The tale of the grim inviting Flame and eternal kingdom Guardian(Повесть о Пламени манящем мрачном и Страже Королевства вечном)

      «Однажды ты сделаешь это»       Тогда даже сама мысль о подобном была ей чужда и отторгалась всей душой. Но с богами не спорят. Тем более, если эти боги ведут своё существование почти от самого сотворения этого мира.       Прежний Маэстро, и тот иллюзионист - её отец, что странствует сейчас где-то далеко, готовили её к этому с тех самых пор, как она впервые ступила за порог тех покоев в большом шатре, представ пред алые очи, что видели её душу насквозь. Каждую встречу Гримм проверял её, изучал её, тоже обучал её. Питал огнем и наблюдал за ней. Также, как за той, которая стала, в будущем, новым хозяином пламенной труппы. Хозяином и проводником. Как и она.       Смертный не может убить бога. Но обнажить его суть, сорвав все слои и маски, за которыми она может скрываться, вполне. Её научили, КАК это сделать.       Она рвала то, что было "плотью" тёмного божества, он видел перед собой её маску, и наверняка узнал. Наверное, это вполне можно было считать местью. А это блюдо, как известно, принято подавать холодным.       Она не была убийцей богов, вовсе нет, ведь это было не нужно. Всего лишь та, кто обнажает суть. Всего лишь та, кто служит призмой для других сил.       Пустота и пламя. И только тех, в ком есть сие начало, она вполне может убить. Божеств же иного круга и сил, она, разве что, только серьёзно ранить может, не более. В конце концов, у неё не хватит на подобное сил, не так много даровал их ей тот, кому они служат. Смертным было достаточно пары отточенных и быстрых ударов, те же, кто был связан с какими-либо иными богами, кроме их, предпочитали держаться на приличном расстоянии от ярких шатров, чувствуя, видимо, исходящее от них незримое предупреждение, если помыслы их были не совсем чисты.       …Он цеплялся за остатки старого мира, утягивая за собой и их нового Маэстро. И, хотя тот и указал новому божеству бездны дорогу, но тот, до самого последнего момента, топтался на месте, не решаясь ступить на неё. Или не желая?       «Только один удар и один шанс. У тебя не будет права на ошибку»       Она это запомнила. Её Игла не выдержала бы больше, ни одно смертное оружие не может выдержать ярость богов на своем острие.       К ней тянулись смоляные дорожки, растекаясь под ногами, и цепляясь за хитиновые чешуйки под накидкой на теле. Тёмный принц не смог бы сделать этого сам, ведь они были связаны. Она всего лишь послужила проводником.       Последний удар старому богу нанесла, всё же, не она. И Умбра, распадаясь на те чёрные звёзды, тоже прекрасно это видел.       Их новый Маэстро не цеплялся за старый мир так, как тот, кого он выбрал. Но он держался за избранника очень сильно, забывая, что для дикого огня оставаться за подобием стеклянной стены все равно, что умереть.       Она не могла этого допустить. Прежний Маэстро не хотел этого, а она поклялась в том, что выполнит его волю. Как и та, чья флейта сейчас играла тихо-тихо где-то рядом с ней.       Никто не говорил, что она сможет убить богов без последствий. Её жизнь была создана из пустоты и освещена ярким огнём, и причинить вред хоть одному из тех двоих божеств, кто хранил в себе эти силы, было равнозначно крайне болезненной смерти для неё. Впрочем, подобное её вряд ли могло напугать хоть сколько-нибудь.       Когда последняя чернильная нить была перерезана опаленным остриём ее Иглы, она вздохнула с облегчением, прижав к себе лапки в жесте, что отдалённо напоминал молитвенный. Больше не родственные души, больше ничего не должны друг другу. …Ее тело пылало снаружи, но было холодным внутри. Скарлет играла, силой плетения из нот удерживая её в сознании, пока сверчки пытались хоть немного облегчить состояние своей второй сестры тем, что было под рукой. И Сериф даже думать не хотела, что чувствует сейчас сама бабочка. Ведь в ней горело то же пламя, чью искру она оборвала ранее, и она тоже чувствовала все до капли. Но... Их бог никогда не оставит тех, кто верно служит ему. И до тех пор, пока бьётся Сердце... ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Она звала пустоту древним врагом, говорила, что не боится его. Возможно, подобное бахвальство было свойственно всем древним богам. Он не был рождён богом, но подобное не мешало ему убивать тех, кого так называли. В общем-то, и её он тоже убил после нескольких попыток. И, кажется, сделал это без каких-либо сожалений.       Он заслужил право называться Богом. И всё же, он был рождён смертным.       Новое тело, новые силы - у него там, в бездне, было всё, и даже больше. Но он всё также упрямо желал обрести простую оболочку, какая была у него раньше. Тогда, когда он чётко знал, что должен делать, и что, в итоге, сделал.       Кошмар пришел за ним, дав шанс вернуть утраченное, и ещё раз посмотреть на мир вне стен места, где когда-то родился, и где обитал после свержения Старого Света Бог Богов. И он был этому рад. Увидеть живого брата, сводную сестру, да и самого Кошмара, в общем-то - всего этого ему очень и очень не хватало, пока он был за вратами под королевством.       Поначалу у него было множество целей, и он мог использовать ту или иную часть своих новых сил, чтобы достичь их. Но когда они, одна за другой, исполнялись даже почти без особых усилий с его стороны, он начал чувствовать себя неуютно. Он не привык не иметь цели. Мирная жизнь пугала его даже больше, чем, в своё время, могло бы испугать просто маленького Призрака зачумлённое королевство с его живыми мертвецами. Он не привык к подобному спокойствию.       Кошмар так старался сделать всё, чтобы он, наконец, смог чувствовать себя нормально в новом мире вокруг. И Найт был ему за это благодарен. И всё же, в глубине души, он продолжал искать. Искать себя.       А потом появился Умбра. Вернее сказать, напомнил ему о себе, ведь они уже пересекались когда-то очень давно, просто новоиспеченный Бог Богов этом забыл. А вот бог Тьмы помнил всегда. И метания младшего бледного принца только больше подпитывали его. Слой за слоем, чешуйка за чешуйкой формировала новую оболочку, которая привязала, в итоге, одного глупого и неумелого бога к другому, который хоть и был сильно ограничен и слаб поначалу, но имел за рогами куда больший багаж знаний и умений.       Наверное, можно было бы ожидать, что, не сумев договориться по-хорошему, Умбра захочет отобрать у нового бога всё, что только возможно, ради исполнения своей цели. Ведь у него-то она как раз была ещё со времён, когда они с бледным высочеством были единым целым. «Отвергая из многого - отвергаешь из одного»       Пожалуй, той улитке стоило сказать об этом чуточку раньше, а божеству Алого Пламени не играть с партнёром в угадайку. Но что сделано, то сделано. - Ты так отчаянно желал вернуть свою, давным-давно ушедшую, эпоху, что отказывался замечать то, что о тебе уже никто и не помнит, как о божестве. - Хах, а ты цеплялся за мифическое благородство, хотя никто даже не знает, кто же на самом деле спас прошлое, прогнившее насквозь, королевство. По-твоему, справедливо, что все лавры достались ему, а не тебе? - Он заслужил подобную жизнь после всего. - А ты? - А я никогда не хотел быть ни правителем, ни кем-либо ещё, кроме... Себя. - И кто же ты тогда, а? Скажи-ка, моё темное дитя, где сейчас твой старший пресветлый братец, о котором ты так беспокоился в свое время? Где та, что зовется королевой, но которая бросила своих детей без каких-либо сожалений, стоило её «дорогому Черву» убедить её в том, что без подобных жертв Халлоунест погибнет? -… Она сожалеет о прошлом, и признает свою вину. - И ты ей веришь? - Да.       