Реальности

Ночь была беспокойной. При первой же попытке уснуть неизменно хлопала щеколда на окне, пытаясь удержать рвущиеся с места ставни, и гудел беспокойный ветер – Тсуна в который раз повернулся на бок и накрыл голову подушкой. И дело было даже не в ритмичном грохоте ставней, а в шагах за стеной, оставляющих за собой противный скрип половиц. И тех заразительных нервозности и панике, которые распространял одним лишь звуком человек, не подозревающий о том, что своей беспокойной прогулкой по коридору делал только хуже. Тсуна понимал, что, может быть, так легче успокоиться, но сам он только чаще ерзал на кровати и все выше натягивал одеяло, пока не накрыл себя с головой. Ему казалось, что бодрствовал не только он; не слышно было спокойного посапывания Ямамото, да и Рёхей – Тсуна был готов поспорить, что это он – не переставая мерил шагами коридор за их дверью. Тсуна не мог побороть и собственную панику, только прокручивал события нескольких часов назад. Его одолевала гадкая, но такая назойливая мысль: а правильно ли он поступил? - Давно? - С полчаса назад. - Но вы же там были. - Я не знаю как так получилось. Вроде они были у нас на виду, все трое, и Ламбо говорит, что тоже ничего не видел. Тсуна подошел к Рёхею, не в силах выносить его несчастный вид. Парень выглядел настолько печальным, что, казалось, будто сейчас с концами свесится с планшира и кинется в воду. Он тяжело вздохнул и обернулся, не поднимая глаз на Тсуну. - Прости, Тсуна. Фуута постоянно был у меня на глазах, а я не смог за ним уследить. Чертов Мукуро… - Не извиняйся, Рёхей, мы что-нибудь придумаем. - Они уже, наверно, далеко… - Рёхей сжал руку в кулак и затряс головой. - Мы пока все обыскали, они уже успели скрыться. - Мы их догоним. Тсуна сам от себя не ожидал такой смелости, но, вспомнив глаза мальчишки, тут же отбросил сомнения. Он пообещал его найти, пусть и уверил себя, что прячет его только от тех людей. Даже думать не хотелось, что Мукуро – как же, коллекционер редких книг – мог сделать с Фуутой. И ведь повелся же на его вежливую улыбку и теплый взгляд, ни на секунду не подумал, что чужак окажется предателем, хотя их знакомство растянулось лишь на пару часов. - Ты что, идиот? Тсуна внезапно растерялся и тут же покраснел, увидев за своим плечом Гокудеру. Собранный и спокойный, как будто не вздыхал прерывисто и не цеплялся за его плечи минуты назад, смотрит безразлично, прислонившись к стене своей каюты. - Ты их фрегат видел? Да с их скоростью они уже давно от нас оторвались и, даже если им мозгов хватило остановиться, мы их догнали бы только к утру. - Ветер в нашу сторону, - Тсуна, наконец, встретился с ним взглядом. Рёхей расправил плечи и тоже поднял голову, осмелев от возникшей надежды, - внезапная решительность самого несмелого из их команды придала ему уверенности. - Слушай, какого черта ты хочешь? Вы сами позвали этого полудурка на корабль, устроили с ним пьянку и натрескались до танцев на столах, - Рёхей понуро опустил голову, - ты же обещал мальчишке следить за ним, а сам… - Гокудера внезапно отвел взгляд, - сбежал куда-то. Тсуна сжал руки в кулаки, сдерживая нахлынувший стыд. Нет, сейчас не время, об этом можно поговорить и позже. - Ты же понимаешь, что с ним может случиться что угодно. - Да мне плевать, я не вызывался в его охрану. Тсуна задумчиво смотрел, как светловолосый лениво ковыряет носком ботинка пол, все еще не поднимая глаз. Как убедить равнодушного человека сделать шаг вперед? Как убедить равнодушного человека хотя бы уступить тем, кто хочет сделать шаг вперед? Как разбудить жалость и простое человеческое понимание в том, кому на все наплевать? - Гокудера, - парень, наконец, поднял глаза на звук своего имени и встретился с решительным взглядом Тсуны. – Прошу тебя. Мы не можем его бросить. Гокудера внезапно широко раскрыл глаза, но тут же махнул рукой, возвращаясь в свою каюту. - И что это значит? – Тсуна непонимающе покосился на Рёхея. Тот лишь пожал плечами и, к радости Тсуны, наконец, улыбнулся. - Когда он не знает, что сказать, он всегда уходит. Но это, в общем-то, почти согласие. Тсуна оторвал голову от подушки, чтобы убедиться, что шаги на самом деле смокли, - должно быть, Рёхей в очередной раз направился к Ламбо проверить, не заснул ли бедный мальчишка, и по-прежнему ли он высматривает вражеский корабль в черноте горизонта. Тсуна устроился поудобнее, снова натягивая одеяло с головой. Оказалось, что в нервозности Рёхея не было ничего плохого, ведь несмолкаемый