Asylum (Убежище)

До тех пор, пока все бои на станции не закончились, у Падме не было времени задуматься и осознать, что она опасно близка к поражению. Не потому, что вокруг было насилие и смерть, а её глаза разъедал дым. В основном из-за того, что она вложила так много времени, усилий, беспокойства и умственной работы, чтобы это случилось. "Это" - дипломатические переговоры о мире. Окончание Войны Клонов. Так вот, честно говоря, затея эффектно провалилась. А она так старалась. Но когда она оглядела останки дроидов, валяющиеся на полу; потрясенных и расстроенных чиновников, щемившихся в углу; тела троих клонов, которые благородно пали, исполняя свое предназначение, Падме решила, что ещё не все потеряно. Они добились прогресса. Семь месяцев назад Республика не могла и мечтать о возможности мира. Это был прогресс. Даже учитывая большие и мелкие препятствия, мир был уже не просто возможен, а вполне досягаем. Если раньше они тянули к нему руки, то теперь - держали его за руку, и она бы сказала, что вскоре они его обнимут. Какой бы странной ни была эта метафора, Падме полагала, что так и есть. Конечно, они ещё не вступили в стадию восстановления. Они всё ещё воевали. Сегодня она столкнулась с войной лицом к лицу. На самом деле, её бластер был ещё теплым; воздух ещё задымлен, хотя его уже начинал очищать заново включенный блок рециркуляции сверху. У неё всё ещё болела голова от шума. Сердечный ритм до сих пор был ускоренным. Её трясло. Она прошла назад по коридору, туда, где стояла Асока с капитаном Рексом и тремя пленным сепаратистами. Асока вернулась недавно, уже после окончания боя; она запыхалась и выглядела разбитой. Когда Падме спросила, та лишь пожала плечами, сказала, что упустила графа Дуку и опустила взгляд. Падме было слишком хорошо знакомо это чувство поражения. Какое-то время они оставались там. Разговоры с другими дипломатами, которые, очевидно, никогда не были настолько близки к смерти, помогли Падме отрешиться от собственных чувств, но после того, как они в течение получаса настаивали на том, что им необходимо вернуться на их корабли с этой разрушенной станции, Падме решила, что больше не может этого выносить. В конце концов, она предложила им сесть, заткнуться и терпеливо ждать сигнала эвакуации, как все остальные. Конечно она облекла это в более дипломатичные выражения. Она пошла к Асоке, которая сидела, прислонившись к стене и глядя в никуда. Падме опустилась на колени рядом с ней. - Эй, с тобой все нормально? Асока, казалось, вырвалась из оцепенения: - Да. Падме из последних сил улыбнулась и положила руку на плечо Асоки. -Почему бы нам не прогуляться? Я бы хотела найти наших двух парней. Асока посмотрела на неё, кивнула и, попрощавшись с Бейлом и пожав руку капитану Рексу, они ушли. Они потратили полчаса на поиски, бродя по станции. Процедуры блокировки всё ещё действовали, поэтому все шлюзы и ангары были закрыты, и парни не могли уйти на другой крейсер. Каналы связи были заполнены помехами, статическими и рассеянными шумами, так что ни Падме, ни Асока не могли ни до кого дозвониться. Если бы Падме уже не переволновалась достаточно, у неё бы началась паранойя: что, если с ними что-то случилось. На станции столько всего произошло, и что угодно могло случиться с кем угодно... Только встретившись с Мастером Винду, они получили ответ на свой вопрос. Когда Асока спросила его, где Оби-Ван и Энакин, у него было странное выражение лица, но он ответил, что столовую переоборудовали под временный медпункт, и что они, вероятно, там. Падме хотела встряхнуть его, потребовать больше информации - что конкретно с ними случилось, как они. Но Асока посмотрела ей в глаза, кивнула и пошла в медпункт. Когда они пришли, Падме оглядывала комнату, переходя между ранеными, видя в основном мужчин, которых, к своему стыду, она не могла отличить одного от другого - она терпеть не могла свою неспособность различать клонов, - пока Асока не сказала: - Вон они, - и показала в ту сторону, где они лежали рядом. На одну ужасную секунду Падме ощутила толчок в животе и ком в горле, но, в конце концов, это был лазарет, а не морг. Она была уверена, что с ними всё в порядке. Иначе Мастер Винду сказал бы им. Точно. Так ведь? Она поспешила пересечь комнату. Приблизившись, она увидела, что Оби-Ван не спал. Он лежал на спине, сложив руки на груди и уставившись в потолок полуприкрытыми глазами. Увидев их, он перевернулся и сел. Оби-Ван выглядел крайне ослабевшим и измотанным. Добравшись, наконец, Падме опустилась на колени. Асока склонилась над Энакином. - Вы в порядке? - в исступлении спросила Падме. - Что произошло? Вы ранены? Оби-Ван помотал головой из стороны в сторону, слегка зависая на середине, как будто засыпал или терял сознание. - У нас всё хорошо. Он спит, - ответил он, указывая на Энакина. Он не стал отвечать на её вопрос "что произошло?", и Асока закончила мысль за него: -Он тебя нашел, да? Оби-Ван потер глаза и кивнул, но Падме не поняла, о чем они говорят. - Он - это кто? Что случилось? - снова спросила она. Они оба молчали, и Падме должна была признать, что это её слегка разочаровывало, потому что, как и все на этой богом покинутой станции, она хотела получить ответы. Например, почему Оби-Ван выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание? Почему Энакин выглядел так, будто он уже без сознания? Она дала им минуту посовещаться, но когда поняла, что никто из них не собирается говорить, позволила себе выразить негодование: - Прошу прощения, джедаи, он - это кто? Они так и не посмотрели на неё, но Асока сказала, уставившись на лицо Энакина: - Сидиус. Что? Нет, правда - ЧТО? Она воскликнула это вслух, а затем спросила: - Лорд Ситхов Сидиус? Он был здесь?! Оби-Ван вздохнул. - Он нашел нас, умудрился застать одних. Если бы не Мастер Винду, мы бы...ну, сама догадываешься. Конечно, она могла догадываться, но решила сделать это потом, когда будет одна. Только тогда она сможет подумать о возможности того, что два её прекрасных друга подвергались массе ужасных вещей, из которых смерть - наименее страшное... Затем её посетила другая мысль. Оби-Ван и Энакин встретились с Сидиусом, верно? Дарт Сидиус - Лорд Ситхов, сообщник графа Дуку, которого искали джедаи все эти годы с момента конфликта на Набу. Предполагаемый предводитель сепаратистского альянса; серый кардинал, стоящий за годами заговоров и конфликтов; человек, который сделал всё это с Энакином, так... - Вы опознали Сидиуса? - спросила она, внезапно занервничав. - Если он был на этой станции, значит должен играть какую-то роль в чьем-то правительстве, верно? Но кто он? Она наблюдала, как Асока и Оби-Ван обменялись довольно долгим взглядом, и поняла, что Асока знает. А раз знает Асока, значит они уже всё знали, что означает... - Ты должна понять, - медленно проговорил Оби-Ван, держась за грудь и морщась. - Если бы мы сказали тебе заранее, то подвергли бы тебя риску. Кроме того, мы не хотели тебя отвлекать... Падме нахмурилась. - Вы лгали мне? - Мы узнали всего десять дней назад, - тихо сказала Асока, сидя на полу и обхватив колени руками. - Но мне не сказали, - Падме позволила гневу отчасти овладевать собой. Именно из-за этой манеры выбирать информацию для представления публике большинство граждан не доверяло Джедаям. Она бы не хотела потерять доверие к ним, но из-за того, что они сделали, это было сложно. Затем она догадалась: - Поэтому вы приставили джедая меня охранять. Поэтому не стали делать это сами. - Мы не могли сделать это достоянием общественности, - сказал Оби-Ван, читая её мысли, вероятно, не только в переносном смысле. - В интересах переговоров мы должны были держать всё в тайне. Мы подозревали, что они с Дуку устроят здесь что-то, и нашей целью было схватить его, но всё вышло из-под нашего контроля. А он оказался...