Юри!!! на льду.

Юри позвали на лёд. Он выглядел настроенным. Кацуки вышел к зрителям. Я подозвал его к себе. — Юри, закончилось время соблазнения меня, представляя из себя миску со свиными котлетами и женщину. Ты можешь сделать это и своим собственным обаянием. Ты ведь можешь это себе представить. Да? — Я говорил медленно и уверенно. Я хотел перейти на новый уровень и чувствовал, что время. Внезапно он притянул наши сплетенные руки. Наши лбы соприкоснулись. Он смотрел прямо в глаза. — Ни за что не отводи от меня взгляд. Юри подъехал в центр льда. Начало… эроса. «Сегодня он совсем другой, — думал я. — Что же произошло?» Раздалась музыка. Он начал прокат. Я почувствовал жар исходящий от него. Я слышал комментарии вокруг. Все удивлялись ему. Да, таким вы его ещё не видели. На меня нахлынуло чувство гордости. Я услышал: — Кацуки Юри поменялся. Может жизнь с его тренером Виктором, изменила его ментально? Я ухмыльнулся. А как меня поменяла жизнь с ним. — Превосходно! — вырвалось у меня. Превосходные вращения! Удивительная дорожка. В тот день он был сам не свой. Первый прыжок — тройной аксель и кораблик. Отлично! Четверной сальхов. Я помню, что на тренировках он выполнял этот прыжок не больше чем на 30%. Есть! Он сделал это. И каскад: четверной тулуп за ним тройной. И снова отлично! Я смотрел это выступление, и гордился им. Я был так рад! Я повернулся к другим спортсменам. Ха! Все удивленно наблюдали за ним. Мой Кацуки Юри внушает страх остальным участникам. Боже, как же я был счастлив. Я, вздёрнув руки, прыгнул. — Да! Да! Да! Тогда он побил свой личный рекорд. Я смотрел на арену. Публика была восхищена не меньше меня. Все аплодировали стоя. — Это превосходно! Юри! — я позвал его и вытянул к нему навстречу руки. — С поцелуями и слезами тула, — как-то презрительно сказал Кристофф. Мы отошли и ждали объявление баллов. Фотографы и репортеры набросились. Благо им было запрещено близко подходить. Я тихо спросил: — Юри, тебе это понравилось? — Ну, я надеялся, что всем понравится смотреть на меня. — не поворачиваясь ко мне ответил он. Я видел волнение в его глазах, что смотрели на экран в ожидании оценок. В сумме он получил 106.84. Отличный результат. Я заопладировал, а он прищурился и вглядывался в экран, словно не веря. — Конечно же им понравиться лицезреть такое выступление, — продолжал я разговор и обнял его. — Ты — лучший ученик! Мы прошли в раздевалку. Все постепенно присоединились к нам. Юри предложил посмотреть выступление Крис. Кхм. Видимо он принял Юри за сильного соперника. Он использовал всё чем обладает. Это красиво да, но… у меня лично было такое ощущение, что танцевали стриптиз. Кхм, Кхм. Ну, что ж. Первый день подошел к концу и мы отправились обратно в отель. Там на Юри сразу накинулись родители. Они названивали и даже умудрились найти мой номер! Я оставил его одного. Когда пришел, было в номере было темно. Я подумал, что он уже спит и сам лег. Но услышал как он ворочится. Не спит. Я встал, а он сразу замер. Хах, я накрыл его и прилёг рядом. Помолчал полминуты и положил руку ему на грудь. — Юри, всё будет хорошо. Я тоже всегда спал до самого начала соревнований. И ты выспись. И лег на него полностью. Он что-то завопил. Кажется: «Виктор! Ты установил будильник?». А я так устал, что просто заснул.

