The tale of the grim inviting Flame and eternal kingdom Guardian(Повесть о Пламени манящем мрачном и Страже Королевства вечном)

      «Мшистые. Народ мирный и никому не желающий зла. Они любят и чтут свою богиню, и та отвечает им своими любовью и заботой. Дети Унн.»       «Принцесса Глубинного Гнезда разгневана и боится – страдают ее подданные, а она ничем не может им помочь. Жители Гнезда – сильные и опасные, прекрасные охотники, что прячутся в тенях и поджидают добычу в засаде. Они не нападают на прочих жителей Халлоунеста – вред им под запретом указом их правительницы. Принцессу уважают, ей подчиняются, ее готовы защищать до последнего вздоха.»       «Святилище Душ. Средоточие магических изысканий, и храм науки. Многие из учащихся и работающих здесь, одарены силой, которую направляют лишь на благо – помогая другим жителям королевства в тех случаях, в которых наука помочь не может.»       «Дети Унн стали первыми, кого коснулась «черная хворь». Сначала это было высыхание части их лиственных покровов. Затем – полное увядание и первые маленькие очаги черных листьев на теле. Далее – шелушение и осыпание хитина на лапках. Раньше болезнь не проходила дальше второй стадии. Однако, не так давно, болезнь прогрессировала до последней стадии у самого первого зараженного. Кроха чувствует себя хорошо и радуется жизни, будто бы и не болеет вовсе. Ее перевезли в Святилище вместе с отцом – он на этом настоял, и мы не видели причин отказывать. Вместе с девочкой было перевезено «благословение Унн» - блестящий округлый камешек со спиралевидным узором, что меняет свой цвет в разное время суток. Кроха не выпускает его из лапок, молясь своей богине. Прочее же время артефакт хранится в небольшом кулоне, что носит сие дитя. Все мы чувствуем его силу. Но ее одной недостаточно, чтобы излечить создание Унн.»       «Ткач из Глубинных земель украсил всю комнату, что ему выделили под временное обиталище, своими узорчатыми «украшениями» из паутины. Говорит, что так спокойнее вдали от родного гнезда. Он много старше первого наблюдаемого. Наверное, если бы учился в Святилище, то был бы на втором курсе. Пока что у него только шелушатся локти и запястья на лапках. На одной он умудрился расчесать до полного осыпания хитина и обнажения нижнего мягкого слоя. Забинтовали. Наблюдаемый недоволен – неудобно плести паутину.»       «Мои ученики из Святилища… Блестящие умы, одни из лучших жуков на последнем потоке. «Хворь» отметила обоих. Им отвели общую комнату. Целыми днями сидят – изучают книги, выдвигают теории, спорят. Мечтают о том, что будут делать, когда покинут стены Святилища после выпуска, и смогут излечиться от странной болезни. Настроены оптимистично. Надо будет отнести им еще книг из библиотеки. Ведь знания – это сила.»       «У малышки из Мшистых под глазами появились странные черные подтеки, будто бы из густого жидкого воска. Дискомфорта крохе не доставляют, но все равно нуждаются в каждодневном удалении. Даем ей лекарства, наблюдаем за состоянием физическим и духовным. Совсем еще дитя.»       «Возможно ли, что в душах спасение? Или же они есть то, что приведет всё к гибели?» ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Гвоздь сиротливо стоял в углу у шкафа уже второй день. Паучки прыгали вокруг него и порывались начать плести паутинку, раз уж предмет все равно не используется по назначению, но, вошедший в комнату, второй хозяин шикнул на них, заставляя клубочки уползти обратно в корзинку, и не портить имущество. - Как ты? - Алый наклонился, несильно стукнувшись лбом о лоб любимого. - Странное ощущение, - Найт ненадолго прикрыл глаза, прислушиваясь к себе, - будто бы сквозь плотные потоки тьмы во мне пробегает что-то холодное и быстрое, как вспышка бликов на поверхности Голубого озера. - Я так… - Кошмар взял в ладони широкую ладонь Найта, потянув вверх, и, затем останавливая у своей щеки, - тебя так долго не было. - Сколько прошло? - Почти месяц.       