=
Почему-то все крупные события в его жизни часто сопровождались дождем. Он точно помнил, как безучастно смотрел в окно на заднем сидении машины, когда Айзава выезжал с парковки у полицейского участка. Мысли о стекающих каплях на запотевшем стекле позволяли ему не думать о последних словах его матери. Первая встреча с Мэй и ее мамой произошла только из-за того, что какое-то устройство тогда незнакомой розоволосой девочки закоротило на площадке под дождем и она со злости отшвырнула его от себя и случайно попала в проходящего мимо Изуку. После посещения Исцеляющей леди он остался с вывихнутой рукой и новым лучшим другом. В день, когда Шота сообщил Изуку, что квартира, когда-то казавшаяся пустой и холодной, но ставшей самым безопасным местом для ребенка, теперь его новый дом… Да, он точно помнил грохот грома за окном, когда засыпал в обнимку с Мокко на диване в гостиной, думая, что это – лучшее место на Земле. Сейчас, глядя на черное, беззвездное небо, Изуку был счастлив вдыхать запах мокрой земли, сидя под навесом на крыше больницы, слушая, как дождь барабанит по стальной поверхности над его головой. Он чувствовал себя живым, вспоминая о том, что уже успел пережить за такое короткое время. Может, несчастливых моментов у него было больше или столько же, сколько и счастливых, но он бы их ни на что не променял. Изуку слышал скрип открывающейся тяжелой двери, ведущей на крышу, а потом медленные шаги за своей спиной. Он не обернулся даже когда на его плечи накинули кофту и сели достаточно близко, чтобы он мог ощутить тепло, идущее от чужого тела. Все же Изуку запомнил и хорошо знал, чьи вещи пахнут лавандой и кофе с молоком, который так не любит Айзава. Они сидели в непринужденной тишине некоторое время, наблюдая за тем, как капли отскакивают от широких листов горшечных цветов под редкие раскаты грома, иногда сопровождающие проблеснувшие молнии. - Я где-то читал, что люди любят чувствовать дождь, ветер и снег на своей коже, потому что это похоже на прикосновения, - поделился Шинсо, подпирая голову рукой. Впервые за это недолгое время, Изуку повернул голову в его сторону. Хитоши был расслаблен, но его круги под глазами были темнее, чем он помнил. Хотя, учитывая состояние Мэй, наверное, никто сейчас не может похвастаться спокойным сном. - И ты в это веришь? - тихо, чтобы не нарушать атмосферу, спросил Изуку, искренне интересуясь. - Я раньше так делал, - неуверенно начал он, выдерживая короткую паузу, чтобы подумать. – Ну, в смысле, до встречи с вами. Никто не хочет водиться с будущим злодеем, а так… Было легче представить, что кому-то, кроме моих родителей, не страшно ко мне прикоснуться. Шинсо говорил это с таким голосом, словно все было в порядке. Словно у Изуку не сжималось сердце только об одной мысли, хотя ему было неуютно даже представлять это. - Ох, - с трудом проглотил он ком в горле, подсаживаясь к Хитоши так, чтобы они касались друг друга. – Тогда я рад, что тебе больше этого делать не надо. Краем глаза он заметил маленькую, но искреннюю улыбку на лице Шинсо. Следуя порыву, Изуку осторожно коснулся пальцами чужих, а затем, проведя вдоль них, ладони, игнорируя легкую дрожь, возникшую явно не из-за холода. В конце концов, рука Хитоши была в его. Если на его лице и была глупая улыбка, то никто не обязан об этом знать.=
- Так… Если я все правильно слышал на USJ, и это не были мои галлюцинации, то твоя настоящая фамилия не “Мидория”? - Ага. - Ох. Получается, тогда на самом деле тебя зовут Изуку Айзава? - Ага. … … … - Твою мать, Хитоши. Живо отойди от края крыши! - Дай мне спокойно попсиховать, Изуку! - Если хочешь психовать, то делай это на безопасном расстоянии от выступа или в кабинете у психиатра, наконец!