***

На следующий день мы пришли на каток чуть раньше. Я искося смотрел на Юри и всё не решался спросить. М-да… такое лицо у него было. — Юри-и-и, ты не спал ночью, да? — лукаво спросил я. — С-Спал! Немного! — стал он отмахиваться. Я же знаю, когда ты врешь. Такая паника сразу на лице, что даже тупой поймет. Комментаторы громко объявили о подготовке спортсменов к началу и начали переговариваться между собой. Мы ушли в комнату ожидания. Я с улыбкой наблюдал за ним. А что делать? Он нервничал, а я не хотел показывать как боялся за него сам. Я увидел, что у него сильно трясутся руки. Не может открыть воду. Я схватил его за плечи. — Юри-и, — лукаво начал я. — ты не спал? — А? — Кацуки испугался. — Спал-спал-спал! — Я запрещаю тебе совершать прыжки на разминке. — спокойной сказал я. — «Если он не сможет сделать прыжок, то может совсем расклеятся. Что же может на него благотворно повлиять?» Я отпустил его, и мы вышли на разминку. Вот же… Кацуки Юри ты вообще меня слушаешь? Он попробовал сделать прыжок и оступился. Сразу послышались вздохи, комментаторы затараторили что кажется он болен. Я попытался его заболтать. — Ну, это частое явление — на соревнованиях исполнять элементы, что не получались на тренировке! — я заметил, что стало только хуже. — Прости… ну, просто продолжай разминаться. Было такое ощущение, что чтобы я не сказал всё усугубится. Я уже подумал промолчать. Может соберется? И ещё как на зло все выглядели увереннее прежнего. Первым выступал фигурист из Китая. Не спорю, выступление было эффектным, ярким. От этого Кацуки стал трястись весь полностью. Тогда впервые я увидел его таким. Он весь бледный, холодный, трясется и что-то бубнит себе под нос. Я смотрел и старался быстрее проанализировать его состояние. Объявили баллы Куанг-Хонга: 248.69. Внушительные баллы. Следующим был Кристофф. Юри слишком погрузился в себя. Да, что же мне сделать, что бы он прекратил мандражировать? Всё, моё терпение подошло к концу. Я схватил его и тащил за собой. «Где бы мне найти тихое место? — билось в голове». Ничего лучше чем автостоянка в голову не пришло и я отправился с ним туда. — Юри, давай разомнёмся в другом месте. Здесь практически не было слышно, что творится наверху. Отлично. Как я узнал позже Крис, получил 283.81 баллов. Мы дошли. Я отпустил его. — Виктор, что с текущими выступлениями? — спросил Юри. — Л-ладно, Юри, — я постарался его успокоить. — Сперва, глубоко вздохни. Он послушал меня и стал разминаться дальше. Я внимательно наблюдал. Хм, всё равно было слышны возгласы восхищения. А это давило на Кацуки. Я сорвался с места и закрыл ему уши. — Не слушай их, Юри! — я не проконтролировал себя и закричал. Мы стояли так минуту, а может две. Я не сводил взгляда. Общий балл 285.76. Черт. «Я мог бы понять, что ты попадаешь под влияние выступлений других фигуристов, если бы ты был моложе. — думал я. Меня слегка трясло от злости. На что я злюсь, я не понимал. Скорее всего из-за всего сразу. — Но почему ты так нервничаешь? Почему? Как я могу его мотивировать? Не знаю…» Он попытался убрать мои руки. — Виктор? Нужно возвращаться. «Сердце фигуриста хрупко как стекло — усмехнулся я». Он уже двинулся к выходу… «Если их сердца хрупки…» Я стою спиной… — Юри, — позвал его. «Давайте попытаемся разбить его вдребезги.» — Если ты ошибёшься на этой вольной программе и не попадешь на подиум, я возьму ответственность. И откажусь от работы тренера. — я развернулся к нему. Повисло молчание. Такое противное. Разорвало это молчание слезы Юри. — Почему… ты сказал что-то такое, тестируешь меня? — сквозь слезы и всхлипы говорил он. «Вдребезги!» — Ах, прости, Юри-и. Я осторожно подошел к нему. Вот только не это. Я ведь совсем не умею успокаивать людей. — Я был не серьё… — Я привык, что меня ругают за мои неудачи! — закричал он. — Но в этот раз я нервничаю, что мои ошибки повлияют и на тебя тоже! Я думал о том, что ты на самом деле хочешь уйти! — Конечно же это не так! — воскликнул теперь я. Я просто разбит. В тот самый момент я хотел уйти под землю. И никого не видеть. Я только теперь понял в каком же напряжении он жил всё это время. — Я знаю! Он склонился и плакал так отчаянно. Я не знал стоит-ли его обнять или же наоборот отойти или оставить его одного. — Я не очень хорош, когда передо мной плачут люди… — признался я. — Я не знаю, что мне делать в таких ситуациях. Может мне тебя поцеловать? — само вырвалось с губ. — Нет! Просто поверь в мою победу больше меня! Даже говорить ничего не нужно. Просто будь на моей стороне! — Юри… А действительно во мне были сомнения до того момента. Я верил, но не на все сто. Значит, он видел это в моих глазах. Вот оно что. Мы были следующие. Григорий уже был на льду. Медленно мы прошли в комнату ожиданий. Все смотрели на нас, но мне было уже не до них. Наконец, я нашел тот самый недостающий фрагмент мозаики Кацуки Юри. Мысли все путались. В основном в голове был голос Юри и его слова. Они билист в голове. Отчаяно искали рычаг для сдвига. Он вышел на лёд. — Спросил бы я что нужно делать у Якова в такие моменты, было бы на много легче, — разговаривал я сам с собой и наблюдал как тот снял защиту с лезвий. Гоша получил 252.44. Молодец. Я подал Юри салфетницу. Он взял пару штук и высморкался. Я протянул руку, что бы забрать, но он подкинул их в сторону. Я моментально наклонился, чтобы поймать их. А он ткнул прямо по седому волосу. Ужас седой волос… Агхр… Я был удивлен его спокойствию. «Почему он улыбается…»