Королевские истории

– Судите сами, – сказал граф Фредерик Лирдуэлл, глава торговой палаты. – С мелкотой лучше действительно не увлекаться. Жира у них мало, кости слабые. Ловить их легче, чем крупных китов, это да, но пользы от этого чуть. – Пожалуй, вы правы, – кивнул Юджин. – Я даже думаю, что охоту на мелких дельфинов стоит запретить вообще. Если профессор Тейлор прав, то дельфинов в Сером море нашими стараниями может не остаться. – Вы уверены, сир? – герцог Лирдуэлл с сомнением покосился на свои записи – отчёты по доходам торговых городов. – Не поймите меня превратно, я тоже считаю, что они очаровательные создания, но вы же знаете, что в Сером море большие киты попадаются очень редко. Наши китобои только дельфинами и живут. – Но если они будут продолжать в том же духе, то лет через сто, согласно подсчётам профессора Тейлора, они сами же и сделаются нищими. Эйбонский университет с профессором Марком Тейлором во главе четыре месяца назад объявил протест против китобойного промысла. К нему быстро присоединились и другие университеты страны. Причём протест был очень хорошо организован – конечно, отдельные группы студентов выходили громить лавки с китовым мясом, но в целом всё проходило мирно и в то же время слаженно. Профессора и студенты принялись устраивать открытые лекции, где всё больше народу узнавало о том, что, если охота на китов будет продолжаться в таких же масштабах, как сейчас, в очень короткие сроки китов в Сером море просто не останется. Когда даже колониальные города начали соглашаться с протестующими, Юджин понял, что проблема действительно серьёзна. Переговорив с графом Лирдуэллом, он убедился, что слова о полном исчезновении китов – не просто мрачные околофилософские выдумки учёных. – Я думаю вот что: охоту на бутылконосых запрещать не будем, их в морях полно, – сказал он теперь. – Но регулировать как-то её надо, иначе и бутылконосые исчезать начнут. – А белобокие? – спросил граф Лирдуэлл. – Их сейчас убивают едва ли не по две тысячи в год, – ответил Юджин. – Даже я вижу, что это совершенно недопустимо. Отлов белобоких запретим полностью. Лирдуэлл нахмурился: – Сир, это невозможно. – Почему же? Я же говорю, крупных китов разрешим, бутылконосых дельфинов разрешим – разве недостаточно? – Вспомните о Мондж-Роке. Этот город только на белобоких и держится. Бутылконосые и все прочие если и заплывают в те места, то крайне редко. Новые верфи, новые корабли... в Мондж-Роке всё это строится, можно сказать, на мясе белобоких. Юджин прикусил язык. Он возлагал большие надежды на портовые города побережья Мондж, и Мондж-Рок был одним из его любимых проектов. Если экономику города подорвать, популярности среди жителей ему это не прибавит... Можно, конечно, спонсировать те же верфи и корабли самому – но казна-то тоже не бездонная, вальзийский королевский дом не сможет вечно обеспечивать целый порт. Не отменять охоту на белобоких дельфинов, а только установить квоту? Тоже не выход. Этих дельфинов осталось уже очень мало, и спасать их надо радикальными мерами. Вот расплодятся опять, тогда можно будет на них охотиться – разумеется, со строгими ограничениями. Над черновиками указа о китобоях и китобойном деле Юджин просидел до конца дня. Пункты об ограничениях удалось прописать относительно легко, но вот решения проблемы белобоких ему так в голову и не пришло. Потирая ноющие виски, он вышел из кабинета в половине десятого вечера и направился к покоям королевы. У Рози тоже выдался суматошный день – переговоры с посольством Кеншина, – и он был готов к тому, что она уже легла спать, так как завтра в семь нужно было выезжать в Горм на смотр новой флотилии; но он хотел навестить хотя бы Виви. Однако выяснилось, что не спала и Рози – она тоже обнаружилась в детской. Сидя на ковре, она увлечённо (хотя и временами зевая) играла с