The tale of the grim inviting Flame and eternal kingdom Guardian(Повесть о Пламени манящем мрачном и Страже Королевства вечном)

      Недостаточно. Когда его снова откинуло с риском раскола маски, Тёмный тихо зарычал. Не достаточно для того, чтобы остановить его. По ту сторону высокой двери слышался треск электричества и какие-то команды, которые раздавал, видимо, нынешний хозяин этого места. Попытка защиты. Похвально. И глупо. Против него у этих жалких ничтожеств нет шансов.       Когда же из-за выбитой им двери, на него кинулись сразу множество разрядов и большие, длинные светящиеся ветви с большими шипами и толстыми мясистыми листьями, он опешил, сначала пропустив пару ударов. Унн! Но она не может быть здесь, слишком далеко это от её Троп! Она не могла узнать! - Прочь, тварь из Бездны, - Рун раскинул по периметру прочную сеть, в которой могли бы быть задержаны возможные попытки вторженца атаковать, - здесь ты никого не тронешь больше. Всё Святилище, и те, кто в нём, под нашей защитой. - Прочь, - тихо прошелестели листья, раскрывая среди своей зелени большие розоватые чашечки хищно оскалившихся цветов, - твоего тут нет более. Прочь!       Тёмный оскалился в ответ, делая выпад в сторону мастера Святилища, но тут же получил разряд сбоку от других жуков, что защищали этот вход. С другого бока его встретили хищные цветы и прочные древесные лозы. Ему тут совсем не были рады. Сок, что капал с листьев, шипел, попадая на его покровы, однако, прочим, стоящим рядом с ними, вреда не причинял. - Унн, - Тёмный распался на смоляное текучее облако, втекая в щели между камнями под собой, - ты не сможешь быть одновременно и здесь и на Тропах. Кого-нибудь тебе придется оставить без защиты.       Когда незваный гость исчез, мастер Святилища тяжело выдохнул, бросая взгляд на покореженные врата и учеников, которые тихо перешептывались, обсуждая, что же произошло. Вот и оно. Внезапно и бескомпромиссно. Сегодня им очень повезло, обошлось без новых жертв. Но все могло закончиться иначе.       Когда в его рабочий кабинет проползли тонкие стебельки вьюна, Рун поначалу испугался: виданное ли дело, чтобы растения сами по себе куда-то проползали? Тонкие стебельки свились в веточку потолще, махая перед его носом из стороны в сторону, будто бы пытаясь сказать что-то. Он озадаченно вышел из-за стола, разводя лапками в стороны: он не понимал, что от него хотят. Вьюнки словно бы пытались его куда-то позвать, перехватывая за лапки и соскальзывая, почему-то не удерживаясь на них. «Да ведь они же не настоящие!» - осенило молодого Мастера Душ, стоило ему присмотреться повнимательнее к растениям. Они просвечивали насквозь, чего их нормальные родичи в природе делать не должны. - Хорошо-хорошо, понял, куда? - Рун проследовал за стебельками до выхода из кабинета, - в комнаты наблюдаемых? Нет? Зала? Тоже нет? Так куда?       Тонкие стебельки несколько раз свились и развились, затем метнувшись на ближайшую стену, и выстраивая на ней узор восточных врат, к которым вела дорожка со станции рогачей. Их почти никогда не открывали, да и вообще не использовали с момента реконструкции – не было необходимости, ведь все гости входили в Святилище через главные двери. Однако странным растениям этот вход явно не давал покоя. Оказавшись рядом, Рун понял, почему: по ту сторону ощущалось что-то явно очень и очень враждебное, темное и дикое. Защитный узор на вратах разрастался из маленькой печати во все стороны, что означало лишь одно – кто-то с той стороны пытается сломать защиту. Кто-то, кто владеет достаточно большой силой и знаниями печатей, раз сразу догадался, с каких точек начинать. Руну это не понравилось.       