Месяц. Бледный принц чуть отстраняется, смотря на то, как пламенное божество льнет к его ладони в поисках ласки. А казалось, что прошло не больше пары дней с тех пор, как он спустился в обиталище Кьюра. Старый друг ждал его, он знал, что рано или поздно, Бог Богов придет к нему за ответами на терзающие его вопросы. И Хранящий жизнь дал их. Тисками льда по душе, плетеными крючьями сквозь хитин, пронзающей яркой лазурью в самое сердце. Можно забыть то, что помнить не хочешь, можно попытаться сбежать от прошлого. Но оно все равно настигнет тебя, сколько не убегай. И, когда это случится, уже не будет шансов где-либо спрятаться. - У твоего брата появилась подружка, - говорит Кошмар, устраиваясь на коленях Найта, облокачиваясь на его грудь спиной, и обвивая ноги возлюбленного своим хвостом, - угадаешь, кто? - Наша изумрудная гостья, так ведь? - Найт обнимает его и, получив утвердительный кивок, устраивает острый край маски между черных рожек, - что ж, не удивлён. Они очень старались со своими ароматными ловушками. - Не похоже, чтобы Вессель был под их влиянием, - Алый пожимает плечами, - то есть, раньше наверняка так и было. Но, в последние недели две, я вообще не чувствую никаких «обманывающих» запахов. По-крайней мере, именно от Тинеи. - А её брат, значит, так и продолжает всё это? - бледный принц отпускает одну лапку, заводя ее за спину Алого и проводя ладонью по красному хитину, на котором слабо проступают ветвистые узоры. - Нууу… - Кошмар выпрямляется, чуть мурлыкая от прикосновения, и, затем, продолжает, растягивая гласные, - дааа. - Что-нибудь узнал, пока я «отбывал по делам»? - Не слишком много, но, можно считать, что вполне достаточно.       Найт поднимает голову, давая Алому возможность потянуться и, затем, устроиться поудобнее, уложив черные рожки на своем плече. Хозяин пламени рассказывает про графство, про учителя мотылька, про его пристрастие к музыке, и очень сильную заботу о старшей сестре. Бледный принц либо кивает, либо говорит краткое «угу» на новые факты. Когда речь заходит про отца мотыльков, Найт хмурится: понимает, что значит «пустое место», о котором говорил Актиас. И, хотя кажется, что хитрый мотылек, как и всегда, не рассказывал всего, но некоторые факты, все же, оказались весьма полезны. - Ты так и сделал? - Найт усмехается, когда слышит историю о кристаллах и шахте. - А ты сомневаешься? - фырчит в ответ Алый, выдыхая маленькие искорки, - чтобы Я, и терпел подобные вольности?! - Ну, мне кажется, у вас с ним, все же, нашлось нечто общее, - бледный принц проводит одним из теневых «жгутов», изображая в воздухе перед ними круг, - так что, всё могло быть. - Ну, знаешь! - Кошмар порывается подняться, но крепкие объятия не дают ему даже двинуться, - пусти. - Тише-тише, вспыльчивый ты мой, - Найт примирительно ткнулся маской в шею Алого, - я же пошутил. - Хороши шуточки, - Алый обиженно пыхтит, скрещивая лапки на груди, и развивает хвост, отпуская ноги любимого, который сейчас немножечко странно себя ведёт, - по-твоему, моя клятва ничего не значит? - Я этого не говорил, - Найт выдыхает, немного щекоча дыханием шею партнера, - прости. Не хотел тебя чем-то задеть или обидеть. Я… Просто беспокоюсь за тебя. - Да со всем своим колдовским арсеналом этот мотылек не смог бы меня склонить к чему-то большему, чем просто вежливое общение, - Кошмар опускает лапки, одну ладонь укладывая поверх держащих его ладоней бледного принца, другой же касаясь его маски, - даже на почве сближения по творческим интересам. Между нами ничего и никогда не было, нет, и не будет. Ох, вот когда ты отучишься меня к каждому указателю ревновать, а? - Актиас - достаточно симпатичный «указатель», я бы сказал. - НАЙТ! - Ладно-ладно, понял, извини. Глупость сказал.       В наступившем после молчании слышатся приглушенные звуки копошащихся в корзинке паучков. Когда-то, когда Найт наведался к старшей правящей сестре, он хотел передать амулет Ткачей под власть Глубинного Гнезда. Однако Хорнет, увидев, насколько белые клубочки привязались к ее брату, отрицательно покачала головой, сказав: «то было воля ушедших ткачей. Если бы эти крохи не желали, то давно бы пришли ко мне сами. А, раз они все еще с тобой, значит, этот дар тебе оказался нужнее. Да и я вижу, что ты хорошо о них заботишься. Так что, пусть они, и дальше, будут под твоей опекой, братец».       