Тот, кто имел две пары острых рогов, и был почти одного роста с Тёмным принцем, хмыкнул, пожав плечами. Даже сейчас этот его отпрыск будет упрямо отстаивать свою точку зрения на этот вопрос. Хотя, куда им торопиться в их-то нынешнем положении? - После того, как «сестра» тебя загрызла, ты что-то стал слишком непохожим на себя прежнего, Ноктис, - Найт намеренно назвал рыжеглазую тень сестрой, чтобы посмотреть на реакцию собеседника, - в чём подвох, тёмный бог? - Ты ведь знаешь Голубое Озеро, не так ли? - Умбра дождался утвердительного кивка, и продолжил, - его воды выносят на берег много разных мелочей и песчинок. Когда-то, этим процессом был сформирован и сам берег у озера. - И? - И точно таким же процессом, но только из осколков твоих эмоций и воспоминаний, создалось то, что было по ту сторону снов мной. - Ври больше. - скептически фыркнул принц, прищурившись. - А мне есть смысл в этом сейчас? - бог тьмы вздохнул, устремляя взгляд в какую-то точку впереди, - каждый из тех, кто есть в тебе, также приближал меня к той форме и состоянию, что ты видел. - Зачем тебе были нужны все эти жертвы? - Найт даже не кричал – просто выдохнул, но Ноктис невольно поёжился от скрытой интонации в его голосе, - столько невинных погибло из-за твоего кошмара. - Нашего, - цикнул тёмный бог, поправляя идущего рядом принца, - это и твой кошмар тоже. - Я никогда не желал… - Ой, вот мне-то можешь не врать, не желал он, - Умбра тихо рассмеялся, будто ветер траву на Зеленой Тропе перебрал, - когда-то, где-то, совсем немного. А из таких вот мелочей, между прочим, и получилось всё это. - Ложь. - Ничуть. Я всего лишь «одолжил» у тебя твой сон. И… ты ведь так и не нашёл «то самое» место, не так ли? -А вот тут ты ошибаешься, ещё как нашёл.       Найт нахмурился, махнув полупрозрачной лозой за спиной. К чему подобные вопросы? Хотя поведение тёмного бога сейчас само по себе уж чересчур странное, если сравнивать с тем, что было до этого. Куда делся тот эгоистичный и себялюбивый Тёмный, который очень желал превратить непокорного принца в пыль под ногами, и присвоить себе новое королевство? Который, с лёгкостью, ломал и переступал через многие невинные жизни просто забавы ради? Да ещё эти его слова про место и сон… Ведь именно старую лабораторию Бледного короля он должен был найти, верно же? - Так странно: словно прошла буря, срывая маски, - Умбра остановился, протягивая перед собой лапку вперед, и касаясь гладкой поверхности большого стекла во весь рост, которое появилось будто бы из ниоткуда перед ними, - и воды, идущие вслед за ней, смыли ненужные наносы, открыв саму суть. - Они говорят, что ты не всегда был таким. - Найт тоже остановился, вглядываясь в отражение. - Они? - Тёмный бог повернул голову, на мгновение задумавшись, - ах, да, те крохи в тебе, которым не посчастливилось не добраться до врат. Хотя даже тем, кто смог покинуть пределы места своего рождения, тоже не очень-то повезло. Тут, как ни посмотри, а итог у всех был один. Вернее, не совсем у всех.       Тогда их оставалось четверо. Увы, но сделать для тех двоих большее, чем тогда, Ноктис не мог. И вполне справедливо, что первое рыжеглазое дитя свершило свою праведную месть подобным, весьма жестоким и беспощадным, способом.       Второй стал правителем новых земель, которым нужны обещания защиты и спокойствия после того, что с ними сотворило божество Старого Света, и неудавшиеся амбиции Бледного. Он оказался гораздо спокойнее, чем тёмный бог ожидал. Впрочем, тут воспитание и выправка сыграли свою роль. Это дитя не умело иначе. Но, хотя бы, оно выжило, и смогло двигаться дальше.       Третий же, напротив, с самого начала был ярким, чужим всей этой обманчиво-спокойной жизни. Он не был рождён богом, как сам Умбра, но смог поставить себя на одну с ним ступень.       Он приобрёл такие возможности и способности, с которыми можно стирать в пыль старые миры, и создавать новые. Но тёмный принц об этом совсем не думал, решив попытаться вернуть всё так, как было раньше. Вот только вернуть назад уже ничего нельзя, лишь начать с начала. С чистого листа. Ну или, в их случае, с гладкого стекла обсидиана, что перед ними.       