дочерью. – Папа! – радостно закричала Виви, встав с ковра и бросившись к нему. Юджин со смехом подхватил её на руки. – А мне фалфоловую куколку господин А подалил! Его так и зовут – А! Пледставляешь? – речь шла, конечно, о кеншинском после. – Я сказала ему: «Благодалю вас, сэл». – Молодец, Виви, ласточка, – опуская её на пол, сказал он и потрепал её по голове. – Рози, как, всё успешно? – Да, всё в порядке, завтра расскажу, – слабо улыбнулась Рози, поднимаясь на ноги. – Я уже спать хотела ложиться, но решила всё-таки зайти напоследок к Виви – мы же на две недели уедем... – А я сегодня весь день с этими китами возился, – поделился Юджин. – В глазах уже рябит, такое чувство, будто энциклопедию о животных проглотил. Какую охоту запрещать, какую позволять... Из Горма вернёмся, надо будет уже указ заканчивать, а я там до сих пор ещё продумал далеко не всё. – Ну вот побудем на смотре, а потом на свежую голову поработаешь над китами, – сказала Рози. – Всё, ещё немного, и я засну прямо стоя, как лошадь. Ты сегодня остаёшься у меня? – Если разрешаешь – непременно, – с улыбкой ответил он. Во многих своих решениях Юджин сомневался, но в решении жениться на Рози – никогда. И за последние три года он с радостью убедился, что и для неё их брак – не просто причина называться королевой-консортом и способ производить наследников престола. Роды у Рози прошли необычайно тяжело, и после Виви она больше не могла зачать ребёнка – но, тем не менее, она никогда не отказывала мужу в ласке. – Виви, котёнок, нам сейчас придётся уйти, нам завтра рано вставать, – присела Рози на корточки перед дочерью. – Спокойной ночи и счастливо тебе, слушайся бабушку и няню. – Да, мама, спокойной ночи и холошей дологи, – Виви сделала неуклюжий реверанс и подставила лоб под поцелуй. Так как прощаться перед поездкой случалось и на публике, соблюдать церемониал – для тренировки – приходилось всегда. Когда Юджин склонился к дочери, он машинально покосился на её игрушки. Кеншинская кукла в блестящих красных одеждах стояла у ног принцессы, рядом лежала полосатая юла, а сама Виви держала за хвост... – Вот оно! – воскликнул Юджин. Виви держала серо-белого плюшевого дельфина. – Э... спокойной-ночи-папа-и-холошей-дологи? – растерянно пробормотала Виви. – Спокойной ночи, малышка, и я, кажется, догадался, что мне делать с указом! – радостно сообщил Юджин, чувствуя, как сердце переполняет гордость. Хотелось бы думать, заслуженная. ...В августе того же года Мондж-Рок провёл Фестиваль белобокого дельфина. Благодаря дочкиной игрушке Юджин сообразил: чем метаться между ограничением охоты и её отменой, можно просто сделать так, что на сохранении жизни этих самых дельфинов город станет зарабатывать так, что запрет охоты окупится с лихвой! В течение лета на побережье спасли нескольких белобоких детёнышей, запутавшихся в сетях, которых затем вырастили в специальной заводи и на Фестивале торжественно выпустили в открытое море. Плюшевые, деревянные, шерстяные, стеклянные игрушки-дельфины заполонили прилавки магазинов. Танцоры, одетые дельфинами, кружились на площади. Флаги с дельфинами, тарелки с дельфинами, дамские шляпы с дельфинами... Празднования длились неделю. Ещё весной Юджин рассказал о своей задумке кеншинским посланникам, поэтому на фестиваль приехали гости не только из Кеншина, но и из граничащего с ним сказочно богатого Ильбира... – Наверное, это стоит сделать регулярным праздником, – подытожил губернатор Мондж-Рока на закрытии, с удовольствием подсчитывая, сколько удалось заработать на угощении, сувенирах и спектаклях. – Ежегодный Фестиваль белобокого дельфина Мондж-Рока – по-моему, звучит! Вы согласны, сир? – Отличная идея, мистер Джайлсон, – сказал Юджин. Про себя он отметил, что в следующем году обязательно надо будет позвать на фестиваль Рози и Вивьен. Они точно будут в восторге.