The tale of the grim inviting Flame and eternal kingdom Guardian(Повесть о Пламени манящем мрачном и Страже Королевства вечном)

      Грот, снаружи которого завывает, наверное никогда не утихающий, ветер с Пустошей. За стенами же, внутри, скрыта настоящая красота, о которой вряд ли кто-то из посторонних знает. Коконы голубого цвета под потолком мягко освещают пространство вокруг, отражаясь от крыльев маленьких бабочек, что обитают здесь, облюбовав травы под ногами, превращая их в стебельки с такими же голубыми, как коконы над ними, либо же лазурными или небесными «цветами», в которые складываются их крылышки. Где-то выше, там, где с незапамятных времен стоит тотем, хранящий частицы души, что создала этот мир, покачивается крепкая веревочная лестница, по которой можно перейти глубокий ров с острыми каменными сталагмитами, и попасть в более безопасное место на другой стороне. Каменные ступени, перемежающиеся с небольшими площадками, позволяют спуститься еще ниже, практически до самого пола грота. И вновь вдоль стен сияют все те же удивительно прекрасные крылатые создания, которыми невозможно не восхититься. Еще дальше вглубь и правее, по-прежнему, располагаются каменные плиты, под которыми покоится добрая маленькая жучиха, которую звали Джонни. Над местом ее последнего пристанища мягко переливаются проникающие в грот солнечные лучи, как бы согревая холодный камень плит, который оплели голубоватые стебельки местных трав, и небольшой букетик каких-то ярких цветов, которые были положены сюда совсем недавно. - ШШССС, жжётся! - недовольное шипение Алого из пещеры ярусом выше можно было бы, наверное, услышать и в гробнице, что под ними. - Зато теперь ты понимаешь, каково было мне, когда ты меня заклеймил, - Найт осторожно проводит по огненно-красному хитину спины Кошмара, растирая прохладную голубую жидкость из кокона живокрови по поверхности, выжженного буквально минуту назад, ветвистого узора, - потерпите немного, мое пламенно-кошмарное Величество, скоро боль пройдет. - Мррр, как же приятно звучит подобный титул, - алоглазый жук вытягивается, занимая полностью всю каменную скамейку, поудобнее устраиваясь грудью на коленях любимого, - так бы и слушал. - Пфф, любитель сладких речей, - Бледный принц тихо усмехается, наклоняясь и оставляя поцелуй между черными рожками, - а также печенек, которые были припрятаны в буфете специально к утреннему чаю, и которые, абсолютно без зазрения совести, кое-кто съел, этого самого утра не дождавшись. - Прятать лучше надо, - Кошмар чуть повернул голову, пытаясь посмотреть через плечо на свою же спину, - впрочем, про твое творение я бы тоже самое сказал. - Чем оно тебя не устраивает, мой милый Кошмар? - Найт стряхнул остатки живокровной жидкости с пальцев на пол, чуть облокачиваясь на стену позади себя. - Оно, вообще-то, во всю мою спину красуется, даже если не захочешь-взгляд все равно зацепится. - в подтверждении слов Алый осторожно ткнул кончиком хвоста в одну из «веточек», цветом напоминающую черный янтарь, что ползла от поясницы вдоль ребер почти до самых лопаток. - А ничего, что спина твоя, распрекрасная и очень гибкая…, - Найт получил щелчок по маске маленьким огоньком, что рассыпался после удара на искорки, - в общем, она вообще-то всегда скрыта под мантией, и вижу ее только я и только дома. - Но… - А если тебя волнуют случайности: узор проявляется только в определенных условиях, как и мой, собственно. Так что в повседневной жизни никто его не увидит, можешь быть спокоен.       Кошмар фыркнул, скрутив хвост под лавочкой в свободные кольца. Спасибо и на этом, потому как прятать спину до конца своих дней было бы весьма проблематично: ни к мастеру Шео на уроки искусства не сходить, ни в источниках отдохнуть, если вдруг возникнет необходимость. Кстати о необходимости. - Найт, ты точно… - когда его осторожно подняли теневые щупальца и, усадив бочком, расположили на коленях Бледного принца, Алое Божество сузило огненные зрачки до удивленных щелочек. - Знаю, что затея опасная, - Найт приподнял голову Алого, потеревшись кончиком маски о его щеку, - но я почти уверен, что нашел то место. И если это так, то… - Не понимаю я тебя порой, - Алый вытянул перед собой лапку, на которую опустилась маленькая лазурная бабочка, - то ты устраиваешь едва ли не скандал с разносом всего вокруг, когда узнаешь о попытке соблазнения моей персоны этим мотыльком, то теперь вдруг резко срываешься куда-то, куда мне, почему-то, нельзя с тобой. Но зато совершенно ненавязчиво и спокойно даешь добро на фактически «искушающее наблюдение» за ним же! Объяснись, будь так добр. - Тебе, и правда, нельзя со мной, - Бледный принц зарылся в ямочку между шеей и плечом возлюбленного, выдыхая, - слишком опасно. А вот «ароматных уловок» Актиаса можешь больше не опасаться. Этот «клеймёный узор», который ты позволил мне на себя нанести, защитит тебя от попыток чужого воздействия, если возникнет необходимость.       