~~~
Когда ремонт в коттедже был завершён, Гермиона, преисполненная радостным чувством, вместе с Томом покинула гостиницу. Конечно, номер в котором они жили, был неплохо обставлен и всё такое, но к концу недели у девушки начинал дергаться глаз, когда хозяйка гостиницы требовала, чтобы Том вёл себя тихо. Гермиона хотела иметь свой собственный дом с просторной кухней, несколькими спальнями и гостиной. И поэтому, выйдя на улицу, она вздохнула с облегчением и крепче прижала к себе Тома. За последние несколько дней он успел изрядно потрепать ей нервы. Гермиона раньше никогда не сталкивалась с подобной проблемой, но Том плохо ел. Девушке приходилось сражаться буквально за каждую порцию смеси, чтобы ребёнок получал достаточно необходимых питательных веществ. Гермиона переживала за Тома. Он — это все, что у неё есть. Когда её мучили ночные кошмары, он будил её своим плачем. Он возвращал её в реальность. Туда, где нет Розы и нет Рона. Туда, где она должна быть сильной. Гермиона вскакивала с постели, брала Тома на руки и начинала укачивать. И каждый раз твердила себе, что он не виноват. Не виноват в том, что он не Роза, не виноват, что Гермиона лишилась всего. Не виноват. Он просто ребёнок… Гермиона сама выбрала эту судьбу. Когда она впервые увидела Тома в приюте, это было не секундным побуждением, вызванным жалостью. Забрав его с собой, Гермиона чётко осознавала, что не станет винить его. Никогда. Не важно, какое зло сотворил Волдеморт, её ребенок не станет страдать из-за этого. В каком-то смысле она стала всем для Тома. Он плакал всякий раз, когда во сне не мог ощутить её руки. Возможно, это было и глупо, но Гермионе нравилось чувствовать себя нужной. Она всегда любила помогать другим. А Том стал тем, кто нуждался в ней больше всего. Гермиона знала, что это не продлится долго, и когда-нибудь он вырастет, перестанет цепляться пальцами за её волосы и пускать слюни на пальцы, когда она ласково проводит рукой по его щекам. Можно подумать, будто Гермионе нравилась сама мысль, что человек, который в будущем может стать Тёмным Лордом, полностью зависим от неё. Но это было не так. Гермиона видела, в каком месте ему предстояло расти, если бы она не вмешалась. Она видела, как бездействовал волшебный мир. А ведь волшебники практически с самого начала знали, что Том не обычный магл. И, тем не менее, они оставили его на растерзание ожесточённым детям и взрослым. Всякий раз, когда Гермиона думала, что заботиться о ребёнке тяжело, она вспоминала миссис Вул. Девушку успокаивала мысль, что какой-бы неопытной матерью она не была, её пальцы никогда не впивались ногтями в Тома. По крайне мере, ребёнок был в безопасности… Он будет расти, не зная нужды. Она поможет ему стать хорошим человеком. Гермиона не хотела думать о том, какое у неё будет будущее, если окажется, что не приют заставил Тома стать Волдемортом. Она не представляла, как сможет причинить ему боль. Не теперь. Не после того, как они проводили вместе долгие бессонные ночи, и она пела ему колыбельные. Она привязалась… И она очень надеялась, что эта привязанность не убьёт её. Стоя посреди новой кухни, Гермиона оглядывалась по сторонам. Вимси проделала большую работу, переклеив обои и заменив старую мебель. Ещё во время обсуждения ремонта с эльфийкой, Гермиона попросила, чтобы та избавилась от электрических приборов. Всё равно магловская техника не работает в местах концентрации магии. Да и Гермиона планировала освещать дом при помощи волшебных огоньков, заключенных в специальные сферы, а готовить без плиты и духовки её научила миссис Уизли. Перехватив поудобнее Тома, Гермиона двинулась дальше, решив осмотреть остальные комнаты. Первой на её пути стала детская. Хотя девушка и не собиралась оставлять совсем маленького ребёнка на ночь в другой комнате, она решила, что стоит отремонтировать всё разом. И таким образом у неё появилось место для хранения детской одежды, игрушек и прочих вещей, необходимых ребёнку. Гермиона сама занималась обустройством этой комнаты. Надо признать, она несколько раз хотела остановиться, когда облик детской получался слишком похожим на тот, что они