Лис и Олень

      В Коноху въезжали триумфально. Ещё бы, джинчуурики, абсолютно невозмутимо разъезжающий на наследнике клана Нара, который совершенно ничего не пытался с этим сделать. Зрелище непривычное и крайне странное, со стороны некоторых шиноби даже были слышны выкрики по типу «Кай», «Развейся» и т.п       Многим была известна цель миссии и контраст поражал. Замучёная команда и во всю прыгающий блондин. Пара людей даже утверждала, что несколько раз Шикамару останавливал мелкого Узумаки, когда тот пытался спрыгнуть на землю и побежать дальше, но им, разумеется, никто не поверил.       К Хокаге Наруто уже зашёл на своих ногах, но рука Шики, не разжимаясь, всё ещё держала его собственную. Всю остальную команду номер семь отправили в госпиталь, поэтому отчитываться о прохождении миссии и писать отчёт за Какаши-сенсея предстояло блондину. Слава богу рядом был Нара, помогающий через кровь и слезы продираться сквозь круги бюрократического ада.       Вокруг сгорбившегося на диване генина собралась уже приличная толпа, раздающая советы и тыкающая в ошибки пальцам. Шикамару жаловался на шум, но не уходил, обнимая рыжий хвост, обрубленный на кончике.       В конце-концов документы были закончены, благодаря притащенному джонинами Ируке-сенсею. Тот приподнял закемарившего Узумаки и уложив на спину Наре, отправил отдыхать обоих.       Шикаку и Ёшино Нара зареклись удивляться чему-то связанному с Наруто и их сыном, но в этот раз, охреневание, казалось, можно было пощупать руками. На пороге их дома стоял Шикамару, у которого на спине дрыхло белобрысое недоразумение. И это у их мальчика, который запрещал трогать свою оленью половину абсолютно всем! Объект их совместных мыслей невозмутимо прошёл в комнату, пожелав им напоследок спокойной ночи и закрыл за собой сёдзи. А родители уже думали как намекнуть этим двоим про свадьбу, ведь жизнь шиноби так коротка…       Шика размышлял, разглядывая Наруто сквозь ресницы. Желтый свет от настольной лампы падал на блондинистые волосы, изрешечивая их светлыми квадратами. Тот свернулся калачиком, притулившись к его боку. Под рёбрами у Нары будто горело пламя, согревая изнутри. Тёплое, непроходящее со временем, это чувство просило, требовало, защитить, уберечь, прижать поближе и больше никогда не отпускать. Шикамару был умным мальчиком и давно понял что это такое. Это было любовью. Любовь заставляла быть рядом, из-за неё он позволял блондину делать все что тот хотел. Из-за любви сердце билось быстрее, щеки краснели и подгибались колени, когда Он был рядом. Вместе с Ним было спокойно, не хотелось искать подвохов, Шика верил Узумаки всегда и верил бесприкословно, а тот никогда не обманывал, не бросал, не подставлял. Его собственное солнце грело его всегда. Нара вздохнул, сопротивляться сну стало невозможно, и его глаза закрылись, не давая додумать.       Наруто отнюдь не был глупым человеком. Может немного рассеянным, но отнюдь не глупым. И он определённо мог дать название тому, что притаилось где-то за грудной клеткой, расцветая прекрасными пионами. Шикамару всегда был рядом и помогал по силам, они всегда делали это друг для друга. Только рядом с ним Узумаки Наруто становился тихим и спокойным, рядом с ним позволял себе молчать, говорить совершенно не хотелось, только шептать о своих чувствах, гладить по спине и делать бесконечно счастливым. Блондин смотрел на Нару из темноты нежно, обещая защитить, спрятать от всех бед. В голубых глазах сияли алые капельки рассветного солнца.