пожалеешь, что мы не василиск, потому что его взгляд убивает молниеносно» до «Ты сейчас выслушаешь длиннющую, скучнейшую лекцию, и тебе от неё не укрыться, даже если сам Фадж предоставит тебе убежище в какой-нибудь далёкой России». Я глубоко зевнула, и потёрла глаза костяшками пальцев. —Я сегодня дико устала, а уже за полночь, поэтому, я, пожалуй, пойду спать. Завтра поговорим. Спокойной ночи, люблю вас. —весело улыбнулась я, предупреждая речи мамы и папы, и со скоростью спешащего натворить очередную дичь, пикси, удалилась к себе. Там я вызвала домовиху, попросив её принести мне чашку чая, и какое-нибудь печенье с фруктами, намереваясь взять очередной маггловский увлекательный приключенческий роман. Я соврала — спать мне не хотелось ничуть, хотя упасть на кровать — да. Тело устало, а мозг — почему-то совсем нет. Домовуха быстро выполнила то, что я спросила, поэтому я сбросила с себя платье, сходила, освежилась в душ, и вскоре уже сидела на кровати в полупрозрачном пеньюаре, под пледом, попивая ароматный чай с апельсином и корицей, и доедая фрукты, которых осталось на столах в залах огромное количество. Закончила я лишь к семи утра, когда было уже светло, и дождь убаюкивающе стучал по стеклу. Я отрубилась с книжкой в руках, и утром, не вышла к завтраку, не смотря на попытки эльфихи вытащить меня вниз. Продрыхла я до часу дня, и в состоянии полумёртвой мухи сейчас искала чтобы надеть, предвкушая ещё дополнительную порцию головомойки за моё полуночничество. Наконец спустившись вниз, я застыла, оторопела. Группа авроров обшаривали наш дом, а родители разговаривали с кем-то. Нехорошее предчувствие сковало моё тело, закрадываясь в каждый уголок сознания смертельным ядом. —Мам, пап, что происходит? —спросила я, подходя и сильно волнуясь. —Дорогая… —слова отца оборвал главный из группы, проверявший палочки двух Дэйвидсонов заклинанием, которое воспроизводило все последние действия. —Патриция и Александр Дэйвидсон, вы арестованы за зверское убийство и пытки 15 магглов и трёх маглорождённых. Ваша дочь не имеет к этому отношение, и останется здесь до окончания расследования, и полагаю, в итоге останется руководящим вашим бизнесом. Вы имеете право хранить молчание, и право на адвоката. Вам понятны ваши права? Земля ушла у меня из-под ног, и последнее, что я помнила — оцепенение, при виде удивлённых, уводимых через входную дверь родителей, и сильный удар затылком об пол, после чего —темноту.