с Роном создавали для их дочери. В такие моменты Гермиона ловила себя на мысли, что из всех детей она усыновила не кого-нибудь, а именно Тома Риддла. И создавала ему комнату, опиралась на образ детской своей не рождённой дочери. Рон никогда бы этого не одобрил. Гермионе было больно думать об этом, но она слишком хорошо его знала, чтобы понять — он не принял бы её решения. И Гарри, возможно, тоже. Они бы подумали, что их подруга сошла с ума, если бы увидели, как она выбирает рисунок на обоях, рассуждая, понравятся ли новорожденному Тому Риддлу собачки, или лучше остановиться на динозавриках. Гермиона представляла, как Рон бы скривился и посоветовал ей разукрасить стены черепами и змеями. Но нет. Она не оставит ни намека на тёмные искусства в своем доме. Слишком рискованно, слишком опасно подвергать Тома соблазну увлечься этой отраслью магии в будущем. На самом деле, Гермиона не знала, что делать. Она могла только надеяться, что хорошее обращение, чувство защищенности и забота смогут уберечь Тома. Что если он не полюбит её, то хотя бы научится уважать. Гермиона надеялась, что он сможет также относиться и к другим людям. Было ли это бессмысленно? Гермиона знала, что время в любом случае покажет, правильным ли был её выбор. А пока… Прошло чуть больше месяца. Том уже мог самостоятельно поворачивать голову в разные стороны и лучше отслеживать движение предметов. Кроме того, он внезапно стал более разговорчивым. Кроме плача, он теперь издавал милые агукающие звуки, когда был чем-то доволен. Гермиона за этот месяц научилась предугадывать его желания, и потому слёз стало значительно меньше. Она проводила с ним практически всё свое время, за исключением тех часов, когда ей нужно было принять душ, поспать или решить пару-тройку дел относительно жизни в этом времени. В такие моменты Гермиона была невероятно благодарна помощи домовика. Тому не нравилось с ней разлучаться. Однажды Вимси призналась, что бедный мальчик плачет, когда её нет рядом.~~~
Обложившись книгами, Гермиона сидела на кровати в своей комнате. Рядом в колыбели спал Том, а Вимси ушла за покупками к ужину. Смеркалось. Несколько огоньков в прозрачных шарах освещали область над кроватью. После переезда у Гермионы было не так много времени, чтобы распаковать книги. Сейчас же перед ней лежало всё, что до этого хранилось в бисерной сумке. Несколько магловских книг, которые не имели ничего общего с миром магии, но несли в себе память о родителях. Несколько художественных произведений, которые Гермиона купила в разное время в Косом переулке, детские волшебные сказки… Девушка оглянулась на Тома, который спокойно спал, и мягко улыбнулась. «Думаю, они тебе понравятся» На обложке был изображен маленький мальчик, который крутил головой в поисках пропавшей шляпы. Собственно, сказка так и называлась — «Где моя шляпа?» Гермиона положила книгу поверх внушительной высоты стопки, и левитировала её к образующейся на полу пирамиде из книг. Позже она перенесёт их в библиотеку. Изначально в коттедже не была запланирована домашняя библиотека, но Гермиона решила, что сделает её из хозяйской спальни — это была самая большая комната в доме. И, так как девушка не собиралась снова выходить замуж, ей было вполне комфортно в маленькой гостевой спальне. Закончив с основной частью, Гермиона тяжело вздохнула. Ей нужно спрятать книги, в которых так или иначе упоминаются тёмные искусства. Она должна оградить Тома от влияния столь мрачной литературы. Он не узнает о другой стороне магии, пока не придёт время. Зевнув, девушка взмахнула волшебной палочкой, поднимая несметное количество книг в воздух, и вышла из комнаты, предварительно бросив взгляд на колыбель. Том по прежнему спал. Дойдя до библиотеки, которая представляла из себя пустую комнату с высокими стеллажами, тянущимися вдоль стен, Гермиона принялась левитировать книги, распределяя их в секции по темам и предметам. Вдруг в комнате с тихим хлопком появилась Вимси. — Госпожа Грейнджер, — эльфийка слегка поклонилась. — Вы велели позвать вас, когда молодой господин Томас проснётся. Конечно, они подробно обсудили условия контракта, по