У всех есть свои тараканы и свои скелеты в шкафу. Уважение к чужим тайнам – непременное условие сохранения собственных. Дмитрий Емец
— Что-то случилось? — спросил у него Минхо, беря под локоть, пока команда журналистов готовилась к съёмке. — Как думаешь, если бывший и нынешний знают друг о друге, они перегрызут друг другу глотки прямо при мне и при всех? Или разнос устроят позже? — тихо спросил Сынмин, чтобы его никто не услышал. Минхо сначала не понял, обернувшись на присутствующих, а потом зыркнул на Сынмина, прищурившись. Сложил-таки два и два. — Господи… Только не говори мне, что ты заворачивался с журналюгой, — зачесал пальцами рыжие волосы назад Минхо. — Более того — с ищейкой… — признался Сынмин. — Ты совсем больной? У тебя вообще отбито чувство самосохранения?! — наехал на него Минхо так, что Сынмину пришлось шикать на него, чтоб сбавил тон и на них не обратили внимание. — Тогда было отбитым. Мне нечего было терять. Вопрос сейчас не в этом. — Вопрос в том, как долго ты протянешь между двух огней, — заключил Минхо и поймал взгляд Чанбина на них обоих, прежде чем уйти. — Если что, подстрахую, но лезть в ваши разборки я не стану — это не моя работа. — Спасибо и на этом, — выдохнул Сынмин и сделал глоток воды из бутылки. — Тут скрипт интервью, — положил перед ним на туалетный столик два одинаковых листа Чанбин. — Почему ты отдаёшь мне оба? — Бан Чан вышел… — А мы с тобой оба здесь, — улыбнулся Сынмин. — Куда пропала твоя смелость после «давно мечтал с вами познакомиться»? — Ну не начинай, а… — тихо шикнул на него Чанбин, легонько толкнув в плечо. — Я знаю, что ты будешь не в восторге, если я буду лезть не в своё дело. — Но ты всё равно одной ногой влез, — через зеркало косо взглянул на него Сынмин. — Отдай ему его скрипт и будь профессионалом, ладненько? Поговорим после интервью — у меня есть к тебе пара вопросов и некоторая информация, — тронул его за рукав клетчатого пальто Сынмин и мягко улыбнулся. Слава богу, что хотя бы один решил не лезть на рожон. Оставалось только надеяться на благоразумие Чана, который точно сопоставил услышанное из уст Сынмина имя с человеком, что так внезапно решил ему представиться. Сынмин прикрыл глаза и вздохнул, позволив визажисту наконец нанести на кожу тон. Чан выглядел расслабленным всё интервью. Со спокойной улыбкой отвечал на вопросы, смеялся, порой даже подкалывая Чанбина. Тот за словом в карман тоже не лез. И под конец интервью всё же подсунул свинью. — А скажите, — Чанбин даже подался вперёд, показывая всю свою и заинтересованность. — Это не пойдёт в интервью, но мне вот что любопытно: у нас есть информация, что ваше, Бан Чан, имя было практически единственным пунктом для заключения контракта Ким Сынмином с вашим агентством. Получается, он туда пришёл, ну грубо говоря, по вашу душу. Сынмин не сомневался, что Чан отобьёт грязный заход Чанбина достойно, но всё же приятного было мало. — Вы думаете, дело в постели? Или в личных счётах? — усмехнулся Чан, касаясь губ фалангами пальцев. — Он как-то ответил мне «это просто бизнес, Чан, не надумывай лишнего», и в принципе я с ним согласен. Поодиночке мы просто хороши, но наш тандем был и, как оказалось, остаётся в индустрии непобедимым. Посмотрим на итоги следующего года, хотя по продажам альбома уже можно сказать, что мы впереди планеты всей. Да, Сынмин? — улыбнулся он ярко и накрыл ладонь Сынмина своей, видимо, правильно расценив его мрачное лицо. — Какого хрена ты творишь?! — прошипел на Чанбина Сынмин, вытащив из гримёрки в пустой коридор, как котёнка, за шкирку. — Не ты ли мне клялся, что сможешь смотреть на меня как на друга? Что это за цирк? — Прости. На тебя я, может, и могу отдельно смотреть как на друга, но это не отменяет того факта, что я хочу начистить ему морду за всё, что слышал о нём. От тебя же, между прочим. То ли плакать, то ли смеяться, чёрт побери. Ну Чанбин и клоун, конечно... — Ну иди ко мне, — раскрыл руки Сынмин и обнял Чанбина. — У нас вроде бы всё хорошо. — И ты его простил? — тихо куда-то в район плеча. Сынмин прыснул. Они задавали одни и те же вопросы, будучи в совершенно противоположных ситуациях. Но оба сделавшие Сынмину больно. Хоть и по-разному. — Иногда так хочется ответить, что вы оба не имеете права задавать такие вопросы, — выдохнул Сынмин, поднимая голову и смотря в потолок. — Ты говорил, у тебя есть что-то для меня, — перевёл сразу тему Чанбин. — Я, конечно, понимаю, что