очень силен... - его затрясло. Падме продолжала хмуриться. - Ну... , - медленно проговорила она, чувствуя некоторую гадливость к ним, несмотря на интересы галактичской безопасности, - и кто он? Асока и Оби-ван снова обменялись взглядами, на этот раз быстро. Затем посмотрели на Энакина, который выглядел обмякшим и не проявлял признаков сознания. К чести оби-Вана, он выглядел слишком уставшим, чтобы ходить вокруг да около, и просто сказал: - Палпатин. Падме уставилась на него, не уверенная, что правильно расслышала, хотя в комнате было тихо, а его речь звучала отчётливо. Затем она уставилась на Асоку, которая с грустью наблюдала за Энакином, а затем снова на Оби-Вана. - Я... - начала она, но больше ничего не смогла сказать, так как в голове не было других мыслей. Возможно, она и правда была без сознания. Может это был коматозный сон? Ведь люди в коме видят сны? Она снова попыталась заговорить, но получилось только: - Что...нет, что... - она закрыла глаза, сжала руками виски и несколько раз постучала себя по голове, чтобы выйти из иллюзии комы. Когда она попыталась говорить в третий раз, у неё вышло целое предложение: - Вы...вы ведь ранены, я думаю, вам нужен врач, давайте я схожу за врачом... Падме поднялась, но не собиралась идти за врачом, потому что ни на грамм не сомневалась в том, что ей только что сказали правду. Почему-то в этом не было ничего удивительного. Ужасно - да; ошеломляюще - да; шокирующе, удручающе и в самом деле ужасно - да, да и ещё раз да. Но не удивительно. Потому что в последнее время было ощущение конца света, и это было просто недостающим звеном. Палпатин не набирал силу - она была у него всё это время. Всё. Время. Он был её наставником. Благодаря ей его избрали канцлером. Она поддерживала его как человека, если даже не как политика. Но каким человеком он был? Был ли он настоящим? Хоть что-то из того, что он говорил, было правдой? Фальшивая война. Наиболее разрушительная в истории галактики. Два марионеточных правительства, двигающих пешки друг против друга под контролем двух человек. Но на самом деле, все это время обеими сторонами управлял один человек. Галактика была его площадкой для игр. Все это было для него игрой. Игрой, которую он выиграл бы несмотря ни на что. Эта конференция. Два ситха, претворяющиеся, что ведут переговоры. Она так много работала - каждый день на протяжении нескольких месяцев. Она вложила в это всё, что имела. Она сражалась и готова была умереть за это; всё бы отдала за мир в галактике. Уже отдала. Она посвятила свое детство служению, а взрослую жизнь - борьбе за мир. Она тратила свое личное время, помогая другим, и пожертвовала своим мужем ради возможности спасти кого-то другого. Эни... Две недели назад. В кабинете Палпатина - точнее, Лорда Ситхов - она оставила его одного. Оставила любимого человека наедине с тем, кто использовал, пытал его, творил с ним вещи, которые ей сложно было представить. Второй раз она сдала своего возлюбленного ситху. Но она не знала, не могла знать, потому что если даже джедаи не поняли, то как она могла? Но она должна была знать, так как была знакома с ним дольше, не считая того, что никогда не знала его по-настоящему. Если бы она знала, то могла бы увидеть какой-то знак или заподозрить ещё раньше, что в нем было нечто большее. Падме какое-то время стояла неподвижно. Глаза начали сохнуть из-за того, что она забывала моргать. Она никогда не чувстововала себя так, как сейчас - никогда не ощущала такую безнадегу. До этого она много раз чувствовала ментальное оцепенение, но сейчас ощущала настоящее физическое онемение. В руках и пальцах кололо; сердце сжималось и, казалось, будет сжиматься, пока не лопнет; голова кружилась, колени ослабли, ноги внезапно стали ватными. Она села у стены и стала соревноваться с Асокой в глядении на пол. Оби-Ван снова лёг. Никто из них не проронил ни слова. Спустя некоторое время Падме закрыла глаза, подняла сцепленные руки перед грудью и стала молиться всем богиням и богам, которые могли услышать, чтобы они помогли им, потому она определенно не могла обойтись без помощи. В помещении было потрясающе тихо даже для медицинского отсека, где большинство пациентов были без сознания или спали. Через некоторое время она абстрагировалась от шепота и писка сердечных мониторов и полностью погрузилась в свои мысли. Ей было очень одиноко, несмотря на то, что она была в окружении троих самых близких и любимых существ. Одна её часть хотела уединиться физически до тех пор, пока она не разберется в себе и не сможет смириться с мыслью, что конец света наступил. Другая часть боялась одиночества. Вся она хотела бы вернуться назад во времени или переместиться в альтернативную вселенную и там лежать в безопасности и тепле объятий Энакина. Она никоим образом не могла найти ничего положительного для себя в текущей ситуации. Потому что было просто невозможно найти во всем этом что-либо положительное. Совершенно невозможно. Кроме, разве что, того, что все они были живы. Или, по крайней мере, не мертвы. Она не следила за временем и не знала, сколько находилась в медотсеке. Тишину, продолжавшуюся, как минимум, час, первым нарушил звон из динамиков наверху и последовавший за ним звук голоса, который, в отличие от последнего раза, определенно принадлежал живому существу. Голос сказал: "Прошу внимания, я Мастер Джедай Айла Секура. Республиканские власти полностью очистили станцию. Все корабли Конфедерации ушли в гиперпространоство. Сканирование станции не обнаружило дроидов Конфедерации, и служащие Республики могут возвращаться на свои корабли. Пожалуйста, сообщайте о любых подзрительных действиях ближайшему клону или офицеру-джедаю. Спасибо. " Асока подняла голову, а Оби-Ван открыл глаза и сел. Падме всем существом желала выбраться с этой ужасной станции и внезапно ощутила острую необходимость иметь при себе всех своих