скрип половиц постоянно напоминал о том, что в любую минуту в их каюту мог влететь кто-нибудь из команды и сообщить, что они все-таки догнали Мукуро. И это, конечно же, стало бы для Тсуны хорошей новостью, несмотря на трясущиеся руки вкупе с его нерешительностью. Вместо этого навалившаяся тяжелым грузом тишина позволила молчавшим до этого момента назойливым мыслям вырваться наружу. Какого черта он вообще сделал? Тсуна робко коснулся пальцами своих губ и прижал колени к груди, пытаясь стать как можно меньше, - вдруг он исчезнет, и никто не заметит? Стыд горячей волной накрывал его целиком и стягивал тугим клубком в груди, теснее с каждым отзвуком судорожных стонов в его голове и воспоминанием о цепких пальцах на плечах, - будто открой он сейчас глаза и увидит воочию, с точностью врезавшегося в память. Обманчивую легкость опьянения и кратковременную эйфорию смыло за секунду, стоило Бьянки ворваться в каюту, оставив Тсуне в подарок лишь тупик и кучу неясных, щекотливых, жутко смущающих вопросов. А стоял же перед ним на коленях и… Где он вообще этого набрался? Он никогда подобного не делал да и вовсе стеснялся говорить на подобные темы с Ямамото, но будто знал, что делать, ведь потянуло с непоколебимой уверенностью. Это и не было уверенностью, это было желанием. Сломать его контроль и раздражающее безразличие. Самым ужасным было то, что ему понравилось. И Гокудере понравилось, иначе бы он… Тсуна подавил растерянный вздох и повел ладонью от губ по щеке, едва ощутимо касаясь. Иначе бы он не потянулся… его поцеловать? Не понятно, хотел ли он этого вообще, ведь отстранялся как будто в страхе сделать что-то не так. Теперь горела щека там, где несмелым поцелуем остались следы его губ, а может это был просто стыд. Как же хотелось… - Тсуна, Ямамото! – в дверь с силой затарабанили. – Вставайте, мы их нашли! Наваждение исчезло, и Тсуна одновременно с Ямамото – в любой другой день он бы посмеялся над их синхронностью – повскакивали с кроватей и рванули на палубу. Рёхей уже был наверху и стоял у планшира, с такой силой сжимая перила, что четко обрисовало мускулы на руках. Тсуна тут же подошел к нему и успокаивающе положил руку на плечо, на что Рёхей лишь коротко улыбнулся и снова напряженно уставился на горизонт. - Они здесь. - Я вижу. Он действительно видел замерший неподалеку от них корабль. Почему он сразу не заметил, насколько темным было дерево, из которого он был сделан? Корабль казался почти черным, и Гокудера был прав, они бы не только не догнали его, но и просто не заметили в темноте. Но каким-то чудом к рассвету их удалось догнать, оставалось только надеяться, что удача и дальше не отвернется от них. - Ну… и что мы будем делать теперь? – неуверенно спросил Ямамото, прикидывая расстояние до корабля. – Тут не меньше 2 миль до него. Пушки две, и те не дотянутся. Нас пятеро, так что нас потопят вместе с кораблем раньше, чем мы решимся взять их на абордаж. Рёхей ухмыльнулся через плечо, и Тсуне почему-то стало жутко. Мукуро спустился в трюм, любовно поглаживая гладкие перила ладонью. Беспокоиться было не о чем - эль сморил этих идиотов так, что они едва ли к утру обнаружат пропажу мальчишки, самый мелкий и через чур прозорливый добровольно хлебнул афродизиак и сейчас, наверно, развлекается с кем-нибудь из своей команды. И самое главное: книга, наконец, была у него. Чертовы паршивцы прятали ее по всей стране, и ему смертельно надоели эти самодовольные пираты, полагающие, что могут тягаться с ним. Все эти глупые людишки заполонили водное пространство так, что не продохнуть. А теперь достаточно было продать информацию нужным лицам и дождаться, пока эту пиратскую братию уничтожат к чертям. Но ведь, в конечном счете, не всегда выигрывает тот, кто купил информацию? Многие ошибочно думают, что продавший остается в минусе, - такие просто не понимают, что никто не умеет управлять информацией лучше, чем Мукуро. И никто не умеет управлять лучше Мукуро. День обещал быть замечательным, оставалось только поделиться этой радостью со своим любимцем. Мукуро улыбнулся в предвкушении и легко нашел нужную дверь в темноте коридора, тут же откидывая узкую деревянную доску, висевшую на крючьях поперек двери, дабы отрезать малейшие попытки побега его маленького, но очень упрямого любимца. Комната встретила его теплым светом лампы и абсолютной тишиной. Мукуро осторожно присел на краешек кровати и как можно аккуратнее убрал темную прядь с лица лежащего перед ним парня. Тот тут же проснулся