Он собрал часть старших учеников, остальным наказав рассредоточиться по другим входам и следить за печатями на них. Искажатели, что не остались следить за младшими учениками, также рассредоточились по вратам, расставляя электрические ловушки. И тут Рун мысленно, в который раз, поблагодарил леди Тинею, которая показала и рассказала, как можно эту защиту улучшить. Она его удивила и в прошлый свой визит, а вот в совсем недавний так и вообще дара речи лишила, почти мгновенно просчитав слабые места его энергетической ловушки. Что же еще может знать о такой магии эта гостья из дальних краёв?       Когда же по стенам и с потолка вдруг свесились лианы и лозы с большими розоватыми цветами, чашечки которых были плотно закрыты, мастер Святилища всерьез задумался о том, кто находился за вратами. А также о том, как богиня Листа и мха могла узнать о попытке вторжения, и суметь перенести сюда свои творения. - Смотри, - когда среди листвы послышался тихий шепот, Рун вздрогнул, узнавая голос, - я помогу. Не отставай.       А потом врата зазвенели от приложенной к ним, с той стороны, силы, и на пороге показался жук, чья накидка была чернее самой темной ночи. На фоне белой маски ярким пятном выделялись его слишком темные, смоляные глаза. Он ничего не сказал – за секунды распахнул врата максимально широко, рванувшись сквозь охрану. В ту же секунду на него обрушился шквал молний и град мелких шаровых разрядов. Гостю явно такой прием не понравился. Раскинутые ловушки не дали ему пройти вперед, а сок, что капал с листьев на лозах, исключал возможность обойти это по низу. Когда же незваный гость сбежал, молодой мастер Святилища смог, наконец, выдохнуть, касаясь мягких листьев, которые, вслед за лозами, буквально вросли вдоль всей стены в этой части Святилища. Рун окинул взглядом врата, оценивая повреждения и их, и печатей, что были на них, затем разворачиваясь, и перебрасываясь парой слов с кем-то из Совета, кто пришел на помощь. Эта тварь еще вернется, теперь надо быть на чеку постоянно. А еще оповестить Его Величество.       В комнате все также пахло свежей травой и почти неуловимым легким ароматом тех маленьких цветочков, что произрастали по всей длине ползучих стеблей. - Твоя богиня может гордиться тобой, - Рун осторожно развел в стороны листья, что скрывали за своим мягким зеленоватым мерцанием главного героя сегодняшнего дня, - благодаря тебе никто не пострадал сегодня… Кали. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Едва посланец переступил порог приемной залы, как на него обернулись все, кто в ней находился. Его визит не стал для них неожиданностью, но доклад от хозяина Святилища, все же, стоил их внимания.       Тинея качнула золотистыми усиками, пробегаясь, вслед за монархом, по тексту в письме, которое после передали Белой Леди. - Что ж, видения вас не обманули, моя леди, - Вессель махнул лапкой посланнику, - передай Мастеру Руну, чтобы усилил охрану по всему периметру Святилища, и не убирал до особого распоряжения. Свободен.       Когда посланник покинул залу, и высокие двери закрылись, Тинея пошатнулась, выставляя перед собой лапки, и упираясь ладонями в столешницу. - Нэя? - Вессель обеспокоенно посмотрел на мотылька, протягивая лапку, и касаясь ее пушистой щеки. - Так жаль, что поздно, - Тинея отвела взгляд, свесив усики по бокам головы, - не смогли предупредить. - То, что мы знаем, где он побывал, уже достаточно много, - молодой правитель мягко приподнял голову Тинеи, чтобы посмотреть в ее изумрудные глаза, - ты мало отдыхаешь. Пытаясь помочь другим ты забываешь о себе. Это плохо, Нэя. - Я знаю, но… - мотылек прикрыла глаза, касаясь тыльной стороны ладони монарха верхней правой лапкой. - Изнуряя себя ты делаешь только хуже, дитя моё, - Белая Леди ласково провела тонкой белой веточкой по пушинкам между усиками на голове Тинеи, - твои познания об этом «существе» весьма ценны. Но твоя жизнь намного ценнее. Прошу, не пренебрегай ею. - Ваше Белое Величество. - мотылек чуть склонила голову, когда тонкая веточка с зеленой бусинкой сползла с ее макушки, возвращаясь к хозяйке. - Вессель, сын мой, позаботься о леди Тинее, - королева тепло улыбнулась, видя, как смутилась зеленокрылая леди, - я же пока пересмотрю бумаги, что прислала Хорнет и твой брат.       