Он, и правда, хотел убить этого своего отпрыска там, по ту сторону жизни. Найт слишком цеплялся за то, чего больше никогда не будет. Он мог бы написать новую историю, но, почему-то, больше желал оставаться на пыльных страницах старой. И Умбра этого не понимал, не принимал. И от того злился всякий раз, когда, проникнув в грёзы тёмного принца, видел слишком уж спокойные картины, что, до зубного скрежета, похожи были на старые. Он пытался заставить Найта сдвинуться хотя бы на шаг с мертвой точки: уловками, обещаниями, угрозами. Шёл на риск и для себя тоже, чтобы показать новоявленному Богу Богов его собственную недальновидность и глупость. Увы, наверное, ему стоило тоже быть конкретнее в выражениях. Последний сон, - этот кошмар, последствия которого еще долго будут аукаться по всему королевству ,- стал его последним оружием. Жестоко, конечно. Но если только так он сможет объяснить, наконец, этому упрямцу его ошибки… - Богов старого мира почти не осталось, ты знаешь? - Ноктис перевёл взгляд в отражении на тёмного принца, - они все, один за другим, закрывали глаза, становясь не более, чем воспоминаниями в снах Вечности. - До них мне дела нет ровно до тех пор, пока нет… - ..угрозы для тех, кого ты называешь семьей, верно? - Умбра качнул головой, поскребя когтем острый край левого рога, - Леди проживет еще очень долго, как и Унн, впрочем. Они просто появились гораздо позднее, чем я, и времени у них предостаточно. Другой достаточно долго видел сны глубоко под королевством. Хах, жаль, конечно, что он так и не простил меня, хотя я просто делал тогда всё, что мог. И, знаешь, мне даже обидно, что он тебя, частично мое творение, поставил выше меня. И…хах, он считал, что ты не убийца. - Кьюр вообще много на что имел свой взгляд, - Найт провел ладонью по поверхности стекла, - хм? Оно…теплое? - О, да, стекло, что рождено в огне, - Ноктис кивнул, убирая ладонь от зеркала, - тебе ведь, кажется, рассказывали об этом. Отпрыск Алого Сердца рассказывал. - Ты посмел причинить ему боль, - лозы угрожающе завились по полу, поднимаясь, затем, за спиной тёмного бога, и упираясь острыми кончиками в шею и область, где было сердце, - ты не имел права… - Так ли страшна для существ, подобных вам, боль физическая, нежели духовная? - Ноктис совершенно спокойно наблюдал в отражении за извивающимися лозами, - и насколько нужно быть слепцом, чтобы не замечать, когда сам же причиняешь таковую другим? - Я никогда не причинил бы Мраку… - «Мраку»? - Умбра удивленно склонил голову на бок, сложив лапки на груди, - ах, да. Тот мотылёк звал его также. Тоже наивное существо. Хотя, в отличии от тебя, он, хотя бы, старался хоть что-то сделать, чтобы приблизить желаемый итог. В обоих случаях. - … - Алый Кошмар стал Мраком его души, что поглотил его разум, сжигая осторожность в пепел. Впрочем, его телу тоже досталась некая часть этого живого огня, - Умбра едва заметно улыбнулся, видя, как тёмный принц сжимает кулаки. Так и знал, что это подействует даже теперь, - и, кажется, твой огнеокий приятель был совсем не против им делиться с кем-то ещё, кроме тебя, знаешь ли. - Сомневаюсь, что к похищению Мрака ты не имеешь отношения, - Найт, в пару резких шагов, сократил расстояние, с размаху, прописав приличный удар в маску Ноктиса, что заставило тёмного бога пошатнуться, облокотившись, после на зеркало, потирая маску, - конечно, на него много кто заглядывался, но провернуть подобное могло прийти в голову только безумцу. И то не без помощи сил свыше. - Считай, что я тут, и правда, почти не причём, - Умбра развёл лапки в стороны, - я всего лишь подсказал этому, снедаемому жаждой и желанием, изумрудному бедолаге, парочку полезных рецептов. А остальное он сделал уже сам. - Из-за тебя Кошмар!... - лозы, с глухим стуком, ударились о стекло, когда тёмный бог пригнулся, припадая к полу, и перекатываясь в сторону, уходя из-под удара. - К слову, у него было весьма комфортное, и совсем не скучное «заточение», - Умбра фыркнул, по щелчку заставляя тёмного принца замереть на секунду от неожиданности, - более того, он много о чём успел поразмышлять, и много чего сделать. В отличие от тебя.       