***
В Армаделе армия Лайдена остановилась с целью запасов еды и оружия, этот город как раз был последним перед Интенсем. Крепость была небольшой, чуть меньше Нехтика, довольно скучный, но не тронутый армией Гардарики. Так, как площадь города занимал не столь большую, то их армия полностью окружила все границы для защиты. Никто так и напал на них, ведь, в городе нет ничего ценного, что есть Лайдене или в Интенсе. Нахождение города на карте не было отмечено. Карта состояла лишь из больших участков населения, столицы и точки возможной атаки, мелкие поселка, деревня, округи не входили туда, только командиры и их заместитель могли знать о них, для экстренной остановки. Для команды офицера было достаточно и этой точки для усиления своих рядов. Был центр, где каждый день собирались люди, для отдыха, для скорби, поскольку рядом с центром находилось кладбище, которое пополнялось еженедельно солдатами из других секторов. Мест там не хватало, так что, их город только рад принять их и закопать в священную мать землю. Когда умершего закапывают, то по традициям их предшественников было принято приглашать батюшку для очищение души, он отпускал их грехи и служил проводником в мир, где нет термина войны, голода, боли и чувств, с которыми они уходили на фронт и держали штурм в течение жизни, которая составляла менее 5 минут. Существовало пару музеев, посвящённые живописи, откопкам и конечно военный музей, самый большой из всех зданий. Был один огромный театр, как раз сегодня проходило множество пьес и выступлений разных тематик, длительности, сопровождения. Некоторые солдаты отпросились туда, хотели вновь оказаться в обществе людей, а не среди вечно немых товарищей солдат. Сам мужчина не знал, что ему делать эту неделю. Вроде и дел много, но в то же время он устал работать на постоянной основе. Его друг предложил сходить в театр, но он с самого детства их не любил. Не видел в нем настоящего искусства, однако, сказать такое любителям не мог, так что, просто вежливо отказывался. Вообще, он хотел погулять по городу, но в то же время сходить в какое-то заведение тянуло. Время подходило к ужину и тут его пробило на мысль сходить в ресторан. Вечная каша, суп на воде и кусок хлеба уже поперёк горла стоит, хочется что-то нового. Идти одному не хотелось, а позвать некого. Никто из солдат не понимал его и найти общий язык казалось сумасшествием, а звать для того, чтобы молчать — тогда лучше одному пойти. Ночные фонари освещали квартал, по которому он бродил с правительства на базу. Множество людей гуляли там и занимались своими делами. Наверное, приятно жить без забот, для офицера это было трудно понять. В детстве вечные издевки отца, а сейчас сам стал таким же, только мягким и понимающим. Идя по городу, он вспомнил того, с кем он бы сходить в ресторан, растущая среди палаток торговцев фиалка дала ему идею, причем шикарную. А кто это был — и так было всем понятно, особенно высшему чину, люди не одобрявшие его действия по отношению к оружию. Посмотрев на ручные часы, сделанные мастером для подарка на 18-летия парню, они показывали без тридцати шесть, что говорило о коротком времени, данное майору. Он устремился в небо, вдыхая холодный воздух, будто запасаясь кислородом перед встречей с Вайолет. Собирает силы в кулак и уверенным шагом он направился на базу, где девочка его ждет, мучительно ждет лишь его одного. Прошагая около пяти кварталов, он свернул к большому ряду палаток, обычный бы человек не понял, где чья, но, он не первый раз в таких живет. Вайолет точно должна быть в его уголке, ни в чьем другом. Открыв ее, как и ожидалось, дева-убийца сидела на стуле и пыталась по приказу Гилберта подделывать почерк других людей. После первого отчета, он решил ей дать более сложное задание, лучше писать, нежели каждый день чистить ружьё от ржавчины. Такое нужно, чтобы писать за мертвых людей письма домой, они прощаются, через ее письма под диктовку мужчины. Родители лишь улыбаясь через слезы попрощаются с ними, храня свои чувства в землю к ним. Они вечны и так же искренне, как и в дни их жизни. Не дружившая с пером девочка уже неделю стояла на одной точке, молча посылая все неудачи к сатане, вверяя бога в помощи она пробовала множество раз сначала и столько же раз проваливалась. Она хотела уже выкинуть перо в сторону, вцепиться руками об голову и ненавидеть себя за несовершенство. Но, видя это состояние ее отчаяния в глазах Гилберта, начинает руки тянуться к ней, чтобы обнять. Война, ах ты война, заперла все его действия в клетку, как ты могла… Солдат бессилен перед ней. Только судьба решит, но сейчас ему всем желанием нужно ее отвлечь. — Вайолет, если ты не можешь справиться с этим, то оставь это позади. Я сам. — идя к ней, маленький цветок сжала бумагу в своих руках и явно не собиралась сдаваться, но перед командиром она не могла показать свои неудачи, порвав бумагу на две части, она осознала ошибку своих действий. — Видимо не сам…- вдохнув он сел рядом, пытаясь отобрать разорванные листы с ее красных от напряжения рук, чтобы она дальше не стала выводить себя на критическое состояние. — Извините. — молча отдав документы, точнее остатки она отпустила голову, стиснув все что можно в тиски. В последнее время у нее все не выходит, ни отчеты, ничего. Вайолет чувствует жалость командира к ней и говорит, что все прекрасно, но это же не так. — Что ты? Все хорошо, у каждого что-то не получается. — откинув листы в сторону, мужчина локтем облокотился об стол, за котором они сидели, заглядывая душу даме, в самую глубь, хотев увидеть хоть какой-то проблеск жизни, но как всегда — мимо. — Кстати, не хочешь прогуляться? Мы бы могли сходить в ресторан, например. — пальцем он проводил по столу, ногтем царапая поверхность дерева, для кого-то этот звук омерзителен, для него же он прекрасен. — В ресторан? — наблюдая за его действием, думала миледи о его предложение. Стоит ли ей ходить с ним по улице рядом? Брат его говорил всегда, чтобы Вайолет даже рядом с ним не стояла в свободное время, не смела трогать даже пальцем. Дал понять, что у неё нет шансов приблизиться к майору. — Да. Ты бы поела что тебе угодно, выбор будет велик. — слегла, улыбнувшись, он заставлял ее смущаться, еле видный румянец появился на лице, от чего парень пришел в шок. — Но, я не думаю, что в таком можно куда-то идти… — посмотрев на свою потрепанную военную форму, которая уже мала на ней. Выдана она была ей в лет 10, как раз на размер больше, но сейчас она сдавливает её все сильнее. — Хм, так можно купить тебе одежду новую, в чем проблема? — выпрямвшись, он не понимал источника проблемы. Денег у него было хоть тарелками ешь, а она была одна. Девочку не покидали мысли о словах Капитана Дитфрида, но и отказываться она не хотела. — Я все-таки должна отказаться… — брови сошлись на переносице, все-таки слова капитана были серьёзным для неё основанием остаться тут, в одиночестве. — Вы можете пойти без меня, а я буду дальше тренироваться. — Да почему?! — резко поднялся офицер и пытался понять, почему чуть ли не все время он слышит одни отказы, что не предложит на все у неё ответ «нет». Лишь приказы без слов берет все, нет, он сегодня точно этого не позволит ей. — хочешь или нет, но ты не можешь отказаться! — Вы мне дали задание, пока я не сделаю его, то с этого места не сдвинусь. — упрямо сказала Вайолет и потянулась к краю стола, чтобы взять ещё один лист. Гилберт кулаком ударил по столу, что девушка дрогнула рукой, но схватила листы, которые из-за удара начали падать вниз. — В чем проблема? Во мне? Неужели ты не хочешь находится рядом со мной? Я страшный? Злой? Противный? Объясни мне уже, почему ты постоянно мне отказываешь? — девочка не ожидала такой реакции, а эти вопросы застали её в тупик, она же это имела в виду, далеко не это. — Вайолет! — Капитан Дитфрид сказал, чтобы я не подходила к вам… — если бы не сказала правду, то он бы дальше начал задавать столь плохие вопросы о его внешности, для неё он был самой яркой личностью, но, он светил не ей, а другой особе. — Поэтому, я