и откинул ладонь Мукуро со своего лица, опалив непрошеного гостя гневным взглядом. - Тише, Кёя, - как же ему не хватало этих горящих темно-синих глаз. Он оставил его лишь на вечер, а уже так соскучился по своему неуправляемому зверьку. Брюнет кинул быстрый взгляд в сторону двери и вскочил с кровати, но Мукуро цепко схватил его за руки, поднимаясь следом и прижимаясь к его спине. - Ты ведь не думаешь, что можешь сбежать? Помнишь, что было в прошлый раз? – Мукуро повернул к себе его голову и прижал зубами подсохшую ранку на губе, срывая с губ Кёи недовольное шипение. - Отпусти меня. - Неужели ты не скучал по мне? – дернувшиеся из его хватки руки ясно давали понять его ответ, но Мукуро по-прежнему крепко прижимал его к своей груди, нежно скользя губами по разбитым губам и собирая языком подсохшую кровь. – Ты только посмотри на себя, ну как я могу тебя отпустить? Он подтолкнул Хибари к зеркалу напротив них и стал его взглядом - ласкал взъерошенные черные пряди, тонкие ключицы под воротником рубашки, украшенной красноватыми уже высохшими каплями, впалый бледный живот и обнаженные ноги. В прошлый раз он оставил его лишь в рубашке, зато теперь он нашел в нем еще одну очаровательную черту – Кёя так мило поджимал пальцы ног, если ему было холодно. Он сотни раз говорил, что ненавидит пиратов, особенно тех, что гонялись за его головой, но не смог отпустить самого дикого из них. Тем более, когда узнал, чего стоит подчинить себе его буйность и наслаждаться холодным, разгневанным взглядом. - Ты столько гонялся за мной, что я больше не могу отпустить тебя так просто. Ему нравилось делать Кёе больно, но еще больше нравилось доставлять ему удовольствие, ведь так ему было гораздо хуже. Он мучился не только от Мукуро, но и от того, что проигрывал самому себе, своим стонам и вскрикам, и каждый раз цеплялся за своего тюремщика, сколько бы это не повторялось. Это было видно в его глазах – каждый раз обещал себе переждать и гордо вынести, но срывался, неизменно метаясь в его объятьях. Так и сейчас сжал зубы, пока Мукуро водил губами по его шее и жадно шарил руками по груди и животу, пытаясь еще больше прочувствовать тепло гладкой кожи, открыть еще больше потаенных местечек, спрятанных за мешающей тканью рубашки. - Ты только посмотри на себя, - Мукуро подтолкнул свою жертву вперед к зеркалу, зарываясь носом за воротник, чтобы пробежаться языком по тонким ключицам, и положил ладони на его талию. – У тебя талия почти как у девушки, еще чуть-чуть и можно обхватить. - Иди к черту, - Кёя поймал глаза Мукуро через зеркало – он знал этот взгляд. Чертов демон развлекался, дразнил до крайней степени бешенства, когда хотелось сорвать мерзкую ухмылку ногтями и плевать ему в лицо его же кровью. Он знал и то, что вырваться можно или сейчас или дотерпев до конца представления. Но занавес опускался не под его музыку. Если бы его не держали его за талию так крепко, можно было вырваться в открытую дверь, но проклятый ублюдок читал по губам, расшифровывал самые незаметные взгляды, предугадывал малейшие реакции и ласкал губами, вжимался пальцами именно там, где Кёя становился бессилен, каждый раз выгибаясь от коктейля непрошеного удовольствия и чистой ярости. - Ты хочешь сбежать от меня, но твое тело не может, - в подтверждение Мукуро вжался в него бедрами и настойчиво потерся, улыбнувшись от услышанного шипения. – Ты ведь ждал меня. Считал минуты до того, как я вернусь. До того как спущусь к тебе. - Однажды я доберусь до тебя. И буду смотреть, как ты корчишься от боли. - Ты ведь не хочешь этого. Кто ты теперь – без меня? Я твоя ненависть, Кёя. А ты не можешь без нее, - приподняв Кёю за подбородок, Мукуро прижал губами бьющуюся жилку, потянув тонкую кожу зубами. – Посмотри на себя. Свои глаза не обманешь. Кёя поднял глаза, встречаясь со своим отражением. Это не мог быть он – горящий взгляд, окрашенные красным скулы, приоткрытые губы, тонкие бледные пальцы, удерживающие его подбородок, своя ладонь, вцепившаяся в запястье другой руки своего мучителя, и макушка темно-синих растрепанных волос; как хорошо, что ее обладатель не видит его лица. Хотя Мукуро прекрасно знал, что Кёя увидит в своем отражении именно то, что он хотел ему показать. То, что Кёя снова проигрывал. Себе. - Иди развлекайся со своими подчиненными. Я слышал, как ты запер какого-то мальчишку в соседней каюте, - упрямец старательно игнорирует даже свой хриплый от возбуждения голос. Мукуро лишь улыбнулся. Неужели ревнует? - Мне нужен