вечер воскресенья и никого нет… — послышалось со стороны двери, и угадывать, кому принадлежал голос, не пришлось. — Тут всё ещё есть люди, которые могут истолковать ваши объятия не так, как нужно, — предупредил Чан, привалившись спиной к косяку и сложив руки на груди. Ещё и бровь выгнул. — У вас есть пара минут буквально. — Спасибо, — кивнул Сынмин, и Чан оставил их наедине. — И это всё? — удивлённо покосился в сторону двери, за которой только что исчез Чан, Чанбин. — Он понял, кто я, и при этом промолчал? Или реально не понял? — Знаешь, ты был столь очевиден и из кожи вон лез, чтобы он сложил несложную мозаику воедино. — Ты ему рассказывал? — В общих чертах, — покачал головой Сынмин. — Всего ему знать не обязательно. Ты Хёнджину звонил? — О, кстати. У него номер недоступен уже пару дней. Я пытался, но… — Значит, ты тоже в чёрном списке. — В каком смысле «тоже»? — нахмурился Чанбин. — Нас с тобой засняли на парковке тогда. И Хёнджин видел фотки. — Опять этот ублюдок играется… — выругался Чанбин. — Кто? — не понял Сынмин. — Давай потом. Пересечёмся где-нибудь. Или заедь в редакцию, как будет время, я перепроверю догадки, тогда поговорим. Или на созвоне. Только осторожнее сейчас будь… те, — добавил он последнее, обернувшись к двери, где снова стоял Чан. — Не светитесь в неоднозначных ситуациях вместе — это будет легко использовать против вас. Ладно, я пойду, у вас тут свои дела… — Поговори с Хёнджином, если он всё-таки объявится, — чуть громче сказал Сынмин ему в спину, чтобы услышал. — Сам разберусь.***
— И ты ничего даже не спросишь? — привалившись к плечу Чана, спросил Сынмин. Тот вопрос проигнорировал, но, скорее, не специально, а потому что в обоих ушах у него были наушники, а на экране айфона программа для записи музыки. Он машинально тронул его волосы ладонью и губами лоб, не отвлекаясь от процесса. Они заезжали, чтобы Сынмин взял кое-какие вещи. От Хёнджина в квартире даже следов пребывания не осталось — ни ноутбука, ни разобранной постели, ни его немногочисленных склянок с косметикой для ухода за волосами. Словно испарился. Пустой холодильник и в шкафу только постельное. Сынмин прикрыл веки и почувствовал под ними соль. Он никогда не думал, что вот так в одно мгновение потеряет человека, с которым был знаком с пелёнок. — Будьте осторожны, — предупредил их Минхо перед выходом. Чан забрал из его рук сумку и нажал на кнопку лифта, когда они зашли. Тишина между ними мгновенно стала напряжённой и тянулась до самой квартиры, пока за ними не закрылась дверь. Чан снял обувь и вместе с сумкой Сынмина пошёл в спальню, оставив того додумывать происходящее самостоятельно. Но долго так было невыносимо. Сынмин скинул свои кроссовки и двинулся следом. Чана нашёл в полутьме освобождающим полку в своём шкафу. Навалился со спины и обнял, стесняя движения. — Ты чего? — спросил Чан, повернув голову и вытаскивая из уха наушник. — Ты ничего даже не спросил, — чувствуя, как к горлу подкатывает ком, полушёпотом объяснил Сынмин. Голос дрожал. Не хватало ещё Чана по какой-то нелепой случайности лишиться сейчас. Чан усмехнулся и развернулся к нему лицом, а потом обнял, прижав к себе. — Я и не собираюсь, — погладил его по волосам Чан, успокаивая. — Неужели ты думаешь, что я способен лезть к тебе в душу, не открывая свою? Не думаешь, что это немного нечестно? Это нормально, что у тебя есть личное пространство. И это нормально, что до меня рядом с тобой были люди. И я им благодарен, что они были рядом. — И ты даже не ревнуешь? — глаза в глаза. — Безумно, — едва слышным шёпотом. Чан взял его лицо в свои ладони и провёл пальцами по губам. — Но мы должны дать друг другу время, чтобы стать ближе. Время для того, чтобы решиться сознаться в том, что может стать камнем преткновения. И быть готовыми к тому, чтобы воспринять это. Если мы оба вывалим друг на друга сейчас всё то, что скрываем намеренно, мы не переживём такое чудовищное количество боли. Просто постарайся немного потерпеть, ладно? Ты же понимаешь, о чём я?.. Сынмин кивнул и коснулся его лба своим. Он прекрасно понимал, о чём говорит Чан. Потому что у самого Сынмина тоже была в загашнике пара острейших кинжалов, но не имелось смелости вытащить их и сдать без опаски, что их тебе поглубже и воткнут. И уж точно у него не имелось смелости на ту неизвестность, что прятал в своей голове Чан. И насколько она была опасна для их отношений, можно только догадываться.