Джесс

Над слизеринским столом уханьем и шелестом крыльев пронесся десяток сов. Они, — как всегда, по утрам, — приносили почту, посылки, забытые дома вещи и прочую хрень. Кроме того, сегодня был понедельник, и к этому всему можно было добавить еженедельные газеты и журналы. Хуже того, было первое декабря, поэтому добавлялись платья, украшения и костюмы для Рождественского бала. Джессика презрительно поморщилась, наблюдая за тем, как Элоиза Маггелан и Эмили Эррол склоняются над нежно-голубой тканью, перешептываются, хихикают и бросают призывные взгляды в сторону гриффиндорского стола. Кусочек яичницы вдруг встал поперек горла. — Новости? — дежурно поинтересовался Скорпиус слева от неё. Адриан зашуршал газетой справа. Он кашлянул, перелистнул станицу, отпил кофе из кубка и пожал плечами: — Нихрена не пишут. — Вам не кажется странным, что никаких нападений уже месяц? — спросила Ровен. Она переложила с блюда посередине стола пирожок с вишней к себе на тарелку и всего на секунду подняла взгляд на друзей. Завиток рыжих волос колыхнулся у её лица, выпадая из причёски. Джессика покрутила в руке кубок с томатным соком. — Думаешь, просто скрывают? — Да вряд ли, — протянула Кэролайн. Она заправила за ухо прядь волос, закрученных в тугие локоны. — До этого ведь публиковали постоянно. Зачем им что-то прятать? Как же политика «открытая пресса и оповещение населения»? — Они готовят что-то масштабное, — отрезал Малфой. — Как пить дать. — Вы о чём? — к ним обернулся Мальсибер. Его глаза сверкнули в ожидании свежей сплетни. Джессика ещё раз поморщилась, чувствуя нарастающее отвращение ко всему своему ебучему факультету. — О том, что мы будем пить на Рождественском балу, конечно, — с непроницаемым лицом отозвался Адриан. — Не пунш ведь, да? Мальсибер уперся локтями в стол и подался вперёд. Его брови взлетели вверх, и он качнул головой, давая понять, что не был обманут словами Нотта, но всё равно поддержал тему. — Шестой курс добавит в студенческие напитки водку. Стаканы с левой стороны стола. С кем вы идёте в этом году? У вас ведь рокировки… в составе. — Он неприязненно покосился на Джессику. Она скривила губы. — Не переживай. Я позову половину Гриффиндора, и мы устроим оргию на преподавательском столе. Этот ответ ты ждёшь? — С тобой даже престарелый Слизнорт пойти не согласится. — Он послал в её сторону одну из самых мерзких своих ухмылочек. — Хотя посмотреть на то, как Поттер ебёт Лестрейндж, я бы не отказался. — В твоём случае только смотреть и приходится, — холодно оборвал Скорпиус. — Не переноси свои… недостатки на других людей. — Пошел нахер, — дежурно бросил Мальсибер и вернулся на своё место, по пути заводя разговор с кем-то из своей шайки. Друзья обменялись понимающими взглядами. — Пойдёмте, — Джессика схватила со скамьи сумку с учебниками и поднялась на ноги. — У нас трансфигурация, и мне кажется, нам капец. Они двинулись из Большого зала. Джессика стянула с руки резинку, завязывая волосы в высокий хвост, чтобы они не мешались. Возле кабинета привычно толпились гриффиндорцы. Они занимали собой всё свободное пространство, сидели на подоконниках, полу, у подножий статуй. Дух Рождества, неминуемо растекающийся по Хогвартсу, затронул и их: львов окутало непривычное благодушие, и даже на слизеринцев они смотрели снисходительно-дружелюбно. Лестрейндж кончиком пальца поддела венок из омелы, который кто-то из первокурсников только что приклеил на стену. — Так мы пойдем на бал? Она поправила сбившийся галстук и прислонилась спиной к стене. Скорпиус встал рядом, остальные остановились