чувствительных к силе спутников. - Вам всем следует отправиться со мной на сенатский корабль. Моих апартаментов более чем достаточно для четверых. Оби-Ван потер бороду и бодро ответил: - Мне сначала нужно отметиться у Мастера Винду, но потом я подойду туда. Они с трудом разбудили Энакина. "Скоро можно будет опять уснуть, милый," - сказала Падме, тряся его за плечо, чтобы разбудить, а Оби-Ван ушел. Энакин, казалось, смутился, когда увидел, что он уходит, но расслабился, когда Падме провела рукой по его волосам. Они медленно пошли из медотсека через коридоры - некоторые из них до сих пор были завалены искрящими дроидами и телами клонов - и встали в очередь на сентаский корабль. Ни Асока, ни Энакин ничего не сказали по дороге, и Падме была им почти благодарна. Вскоре они добрались до её аппартаментов, и Падме, извинившись, ушла освежиться на несколько минут. Она посмотрела в зеркало и удивилась своему недовольному виду, хотя для этого было достаточно оснований. Она была одета, как обычно, соответственно обстоятельствам, но сегодя предполагалось, что это будет политика, а не бой. Переодевшись в более удобные вещи, она снова присоединилась к джедаям, которые сидели рядом друг с другом на перегородке вокруг обеденного стола и пялились на стену. Внезапно она вспомнила, что Энакин однажды сказал о том, как ощущается Сила после сражения, после большого количества смертей. Он сказал, что может слышать крики существ несколько часов спустя после их смерти. Он говорил, что ощущал, как их души проходят через его тело на пути к пункту назначения, где бы он ни был. Падме пыталась не нахмуриться. Эта конференция превратилась в то самое, что она должна была предотвратить. Взгляд на часы показал, что было уже поздно - начало десятого вечера по корускантскому времени, - и Падме удивилась тому, насколько энергичной она себя чувствовала. Или, скорее, возбужденной. Она решила воспользоваться этим, сказав Асоке и Энакину, что сейчас вернется с едой, а вернувшись из столовой, столкнулась с Оби-Ваном. - Узнал что-нибудь? - спросила она, когда они входили в её комнату, после чего расставила пакеты с едой перед всеми. Асока медленно открыла свой, а Энакин заметил еду только через минуту. - Ещё идет подсчет потерь, - ответил Оби-Ван, потянувшись к кувшину с водой. - Был уничтожен один сепаратистский крейсер и четыре меньших корабля. Пара наших крейсеров получила сильные повреждения, но потеряли мы всего один корабль. Падме резко выдохнула: - Ну, полагаю, могло быть и хуже. - Есть ещё одна ... новость, - сказал Оби-Ван, почесывая бороду. Его голос ещё звучал устало, как будто он только что пробудился от глубокого сна, - граф Дуку мертв. Периферийным зрением Падме увидела, как Асока резко подняла взгляд, а затем снова опустила на свой поднос. Падме смотрела то на неё, то на Оби-Вана. - Что? Как? - Я точно не знаю, - ответил Оби-Ван. - Клон передал сообщение Мастеру Винду, и он пошел осматривать, а я - сюда. - Асока уходила сражаться с ним, но сказала, что он сбежал. Так ведь? Асока медленно подняла взгляд и встретилась глазами с Падме. Она кивнула. - Я какое-то время преследовала его, но потом он проделал эту штуку - полностью скрыл себя в Силе, - и я его потеряла. Он... на удивление шустрый для своего возраста. Оби-Ван с минуту глядел на Асоку, затем снова перевел взгляд на Падме. - Ну, независимо от того, как он умер, сепаратистское правительство осталось без лидера, а мы убили одного из Лордов Ситхов. Для нас это может означать только удачу. Они замолчали и стали ковыряться в своей еде с разной степенью заинтересованности. Асока закончила первой, откинувшись на перегородку, и тяжело вздохнув. Энакин, который ничего не ел, посмотрел на неё и, протянув руку, притянул голову Асоки к своей груди. Она прижалась к ниму, и когда они оба закрыли глаза, Падме подумала, что, возможно, они вместе испытывают в Силе нечто, что она не может ощутить. К моменту, когда Падме с Оби-Ваном закончили есть, она была уверена, что эти двое спят. Оби-Ван также почувствовал это. Он откинулся на своем стуле и сказал, глядя на своих падаванов: - Они оба слишком молоды для того, через что им приходится проходить, тебе не кажется? Падме была согласна. Она встала и вернулась к столу с двумя бокалами вина. Протянув ему один, она ответила: - Я тоже ощущаю себя молодой, но не в хорошем смысле. Гораздо моложе, чем на самом деле. - Это хорошо, - сказал он, делая глоток. - Потому что я ощущаю себя старым. Падме шлепнула его по руке. - Будь честен с собой. Тебе ведь всего сколько - сорок? - 39, спасибо тебе большое, - он тихо вздохнул. - Знаешь, в возрасте, когда я стал падаваном, тебя избрали королевой. Она хихикнула. - Я тоже была слишком молода для этого. Палпатин...это он сделал так, что меня избрали. Он меня спонсировал, одобрял мою кандидатуру, и народ Набу поверил его слову. Без него у меня бы никогда не получилось. - Отдай себе должное, Падме, - сказал Оби-Ван с усталым весельем в голосе, - сколько раз Дуку пытался убить тебя по его приказу? Он явно недооценил тебя. - Хорошая точка зрения, - сказала она, наблюдая за Энакином и Асокой. - Но он с самого начала все спланировал, не так ли? Он даже потребовал, чтобы именно вы с Энакином охраняли меня во время кризиса сепаратистов. - Я забыл об этом, - сказал он тоскливо. - Это все глубже, чем мы когда-либо сможем узнать. - А теперь нам нужно исправить все, что он разрушил. Он поднял бокал. - Вы готовы к заданию, сенатор? Падме невольно улыбнулась и чокнулась с ним: - Почему бы и нет, Мастер Джедай. Думаю, я готова. -------------------------------------------------------------------------------------------- Проспав несколько дней, Энакин и Асока проводили много времени вместе, в основном ничего не делая. Честно говоря, Энакин всё ещё чувствовал себя не в своей тарелке, немного отсутствующим, но у него, по крайней мере, было оправдание. Он немного беспокоился за Асоку, потому что это не было похоже на неё - она была такой задумчивой, озабоченной, и так мало говорила. Он был уверен, что с ней что-то не так, но не хотел, чтобы кто-нибудь спрашивал его самого о том, что он чувствовал, поэтому решил молчать. Если это затянется, он скажет Оби-Вану. Оби-Ван должен знать, что делать. Это продолжалось до момента примерно через неделю после мирной конференции. На этот раз они с Асокой вышли из храма, но недалеко - они сидели в одном из пустых внешних дворов у основания одного из шпилей. Компанию им составляло лишь старое дерево с желтыми листьями, в тени которого они сидели. Сначала Энакин думал, что Асока просто хочет побыть на солнце, но увидев выражение её лица, понял, что она выбрала это удаленное место по другой причине. Она сидела, прислонившись спиной к стене храма, притянув колени к груди, и притворялась, что разглядывает свои ногти. Он сидел