Дневники агента звезды

      Утром я пришла на площадку, щедро награжденная головной болью. Харди молча прошел мимо, даже не взглянув в мою сторону, но это было еще пол беды. Пиком программы стало то, что он не подпустил ко мне Вудстока. Резко стало обидно. Очевидно, он принял решение, а я должна была с этим смириться. В конце-то концов, я же сама захотела, разве есть смысл расстраиваться, получив желаемое? Должно быть, он подумал ночью и понял, что я права. Это правильно. Все хорошо.       За день я, пожалуй, вычислила любительниц посплетничать на съемочной площадке. Интересно, какого им было потерять тему для обсуждений? Бедняги наверно решили, что все пошло по их сценарию, ан-нет!       Себастиан увлеченно говорил по телефону, а когда не говорил и не снимался, то рассказывал о планах на выходные, после окончания съемок. Они с друзьями надумали снимать смешные ролики и выкладывать это в инстаграм. Я всеми силами пыталась выглядеть спокойной и слушать его, улыбаться, но что-то было не так. Наверное, просто обидно. Жаль, что все так получилось. Я хотела избавиться от внимания Харди, только с этим пришла пустота.       Вечером в номере было невозможно находиться, казалось, что даже стены давили. Себастиан пропадал где-то, Элизабет предупреждала, что работает во вторую смену, так что я осталась одна. Было еще светло, и я решила выйти, погулять, пообещав себе, что далеко от гостиницы не отойду. В одном сериале, где снялся Себастиан, было сказано примерно следующее: «как раз потому что мне плохо, я должна выглядеть в разы лучше». Со временем это стало почти моим кредо. Когда настроение было ниже нуля, а перспективы не впечатляли, я надевала платье, каблуки и шла в бой, так и сейчас.       Я вышла на улицу, спустившись в лифте в одиночку. Это было непривычно и так странно. Шум большого города сразу напомнил, что я не одна во всем мире, и мне это нравилось: ощущать жизнь вокруг. Я заметила вдали на углу книжный магазин и поняла, что не уйду оттуда, не купив, как минимум, три книги. Улыбнувшись себе, я отправилась в путь.       В магазине было теплее, чем на улице, а еще этот особенный запах. Я провела пальцами по книжным полкам. А что я хочу? Детективы — не очень, хотя это странно, ведь я их люблю. Вот и автор, Блейк Пирс. Боже, тут полное собрание! Что ж, на книги мне денег не жалко, давно планировала устроить книжный шоппинг, жаль только тащить придется все с Австралии, но ничего, не страшно. Первая партия отправилась в корзинку. Что же еще? «Цветы для Элджерона» — Дэниел Киз. Помню, мне очень советовали. Что ж, посмотрим. После я замерла перед классикой. Эмили Бронте — «Грозовой перевал», бессмертная история любви. Фильм не видела ни разу, но раз у меня в любви ничего не выходит, хоть почитаю о ком-то. Расплатившись, я вышла с двумя огромными сетками. Не мудрено, только детективов набежало аж двенадцать, плюс еще две другие. Отлично! — Эй, красавица! Что ж ты одна с таким грузом? — спросил кто-то позади. Я обернулась, хотя голос не узнала. Это был незнакомый парень, так что я повернулась, чтобы продолжить свой путь. Гостиница виднеется впереди, я дойду. А если достанет, то сяду в такси. — Что же ты не приветливая такая? — вырос еще один худощавый парнишка передо мной, преграждая мне путь. Я вздохнула и сделала шаг в сторону, чтобы перейти дорогу, но нет: тот, что был сзади, выскочил сбоку. — Она еще и торопится. — Мы ее не задержим, — усмехнулся первый незнакомец, но того, что стоял впереди, кто-то резко отдернул. — Еще как не задержишь, — услышала я знакомый хриплый, низкий мужской голос. Следующим движением, он дал пинок пареньку. Тогда второй замахнулся на него, но Харди сразу вмазал ему кулаком, причем так, что паренек отшатнулся и схватился за нос. Кровь хлынула, словно вода из крана. — А ну-ка пошли оба, молоко на губах еще не отсохло, а они к девушкам лезут! Сейчас как вызову полицию и посажу вас обоих за домогательство, узнаете, с чем вы играете.       