в паре шагов от них. — Конечно, пойдём. — Ровен перекинула косу с одного плеча на другое и посмотрела на Джессику. — Мы с четвертого курса ходим, и последний раз пропускать как-то странно. — Я тоже хочу пойти, — сказал Адриан. Он лениво потянулся, разминая затекшие мышцы. — Там всегда что-то прикольное придумывают, а после мы устраиваем в гостиной грандиозную вечеринку. Джессика уперлась локтем в плечо Скорпиуса, положила голову на согнутую руку и прикрыла глаза. С семестровыми экзаменами спать хотелось постоянно, и даже сейчас сознание стремительно уплывало куда-то в сторону. — А с кем вы идёте? — Меня пригласил Крис с Когтеврана, — протянула Ровен и с сомнением прищурилась. — Но я сказала, что подумаю. Адриан метнул ревнивый взгляд в её сторону, но никто, кроме Джессики, этого не успел заметить, потому что его лицо тут же приняло своё самое благодушное выражение. — Иди, конечно, — пропел он. — Мы же теперь забываем старых друзей. — Ты про что вообще? — Забини ощетинилась. — Мы уже четыре года ходим вместе на балы! — возмущенно отозвался Нотт. — А ты планируешь провести время с когтевранцем, который и танцевать-то не умеет. Да даже в прошлом году, когда ты встречалась с Марксом, мы ходили вместе. — Ага, и это было одной из причин, по которой мы с Диланом расстались, — язвительно парировала Ровен. — И, между прочим, Крис ходил на уроки вальса на пятом курсе. — О-о-о, как мило, — Адриан поправил сумку на плече и сахарно улыбнулся. — Совет да любовь. — Завали, — Ровен надулась и замолчала. Скорпиус громко хмыкнул, выражая своё отношение ко всему происходящему. Джессика внутренне полностью это разделяла — Ровен и Адриан грызлись просто постоянно, и ни один из них не мог признать то, что что-то чувствует к другому. Временами это страшно раздражало. Она выпрямилась и откинула назад хвост, просто от нечего делать. Поттера в коридоре видно не было — он почти всегда опаздывал на трансфигурацию. Люпин и Аддамс прижались к одному из подоконников и спешно курили, то и дело оглядываясь на дверь профессорской, из которой каждую минуту мог показаться Гордон и назначить им отработок до самого окончания школы. — Сворачивайтесь, — громкий голос Поттера долетел до них с самого конца коридора. Оба факультета обернулись к нему. Джеймс шел в распахнутой мантии и с повязанным кое-как галстуком. Волосы у него отросли, и ему приходилось их постоянно откидывать с глаз. Рядом, обвивая его плечо, шагала сияющая Амелия Джексон. — Ты о чём? — Люпин затушил сигарету о подоконник и выкинул в окно. — Гордон просил передать, что первого урока не будет. У них какое-то срочное совещание. По коридору пронесся единогласный одобрительный гул. Джессика тупо смотрела на пальцы Джексон, которые, кажется, приклеились к плечу Поттера, и в голове у неё звенело. Сквозь пелену в глазах она заметила торжествующий взгляд, которым наградила ее гриффиндорка. Или ей показалось.? — Пойдём во внутренний дворик, покурим? — голос Скорпиуса прозвучал совсем рядом. Джессика медленно обернулась, моргнула, чтобы что-нибудь увидеть, и кивнула головой. — Да, конечно. — Она старалась, чтобы голос звучал как обычно, но вряд ли у неё получилось, потому что Малфой нахмурился. — Всё в порядке? — В полном. Просто устала. — Лестрейндж вымученно улыбнулась. — Так мы идём? — Вам не надоело курить? — Кэролайн откинула назад волосы и завязала их в низкий хвост. — Скоро от ваших лёгких останется один пепел. Ровен согласно кивнула и закатила глаза. — Такое чувство, что вы готовы поставить магглам памятник просто потому, что они изобрели