ты, мой маленький Кёя. Широко распахнув глаза на звук щелкнувшей пряжки ремня, Кёя пытался оттолкнуть Мукуро спиной, но лишь крепче угодил в ловушку, теперь прижатый грудью к зеркалу. - Ну почему ты никогда ничему не научишься? Тебе не уйти от меня, - Мукуро раздвинул бедра парня, пользуясь его растерянностью, и рывком вошел наполовину, накрывая ладонью его живот. Кёя инстинктивно выгнулся от болезненного проникновения, – Пока я этого не захочу. Кёя вскинул руки, соскальзывая влажными ладонями по гладкой поверхности зеркала, - ему нужна была опора, но его бедра крепко держали цепкие пальцы, и с каждым толчком его грудь прижималась к зеркалу. Хотелось отпрянуть от контраста прохладного зеркала и разгоряченной кожи, но позади был только его мучитель, и это было выше его гордости. Хватало и того, что он едва сдерживал рвущиеся с губ стоны и желание насадиться глубже, - сегодня Мукуро как назло двигался, как ему нравится, быстро и рвано, смазывая ощущение боли поцелуями на шее. - Я тебя ненавижу. - Для меня это почти признание в любви, Кёя, - прошептал Мукуро, жарко обдавая дыханием его ухо. – Не отворачивайся, смотри. Кёя мог бы закрыть глаза, но не вышло, будто смотрел со стороны на их тесно прижатые друг к другу тела, на свои так пошло выставленные бедра, на ухмылку Мукуро и его хитрый взгляд – тот читал его, читал как всегда, знал, что легче вынести, не видя своего лица. Теперь же был вынужден смотреть как проигрывает, как откидывает голову назад на чужое плечо, отрываясь от блаженной прохлады, и стонет протяжно, срываясь на хрип. Мукуро еще раз резко толкнулся в него и кончил следом, прикусывая кожу на его плече. Ноги предательски подкосились, и Кёя опустился на одно колено, замечая, что Мукуро тенью усаживается за его спиной. - Ты всегда будешь идти за мной, - Мукуро собрал пальцами белесые капли, стекающие по зеркалу, и повернул ладонь к Кёе. Тот вздрогнул, уставившись на его руку, поблескивающую при свете лампы, – Мы будем связаны, сколько бы ни прошло времени. Даже когда мы умрем, я найду тебя в следующей жизни, и ты не сможешь уйти от меня. - Господин Мукуро! У нас проблема! - Так будет всегда, Кёя. Помни об этом, - шепнул напоследок Мукуро и поднялся с пола, метнув недовольный взгляд на дверь. Ланчия терпеливо ждал его за дверью, переминаясь с ноги на ногу. - Что еще за проблема? - Там корабль. Кажется, с этого корабля вы забрали мальчика. - Ну и что? У них же нулевое вооружение, - Мукуро неспешно поднимался по лестнице. До этих безумцев рано или поздно дойдет, что со своим кораблем они вряд ли смогут вернуть Фууту. - Проблема в том, что…они берут нас на таран. - Они что, идиоты? - Мы что, идиоты? – Тсуна в ужасе посмотрел на Рёхея. Парень выглядел на удивление бодро и оптимистично, будто действительно верил, что они смогут причинить вред такому огромному кораблю. - Не дрейфь, Тсуна! – светловолосый встряхнул головой и потрепал Тсуну по плечу. – Ты думаешь, мы первый раз так делаем? Мы специально для таких случаев укрепили нос, так что пробоина у этих засранцев будет – будь здоров! - А если они откроют огонь? - А мы немного пошумим для начала, - Рёхей поставил ладонь козырьком, щурясь от солнца. – Да и не успеют. - Как не успеют? – недоуменно спросил Ямамото. - Не успеют… - эхом отозвался Тсуна, наблюдая за тем, как неумолимо уменьшается расстояние между их кораблями. Еще немного и он отчетливо увидит рисунок на их красно-синем флаге… От пугающих размышлений его отвлек протяжный скрип половиц. Обернувшись, он увидел, как Рёхей помогает Гокудере катить черную – очень тяжелую, судя по их напряженным лицам, - пушку на нос. Руки Гокудеры постоянно соскальзывали с гладкой поверхности пушки, и Тсуна невольно отводил взгляд – слишком гармонично он смотрелся с этой опасной громадиной. И чем крепче он обхватывал ее руками, чем теснее прижимался грудью, толкая вперед, тем больше Тсуна понимал, что пушка идет ему гораздо больше клинка. Взрывному характеру - взрывное оружие. - Ты нам помогаешь? – неверяще спросил Тсуна, наконец, стряхнув свое наваждение. - Должен же кто-то потом собрать ваши трупы, - Гокудера ухмыльнулся через плечо и стал отдаленно напоминать Рёхея, может, сияющими в предвкушении глазами. Тсуна даже на секунду подумал, что их капитана подменили, а его вечное безразличие куда-то исчезло. – Так, разошлись. Все трое послушно отошли назад, и через пару секунд к ним присоединился Гокудера, после того как зажег фитиль и прыжком отскочил от пушки. - А