которому Вимси получала выходные и деньги на личные расходы, но вот избавиться от «госпожи» и «господина» так и не получилось. Гермиона пожалела и без того донельзя расстроенную Вимси. Только несколько дней назад она согласилась иметь свою собственную комнату, но выбрала при этом широкий платяной шкаф на чердаке. Гермиона не стала возражать и в этот раз, подарив ей маленькую картину, на которой были изображены живые цветы. Находить компромиссы с эльфийкой было довольно сложно, но вполне возможно. — Спасибо, Вимси. — сказала Гермиона, возвращаясь в спальню. Том лежал в колыбельке, редко моргая и с интересом разглядывая парящих над кроватью заколдованных бабочек. Гермиона нежно улыбнулась и взяла его на руки. Серые глаза тут же сосредоточились на ней, а маленькие пальчики потянулись к вьющимся волосам. У Тома была особая любовь к ним. — Привет, малыш, — ласково промолвила Гермиона. Ребенок чуть приоткрыл рот, но не вымолвил ни звука. Тогда девушка поудобнее устроила его у себя на плече и сказала: — Думаю, нам нужно поесть, хорошо? Том в который раз обслюнявил её рубашку, не имея ни малейшего понятия, о чем она говорит. В такие моменты Гермиона чувствовала себя глупо, но она знала, как важно говорить с маленькими детьми, поэтому не прекращала задавать Тому риторические вопросы. Вимси появилась с бутылочкой в руках, стоило Гермионе опуститься в кресло в гостиной. Настал ответственный момент. Девушка, уже имеющая некоторый опыт в кормлении младенцев, мягко ткнула Тома в щеку. Тот повернул голову и попытался ухватить палец губами, но в этот момент Гермиона заменила его бутылочкой. Том нахмурился, очевидно поняв, что его только что перехитрили. Кажется, её палец был вкуснее резиновой соски. — Том, — Гермиона тихо вздохнула. — Просто пей, пожалуйста. Просто пей. На вкус это не так уж и плохо. Спустя несколько секунд ребенок действительно сделал первые пару глотков, а потом, войдя во вкус, выпил половину бутылочки. Его глаза начали медленно закрываться. — Ничего страшного, если ты снова уснешь, — Гермиона вытерла ему рот. — Клянусь, я никуда не уйду. Том заснул, слушая её мелодичный голос. Выждав пару минут, Гермиона поудобнее устроилась в кресле и прикрыла глаза. Ей тоже нужен отдых, так как завтра она собирается наложить на коттедж все известные ей защитные чары.~~~
Следующим утром Гермиона попросила Вимси приглядеть за Томом на пару часов, а сама вышла на улицу для того, чтобы наложить защитные, скрывающие, маглоотталкивающие, антиаппарационные и другие заклинания. На самом деле, ей не терпелось сделать это с момента прибытия, но первые несколько недель Тому требовалось всё её свободное время и внимание. Сейчас же он уже привык к обстановке нового дома и мог спокойно провести некоторое время с домовиком. В глубине души Гермиона не хотела вновь прибегать к этим заклинаниям. Она несколько раз напоминала себе, что война закончилась. Точнее, в этом периоде времени, ещё не началась. Но, кажется, ощущение постоянной тревоги и готовности к бою настолько въелись в её подсознание, что девушка не могла спокойно спать, если не чувствовала магический купол над головой. И раз уж это их новый дом, она постарается сделать всё как можно более профессионально. Остановившись на некотором расстоянии от дома, Гермиона огляделась. Коттедж окружало большое поле, покрытое снегом. Девушка на секунду прикрыла глаза, представляя, как весной посадит множество разных цветов в саду. Как для красоты, так и для приготовления зелий. На самом деле, Гермиона планировала и дальше заниматься целительством. Но, это было возможно только после того, как Том пойдет в школу. До этого их заработком могла стать продажа зелий. Идеальный план. Вот только Гермиона не была уверена в том, что хочет отправить Тома в Хогвартс. Её пугала сама мысль о том, что может произойти, если он всё-таки встретится с василиском. А если Том случайно окажется на Слизерине, то подвергнется влиянию чистокровных, с их идеей превосходства над другими волшебниками, над маглами. Кого она обманывает? Шляпа точно отправит его на Слизерин. В конце концов, в его жилах течет их кровь. Облака