сигареты. Адриан кинул на девочек взгляд, полный шутливого снисхождения. Он взмахнул руками, как фокусник на Косой аллее, только из его рукава вместо кролика показалась пачка сигарет, завернул за угол, выходя во дворик, и усмехнулся. — Вы просто не понимаете всей гениальности этой штуки. Можно пафосно прогуливать уроки в самом прекрасном месте нашей школы, — Нотт оглядел стены двора. — А ещё придумывать сто тысяч оправданий и представлять себя героем средневекового романа, — фыркнул Скорпиус. — Да ты, Адриан, поэт. Джессика хмыкнула и полезла в сумку за палочкой. В голове царил полный беспорядок, и на вершине всего этого стоял Поттер в обнимку с противной Джексон. Она всё пыталась отбросить мысли о них в сторону, но они всплывали с удвоенной частотой. В висках застучало. Почему она вообще так реагирует? Это уже что-то нездоровое. Ну, подумаешь, поцеловались разок. Подумаешь. Лестрейндж прикурила сигарету и с силой затянулась. Декабрьский холод обжигал, и тонкая мантия от него совершенно не спасала. Она махнула палочкой, накладывая согревающие чары. Скорпиус уселся на низкий каменный подоконник, достал из сумки толстый конспект по трансфигурации и принялся повторять. Сигарета в его руках порой оказывалась в такой близости к пергаменту, что Джессике казалось, что он вот-вот вспыхнет. — Какое пятое исключение в законе Гэмпа? — спросил Малфой, затягиваясь. — Я пропустил. — Нельзя трансфигурировать сознание одного живого в другое, — Джессика опустилась рядом и уставилась на косые строчки, написанные рукой Скорпиуса. Буквы скакали по листу перед её глазами. — Я забыла четвертое, — Ровен поморщилась. — У нас в четверг экзамен, а я не знаю вообще ничего. — Да всё ты знаешь, — Кэролайн разгладила складки на школьной мантии и всего на миг подняла взгляд, чтобы посмотреть на подругу. Забини приподняла брови в молчаливом протесте. — Ну серьёзно, у тебя отличные оценки. — Если в этом семестре выйдет хотя бы «В», я буду счастлива, — проворчала она. — Лично я буду счастлив, если обойдётся без письма родителям, — в тон ей отозвался Адриан. — Как меня заебал Гордон. Он вечно придирается к мелочам. Я прошлую работу всю написала нормально, но он все равно нашел одну неточность и влепил «У». — Джессика лениво потянулась и затушила сигарету о подоконник. — Нам надо поехать в поместье Лестрейндж на каникулах, — ни с того ни с сего произнес Скорпиус и отложил в сторону конспект. Воцарилось гулкое молчание. Все разом обернулись к нему, и девушка почувствовала, как по венам скользнул чистейший ужас. — Ты с ума сошел? — голос вдруг охрип, и вопрос вышел почти жалобным. — Я там не была с пяти лет. Там может быть кто угодно. — Поэтому и надо. Может, если мы покажемся там, то узнаем что-то об их планах. — И что? — Нотт резко выдохнул в сторону и посмотрел на друга. — Узнаем мы, и что дальше? Пятеро школьников остановят полчище бывших пожирателей? В Гарри Поттера поиграть решил? — И нас приплетут к ним, — прошипела Ровен, делая шаг к Малфою. — Ты хочешь, чтобы мы в Азкабане оказались, или что? Джессика достала ещё одну сигарету из пачки и нервно закурила. Мысли толпились в голове как школьники на перроне, наскакивали друг на друга и не приносили вообще никакой пользы. Сама идея вернуться в родное поместье казалась ей такой абсурдной и страшной, что даже думать об этом было трудно. — Подумайте логически. — Скорпиус поднялся на ноги и огляделся по сторонам: не подслушивает ли кто. — На поместье стоит магия крови — оно не даст напасть на Джесс внутри, а если она сделает пару заклинаний, то и на нас