Юри!!! на льду.

— А? ВИКТОР УЕХАЛ В ЯПОНИЮ? — во весь голос заорал я. — Да, — буркнул не менее недовольный Фельцман. — Сказал, что пропустит этот сезон. Будет тренировать того мальчишку. — Юри? Этого бездарного урода? ЯКОВ, ВЕРНИ ВИТЮ. ОН ДЕБИЛОИД. — снова сорвался я. — Ты о себе думай. У тебя первый год в юниорах. А теперь пошел на каток, — так же грубо сказал Яков. Тренер тоже был недоволен. Да, куда недоволен, он был в ярости. Как Витю угораздило в Японию? И еще из-за кого? Кацуки Юри. Мысленно произнеся это имя, я злостно грыз воротник олимпийки. Ах, ты ж… — Юра, — донёсся знакомый резкий голос. — Мила, блять, отстань. — У, а что с нашим котиком? Из-за Виктора расстроился? — Заткнись! — рявкнул я. Достала. Вечно что-то надо. Я поеду в Японию. А вот нехера было уходить со спорта. Всё из-за какой-то японской свиньи. Да, чтоб тебя. Размышляя об этом, я катался, но никакой из элементов не получался. В голове один мат. — Виктор мне обещал, — я вдруг вспомнил. Этот бессовестный мне обещал программу на мои первые юниорские. Всё. Я нашел повод. И только попробуй отказать. Убью. Вот, только дождаться бы конца тренировки. Пока был перерыв, ковырялся в инстаграме. Хер его знает где он сейчас. Мне попался недавний пост Никифорова. Ха-ха! Всё складывается прекрасно. Я тайком с телефона заказал билеты в Японию. Яков узнает тогда, когда узнает. Ничего говорить не буду! И не сказал. Всю дорогу я был в бешенстве. Руки так и чесались. Хотел по приезду «раскрасить» тому лицо, а Виктору… Виктору… Хм. Я никогда не выражаю свои чувства прямо. Наверное этот павлин, кхм, шикарный павлин догадывается, что я его любил, но всегда это скрывал. Мне-то лучше. Я мог вытворять разное. Виктор… кхм… даже вот так говорить горло не дает… был моей первой любовью. До встречи с Алтыном, но сейчас не об этом. Я прилетел. Японский я знаю (отец и мать вечно настаивали на изучении языков) не так хорошо, как английский и русский, но послать его я смогу. Да, первое, что я учу это мат и что? Так быстрее запоминается. Я нашел этот горячий источник. Как оказалось он один единственный. И снова всё мне на руку. Приехав туда я оставил вещи, мне сказали, что Виктор и эта свинья на катке. Дали адрес. Я поймал такси и поехал туда. В раздевалке увидел Кацуки. Ох, уж мразь. Такой спокойный. Такой… такой… агхр. — КАЦУКИ ЮРИ! — заорал я. — Я ГОВОРИЛ, ЧТО ТЕБЕ НЕ МЕСТО НА КАТКЕ? Краем глаза я заметил, что работники этого катка сначала удивились мне, а потом испугались меня. Сам Кацуки испугался не меньше тех. Потом его лицо стало спокойным, что взбесило меня еще больше! Да, еб… — А! Юрочка ты тоже здесь? — весело махал мне Виктор. Как он остается таким веселым, спокойным и вечно оптимистичным? Бе-е-есит. — Виктор! — теперь уже кинулся на него. Тот стоял посреди льда. Видимо катал программу или же баловался. Кацуки стоял рядом со мной и тоже подошел к бортику. — Судя по твоему лицу, я забыл про какое-то данное тебе обещание, — так же с улыбкой, будто дразня, сказал он. Никифоров подъехал к нам и приложил указательный палец к губам, делал вид, что вспоминал. — Ты обещал мне программу! — уже тише, но всё так же в бешенстве разговаривал я. — А, — потянул он. От меня не скрылась досада Кацуки. Я ухмыльнулся. — Поехали обратно в Россию! Ты обещал! — Я не обещал возвращаться в Россию, — внимательно смотря на Юри возразил он. — Но программу так уж и быть я тебе составлю. Хм… Опять задумался. — Я знаю! Вы будете катать мою программу! — Что? Мы с этим японским тормозом уставились на Виктора. Честно, если бы он сказал, что мы будем катать одну программу, я