Найт глухо прорычал, с трудом заставляя себя убрать лозы обратно за свою спину, и бросить на провокатора взгляд, полный презрения. Ну или попытаться сделать его таковым. Да, тёмный бог, ещё до их посмертия, во время того боя с Алым, противным шёпотом ему рассказывал много чего о том, что касалось особенностей «заточения» Кошмара. Выводил на ревность, чтобы насладиться яростью сполна. Что ж, тут надо отдать Умбре должное - подловил и использовал глупого принца, да. Найт и так-то был жутким собственником в отношении Кошмара, и ему стоило колоссальных усилий в обычной жизни не отправить кого-нибудь на тот свет за малейшую попытку флирта с ЕГО возлюбленным. А тут Алый сам, по собственной воле… Хотя, на этом моменте в голову Найта закрались кое-какие подозрения, но поговорить с Кошмаром про его «заточение» он хотел один на один, без лишних глаз и ушей. Вот только теперь он даже не знает, куда подевался огнеокий, а Умбра будто бы нарочно бередит эту царапину, стараясь сделать ещё глубже. - Бог Богов, Лорд Теней, - Ноктис выдохнул, воздев лапки к тому, что, вероятно, должно было быть небом в этом месте, - всего лишь глупый жучишка, решивший поиграться в смертного с силами, которых не имел в прошлом, и которые так бездумно тратил в настоящем. Вот только прошлое не вернуть, как ты ни старайся, и книгу ты уже не перепишешь заново. - А это не тебе решать. - огрызнулся Найт, разворачиваясь, и взглядом пытаясь отыскать выход, чтобы избавить себя от столь надоедливого общества. - Верно, теперь уже не мне, - Ноктис обогнал его, преграждая дорогу, - вот только и не тебе, пока что, хоть ты и считаешь иначе. - Прочь с дороги. - Найт попытался отодвинуть темного бога, чтобы пройти хоть куда-нибудь. - С этой-то я уйду, но просто выслушай меня, - устало вздохнул тёмный бог, видя упрямство отпрыска, и отсчитывая про себя минуты, - ты столько раз был близок к тому, чтобы найти «то место», но каждый раз придумывал что-то, лишь бы не видеть очевидного. - И что ты имеешь ввиду теперь? - Найт пожал плечами, - не понимаю. - Просто посмотри вон туда, - Ноктис указал в сторону, - и скажи, что ты видишь.       «Скажи, что ты видишь?» - то же самое, когда-то, у него спросил его старый знакомый шаман. Тогда Найт также не понял его, пока не присмотрелся получше туда, куда ему указал старый знакомый. Эта часть пьесы уже была сыграна когда-то, вот только актёры были немножечко другие.       Рана на груди заросла здесь, оставив после себя след, расчеркивающий светящееся тавро старого короля пополам. Вряд ли ему оно теперь понадобится, ведь наведываться в Бездну он больше не был намерен в принципе. Ну, разве что лишь раз или два, когда ещё был жив, и надеялся, что насланная «хворь» отпустит из своих тисков королевство. В конце концов, его старый приятель бы точно не смог из тех краёв подняться на поверхность к нему. Интересно, как он там теперь? А ведь принц даже «спасибо» ему не сказал тогда, нехорошо. - Ты, как и я, искал совсем не там, где следовало бы искать. И то место также… …Оно оказалось как никогда близко. Даже слишком. И от того Найту хотелось не то разбить стекло перед собой, не то самому себя превратить во множество пылинок от осознания того, насколько же он был близок каждый раз. И насколько неимоверно глупым был все это время, пытаясь поймать ускользающий мираж.       Богам не свойственно давать третий шанс тем, кто не оценил первые два. Но он, должно быть, просто слишком везучий идиот, раз, всё-таки, смог получить таковой. Всего лишь одно маленькое слово, лишь росчерк когтя по блестящему стеклу.       «Нельзя вернуть ушедшее безвозвратно. Но никто не говорил, что нельзя начать историю с нуля» ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Старая сцена должна была быть разрушена, ведь она принадлежала не ему. Однако, она была на месте, даже после всего произошедшего. Более того – на неё накладывались новые краски. Даже забавно, он представлял себе всё это совсем по-другому.       