Лишь в пределах сна

How can i be lost, If I've got nowhere to go? Дилан вырывался из крепко сжимающих его рук Одри с непонятным ему самому стремлением, расталкивал в стороны навалившиеся на него тела возмущенных туристов. И сквозь воздух, полный пыли и различных голосов, он повторял: Зачем? Парень был поглощен волновавшими его мыслями. Сзади слышались лишь недовольные возгласы людей. Сейчас Ди смахивал чем-то на маленького и беззащитного ребенка, которого родители потеряли в огромном торговом центре. Еще бы, ведь тот был в полном замешательстве от происходящего. С ним никогда не происходило чего-то подобного, никогда он не испытывал такого порыва взглянуть на совершенно незнакомого человека поближе. Дилан находился под властью иллюзии собственной силы, поэтому и безнадежно потерял парня на мосту. Но, опустив голову от безысходности, он заметил широко раскрытые глаза, испуганно смотрящие на него исподлобья. — Неужели…? – Шатен неуверенно протянул второй слог и поспешно направился к долгожданной цели, — Наконец-то я смог отыскать тебя, – голос парня непривычно подрагивал. Он сам удивился происходящему, ведь обычно непоколебимый тембр его голоса звучал плавно, размеренно и спокойно, а такая тревожность была ему отчужденна. Незнакомец округлил глаза, вопросительно поднимая бровь, мол, кто ты такой? Дилан незамедлительно рухнул перед ним на колени, пододвигаясь к чужаку. Когда же актер присел на его законную картонку, которую тот старательно откапывал на помойке весь вечер, такого напора нахальства кареглазый не выдержал. — Кто ты, черт возьми, такой? И слезь с моего места, – он демонстративно выпрямил спину и посмотрел на наглеца. Наконец, тяжело дыша, Ди оторвал взгляд от своих лакированных ботинок и поднял его на худого паренька. Сразу в глаза бросились масляные блондинисто-пшенечные волосы, с которыми шутливо игрался ветер, позже он обратил внимание на яркие разводы грязи на лице и одежде кареглазого, жалостливо обвел взглядом его поношенную одежду и, осознав суть происходящего, лишь грустно потер пальцами виски. — Я Дилан, – едва слышно сказал парень. — Очень хорошо, а теперь уйди с моего места, чувак! – вспылил блондин и уже был готов оттолкнуть наглого незнакомца, как тот схватил его за запястье и мягко опустил руку в ее исходное положение. — Да что тебе надо от меня?! – не успокаивался мальчишка, недовольно шмыгая замерзшим носом. Понять бы самому Дилану, что ему нужно от обычного бездомного, который вместо того, чтобы зарабатывать на жизнь собственным трудом, сидит в центре города и клянчит деньги у богатеньких или просто добрых прохожих, давя им своим видом на жалость. Понять бы ему, почему его словно током ударило, когда он заметил этого паренька в толпе. Откуда взялся этот невидимый толчок, который привел его к блондину. Понять бы ему… — Как тебя зовут? – Естественно, шатен не ожидал каких-либо слов от незнакомца, поэтому, не дождавшись ответа, задал следующий вопрос, – Что с тобой произошло такого, что ты оказался здесь? – актер внимательно наблюдал за реакцией бездомного, не понимая свой интерес к нему и его жизни. Было ясно, что такого блондин явно не ожидал — вопрос парня застал его врасплох. Дилан растерянно наблюдал за образовавшейся между ними пропастью и изредка почесывал уже красный от ногтей затылок. В карих бездонных глазах отчётливо сверкали, как искры, нестерпимая боль, дьявольская проницательность и беспросветное отчаяние. Актер слегка опешил и замер, как тысячелетняя мумия в склепе, застыл, как неподвижный камень... Неужели он узнал себя? Такие выходки могут нанести огромный вред психике человека, если в полных горести глазах узнать себя. Видя себя в очах других, каждый созерцает свое отражение в подлинных зеркалах, расставленных на жизненном пути. Это сбивает с толку. Все начинает восприниматься как иллюзия. Потом, когда люди учатся управлять ей и сами, возможно, строить иллюзии самостоятельно, они отказываются видеть себя настоящими. Ведь сладкая ложь гораздо приятнее боли, которую причиняет правда. ДИЛАН. 