не могу пойти с вами. У вас уже есть девушка. — Кто? Девушка? Откуда она у меня, если я сутками нахожусь с тобой… Дитфрида ты слушаешь, а как меня, то одни «нет» я слышу… Чем я хуже него? — Гилберт получил ответ, но о какой девушке шла речь? Ведь она не видела никого рядом с ним, мог только кто-то из солдат сказать о какой-то левой женщины, с которой может когда-то общался по работе. Все же он наорал на неё из-за вины его заботливого брата. Стыдно стало, но и обидно, что она послушала его, но не офицера, который не маленький уже и ему решить, кому можно находится с ним, а кому нет. — Извини…но, я правда хотел сходить с тобой куда-нибудь… —…Если же ваш брат меня не отругает, то я бы с радостью бы составила вам…компанию. — одернув рукава она воспряла духом, а вот парнишка, наоборот, не понял этого действия. Она же все время с ним, как он мог вообще к ней подойти…кажется, когда он был в отъездах он мог приезжать, а может когда армия была в городе. — Я обещаю тебе, что он тебя не тронет пальцем. — раз его армия оказалась столь слаба перед его братом, то ему придётся заставлять друга следить за ней, а вот он как раз ненавидит Дита. Ходжинс с самого детства не мог его терпеть, вечно главный и вечно злой. Поэтому, это как раз будет стеной перед девочкой. — не пиши ничего, сегодня ты точно будешь до самой ночи со мной. — Так точно! — встав она отдала часть, хотя она уже поняла, что идёт не на задание. Некий инстинкт руководил ею как марионеткой, со временем командир стал видеть, что она сопротивляется этому и хочет ей помочь. Хотя-бы чтобы она не отдавала каждую минуту ему честь, а отдала что-то более ценное для него. Из-за долго спора на улице наступила кромешная тьма, однако, это только сильнее создаёт романтическую обстановку, сколько же сил и крови он потратил, чтобы оказаться среди людей с тем самым зверем, к которому так неравнодушен. Вайолет никогда тут не была, в отличии от парня, а он вот был тут ещё, когда учился в академии. Это было их первое задание: найти место оппозиции и подавить её, однако, у них имелось лишь несколько орудий, небольшой запах боеприпасов и карта. С этого задания он выучил все точки сбора алкашей и наркоманов, на которых с другом натыкался и убегал как свинья от топора. Вспоминая это, он даже широко улыбнулся, а девочка не понимала причину такой радости, улыбка была жарче солнце, так и обжигало до самых костей. Дойдя до самого ближайшего магазина одежды, они зашли без раздумий. Видел бы Гилберт такие глаза дамы, которая впервые попала в публичное место. Магазин был фирменный и поэтому тут закупались самые обстоятельные девушки. Один этаж, но он весь заполнен всякой атрибутикой: украшения, одежда, обувь, головные уборы и многое, того, чего девочка даже не знает названия. Они договорились, что ей лучше купить платье, нежели юбку и кофту. Пройдя по несколько рядам платьев, она нашла то, что так сильно понравилось, но офицеру показывать не стала, подумала, пусть будет сюрпризом. Гилберт понял это и пошёл на диван возле примерочной, где и сидят те, кто приходит с женщинами на шоппинг, только в отличии от них он полон любопытства, что же она себе выбрала. Надеялся на что-то лёгкое и изысканное, только не военная форма, это будет для него кошмаром. Продавщица подошла к девочке и когда увидела выбор Вайолет, лишь одобрительно кивнула, хотя была поражена, что такая маленькая девочка стоит в военном кителе и в шортах. Пока женщина искала её размер, Вайолет стала выбирать туфли, видя из журналов, они должны подходить под цвет платья, под сложность и под высоту каблука. Через пару дюжин моментов она нашла то, что ей бы точно подошло. Гилберт сидел на диване и смотрел куда-то в бок, разглядывая людей, которые тоже, как и они пришли с целью что-то приобрести. Даже не заметил, как Вайолет зашла в примерочную. После пару минут, он услышал стук каблуков перед ним, очень близкие, думал, что к нему подошел консультант, но когда посмотрел, то решился всех мыслей разом. Перед ним стояла сказочная дама в красивом бежевом платье, подобному сухому песку в Сахаре. Оно тянулось до самого пола, пышная юбка, составляющаяся из множества слоев прозрачной батиста, как раз создавала образ великой аристократки южных краёв, она так и разветривалась по своей воле верх, готовясь принять взгляды мужчин. Ремешок подчеркивал её талию лёгкой лентой такого же палитры, которая была в прекрасном состоянии. Обтянутый верх до самых плеч было самой женственным местом, где должна быть рука кавалера, её спутника. Полупрозрачная ткань из множество кружевных узоров лёгкого характера укрывала её руки до локтя, демонстрируя изысканность и скромность. Тёмная верёвочка из нежного шифона обхватывала её спину и держала это платье на её нетронутом никем теле, переплетена была крайне сложна, но именно она создала превосходность её выбора. К платью прилагался роскошный платок, закрывающий чуть ли не всю обнаженную спину, это служило для дам, которые не хотят сверкать этой ночью. Тоненькие голени были закрыты завораживающими туфлями серого цвета, покрытые тонким слоем бархата, чтобы цвет казался лёгким, слабым и расплывчатым. Небольшой каблучок был лишь в качестве дополнения, а также служил для элегантности походки. Стук каблуков, с целью привлечь цель, а дальше захватить её — хитрая женщина умела этим пользоваться, Вайолет это было не к чему, одно присутствие сводило чувства Гилберта на 180 градусов. Подошва была выполнена из качественной кожи, дабы при рыхлой земле держали человека стойко. Самая изюминка была в прокладке внутри. Она была мягкой и эластичной, принимала любую форму ноги, практичность от них была гораздо больше, чем виднелось на первый взгляд. На самом верху была расположена небольшая застежка, чтобы при быстром шаге пятка выдерживала давление и не соскакивала, мешая этим движению. Полу золотая застежка и бархатная линия, как раз подходили под её стиль. Солдат после увиденного потерял дар речи, будто склеили все слова в скотч и закрыли в чулане. Изумрудные глаза смотрели на неё сверху вниз, запоминая каждую деталь её образа. Парень, конечно, думал, прикидывал, что она могла бы выбрать, но никак не это. Это платье, туфли, лицо, удивление на его реакцию — запретная книга, закрытая на ключ, который лежит где-то на дне падины. Позади Вайолет стояла ассистентка, мило улыбавшись, что смогла выбрать для неё то, что сведёт ее мужчину с ума. В этом образе нельзя ей было дать лет 10, наоборот, она выглядела как взрослая женщина лет 18. Сделавший первый шаг к нему, каблук звонко ударился об пол заставляя всех обратить на неё особое внимание. Мужчины других дам смотрели на неё, не отрывая глаз, что и начало их злить и офицера тоже. Он не собственник, но и может наблюдать, когда на неё смотрят известные миллиардеры, чиновники и генералы и каждый думает о своём непристойном. Когда он вернул свои глаза к девочке, то она оказалась шаге от него, замерший от неожиданности, он смотрел ей прям в грудь, от чего ещё сильнее покраснел. Это платье подчёркивали её декольте, пусть оно было и не большим, но мысли о том, что хочется дотронуться не покидало его. Что же он творит, офицер, гордость семьи думает о таком. Лишь мысли являлись местом, где он мог думать, о чем угодно, о ком угодно и когда угодно. — Вам не нравится? — девочка смотрела на него сверху, видя лишь затылок, который уже был в лохматом состояние, ранее падавшие две пряди волосы увеличились в раз пять. —…Нравиться. — долгая пауза и до ужаса горячее тело от возбуждения. С него уже капал пот, прям на пол, отчего парень уже рукавом вытирал лоб. — очень нравится… — Я долго выбирала его, однако… — она села на корточки, чтобы увидеть его лицо, ожидая недовольства, она узрела его смущение на всех точках. Слегка улыбнувшись, она маленькой ручкой дотронулась до его щеки. Столь горяч, что рука во время прикосновения дернулась. — я рада, что вам нравится, Майор. — Вайолет… — Майор круглыми глазами полных потребств смотрел на неё, на руку на его щеке, да и вообще на неё в целом. Сегодня