тоже. И когда мы узнаем, что они собираются делать, — а мы узнаем, — сразу же пойдем в Министерство. Никто больше не пострадает. Адриан медленно провел ладонью по волосам и покачал головой. В тёмных глазах остро сверкнула тревога вперемешку с сомнением. — Звучит, конечно, здорово, — протянул он, — но они не совсем уж идиоты. Ты думаешь, они не поймут, зачем мы пришли? — Джесс в любом случае позовут. Лестрейндж против воли вздрогнула. Она уставилась на друга, чувствуя, как каменный пол медленно уплывает из-под ног. — Позовут? — тупо повторила Джессика. Скорпиус виновато взглянул в её сторону. Он сунул руки в карманы мантии и переступил с ноги на ногу. — Мама написала мне пару недель назад, что к отцу приходил Эйвери. Говорил про тебя. — Ты рехнулся?! — Злость обрушилась на неё подобно лавине. Чувства, которые Лестрейндж так долго сдерживала, вдруг вырвались наружу и помчались вперёд, сшибая всё на своем пути. Сначала ей стало жарко, потом холодно, сердце колотилось так, словно стремилось выпрыгнуть из груди. — Ты говоришь мне это только сейчас? — Тебе сейчас и без того непросто, — Ровен мягко коснулась её плеча. — Скорп правда хотел сразу всё рассказать, но мы не дали. — И вы знали? — она неверяще покачала головой. — Просто охренеть. Потрясающе. Через месяц меня, возможно, попытаются прикончить друзья моего отца, а я узнаю об этом только сейчас. Голова шла кругом от навалившейся информации. Нельзя сказать, что она совсем не ожидала чего-то такого, но это оказалось слишком резким и внезапным. Еще утром всё было нормально, спокойно, обыденно… Разочарование в друзьях кольнуло в груди холодом. — Как ты мог? — Джессика повернулась к Скорпиусу. Взгляды встретились так резко, что рядом должны были зазвенеть скрещивающиеся шпаги. — Ты всё время знал, как я этого боюсь, как это для меня важно. И ты молчал! Малфой глубоко вдохнул и на миг прикрыл глаза, словно пытался отогнать неприятные мысли, разрывая зрительный контакт. — Прости. — Прости? — Лестрейндж истерически засмеялась. — И что, это всё?! — Да прекрати уже, Джесс, — резко выпалил Адриан. Он немного понизил голос, чтобы никто посторонний не услышал, и продолжил. — У тебя же вечно какая-то драма, проблемы. Еще и Поттер, по которому ты вдруг решила пострадать. А если бы ты ему что-то сказала? Ей показалось, что её с размаху ударили в живот, и в лёгких не осталось ни грамма воздуха. Джессика на миг задохнулась, глядя, как по смуглому лицу Нотта мелькает тень сожаления от брошенных слов. — Это мой отец, — прорычала она, — и мои проблемы. Я вас лезть в них не приглашала. — Это не только твои проблемы, когда ты уже поймешь! — Ровен в отчаянии посмотрела на неё, нервно теребя косу на голове. — Они приходят к Малфоям, пишут моим родителям, пытаются завербовать дядю Адриана. Одно неверное действие, и мы все покатимся вниз. Вместе. — Ты же всегда делаешь вид, что это касается тебя одну, — тихо добавила Кэролайн. — Как мы можем говорить тебе что-то, если ты всё скрываешь от нас? Джессика покачнулась. Истлевшая до фильтра сигарета обожгла пальцы, и она на автомате выпустила её, чувствуя, как всё внутри катится с гигантского обрыва, разрушая то немногое, на чем всё ещё держалась её жизнь. Налетевший декабрьский ветер трепал её волосы, то швыряя их в лицо, то откидывая за спину. По коже каплями молотила дрожь. — Я правда хотел тебе всё сразу рассказать. — Скорпиус сделал шаг навстречу Джессике, но она отшатнулась от него. Он застыл на месте в нерешительности. — Хотел, — холодно согласилась Лестрейндж. — Хотел, и почему-то не стал. Она