ты не промахнешься? – Тсуна переводил взгляд с горящего фитиля на Гокудеру и крайне довольного Рёхея. - Не промахнусь. - А если… - Слушай, сам сказал, что ветер в нашу сторону, теперь расхлебывай, - Гокудера шлепнул его ладонью по спине и улыбнулся. Впервые по-доброму, так, что Тсуна уставился на него, глупо улыбаясь в ответ. Грохот тут же оглушил его, но он все равно закричал: - Но мы же ничего им не сделаем одной пушкой! - А мы и не собираемся ничего делать, - прокричал Рёхей в другое ухо, - я же сказал, мы просто пошумим! - Держитесь, идиоты! Тсуна хотел было возмутиться, что к Гокудере снова вернулся его приказной тон, но отвлекся на крепкую ладонь, прижавшую его к чьей-то груди. Он поднял глаза на Гокудеру и не сразу сообразил, почему тот так крепко вцепился в стоящий рядом столб, - корабль нещадно тряхануло под треск раздираемых досок. Палуба под ногами задрожала, и Тсуна повис на Гокудере, не смея посмотреть, во что превратился корабль после такого столкновения, но Рёхей тут же оторвал его от своего друга и подтолкнул вперед. - И…что теперь? - На абордаж! – весело прокричал Рёхей. Когда увесистая рукоять клинка легла в руку, Тсуна понял, что этот вопрос стоило задать немного пораньше. Из-за густого дыма и мелькающих перед глазами сцепившихся на клинках людей Тсуна едва мог разглядеть своих и чужих. Пока ему легко удавалось уворачиваться от свистящих в опасной близости от своего лица лезвий, но он не собирался ни с кем вступать в драку и уж тем более ранить. Никто из этих людей не сделал ему ничего плохого, а Фууту он собирался вернуть более мирным способом и исчезнуть по-тихому. Но судя по масштабам того самого «пошумим», тихо уйти им уже не удастся. И это не говоря уже о Рёхее, который привлекал к себе внимание своими бодрыми криками. Тсуна побежал вперед, утирая рукавом слезы с глаз, раздраженных дымом, и внезапно врезался в какого-то человека. Тут же выставив перед собой клинок, он медленно попятился назад. - Эй, Тсуна! Это же я! – Ямамото тоже отпрянул назад, опасаясь наткнуться на острое лезвие. - Прости, Ямамото. Я из-за этого дыма вообще ничего не вижу. Ты не видел Фууту? - Собирался поискать его внизу. - Ладно, тогда я поищу его на палубе, - Ямамото тут же рванул к трюму, но Тсуна успел кинуть ему вслед: - Только будь осторожнее! После яркого рассветного солнца в трюме было так же сложно ориентироваться, как если бы ты был слеп, - приходилось постоянно шарить руками по стенам, особенно спускаясь по лестнице. Самый нижний коридор освещался лампой, и перед Ямамото было более десяти дверей, абсолютно одинаковых на вид, разве что одна из них была закрыта гораздо надежнее остальных. Эту закрывала перекинутая поперек доска; в отличие от остальных, так примитивно ограниченных простой щеколдой. Что можно охранять так старательно, если не то, ради чего тебе пришлось проникнуть на чужой корабль? Свою ошибку Ямамото осознал, только когда обнаружил за дверью не мальчика, а хрупкого юношу, сидевшего у зеркала, поджав колени и спрятав лицо за угольно-черными прядями волос. Ямамото осторожно сел рядом, тронув парня за плечо, и задрал голову – к его горлу опасно прижался столовый нож. - Эээ…Привет. Голова тут же взметнулась на незнакомый голос, и Ямамото поежился под колким взглядом темно-синих глаз. - Тебя тут тоже насильно держат? – ответа он не ждал, все и так было ясно. Достаточно было взглянуть на разбитую губу и багровеющие следы на шее. – Как тебя зовут? - Хибари. - А я Ямамото. Надо вытаскивать тебя отсюда, Хибари, - Ямамото помог незнакомцу встать, придерживая его за плечо. Парень был какой-то диковатый, то злобно косился на его руку, то поплотнее запахивал стянутую с кровати простынь. – А ты случайно мальчика здесь не видел? - В соседней каюте. Разговорить молчуна было явно бесполезно, но Ямамото даже и не пытался, ему хватало того, что парень и так вел себя как дикий зверек. И хотя он вел себя не очень дружелюбно, Ямамото не мог оставить его, в его глазах легко читалось то, что ему все-таки нужна помощь, хотя вряд ли он когда-нибудь произнесет это вслух. А раз уж на двери был такой внушительный «замок», то этот Хибари явно многое значил для Мукуро, и этим спасением можно было еще раз отомстить за похищение. Фуута действительно нашелся в соседней каюте, его жалобное всхлипывание было слышно даже за дверью. - Фуута. Мальчик обернулся и засиял улыбкой, тут же утерев нос рукавом. Ямамото потрепал светловолосую макушку и присел перед ним на