она вовсе другая, более свободная, интонация стала мягче. Никто не думавший майор о таком поведение её подопечной растерялся в первых секундах. — я хотел бы…сказать тебе что-то…важное. — Что же? — детские глазки уставившись в очаг уже её прекрасных глаз, которые метались в сторону, возвращаясь к ней. — Я… — парень думал, что сейчас подходящий момент, боялся упустить её человечность сегодня, мимолетный сон, который почти сбылся. — Я… — Мисс! — Гилберт не успел договорить свою мысль, поскольку к ним кто-то подбежал и дотронулся до плеча девочки. — Да? — встав в полный рост спросила она, смотря на консультанта, который задыхался в собственном поту. — Мы хотели бы вам предложить кое-что. Так, как парикмахерские сейчас не работают, то мы могли бы вам сделать красивую причёску к вашему новому образу. — милосердно смотрела она на лохматый хвост мадемуазель, который никак не вписывался. — Как вы на это смотрите? — Я даже не знаю… — она не имеет права решать сама, ведь она солдат, горит желание сказать ответ самостоятельно, но не может. Гилберт, немного подумавший решил сам взять инициативу в свои руки. — Если ты хочешь, Вайолет, то пусть сделают. — голос позади выражал согласие, отчего девочке стало легче дышать. — Тогда…да? — с неким вопросом ответила девушка, обернувшись назад, чтобы глянуть на парня, который добровольно кивал головой с лёгкой улыбкой. — Прекрасно! — вскрикнула женщина зрелых лет и пригласила её пройти в отдельный отсек, где сидит их личный мастер. Помимо магазина одежды — они могли предоставлять и иные услуги. И оказалось, что у них есть второй этаж, который они закрывают вечером за шторками, будто там ничего нет. По словам девушки, которая занимается волосами цветка, там огромный салон красоты. Этаж поделен на четыре части, и каждая из них занимается определенным заданием. Первый был косметический: девушки приходили туда с целью сделать качественный макияж, подровнять брови, накрасить ресницы и множество того, что нужно даме на разных встречах. Второй отсек был солярий: город был не из тёплых, лето было всегда прохладным, но, а девушке хочется выглядеть загорелой, как будто приехала с круиза, так что, салон такие хлопоты брал на себя. Третий отсек: как раз тот, где сидит девочка — парикмахерская. Красивый наряд, макияж, а на волосах перекати поле, хотя в первую очередь все внимание падает на причёску. Мастера, имеющие много инструментов, могли за пять минут из запутанных волос сотворить красивый шэгги, который требуется большим спросом. И наконец-то, четвертый отсек: педикюр и маникюр. Кавалеры при встречи целуют дам в руку, в знак приветствия, но будет ли им приятно целовать неприятные руки с ужасными ногтями? Нет, поэтому они существуют с целью сделать этот момент приятным и незабываемым. Все эти отсеки связаны с друг другом и работают сообща, занимая из-за этого первую позицию в самых лучших салонах города. Сейчас Вайолет сидит на стуле, закутанная в защитку, чтобы волосы не упали на платье. — Что бы вам хотелось видеть на волосах? — осматривая их спросил мастер. Волосы её были мягкими и аккуратно пострижены, что в сотню раз порадовало человека. В каких-то местах отдавал запахом табака и сырости после дождя. Женщину поразило это сочетание запахов в ее небрежных волосах. — А чтобы мне подошло? — у неё волосы всегда собраны в хвост, затянутый в тёмную ленту и, кроме этого, она не имела ничего делать и даже не знала, какие виды причёсок существует. — Хм…да все, к вашему лице все краше. — немного ехидно посмеялась девушка, даже завидуя такой красоте. — давайте сделаем что-то пышное и изысканное? — Давайте. — уверенно проговорив, Вайолет доверилась в руки профессионала. Она даже не знала, что можно ожидать, главное, чтобы майору понравилось. Цель девушки было сделать ей лёгкую и романтическую причёску, из-за её длины волос она могла сделать ту самую королевственную конструкцию на её пшеничный волосах. Собрав прямые волосы в хвост, она с помощью резинки делает большой пучок, чуть ли не на самом затылке, чтобы он был виден всем идеально. Завязав хвост, она берет шпильки и постепенно вытаскивает понемногу пряди волосы, закалывая невидимкой. Парикмахер создаёт объем, подобно её юбке, множество слоев придаст ей желаемый результат. Просто пучок — не интересно, она придаст сказочность. В тумбе она берет пару цветков нежно красного цвета и пару небольших белых бусинок, чтобы они окружали лепестки и давали им блеск. Закрепляя на те же невидимки, она уверено выбирает место для стычки, опыт работы не даст ей ошибиться. Сзади она выглядит как барышня королевских кровей, но нужно и перед сделать на таком уровне. Повернув девушку к себе, она думает о дальнейших действиях. Её локоны спереди хорошо ей помогут, взяв плойку, парикмахер умелыми ручками закручивает её волосы по самых верх, ожидая, когда плойка начнёт творить магию. Пару секунд и одна сторона готова, со второй она делает тоже самое, не ошибаясь ни на миллиметр. Взяв расчёску, она поправляет её чёлку и где-то убирает кривые концы, оставалось самое важное — зафиксировать результат. Взяв фирменный лак, мастер просит ее закрыть лицо и по всей площади распыляет то, что продержит это на целую ночь. На столе у неё осталось пышное белое перо, оно послужит ей украшением впереди. Зацепив его, работник смотрит на неё со стороны, проходя по кругу, чтобы что-то подправить. Довольным результатом она поворачивает её к зеркалу. — Вуаля, нравится? — с угрюмым взглядом, она показала на зеркало, где находилась девушка. Вайолет даже не узнала себя изначально, ничего такого волшебного у неё не было, но ей сразу понравился результат без капризов. — Очень… — пристав со стула, кукла подошла вплотную к зеркалу смотря на себя, будто изучает. Перед ней другой человек, который красив и любим одним мужественным майором. — интересно, а ему понравится… — Конечно. Если он так на ваш образ отреагировал, то тут вообще отвал всегда будет. — она убирает защитку и поправляет её платье, чтобы ей была доступна вся картина. — не бойтесь, вы прекрасны. — Хорошо…спасибо вам большое. — немного улыбнувшись женщине, которая дала обычными словами ей поддержку и уверенность, та уронила флакон лака на пол, немного рассмеявшись, она кивнула ей в знак принятия благодарности. Гилберт все это время сидел на одном месте, не двигаясь вообще. Этот образ застрял в его голове, ничего лучшего он не видел с самого рождения. Это платье казалось ему гранью её женственности и жестокости. Чтобы он не сказал ей, она принимала, как должное, а сейчас, она приняла душой. Душа у неё живая ещё, только не пользована. Гилберт исправит это, запустит механизм её чувств и покажет путь, где она будет их познавать. Он дотронулся пальцем до своих губ, представляя, как майор целует её в своём сознание. Такое приятное чувство появилось по всему телу, что он даже забылся и отдалился от внешнего мира. Каждый день парень придумывает сценарий, который не сбудется, не осуществиться из-за его происхождения. А если бы они встретились в другом месте, что было бы тогда. Он тоже думал об этом, но ничего не мог придумывать логично, более реалистичного. Много ненужных теней окружали его, обсуждая за свои поступки по отношению к ней, но сейчас аристократ просто проведёт вечер с девушкой, так, как ему хочется. Выдохнув, офицер посмотрел на дверь, куда они зашли час назад. На его же глазах ручка опустилась, а дверь приоткрылась. Медленный шагом из проёма начинается появляться человек, когда он уже вышел полностью, то свет упал на даму, показывая её, как куколку. Майор быстро вскочил и подошёл к ней, встав на одно колено. — Что вы делаете… — непонимающе она смотрела на его действия и не могла понять их смысла. А он же, встав на одно колено протянул свою руку к ней навстречу. — Дай мне пожалуйста руку. — робко сказал он, терпеливо ожидая её шага к нему. Девочка, не думая, протянула руку и положила на его. Что она увидела было шоком. Мужчина лёгким движением губ прикоснулся к её исцарапанной руки, короткое прикосновение, а чувств