Мальчишка вынул нож, вот только рука у него дрогнула, он не выдержал и пригрозил актеру, зато Харди, хоть и поранившись, вывернул ему руку, а затем подоспела полиция, дежурный патруль. Все произошло очень быстро, зато я впала в ступор. Двоих нападавших скрутили, я же, бросив сетки, подбежала к спасителю. — Том, как ты здесь появился? Дай, посмотрю, — я потянула его за локоть. — Да все нормально, царапина, — отмахнулся он. — Вовсе нет! — Лили, успокойся, ты вся дрожишь, — сказал мужчина и обнял меня. Противиться я не собиралась. Его тепло обволокло меня, а присутствие заметно успокоило. — Прошу прощение, — вмешался один из полицейских. — Вам придется проехать в участок и дать показания, чтобы суд смог выдвинуть этим двоим обвинение. — Я не хочу, — замотала я головой. — Офицер, можно вас? — обратился к нему Том, за тем попросил подождать его минуту. Не знаю, о чем они договорились, но в конце они пожали друг другу руки, и актер вернулся ко мне. — А что это за сетки? — Это книги. — Идем в гостиницу? — слабо улыбнулся мужчина и взял мои покупки. — Ну, уж нет, у тебя кровь! — возразила я. — А та аптечка все еще у тебя? — спросил он, повернувшись, не позволяя отобрать груз. — Да, конечно. — Значит, ты меня вылечишь. И зачем тебе столько книг? — Это моя Ахиллесова пята, — призналась я. — Со мной всегда так, я захожу, и кругом голова. Все хочется купить. Еще хуже дела обстояли с поиском книги в онлайн источниках. Вместо одной намеченной я набираю порядка ста авторов или же произведений, а потом не могу выбрать, с какой можно начать. — Да ты просто маньячка!       Остаток пути мы прошли молча. В фойе впервые никого не оказалось, так что мы вошли в лифт, поднялись на нужный этаж и подошли к моему номеру.       Том оставил покупки на полу у кровати и присел на край, а я нервно забегала, в поисках всего необходимого, за чем мужчина наблюдал не без удовольствия. Наконец, я присела с ним рядом и обработала ранку перекисью. — Что ж, порез не глубокий, — с облегчением выдохнула я. Трудно работать, когда за тобой наблюдают, не сводя глаз. — Сейчас подсушу порошком, а чуть позже смажем мазью, и рана затянется. — Вам виднее, доктор, — улыбнулся он. — Нет, я скорее катастрофа. Сама вечно падаю, так что без этого никак и никуда. — Лили, ты очень испугалась? — Я… Как ты оказался там? — Ну, я собирался к тебе, потом заметил, как ты заходишь в лифт, пошел следом, решив, что из-за моего сегодняшнего поведения ты могла подумать, что я сдался. Ты была одна, а мне понравилась погода. Все же ничего плохого в том, чтобы пойти в туда же, что и ты, не было. Про потом ты все знаешь. — Спасибо, — сказала я, а он, нежно коснувшись щеки, убрал прядь волос с моего лица и заправил за ухо. Это плохо, он не должен касаться меня, вот только он явно тормозить не планировал. Его взгляд скользнул к моим губам, и я резко встала и начала убирать предметы оказания первой помощи. — А что ты взяла? — спросил он, встав с кровати, когда я запихивала чемодан обратно в шкаф. — Какие книги? — Тебе правда интересно? — усмехнулась я. — Просто у Элизабет случается