корточки. - Мы за тобой, – Ямамото заодно осмотрел мальчика, но, кажется, тот был в полном порядке, разве что заплаканные глаза выдавали его. - Я знал, что вы придете. - И поэтому ревел? – Фуута покраснел и снова шмыгнул носом, но потом улыбнулся на звонкий смех Ямамото. – Тсуна всегда выполняет свои обещания. Пошли, нас, наверное, заждались. Когда они втроем вышли на палубу, - доковылять по лестнице с Хибари на плече и Фуутой, который наотрез отказывался отцепляться от его штанины, сначала показалось невыполнимой миссией – Ямамото едва подавил желание броситься к Тсуне. Его друг стоял напротив Мукуро, выставив перед собой клинок. Быстро осмотрев палубу, Ямамото заметил, что все сражение уже закончилось: Рёхей повис на Гокудере, который сам едва держался на ногах, Бьянки вцепилась в планшир, пытаясь перевести дыхание, но больше противников не было, и сбежать именно сейчас было бы лучшим вариантом, но Мукуро вряд ли позволил бы им так просто уйти. Это понимал и Тсуна, и чем сильнее становилось осознание, тем сильнее дрожала его рука, с трудом выдерживая тяжелую сталь клинка. - Давно они?.. – недоуменно проводив взглядом сбежавшего Хибари, Ямамото подошел к Гокудере, не забывая прятать Фууту за собой. - Ублюдок не хочет отпускать нас просто так, - прошипел Гокудера и кивнул головой в сторону Тсуны. – Просил не вмешиваться, а то я бы уже давно отправил этого улыбчивого на корм акулам. Взгляд Ямамото тут же вернулся к Тсуне, стоило лязгу металла резануть уши. Противники сошлись, тесно прижавшись друг к другу, и снова отскочили в стороны. Им было не видно лица Мукуро, но Ямамото ясно видел лицо Тсуны – отчаянная злоба исказила его черты, а в глазах горела неистовая ярость. Он еще никогда не видел своего друга таким, он никогда не видел, чтобы хоть какая-нибудь отрицательная эмоция могла захлестнуть его так, до плотно сжатых зубов и сузившихся глаз. Но сам он не изменился, нападал быстро, но осторожно, будто боялся, что действительно ранит. Уроки Рёхея не прошли зря, Тсуна увереннее держался на ногах, отклонялся стремительно, и не тратил лишних секунд на контратаку. Ямамото хотелось зажмуриться каждый раз, как клинки сталкивались, но оторвать глаз было невозможно – схватка проходила так стремительно, будто могла кончиться в любую секунду. - Ты еще такой маленький и глупый, - Мукуро наклонился, будто боясь быть услышанным, чтобы прошептать в ухо: - Ты думаешь, что я зло. Но твои друзья – гораздо большее зло. Пираты грабят и убивают людей ради своей выгоды. - Мы не такие. - Ты просто не видишь правды, - юноша позволил себе обнять Тсуну за талию. - Сука же… - Ямамото удивленно посмотрел на Гокудеру. Показалось ли ему, что Гокудера прикусывает губу сильнее с каждым разом, как Мукуро сокращает расстояние, ближе и доверительнее прижимаясь к Тсуне? Тсуна извернулся, изо всех сил врезав Мукуро в челюсть, и отскочил от него, поворачиваясь к друзьям спиной. - Неужели они тебе так дороги? – Мукуро сплюнул кровью, медленно поднимаясь с колена. Такой красивый мальчишка – решительный взгляд, светло-ореховые пряди, ласкаемые ветром, хрупкая фигура, в которой спит столько невероятной силы, - спутался не с теми людьми. - Они мои друзья, - в сердце Тсуны странно екнуло, и он несмело сделал шаг назад. Так беспокойно появляются только дурные предчувствия. - Правда? Мне кажется, что с одним из них ты дружишь несколько по-другому, - Мукуро ухмыльнулся и подмигнул, игриво подкидывая в ладони свой клинок. - Не смей, - голос Тсуны с угрожающе-тихого сменился испуганным, - Я твой противник. - Значит, я прав. Очаровал тебя зеленоглазка, - ехидно усмехнувшись, Мукуро примерился и метнул клинок. Время замедлилось в несколько раз, и Гокудера наблюдал, как узкое лезвие плавно летит прямо в него, без труда разрезая воздух. Мучительно медленно, но почему-то нет сил отойти в сторону, ведь мог сделать просто шаг; вот тебе и магия, гипноз, в которые не верил. Наваждение спало, и время вошло в свой ритм – перед глазами возникла чья-то спина. - Тсуна! – ответом на свое имя послужил только короткий вскрик, когда клинок глубоко вошел в плечо Тсуны. Утробно зарычав, Тсуна вырвал клинок из плеча и, тут же выпрямившись, кинул его обратно в Мукуро. Он откинулся назад, падая в подставленные Гокудерой руки, и закрыл глаза. Все. Не было никакой разницы, попал он или нет, нападет ли сейчас Мукуро, воспользовавшись его слабостью. Глаза заволокла мутная молочного оттенка пелена, и зашумело в ушах, приятно окуная