над головой начали темнеть. Погода буквально за несколько минут испортилась и пошел снег. Гермиона медленно обошла кругом коттедж, проверяя устойчивость своих чар, и остановилась у одиноко стоявшего дерева. Пальцы коснулись коры, а взгляд устремился вдаль, туда, где начинался лес. Этот вид напоминал ей Хогвартс перед рождеством, когда многие студенты уже разъехались по домам, и замок казался пустынным в окружении бескрайнего Запретного леса. Гермиона прислонилась головой к стволу дерева, позволяя тишине поглотить её. Здесь так спокойно. Пусть все проблемы отойдут на задний план хотя бы на мгновение. Спустя несколько минут, Гермиона решила, что пора возвращаться домой. Возможно, это было странно, но она ощущала какую-то пустоту, когда долго не видела Тома и не чувствовала приятной тяжести его тела на своих руках. Она привязалась к нему, и глупо было это отрицать. Гермиона слегка улыбнулась. Вдруг за спиной раздался хруст сломанной ветки и скрип снега. Девушка тотчас схватила палочку и обернулась, заозиравшись по сторонам, но это был всего лишь олень. Он вышел из леса и остановился метрах в двадцати от неё. Большие глаза зверя неподвижно смотрели на неё. Она медленно опустила палочку. Несколько секунд спустя олень развернулся и ушел обратно в лес. Гермиона провожала его туманным взглядом. Она уже давно не вспоминала о Гарри. На самом деле, девушка гнала прочь все мысли о друге. Но олень… Его патронус и анимагическая форма… Интересно, с ним всё в порядке? Гермиона отправилась в прошлое, чтобы спасти дорогих ей людей, но лишь со временем поняла, как сильно скучает по ним. Она пыталась отодвинуть чувства в сторону, пыталась сосредоточиться на своей новой миссии. Если она не справится, они могут никогда не родиться… Гермиона вцепилась себе в волосы и оттянула их назад. Ей нужно прийти в себя и сосредоточиться на том, что сейчас действительно важно. Она сама выбрала этот путь. Она не должна поддаваться страху и бездействовать. Так много жизней, которые нужно спасти. Теперь ей нельзя останавливаться.~~~
Обустройство дома было завершено. Гермиона убрала пустую бисерную сумку в ящик комода в спальне, и с Томом на руках спустилась в гостиную, где Вимси уже приготовила обед. В голове девушки всё чётче выстраивался план их дальнейшей жизни. В ближайшее несколько лет она будет настолько занята воспитанием ребёнка, работой и уходом за домом, что не сможет сосредоточиться на ненужных тревогах и сомнениях. И это правильно. Она будет смотреть только вперед.~~~
Кем бы ни была та женщина, которая сказала Дамблдору, что Том был тихим ребёнком, она ошибалась. Возможно, в той реальности, где маленький Риддл остался в приюте, мальчик быстро понял, что криком и плачем ничего не добьётся и перестал тратить силы на это. Гермиона же, наоборот, была заботлива и внимательна, и поэтому Том продолжал громко плакать, когда ему было что-то нужно. Девушка не имела понятия, сколько это должно продолжаться, но успокаивала себя тем, что подобные практики помогают малышу Тому увеличивать объем легких. Гермиона покачала головой, в который раз пытаясь вызвать у него улыбку вместо слёз, но всё было напрасно. Это было то самое время животика*, которое он так не любил. Том уже мог с помощью Гермионы ненадолго приподнимать грудь и голову, но стоило ей убрать руки, как он начинал нервничать. В придачу к этому, он любил переворачиваться на спину, и девушка не всегда успевала его остановить. Малыш оказался очень проворным. — Том, посмотри на мистера Пушистика. — Гермиона показала ему плюшевого кролика, который когда-то сидел в изголовье её кровати. Том чуть прищурился, перевернулся на живот и, приподнявшись, протянул одну руку к плюшевой игрушке. Когда же маленькие пальчики коснулись лапы кролика, по комнате пронесся громкий детский смех. Ему потребовалось всего четыре месяца, чтобы научиться смеяться. Том продолжал заливисто хохотать, будто игрушка была самой забавной вещью в мире. Вимси взволнованно захлопала в ладоши. Гермиона бросила быстрый взгляд в сторону эльфийки и улыбнулась ей. Том тем временем дотянулся до второй кроличьей лапки и засмеялся ещё громче, согнув маленькие ножки в коленках. Это был настоящий прогресс. В конце концов его хихиканье утихло. На самом деле, Том был не из тех, кто много шумит. Если, конечно, дело не касалось плача. Малышу очень нравился мистер Пушистик, особенно его ножки. Зачастую он играл только ими, забывая про остального кролика. Гермиона всегда улыбалась в такие моменты. Она надеялась, что скоро он сможет сидеть, а потом и ходить. Боже, она не была готова к тому, что время будет лететь так быстро.~~~