сколько вложил в него, можно бесконечно описывать. Когда-то майор давал ей книгу о манерах, там было описано, что нужно делать в таких ситуациях, она помнит и пробует продемонстрировать. Убрав правую ногу назад, наклонившись чуть вперёд, она поклоняются, медленно и осторожно. А он лишь поражается ещё сильнее. — Ты…очень красива сегодня. — все ещё держа Вайолет за руку, он улыбается ей и глаза сверкают как у обречённого влюблённого человека, её губы сложились в уточку и не знают, что стоит сказать, какое первое слово ему сказать. — Я…могу сказать о вас тоже самое. — небольшая пауза, создаёт интригу, а конец будто тёплым ветром проходит по его и так красному лицу. Встав, военный ещё раз поражается её виду и показывает рукой к выходу. — Постой пожалуйста там, я сейчас оплачу и приду. — теплотой он сжал её руку и не хотел отпускать, но он и не отпустит. Пусть их когда-то и будут разделять километры, Гилберт все равно будет её держать, не давая упасть в пропасть. — Хорошо. — короткий ответ и лёгкой походкой она отправилась к центральному выходу, ожидая своего спутника. Двери были стеклянными, можно было увидеть яркую улицу, где царствует жизнь. Люди разных возрастов ходят по каменной дорожку и наслаждаются звуками города, что может быть романтичнее простой прогулки с дорогим тебе человеком. У Вайолет как-то неожиданно появилось такое же чувство, как будто ей тоже хочется оказаться среди этих людей с майором и гулять, просто гулять. Не думая ни о чем, столько мыслей из-за одной картины, забылась девочка и не заметила, как к ней уже подошёл мужчина. — Пойдём? — открывая дверь спросил юный господин, прохладный воздух проник в магазин, развевавшая её волосы в разные стороны. На минуту ей показалось, что эта дверь — путь к свободе без вечных приказов и упрёков товарищей. Она уверена шагнула вперёд, выходя на улицу уже иной личностью. Везде стояли лампы, освещавшие улицы, сопровождая их. Все птицы уже давно спят, но если бы они увидели их вдвоем, то начали петь своим звонким голосом историю любви двух людей разных берегов. О их чувствах, которые не были когда-то сказаны, о любви, которую они не могут показать друг другу из-за бетонных стен, разделяющих их. Сколько времени не было, Гилберту казалось, будто он с ней вечность, короткая линия судьбы, дарующая этот вечер им. Звук машин и разговоров людей, создали атмосферу спокойствия, а небо укрывало их от бомбежки с самолётов. Предусмотрительный майор до встречи с ней заказал столик на веранде, где будет видно все людскими глазами. Идя по городу, она непроизвольно наклонилась свою голову в бог, прям на его руку. Она тянется к теплу, которое исходит от него. Офицер перед ней открыт, но она закрыта от всего мира и от него тоже. Несколько кварталов пройдя, они оказались на месте. Перед ним было небольшое здание. Оно напоминало особняк генерала Берлина, где он открыл бизнес, развивая гостиницу для иностранцев. Несколько веранд для уединения виднелись лучше всего, металлические решётки в виде сердец были порогом здания и улицы. Они сделаны не только для декора, но и для непослушных детей, которые везде бегают. Белоснежная тюль за которой скрывался сам ресторан внутри, небольшие калитки с цветами и синяя дорожка для входа в дверь из красного дерева, покрытая лаком. Кукла стала запинаться с решений зайти туда, считая, что солдату там не место. Но, она согласилась пойти, хочет или нет идти надо. Как и ожидалось, Гилберт открыл дверь, дабы пропустить девушку вперёд, а сам же отстал на пару шагов. Перешагнув порог, запах сразу добрался до неё. Он был смешан и не известен для неё, такой сладкий, манящий, приятный… У солдата даже слов не найдётся, это не подаётся её понятиями. Рядом с входом стояла касса, где и принимались гости. — Добро пожаловать в ресторан Круиджи. Чувствуйте себя, как дома. — это был мужчина, юный, лет 25. На её вид он показался и вправду доброжелательным по отношению к гостям. Сам парнишка был одет в рабочую форму: белая рубашка молодила его на несколько лет, позволяя позабавиться со временем, а черные брюки создавали брутальность серьезной личности. Аккуратно уложенные волосы без единого торчавшего волоска и небольшая черная бабочка. Приятный на вид человек, не только внутри, но и с наружи. — Спасибо. Вайолет, иди в 3 веранду и выбирай любое для тебя место, а мне нужно подтвердить бронь. — Гилберт показал ей рукой, где именно находится место их и как туда добраться. — Так… Хорошо. — перед людьми сказать такое — не правильно, успевшая исправить предложение, она пошла к месту, где она проведёт этот вечер. — И так, назовите свое имя и фамилию. — сказал он и взял в руки журнал, чтобы найти его в списках, бронировавших места. — Гилберт Бугенвиллия. — наблюдавший за своим солдатом, однотонно проговорил мужчина, считая чужих взглядов на ней. А их было немерено и каждый смотрел по разному, думавшие о своем, улыбающиеся с разным посылом. — Так… Нашел. Скажите, то, что вы отметили в списке ещё актуально? — в книге было указано на цветы, который он попросил их купить до их прихода. Какой вечер без красивого подарка? Гилберт был обязан что-то вручить ей. — Господин? — Майор заострил внимание на нескольких людях, которых он знал, рассчитывал возможность с ними вступить в скандал из-за Вайолет, что не услышал человека. Офицер спокоен до тех пор, пока не трогают его людей, вещей, секторов их армии. — А? Да, все в силе. — сказал парень и пошёл за девчонкой следом, с опасной смотря на всех, кроме женщин. Все-таки чувство тревожности не хотело его никак покидать. Сам зал напоминал его гостиную в Лайдене. Стенки обклеены обоями с изображениями тополей в серебренном палитре, хороший знак для любителей растительности. Вышитые из тонких нитей картины разных размеров с портретами известных историков, чиновников, офицеров и моряков. Под каждым портретом было описание для не знающего населения, если кто-то опаздывает на встречу можно прочитать содержание, узнать много нового и сократить время. Потолок напоминал яркое солнце раздельное на множество небольших точек по сторонам. Люстры, сделанные из настоящего золота, отдавался в желтоватый свет, что способствовало хорошему освещению в некоторых местах. Оформление люстры было в стиле королевских времен 16 века, множество хрустальных подвесок создавали утонченность, а неограниченное количество стоящих свечек царственный вид. Свечей хватало на 5 часов, поэтому после окончания их работы они включали настольные лампы на столах. Пол был сделан из черно-белых керамических плиток, скромно, но изысканно. Обладание огромной прочности они выдерживают большой вес, способствуя долговечной работе. На каждом столике находилось по одной лампе, пару свечей и ваза со цветами. Было приятно выбирать каждый день определённый вид цветов и везде ставить их, чтобы не было разногласий. Сегодня на столах красовались жёлтые розы, недавно сорванные с земли, они издавали лёгких запах лепестков, которыми заваривают чай. Зал был заполнен народом разных кровей, национальностей, статуса. Все были такими нарядными, одетые в вечерние костюмы, платья, явно место не для бедных. Мужчины разговаривали с девушками о чем-то свободном, не запретном, могли даже обсуждать, то, что видят. Мелькающие официанты быстрым темпом разносили еду за столики, угождая каждому без исключений. Гилберт чувствовал себя тут как-то скованно и не из-за общества, а из-за того, что не придумал план разговора с Вайолет. Он не знал о чем можно с ней поговорить, главное, чтобы темы были не военные. Зайдя в веранду, мужчина был поражён видом. А вид был на звёздное небо, где мерцало множество разных звёзд, а луна была центром внимания. На таком виде девочка выглядела незабываемо прекрасно. На стенках были пристроены пару небольших ламп, для освещения входа, тающие внутри свечки так и показывали свои чувства этой необычной паре. Девочка была отвлечена небесными синением тел, которые смотрели в ответ, загадочно завораживая её глаза. Майор, севший рядом не спешил её звать, а лишь смотрел туда, куда