Хвост, как ни странно, тоже болел, хотя говорили, что после смерти не чувствуешь ничего. Врали, получается. Или же та, кого он позвал на помощь, исполняя новый ритуал, что-то случайно сделала не так. Или же…       Мрак ещё раз осмотрел себя с головы до пят. От старой мантии остались лишь жалкие ошмётки, которые были брезгливо сброшены на пол, и пинком отправлены в самый дальний угол сцены. Хах, туда им и дорога. Вторая пара лапок ощущалась более легкой, нежели при жизни, да и выглядела несколько тоньше и гибче, чем он помнил. Алый хитин на грудке, казалось, заиграл ещё более яркими красками, вторя столь же яркому цвету его глаз. Ну а хвост… Ничего страшного.       Мрак хмыкнул, разворачиваясь к большому стеклу в пылающей оправе, и касаясь тонкими изящными пальцами гладкой тёплой поверхности, из-за которой на него смотрело само пламя, растянув в хищной ухмылке губы.       Такое же яркое и прекрасное, как и в прошлой его жизни. Такое же дикое и беспощадное, каким его помнили до него, и каким оно останется после.       За его спиной размеренно стучало огромное Сердце, что словно было сшито из лоскутов карминового цвета. Божество древнее, чем всё в этих, и не только, землях. То, что веками хранило его предшественников, и до сих пор хранит его самого. То божество, которое снова «закрыло глаза» на его промах. Буквально: все прорези-«глаза» были будто бы прикрыты, и даже малейшего отсвета не было видно ни в одной. Здесь и сейчас оно было спокойно.       ...До тех пор, пока рама перед Мраком не вспыхнула, разбрасывая снопы искр вокруг, а сам Кошмар не сделал несколько плавных шагов, отходя назад, и вытягивая перед собой лапку.       Что ж, настало время начать новое шоу. В конце концов, не это ли его долг теперь, как истинного Маэстро? ------------------------------------------------------------------------------------------------------------       Он шёл медленно, прислушиваясь к тяжёлым шагам за спиной. Он никуда не торопился, идущие за ним - тем более. У них будет лишь один шанс, об этом они были предупреждены. Он не имеет права вмешиваться, он просто помогает им выбраться из этого места. В которое сам же всех их и загнал по собственной глупости.       За ними была абсолютная тьма, в которой, казалось, даже звуки шагов могли бы быть полностью поглощены, если бы они вдруг остановились. - Не останавливайся, - он крепче сжал браслет на лапке, - не оглядывайся. И не беги. От древних богов нельзя убежать.       Молодой монарх молча кивнул, осторожно и, вместе с тем, крепко, сжимая в своей ладони тонкие малиновые пальчики. Его леди будто бы в дрёме какой была с того момента, как за ними пришел её брат. Спросить бы, как он там оказался, да только воля Старого Света ясно дала понять, что подобное не имеет значения в нынешней ситуации.       Он сделал всё, что было в его силах. Никто не может решать судьбы этих двоих кроме них самих.       Актиас дал знак остановиться, после чего, глубоко вздохнув, поднял верхнюю пару лапок над собой, нижней же рисуя перед собой символ, похожий на печать, что накладывала Тинея на коридоры и королевские покои.       Невысокий проём, в который монарх смог пройти только пригнувшись, вёл в едва освещённую, но вполне себе узнаваемую комнату. Вессель едва не вскрикнул, вовремя спохватившись, вспоминая правило, продиктованное тем божеством. Ещё один шаг. Только бы не обернуться назад…       Когда за правителем Халлоунеста закрылись сияющие врата, Актиас выдохнул, разворачиваясь, и сжимая в кулаке мягкий металл браслета, который жалобно затрещал, просыпаясь сквозь его пальцы золотистым песком.       Скоро наступит новый рассвет. Но осталось ещё кое-что, что ему надо сделать до того, как стрелка часов сдвинется с последней точки круга, вновь начиная свой бег...