Гермионе было трудно найти работу. Она ходила на все возможные собеседования, но даже когда ей удавалось сварить отличное зелье на глазах нанимателей, они отказывали. Возможно, причиной было то, что она являлась полукровкой, возможно свою роль сыграл юный возраст и наличие ребёнка. В то время как в волшебном мире разница полов играла не такую значительную роль, как в магловском, многие наниматели всё равно не хотели брать к себе на полную ставку волшебницу. Но и отрицать её талант было глупо. Так, в один из дней, Гермионе удалось получить работу, когда она показала на собеседовании улучшенный вариант костероста. Девушка давно думала о том, чтобы изобрести несколько зелий пораньше и иметь возможность помочь многим людям. Но она не была уверена, что может брать на себя такие обязательства. Если она создаст то, что в этом времени ещё не было открыто, появится много вопросов. А она пока не готова отвечать. Поэтому, после долгих размышлений, Гермиона решила, что стоит для начала создать себе репутацию, путем улучшения уже имеющихся зелий. Так и началась её работа. Она варила в то время, когда Том спал. К пятому месяцу ему намного лучше удавалось продержаться всю ночь, ни разу не просыпаясь. Вимси полностью взяла на себя готовку и уборку, чтобы Гермиона могла проводить с Томом больше времени в перерывах между работой. Их маленькая семья действовала очень слаженно.~~~
Гермиона усадила Тома к себе на колени и повернулась к зеркалу. Недавно она прочитала в одной из книжек, что малышам нравится смотреть на лица в отражении, и теперь хотела познакомить Тома с его собственным. Они сидели так близко к зеркалу, что Том мог дотронуться до него рукой, что он, собственно, и сделал. Когда маленькие пальчики коснулись гладкой поверхности, он изумленно посмотрел на Гермиону большими, как у совы, глазами. Затем мальчик засунул пальцы в рот и снова коснулся ими зеркала, оставляя слюнявые следы. Гермиона находила это очаровательным и раздражающим одновременно. Позже ей придётся всё это убирать. — Это мы, — она улыбнулась, указывая на себя в отражении. — Это я, мама, а это Том. Серые глаза посмотрели сначала на неё, потом на зеркало. Том слегка приоткрыл рот, изобразив «О». — Том, — Гермиона слегка пощекотала его за бок, и ребенок весело захихикал. — Мама. — сказала она, в то время, как Том вытер об неё свои пальцы. Они провели перед зеркалом около четверти часа. Тома очень заинтриговало его отражение. Он размахивал руками, приходя в восторг, что маленький большеглазый мальчик напротив него повторяет все движения. Затем он взял мистера Пушистика и прижал его к стеклу, проводя по своим слюнявым следам, оставляя разводы. Скрипучий звук вызвал новую волну смеха. Гермиона вздохнула, удерживая его на коленях. Том уже неплохо ползал, но ходить ему было пока рано. Теперь за ним следовало следить ещё больше, так как этот ребенок практически не сидел на месте. Что неоднократно отмечала Вимси.~~~
Жизнь налаживалась. У Гермионы всё ещё бывали моменты, когда она чувствовала себя невероятно одиноко, но Том помогал ей раз за разом прогонять прочь плохие мысли. Они вдвоем слушали по вечерам увлекательные рассказы Вимси об экстравагантных вечеринках Скарлет Мэйс, и про обычаи и традиции волшебников, с которыми эльфийка была знакома. Совсем недавно она призналась, что ей очень понравилось пить чай с Гермионой, и она была благодарна за разрешение пользоваться библиотекой. Вимси очень любила кулинарные книги, но никак не могла понять, как работает магловская духовка. В такие моменты Гермиона лишь пожимала плечами, говоря, что маглы — странные существа.