и она. Изучая небо, где тысячи мерцающих разноцветных огоньков складываются в причудливые фигуры, завораживая взор двоих. Давним давно люди считали, что это горят фонарики, закрепленные на хрустальном небесном своде. Но, это было более прекрасное слово для девушки — звезды. — Красиво… — еле шевеля губами сказала она, не отрывая глаза от манящего света луны. Она была столь тоненькой, что из далека она казалась как лист бумаги, застрявшего в воздухе. — Звезды всегда прекрасны. — изумрудные глаза, которые при свете ночном начали казаться ещё насыщеннее, чем когда-либо перевели свой взор на девушку с пером в локонах волос. — Да, как жаль, что я не знаю о них ничего. — посмотрев на Гилберта у неё появился румянец, который был виден больше всего. Ветер сопровождал их, укутывая с свои руки, не подпуская тех, кто может их разлучить. — Смотри, видишь это сплетение звёзд? — Майор начал показывать кончиком пальца на звезды, которые должны быть во внимание куклы. — Да. — есть просто звезды, разброшенные по сторонам, а там, где он показал пальцем виднелась некая конструкция, которую впервые она смогла запечатлить. — Это созвездие малой медведице. Оно видно невооружённым взглядом, без использования телескопа. Данное созвездие состоит из 25 звезд, пусть ты их не все видишь, но фигуру медведице можешь увидеть отчетливо. — Гилберт рассказывал медленно, чтобы она запомнила все, что считает нужным для неё самой. Множество звёзд, а он может их различить и рассказать все, что он знает, живший до войны он занимался тем, чем считал для себя манящим. В детстве, его дедушка увлекался звездами и имел собственный телескоп, который прослужил не одно столетие. Маленький Гилберт любил ходить к нему по выходным, чтобы понаблюдать за космосом. Дед рассказывал ему все, что знал и вместе с ним изучал новые данные от ученных, пытаясь что-то и самим открыть. После смерти, Гилберт так и не подошел к телескопу, не хотев давить на больное. А сейчас, он сам рассказывает о звездах, будто отучился в училище астрономии семь лет. — А это? — девочка выпрямила руку, указывая цель его внимания. Сгусток был уже больше в раза два, составляющий из большого количества огоньков. — А это большая медведица. Семь больших звёзд создаст фигуру ковша, которая и будет является медведица. Она, кстати, граничит с другими созвездиями, которых уже не увидишь глазами. От малой они отличаются лишь строением звёзд и размерами. — мужчина показал, где начало, а где конец и как не перепутать его с другими небесными телами. Девочка кивала, когда он поворачивался к ней, узнавая все ли ей понятно. — Вы столько знаете…звезды во мне не проявляли особый интерес, а теперь… — Вайолет смотрела куда-то вдаль, где была лишь пустота, чёрное ничего. Оружию командира становилось иногда печально, что она не может сказать то, чего он не знает. Поделится тем, что ему будет интересно слушать, мечта не имеющие шансы для осуществления. — Я знаю много, но не все. Есть вещи, которые мне так же, как и тебе неизвестны. — пытаясь спасти ситуацию, он взял ее руку в свою теплую ладонь, понемногу сжимая. Второй рукой он потянулся к ней, притронувшись до её лица, невесомо провел по щеке костяшками, пришёптывая что-то про себя. — Но все же… — под нос проговорил он, пытаясь подобрать нужные слова для ее понимания, чтобы поняла и осознала. — мне будет просто приятно слушать тебя. — Даже если я буду говорить неинтересные вещи? — каждый может ляпнуть не то, что-то обидное, пустое, не имеющегося смысла. У Вайолет всегда такое происходит, придумывает красивые предложения, речь выдаёт отчёт. Она не может открыть в себе другую сторону, как майор. — Конечно. Говори все, даже если это не будет интересно. — кивнув, он приподнял руку, зовя официанта, вечные разговоры на голодный желудок скоро превратятся в рычание шизофреников. Официант подошёл через определённое время, закончив с другими людьми он увидел жест, спеша к мужчине уже по дороге готовил меню. — Добрый день, прошу прощение за ожидание. Мы предоставим вам меню, а вы выберите то, что вам нравится больше всего. — паренёк бережно положил меню на столик, за которым они сидели и пошёл к другим, ожидая заказа. — Вайолет, чтобы ты хотела поесть? — задумчиво открывая журнал, начал говорить офицер, изучая меню. — Ну… Даже не знаю. — она не знала, какая еда существовала помимо каши и супа на воде, девочка даже не знает запах мяса жареного на огне, что говорить о остальном. — Тогда выберу я. Думаю, что стейк средней прожарки, клубничный коктейль и…десерт. — отмечая глазами он подбирал самое главное — десерт. Никогда не умел выбирать его, поскольку сладкое не любил, помимо шоколада. — Точно… Шоколадное пирожное, облитое ванильным кремом. Согласна? — Да. — легко кивнув, дева повернула свои голубые глаза в сторону зала, который скрывался за шторками. Все знающие, умелые, адаптированные и она одна не понимавшая… — Тогда решено. — Гилберт резко захлопнул меню, что девочка аж вздрогнула от такого хлопка. Такие хлопки означали только одно — взорвалась воздушная бомба. Позвав официанта, Гилберт, указывает ему на блюда, которые он бы хотел заказать. Вайолет поражается тому, как он быстро может найти общий язык с людьми, ведь официант улыбался ему явно не из-за обязательностей. Отдаленная девушка от общества не обладала таким умением и была лишь тенью среди людей, чьё существование можно назвать фатальной ошибкой. Сидев за просторным круглым столом, где расстояние от Гилберта изменилось в сантиметрах, она пыталась как-то сама начать разговор с ним. Проводя ногтями пальцев по белоснежной скатерти, создавались складки, не имеющие формы, помимо кривых линий. Кукла поджала ноги к стулу от чувства неопределённости, которое нынче ей было знакомо. Майор, смотревший в сторону, услышал хрип со стороны девочки, не задумываясь над источником хрипота, повернул голову и увидел, как дама опустила голову, взирая на деревянный пол. — Всё хорошо? — нервозным голосом спросил девочку, от которой исходил столь болезненны звук хрипоты её лёгких. — Да. — короткий ответ, в ожидании успокоить его тон на обычный, зная уже, что он не поведется на это. Гилберт изучал ее многие бессонные ночи, узнавая ее по частям, запоминая ее тона и жесты, поэтому поверить, что у нее все хорошо — невозможно, хотя потому, что она почти на него не смотрит. — Вайолет, смотри. — оказалось, когда девушка задумывалась над смыслом её существование, Гилберту подошла девушка и вручила шикарный букет роз, который рвался к даме в руки. — Что это… — такое поражение появилось на хрупкой личике, заставляющее офицера ослабить схватку на галстуке из-за сильного давление её взгляда. — Я тут подумал…принято же…да, принято дарить дамам цветы в таких местах. И я не хотел, чтобы ты была исключением. — Гилберт встав со своего места протянул ей букет цветов, показывая их совершенность. Он трепетно к этому относится и коллектив кафе раза 4 покупали букет, который ему не казался столь прекрасным, как эти. — Спасибо… — не вставая с места она аккуратно приняла с рук мужчины букет роз, вдыхая их аромат, утонченность этого цветка был в его цвете. Фиолетовые розы под прекрасное имя сочетались с её нарядом в эту звёздную ночь. — Он такой же изящный, как ты сегодня. — улыбаясь он возвращается на свое место, где он должен был сидеть сегодня. Краем глаза, он заметил падающую звезду на дальнем горизонте. — Смотри! — крикнул, не успев и сесть обратно, но какой черт это нужно, если при нем случилось такое редкое явление космоса. — Что там? — не понимающим взглядом она посмотрела в небо, где на первый взгляд ничего нет, но чуть присмотревшись Вайолет заметила огонёк, летевший вниз, оставляя позади тонкую дорожку. — Падающая звезда, в таких случаях загадывают желание. Давай же, загадай! — полон энергии проговорил он, торопя её, мимолетно стремившая вниз звёздочка ожидает желание девочки солдата. — Загадала. — её желание было нереально красивым, адресовано ему одному. Она пожелала когда-то обрести счастье для майора, вещью, деянием или же