подхватила с пола свою сумку, напоследок оглядела лица друзей, полные самых разных эмоций, и пошла в обратную сторону. Утром понедельника на астрономической башне всегда было пусто — уроки не проводились из-за того, что до обеда невозможно разглядеть ни одной звезды, а для парочек и всех остальных зимой тут было слишком ветрено. Джессика расстелила мантию у одной из колонн и уселась на нее. Из домика лесничего валил густой дым и расползался вдоль опушки Запретного леса. Чёрное озеро казалось маленьким и непроницаемо-серым, как будто подо льдом скрывалась сталь, а не вода. Далёкий колокол оповестил сначала о конце первого урока, а потом и о начале второго, но идти туда не хотелось так сильно, словно всё тело в раз налилось свинцом. Холодно не было, потому что всё еще действовали согревающие чары, но шевелить руками и ногами было тяжело. Она прикрыла глаза, отсчитывая прошедшие секунды по тихим ударам часов из главного холла. Минуты тянулись невыносимо медленно. Можно было бы спуститься в гостиную и забраться под тёплое одеяло в спальне, но тут были две причины не делать этого: то, что её сразу поймает престарелый Слизнорт, который установил следящее заклинание на коридор подземелья Слизерина, чтобы знать, кто прогуливает уроки, и то, что в самой гостиной могут оказаться однокурсники, видеть которых сейчас хотелось меньше всего. — И что ты тут делаешь? — за спиной раздался голос. Джессика поморщилась и чуть повернула голову, разглядывая Поттера, показавшегося из люка в полу башни. На нем была тёплая гриффиндорская мантия, красный свитер и чёрные джинсы, что, в общем-то, противоречило уставу школы, но никто не назначал ему за это отработок. — Сижу, — бросила она, отворачиваясь от него. Спустя тридцать секунд молчания не выдержала и всё-таки спросила. — А ты? — Гордон отправил меня передать тебе или Слизнорту, смотря кого встречу раньше, что ещё один прогул, и он напишет на тебя докладную. Лестрейндж многозначительно фыркнула. — Очень мило, что ты решил сказать это мне, а не декану. Джеймс лениво ухмыльнулся и сделал шаг к ней, опускаясь на собственную мантию рядом. Краем глаза она видела, как ветер шевелит кудрявые волосы на его макушке. Из-за мрачных облаков показался слабый лучик солнца и заскользил по его носу и краю щеки, задевая едва заметный шрам под скулой. — Ты что, поругалась со своей компашкой? Джессика почувствовала, как по спине пробежала холодная дрожь от мыслей, которые она так старательно отгоняла. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, а сердце застучало чаще. Поттер обернулся в ее сторону, видимо, осознавая, что молчание затянулось. Он внимательно вглядывался в ее лицо, чуть нахмурив брови, но ничего не говорил. Лестрейндж растерянно смотрела на то, как свет играет в золотисто-карих глазах, и решительно не понимала, чего Джеймс хочет. Наконец, она ответила: — С чего ты взял? — Ты никогда не пропускаешь отдельно от Малфоя, — фамилию Скорпиуса он произнес с сквозящей неприязнью, но в следующих его словах она выровнялась, совершенно скрываясь из виду. — Разлад в любовном гнездышке? Джессика закатила глаза, скорее по привычке, чем от реального раздражения, и почти незаметно дернула уголком губ. Эта его фраза звучала так абсурдно, что принимать ее близко к сердцу было бы глупо. — Поттер, мы росли с ним вместе с шести лет, — зачем-то сказала она, но рядом с Джеймсом говорить вообще было легко. Наверное, поэтому у него так много друзей — ему как будто правда не все равно, о чем думают другие. — Он мне как брат. Парень недоверчиво посмотрел на нее