Алый кивнул, заводя лапку за голову Найта, и пальцами находя на жестком хитине края их «договора». Теперь еще сильнее ощущается в обе стороны, и вряд ли его пустотный возлюбленный об этом свойстве печатей не знает.       Маленький алый язычок пламени в окружении охранных обжигающих лепестков - на черном. Взвившиеся ввысь, охватывающие и поглощающие все на своем пути, множественные, блестящие черным янтарем, острые зубчатые лезвия, в сердцевине своей хранящие ветвистую корону – на красном. Хах, да уж, его Теневой Страж явно не разменивается на мелочи на этот счет. Хотя подобное ему, Алому Божеству, даже льстит.       Когда Найт утром вдруг сказал, что давно не навещал последнее пристанище старого друга, Кошмар подумал, что тот говорит о могиле Зе’мэр и той богомолицы, что находится в старых Садах Белой Леди. Но когда тот привез его на Воющие Утесы и они начали спускаться к месту, где стоял старый Фонарь Кошмара, Алый совсем запутался: тут совершенно точно не было никого, кого бы он мог вспомнить как друга его спутника. А уж когда Бледный принц завел его в грот, светящийся нежным небесным светом, алоглазый даже дар речи потерял. Он совсем не предполагал, что среди этих неприветливых скал может быть нечто подобной красоты. Про Джонни, добрую еретичку, Найт ему рассказал, пока они спускались по ступеням вниз, попутно показав амулет со множеством голубых масочек на нем, на сияние которого начали слетаться бабочки со стен, а, когда они оказались в самой пещере с гробницей, то и маленькие Живни посбегались, и прыгали, пока Бледный принц не спрятал амулет обратно в сумку.       Когда же разговор зашел о «теневой печати», признаться честно, Кошмар растерялся. С чего бы вдруг Найту захотелось сделать подобное, именно сегодня, и именно в таком месте? Нет, конечно, он мог предположить, что его дражайший возлюбленный его до сих пор сильно ревнует после того случая с мотыльком на Краю Халлоунеста. Но тогда почему бы не заняться печатями дома, в более удобной обстановке? Что ж, когда в его спину впились своими когтями горячие теневые лозы, и он едва не спалил, к Сиянию и иже с ней, всю пещеру под аккомпанемент собственного рыка, полного боли, перемежающейся с шипящими проклятиями, Кошмар понял, почему. Тут, хотя бы, этого никто не мог услышать, кроме него же и Найта. А вот в тихом и спокойном Грязьмуте, с подобными звуками, точно возникли бы большие проблемы. - Сам пойдешь или тебя понести? - осведомился Найт, наблюдая за Алым, который застегивал горловину своей накидки, и пытался при этом держать спину прямо, что пока не очень-то хорошо получалось. - Благодарю, но лучше саа…, - Кошмар даже отступил на шаг назад, когда стоящий перед ним Найт вдруг опустился на одно колено, - Н-Найт? - Мое Пламенное Величество, - ох, это мягкий коралловый отсвет, что с недавних пор проскальзывал в прежде абсолютной черноте глаз Бледного принца, - позвольте мне избавить Вас от этой необходимости. - Что ж, - Алый прикрыл глаза, перенимая тон этой маленькой неожиданной «игры», и кивком позволяя Найту подняться, затем протягивая лапку, за которую его притянули, смыкая большие ладони на тонкой талии, пока открывался портал Грез, - позволяю, мое Темное Высочество. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Небольшая скамеечка выглядела весьма уютной, а пыхтящие и бегающие туда-сюда маленькие детеныши Мшистых - очень милыми. Пару раз даже подбегали и здоровались, трогая за край мантии или опущенную к земле белую веточку, после чего, смеясь, убегали обратно. - Всё выглядит таким спокойным, - Белая Леди проводила взглядом прошедший мимо патруль Мшистых рыцарей, после снова обращаясь к низенькому пухлому жучку, заросшему листьями, с торчащей из головы мохнатой веткой, - так когда, говорите, это впервые было замечено? - Примерно месяцев пять назад, - Мшистый задумчиво поскреб щеку, - до недавних пор только мелкие листья чернели, и