человеком, ставшим для него всем миром. — А вы загадали? — Конечно же да. — его желание было таково: встретить Вайолет ещё раз после войны и рассказать ей свои чувства, так, чтобы она их приняла, как девушка его военной жизни. — Ваш заказ готов, дорогие гости! — подошли два официанта, которые быстрыми движениями расположили еду по всему столу, оставляя место для рук. В нос Вайолет сразу забрались все запахи, пробуждая дикий аппетит. В военной базе она почти не ела, а здесь без упрёков все скушает за один присест. — Как вы и просили: два стейка средней прожарки, один бокал клубничного коктейля, средний бокал полусухого красного вина и пирожное «Француженка». Всё верно? — прочитавший список заказа, он обязан уточнить достоверность того, что парень все принёс и клиент доволен. — Да, все верно. — кивнув головой, Гилберт поблагодарил официанта, который расслабленно уходил в зал. — Много…всего… — изначально казалось, что порции будут мизерные, подчитанные калории и вес продукта, а здесь все больше нормы, так ещё и первой свежести. — Много? — задумчиво задал майор ей вопрос, не понимая, что ей не нравится. Хотя, он сразу понял, что девочка помимо обедов в армии ничего такого не могла и видеть. — Не думаю, сегодня ты можешь есть сколько угодно. — А с чего стоит начать? — взирая на еду, не имевшая понятия дама стала тянуть к одному блюду, но переключаться на другое и так по кругу. — Вообще сначала едят горячее — в нашем случае мясо. Можно запивать во время еды, а десерт — самое последнее. В любом ресторане, даже в других местах, он будет последним в очереди. — взяв в руки нож и вилку, начал говорить Гилберт выбирая место, где он начнёт отрезать первый кусочек. — Поняла. — манеры, все, что нужно ей сейчас соблюдать. Взяв в руки нож и вилку, девушка начала резать мясо, которое первое время не хотело ей поддаваться. — Черт… — Давай помогу? — облизнув палец, где стекал соус, офицер протянул руку, чтобы та отдала порцию ему. — Ладно, все равно не выходит. — трясущими ручками, дева оторвала тарелку со стола и через всю площадь протянула её к нему. Гилберт решил ей уже все мясо порезать на кусочки, чтобы не затруднять трапезу. — Так-то лучше, теперь можешь не пользоваться ножом. — отдав блюдо обратно, начал сам ужинать, закидывая в рот первый кусочек горячего мяса. Уже года три, не едя что-то подобное на глазах распылал, как будто ему лет 17. Мясо прям, так и таял во рту, создавая нежных вкус на кончике языка, а соус доминировал рецепторы внутри. — Вот это я понимаю — еда. — не сдерживающих наплыв эмоций, начал комментировать юноша, прожевывая блюдо во рту. — А тебе как? — Очень вкусно, даже не хватает слов, чтобы описать все прелести блюда. — для неё это мясо оказалось очень небесной едой. Перед её носом сразу открылись все горизонты в кулинарии и организм получил тот витамин, которого так не хватало. Ресторан поразил их двоих, Гилберта особенно. Давно он не видел что-то настолько качественным для его уст. Особенно итальянское вино с сладостью в конце добавил намного больше красок, нежели прозрачная вода. Красивая подача, оформление соуса возле мяса, красивая поливки ванильного крема на пирожном — радовало глаз. Ресторан учитывает все до мелочей, не давая шанса остаться недовольным. Ему было приятно оказаться здесь, но самое главное — майор дал попробовать что-то новое Вайолет. Еда намного лучше новой винтовки, снаряда, сапог. По её лицу можно было увидеть удовольствие от выбора мужчины. Не зря он давал ей книги, за все время трапезы, она соблюдала все правила приличия, показывая себя благородной девицей. Этот вечер мог длится целую вечность для командира. — Тебе понравилось? — с ноткой нежности спросил свою подопечную, которая убирала пятнышки со своего рта мягкой салфеткой. — Очень, а Вам? — её глаза вновь оказались на нем, чем-то сверкавшие очаги дамы не давали ему покоя все эти часы, проведенные с ней. — Безусловно да. Этот вечер был прекрасен, когда-то обязательно сходим сюда дважды. — с уверенностью заявил мужчина, обязуя её согласится провести с ним такой же вечно ещё раз. — Обещаешь ещё раз пойти со мной? — Обещаю.***
Дойдя до второго этажа перед куклой, открылся вид на ресторан, оформленный в виде некого флота. Деревянный пол, сделанный из ровных досок, был уложен параллельно от неё. На всю площадь был расстелен ковёр красного цвета, украшенный небрежными узорами, напоминающие волны во время штурма; небольшие золотистого оттенка лепестки разгуливали по нем, как по небу; в середине стойко расположился медальон состоящий из множество маленьких деталей: листья, веток, эслимов в знак бесконечной любви людей; края были небрежно разорванные, подобно канату, не справившись весом на просто порвался на тоненькие не послушные нити. По бокам находились огромные зеркала без единой царапины, отражая свет он показывал свою недоступность; бока были сделаны из металла покрытые золотой краской для сочетания интерьера; на верхушке демонстрировалась корона из сложных сложении волн, чьё присутствие им не в руку. Много столиков были раскиданы по разных местам, для резонанса при ходьбе. Люстра была лишь дополнением, ведь по сторонам красовались свечки, сделанные в форме цветов. На каждом столе были постелены синие скатерти с золотыми концами. Было ощущение, будто ты хочешь по саму море, не касаясь её, а где-то виден конец. Гилберт провел её за руку к столику, который он присмотрел. Отодвинув стул, он приглашает её присесть, как прислуга ожидает свою хозяйку. Здесь ей было комфортно, знающая кукла уже не была столь впечатлительной, нежели 4 года назад, но также смотрела не с привычной на обыденные вещи детским взглядом. — Итак. — Сев в стул Гилберт создал интригу для дамы, которая уже искушалась в ожидании ответа. — Что хочешь попробовать первым? — Думаю, что салат, шашлык и что-нибудь на десерт, а ты? — смотревшая во всю говорила девушка, пытаясь предугадать его предпочтение к еде. — Как обычно, свинины в сыром соусе и бокал хорошего вина. — улыбавшись сказал он, ломая все её варианты его выбора. — Ах ты… — закрыв меню, она сотворила дабы серьёзное выражение лица, но от этого Гилберту лишь хотелось смеяться. — А ты знала, что когда злишься, то выглядишь как обиженный зайчик? — с харизмой в голосе сказала он, готовясь принять удар её слов, однако, Вайолет лишь покраснела от представления её в роли белого, маленького зайчика, отчего, офицер лишь нежно и с лаской посмотрел на неё. — Здравствуйте, выбрали уже свой романтический ужин? — девушка поклонилась перед новыми гостями и готовилась принять заказ. — Да. — сказала девушка, указывая на то, что они выбрали вдвоём. Однако, Гилберту стало непонятно, почему она стала говорить с женщиной, а не он. — Пс, Гилберт. — кто-то сзади его позвал странным способом, подобно маньяку, человек дотронулся до его плеча, готовясь дать в лицо с ноги, Гилберт повернул голову, после увиденного лишь скорчил недовольное лицо. — Слушай, Клент, ты за мной следишь что-ли? — это оказался его старый приятель, который случайно увидел его позади себя, когда поднимал ложку. — О да, за тобой и за столь прекрасной особой. — кивнув ей, мужчина очень широко улыбнулся, отчего у Вайолет прошла дрожь по тему. — Вайолет, познакомимся с этим дуралеем — Клент это Вайолет, моя девушка, Вайолет это Клент мой надоедливый друг. — с раздражением говорил он, смотря то на друга, то на девушку. Зная этого не воспитанного дурака оставлять Вайолет с ним было бы большой ошибкой. — Приятно познакомиться. — встав с места, дева сделала красивый реверанс, поклонившись заставила забыть мысли, которые были у Гилберта в голове. — Мне тоже, Мисс. — подойдя к девушке чуть ли не в притык, он встал на одно колено, легко присутствуя даму через поцелуй в руку. — Раз ты занят, то Гилберт, давай завтра пройдёмся по центру? У меня есть пару идей для тебя. — повернувшись к командиру, спросил юноша, заглядывая в душу, которая в данный момент готова его убить голыми руками. — Идей? Ладно, только уйди с моих глаз. — уже огрызаясь прорычал он, в