в расслабляющее забытье. Кто-то так назойливо заорал ему в ухо, что хотелось просто ударить. Зачем же так орать, скоро все кончится и так. - …уна! Тсуна! Надо уходить! Тсуна неохотно приоткрыл глаза и с удивлением обнаружил Мукуро, сидевшего на полу и прижимающего ладонь к своему разбитому лбу. Чьи-то руки настойчиво трясли его, и Тсуна задохнулся от вспыхнувшей боли в плече - будто прижгли каленым железом. - Чего? - Там какие-то корабли! Они могут быть правительственными, нам надо уходить, - быстро сказал Гокудера, помогая ему уйти с корабля. Тсуна беспокойно оглянулся, но тут же успокоился, видя, что все на месте. И даже маленький Фуута шел рядом, тревожно поглядывая на раненое плечо. Осторожно перебравшись на нос своего корабля, который действительно оказался в целости, за исключением нескольких развороченных досок, Тсуна оглянулся, ища глазами Мукуро. - Но ведь они тоже уйдут. - Не уйдут, Хибари разорвал им парус, - Ямамото широко улыбнулся, указывая рукой на парня, невозмутимо сидевшего на их палубе. Под крик очнувшегося Рёхея, суетливое копошение Бьянки и И-пин с аптечкой, под очередную перебранку Ламбо и Гокудеры – Тсуне неожиданно стало невероятно спокойно, и он, облегченно вздохнув, провалился в сон. Открыв глаза, Тсуна не сразу понял, где находится. В каюте было темно, а события дня смешались в одно цветное пятно, мелькающее в голове короткими урывками. Он бы даже охотно поверил, что это все было сном, что не было никакого спасения Фууты и напряженной схватки с Мукуро, если бы не стрельнувшее болью плечо, туго перевязанное бинтом, когда он попытался опереться на руку. Было нестерпимо жарко, и Тсуна даже поразился, как он не свалился прямо посреди боя от беспощадного солнца, которое жарило с самого утра. Осторожно поднявшись с кровати, Тсуна решил выйти наверх, чтобы понять, сколько он проспал. У лестницы он расслышал громкие вопли Рёхея, чей-то смех и звон столовых приборов – значит, празднуют. А это в свою очередь может значит только то, что день по-прежнему тот же. - Тсуна самый лучший боец здесь! Смелее него вообще нет! Наш парень, ух, как я им горжусь! – Тсуна невольно улыбнулся на похвалу Рёхея. Но заходить к ним совсем не хотелось, он и так почти задыхался от пыльных кают, тем более его по-прежнему тянуло в сон. Каждый шаг отдавался тяжестью в мышцах, и это ни в какое сравнение не шло с его прогулками со шваброй. Палуба встретила его морским ветром – прохлада радовала до нового желания жить, и Тсуна с удовольствием втянул свежий воздух. Выдох застрял где-то на полпути, стоило Тсуне увидеть Гокудеру около планшира. Странно, что капитан не празднует очередную победу своей команды. - А ты чего не празднуешь? – Гокудера вздрогнул и удивленно уставился на Тсуну. - Там снова намечается пьянка, а я и так за сегодня устал, - светловолосый парень склонился над планширом, кидая осторожные взгляды на Тсуну. – А ты чего не спишь? Я думал ты в отключке до завтра. - Внизу очень душно, вышел подышать. - Как…плечо? - Все в порядке, - Тсуна тепло улыбнулся. Ожидать заботу от Гокудеры слишком часто не приходится. - Я переживал, что тебя серьезно ранит. - Да? – голос Гокудеры тише, чем обычно, и от этого почему-то неловко, - Правда, все в порядке. - Зачем ты защитил меня собой? – Гокудера выпрямился и посмотрел ему в глаза. - Не знаю, как-то неосознанно… - Мукуро говорил правду? Можно было задать ответный вопрос, выставить себя непонимающим и ничего не видящим, но ведь Тсуна прекрасно понимал, чего стоило Гокудере спросить напрямую. И снова почувствовал себя как тогда - безумно уставшим. Бегать, прятаться, скрывать… - Да. Гокудера поймал губами его обреченный вздох, который, сорвавшись с теплых губ, стал его вдохом, и прижался крепче, осторожно проводя кончиком языка по нижней губе. Тсуна отчаянно вцепился в рукава рубашки Гокудеры и впустил его язык, несмело лаская его губы. - Спрячем глаза и притворимся, будто ничего не было, да? – прошептал Гокудера когда-то оброненную чужую фразу. Запомнил. Понял. Будто бы замкнуло. Стало мало ощущения теплого дыхания на губах, хотелось прижиматься теснее, но ближе было невозможно, гладить везде, но страшно отпустить узкие плечи, целовать жарче до вспышек в глазах, но губы и так размыкались только для нового вдоха и выдоха. Гокудера целовал лихорадочно, прижимая его губы своими губами, ласкал его язык, и Тсуна запрокидывал голову, задыхаясь, но даже тогда Гокудера начинал просто целовать его лицо и тереться носом о