Королевские истории

Ваша дочь благодарит вас за чудесный подарок. Она очень расстроена, что вы не сумеете приехать лично. Если уж это упомянуто в дипломатическом послании, то можно смело предполагать, что Лаура не просто «очень расстроена»… Мэри стало совестно. Нет, отношения с детьми у неё никогда не ладились, и в основном по её собственной вине. Просто она узнала, что на празднике по случаю рождения княжича Дугословии будут и её родители, и дед с бабкой, и… в общем, ей не хотелось встречаться с ними. Ни капли. В детстве Мэри хотела пойти учиться на волшебницу. С каким восторгом она читала книги по магоценностям из дворцовой библиотеки! Когда ей было одиннадцать, принцесса Миллисент собралась уехать в Сейлтон, в полную волшебников Сауданию, и Мэри отчаянно запросилась к ней в свиту. – Ты что, дорогая! – ужаснулась мать. – Как ты думаешь, почему волшебников так мало? Потому что волшебство, Мэри, даром не даётся. Если ты им займёшься, тебе придётся чем-то пожертвовать – и никто заранее никогда не знает, чем именно. Может быть, ты быстро состаришься, может, лишишься возможности стать матерью, ну или, скажем… – Мама, но ведь я же не буду королевой! – возразила Мэри. – Я восьмая в очереди на престол! Мне уж кажется, я могла бы заниматься, чем хочу! – Восьмая! Вот именно! – воскликнула мать. – Ты достаточно близко к трону, и это налагает на тебя определённые обязательства. Тайком Мэри продолжала читать колдовские книги, но о своих мечтах больше никому не рассказывала. Она всё ещё надеялась, что когда-нибудь добьётся своего – особенно когда принцесса Миллисент сообщила о своей помолвке с герцогом Сейлтонским. «Вот сейчас нарожают детей, я отодвинусь ещё дальше в списке наследников и пойду учиться у чародеев…» – думала Мэри. Ей всегда претила мысль о раннем браке и куче детворы. А в их семье именно это, похоже, ещё начиная с деда и бабки стало традицией. Когда её брат Артур, влетев к ней в гостиную, принялся взахлёб рассказывать о том, что обручился с «Эдвиной, этой рыженькой красавицей, ну ты её помнишь», Мэри едва удержалась от смешка. Серьёзно? Ему нет и шестнадцати! Куда он торопится-то? Но ей стало не до смешков через неполный год, когда отец объявил о её собственной помолвке с эрцгерцогом Йеннсенским. – С кем-с кем? – от ошеломления Мэри забыла о вежливости. – Что за чепуха! Он старше вас с мамой! Это глупость какая-то! – Мэри! Что ты себе позволяешь? – Где же был его милость эрцгерцог, когда тётя Эми и тётя Кейти ходили в девицах? – горько спросила Мэри. – Они почему-то вышли замуж по своему желанию и за мелких вальзийских лордов! Отец побагровел от ярости, неизвестно, что произошло бы, не удержи его мать: – Этельред, подожди… Мэри, эрцгерцогиня Клара скончалась бездетной всего год назад. К тому времени и принцесса Амалия, и принцесса Кэтрин были уже замужем, иначе бы, конечно, он обручился с одной из них. У нас с Йеннсеном давние добрососедские отношения… – и мама завела очередную речь об обязанностях, долге, правах, взаимопомощи и чём-то там ещё. Дед и бабка не заступились. С тех пор Мэри ненавидела и их тоже. Единственной, кто ей действительно сочувствовал, стала назначенная ей в подружки невесты Роза, племянница курфюрста Фирлингена и какая-то там дальняя кузина её жениха. Уже в Йеннсене Мэри не раз изливала душу Розе, которая сама, будучи вроде бы и не наследницей, но всё же родственницей правителей, опасалась за то, куда её судьбу заведут политические игры. Нет, эрцгерцог Фердинанд не был злобным чудовищем. Не был он ни дураком, ни сластолюбцем, ни уродом. Просто чужим и равнодушным человеком, которого новая жена интересовала лишь с точки зрения производства детей. На их свадьбе подружка радовалась намного искренне самой невесты. Кузен Юджин, который должен был передавать Мэри жениху (отец на церемонию не приехал, а деда она сама попросила не появляться), не сводил с Розы глаз. С тех пор прошло двадцать лет. Два десятка! Двадцать лет, в течение которых приходилось править унылыми равнинами Йеннсена, исполнять, стиснув зубы, супружеский долг, растить, пусть и через посредство нянек, трёх детей… Дети чувствовали её к ним отношение. И Максим, и Лаура всегда были гораздо ласковее с Фердинандом, чем с ней, а Изольда предпочла вообще опозорить семью и сбежать с каким-то мелким рыцарем. Вот и у Максима уже четыре дочки, которые смотрят на Мэри хмуро и настороженно всякий раз, когда он привозит их ко двору, и Лаура счастлива в своей Дугословии, да и даже Изольда в целом на жизнь, говорят, не жалуется… Они определённо пошли не в неё. Всегда были как дома на этих ужасных приёмах и балах, завели семью невыносимо рано, обеспечивают страны наследниками… Тьфу! Точно коровы на выставке. Мэри открыла книгу о магоценностях – сейчас как раз был поздний вечер, завтра никаких мероприятий не предвиделось, можно было позволить себе отдохнуть. Но читать она не могла – всё расплывалось перед глазами от невыплаканных слёз. Эрцгерцогиня Йеннсена сидела на подоконнике и смотрела на казавшиеся замутнёнными огни фонарей, один за другим зажигавшихся в городе.