рядом с ней, и его мысли были более ясными, чем несколько дней назад, хотя происшедшее было всё ещё нечётким. Он подумал, что лучше подождать, когда она заговорит. - Знаешь... - начала она, не фокусируя взгля ни на чем конкретном, - на днях я поняла, что никто не сказал, как умер Дуку. Энакин нахмурился. Вообще-то, он не думал об этом до сих пор, так что она на шаг опередила его. Он сказал: - Может от взрыва или вроде того. - Они сказали, что расследование ещё продолжается, - снова заговорила Асока. - Как думаешь, сколько оно продлится? Энакин пожал плечами. - Может они уже знают, но не говорят нам. - Может быть, - сказала Асока, глядя вдаль. Энакин подумал об этом. Если честно, ему было все равно, как убили Тирануса. Важно было лишь то, что он навсегда исчез с лица галактики. Он только надеялся, что это было больно. Асока вытянула ноги на полу. - Что, если я скажу тебе,... что знаю, как он умер? Энакин обернулся в смущении. - Что? Тебе кто-то рассказал? - Нет, - ответила она. Было такое впечатление, что её разум и тело живут в разных мирах. - Я знаю, потому что это я его убила. Это определенно было не то, что Энакин ожидал услышать. Не то, чтобы ему было сложно в это поверить - скорее, было сложно осмыслить. Поэтому она так странно ощущалась в Силе тогда и сейчас? Как...он прикусил губу. Как она смогла физически одолеть Тирануса, если Энакин не мог даже говорить в присутствии Сидиуса? Тогда он вспомнил день, с которого, казалось, прошла целая вечность, когда он тоже превзошел Тирануса на Серенно. Но тогда он не убил его, даже если это сошло бы ему с рук. Сейчас он думал, что, возможно, стоило это сделать. Но тогда, подумал он, это было бы убийство ситха другим ситхом. Асока убила ситха как джедай. Должно быть, это другое. Затем его осенило. Асока убила его. Асока сделала это. Смерть пугала Энакина. Его собственная смерть, смерть его друзей...его мамы...это не давало ему спать по ночам. Это была судьба, пугавшая его сильнее, чем всё, что он уже пережил, что было настоящим подвигом. Но эта смерть...смерть Лорда Ситхов... Так это же восхитительно. Он размышлял, пока не увидел выражение Асокиного лица. Она выглядела такой...виноватой. Он не ожидал этого и не знал, что делать. Потому что он постоянно ощущал вину, но только за жизни, отнятые у невинных. Это было далеко не убийство невинного. Энакин хотел, чтобы Асока гордилась. Но, опять же, тогда она стала бы слишком похожей на него, а он не хотел, чтобы она была на него похожа. - Я...эээ...- снова сказала Асока, не зная о зарождавшемся в уме Энакина конфликте, - знаю, что это звучит глупо и знаю, что он это заслужил, но... - её заметно трясло, голос был напряженным, - не могу избавиться от воспоминаний об этом. Там было столько крови, и вдруг он просто умер, и я не хочу, чтобы кто-то знал, что это сделала я, но боюсь, что теперь они узнают и... Она остановилась, а затем повернулась и обняла его грудь, ни сказав больше ничего. Энакин нахмурился и обнял её в ответ, думая, что бы он чувствовал на её месте. Он пытался представить себе эту ситуацию, но вместо этого в воображении появлялся только образ малышки Асоки, которая кромсала Тирануса так же, как сам Энакин убивал людей день за днем, и ему пришлось сдерживаться, чтобы не задрожать. Нужно было что-то сказать, и он решил просто быть честным: - Я не знаю, что сказать. - Я сама не знаю, что хочу услышать от тебя, - прошептала в ответ Асока. - Рад, что ты это сделала, - осторожно сказал Энакин. Асока отпустила его и вытерла глаза рукавом. - Я тоже рада, - сказала она, - но почему тогда мне так плохо? Энакин осознал, что у него есть ответ на этот вопрос: - Потому что ты хорошая. - Хорошие не разрезают людям лица своим световым мечом, - сказала Асока, скорчив гримасу. - Хорошие делают то, что они не хотят, чтобы другие не страдали, - в соответствии с этим определением, сам Энакин не мог считаться хорошим, но он решил пока не думать об этом. - Я сделала это не для того, чтобы прекратить чужие страдания, - честно призналась Асока, глядя ему в глаза. Казалось, она сама была себе отвратительна. - Я это сделала, потому что вышла из себя. Энакин закусил губу. - Я не силен в советах по преодолению гнева. - Знаю, - сказала Асока. - Поэтому я хотела рассказать только тебе. Энакин подумал, что это имело определенный смысл. - Я не хочу разочаровать кого-то, - сказала Асока; её нижняя губа дрожала, а из глаз лились слезы. - Оби-Ван и Падме - что они подумают? - Я уверен, что Дуку сломал Падме жизнь, - сказал Энакин, пытаясь быть рациональным. - А Оби-Ван, ну...он принял меня после того, как я несколько месяцев убивал людей, так что не думаю, что он не простит тебе одного ситха. - Но он тоже убил ситха, и это до сих пор его преследует, - сказала Асока, дрожа, - я не хочу, чтобы он беспокоился за меня. - Он в любом случае будет за тебя беспокоиться, - мягко сказал Энакин. - Такой уж он человек. Асока кивнула с печальным видом и сказала: - Я не хочу, чтобы он знал. Пожалуйста...пожалуйста, не говори ему. Пожалуйста, не говори никому. Энакин не был уверен, что это хорошая идея. Потому что Оби-Вану следует знать. Скорее всего, он все равно узнает, и, возможно, от них, но...Энакин также понимал, что чувствует Асока, которая не хотела разочаровывать учителя, как будто она всегда только этим и занималась. Он вспомнил, что изначально он был мастером Асоки. На секунду он задумался, сказала бы она ему правду тогда. Он подумал, что может и сказала бы, но точно знать этого он не может. Он подумал, что бы он тогда ей ответил, но в голову не приходила ни одна джедайская мудрость. - Я ему не расскажу, - мягко сказал Энакин. - Но рано или поздно он узнает - сама понимаешь. - Наверно, - ответила Асока, пожимая плечами и снова вытирая слезы рукавом. - Но я не могу. Просто не могу. - Понимаю, - сказал Энакин. - Знаешь, я тебя понимаю. Но если ты не можешь поговорить с ним, я хочу, чтобы ты говорила со мной, ладно? Помнишь, каким я был, когда держал всё в себе? Не хочу, чтобы это случилось с тобой. Асока кивнула, свернулась калачиком возле него и больше ничего не говорила. Конечно, Энакину не хватало знаний, чтобы оказать кому-то ту помощь, в которой он нуждался сам, но не дай Сила, чтобы он не попытался. Потому что Асока была ему кем-то вроде младшей сестры, и он не собирался её разочаровывать. ----------------------------------------------------------------------------------------------- Через неделю после провальной мирной конференции Республика была в смятении. Разумеется, именно этого Падме и ожидала. Если бы не было хаоса, она бы заподозрила, что за этим стоит Сидиус, так что небольшой беспорядок вызывал облегчение. Тем не менее, все непосвященные, казалось, знали, что Палпатин предположительно был замешан в каком-то заговоре с правительством сепаратистов и графом