и тряхнул головой. — Ты серьезно? Лестрейндж послала ему красноречивый взгляд и по-турецки скрестила ноги, опираясь спиной об ограждение и таким образом оказываясь прямо напротив Поттера. Тучи, с самого утра сгущавшиеся на небе, стремительно расползались в разные стороны, уступая место мягкому декабрьскому солнцу. Снег сверкал, как битое стекло на свету. Джеймс провел ладонью по волосам, взлохмачивая их, и чуть качнул головой. — Охренеть, — протянул он. — Просто охренеть. Раньше сказать не могла? — Не то, чтобы мы особо много разговаривали в последнее время, — фыркнула Джессика и уставилась на лучик, медленно крадущийся по ее коленке к краю школьной юбки. — Тебе не пора возвращаться? — Да брось, — Поттер лениво улыбнулся, подставляя лицо солнечному свету. Черные ресницы дрогнули, когда он приоткрыл глаза, чтобы послать ей насмешливый взгляд. — Мы так хорошо сидим. А там — скучно, грустно, и много хреновых формул. Лестрейндж пожала плечами, мол «оставайся, если хочешь, мне все равно», но, на самом деле, где-то очень глубоко внутри ей совсем не хотелось оставаться одной сейчас, и она была рада, что Джеймс здесь. За эти недолгие два часа на нее навалилось столько дерьма, что она была готова на что угодно, лишь бы удержать мысли обо всем этом подальше от своей головы. — Джексон тебя не потеряет? — с деланным равнодушием бросила Джессика, тут же чувствуя на себе взгляд парня. Он негромко хмыкнул. — Амелия-то? — А что, их много? — она вскинула брови и дернула уголком губ. Слова вылетели из головы, когда он вдруг широко улыбнулся и наклонил голову вбок, рассматривая Лестрейндж так, словно она была интересным экспонатом в музее. — Да нет, — невинно отозвался Поттер и зачем-то переложил школьную сумку, которая валялась между ними, в сторону. Он поднял на нее глаза, и в них плескалось раскаленное золото. — А что, ты ревнуешь? В груди отчего-то протяжно заныло. — Она и так смотрит на меня так, как будто хочет моей смерти, — Джессика прищурилась, потому что солнце становилось таким ярким, что она едва видела лицо Джеймса перед собой. Сердце стучало размеренно, но сознание словно уплывало. — Я не хочу давать ей поводов придушить меня во сне. Поттер низко рассмеялся. От этого звука по спине пробежали мурашки. — Мы с ней не встречаемся, если тебя это интересует. Облегчение, которое она почувствовала, пугало своей силой и внезапностью, и Лестрейндж подняла на Поттера взгляд, полный растерянности. Он послал ей легкую улыбку, как будто они говорили о погоде или другом бреде. Внизу зазвенел колокол, оповещая о конце второго урока. — Приходи к нам на вечеринку в субботу, — вдруг сказал Джеймс и провел рукой по волосам. — Я встречу тебя и позабочусь о том, чтобы наши девчонки и не думали устраивать драки. Джессика высоко подняла брови. — Ты ведь понимаешь, что половина Гриффиндора меня ненавидит? — Это неправда, — парень посмотрел прямо ей в глаза. — Тем более, там будет куча народу с других факультетов. Она выдохнула. По правде, ей ужасно хотелось сбежать из слизеринских подземелий хоть куда-нибудь, и, может, вечеринка — не такая плохая идея. Поттер же приходил к ним в октябре. — Я подумаю. — Я пришлю тебе время и место, где мы встретимся, сегодня или завтра, — Джеймс послал ей одну из тех улыбок, которые Джессика до этого видела только когда он общался с Люпином или Аддамсом, и поднялся с места, хватая свои сумку и мантию. — Увидимся. Во вторник вместе с утренней почтой перед ней приземлился конверт, в котором оказалась веточка цветущей вишни и записка «Статуя одноглазой ведьмы, 21:30».