Алый водил тонкими пальцами по краю маски Найта, размышляя над его словами. Актиас, и правда, симпатичное создание. К тому же, хорошо образованное, и разбирающееся в искусстве музыки, да и танцевальным талантом не обделен. Про его таланты в создании особых ароматов так и вообще говорить не стоит – дворец, как образец, перед глазами предстает каждый раз, как он там бывает. Талантливый и обаятельный, хитрый и обходительный, когда необходимо. Открытый миру и, в то же время, закрытый от других, являя лишь «маску», в которую прочие верят. Опасное сочетание. Впрочем, его сестра тоже в этом плане не так проста. И если про ее манипуляции с ароматами Алый уже в курсе, то вот причина, по которой от нее исходит такое сильное, магически тяжелое и темное ощущение, ему пока что неизвестна. Его Величество Вессель, однако, «положил глаз» на Тинею и, кажется, ее ароматы тут почти что совсем не причем. Может, только самую малость: отличить искренние чувства от фальшивых Божество Огня и Страсти уж точно может. И, со стороны обоих «околдованных» все, как никогда, наичистейшее в этом плане.       Как и со стороны брата Тинеи. Кошмар поднимает вторую лапку, заводя обе за рога Найта, и немного потягиваясь. Мотылек по-прежнему считает, что его «ловушки» из ароматов действуют на Алого. Он так старается подобраться ближе к тому, кого обожает, что Кошмару от этого становится не по себе. Наивный юнец явно не знает слова «нет». Сколько раз Актиас уже получал пощечины от Алого? Раз пять точно было. А от хвоста алого божества сколько раз мотылек к стенам отлетал? Ну… Алый, по памяти, сейчас мог с уверенностью сказать, что раза три так точно было. Причем, последний раз вот прям почти перед самым возвращением Найта. А вот нефиг было этому наглому зеленокрылому авантюристу пытаться его «совсем незаметно» поцеловать со спины в одно из рожек, когда Кошмар, отдыхая на маленькой лавочке в старых Садах Ее Величества, рассказывал мотыльку про художественное искусство. Вот же неуемный нахал! Всё ему нипочем, сколько бы пинков и тычков не получал от обожаемого им «хозяина огней»! ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Что ж, конечно, условия договора, которые не устраивают одну из сторон, можно нарушить. Это вполне обычное дело. Более слабые всегда будут стремиться избежать платы по счетам более сильным. Кто-то может просто закрыть на подобные вольности глаза. Кто-то, но точно не он. - Яркая кроха, - он лениво потягивается, немного мутя черные воды озерца под собой, - хитрая кроха. Сильная кроха... Глупое существо!       Он бьет лапами по воде, взметая тучи брызг вверх и вокруг себя. Он зол, разумеется. Зол и крайне недоволен. Глупое смертное существо возомнило себя выше него. Думает, что может взять его силу, и ничего не отдать взамен? Не выйдет, он слишком много, в прошлом, подобных действий спустил с лапок тому бледному, который теперь не более чем неприятное воспоминание. А вот он же вполне реален. И, раз уж бледный поплатился за свою гордыню, то и это смертное существо поплатиться за свою глупость и жажду силы.       Он, подобно медузе из Туманного Каньона, перетек по металлическому полу вперед, падая в небольшую выемку между платформами, и выплывая, затем, у края той, что вела к большому костяному полю. Он помнил, как удивился, когда обнаружил, что, после того падения, от закрытых печатью врат, может передвигаться по костяным, острым, расколотым маскам без вреда для себя. Это было очень интересное открытие, которое позволило ему передвигаться более короткими путями туда, куда он до этого попасть не мог. - Ты, по-прежнему, не желаешь видеть меня, Лайтер, - он обтекает большой камень с плоскостью, на которой расположены потухшие огоньки, - а ведь, в произошедшем тогда, моей вины не было, и ты об этом знаешь. Просто признай уже это.       В ответ, одна из темно-лазурных лоз, что оплетают двери, начинает слабо пульсировать, пропуская по поверхности мерцающие, небесно-голубые дорожки. Но, стоит ему протянуть лапу, чтобы дотронуться, как другая лоза больно хлещет по ней, скрывая затем под собой мерцающую. Он недовольно рычит, вцепляясь в потухшие лозы когтями, и пытаясь их разорвать, чтобы открыть путь к закрытым вратам перед собой. Со стен спускают еще лозы, какие-то сплетены между собой в более толстые жгуты. И снова его очень больно хлещут, рассекая пустотную плоть, и сбрасывая очень глубоко вниз, обратно на маски, что сейчас неприятно впиваются в его лапы, из-за чего он распадается обратно на темное облако. Снова. - Даже слушать не стал, - он порыкивает, разбрасывая маски под собой и уползая в пещеру, что находится ближе всего сейчас, - просто сбросил обратно. ГЛУПЕЦ!       