инфаркт всякий раз, как я возвращаюсь из книжного. Она закатывает глаза и причитает, что мне не на что деньги тратить. — Мне интересно все, что связано с тобой, поэтому да, правда, — ответил Харди. — А кто такая Элизабет? — Ты видел ее в кафе, помнишь? — О, да, да, да, «портретный режим»? — Именно. — Она твоя подруга? — Мы вместе снимаем квартиру. — Еще и соседка. Понятно. Выходит, ты живешь не одна. — Нет, нас трое, — ответила я и начала вытаскивать книги из первой сетки. Актер присел рядом и занялся второй. — Еще одна девушка! — предположил он. — Отлично, можно разгуливать в коротеньких шортиках… — начал представлять он. — Нет, один парень. — То есть как это, парень? — А в чем проблема? — И что, он хороший? — поинтересовался мужчина. — Он потрясающий! — О, даже так? Поосторожнее, мисс Московитц! Это в чем же он так хорош? — В дружбе. Подожди, ты ведь и его уже видел! — Когда? — На баскетбольном матче. — Ах, да. Высокий такой, симпатичный. — Да, это Томми. — «Томми»? — Не придирайся к словам! — Хорошо, я не буду. «Грозовой перевал»? Ты ведь знаешь, что я снялся в фильме по этому роману? — довольно улыбнулся он, но пережил разочарование, осознав, что я не в курсе. — Серьезно? Ты вообще мной не интересовалась? Как обидно. — Извини. — Да ничего. Вообще, роман отличный. Хочешь расскажу, о чем он? — О любви. — Это не все. Книга начинается с того, что в поместье Хитклифа… — Не надо мне спойлерить, — улыбнулась я. — Я сама прочитаю. — Нет в тебе жилки романтики, вредина, — артистично расстроился он. — Все ведь начинается вот с таких мелочей. Давай хоть читать книгу вместе.       Я заказала чай в номер и уговорила Харди спрятаться, когда заказ принесли. Чай был травяной, очень вкусный. Мы сели прямо на полу, он придвинулся ближе и начал читать.       Он ушел в начале второго, предложив в следующий раз читать по ролям. Было так хорошо… Он сидел рядом, уперевшись одной рукой в пол, позади меня, а когда я начала зевать, он придвинулся еще ближе, так, что я ощутила его плечо за собой. Это было так нужно. Те отморозки остались в прошлом, но оставаться одной не хотелось, было важно чувствовать, что я не одна, и он остался, был рядом. Я переоделась, но вспомнила о том, что не имею на все это права…       Следующий день повторил предыдущий с единственной разницей: в лифте мы ехали вместе, но потом воцарилось молчание. Дженнифер и Лора, чьи голоса я узнала, пройдя мимо них, не прекращали поглядывать на нас с Томом, но ни один из нас и виду не подал, чем они были не очень довольны и шептались, вероятно, уже по этому поводу. Вечером Том постучал в мою дверь и следующие три вечера до глубокой ночи мы безотрывно читали «Грозовой перевал». Уходил Харди сонный, а когда мы дочитали роман, он и вовсе потянулся и по-детски улыбнувшись, словно ребенок, знавший заранее, что ему откажут, заявил: — Может, я останусь здесь? Мы поместимся, не сомневайся, — заверил он, подмигнув. — Ну уж нет, — твердо ответила я. — Почему? — не сдался он. Вот ведь черт, знает, что не соглашусь, но тянет время. — Просто я так хочу! — И чего же ты хочешь? — Чтобы каждый из нас спал у себя. — А мои желания не в счет? — Ты сам просил держать их под контролем, — хихикнула я, — да и обещал вроде тоже. — Вы жестоки, мисс Московитц, очень жестоки, но я право не смею нарушить наш уговор, потому я откланяюсь. Добрых вам снов, — сказал он, войдя в образ, но прежде, чем выйти из номера вдруг наклонился и оставил на моей щеке поцелуй, а после отскочил, словно нашкодивший ребенок и довольно улыбнулся.