бы его голову об лёд почесал. — У нее есть две вариации. Об этом подробнее расскажу завтра. — Но ты должен ставить программу только мне! Я может, выглядел как эгоист, но поймите я столько ждал этого, столько работал. — Хм… — он прикусил подушечку пальца и опять задумался. Тут за спиной Виктора появились каких-то три гнома. Эм… это были тройняшки, как оказалось. Они решили устроить соревнования. Виктор, как я понял, японский знал плохо, но ухватившись за слово «соревнование», додумал сам. Что же идея неплохая. Тем более я был уверен, что выиграю. — Я согласен! Юри замялся. Видимо страху у него полные штаны. Я хмыкнул — что и ожидалось. Но он несомненно согласился (не без стараний Виктора). Тц. Бесит. Мы поехали обратно. Когда я узнал, что Виктор живет у источников я решил, что тоже буду. Кацуки это не понравилось. А мне плевать! Видимо в этом городишке фигурное катание любили, как у нас футбол, ибо они знали нас не по наслышке. Родители Кацуки такие же добрые, как и он сам. Фу. Но еда там очуменная. Особенно эти котлетки. Кстати по японски Кацудон — свиная котлета. Так что моё прозвище вполне логичное. СВИНЬЯ. Спал я сладко. Источники перед сном — сказка. Утром была первая тренировка. Виктор дал прослушать песни. Как он пояснил прежде оба варианта о любви. Первая музыка называлась «Агапе». Отвратительно скучная. Медленная. Совсем не в моем вкусе. Как сумничал Кацудон: «невинная и чистая любовь». Вторая более активная. Я бы не сказал, что понравилось, но более в моем стиле. Когда я сказал, что хочу второй трек, Виктор решил абсолютно иначе. В этот момент я бы с удовольствием укусил его за шею, пока не оставил бы там след от которого было бы невозможно избавится. — Это же прекрасно! Как раз то, чего не ждут от вас зрители! Ел я твоих зрителей на обед, Виктор. Но он был прав. Это было бы весьма эффективно, а еще проигрывать Кацуки я не хотел. Я поставил условие: — Если я выиграю, Виктор, то ты поедешь со мной обратно в Россию и будешь моим тренером! — Хорошо. А ты чего хочешь, Юри? Мне показалось или Никифоров как-то по-особенному произносит его имя? ВИТЯ, ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ ЧТО… — Я хочу… я хочу еще раз поесть с тобой котлет! Вместе с тобой! — прервал мои мысли своим возгласом Кацуки. — Отлично! — Виктор загорелся. — Я ждал такого ответа. Блять, внутри снова всё кипит. Я так хотел выиграть. Сразу после он начал показывать саму программу. Первым он показал мне. Я внимательно наблюдал, стараясь думать и запоминать программу, а не восхищаться им. Свинья наблюдала за ним. Хотелось ударить и наорать: «отвернись!». Но я промолчал. Программа была сложная, но не для меня. В принципе элементы были не сложные (логично, сложность увеличивается с каждым этапом). Повторить сразу я бы смог. Я задал пару вопросов насчет смены каскадов после усложнения. Теперь он показывал программу Юри. Это было жарко. Я смутился, но старался это не показывать. Пару раз взглянув на Кацудона, понял, что тот в шоке. Но не понял из-за чего: то-ли от сложности программы (для него-то сложно), то-ли от проката Виктора. Я много раз мог тайком наблюдать за ним. Всегда восхищался. Я всегда стремился к нему и когда я почти достиг этого, появилось ЭТО! Я сильнее нахмурился и посмотрел на Юри. Что он в нем нашел?.. По инициативе Виктора мы попробовали прокатать свои новые программы по два раза и пошли домой. Я со второго раза почти всё запомнил и был собой доволен. Дома мы поужинали и договорились о расписании тренировок. Утром и вечером по часу (с ним) каждый. Это до соревнований, а потом как получится.