Узкий ход приводит его в небольшую полукруглую пещеру, чьи своды очень похожи на гигантские эллипсовидные маски с непонятной гримасой, словно бы застывшей на них. Он впервые видит это место, потому, прищурившись, осторожно, перетекает из-под темноты металлического коридора под тусклое освещение на более мелких масках, которые составляют пол. В самом центре странной пещеры находится какой-то куб и три торчащие в стороны небольшие маски, которые будто бы кричат. Или поют, кто ж их разберет. Ему даже, самую малость, становится интересно, кто же и зачем создал это в таком месте, как Бездна. Одна из загадок, что он тоже, пока что, не разгадал.       Облетев всю пещерку, он устраивается на том самом кубе, сворачиваясь в клубок, и разглядывает собственные лапы с острыми когтями. Они могут разорвать все, но не в состоянии нанести вред тем лозам сверху. Парадокс, что его очень сильно злит. Он поднимает голову к потолку и опирается лапами о поверхность куба, немного приподнимаясь. - Ты глупец, Лайтер, - шепчет он, чуть позже срываясь на оглушительный рев, сотрясающий стены, - ПОЧЕМУ ТЫ ДАЖЕ ВЫСЛУШАТЬ МЕНЯ НЕ ЖЕЛАЕШЬ?! ГЛУПЕЦ И УПРЯМЕЦ, ПОГЛОТИ ТЕБЯ ВЕЧНОСТЬ!!!!       Лапы подламываются в запястьях, и он падает, проезжая краем морды по стенке куба. Когда-нибудь их всех поглотят сны вечности, из которой все Древние и появились. Когда-нибудь этот лазурный глупец поймет, что в том случае виноват совсем не тот, кого он сбросил сегодня вниз.       Сбросил, но, когда-то давным-давно, помог. Божество Живокрови точно знает, кто стоял перед вратами в его обитель. Ведь он все прекрасно помнит. У Древних хорошая память, хотя все чаще ему хочется, чтобы она Лайтера подвела. Но он усмехается, понимая, что никогда этого не дождется.       Он сползает с куба, устраиваясь рядом на полу. Из плотной пелены скручивается-формируется заново более мелкое тело. Он сосредотачивается – создание плотной оболочки требует времени и покоя. Ему более привычна его старая форма, но уж очень хочется проверить, сможет ли он сейчас сделать нечто подобное, раз уж он смог выбраться из заточения и проделать путь там, где раньше не мог. Любопытство стало присуще ему с того момента, как он почувствовал, в далеком прошлом, то создание, которое бледный глупец нарёк идеальным для окружающих. Оно не было таковым, но грамотно играло предназначенную ему роль до самого конца. Впрочем, тот, кто появился гораздо позже, изменил ранее написанный финал. С того момента он стал следить за ним, потеряв, на время, к первому созданию всяческий интерес.       Оболочка так тесна и непривычна, лапки выглядят такими тоненькими, а черный хитин и вовсе доверия не внушает, будто рассыплется от малейшего дуновения ветерка, или же его собственного дыхания. Он смотрит на пол, туда, где сейчас находятся его ноги. Неужели вот на этом удобно передвигаться? Смешно. Хотя жаль, что он не может посмотреть в водную гладь и увидеть свое отражение. Все-таки ему интересно, что получилось из этого эксперимента. Он делает неуверенный шаг, затем еще один… И распадается на темную облачную массу, глубоко вздыхая, и заползая обратно на куб, устраиваясь там на отдых. Очень мало. Но, все-таки, получилось. А это значит, что его план работает. Не совсем так, как он хотел, но работает. - Маленькое глупое яркое пёрышко, - он прикрывает все свои глаза, пряча морду в лапах, - ты даже не представляешь, что даешь мне своей дерзостью и страхами. Ты пожелала и отказалась. Но мы скрепили договор, и ты в моей власти. Беги, пока не устанут твои слабенькие ножки, защищайся всем, чем можешь, пока силы, что ты хранишь в своем хрупком теле, не иссякнут. Ломай грани снов и реальности, играясь с врожденным волшебством… Пока это не сломало тебя саму. Я все равно приду за тобой. И… за ним, разумеется. Вы оба теперь обречены. ВЫ ПРИНАДЛЕЖИТЕ МНЕ!!!