Дуку и покинул пределы Республики после битвы. Официального заявления от джедаев пока не было, и источником знаний общественности были лишь бездоказательные слухи. Падме повезло, что никто не был в курсе о том, что она знает правду, иначе её бы начали преследовать с момента, когда она вышла из сенатского круизного лайнера на посадочную платформу Корусканта. Но Падме надеялась, что на горизонте замаячило что-то положительное. В отсутствии лидера Сенат не проводил никаких сессий, но теперь представители Республики вновь собрались для долгожданного выступления Совета джедаев. Центральный подиум поднимался, и Падме мельком увидела Мейса Винду, молчаливо наблюдавшего, сидя в кресле, и незнакомую ей джедая-тогруту, головные хвосты которой были в три раза длиннее Асокиных. В этот момент в огромной палате воцарилось молчание, так как тысячи представителей сосредоточили внимание на речи, которую они так долго ждали. Падме не была исключением и вдруг неосознанно наклонилась вперед в пылу любопытства. - Я - Мастер Джедай Шаак-Ти, - сказала тогрута. Её голос отдавался эхом в зале и звучал во всех индивидуальных спикерах, - а это - Мастер Мейс Винду. Мы собрали заседание сегодня, чтобы объяснить народу Республики, что именно известно Джедаям о бывшем верховном канцлере Палпатине. Ходило много слухов о том, куда канцлер делся, и вернется ли он. Я здесь, чтобы положить конец этим слухам. Я прошу вас не задавать вопросов до конца выступления, а потом мы попытаемся ответить на вопросы по мере возможности. Тут Падме поняла, почему Совет Джедаев выбрал именно эту джедайку для озвучивания заявления. У неё была нарочито спокойная, медленная и терпеливая манера говорить - примерно так все представляли себе речь Мастера Джедая. Она потребовала внимания и выглядела достаточно представительной, чтобы не подтверждать слухи об угнетении джедаев, циркулировавшие в определенных слоях населения. - За десять дней до начала конференции, в тот самый день, когда Республика получила согласие правительства сепаратистов, Совет Джедаев узнал ужасный факт о бывшем верховном канцлере Палпатине. Благодаря одному из наших информаторов мы узнали, что бывший канцлер тайно сотрудничал с графом Дуку, чтобы развязать Кризис Сепаратизма и Войну Клонов. Мы узнали... Внезапно её прервал шум, доносившийся с сотен платформ над Падме и под ней. Хотя она терпеть не могла подобное поведение своих коллег-сенаторов, но иногда - как в этот раз - не могла их винить. Если бы ей уже не была известна правда, она не знала, как бы отреагировала, услышав такое. - Пожалуйста, - сказала Шаак Ти, поднимая руки и прося тишины. - Я понимаю, как все это выглядит, но всё прояснится, если вы позволите мне продолжить. Шум сменился тихим гулом, и Мастер Джедай продолжила. С минуту она молчала и, казалось, обдумывала, что сказать дальше. - Многие из вас знают, что ныне покойный граф Дуку называл себя Лордом Ситхов. Большинство из вас, вероятно, знакомы с идеологией Ситхов, как минимум в форме легенд или древней истории. Ситхи - давние враги Джедаев, которые используют искаженную версию Силы - противоположность той Силе, которую мы, Джедаи, используем в интересах добра. Их целью всегда было накопление Силы для себя и использование этой силы, чтобы угнетать, порабощать и доминировать над другими. Они в ответе за многочисленные войны в истории галактики. Только когда они были предположительно побеждены, примерно тысячу лет назад, смогла сформироваться наша Республика. Вам может быть известно о традиции, что Лордов Ситхов всегда двое - мастер и ученик. Важность этого факта станет понятна через минуту. Видите ли, до Битвы на Набу 13 лет назад Джедаи, как и вся галактика, были уверены, что Ситхи были уничтожены тысячу лет назад. Теперь мы знаем, что это не так. Теперь нам известно, что по крайней мере двое ситхов оставалось на протяжении последнего тысячелетия, и мы, наконец, можем определить тех, кто существует на данный момент. Таким образом, реальность такова, что Джедаи могли назвать графа Дуку учеником с начала Войны Клонов. Но только недавно мы, наконец, узнали о личности мастера, который называет себя Дартом Сидиусом. Только сейчас, после конференции, мы знаем, что на самом деле Дарт Сидиус - не кто иной, как бывший верховный канцлер Галактической Республики Шив Палпатин. Как ожидала Падме, реакция на это была не слишком хорошей. Снова поднялся шум, и на этот раз сенаторы кричали в свои микрофоны, чтобы их услышали. Голоса заглушали друг друга, и Падме могла уловить немного: "Ложь, это всё ложь!" "Джедаи - предатели! Это клевета!" "Эти обвинения ложные!" "Это просто уловки Джедаев!" "Гоните их с подиума! Позовите охрану, пусть их уберут!" - Пожалуйста, успокойтесь, - сказала Шаак Ти, повышая голос, чтобы перекричать обвинителей. - Я продолжу. Совет Джедаев обвиняет канцлера небезосновательно: у меня есть доказательства. Я представляю в качестве доказательств голограммы с камер безопасности на борту станции Усердие во время попытки провести мирную конференцию. Через секунду в зале появилась огромная голограмма, и её маленькие копии отобразились на панели в каждой платформе. Падме наблюдала, как голографическая фигура её бывшего наставника, советчика и, возможно, даже друга стояла с лицом, искаженным зловещим смехом, а из кончиков его пальцев появлялись молнии. Его жертвы были вырезаны из кадра, но она почти видела их мысленным взором - Энакин и Оби-Ван, скрючившиеся в агонии, жертвы величайшего обманщика в галактике. Однажды, много лет назад, Энакин рассказывал ей, как это ощущается. Молнии Силы. Что они делают с телом. Но он никогда не мог сказать более точно, всегда начинал дрожать при воспоминании и менял тему. Внезапно Падме поняла, почему. Не только это, но и все поведение Энакина в последние несколько месяцев, казалось, обрело смысл. Почему он не мог говорить о времени, проведенном с ситхами, не расстраиваясь; почему он так отреагировал в кабинете Палпатина две недели назад. Падме глядела на лицо Палпатина с голограммы, искаженное, не такое, неправильное, в котором не были ни намека на доброго и вежливого человека, каким он всегда был с ней, и у неё было ощущение, что пытают её. Голограмма сменилась. Молнии исчезли, Палпатин обернулся, и когда Мейс Винду попал в кадр, ситх активировал световой меч, спрятанный в его рукаве. Загипнотизированная Падме ошеломленно смотрела, как они схлестнулись в бою, она не успевала следить за движениями их клинков, и внезапно она обнаружила, что в зале Сената было тише, чем когда-либо. - На этой голограмме вы можете видеть, - снова начала говорить Мастер Шаак Ти, - явные доказательства нашего обвинения. Присутствующий здесь Мастер Винду - один из лучших бойцов на мечах среди джедаев, а бывший канцлер смог довольно долго продержаться против него. Пока она говорила, Падме