Тинея поклонилась, затем вновь поднимая голову, и принимая протянутую ладонь Весселя. Королева Халлоунеста уже не в первый раз называет ее своим дитя, хотя Тинея таковой не являлась и не является. Пока что. Пока что?       Мотылек, легонько, стукнула себя своим же усиком по макушке, на что получила непонимающий взгляд от монарха. Королева просто проявляет так доброту и благодарность за помощь. Ни к чему сейчас думать о чем-то, чего может не случиться, если она не предугадает следующий шаг твари из Тьмы, которой же сама открыла дорогу в королевство. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       «Так надо» - говорил он себе, рассказывая заранее придуманную ложь Бледному принцу. Тот не поверил, конечно же, и за ним пытался проследить. Но мотылёк не первый день живёт, и сумел запутать "следопыта", покружив вокруг Садов Королевы, и ныряя в лаз, ведущий в сторону Туманного Каньона. Оторвался.       «Так надо» - говорил он себе, устанавливая и смещая рельефы на черных дисках в определенной последовательности, и пряча среди листьев и мха в небольшом закутке на Зелёных Тропах. Он навестил там детёныша Унн, но малыш едва только жгутики с глазами из кислоты высунул, чтобы посмотреть на гостя. Слизняк выглядел очень и очень неважно. Мотылёк не рискнул подходить ближе, ведь его друг явно дал понять, что общаться не хочет.       «Так надо» - говорил он себе, когда практически в лицо лгал самому дорогому для него существу в этом мире - своей сестре, которая ведь искренне беспокоилась за него. На запястье её левой нижней лапки он заметил бинты. И он точно знал, что скрывается под ними. В конце концов, сам носил такие же на нижнем правом.       «Так надо» - уже почти кричал он себе, когда делал новые привязи на лапках Алого и прочих его конечностях, которые позволяли тому передвигаться по его "тюрьме", но не позволяли уйти.       «Так надо...»       Актиас закрыл ладонями лицо, горько усмехаясь. Он ненавидел эти слова. От них веяло безысходностью. И смертью. - Кому надо?       Когда Кошмар спросил это, мотылёк вздрогнул, разворачиваясь в его сторону. Он ведь не сказал эти слова вслух, ведь нет? Сам же Алый спокойно устроился среди охапок травы и мха, которые ранее, непонятно как, притащил Актиас, и фактически "свил" ему относительно мягкое и удобное гнездо. - Что «надо»? - мотылёк попытался сделать обычное выражение лица.       Кошмар вздохнул, вытягивая ноги, и махая рядом с собой лапкой на длинной привязи. Ничего, нужную ниточку он только что поймал. Теперь дело за малым. По-крайней мере, он очень на это надеялся. - Зачем? - когда Алый его приобнял одной лапкой, по щелчку пальцев другой создавая искорки, что запестрели в выдохнутом им дыме, Актиас удивлённо распахнул свои изумрудные глаза. - Так надо? - полувопросом-полуутверждением ответил Алый, рисуя из дыма и огоньков завитки. «Так надо? - Актиас прижался к такому тёплому и удивительно спокойному сейчас Кошмару, обнимая его в ответ нижней парой лапок, - да, только так и надо».       Когда мотылек, наконец, задремал, Кошмар убрал дым и искорки, укутываясь в свою мантию, и тоже прикрывая глаза. Это не должно занять много времени. И он будет очень осторожен.       