висок, позволяя отдышаться. - Ты как то озеро, помнишь, у меня дома? – Тсуна улыбался и уворачивался, когда Гокудера пытался заткнуть его поцелуем. – Люди не знают, как опасна твоя глубина. Я не боюсь тебя... Я понимаю тебя. Нестерпимо хочу пить, но боюсь коснуться. Казалось бы, протяни руку и… Я бы всегда охранял тебя, знаешь, никому не позволил бы добраться до тебя так глубоко, как ты себя прячешь. Гокудера вдруг отступил назад и опустил голову. - Нам нельзя. Никак. - Что? – Тсуна тут же сделал к нему шаг. Губы горели от его поцелуев так, что в происходящее просто не верилось. - Мы не можем, понимаешь? Это все было моментным помутнением… – Гокудера снял его ладонь со своего плеча. – Мы оба парни и… - Мне все равно, если ты хочешь, мы можем держать все в тайне. - Нет, нам нельзя, - он сжал кулаки и сделал еще шаг назад, - Это никак не изменить, пойми. - Да если бы я хоть что-нибудь мог изменить, я бы!.. Сорвался на крик и зажмурился, но тут же открыл глаза, побоявшись упустить Гокудеру из виду, когда он все еще был так близко, – палуба будто рванула из-под ног, и его внезапно закрутило, выбив из легких воздух так, как если бы кто-то ударил под дых. Тсуна согнулся, теряя Гокудеру из виду, и расслабился, не в силах противостоять невероятной силе. -*-*-*- Вдох-выдох. - Дыши. Вдох-выдох. - Дыши, Тсуна. Знакомая обволакивающая тьма. Как странно, что больше не шумит морской ветер и не чувствуется покачиваний на волнах… Черт, он ведь еще так и не разобрался с Гокудерой! Попытавшись дернуться, Тсуна прижал ладонью висок от вспыхнувшей резанувшей боли. Он откинулся назад, удивившись ощущению чьей-то груди, прижимавшейся к его спине. Пусть, зато пока он не двигается, боль чувствуется только неприятным гудением, не более. - Добро пожаловать домой, - насмешливый голос отозвался прямо у уха, и чьи-то губы легко коснулись мочки. Он снова здесь. - Ну как, понравилось приключение? - Мне нужно поговорить с Гокудерой, мы еще ничего не решили. - О, кажется, вы уже решили. Но ты ведь отказываешься в это верить. Тсуна снова попытался вырваться, лишь бы исчез этот надоедливый голос, отвлекающий шепот. Нужно вернуть Гокудеру, пока он не надумал себе ничего ненужного… В голове снова что-то вспыхнуло и разлилось по сосудам словно горячий воск – как же больно… - Будь хорошим мальчиком, сиди спокойно, - руки незнакомца ласково поглаживали его живот, а губы успокаивающе водили по шее. Его бы тут же сморило в сон, если бы он хоть отдаленно понимал, что происходит. - Где я? - Ты лежишь на мне. Он что, действительно думал, что теперь-то этот человек станет прямо отвечать на его вопросы? И перестанет отвлекать его своими губами. - Ладно, хотя бы прекрати так делать. - Вот так? – язык влажно прошелся по шее, и Тсуна тут же вздрогнул. - И вот так тоже! Знаешь, несколько неудобно, когда к тебе пристает тот, кого ты не видишь. - Ты все еще меня не видишь? Жаль, я думал, что с прошлого раза желания в тебе явно прибавится. - Когда ты мне уже объяснишь хоть что-нибудь вразумительное? – вся эта глупая ситуация невыносимо раздражала, как и жужжащая боль в голове, которая успокаивалась, лишь когда он не двигался. Но если он не двигался, какой-то неизвестный человек недвусмысленно распускал руки. И это чертово место, где не слышно и не видно ничего, что можно было бы принять за «что-то». - Ты ведь пришел не за ответами, Тсуна. Когда ты захочешь знать, я все тебе расскажу. - Хорошо, тогда зачем я пришел? Хоть это ты мне можешь сказать? - Сейчас ты хочешь вернуться к Гокудере. И сделаешь что угодно для этого, я прав? - Я не хочу, чтобы между нами были подобные недопонимания. Какая разница, что мы оба парни? Я хочу, чтобы он понял, что мы это мы, для меня пол играет последнюю роль… А он… Глупо это, я ведь ради него на все пойду, - тихо договорил Тсуна. Незнакомец хмыкнул и поднял Тсуну на ноги, тут же отстраняясь. - Ты правда этого хочешь? - Конечно. Я не хочу, чтобы мы ссорились из-за такого глупого недопонимания… Позади него едва слышно звякнул колокольчик, и он резко обернулся, не увидев, но почувствовав, как на его плечи опускается тонкая нить, неприятно впиваясь в кожу под тяжестью какого-то предмета. Колокольчик снова звякнул позади его спины, но, обернувшись, он снова никого не увидел - равносильно тому, что гоняться за солнечным зайчиком. В ушах странно зашумело, и он спросил в пустоту: - Кто ты? - ласковый шепот прошелся по уху и растворился, будто его и не было. - Ветер знает, где меня искать.