наблюдала, как фигура Палпатина, улучилв момент, побежала к кораблю, вырываясь из хватки Винду. - Как вы можете видеть, Палпатину удалось сбежать на корабле, управляемом дроидами. Мы предполагаем, что на данный момент он прячется в пространстве, подконтрольном сепаратистам. Голограмма исчезла, и Шаак Ти оглядела зал. - Я понимаю, как это встревожило каждого из вас. Каждый должен осознать предательство Палпатина в свое время, когда сможет. Если у кого-то есть вопросы, я отвечу на них, если смогу. - Что насчет Маса Амедды? - крикнул сенатор с платформы, которая была несколькими этажами выше Падме. - Должность переходит к нему как к вице-канцлеру, до тех пор, пока не будет выбран новый лидер. Шаак Ти ответиа: - Мы исследовали данные из кабинета и личной собственности Палпатина и нашли свидетельства, позволяющие предположить, что Мас Амедда знал об истинном обличье Палпатина. Независимо от того, знал ли он о Дарте Сидиусе, мы также собрали неопровержимые улики, свидетельствующие о коррупции, в кабинете вице-канцлера. Поэтому он задержан Джедаями до окончания нашего расследования. - Будете ли вы принудительно реинтегрировать отделившиеся планеты? - раздался ещё один голос. Шаак Ти ответила: - Несмотря на то, что мирная конференция по решению этих вопросов была сорвана, был достигнут некоторый положительный прогресс. Джедаи предоставят решать вопрос о статусе каждой планеты самим планетам и их вышестоящим правительствам. Мы призываем оба правительства продолжать переговоры по вопросам, обсуждавшимся на конференции, и продолжать совместно разрабатывать новые решения. - Что, если после смерти графа Дуку новый лидер возьмет Конфедерацию под контроль? - Мы полагаем, что создание объединенного правительства сепаратистов зависело от лидерства графа Дуку. Системы объявляли независимость за несколько лет до того, как Дуку их объединил, и это говорит о том, что независимость не обязательно является проблемой. Хотя кто-нибудь может перехватить контроль, мы не думаем, что сепаратистский парламент поспешит склониться перед новым лидером. Мы также не ожидаем, что Дарт Сидиус, который, по нашему мнению, контролирует Совет Сепаратистов, сможет получить одобрение парламента, поскольку они, вероятно, будут продолжать считать, что он связан с Республикой. - Что насчет той фигуры на голограмме - убийцы джедаев, обнаруженного несколько месяцев назад? - крикнул сенатор по имени Карок. - Что, если он сможет заменить графа Дуку? Падме невольно подняла брови от удивления. Достойный вопрос, хотя Падме уже почти забыла о той голограмме. На ней был Энакин, заснятый клоном, стоящий над телом убитого им джедая. В общем, информация о "Вейдере" появилась всего за один-два месяца до того, как Оби-Ван привез Энакина домой, и, конечно, с тех пор больше не было реальных свидетельств его существования. Шаак-Ти, казалось, засомневалась и повернулась к Мастеру Винду, который встал и что-то ей прошептал. Она кивнула и вновь повернулась к аудитории. - Угроза наемного убийцы по имени Вейдер была нейтрализована. Он был пойман джедаями несколько недель назад и уничтожен. - А какова позиция самого канцлера? - выкрикнул сенатор Корваш, двигая свою платформу ближе к центру. - Мы не потерпим, чтобы Джедаи контролировали правительство. Прежде чем Шаак Ти успела ответить, Мастер Винду снова встал, и она склонила перед ним голову. - Совет Джедаев не заинтересован в том, чтобы контролировать правительство или Сенат. На данный момент мы будем продолжать действовать только в качестве главы вооруженных сил, пока не закончится Война Клонов. Несмотря на смерть графа Дуку, по всей галактике остаются враждебно настроенные сепаратисты, организующие оккупации и блокады. Как будет действовать Сенат, зависит только от него самого. Однако, мы будем использовать нашу власть в правительстве, чтобы гарантировать, что если Сенат выберет нового верховного канцлера, у него не будет чрезвычайных полномочий, которые получил канцлер Палпатин в начале войны. Тут же возникли новые протесты: - Как, по-вашему, мы должны закончить войну, если у нашего лидера не будет власти? - Вы должны понимать, - сказал Винду, - что Палпатин манипулировал Сенатом в первую очередь для того, чтобы получить чрезвычайные полномочия. Совет Джедаев полагает, что с этими новыми законами он намеревался захватить неограниченную власть, и к концу Войны Клонов отказался бы сложить с себя чрезвычайные полномочия. Говоря прямо, мы подозреваем, что Палпатин объявил бы себя единственным диктатором объединенного галактического правительства и использовал бы свою власть, чтобы убирать любого, кто оказал бы ему сопротивление. - Чистая спекуляция! - крикнул один сенатор. - У вас нет доказательств, что он бы это сделал! - Опять же, - сказал Винду, - эти мысли имеют отношение только к тому, чтобы показать, почему мы не можем позволить новому лидеру Сената получить такие же полномочия военного времени. И ещё раз - Джедаи не захватывают контроль над правительством. Мы будем продолжать сражаться и защищать Республику, но направление, в котором будет двигаться демократия, выберете вы сами. Мы можем только посоветовать вам не спешить с выбором новой администрации. Не торопитесь, обсудите всё рационально. Обсудите, нужен ли вам новый канцлер, или будет лучше создать новую ветвь правительства. Думайте о перспективах. Работайте над завершением переговоров с правительством сепаратистов, и помните, что они также потеряли своего лидера. Мы можем сражаться с сепаратистскими дроидами, но Парламент Сепаратистов и Армия Дроидов действуют независимо друг от друга. Вы ещё можете прийти к взаимному согласию и сформировать новое галактическое правительство, единое и более сильное, чем нынешнее. Будут ли ещё вопросы? В зале все еще раздавалось бормотание, но больше никто не вызвался говорить. Джедаи поблагодарили Сенат за внимание, и их платформа двинулась обратно в глубину. Падме могла только откинуться на спинку стула и оглядывать зал, пока представители вставали и уходили или разговаривали с сенаторами на соседних платформах. Ситх, смена правительства, проблеск окончания войны. Мысль о переговорах и препятствиях. Она вздохнула. Выглядит как обычный день. ------------------------------------------------------------------------- Нажимая кнопку звонка в апартаменты самого Йоды, Энакин не слишком волновался. Что, учитывая все обстоятельства, было хорошо, так что... Голос подал ему знак входить, что он и сделал. Вот и он, маленький зеленый Мастер Джедай, которого все уважали. - Вы хотели меня видеть? - спросил Энакин. Глаза Йоды были закрыты, он был в медитации, когда указал Энакину на большой круглый стул напротив себя. Энакин сел и стал ждать. - Рад видеть тебя здесь я, Скайуокер, - ответил Йода, наконец открыв глаза и оглядывая его. Энакин невольно ощутил, как