надежде, что тот сразу уйдёт и не будет ему мешать. — Так точно! Ха-ха, удачи вам тут. — с насмешкой, Клент хлопнул его вновь по плечу, из-за чего Гилберта повело в дрожь. — Жестоко ты с ним. — сев обратно обронила дама, не ожидая такой ответки от него. Вайолет тоже не была рада такому человеку, видно было распутный был парень. — Зная бы ты его столько, сколько я — на месте бы улучшила. — уже с упрощённым выражением лица посмотрел на неё, в ожидание ответа. — Надоедливый? — с тонкой интереса стала расспрашивать офицера, который не хотел по виду уже говорить. — Невыносимой до срыва психики. — после того, как он в академии облил его холодной водой, Гилберт уже возненавидел его всем сердцем. Вечный приколист, но если его тронуть, то уже все виноваты, а он душка. — Ну, не нервничай ты так. Он же ушёл. — хлопая по столу, она приглашала его сесть обратно и думать лишь о ней. — Ладно, из-за него нельзя портить тебе такой день. — вновь с приятный лицом посмотрел на неё, излучаясь ярким светом свечей. — Какой? — в её планах не было никакого события, чтобы он так говорил, а вот от него она могла ждать все, что угодно. — Узнаешь, злой зайчонок. — смеясь с её задумчиво лица, вновь начал прокалываться над девушкой, что ещё больше её злило. — Да не зайчонок я! — крикнув ему в лицо, девушка надула губы и сложила руки в крест, протестуя с его дабы комплимента. — Да, конечно. — кивнул в знак поражения, но она, как и была злым зайчонком, так и осталась. Вечер прошёл прекрасно, поужинав они погуляли по парку, разглядывая разные места, которые только виделись вдали. Вайолет вовсе забыла о Атланте, биографии Гилберта, она просто отдыхала за такое долгое время. Успела покататься на лошади, однако изначально боялась даже к ней подойти, если бы не Гилберт, то она так и стояла в 10 метрах от неё, гладя устрашающим взглядом. Увидела огромное озеро, которое было похоже на воду в ведре, в разгар осени, оно было ещё тёплым, майор объяснил, как вода может сохранять теплоту внутри себя и почему оно становится теплее с каждым опусканием вниз. Познакомилась с некоторыми детьми на улице, даже умудрилась поиграть с ними в прятки, хоть из неё игрок не огонь, но детям она была наилучшей. Небо постепенно покрылось лазурью, закрывая всех от уставшего солнца, чья работа была закончена на сегодня. Придя в отель, кукла была уже вся измотана, уставшая и счастливая. Подойдя к лестнице, её остановил парень. — Вайолет, возьми ключи и поднимайся в номер, мне нужно кое-что купить. — упорно уставившая девушка лишь кивнула, провожая Гилберта взглядом. Он даже не выслушал, а уже ушёл, будто и не стоял рядом с ней. Может что-то срочное случилось. — И куда он… — заинтересовано спросила саму себя дама, не осознавая поступков кавалера. Поднявшись на третий этаж ей открылись ряд номеров. С одной стороны были одноместные, а с другой двухместные. Узкий коридор из бежевого линолеума, раскрашенный в разные стразы с помощью тонкой кисти с лохматым концом — были схожи на пол в первом отсеке. Стенки были не столь примечательны для неё — тусклая краска розоватого оттенка закрывала голый бетон, давней постройки. У них было номер люкс, служивший для аристократов или же долгожданных гостей, кем являлся офицер. Дверь показывала из себя стойкое дерево; качественно сглаженное до единой иголки на поверхности; ручка из титана, сверкавшая при первых лучах света; своеобразные вырезы на дереве в виде украшения и дополнения к стилю внутри. Дотронувшись до ручки, по протезу прошёл ток, достигая её чувствительных плеч, которые сразу же приняли напряженный вид. Распахнув дверь, ей попался прекрасный вид номера. Двуспальная кровать напоминала хоромы Марии 2; спинки вырезанные в форме крыши католической церкви, где изображены разных вид растительности — животный мир; две возвышенности для вещей добавляли образ тонкой фантазии инженера; пышный матрас чисто белого цвета без единого пятна, напоминал снежное поле, где не ходила нога человека; две больших подушки одетые в серые наволочки с повторяющими узорами восточного происхождения; такое же одеяло, мягкое и нежное при прикосновения, наполненный перьями грациозных птиц; простынь сшитая из тонких ниток, выполняла сложную комбинацию показали ей свое превосходность; ножки, державшие кровать выбитые из метала, покрытые под слоем бежевой краски итальянского производства придавали соблазн самых критикующих дам. Рядом с кроватью стояли две небольших тумбы для вещей; там же стояли лампы, приятного сияния ночью; ножка, на которой находилась декоративная свеча была украшена лепестками монголии, напоминающие опавшие листья в теплом озере; плафон превращал яркий свет в лёгкое свечение мелькающей луны; сам плафон был нежно красного цвета, смешиваясь с цветами в комнате создавал композиции классической музыки средних веков. Один огромный шкаф, где мог поместиться человек, не сковывая даже свои движения, поделился своими тайнами внутри; 5 полок для одежды небольшого диаметра, несколько полок для обуви и огромный отсек, где располагались вешалки. Два кресла стояли перед окном, по словам людей иногда небо окрашивалось в яркие цвета, где виднелся млечный путь; бархатная спинка расслабляла спину после долгой работы; шелковистое сидение заставляли ноги позабыть о понятии «боль» и «усталость»; бархатистые подлокотники замедляли движение крови по венам, давая отсрочку для продуктивной работы; чехол соответствовал цвету кровати, выполненный из атласа, создавал апатию, так и хотелось в них упасть в сон. Вайолет осмотре все начала раскладывать вещи, запевая свою любимую песню из далёкого детства. Немного подтанцовывая, её руки умело раскидывали вещи по углам, ожидая окончания ресурсов в чемоданах. Закончив все, она отправилась в душ, чтобы освежиться от волнительного пота её мокрых чувств. Роскошная ванна отдавала цветовым освежителем, давая гостью почувствовать себя на природе в солнечный день. Включив воду, она начала медленно стягивать тяжёлую одежду с своего девичья тела на холодную плиту белого окраса. Кончиками пальцев на ногах кукла готовится окунуться в реку, однажды принявшие её чувства, пробывая её на температуру, все тело одним касанием покрылось мурашками от соприкосновения с водой. Небольшой туман образовался в ванной, закрывая её виды для мужчин, чьё присутствие тут неуместно. По шее в воде, Вайолет расслабилась свое тело, ранняя небрежно свою голову на край ванны. Водица вытаскивает её негативные эмоции, оставляя лёгкую нотку пряностей в её душе. Девушка была готова сутками там лежать, приняв все шампуни, гели и маски на себе, экспериментируя, дама не заметила звук открывающей двери, а лишь продолжила свою детскую забаву. Гилберт, зашедший в комнату, сразу услышал звук воды из ванной, отчего у него на лице образовалась улыбка, играющую сегодня особую роль. Закончив с душой, Вайолет надела на себя лёгкое платье, облегающее талию и тянувшее до колен; на груди находилось вырез, застегнутый на пуговицы, которые она всегда оставляя в свободном положение для собственного удобства; пышные края, сделанные из маленьких цветков, открывали в её глазах маленькую девочку, которой нравится все милое; лёгкая полупрозрачная ткань прикрывала её плечи, которые сводили с ума каждого встречного. Выйдя из душа, кукла с удивлением на лице увидела Гилберта, сидящего на кровати. — А как ты прошел? — отозвалась его присутствием кукла вопросом, который позабавил парня. — Так ты пела, когда я заходил. — с ехидным взглядом он посмотрел на неё, смущавшую от своей же привычки. — Прости. — сев рядом с ним, кукла виновным глазами устремились на задумчивого офицера, который не мог понять причины её слов. — За что? Это же довольно мило, мне нравится, когда ты поешь. — парню явно нравится, когда она поёт своим нежным голосом, жаль, что она не поёт при нем, всегда считала — позором для него. — Кстати, я тут купил бутылку вина. Ты как раз хотела попробовать. — Сегодня? — теперь было понятно, куда он ходил. Да, она неделю назад задумывалась, чтобы попробовать алкоголь. По