Соприкосновение

Весь день лил дождь, напоминая, что лето закончилось еще месяц назад, а впереди только онемевшие от мороза растения и замерзшая до состояния камня земля. По правде говоря, Нориаки не выделял любимчиков из времен года. Но эта осень, несмотря ни на что, вызывала такую тёплую волну по телу, что он уже второй день подряд любовался абсолютно всем: и виды из окна вмиг стали красивыми, и стены больничной палаты словно приобрели новый оттенок, да и мигающая лампочка в уборной больше не раздражала. Для большинства осень — очень унылый период; во многом Какёин был согласен с такими утверждениями, но не в этот раз. Его всю ночь вновь терзали убийственные сны, и, проснувшись в ярости, что не смог совладать с подсознанием в очередной раз, он вспомнил лицо Джотаро, который вчера так нежно его касался перед уходом, его сообщения вечером и неожиданное приятное «спокойной ночи» в переписке. Даже на таком начальном этапе брюнет давал ему чувство, что жизнь чудесна, развеивал дурное настроение после сна в мгновение ока, заставляя улыбаться, лишь вспоминая. «Лишь вспоминая». Нориаки ухмыльнулся, думая, что улыбку Куджо может вызвать и сейчас, когда он действительно вспоминал, листая одну за другой страницы. Миновало столько лет, но Какёин ещё мог воспроизвести в памяти свои ощущения первых дней, когда они только начинали совместный путь. Свои первые отношения он бы сейчас описал всего одним словом. Драйв. Это был определенно драйв без тормозов. Один раз соприкоснувшись, их притяжение становилось только сильнее, остановиться и дать передохнуть являлось невозможным. Да, определенно, эти отношения давали ему столько же энергии, сколько и забирали. Равносильный обмен. Конечно, глупо было думать, что он ещё что-то чувствовал к человеку, с которым пришлось расстаться более десятка лет назад. Возможно, встретившись с ним в один из своих повседневных дней, он бы не почувствовал. Ни драйва, ни чего-либо ещё. Не почувствовал, как сердце сбивается с ритма. Как зрачки разворачиваются в огромный бескрайний океан. Как один взгляд может вызвать ряд мурашек по коже. Но это всё было там, на страницах дневника, глубоко в памяти, когда он был влюбленным по уши подростком. Тогда он был таким живым, так пусть хотя бы яркие картины прошлого оживят его снова, хоть и всего на один день. Впрочем, сейчас рыжеволосому на чём-то плохом сосредотачиваться не хотелось. Не хотелось портить счастливые месяцы, описанные в дневнике, поэтому он запихнул подальше ощущение скоропостижно нарастающей тревоги. Пока не время. Какёин с самого утра уже сходил в душ, хоть это было и нереально сложно. И теперь лежал абсолютно без сил, распластавшись на койке. Долго отдыхать ему, безусловно, не дали. Сегодня мать, как обычно, наставляла его на путь истинный. Где там истина, он не знал, для него вообще не существовало верного выбора. Допустим, ну возьмет он чек. Как ему сказать об этом родителям? В принципе, при огромном желании, которого не было, можно придумать что угодно, всё-таки на мозги свои он не жаловался. «А следовало бы». Какёин позволял себе насмехаться над самим собой из прошлого, уже не в первый раз за ночь откровенно ухмыляясь. Очень приличная сумма в корень бы все поменяла. На такие деньги можно отвезти отца в столицу и лечить там, быть уверенным, что там о нём позаботятся передовые врачи. Не знал Какёин тонкостей болезни отца, но на худой конец, пересадку сердца никто не отменял, а деньги приблизили бы это событие. Глупо думать об этом сейчас или нет — подросток тоже не знал. Нужно было с кем-то обсудить, но с кем? Родители не станут слушать, если он не приведёт должные аргументы. Конечно, бледнолицый мог сказать, что поначалу его обуяла злость, месть, да что угодно — вот он и назлословил про Брандо. И всё списать действительно на обычную стычку юношей. Но правосудие в нём бурлило неистово, не соглашаясь ни с одним словом. Зачем платить такие большие деньги ему, обычному школьнику, если Дио не виноват? Что придумать? С уходом матери, которая не скрывала свою разочарованность в бездействии сына, он снова поймал себя на мысли, что необходимо с кем-то поделиться. Ванилла наверняка придёт в ближайшие дни, чтобы обговорить сделку более детально. И Мэрайя с Абдулом должны были прийти сегодня навестить. Но ни Мэй, ни Мухаммеду он не доверял настолько. Да и они не знали вообще ничего, стоило ли им узнавать? Не стоило. Мог ли он рассказать обо всем Польнареффу? Мог-то, конечно, мог, вот только Жан-Пьер сам падок попадать в различного характера непристойные истории, его совет может стать фатальным. Да и француз просто пошлёт его прямиком к Куджо, чтобы решал уже он. Ох, Джотаро. Подросток забрался с носом под одеяло, чтобы его счастливую улыбку никто не увидел, если зайдёт непрошеный гость. Негоже побитому испытывать чувство счастья. Интересно, возлюбленный заглянет к нему сегодня? И как с ним общаться теперь, когда они официально вместе? Что теперь ему дозволено? Нориаки сожалел, что их отношения пока приходиться скрывать, но поступать как-то иначе он не мог. Мэрайя его не простит, если узнает. Плюс и слухи по школе ему не нужны, не дай Бог, если родители прознают. Они его любили, приняли бы и таким, скорее всего. Вот именно «скорее всего» и настораживало. Всё-таки, идти на риск пока бездумно. Короткий вздох. Выдох. А не рассказать ли ДжоДжо о чеке? Всё-таки он его парень. Но он также и бывший любовник Дио. Вдруг, он вывалит на него свою ношу, а для Куджо это также станет камнем преткновения. Как брюнет вообще относится после всей этой заварухи к блондину? Если сегодня Джотаро зайдёт, то он обязательно спросит. И, судя по диалогу, он поймёт, следует ли ставить Куджо в известность насчёт подкупа со стороны Айс. Мэрайя была взволнована, зайдя с Мухаммедом после занятий, всерьёз переживая и не понимая, каким вообще образом можно влипнуть в такую историю. Она настоятельно заверила, что ждёт подробностей, как только бледнолицему окончательно полегчает. Его быстро выматывали даже разговоры, в которых он не принимал участия. Глаза иногда слипались, а он уже давил в себе, наверное, с десяток зевков за эти полчаса.       — Ладно, мы пойдём, всё равно хотели ещё зайти к Польнареффу, — Абдул переглянулся с Мэрайей, согласовывая с подругой решение покинуть помещение, — выздоравливай. Нориаки улыбнулся, в данный момент заставляя себя это сделать. Нет, ему было приятно, что друзья про него не забыли и проявляют внимание, сопереживают. Но также его толком никто не оставлял наедине с самим собой, всё время кто-то приходил, не давая нужного покоя, в котором он нуждался. Когда друзья покинули палату, то он уже было решил вздремнуть, надеясь, что, возможно, хотя бы при свете дня его не будут мучить кошмары. Однако, в дверь постучались. Нориаки чувствовал себя актером, который вынужден играть на одной-единственной сцене множество различных действий.       — Войдите, — безрадостный монотонный голос выдавал его состояние, но сейчас не это его волновало. Зашёл Ванилла. Конечно, он и сам утром строил предположение, что длинноволосый вскоре должен зайти, но рыжеволосый всё-таки ставил на вечернее время, когда он смог бы обсудить детали с кем-то. Чёрт. Айс всё еще был в повязках и пластыре, но, как и Жан-Пьер, поправка шла очень быстро, и результат этого, прямо скажем, налицо.       — Вижу, ты принял правильное решение с нашей последней встречи, — Айс прошёл ближе к рыжеволосому, сохраняя необходимую дистанцию. На всякий случай. Он всё-таки не друг бледнолицему.       — Я ещё ничего не решил. На удивление, Айс представал в последнее время перед ним, как человек неглупый с холодным рассудком. Какёин и подумать не смел, что такой разгильдяй может взять себя под контроль. Должно быть, участь Брандо сказалась и на нём. Даже вероятно, именно Ванилла получил нагоняи от своих родителей, а не сам Дио.       — Что тебя беспокоит? — Ванилла перешёл сразу к выявлению проблемы, которую, безусловно, он считал, что может решить. Рыжеволосый понимал готовность Айс платить, скажем так, по долгам. Вот только он не считал, что стоит такой суммы в глазах этой семьи. Может, решили действовать наверняка?       — В чём подвох? — бледнолицый привстал с койки, чтобы не выглядеть жалким. Если он и примет такую сумму, то не как ущербный слабак, лежащий обездвижено.       — Ищешь двойное дно? — спросил Айс. — Его здесь нет. Так он и поверил несовершеннолетнему подростку, у которого молоко на губах еще не обсохло. Хватит с него интриг и быстропринятых решений.       — Я хочу напрямую поговорить с твоими родителями насчёт этого.       — Твоё недоверие мне понятно, — Ванилла пожал плечами, продолжив совершенно без негатива, — как пожелаешь. Айс достал из переднего кармана рубашки складную ручку и прошёл к тумбочке у кровати, практически касаясь плечом Нориаки, записывая что-то на листке бумаги. Бледнолицый даже не шелохнулся, чтобы длинноволосый не заподозрил его страх. А он был.       — Позвони мне, как тебя выпишут, и я договорюсь насчет встречи, — Ванилла оставил свой номер телефона, вновь отходя на свою прежнюю позицию. Похоже, темноволосый был относительно доволен, что больше никаких возражений от Нориаки он не услышит. Дело в рукаве. Это явственно читалось на его лице.       — Хорошо. Точка в диалоге. Закрывающаяся дверь за Ваниллой. Удаляющиеся шаги. Потерянный, в смятении, Какёин всё еще стоял около койки, словно оцепенев. Предстояло снова вернуться в тот дом. Нориаки так и не поспал должным образом, даже днём к нему во снах возвращался его личный демон с голосами тысячи потерянных душ, таких же, как и он. Голоса окутывали своим пледом из шелестящих брошенных в ветер слов, из которого выпутаться было невозможно. Иногда ему казалось, что у голосов есть силуэт, который ходит у него за спиной. Сжимает рукоять ножа, но удар не наносит. Он здесь не для того, чтобы убить. Его цель - сломать душу и вывернуть наизнанку. Где-то он уже видел человека, преследующего такую же цель. Рыжеволосый резко сел на кровати, с ужасом пробуждаясь и чувствуя себя безмерно разбитым.       — Проснулся? — голос знакомый, такой сладкий, приторный. «Дио?» Какёин закричал, наблюдая, как у его кровати взаправду сидит в кресле силуэт. Его с силой кто-то встряхнул за плечи, а собственные глаза встретились с такими родными…лазурными. «Не может быть!» Он же отчетливо слышал голос Брандо, это не могло быть сном.       — Ты мне что-то говорил? — поспешно спросил рыжеволосый, всё ещё боязливо оглядываясь по сторонам.       — Нет, я только зашёл. Ты кричал во сне и я сразу разбудил тебя.       — Я плохо себя чувствую, — Какёин крепко сжал его руку, цепко хватаясь холодной ладонью, — очень плохо.       — Тебя что-то тревожит, — Куджо положил вторую ладонь поверх руки Какёина, пытаясь успокоить и игнорируя свою зажатую до хруста руку.       — Да, — Нориаки всё еще тяжело дышал, находясь словно в трансе.       — Что? — с уточнением спросил ДжоДжо, вглядываясь в болезненно-бледное лицо юноши. Рыжеволосый не мог подобрать слова, описывающие его состояние. Нет, он пока сам был не уверен. Мог ли он спутать реальность со сном? Или видел галлюцинацию?       — Просто вымотался за эти дни, — тревожить своими проблемами Нориаки не хотел. Ему нужна помощь. Зря он так категорично отказал матери, когда она предлагала поговорить ему с психологом. А может и не зря. После выписки стоит самому наведаться к специалисту. Если с деньгами Айс всё получится, то к частному платному врачу. Но в тайне от родителей. В тайне ото всех. В тайне от Джотаро. Куджо понимающе вздохнул, видимо, ожидая чего-то посерьезнее и успокаиваясь, что рыжеволосый всё-таки в относительном порядке.       — Это всё останется позади, — Джотаро осторожно выпутался из хватки Какёина, взамен этой рукой прикасаясь к бледной щеке юноши, — просто нужно время.       — Я знаю, — Какёин ощутил, как этим простым движением Куджо стирает его болезненное состояние, забирая тревогу, даруя силы двигаться дальше. Как глоток свежего воздуха. Руки Куджо не были теплыми, к своему удивлению признал Нориаки. И только сейчас он заметил, что ДжоДжо мокрый до нитки.       — Попал под дождь? — Нориаки спросил, хоть и осознавал очевидное. — А мне и дать переодеться не во что. Это правда. В больнице найти вещи было совершенно точно негде. Парень отошёл от Какёина, убирая руки, к большому сожалению для рыжеволосого.       — Всё в порядке, — Куджо скинул верхнюю одежду, замечая, что футболка тоже местами промокла. — Часы приёма всё равно подходят к концу, я надолго не задержусь.       — Занятия давно закончились, — как бы невзначай сказал Нориаки. Он не вынуждал рассказывать ДжоДжо о его времяпровождении, но было интересно знать, чем таким занимался Куджо, раз пришёл в последний час посещений.       — Были неотложные дела, — брюнет будто раздумывал: а не снять ли ему и футболку? Но, по всей вероятности, пришёл к выводу, что делать этого сейчас не стоит. Нориаки хотел спросить, о каких делах речь, но не чувствовал, что может спрашивать о таком. Если бы темноволосый хотел, то сам сказал бы сразу и прямо. Однако, он так не поступил. И не ему его осуждать за это, ведь он сам скрывал слишком многое от возлюбленного, оберегая.       — Когда тебя выписывают? — Джотаро пододвинул ближе кресло, следом садясь на него, чтобы не оставлять мокрых следов от одежды на койке.       — Я хочу выписаться досрочно, с позволения родителей, — Нориаки не был доволен решением Куджо, так как считал, что брюнет сейчас нужнее именно здесь, в непосредственной близости к нему. И плевать на состояние больничной койки после. Он желал, чтобы ДжоДжо сидел прямо подле него, чтобы его одежда пропитала простыни своим манящим запахом. Ведь, когда Джотаро уйдёт, то ничего после себя не оставит. Кроме приятных ощущений. А хотелось, чтобы оставалось что-то и материальное тоже. Хотя бы запах парфюма. Но, опять же, Нориаки возникать не стал. Уже сейчас Какёин понимал, что станет безвозвратно зависимым от брюнета, практически одержимым, но именно с этим человеком он не боялся попасть в самую пучину чувств.       — Если будешь себя хорошо чувствовать, то можно сходить куда-нибудь на выходных, — Куджо не обращал внимание на рассеянность парня, понимая, как тому несладко пришлось в последние дни, — а потом посидеть у меня. Если хочешь. Нориаки взволновался, поправляя чёлку уже в какой раз. Быть так долго наедине друг с другом — отличная идея для развития отношений, но вдруг им просто не о чем будет говорить? Они такие разные.       — Можно, но не слишком допоздна, — если его и выпишут раньше положенного, то точно не отпустят на весь день к незнакомому другу. Ведь именно таким являлся для его родителей Джотаро, — я нужен буду дома. И это тоже было правдой. Мать не успевала со всем разобраться дома одна, требовалось заняться ремонтом на чердаке вместо отца, причем до наступления заморозков. Куджо кивнул, принимая ответ.       — Твои родители же будут не против, если я зайду? — Нориаки знал, что Джотаро не предложил бы в ином случае, но спросил он не за этим. Его интересовало, будут ли родители ДжоДжо вообще дома, или же они будут сидеть одни. Наверное, Какёину только показалось, но Куджо будто сразу догадался об истинных мотивах вопроса.       — Отец приедет с гастролей только на следующей неделе, а мама ближе к вечеру уйдёт в гости, — брюнет проявлял завидное спокойствие, ведя непринужденно беседу. Какёин же постоянно проявлял потребность как-то выдать себя, своё волнение и свои переживания: то трогая рыжую челку, то поправляя больничную рубашку, а то и вовсе немного разгрызая тонкую кожицу губ.       — Повторюсь, если ты хочешь, — Куджо всё-таки пришел к мнению, что стоит ещё раз проговорить этот момент. Это немного задело гордость, ведь, получается, ДжоДжо считает, что с первого раза до него плохо доходит. Чёрт возьми, может, так и было. Сейчас состояние Нориаки оставляло желать лучшего. Сколько нужно встречаться, чтобы отдать всего себя Джотаро? Нориаки думал, что этот момент должен будет почувствовать сам, когда он наступит. И всё же у Куджо, судя по всему, секс был регулярным занятием. Станет ли, сможет ли брюнет ждать столько, сколько понадобится? Он не знал, как тот относится к воздержанию. Это для Какёина всё в первый раз, а не для Куджо.       — Хочу, — отозвался Какёин, сильнее теребя краешек рубахи. — Но я не хочу торопиться, в плане…       — Я тебя понял, — не дал договорить ему фразу одноклассник. И это хорошо, потому что рыжеволосый и без этого находился в смущении. — Ничего не будет, пока ты сам не захочешь. Такой ответ его более, чем устраивал. Но Какёина всё равно много что интересовало ещё, постоянно одергивать себя он не собирался, а вот постепенно получать ответы от ДжоДжо рыжеволосый хотел уже прямо сейчас.       — И много у тебя было отношений с парнями? — хоть он и старался говорить непринужденно, получилось не очень. Похоже, темноволосого удивить и взаправду очень сложно, так как складывалось впечатление, что Куджо заранее предвидит все вопросы от него.       — Может, я тебя впечатлю, но серьезных отношений у меня ещё не было, — Джотаро не отводил взгляда. С одной стороны, это было приятно слышать Нориаки. Когда-нибудь он точно спросит про число парней и девушек, побывавших под ДжоДжо, но сейчас ему не хотелось этого знать. Этакий кот Шрёдингера.       — А меня ты воспринимаешь всерьёз? — его обуяло желание узнать. Хоть он и предполагал ответ заранее, но не удержался от вопроса.       — Я уже говорил тебе, что не знаю, чего ожидать от отношений с тобой, — Куджо говорил без раздражения, отчасти, скорее всего, понимая опасения рыжеволосого. — И я так просто такими предложениями не бросаюсь. Не в моём характере. Нориаки этого хватило, чтобы немного развеять смутные мысли. Да, этих слов может кому-то и было недостаточно, но не ему. Он знал, что Куджо с ним сейчас честен, и это главное.       — Скоро снова заявится медсестра, — тихо проговорил Какёин. В прошлый раз им нагло помешали, прервали на самом чувственном и нужном.       — Тогда нужно поторопиться, — Джотаро поднялся, подходя ближе к Нориаки, очевидно в этот раз также, как и Какёин, не желая упускать шанс. Да, этого ждал рыжеволосый больше всего, ощущая непередаваемое чувство возвышенности, когда над ним навис Куджо, приближаясь соблазнительно близко. Сам Нориаки стремительно потянул руку к лицу брюнета, желая скорее дотронуться, притянуть ещё ближе, чтобы губы в губы, сердцем к сердцу, чтобы до электрических импульсов на кончиках пальцев. Джотаро и без усилий бледнолицего ежесекундно прижался к нему, надо полагать, желая точно того же. Поцелуй вышел немного скомканным, торопливым, но таким жарким, пылким, зовущим продолжить действо совсем в ином направлении. Горячее дыхание на шее рыжеволосого, а затем почти нежный укус над ключицей. Тихий стон с уст Какёина, подтверждающий, что брюнет нашёл сокровенное место, чувствительную точку на теле. До сих пор Нориаки даже не знал, что хватает всего одного прикосновения Куджо, чтобы растопить в его теле неподдельное желание, сопротивляться которому он должен был, но не хотел. Джотаро отстранился, посматривая сверху вниз на своего парня. Снова этот взгляд голодного хищника, как тогда, после изрядного употребления спиртного. Как ни странно, выражение лица Куджо быстро поменялось, черты смягчились, а сам он едва улыбнулся.       — Завтра я не смогу зайти, — Джотаро уже накидывал верхнюю одежду, которая, конечно же, высохнуть за такой короткий срок не успела, — но я напишу.       — В моих планах не было находиться завтра в это время здесь, — вскинул ладонь рыжеволосый, имея ввиду палату, — если всё будет хорошо.       — Тогда до выходных, — брюнет кивнул, чуть опуская фуражку и этим простым жестом прощаясь.       — До выходных, — вторя словам возлюбленного, подтвердил Какёин, взглядом провожая ДжоДжо. Как только Куджо ушёл, Нориаки заставил себя встать, чтобы пройти к окну. Отсюда был прекрасно видно выход из больницы, и выходящую из здания его фигуру. Рыжеволосый хотел ещё раз посмотреть на Джотаро, ему было мало времени, проведенного с ним. Он собирался наверстать, как только встанет увереннее на ноги после случившегося. Следующий день начался хорошо, если не брать в счёт тревожные сны, изводящие уже какие сутки подряд. Даже мать не была в этот раз такой настырной, поломавшись, но всё-таки разрешив написать заявление на раннюю выписку из больницы. Врач подтвердил, что, в принципе, состояние юноши более-менее удовлетворительное. И ему сняли наконец-то повязку, проверяя едва зажившие нежные ткани и зрение. С последним пока что было не очень. Он видел всё, словно через тёмно-красное, лишь слегка прозрачное стекло. Однако, офтальмолог заверил — зрение должно вернуться со временем в норму. Какёин остался на наблюдении у врача и должен был приходить дважды в неделю. Переодевшись в повседневную одежду: коричневые слегка обтягивающие штаны и светло-зелёную рубашку, он вышел наконец-то из треклятого здания, надеясь больше сюда никогда не попадать. Оказавшись на улице и дожидаясь мать, которая всё еще обсуждала нюансы лечения с врачом, рыжеволосый сразу же набрал номер Ваниллы, чтобы не откладывать. Чем больше проходит времени с события, тем сложнее будет доказать что-либо, если всё-таки сделка не состоится. Послышались длинные гудки. Снова и снова. Он уже было подумал, что его игнорируют умышленно, когда послышалось отчётливое, но уставшее «алло».       — Это Какёин, — сразу же представился без приветственной части Нориаки, — меня сегодня выписали. Он надеялся, что не последует всяких там отмазок, вроде «да родители уехали, да пока не выйдет, может на следующей неделе». Иначе он просто сразу же пойдёт в отдел полиции и с заявлением себя ждать не заставит. Ещё и скажет насчет чека, что вот, его даже подкупить хотели. К сожалению или к счастью, Ванилла не стал искать никаких причин, чтобы отменить встречу.       — Послезавтра устроит? — Айс, похоже, уже всё обсудил с родителями, поскольку был полностью готов предоставить и дату, и время. Послезавтра воскресенье. У него уже была запланирована встреча с Куджо, от которой он отказываться не собирался. Но можно ведь и совместить две встречи в один день, просто одну провести позже другой.       — Лучше утром или вечером? — Нориаки и сам мог бы установить нужное время, так как именно чете Айс предстояло его переубеждать и вообще склонять мнение рыжеволосого позитивно в свою сторону. Пожалуй, именно так думал Какёин о предстоящей встрече. Но он не мог слишком винить именно родителей Ваниллы, по сути, воспитание Брандо было загажено ещё задолго до их появления в жизни блондина.       — Оптимально в половину восьмого вечера. Более, чем подходит. Допоздна у ДжоДжо он всё равно не хотел засиживаться, потому что на, ну мало ли, предложение остаться на ночь отказаться будет сложно. Зачем себя искушать?       — Я подъеду к назначенному времени, — поняв, что длинноволосый на другом конце не собирается сейчас сообщать ему ещё что-либо важное, Какёин нажал на красную кнопку, завершая звонок. Да, грубо. Но поступать по-другому с Ваниллой не было желания. Остаток дня пролетел также незаметно, как и последующая суббота. Дома дышать будто было даже легче. И родная кровать казалась райской периной. И приятным бонусом являлись сообщения от Куджо. Редкие, но всё же про него не забывали. Это грело изнутри, разливало тепло по телу. Ему даже удалось выспаться в ночь с пятницы на субботу, кошмары не приходили в сны. Исчезли, словно их никогда и не было. Радоваться, увы, долго не приходилось, потому что уже следующей ночью во сне он влетел в паутину, а разрывающий слуховые перепонки голос резал его без ножа. Так что утром воскресенья, с первым лучом солнца в глаза, он проснулся от собственного крика. Уже входит в привычку. К своему удивлению обнаружив, что он не разбудил родителей, Какёин прошёл в ванну. Видимо, мать с отцом действительно натерпелись немало. Хорошо, что он не поднял их на уши. Им знать ни к чему, что их сын вернулся из больницы не весьма здоровым в психическом плане. Впрочем, выводы юноша пока делать не торопился. Вполне возможно, это нормальное проявление стресса на почве случившегося. Нориаки понимал, что такое событие, как покушение на его жизнь, не могло пройти бесследно. Рыжеволосый посмотрел на себя в зеркало, полностью раздеваясь и на пару шагов отойдя, чтобы разглядеть себя лучше. Слегка впалый живот, проступающие косточки ребер. Он сильно похудел за эти дни. Не зажившие до конца фиолетово-зелёные синяки, уродливо покрывающие значимую часть тела. Как там говорил Брандо? «Лицо, которое ты заслужил». Немного осунувшееся, заостренное, выступающие скулы, болезненная бледность кожи, граничащая с серостью. Зияющие синяки под глазами, явно от недосыпа. Мутноватые покрасневшие глазные яблоки. И ненавистная красноватая полоса поперек глаза, зрение на котором ещё сильнее упало. Следовало больше отдыхать. Какёин отвернулся, не испытывая достаток моральных сил, чтобы смотреть дальше. Он омерзителен. Как может Джотаро его целовать, желать? Такого. Такого урода, чёрт возьми! Нориаки накрыл зеркало полотенцем. Сути это не поменяло, но теперь он хотя бы мог принять ванну, не озираясь на собственное убожество. Он лежал в ванне, ожидая, когда наберется достаточно воды. Идти никуда не хотелось. Показываться на людях тем более. Рука сама потянулась к телефону, беря и сразу же быстро находя в переписках диалог с ДжоДжо.       — «Давай не пойдём сегодня никуда. Перенесем на другой день или посидим просто у тебя. Плохо себя чувствую для прогулок». Погасив экран и отложив телефон обратно, Нориаки попытался расслабиться. Не получалось. Мысли то и дело возвращались к бывшему любовнику Куджо. Он так сильно уступал сейчас блондину. Всё его тело — огромный больной синяк. Джотаро не должен видеть его таким. Иначе брюнет невольно сравнит с блондином, тело которого краше, наверняка желаннее и слаще, на ощупь гладкое, как листья роз. А ещё оно доступное для разного рода ласк. Вдруг возлюбленный поймет, что их отношения — ошибка. Что тогда? Какёин лежал уже в полностью набранной до краев ванне, не выключая воду. Опустился на самое дно, задержав воздух в лёгких. «Что тогда?» «Глупости! Это всё нелепые глупости». Нориаки вынырнул, судорожно выдыхая и выключая воду. Минутная слабость не выведет его из строя. Он не какой-то сопливый подросток. Никогда таким не был и являться не будет. Ни-ког-да. Какёин Нориаки личность, которая не даст растоптать себя. Даже Джотаро, если тот решит порвать с ним. А Куджо не станет порывать с ним из-за таких глупостей, как несовершенство тела, тем более временное. Он верил: раз тот сказал, что хочет отношений с ним, то они будут. Слова на ветер возлюбленный не стал бы бросать. Закончив водные процедуры, юноша вышел из ванны, положив полотенце с зеркала на место. Зайдя в комнату, он посмотрел на циферблат. Всего семь утра. ДжоДжо точно спит, ответа так скоро можно не ждать. Подросток присел на кровать, не зная, чем себя занять. Может, потренироваться? «Ещё чего глупее не придумал?» — сам себя остановил Нориаки. Ага, потренироваться. В таком-то состоянии ему это категорически запрещено. Как ему вообще пришло это в голову? Покопавшись в себе, проводя самоанализ, рыжеволосый пришёл к мнению, что это всё идет от неуверенности в себе перед Куджо. Был ли он достаточно для него хорош? Соответствовал ли ожиданиям? Может, стоит подкачаться, когда тело придёт в норму? Хоть он и занимался ранее домашними тренировками, но вдруг их недостаточно? Куджо-то он видел без верхней одежды, с таким телом можно себе позволить ходить хоть без всего. И теперь это всё принадлежит ему. Он бы хотел целовать каждый сантиметр на теле ДжоДжо. Сначала Какёин улыбнулся, а потом задумался, сколько там может быть сантиметров. Вовремя себя одернул, не дав фантазии разбушеваться. Поздно. Даже истерзанное тело реагирует моментально на Джотаро. Рыжеволосый приспустил резинку трусов, сразу же обхватывая себя. Он себя представлял снизу. Да и Куджо говорил как-то, что предпочитает сверху, стало быть, актив. Нориаки закрыл глаза, представляя их последний поцелуй. Движение языка во влажном рту. Укус на шее. Жар, исходящий от тела. Толком даже не нарастив нужный темп, рыжеволосый излился себе на живот. Удовольствие смешалось с огорчением. Не успел он ещё насладиться образом своего парня, как уже кончил. Слишком быстро. Если такое повторится, когда они с Куджо начнут трогать друг друга, а рано или поздно такое должно будет произойти, то это официально станет самым позорным моментом в их отношениях. До одиннадцати он сидел в своей комнате, разбирая ящики с дисками от игр. В некоторые из них играть уже точно не будет. Может, когда-нибудь ещё вернется к ним, но не сейчас. Отложил сразу на дальнюю полку, заставляя так, чтобы даже видно не было. Потом зашла мать, проверяя состояние сына. Попыталась снова поговорить, но Какёин дал быстро понять, что говорить об инциденте не намерен ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Ближе к двенадцати пришло уведомление на телефон о непрочитанном сообщении. Нориаки с небольшой опаской зашёл в диалоги. Он надеялся, что тем своим сообщением никак не огорчил ДжоДжо.       — «Хорошо, посидим у меня. Когда мне зайти за тобой?» Рыжеволосому было, несомненно, лестно, что о нём пекутся и даже предлагают довести. Но он всё-таки не немощная тряпка и может сделать это и без помощи своего парня.       — «Я дойду сам. Когда тебе удобно?» — бледнолицый надеялся, что не слишком поздно. Ведь у него важные планы на вечер.       — «Как соберешься так и приходи». Нориаки заверил брюнета, что придет после обеда, сославшись на какие-то дела по дому. Нет, конечно, дела и правда были, но сегодня юноша ими заниматься не собирался. Настоящая причина крылась в другом. Не хотел идти раньше, потому что есть ему не хотелось, а придя он в дом Куджо до обеда или во время, то его, вероятнее всего, заставят употреблять пищу. Следующим сообщением темноволосый привёл Нориаки в воодушевленные чувства. ДжоДжо предлагал поиграть в приставку. Какёин находил в этом одни плюсы. Раз они будут играть, то тема для разговоров найдётся. Он всё же боялся, что в какой-то момент их слишком разные характеры дадут о себе знать, и общие темы иссякнут. Но не сегодня. Время обеда закончилось еще полчаса назад, а он стоял около входной двери, боясь переступить порог собственного дома и жуя жвачку вместо еды. Хоть сейчас и пошёл дождь, а солнце бесследно исчезло, ему было неловко. Не хотелось блистать своим полумертвым телом и лицом перед окружающими. Настолько сильно не хотелось, что он вызвал такси. Лучше один человек его увидит, чем сотни. Он попросил высадить его пораньше, не доезжая до дома Джотаро. Сам не зная почему, но ему не хотелось, чтобы парень знал о его комплексах. Как только Какёин подошёл к дому, то сразу в нос ударил запах табака. Нориаки стал искать взглядом ДжоДжо, ведь он единственный, кто курил в семье. На улице Куджо не было. На веранде тоже. Тогда где? Рыжеволосый ещё раз осмотрелся, только сейчас замечая, что всё это время на него смотрел Джотаро из открытого окна своей комнаты.       — Не мог сразу сказать, а не наблюдать за моими метаниями туда-сюда? — он ущемлено посмотрел прямо в глаза брюнету. Тот был поражающе спокоен и, чего таить, чертовски сексуален. Тёмные, слегка вьющиеся волосы без фуражки, чёрная майка, благодаря которой можно было без особого усердства рассмотреть мускулистое тело.       — Сейчас спущусь, жди, — парень вряд ли считал нужным отвечать. Пожалуй, этого следовало ожидать. Ждать долго не пришлось, буквально через минуту дверь открылась, а Какёин уже стоял в прихожей, снимая обувь и чувствуя на себе изучающий взгляд.       — Ты высыпаешься? — Куджо стоял, облокотившись о стену спиной и наблюдая за рыжеволосым.       — Да, — соврал бледнолицый, стараясь протиснуться в холл мимо ДжоДжо. Почему-то он чувствовал, что брюнет это так просто не оставит. Джотаро, как ни странно, не стал ничего предпринимать, чтобы остановить его.       — А где миссис Холли? — он точно помнил, что женщина должна была уйти только ближе к вечеру. Значит, сейчас она где-то в доме. Куджо прошёл к дивану, приглашая последовать за ним. Тому самому, где ночевал в прошлый раз Нориаки без штанов. Ну вот не мог рыжеволосый перестать думать о том дне сейчас, когда находился вновь здесь.       — Собирается, — без интереса пояснил брюнет, запуская приставку. — Во что играть будем? Нориаки чувствовал себя очень неловко и неуклюже, будто сейчас мог по неосторожности разбить дорогостоящую вазу, стоящую рядом.       — Так до вечера ещё несколько часов, — юноша присел на мягкий диван. Лишний раз не смотря на ДжоДжо. Вроде он и имел право рассматривать своего парня, но всё равно ему было не по себе, что его заинтересованный взгляд поймает Куджо, — мне без разницы во что играть, выбери на свой вкус. Не так он себе немного представлял их встречу. Будто между ними сейчас была ощутимая стена. Джотаро слегка хмурился, да и в целом не выглядел радостным от встречи. Это ранило.       — Она уйдёт сейчас, — слегка раздраженно сказал брюнет, явно не понимая, почему сейчас они обсуждают именно это. — Планы поменялись. Джотаро поставил гонки, протянув джойстик однокласснику. Взяв своё оружие на ближайшие часы, бледнолицый думал, что, в принципе, выбор ему понравился. Он уже играл в эту игру не один десяток раз. То с ботом, то иногда с Мэй, когда подруга заходила в гости. Рыжеволосый выигрывал абсолютно всегда, тем более знал все карты наизусть.       — Ясно, — Какёин по накатанной выбрал любимый тип машины, цвет и характеристики. У него на это ушло не более двадцати секунд.       — Ну и ну, — Куджо на это лишь отозвался своей крылатой фразой, потратив на подготовку в два раза больше времени. Сейчас, казалось, слова звучали совсем безэмоционально. Рыжеволосый не понимал, в чём дело, но надеялся, что они об этом ещё поговорят. Наедине, когда миссис Холли уйдёт. Они пока сидели молча: Куджо подавшись несильно вперед, ставя локти на свои колени и сосредоточенно наблюдая за дорогой, Нориаки же сидел в обычной позе, даже особо не обращая внимание на происходящее на мониторе. Мыслями он был далеко.       — Мальчики, я ушла, — миссис Холли так и не показалась, уходя не через главную дверь. Видимо, слишком спешила. Хлопнула дверь за женщиной, оставляя парней в полной тишине. Почему-то Нориаки стал чувствовать себя только скованней. Первым не выдержал рыжеволосый, на повороте легко маневрируя между препятствиями и обгоняя в какой раз ДжоДжо.       — В чём дело? — он старался говорить мягко, чтобы вопрос не перешёл в ссору. — Я сделал что-то не так? Куджо хмурился, практически равняясь с бледнолицым машиной, но всё же отставая на несколько сантиметров.       — Какёин, — брюнет говорил размеренно, без раздражения и иных негативных интонаций, — если ты и дальше намеренно продолжишь мне врать, то у нас ничего не получится. Рыжеволосый на пару секунд даже опустил джойстик, что дало преимущество сопернику, который оказался впереди. Сердце неприятно щемило от слов Джотаро. Он чувствовал себя виноватым ещё больше.       — Я тебе не нянька и вроде в них не метил, — продолжал Куджо, не уступая в игре Какёину и не давая тому теперь обогнать, — поэтому я не собираюсь бегать за тобой, предотвращая твои же ошибки. — Машина ДжоДжо всё больше увеличивала дистанцию от машины Нориаки, входя плавно во все повороты. — Или ты говоришь мне, и мы разбираемся вместе, или ты остаешься один вместе с последствиями. Какёин шумно сглотнул. На глаза почему-то наворачивались слёзы.       — Я не привык жаловаться, — рыжеволосый почти ничего не видел перед собой, ощущая себя уязвленным в самое больное место. В свою гордыню.       — Зато привык лгать, — Джотаро произнёс с нажимом, не подбирая слова мягче.       — Я постараюсь исправиться... — Напряженная игра. Он хорошо знал дорогу, поэтому знал, что сейчас будет резкий поворот. Куджо, наверное, тоже знал. И тем не менее, это был шанс немного схитрить. — Ради тебя. Ради отношений он готов был попытаться измениться. Попытаться довериться.       — Не ради меня, Какёин, — Джотаро устало вздохнул, разъясняя, на его взгляд, всем понятные вещи, — сделай это ради себя. При повороте Какёин дернул джойстиком резко по тачке ДжоДжо, тараня и впоследствии снося. Машина брюнета вылетела с трассы, давая преимущество Нориаки. А шли ведь один в один.       — Бес бы тебя побрал, читер, — выругался Куджо, будто и не было сейчас этого гнетущего разговора. Он ожидал, пока его вернут автоматически на поле, и понимая, что вряд ли нагонит уже Какёина.       — Ругайся сколько хочешь, тебе это не поможет, — рыжеволосый даже немного высунул язык, но не дразнясь, а наоборот, предвкушая выигрыш и оттого ещё усердней следя за происходящим на мониторе. Раз настроение Куджо вернулось в привычное русло, то он тоже попытается сделать вид, что ничего не произошло.       — Может и так, — согласился ДжоДжо, не собираясь безуспешно рассчитывать на выигрыш в этот раз, — но я ещё отыграюсь на тебе. Было во фразе что-то зловещее, но Какёин пересёк линию финиша, поэтому не придал этому никакого значения.       — Да! — рыжеволосый даже положил джойстик, от радости подскочив. — Да! Да! Да! Куджо позы не менял, слегка улыбаясь и принимая проигрыш с достоинством.       — Я уделал тебя, — Нориаки, под влиянием ауры успеха и лавров победы, действуя не совсем обдуманно, уперся ладонями в плечи брюнета, заставляя его облокотиться спиной о спинку дивана. И, под слегка удивленный взгляд, садясь прямо на бёдра Джотаро. — Кто тут самый лучший мальчик? Задетые чувства, бурлящие сейчас в бледнолицем, искали выход. И не находя ничего лучше, решили добиться от Куджо хоть чего-то приятного сегодня.       — Ты же не собака, — Джотаро парня не сгонял, даже складывалось впечатление, что брюнету так было вполне себе удобно.       — Просто признай, что я гений, — Какёин смотрел на ДжоДжо сверху вниз, заглядывая в морскую гладь глаз. Куджо, заметив заинтересованный в себе взгляд, изогнул бровь. Нориаки осторожно положил ладонь на щеку Джотаро, проведя большим пальцем. Хочется удостовериться, что между ними всё хорошо. Что Какёин ещё ничего не испортил.       — Можно? — он наклонился в нерешительности над брюнетом, буравя глазами его губы в желании прикоснуться, и облизывая свои.       — Ну, попробуй, — в лазуритах плескался огонёк. Джотаро, казалось, делал ему вызов этой фразой. Вызов принят. Рыжеволосый подался вперёд, закрывая глаза и прикасаясь к губам брюнета. Нежно, сладко, волнующе. Электрический разряд через всё тело. Хочется ещё ближе, ещё теснее. Джотаро приоткрыл губы, впуская юркий язычок Нориаки, который воспользовался шансом и теперь вовсю изучал рот брюнета. Теперь это было ко всему прочему ещё и влажно. И тесно в собственных штанах. Бледнолицый немного заелозил, стараясь принять наименее выдающую его позу и скрыть. На пару секунд прекратив движение языка, он замер. И отчетливо чувствовал нечто очень твёрдое у себя под пахом. «Неужели?» Конечно, было приятно, что он вызывает такую реакцию у брюнета. Но это немного и пугало, так как сейчас его могли не так понять. Губы снова накрыли чужие, на этот раз инициативу взял в свои руки брюнет. В прямом смысле перемещая ладони на бока Какёина, крепко обхватывая и прижимая ещё теснее к своему телу. Снова танец языков. Пальцы по бокам довольно плавно соскользнули на ягодицы, несильно сжимая. Нориаки разрешал, подавался вперёд, обхватывая коленями бёдра Джотаро сильнее. И совершая поступательные телодвижения на бёдрах брюнета, толком не понимая, какого результата хочет добиться, зато осознавая, что делает довольно приятно темноволосому. О чем свидетельствовали тихие рваные вдохи Куджо. Иметь такую власть сейчас над ДжоДжо приносило и ему самому удовлетворение. Вскоре Джотаро переместился на так зазывно открытую шею Нориаки, покрывая поцелуями и небольно покусывая нежную кожу. ДжоДжо перестал его целовать, слегка отодвинув и взглянув с непонятным для Нориаки вопросом в глаза.       — Что? — Какёин чувствовал, что ещё немного, и доведёт Куджо до разрядки. Почему брюнет тормозит его движения?       — Ты мне позволишь? — Джотаро прикоснулся к паху рыжеволосого рукой, надавив и вызвав непроизвольный стон со стороны Нориаки. Вместо ответа бледнолицый порывисто поцеловал Джотаро, губы от поцелуев уже горели, но это только добавляло перчинку в ощущения. Лязг ремня. Звук растягивающейся ширинки. Рыжеволосый ощутил, как штаны на нём чуть приспустили. Поверх тонкой ткани нижнего белья Джотаро положил руку, поглаживая, даже пока не обхватывая. Какёин стыдливо уткнулся в спинку дивана, рядом с лицом возлюбленного. Это было слишком. Пальцы брюнета сомкнулись на плоти, вызывая шквал впечатлений у Нориаки, заставляя елозить интенсивнее по бёдрам Джотаро, беззвучно умоляя не останавливать движения рукой. Когда он сказал, что позволит, то предполагал нечто более невинное. Уму непостижимо. Он себя слишком переоценил. Предложи сейчас Куджо ему секс, то он бы согласился, не раздумывая. Невозможно противостоять притяжению. Следует быть осторожным в следующие разы. Уже сейчас он понимал, что долго воздерживаться от физической стороны отношений с ДжоДжо не сможет. Он хотел, так хотел получше узнать сначала друг друга, и только потом кидаться в пучину страсти. Ведь он не такой, он не развратный и не испытывающий жажду по телесным удовольствиям. Но с Куджо совсем всё по-другому. Терпеть станет невыносимо. Они обещали друг другу не торопиться, но этот номер не пройдёт. Не в их случае. В какой-то момент его чуть ли не стиснули в объятиях, прижав так тесно к себе, что не вздохнуть, и одним движением руки доводя до исступления. Непроизвольный стон слетел с губ рыжеволосого, а нос Джотаро уткнулся прямо над ключицей. Какёину становилось стыдно до пунцовых горящих щёк. И без слов было ясно, что его поступательные телодвижения на брюнете достигли своей цели. А ещё сам он излился прямо на живот Куджо. Нужно было что-то сказать, слезть с брюнета, но он не мог заставить себя пересилить желание спрятаться. Дыхание ДжоДжо уже полностью восстановилось. Нориаки замер, ожидая дальнейших действий от парня. Поцелуй в шею. Ещё и ещё. До мурашек. Снова. Какёин нашёл в себе силы взглянуть в лицо возлюбленному. Куджо нисколько не был смущен. Ни непотребствами, которыми они сейчас занимались, ни чем-либо ещё.       — Мне нужно переодеться, — Джотаро намекал, что пора бы уже и слезть с него. Было стыднее некуда. Испачкать майку Куджо таким способом у него не было даже в самых сокровенных мечтах.       — Да, конечно, — Нориаки поспешно сполз, вставая сразу же ногами на пол и видя перед собой только темноту. Его дернули за руку, тактильно он понимал, что снова находиться на диване. Вскоре зрение вернулось, видимо, из-за резкого движения он чуть не упал в обморок. Надо менять свою жизнь. «Ради себя». Куджо был прав, страдает только он сам от своих же поступков.       — Я принесу воды, — ДжоДжо встревоженно наблюдал за слишком белым лицом одноклассника. Какёин пришёл в себя полностью довольно быстро, впрочем, выпить воды ему пришлось всё равно достаточно. До вечера они играли снова в видеоигры, отыграться Джотаро не удалось. По крайней мере, в гонках. Рыжеволосый до конца не понимал, как Куджо может сохранять такое умиротворение после произошедшего. Нориаки был немного зол на себя, что в первую же неделю они с Джотаро занимались такими вещами. Как себя уважать и гордиться собой после такого? Но было, черт возьми, так хорошо находиться во власти рук Куджо, что он бы вновь всё повторил с такой же точностью.       — Сколько времени? — бледнолицый выпал из времени, не наблюдая за ним и вовсе забывая про назначенную встречу. Куджо посмотрел на своё запястье, где находились часы.       — Почти семь, — брюнет в ожидании смерил взглядом юношу. — Тебя проводить? Нориаки пугался, как быстро и, главное, правильно толковал его слова, эмоции и движения Куджо. Сам он брюнета так не понимал, хоть и рвался. Так-то рыжеволосый не мог себя за это корить, ведь их отношениям всего неделя. «Всего неделя!» А они уже побарахтались, хоть и не в полном смысле этого слова.       — Я поеду на такси. — Честно говоря, он собирался сказать Джотаро после небольшой стычки днём, но всё не находил, к чему бы это было сказано, да и рушить атмосферу не хотелось. Вряд ли брюнету понравилось, что он идёт на поводу у Айс, но что еще ему оставалось делать. Какёин решил, что обязательно обо всём расскажет Куджо, как только вышел из дома. Что бы не произошло сегодня в доме четы Айс — он утаивать не будет. Решение было принято. Подъехав на такси к особняку, его била дрожь. Выходить из машины не хотелось. Сейчас нужно быть в сто раз внимательнее и наблюдательнее. Место несло в себе величественное зло, не хватало только кружащих вокруг воронов. Он приехал на пятнадцать минут раньше. Какёин вышел из машины, хлопнув несильно дверью. Холодный ветер ударил в лицо, взъерошив волосы на чёлке. Страх. Вдруг входная дверь особняка распахивается, и оттуда появляется миссис Холли, идя за ручку с матерью Ваниллы. «Точно, ведь они дружат! Получается, это у четы Айс гостила сегодня женщина?»       — Ох, Какёин, — мать Джотаро поприветствовала юношу, совсем не ожидая здесь с ним пересечься. Шок на её лице читался без должных усилий, — ДжоДжо не говорил, что ты сегодня тоже собирался в поместье Айс. Нориаки ощущал привкус крови во рту. Снова прокусил щеку изнутри. Полоса невезений продолжается.       — Дорогая, я обязательно ещё заеду на неделе, — миссис Холли обняла женщину, прощаясь. Явно искренне считая миссис Айс своей подругой. Это вселяло надежду, что эти люди не окажутся шарлатанами. А ещё он сегодня узнал, что, оказывается, мать Джотаро умеет водить машину. Женщина отъезжала от особняка, оставляя наедине Нориаки и мать Ваниллы.       — Какёин Нориаки, верно? — элегантно одетая женщина обратилась к юноше. Нет причин сейчас видеть в ней врага, но рыжеволосый ощущал тяжесть грядущего разговора.       — Миссис Айс, — он слегка поклонился, проявляя уважение и хорошие манеры.       — Пойдём внутрь, — женщина неспешно направилась обратно к особняку, так и не заговорив больше с ним по дороге. Уже ступая на ковёр в прихожей, ему пришло уведомление. Небольшое СМС. Он посмотрел на экран телефона прежде, чем отключить. Писал Джотаро. «Надеюсь, ты уверен в том, что делаешь». Уверен он не был. Куджо, конечно, уже знал. И не от него. Видимо, миссис Холли позвонила сыну прямо из машины. Конечно, он понимал, что женщина всё разболтает. Однако, легче от этого не становилось.