пронзительный взгляд зеленовато-карих глаз проходит сквозь него. - Значительно совершеннее стал ты, мм? Хватило сил тебе вызваться сражаться с Сидиусом. Энакин не знал, что сказать. - Я попытался. - Ты сделал, - поправил его Йода. - Понять ты должен, что быть суровыми с тобой нам приходилось. Что предан Сидиусу ты мог оказаться. Но знаем теперь мы, что не лоялен ему ты. Поэтому мы должны просить тебя о помощи. - Какой помощи? - Закончена эта война ещё не. Два правительства в замешательстве, два лидера пропали. Должны мы продолжать умело и с волей к борьбе. Больше года назад одним из лучших генералов был ты. Большую помощь можешь оказать ты сейчас. Приказываю помогать тебе я не. Прошу помощи я, если это имеет значение для тебя. Энакин глядел в пол. - На самом деле, имеет. Да, я помогу. - Думал об этом уже ты? - Да. Но вы должны знать, что я не считаю себя джедаем и не заинтересован в том, чтобы снова стать им. - Мммм, - промурлыкал Йода, - Говорил с Оби-Ваном недавно я, и несколько хороших замечаний он сделал о том, что в действительности означает быть джедаем. Самонадеянны мы были, думая, что наш тысячелетный путь - единственно правильный. Позволили Ситхам прийти к власти благодаря этой самонадеянности мы. Возможно, точка зрения извне Ордена Джедаев будет полезна, чтобы победить этого Сидиуса. - Вы имеете в виду... - Энакин колебался. Он обнаружил, что ему не нравится говорить об этом. Но он наступил на горло своей гордости, - Пророчество? - Мммм, - сказал Йода снова, - Не зависимо от пророчества, факт в том, что связь с Сидиусом у тебя есть. Понимаешь его ты. Тут Энакин понял. Он невольно нахмурился. - Вы хотите, чтобы я его победил? А вы? Говорят, вы - лучший среди джедаев. Йода засмеялся, удивив его. Его плечи тряслись, уши поднимались и опускались, и он подождал, пока его отпустит. - Горды Джедаи. Забывают иногда они, что смертен я. Навыки у меня есть, да, и знания, и сила. Возможно, да, что я мог бы победить Сидиуса. Но искать тебя Сидиус будет. Вероятно, что ты встретишься с ним снова раньше, чем я успею. Морщинистый джедай долго думал, прежде чем снова заговорить. Энакин ждал, чувствуя, что он готов нарушить свои рамки, чтобы прервать молчание. - Держать вас с Оби-Ваном вместе будем мы, и не из последних соображений. Работаете лучше в команде вы, чем порознь. Так было раньше, и так, полагаю я, всё ещё есть. Если подготовитесь оба вы, одолеть Сидиуса сможете. Энакин сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Идея встречи с Сидиусом приводила его в ужас, как обычно, и даже то, что Оби-Ван будет рядом, не слишком сглаживало его беспокойство, его травмы, все мысли и чувства, которые он так долго испытывал, но не мог выразить словами. Но он хотел сражаться в этой войне, хотел сразиться с Ситхом, хотел сделать что-то для Джедаев после всего, что он сделал против них. - Есть ли...- он говорил медленно, обдумывая слова, - вы поможете мне узнать, как его остановить? - Древними силами он обладает, неведомыми ни одному джедаю, - сказал Йода. - Небольшая вероятность успеха может быть. Тренировки тебе потребуются. Медитация. Самонаблюдение. Кое-в-чем я могу помочь. В чем-то Оби-Ван поможет. Что-то ты должен сделать сам. Прислушаться к Силе ты должен. С тобой она будет. Избранный ты или нет, мощная Сила в тебе. Вести тебя она будет, но слушать её зов ты должен. Только тогда Дарт Сидиус может быть сражен. Энакин закусил губу, думая о своем последнем столкновении с Сидиусом. Он плохо его помнил, честно говоря, но мог вспомнить, что было больно. По правде говоря, он не ожидал, что сможет это сделать. Но раньше он уже делал вещи, которые считал невозможными. Он сбежал от Ситха. Сбежал из рабства. Он кое-что получил от жизни и не был пока намерен сдаваться. Он хотел держаться подальше от Сидиуса почти сильнее всего на свете, но Йода был прав. Сидиус будет искать его. Сидиус так же сильно хотел заполучить его, как Энакин не хотел с ним встречаться. В этом смысле выбор был прост. Когда он найдет Сидиуса, или когда Сидиус его найдет, Энакин сделает всё возможное. ----------------------------------------------------------------------------------- Падме сидела на своем столе, уже довольно долго с тоской глядя на картину с видом Набу на стене, когда неожиданно вошел Бейл Органа. Она не взглянула на него - казалось, у неё не хватало сил повернуть голову, но заметила его периферийным зрением. Он сел напротив неё и без приветствия сказал: - У тебя всё нормально, Падме? Бейл был хорошим другом. Если быть честной, то, возможно, лучшим её другом. Будучи на несколько лет старше её, он приглядывал за ней с тех пор, как она прибыла на эту мрачную городскую планету. Он был рядом, когда у неё были обострения депрессии. Продолжал дружить с ней, когда другие перестали пытаться ей помочь. Иногда она думала, испытывает ли он то же, что и она. У них были настолько похожие ситуации, что должен был: отстаивание безнадежных дел в Сенате; недели напролет он договаривался об объединении с другими сенаторами, но ему все равно затыкали рот; постоянное проживание вдали от супруги. Вероятно, у неё с Бейлом было больше общего, чем с любым из её знакомых. Поэтому она без колебаний честно ответила: - Ты будешь очень зол на меня за это, но Бейл... - она, наконец, повернула голову и посмотрела ему в глаза, - я думаю об отставке. Она даже не осознавала эту мысль до того, как озвучила её, но всё же это было правдой. Правда, что она думала немного о другом с момента выступления Джедаев, даже, точнее, с момента окончания переговоров. Правда, как и её любовь к семье, к друзьям. Она была готова сделать это. Бейл откинулся в кресле и просто смотрел на неё, ожидая, что она пояснит. - Из-за меня его выбрали, - сказала Падме, отражая позу Бейла, расслабляясь в кресле так, словно хотела провалиться в него. Может она и хотела. - Он добился моего избрания. Я знала его с детства. Он выдвинул мою кандидатуру в королевы и поддерживал меня. Он даже убедил меня бежать. Он велел Торговой Федерации устроить блокаду на моей планете и убедил меня ходатайствовать о снятии Валорума с должности. Он создал Комитет Лоялистов и приказал Дуку убить меня. Он столько сделал мне и моим друзьям, и это плохо с моей стороны, но я так устала воевать. Я устала, Бейл. Именно в этот момент шлюзы открылись, и она прижала ладонь к глазам, словно пытаясь втолкнуть слезы обратно. - Но я не могу, - продолжала она, охрипнув от эмоций. - Я знаю, что не могу сдаться, что от этого станет только хуже. Знаю, что должна быть сильной, но чувствую такую слабость. У меня такой чувство, что я не протяну больше ни дня, но кто тогда? Если не мы, Бейл, то кто? Какое-то время в комнате было тихо. Когда Падме наконец подняла взгляд, она увидела, что Бейл с несчастным видом смотрит в пол и выглядит таким расстроенным, каким она никогда его не видела. Внезапно она почувствовала себя немного эгоисткой из-за того, что наговорила всё это, хотя это было несправедливо. Потому что они были так похожи, у них было так много общего, включая дискуссии, встречи, стычки в этой бессмысленной серии переговоров. Как она вообще могла забыть об этом? Иногда, - сказал Бейл, и Падме посмотрела в его пустые карие глаза, - я просто ненавижу каждый момент, проведенный на этой ужасной планете. Всю ночь мечусь и ворочаюсь, думая, что завтра придется идти на работу. Сижу за столом и смотрю на картину с Альдерааном, так же, как ты, когда я вошел. Всё, о чем я думаю - Бреа, и как я хочу быть с ней. О том, как я...