словам Гилберта вино — классический алкоголь не убивающий организм, наоборот, расслабляя его. Вайолет разумеется поверила, так же возраст требует попробовать что-то нестандартное. — А ты против? Ты все равно завтра спать будешь до дня. — со смешанным лицом глянул на удивленную даму, которая поражена его памятью. — Ну, не надо тут. Не до дня, но раз купил… — Девушка уже вытаскивала со шкафа два бокала для вина. Чистые бокалы среднего размера как раз вписались в рамки для мужчины. — ладно. — Прекрасно, давай бокалы мне. — протянул руку, Гилберт уже сидел с открытой бутылкой алкоголя, ожидая Вайолет. Пока он наливал винцо, у девы появилось пару вопросов, касающего самого процесса. — Есть какие-то правила приёма вина? — склонившая голову, поинтересовалась кукла, не хотев испортить приём жидкости. — В основном нет, только пить нужно медленно. Так как, ты должна почувствовать тонкий вкус самого вина. — Гилберт протянул один бокал девушке, стойко держа в руках. Он был уверен, что это вино ей понравится. Долгая выдержка делает его только вкуснее. — Хорошо…— она губами притронулась к бокалу, собирая силы в кулак, чтобы сделать первый глоток. Отпив немного, по её телу пошла не значительная дрож, сопровождаясь приятным вкусом на кончике языка. — И вправду вкусно. — Я же говорил. — Майор учитывал все её вкусы и подбирал соблюдая их до единого. Поэтому, он не сильно поразился результату его трудов. Гилберт отложив бокал в бок, потянулся к девушке, собираясь коснутся её щеки. — Ну знаешь ли… — заметив это движение, девушка затаила дыхания, боясь испугать его словами, которые должны были его смутить. — Что ты… — Просто доверься мне. — тихим и бархатным голос сказал майор, касаясь своей тёплой рукой до её розоватой щёчки. Проводя ласковыми движениями по ней сверху вниз. — Хорошо… — протезом дама притронулась до его ладони, будто хочет, чтобы тот держал её за щеку намного увереннее, нежели сейчас. Наклонившись к нему вперёд, в глазах мужчины можно было прочесть сильное смущение от вида её в одной рубашке, у которой расстёгнуты пуговицы, открывающие виды на её нетронутую по сей час грудь. На лице появился сильный румянец виденного глазами парня, чья дама ближе к нему как никогда. Девушка приближалась к нему все ближе и ближе, сердцебиение не справлялось с таким давлением от своих чувств и сдержанности. Гилберт опустил руку до её подбородка, хватаясь за него всего двумя пальцами. Притянув её красное личико к его, парень начал выдыхать горячий воздух, заставляя Вайолет прикусывать свои маленькие губки от его незначительных деяний. Между ними проходят множество спонтанных мыслей, растыкающий сок желаний распространяющиеся по всему телу, не пропуская ни одного сосуда в человеческом организме. Проявив инициативу, кукла потянулась к его губам, нежно касаясь рукой до его плеча, временем сжимая его от возбуждения, которое сегодня стало только сильнее. По невиданной причине девушка закинула свою худенькую, но гладкую ножку на его ногу, демонстрируя ему все её тело, сделанное для него. Рука мужчины ловит это движения, не теряя ни минуты касается её бедра, сжимая, как можно сильнее, чтобы она запомнила его руки на её теле. Дева нежно прикусывает его нижнюю губу, медленно оттягивая её к себе, оставляя небольшой след зубов на его сухих губах, требующиеся в соке любви. Майор тает от её прикосновений, каждое её движения — масло в затухший движок, мысли рвутся очутиться руками на её гладкой и незабываемо приятной коже. Он устремился в её глаза полные ласки, офицер делает ход конем, перехватывает её действия и он впивается в её губы без оглядки на свою скромность. Мокрые губы дамы пылают, плавятся внутри него. Проникая в рот, он заигрывает с её языком, танцуя вальс, синхронно, без единой паузы в акте. Девушка прям и падает всем телом на кровать, тянув её за галстук, который уже сдавливал его дыхательные пути. Лёжа снизу, её ноги охватывают его спину, прижимая к себе единственной для него в этом мире. Гилберт как дикий зверь из лесов цепляется руками об одеяло, сдавливая как можно сильнее, создавая множество вмятин на когда-то ровной ткани. Мужчина не может сдержать себя, чтобы овладеть девушкой до самого конца. Прервав поцелуй, Вайолет стягивает с него галстук, мешающий ему дышать, стягивая его, она замечает сильную отдышку мужчины, чьё дыхание вырывается наружу. Дыша ртом, он изображает полное возбуждение всех свои органов перед дамой, чьё платье собралось у самой талии, оголяя её ноги, которые ему хочет целовать до самых кончиков пальцев. — Вай…олет…— задыхаясь в собственном поту позвал не менее активную даму по имени. — Тише…я сама… — она теперь понимает все сама без его слов. Её чувства идентичны с чувствами её кавалера. Они чувствуют потребность в друг друге, которую ничего, кроме их близости не решит. Она хочет его ещё ближе, как можно ярче его почувствовать на себе его сильные руки. Гилберт слушает каприз своей девочки, как по щелчку оказывается близко так, что носики сталкиваются с друг другом, шокировано обмениваясь запахами табака и алых цветов. Секунда растянулась в час, она медленно, но нервозно растягивает его рубашку, которая закрывает его тело. С каждой расстёгнутой пуговицей открывается мускулистое тело, покрытое шрамами от жестокой войны. Ей хочется провести пальцами по каждому шраму, ощутив ту же боль, что и он при ранении. Откинув рубашку на пол, её глаза замерли при виде пообожжённого Гилберта; широкие плечи желающие почувствовать её руку, сжимающую от сильного возбуждения; накаченные руки, которые она так любила обнимать при каждой возможности; мускулистая и стойкая грудь была его достоинством, Вайолет сильно хотелось положить свою голову на неё и уснуть, слушая сердцебиение майора, которое стучит для нее; подтянутый живот, она проводит глазами по каждому кубику на нем, изучая то, что она могла увидеть тогда так близко. Приподнявшись к нему, платье соскользнуло с её мокрых плачь, оно могло полностью спасть, если бы не грудь. Гилберт взирает, но новые виды Вайолет. — Эти плечи… — прошептал Гилберт, повалив обратно девушку на кровать, собираясь проявить свое мастерство в ласки. — Так притягивают… — Ну же… — девушка уже не выдерживает его кратких слов, так и просит его дотронуться до них, делая с ними то, что ему хочется. Мужчина выбирает цель за целью. Проводя ладонью по ней, выбирая самые чувствительные места для поцелуев. Губами он дотрагивается до левого плеча, нанося лёгких поцелуй, который вызывает лёгкий стон девушки. Её протягивающий стон заполняет всю комнату, забирающий до самых пяток мужчины. Он обливает поцелуй за поцелуй на её тело, оставляя мокрые следы, по которым он может вернутся назад. Вайолет цепляется за его спину, царапая каждую точку, где будут сочиться кровь. Лёгкая боль преодолевает офицера, но эта боль приятна. Пусть она разорвёт ему всю спину, чем получить несколько пулевых ранений в бою. Его рука скользит по её ногам, напрягся каждую связку, сжимая и разжимая. Ноги перестали её слушаться, когда-то стойкие ноги девы-убийцы расходятся по сторонам в данном такте. Он хочет зайти дальше, выше, но знает, что ещё не время. Майор лишь ласкает, не смея зайти глубже…Время ещё не пришло.
— Я готов целовать тебя миллион раз и миллион раз остановиться. — сказал Гилберт, смотрящий сверху вниз на красное лицо дамы. — этот день… — Был лучшим… — с улыбкой проговорила девушка, чьи губы готовятся поцеловать его в последний раз… Сегодня они впервые смогли побыть так близко, дать начало концу, попробовать друг друга на вкус, ощутить каждую клеточку соблазна, а самое главное — прошли все трудности, готовясь к новым. Ночь будет спокойной, ведь Гилберт будет охранять её сон, пока она спокойно спит. Дать защиту, которой ей не хватало 4 года, подарить ей мир, который он почти закончил делать.Я готов миллион раз целовать тебя и миллион раз остановиться. Я ошибаюсь, но эти ошибки — твои черты лица. Я расстался с прошлым, ради настоящей тебя. Я с тобой пока смерть не заберёт моё сердце, но оставит тебе мою душу.