poppy field

Первый учебный день

      Чимин растягивается в кровати, словно кот, вытягивает руки и ноги, тянет носки параллельно полу. Встаёт, делает утреннюю разминку. В эти моменты он не особо соображает, потому в голове только перекати-поле. Бабушка стучит в комнату, спрашивает проснулся ли он, Чимин кивает, не думая, что женщина его не видит. Она входит, видит, как парень занимается, немного подгоняя, говорит, что сегодня первый день в школу. Чима снова кивает, встаёт с пола, окончательно просыпаясь. Перекати-поле наконец-то сменяется нормальными мыслями. Пак тут только пять дней, но жизнь в деревне теперь не кажется ему адом. По крайней мере, тут нет мамы, которая всё утро орёт на него, заставляя подниматься раньше и что-то делать. Иногда Чимин задумывался над тем, почему же маму воспитывала бабушка, а она всё равно такая нервная и злая на весь мир. Когда Чимину приходило это в мысли в очередной раз он просто трусил головой, стараясь переключить себя на что-то другое. Вот и сейчас он делает то же самое, забивая голову предстоящим знакомством в первую очередь с учителями. Пак всегда говорит, что половина успеха в учёбе зависит от первого впечатления учителей на тебя, и сам не представляет, на сколько же он прав. Больше всего Чимина волнует классный руководитель — так не хочется, чтобы это была какая-то старая и мерзкая жаба, которая не умеет общаться с детьми. Хотя, вспоминая бабушкины слова, парню кажется, что самому старшему учителю в этой школе максимум 30. Теперь же вспоминает о том, что у него как минимум двое знакомых в школе, уже что-то. За все каникулы он так ни разу и не позвонил Тэхёну или хотя бы Чонгуку, но они пару раз переписывались о всякой ерунде. На самом деле Чимин просто готовился к учёбе в новом месте, заранее проходя некоторый материал.       Натягивая форму Пак вертится перед зеркалом, отмечая, что выглядит в ней просто шикарно. Он боготворит дизайнера: кремовые штаны в сочетании с рубашкой на его тело подходят идеально. «Не обтягивает и не сильно широкое, то, что нужно. Никто не будет пялится на меня из-за формы, как в Сеуле», — Чимин вспоминает штаны в обтяжку и рубашку, что висела как сопли. Часто его по заднице шлёпали девушки, надеясь «оригинально» познакомиться, но Чим лишь шарахался от эдаких креативщиц. А так-то он довольно неплохо выглядит в чём угодно, иногда кажется, что и в мешке из-под картошки он будет прекрасен. Проверять, конечно, никто не будет. Бабушка уже зовёт Чимина на выход. Они выйдут сегодня пораньше, чтобы бабушка успела познакомить Чимина с его классным руководителем и учителями. Почему-то на каникулах у неё постоянно не хватало времени.       — Знаешь же, что первый урок — язык? — бабушка закрывает двери, пока Чимин её ждёт, — конечно, знаешь. Кто ведёт знаешь?       — Да, бабуль, знаю, Юнги, — вздыхает, — потому радуюсь.       — Я думала, ты будешь бегать от него, — удивляется Субин, — хотя, куда уж тут денешься, выхода нет, как и другой школы.       «Именно», — проносится у парня, пока они идут к зданию школы. Несмотря на то, что в деревне все друг друга знают, детей тут уйма. Слава богу, что Чимину не придётся протискиваться через толпу малышни. Бабуля проходит по коридору, следуя в учительскую, а Чим за ней хвостиком. Двери открываются, с женщиной все здороваются, она в ответ тоже. Когда бабушка отходит, Чимин замечает, что сидят только шесть человек: Намджун, Хосок, Сокджин, Юнги и ещё две девушки, возрастом приблизительно как и парни. «Хороши «учителя», — первая же мысль, которая возникает у Пака, когда он видит, что одна из девушек буквально липнет к Юнги, а другая пытается её одёрнуть.       — А где остальные? — возмущается Пак Субин, — время — двадцать минут восьмого.       — Директор Пак Субин, — автоматически переходит на официальный разговор Чимин, — думаю, учителя, которые тут сидят — не виноваты.       — Парень, лучше с директором так не разговаривать, — говорит «липучка», за что Юнги незаметно пытается её подпихнуть, но Чимин всё равно замечает. Сложно не заметить, когда смотришь только на него. Но девушка, не поняв своей ошибки, продолжает, — кто вас так со старшими учил говорить?       — Сонхи, заткнись, — сквозь зубы шипит Юнги под дурацкую ухмылку Чимина. Хочет продолжить, но Субин останавливает его, поднимая ладонь, — извините.       — С этим разберёмся потом, — бабушка кидает пренебрежительный взгляд на Сонхи, жалеет о своём решении, — это Чимин. Мин Чимин.       Все парни сначала несколько секунд тупо пялятся на Субин и Чимина, что как ни в чём не бывало стоят. Больше всего это удивляет Мина, чью фамилию позаимствовала бабушка. Чимин что-то жестами показывает Намджуну, тот сразу понимает. Нам аккуратно пихает Юнги, чтобы тот подыграл для девушек. Мин щёлкает пальцами, встаёт из-за стола, подходит к Чиме, обнимая его за плечи. Хосок, Джун и Сокджин переглядываются — помнят, что тогда с пляжа Юнги ушёл за Чимином, перед этим узнав об ориентации парня. А сегодня у младшего чуть зажившая, но, видно, разбитая губа. Бабушка, кстати, Юнги сказала о том, что он будет классным руководителем внука, ещё когда тот устанавливал роутер — как в воду глядела. Юнги вещает, что Чимин — его племянник, но вынужденно остановился у Пак Субин. Мол, у Мина места в доме нет. Чима соглашается, будто подписываясь под каждым словом. Тихо, так, что никто не слышит, спрашивает у бабули кто всё же его руководитель. Субин взглядом кивает на Юнги. Теперь уже Чимин хлопает глазами. Улыбается, вылетает из учительской под недоумённые взгляды учителей. Бабушка отправляет за ним Юнги, чтобы тот нашёл младшего, а сама остаётся с персоналом, обсуждая рабочие вопросы и дневной план. Мину не приходится долго искать Чимина — он недалеко ушёл. Юнги хватает его за плечо, подтягивает, поворачивая к себе, как в ванной тогда.       — Ты почему ушёл? — злится Мин, — так не принято.       — А принято не говорить, что ты мой классный? — звучит слишком уверенно, — можно было бы и предупредить.       — Откуда мне знать, что ты не знаешь, — бухтит Юнги, спрашивая сам себя, почему не говорил об этом, — если тебе так не нравлюсь я, мы с Сокджином можем махнутся классами, не впервой проворачивать подобное. Можешь к нему ходить за помощью, у нас так можно. Особенно внуку директора.       — Нет! — Чимин краснеет, — я буду к вам ходить, учитель Август, — последнее говорит, когда видит учеников, что уже успели зайти.       Юнги согласно кивает. Не сейчас они при детях будут выяснять отношения. Мин ведёт парня к своему классу, просит подождать за дверью, когда звенит звонок. Все сели за парты, Юнги заводит новенького. Тэхён, к удивлению Чимина, сидел один. Учитель представляет Чиму классу, повторяя легенду про племянника и неожиданную нехватку мест в доме, чтобы про него не поползли слухи. Бабушка просто сразу предупредила Мина, что не хочет, чтобы все в школе знали, что это её внук. То, что он изменился, в этой ситуации играет на руку всем: Чимина никто не задирает, бабушку никто не трогает. И только Юнги думает о смысле ему прикидываться. Наверное, из уважения к горячо любимому директору. Чим приветствует присутствующих, проходит, плюхаясь на свободное место возле Тэхёна. Мин начинает урок, а парни начинают трындеть.       — «Мин Чимин», — передразнивает Тэ, — с каких пор это вы с Юнги родственниками заделались?       — Да это легенда, чтобы меня не долбили, — коротко кидает Чимин, задумавшись, спрашивает, — как так получилось что вы с Мином друзья?       — Намджун и Хосок были одноклассниками Юнги, это ты знаешь, — пожимает плечами Ким, — потом мой братец притащил в их компанию Сокджина. Мама начала ругаться, что они гуляют, а я дома сижу. Мне-то не особо хотелось, но она меня выпихивала, думала, что стесняюсь, а я смирился. Хосок позвал Чонгука что бы мне не было скучно, он всего-то на год нас с тобой младше. Ну и как-то приелось. Это было ещё когда мне лет шесть было.       — Эй, базар! — Мин сложил руки на груди, пытаясь найти источник шума, но тщетно — по шёпоту не понять, кто именно бубнит, а зрение у него ни к чёрту, — тихо, я тут урок вести пытаюсь.       — С этим понятно, — чуть тише говорит Чимин, — почему Юнги — Август?       — У тебя все вопросы про Мина? — притворно злится Тэ, — потому что за ним девушки в деревне пачками бегает, а он их отшивает. Тупые девочки не поняли тогда ещё почему его так зовут, потом уже было поздно. Его так вообще учитель Сонхи начала после Хосока называть. Она та ещё стерва, к тому же одна из тех, кто бегает за Мином.       — Мерзость, так и называть не хочу теперь. — Кривится Чим, слыша имя учительницы, переходит на другую тему, — ты, я вижу, историк прямо.       — Так с Хосоком и не такого наберёшься, — пожимает плечами Ким, — вообще, каждый из хёнов — ходячая энциклопедия. Четыре учителя на улице, из них два ещё и дома. Хорошо хоть не Юнги с его литературой.       — По-моему, нормальный предмет, — становится на защиту Юнги Пак, — но я больше рисовать люблю.       — Класс, покажешь? — получает кивок в ответ, — а я вот музыку люблю. У Намджуна, кстати, есть свой альбом, он просто обалденный.       — Хах, у него такой голос, что ему только китов в фильмах озвучивать, — смеётся Чимин, стараясь делать это тише.       — Никогда не слышал «Моnо» от RM? — щурится Тэхён.       — Шутишь? Это самый шикарный альбом в истории музыки, — радуется, что есть с кем обсудить песни для души, — я думал, что он не сильно популярен.       — Это Намджуна альбом. Только я тебе ничего не говорил.       — Чего? — тянет Чимин, — не гони. Юнги поворачивается, на этот раз снова не узнаёт чей-то шепот. Решив перехитрить болтуна, делает хитрый ход.       — Может, выйдешь, за меня урок проведёшь? — обращается непонятно к кому, а смотрит так, что и не понятно на кого, — если уж я такой скучный, что хочешь меня переговорить.       Пак совершенно не осознаёт, что по сути это был план Юнги, встаёт, идёт к доске. Мин опешил: такого он точно не ожидал. Вот почему шёпот был незнаком — прежде Юнги его не слышал, потому и не мог определить кто болтает. А с Тэхёном всё ещё проще — он сидит один обычно, потому Юн на него и не подумал. Чимин буквально выхватывает из цепких пальцев Юнги стилус, что-то пишет на доске. А что ему? Он готовился, темы схватывает налету всегда, потому что у него есть личная система, с помощью которой всё легче воспринимать. Пак что-то увлечённо рассказывает в аудиторию, которая даже проснулась от такого нежданчика. Мин стоит так, что закрывает доску, и с открытым ртом смотрит на двенадцатиклассника, что с лёгкостью рассказывает какие-то заумные правила, при чём правильно. Чимин просит его отойти, дабы не закрывать ученикам вид на всё, что он пишет. Юнги кивает, уходит за свой стол. Что же, если парень такой умный, пусть и ведёт урок, а Юнги займётся бумагами. Лишнего времени не бывает, как считает сам Мин. Тем более, что за урок можно не переживать — вон в каких надёжных руках. Но занятся бумагами не выходит, потому что засматривается на то, как ведёт урок младший. Все слушают, в аудитории ни звука, а Чимин мерно покачивается, записывая и расписывая всё до мельчайших деталей. Юнги поражают не столь познания Чимина, сколько то, что он умудрялся и не пропустить то, что говорит Мин и с Тэхёном поболтать. На самом же деле всё это отмазки для самого себя, ведь Мин засматривается не на работу младшего, а на его лицо, на светлые волосы, который тот то и дело смахивает. Не совсем осознавая, что делает, Юнги достаёт резинку, и по ходу того, как Чимин объясняет, стягивает ему волосы в хвостик. Ученики воспринимают это как тёплый «родственнический» жест, а у Тэхёна и Чимина немного клинит мозг. Чимин глупо улыбается, отворачиваясь к доске, тянет «спасибо». Тэхён хихикает, отмечая, что нужно бы спросить об этом Мина. Паку уже не кажется его любовь безнадёжной. Он продолжает так вести урок, ни на что не отвлекаясь. Наконец-то время урока подходит к концу, все уходят в другой класс. Тэхён просит Чимина подождать его. Когда кабинет полностью пуст, Тэхён подходит к Юнги.       — И чё это было? — хихикает в кулак.       — Это я у вас хотел спросить, какого чёрта вы мне урок срываете? — Мин пригрозил пальцем, — в следующий раз ты пойдёшь, умник. Тебе повезло, что Чимин тупанул и вышел сам. Ему же повезло, что он такой заучка, — тарахтит Юн, но его перебивают.       — Я не за это. Ты так нежно на него смотрел, как Сонхи на тебя. А потом ещё и хвостик ему сделал.       — На что намекаешь? — изгибает бровь Юнги, — хочешь сказать, что я с ним флиртовал?       — Вы были бы шикарной парой! — Тэхён сразу закрывается, чтобы старший не дал леща, — Учитель и ученик… М-м-м…       — Эй, стой, ты не боишься со мной об этом говорить? — лепечет Мин, когда Тэ уже скрывается за дверью.       — Я не ворона, а ты не пугало, чего мне тебя боятся, — пропевает уже из коридора младший, оставляя Юнги одного.       «Чего? Какая ворона, какое пугало?» — думает и Чимин, к которому вышел Тэхён, и Юнги, что прекрасно понимает к чему это. Весь день Тэхён таскает за собой по кабинетам Пака, говоря имена учителей, помогает ориентироваться в школе. На большой перемене они обедают вместе с Чонгуком, который как-то странно смотрит то на Тэхёна, то на Чимина. А Чима так и ходит целый день с тем хвостиком, что ему утром заплёл Юнги. Предпоследний урок — рисование, а ведёт его, как ни прискорбно, Сонхи. Не самое приятное открытие для Пака, учитывая, что весь урок он ловил на себе испепеляющий взгляд, а в конце она вообще раскритиковала его внешний вид, снизив за это балл. Чим нарисовал обалденнейший портрет, но учительница настояла на своём. Мол, «где это видано, что по школе ходит парень с хвостиком», но Чимин плюнул на неё, за что и поплатился. Спорить с мерзкой особой не хотелось, но и полностью прогибаться под неё он тоже не будет. Выходя из класса, Чимин выхватывает у учительницы рисунок, который та смяла, выкидывает его на пол. Не замечая, случайно врезается плечом в Мина, затем отпихивая его: пришёл к Сонхи, а это ещё больше злит Чима. Коротко смотрит, уходит, а за ним бежит Тэхён, пытается успокоить. Юнги видел, как младший что-то кидает, потому осматривает пол, находит скомканную бумагу. Поднимает, раскрывает и сердце колет от этого.       — Вау, я тут так красиво вышел, — Юнги рассматривает мятую бумагу, на которой сам изображён, — но почему Чимин это скомкал и выкинул? Он, наверное, так старался…       — Да что ты, какой Чимин, — порхает вокруг него девушка, — это же я нарисовала, дала Чимину, а он сжал и выкинул… Я так расстроена!       — Да? — чуть не рычит Мин, — тогда именно потому, что это нарисовала ты, тут подпись «Jimin»? По-моему, мы с тобой уже говорили по поводу наших отношений.       — Я… Я для него нарисовала, — уж совсем тупую отмазку придумала девушка, но решила не провоцировать, переводя тему, — за чем пришёл? Или за кем? За мной?       Прилично уже разозлённый Юнги ничего не говорит. Даже не спрашивая, берёт со стола журнал своего класса и уходит, оставив девушку с её глупостью наедине. Мин смотрит в расписание класса, потому что собирается занести журнал, который забыли забрать ученики. Мину повезло, потому что у него сейчас нет последнего урока и он с чистой совестью может уйти домой. Но его ловит в коридоре директор, сообщая, что сегодня уходит домой пораньше. Мин кивает, понимая, что теперь с чистой совестью домой уйти не получится. Когда уроки закончатся будет уже темно, а отпускать Пака одного по темноте кажется Юнги не лучшей затеей. Занеся журнал Намджуну, Юнги идёт в свой кабинет ожидая последнего звонка. Теперь-то он разобрался с бумагами, не отвлекаясь на рассказы Чимина. Спустя, кажется, вечность, по зданию слышится мелодия, что означает окончание учебного процесса. Юнги летит вниз, чтобы не пропустить случайно Чимина. Но среди разбредающихся по домам ребят, Юнги не видит белёсую макушку. Покрутив сам себе у виска, направляется домой. Пока сам идёт, думает о том, как Чимину удалось так быстро смыться. Юнги проходит возле своего поля с маками (да-да, того самого), вспоминает как года четыре назад они с Сонхи, когда ещё дружили, решили по телефону «пошутить». Они забрались в середину поля, набрали рандомный номер, а когда трубку сняли, Сонхи начала стонать. Тогда им это показалось дико смешным, но сейчас Юнги понимает какую глупость они сделали. Не дойдя и до середины поля, Мин слышит негромкие всхлипы с его стороны, так там ещё и светится что-то. Нахмурившись, Юнги идёт на свет, матерясь, что луна освещает всё это дело дополнительно. Пройдя немного, звуки усиливаются, и Юнги понимает почему. В темноте, среди красных цветов, немного покачивается та самая белёсая макушка. Старший подкрадывается, наблюдает, как в свете фонарика от телефона Чимин пытается снова нарисовать Юнги, точно такого же, как и в классе. На бумагу то и дело капают слёзы. Мин не знает как утешать в таких ситуациях, поэтому просто со спины обнимает младшего. Последний совсем не пугается, узнав минов одеколон, что смешивается с запахом полевых цветов, которые тут есть кроме маков.       — Ты чего ревёшь? — носом старший утыкается в тот же хвостик, — кто тебя обидел?       — Никто, не важно, — вытирая ладонью слезу хрипит Чимин, — всё нормально.       — Опять у тебя всё нормально? — возмущается притворно Юнги, а сам гладит неосознанно белые волосы, — выкладывай уже.       — Скажи своей девушке, — гундит Пак, скидывая с себя руку, — что не обязательно было мять мой рисунок. Если вы с ней утром из-за меня поссорились, то виноват тут точно не я, и, уж тем более, мой рисунок.       — Какая девушка? — Юнги сдвигает брови к переносице, понимая суть происходящего.       — Не строй дурака, — будто безразлично, мычит Чимин, — та, с которой вы тут кувыркались четыре года назад. Я узнал её голос, можешь даже не оправдывать себя. Можешь скрывать эти отношения от кого угодно, но не от меня. Да и тем более, утром вы были вместе, она на тебя липла, как банный лист к заднице, а потом ты к ней пришёл. И даже не думай, что я поверю, если ты скажешь, что утром она сама лезла, а к ней ты пришёл, чтобы она вернула тебе деньги, которые ты ей давал, и что вы вообще не встречаетесь.       — Но ты ведь поверишь? — задаёт риторический вопрос Юнги, но Чимин всё равно отвечает.       — Поверю. Но знаешь почему? Потому что я идиот, которому нравится натурал. И всё же, с ней ты тогда кувыркался, прямо на этом поле.       — Ты не идиот, — протягивает Юнги, вновь путая пальцы в вылезших белых прядках. Добавляет, — да не было у нас с ней ничего. Мы в телефон стонали, прикалывались. И почему я тебе должен это доказывать?       — Я тебя не заставлял.       Юнги фыркает, поднимается, и поднимает за собой Чимина, помогая тому собрать всё. Чимин бухтит, что уже не маленький, но Юн всё равно берёт того за руку и выводит из поля. Пак постоянно краснеет от этих действий, которые старший выполняет, не задумываясь о подтексте. Прямо как утром — завязал хвостик другому парню, ну что тут такого? И сейчас: гладил по волосам, обнимал со спины, и, наконец, взял за руку. Так они за руки и шли до самого дома молча. Уже в самом конце, когда они подошли к дому Чимина, Юнги отпускает руку младшего. Они уже, вроде, и попрощались, но у самой калитки Юнги окликает Чимина.       — Портрет очень красивый. Я сразу понял, что это ты нарисовал. — Говорит тихо, будто боясь напугать, — мне жаль, что Сонхи так поступила.       — Ты не виноват, — Чимин скрывается за забором, — никто не виноват. — Пак же не понял до сих пор, что Юнги всё знает про его рисунки.       Юнги ещё немного стоит у калитки дома, но потом идёт к себе. Правильно ли он поступил, когда в тот день отрезал Чимину крылья своими словами? Кому он сделал хуже: себе, или Чимину? Голова кругом идёт от вопросов про парня, которого несколько лет назад пытался забыть Юнги. В отличии от Чимина, у него это отлично получалось столько лет. Именно поэтому, увидев его на пляже, сначала так отреагировал. Узнать его было задачкой не из лёгких. Только вот парни отличились друг от друга: Чимин влюбился и сразу это понял, а Юнги до последнего отрицал в себе это, даже чуть с другом не поцапались. Все пять дней, которые Юнги не видел Пака он переживал, что не сможет себя сдержать в один момент. И даже сейчас обещает себе не обращать так много внимания на Чимина. Мин до сих пор себе не отдаёт отчёта в том, кто ему нравится, потому продолжает думать, что ему нравятся только девушки. «И вообще, у него болт между ног, вот!», — убеждает себя в последний раз Юнги, когда хлопнув дверью комнаты и завалившись на кровать моментально засыпает. Прямо в одежде, не купаясь и предварительно не готовясь ко сну.