хочу начать семейную жизнь с ней. Он не смотрел ей в глаза, но Падме не могла оторвать взгляда от него. Она сказала: - Я не знала этого. Он кивнул и улыбнулся какой-то своей мысли. - Мы всегда хотели дочь. Красивую девочку. У меня есть её фотография в голове, хоть и не настоящая. Но в эти последние несколько дней и недель, когда можно только спасать галактику от хаоса, когда каждый день мы узнаем новости о человеке, которому так долго доверяли...я просто хочу покинуть свой пост, найти мою девочку и найти способ поднять её над всем этим хаосом. Бейл смахнул пару слезинок и посмотрел на неё. - Но, оказывается, это то, что заставляет меня бороться. Образ моей семьи, которая могла бы быть. Мысль о том, что может настать день, когда я смогу поднять ребенка и не беспокоиться о том, в каком мире ей придется расти. Этот образ помогает мне оставаться сильным и делает сильным мой голос, - он встал с кресла, высокий и гордый. - За что ты сражаешься, Падме? Когда Падме поднялась на ноги, она всё ещё чувствовала себя отчаявшейся. Всё ещё хотела уйти. Хотела забраться в постель и больше никогда не возвращаться в это ужасное здание. Но у неё также был ответ - она тоже сражалась за свою семью. За свою маму, своего отца, за Пуджу, Райо, за Солу. За своих служанок: Дорме, Элль и Мотье. За тех, кого она потеряла - Корд и Теклу, - за старых друзей, за Сабе. За королеву. За друзей, которые остались дома. За друзей, которые были здесь, за Мон Мотму и самого Бейла. За своих джедаев - Асоку и Оби-Вана. А больше всего - за Энакина. Чтобы избавить галактику от остаточного влияния этого чудовищного Лорда Ситхов, чтобы Энакин, наконец, мог чувствовать себя в безопасности. Вот за что она сражалась. Бейл, - сказала она, зная в глубине души ответ на вопрос, - я сражаюсь за надежду. Он кивнул, на сей раз с улыбкой. - Это мне нравится. Борьба за наши семьи и за новую надежду для этой галактики. Звучит неплохо. Да, надежда. Падме тоже нравилось, как это звучит. ---------------------------------------------------------- Когда Энакин вернулся от Йоды в свою комнату, было уже поздно. Там был Оби-Ван, который сидел на маленьком кухонном столе и отстраненно глядел на стену. Когда Энакин сел напротив него, было похоже, что Оби-Ван уже знал, что он скажет. - Йода попросил меня вернуться на войну. Оби-Ван кивнул с усталым видом. - Как я этого ждал. - И я согласился. Но, полагаю, ты уже знаешь об этом. Оби-Ван криво улыбнулся. - Я слишком хорошо тебя знаю. Дуку не смог выжечь из тебя добрую волю. Металлические пальца постукивали по столу. - Да, он мог только слегка её затушить. С минуту они сидели молча, чувствуя себя более неловко, чем обычно. Оби-Ван выглядел грустным, и Энакин задумался, хотя в его глазах поблескивало нечто ещё, более юное, чем седина на его висках. Возможно, Оби-Ван знал его слишком хорошо, и несмотря на то, что они немного времени провели вместе, Энакин чувствовал, что и он так же хорошо знает Оби-Вана. Оби-Ван не хотел, чтобы он возвращался на войну. Таким он был. - Йода сказал, что они будут держать нас вместе, - сказал Энакин, пытаясь как-то приободрить друга. - Не только потому, что я сильно запутался. Потому что мы хорошо работаем вместе, - сказал он. - Это да, - тихо ответил Оби-Ван, и их взгляды пересеклись. - Я думал...что ты помнишь о конференции? Ааа. Энакин был уверен, что знает, куда он клонит. - Урывками. О встрече с Сидиусом - ничего. Думаю, это к лучшему, - Оби-Вана затрясло. - Но я помню, что ты мне сказал, если ты об этом спрашиваешь. Тут Оби-Ван облагодетельствовал его улыбкой, тёплой и доброй, но какой-то немного грустной. - Мне потребовалось тринадцать лет, чтобы признаться вслух в любви к тебе. На этот раз я хотел убедиться, что ты об этом знаешь. Энакин не был вполне уверен, что понял, что он имел в виду, сказав "на этот раз", но знал, как нужно ответить. Он хотел это сказать уже относительно давно, но не мог подобрать слова. У него не было то возможности, то сил, то уверенности. - Оби-Ван, - сказал он снова, - я просто хочу сказать...спасибо тебе. За всё. Спасибо за всё, что ты сделал для меня. Если бы не ты, я бы до сих пор был у Ситхов. - Нет, - ответил Оби-Ван, помотав головой. - Ты ушёл сам, не игнорируй этот факт. - Я не игнорирую, - ответил Энакин. - Я знаю. Но ты дал мне причину, чтобы это сделать. Асока и Падме тоже, но до того, как ты пришел, у меня не было цели. Я делал всё, что приказывал мне Сидиус, и ничего не чувствовал. Я ничего не знал, кроме Ситхов. Я не представлял себе, что где-то есть люди, которым я не безразличен. Теперь я знаю, как тяжело тебе было слушать меня, но ты меня спас, - он чувствовал, что на его лице застыла улыбка. - Ты помог мне, посвятил мне свою жизнь в тот момент, когда я не мог оценить твою помощь по достоинству. Ты так много сделал для меня, хотя не был обязан. Я знаю, ты это делал потому, что сам так хотел, и я просто...спасибо. Спасибо, Оби-Ван. Оби-Ван одарил его той улыбкой, которая, по ощущениям Энакина, была предназначена только для него, и сжал его руку. - Всегда пожалуйста, Энакин, - сказал он. - Позволь мне сказать, что я очень горжусь твоим прогрессом. Ты проделал такой длинный путь, в немалой степени благодаря своей внутренней силе. Я не видел и не чувствовал тебя в таком состоянии с тех пор, как ты вернулся. - Как будто я этого не знаю, - сказал Энакин, проводя рукой по волосам. - Я знаю, что всё ещё нахожусь в замешательстве. Знаю, что бывают дни, когда тебе хочется рвать на себе бороду из-за меня, - Оби-Ван засмеялся, - и я чувствую себя не то чтобы хорошо, но мне намного лучше. - Могу сказать, - ответил Оби-Ван, - что ты едва выдавливал из себя слова, когда только пришел сюда, и посмотри на себя сейчас. Энакин фыркнул. - Я что, так много говорю? - О да, просто без умолку. - Но ты же не хочешь, чтобы я замолчал? - Ну вот, теперь ты знаешь меня слишком хорошо. - Ха, я знал, что ты так скажешь. - Уверен, что ты знал. В конце концов, мы же форсъюзеры. Энакин не мог перестать светиться. Он не знал, в каком направлении поведет его эта новая тропа. Но ему помогут, а главное - у него есть Оби-Ван. Этого должно хватить.