***
— Кларк, прости, сегодня тоже не получится. — А в следующий раз?***
— Не получится. — Ладно. В следующий раз.***
— Я забыла позвонить. Возможно, завтра увидимся. — Хорошо.***
Месяц! Ровно месяц они общались путём сообщений в мессенджерах или редкими звонками. Пандемия накрыла мир. Но, похоже, их маленький и хрупкий мир или, точнее сказать, перемирие после той ссоры, начал рушиться раньше. Кларк вместе с Мэдди жила в своей квартире. В четырёх стенах. Выход из своего дома — только в маске. Лекса вместе с мамой и сыном — в доме на окраине города. Час на машине. Между ними — несколько десятков километров. Нет. Между ними континенты, моря и океаны. Маска… Это всё, что осталось от прежних Кларк и Лексы. Лекса не хотела встреч? Кларк рвалась к своему телефону, лишь услышав звук входящего сообщения, с надеждой открывая, но нет… Это было всё, что угодно, но не сообщение или звонок от неё. Кларк сходила с ума. Она завела TikTok, снимала свои разминки, снимала, как поёт песни, как играет с дочерью, как готовит ужин, завтрак. Снимала всё, что угодно, лишь бы увидеть, что Лексе не всё равно. Вудс с головой ушла в материнство. Её забота о сыне, конечно, поражала. — А ведь и я сама была такой! — пронеслось в голове у Кларк. Сорваться из дома. Приехать к ней, и к Эйдану. «Она же не зовёт тебя. — Вновь противный голос в голове. — Ты ей не нужна». Схватила ключи. Остановилась, прислонив голову к холодному металлу двери. — Мама, всё хорошо? — голос дочери за спиной. — Всё хорошо, Мэдди. Бросила ключи в прихожей. Ещё один день без неё. Ещё одна ночь. Уже тридцать вторая. Открыла Instagram. Тишина. Нет сторис. Уже три недели нет. Обновила ленту. Ещё раз. И ещё раз. Открыла и набрала по хэштегу «Клекса». Так их назвали шипперы. Десятки новых видео. Пять из них на повторе несколько раз. Три из них сохранила. Открыла аккаунт Лексы, пролистала её посты. Открыла галерею своего телефона. Сотни фотографий, совместных или сделанных украдкой: спящая Лекса, Лекса смеётся, Лекса пьёт кофе, Лекса в студии, Лекса за рулём, Лекса с Мэдди, Лекса злится, Лекса на концерте, Лекса с Эйданом. Глупо ревновать к ребёнку. Глупо. Но Кларк не могла не ревновать. Он рядом. Она — нет. Ему она улыбается, не даря улыбку ей. Мэдди уронила стул, и Кларк испуганно подняла глаза. — Ты не ударилась? — Нет, мамочка, всё в порядке. Ты грустишь? — Нет, милая. С чего ты взяла? — Ты скучаешь без Лексы? — Очень. Но ты же знаешь: у неё малыш, и всё своё время она проводит с ним. — А может, мы поедем к ним? — Давай поговорим завтра. Мэдди улыбнулась и обняла Кларк. — Люблю тебя, мамочка. — И я тебя, малыш. Кларк открыла свой блокнот. Она писала редко, но сегодня строчки сами пришли к ней. Мне медленно и верно сносит крышу, До боли сжались сердце и душа… Мне кажется, я слышу, как ты дышишь За сотни километров от меня. На телефон пришло сообщение: «Кларк, прости меня. Можно я завтра приеду?»