ничего подобного тому, что мы увидели позже, не наблюдалось. - Унн? - Леди спокойно могла позволить себе обращаться к создательнице Троп без титулов. - Великая даровала поселению свое благословение, - жук указал на блестящий камешек, что был закреплен над главными воротами, увитыми большими длинными ворсистыми листьями, - оно защищает нас от черной хвори. - Но не может исцелить тех, кто уже заболел, - королева Халлоунеста поднялась, поправляя белоснежную мантию, - могу я взглянуть на тех, «других», что в лазарете? - Как Вам будет угодно, Ваше Белое Величество, - Мшистый поднялся следом, немного покряхтев, затем засеменив короткими шажками в сторону большого камня-скрижали, - прошу за мной.       Здание, утопающее в зелени, что обвила своими лозами все колонны, и расползлась вдоль и поперек по стенам, оставляя свободными лишь оконные проемы, располагалось на одном из нижних ярусов Троп, где раньше было святилище Незрячей. Оно было заброшено и начало потихоньку разрушаться, пока его не нашли Мшистые, и не превратили в лазарет. Хотя, в прошлом, и не возникала необходимость в подобного рода зданиях, но после того, как границы королевства были вновь открыты, многие путешественники, что желали исследовать прекрасные новые места, частенько стали становиться жертвами собственной невнимательности или излишней рисковости: то шипами исколются, то об кислотные воды под мостиками обожгутся, а то и вовсе со стен сорвутся, на которые полезли в попытке сорвать «такой вот большой красивый цветок для гербария». Как уж тут не открыть собственный лазарет для таких вот горе-путешественников? Однако никто из детей Унн и предположить не мог, что помощь может потребоваться им самим. - Ваше Белое Величество! - невысокая жучиха в пушистой юбочке из листьев очень удивилась, увидев вошедшую, - ох, какая неожиданность! Чем мы можем помочь Вам? - О, не стоит так волноваться, - Белая Леди улыбнулась, - я всего лишь хочу осмотреть некоторых ваших пациентов. - «Черный лист». - уточнил Мшистый, что стоял за королевой. - Ох, так вот кого, - жучиха нервно затеребила край папки, что держала в лапках, - если Вы, и правда, хотите. - Не волнуйтесь, со мной ничего не случится. -Тогда… прошу за мной, Ваше Белое Величество.       Когда ее привели к простой белой двери с черным листком под номерком, королева Халлоунеста поднесла одну лапку к груди, другой несильно постучав. Даже если ты - правительница, не стоит забывать о хороших манерах. Тем более в таком месте. - Кто там? - когда из-за двери раздался звонкий детский голосок, Белая Леди едва заметно вздрогнула, - заходите. - Добрый день, дитя, - королева дала знак богомолам, что охраняли ее, остаться снаружи палаты, - как ты себя чувствуешь? - Ох, это же сама королева! - маленькая жучиха с листиками на тонких лапках даже подскочила на кровати, - у нас здесь! - Всё ли хорошо, добры ли с тобой, дитя? - Милостью Великой Унн, всё хорошо, - малышка широко улыбнулась, затем потянувшись к альбому и мелкам, что лежали на тумбе, справа от ее кровати, - папа сказал, что когда я поправлюсь, он отведет меня к Ней, и, возможно, я даже смогу увидеть Ее! Или даже священное Дитя!       Маленькая жучиха еще о чем-то говорила, Леди же кивала, иногда вставляла в нужных местах вопросы или, наоборот, сама отвечала на какие-то, стараясь выглядеть доброжелательно и непринужденно. Лиственные «рукава» на лапках, покрытые нежным молодым мхом усики на голове, пока еще простая и совсем не пышная «юбочка», едва доросшая крохе до колена – все было абсолютно черным, будто вмиг лишенное жизненных соков. Похоже, что жучишке не больно, неприятно только – пару раз она тянет худенькую лапку, чтобы почесать локоток, после чего с того сыплется сухая серовато-черная крошка. Белая Леди совсем не ожидала, что тот самый, «сраженный хворью» жук, окажется настолько юн. Совсем еще дитя, так печально, так неправильно, так… страшно.       Когда в палату входит медицинская сестра с подносиком лекарств, маленькая жучиха забавно кривит носик, откладывая альбом, в котором красуется немного неровный, но по-детски милый рисунок королевы, на веточках которой кроха нарисовала блестящие зеленые бусинки. Просто потому что «они бы Вам очень пошли». Королева не стала убеждать дитя в обратном, напоследок лишь снова улыбаясь и, перед тем как покинуть палату, обещая, что все будет в порядке, и малышка обязательно увидит свою богиню. - Куда изволите теперь, Ваше Белое Величество? - высокий богомол немного выглянул из-за плеча королевы. - К озеру Унн, Атрэй, - Белая Леди, знаком, подозвала мшистого, что ожидал их у выхода из лазарета, дав тому мешочек с гео, и наказав купить для жучихи из «черного листа» побольше альбомов и мелков, - а потом домой. - Как пожелаете, Ваше Белое Величество. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Тихо, только шаги слуг в коридоре за дверями. Небольшое круглое зеркало отражает в своей поверхности тонкую дорожку дыма, что оставила после себя уже затушенная васильковая свеча. За столиком-трюмо на витых ножках, что у противоположной стены, рассматривает себя в зеркальном отражении зеленокрылая хозяйка покоев. Большие изумрудные глаза, пушистые усики-перышки, стройное тельце затянутое, по обычаю, в корсет, что выгодно очерчивает пушистую грудку. Все здесь выглядит идеально, нет ни малейшего изъяна.       Мотылек бросает взгляд на часы – пора бы уже заканчивать любоваться собой, совсем скоро за ней придут, чтобы пригласить на, уже ставшую милой традицией, вечернюю прогулку по коридорам дворца, с рассказами о чем-нибудь интересном из истории этого королевства. Сегодня не надо слишком «цепких» ароматов, лучше мягче, легче, незаметнее. Такой, к которому захочется возвращаться после. У нее есть и такой, конечно же. А если бы не было, то любимый братец без проблем бы его создал. Он в этом отношении весьма талантлив.       Актиас может так околдовать-закружить этими ароматными «невидимками», что стелются по земле, повторяя его следы, может так обставить свои прочие таланты, как даже она саму себя не сможет. А ведь она леди от рождения, и должна уметь подобное. Но Тинея не обижается на брата, напротив. Она им гордится. Ведь если бы не Актиас, где бы она сама была сейчас? Смогла бы настолько близко подобраться к смертному воплощению Истинного, которого они так долго искали в своем путешествии? И заинтересовался бы «Его Бледное Величество» столь скромной персоной вроде нее, если бы не те удивительные ароматы и советы ее дорогого брата?       Тинея поднялась с мягкого стула, поправляя новое платье, и нанося немного «пыльцы» на нужные точки, после пряча маленький пузырек в потайном кармашке среди складок юбки. Однозначно и с полной уверенностью на вопрос можно было бы ответить: «нет». Без Актиаса она бы даже не была сегодня здесь. Как, впрочем, и он без нее вряд ли бы вообще попал в это королевство. Хотя, с некоторых пор, любимый братишка и так почти целыми сутками пропадает где-то вне дворца, а когда возвращается, то его не дозовешься - как в облаках летает. Интересно, что его так заинтересовало? Или, может быть, даже кто?       В дверь постучали: несильно, но звук получился очень гулким. Тинея еще раз посмотрела на себя в маленькое зеркало, после складывая нижнюю пару лапок на талии, подходя к дверям, и одной из верхних открывая их, в то время как тень под ее ногами, юркой змейкой прячется куда-то в узкий дверной проем. - Новая книга, Ваша Милость? - легко перехватывая монарха под лапку, интересуется Тинея, видя небольшую книгу в черном переплете, с серебристыми узорами на внешней стороне. - Вы упоминали, что хотели бы почитать историю цивилизаций, бывших в этих землях до старого Халлоунеста, - Вессель придерживает спутницу, помогая подняться по ступеням до лифта, который отвезет их сегодня на самый верхний этаж дворца, где слуги почти не бывают, - я… уговорил смотрителя Архивов из Туманного Каньона одолжить мне эту книгу на пару вечеров. - Она настолько редкая? - мотылек немного расправляет крылья, когда выходит из лифта на этаж. - Она единственная на весь Халлоунест. - с некой гордостью говорит Вессель, подводя собеседницу к одной из скамеек, на столике у которой стоит светящаяся лампа.       Молодой монарх отводит взгляд, когда Тинея берет из его лапок книгу и устраивается на заранее подготовленном для нее месте, среди нескольких маленьких мягких подушечек, что лежат на длинной широкой скамейке. Тут же лежит аккуратно сложенный плед. «Тот самый» - отмечает про себя мотылек, когда мягкая материя ложится на ее белые плечи, а Вессель, наконец, позволяет себе занять место рядом, подвигая ближе к ней на столе лампу со светомушками, и поясняя непонятные символы в уголках первого увиденного ими листа книги.       И это Тинея тоже находит странным, но очень милым и, возможно, чуточку приятным, с каким-то особенным теплом.