Вокруг непроглядная тьма, даже собственных вытянутых лапок не видно. Что за место такое снится Актиасу, в котором даже Кошмару не слишком-то приятно находиться? Алый идет по длинному коридору практически на ощупь, максимально напрягая слух: совсем не хочется врезаться во что-то на пути, или попасть в чью-нибудь пасть, если тут вдруг водятся какие-нибудь хищные звери. Огонь свой он, почему-то, тут призвать для освещения не может. - Ты не понимаешь! - О, так объясни же мне, чего же?       Кошмар замирает на последнем шаге, когда слышит направляющиеся в его сторону шаги. В спешке он пытается придумать хоть что-нибудь, чтобы его не заметили, но, кажется, те, кто прошли мимо него, его вообще не заметили. Буквально – они прошли сквозь Кошмара, будто его и не было. - Чего ты этим добьешься? Только хуже сделаешь. На лжи далеко не уедешь, и ты это прекрасно понимаешь. Тебя же сегодня чуть не вычислили! - Я был не слишком убедителен, в следующий раз подобной ошибки я не допущу. - Другого раза может не быть, как ты не понимаешь?! Ты итак играешь со слишком ярким огнем, глупый мотылек! - Этот огонь принадлежит мне! - Нет, и ты прекрасно знаешь, КТО его владелец! - Он его обратно не получит. - Он уже его получил. Ты не сможешь удерживать дикое пламя в стеклянном шаре долго, запомни. Однажды оно разобьет свои оковы, и обратит тебя в пепел. - Пусть так, я хочу этого.       Где-то, среди сменяющих друг друга блеклых картин вокруг, Алый видит знакомые черты, и едва не забывает об осторожности, одергивая себя в последний миг, лишь посылая туда крохотную тусклую искорку, надеясь, что ту не заметят, и она успеет долететь перед тем, как исчезнет размытый силуэт. Искра успевает в самый последний момент: черты на картине смазываются и, затем, все изображение схлопывается, немного задевая «хвостик» огонька.       Кошмар выдыхает, выпадая из сна, и снова чувствуя тяжесть своего тела, и тела все еще спящего Актиаса. Значит, вот какие бывают сны у мотылька. Странные, слишком темные и непонятные. Не сон и не кошмар. Вспоминая о кошмарах, Алый невольно поеживается, улавливая движение со стороны мотылька, и почти сразу же укрывая его теплой тканью своей мантии. Нет-нет, пусть его пленитель и дальше спит. И подольше.       В нынешних условиях, Кошмару интересно, справляется ли его возлюбленный со сбором пламени кошмаров для Сердца. Ведь то ни в коем случае нельзя оставлять «голодным». Оно есть сила Алого, сама его жизнь. И если перестать носить Сердцу огни, то даже представить страшно, что может случиться с новым Маэстро.       «Маэстро Гримм…»       Алый вскидывает голову, оглядываясь. Кто позвал его? Ведь так больше некого звать. Кто-то еще смог найти это место и пробраться сюда? Огнеокий, осторожно, чтобы не разбудить Актиаса, мотает головой. Исключено. Иначе бы Найт тоже смог его найти, и намного быстрее.       «Да будет Пламя к Вам благосклонно, новый Мастер»       Алый замирает, на свой страх и риск пытаясь протянуть «путеводную дымку» к этим голосам, что обращаются к нему словно бы откуда-то очень издалека.       «Дымка» стелется сквозь потоки его сознания, хватаясь за обрывки, отдающие жженой карамелью и родниковой водой. Но, затем, будто бы ударяется о невидимую преграду, отскакивая и возвращаясь обратно, а Кошмар выдыхает. Нет, не получилось. То, что использует здесь Актиас, заглушает любые попытки огнеокого использовать его силу.       Мотылек, во сне, плавно сползает по боку Алого на его колени, устроившись на которых, довольно посапывает, немного сворачиваясь в подобие клубочка под теплой мантией. - Спи, спи, мотылёк, - Кошмар не замечает, когда начинает мягко и почти невесомо поглаживать взъерошенные пушинки на голове крепко спящего Актиаса, - у любого Пламени поблизости всегда будет его Тень…