12 ЛЕТ. Мальчишка не успел опомниться, как чужие сильные руки схватили его за шиворот и потянули в темную безлюдную подворотню. От прикосновения шеи к холодной каменной стене по телу Дилана волной пробежали мурашки. Сердце отказывалось перекачивать кровь и, собрав несколько чемоданов, переехало жить в пятки, прихватив с собой так необходимые нервы. От запаха мусоропровода к горлу подступала тошнота. Он хватал воздух ртом, как рыба. Но ничего не получалось, из последних парень сделал глоток кислорода и почувствовал сухой ком в трахее, похожий на небольшой сгусток негативной энергии, зажмурил глаза и вытер лоб рукавом от нескольких, предательски выступивших капель холодного пота. Горький аромат обидчика кружил голову и неистово тянул живот, словно ноющая боль в качающемся молочном зубе. Дилан собрал все силы в кулак и напал на хулигана, за что получил резкий удар в нос. Сразу же сходу ему достался еще один с разворота, отдавшийся резкой болью у мальчишки в черепе. Устоять на ногах было практически невозможно, поэтому Дил безнадёжно начинает падать, но острая боль от атаки соперника пронизывает грудную клетку пронзительной ломотой, которая пронеслась по всему телу.Мальчишка старался ухватить каждую попытку нормально вдохнуть через постоянный, непрекращающийся кашель. Во рту почувствовался железный и неприятный привкус крови. Когда же парень откашлял несколько сгустков алой жидкости, то услышал короткую ухмылку и невыносимый смех еще нескольких ребят, которые стояли в стороне и снимали на камеру жестокие унижения своего одноклассника. Дил падал, но резкие удары соперника прижимали его к стенке, заставляя стоять на ногах. Он обхватывает руками голову О’Брайена и удерживает ее, в то же время, делая свирепые выпады коленом ему по ребрам. Грудь паренька взрывается болью. Ноги подкашиваются. Он весь пошатывается, пока одноклассник зверски нападает ногами и кулаками, и бьет, будто боксёрскую грушу в спортзале. — Хватит с него, – группка парней быстро разбежалась, а Дилан бессильно свалился на холодный асфальт и громко заревел. ДИЛАН. 14 ЛЕТ. — Каждый день ты рушишь мою жизнь! Ты просто мелкий выблядок, глупый ребенок, который только умеет все портить! – гневно вопил отец мальчика, то ли дело, замахиваясь на него, но вовремя удерживал себя от насилия над своим ребенком, — Это ты. Это все ты, Дилан… Лучше бы ты умер. Лучше бы ты просто не рождался! – папа сделал явный акцент на последнем слове, ударив в стену слишком близко от красного, перепуганного лица Дила. Мальчишка быстро скрылся в своей комнате и, хлопнув дверью, беспомощно скатился по стене. Обидные слова родного человека эхом отдавались в голове О’Брайена, заставляя все чаще вздрагивать. Наконец-то он дал волю чувствам, перестал держать в себе слёзы и разрыдался. Тихо, стараясь не привлекать лишнее внимание. Он держал в ладонях собственное сморщенное, словно губка, лицо, выжимая из него довольно крупные соленые капельки. Он беззвучно кричал. Нижняя губа дрожала, слезы продолжали безостановочно бежать по раскрасневшемуся лицу, а платок, как назло, находился в стирке. Пока из кухни доносились какой-то грохот и еле слышное бурчание разъяренного отца, мальчик потерял последнюю надежду, чтобы благополучно перебраться на кровать. Руки безвольно дрожали, словно осенние листья в порывах холодного ветра. Так и уснул, съежившись в клубочек на полу и изредка вздрагивая. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ. Несмотря на все внешние негативные факторы, влиявшие на психику Дилана, он нашел в себе силы подняться и сделать свое настоящее таким, о каком мечтал с малых лет. Он выиграл гонку за счастье среди своих сверстников и противников. Парень доволен тем, что у него сейчас имеется, но также не собирается останавливаться на достигнутом. Шатен был горд за себя, несомненно. Он чувствовал, как унизительно растаптывает ногой с высокой ступеньки тех, кто остался в низших слоях общества, так и не достигнув практически ничего за четверть своей жизни. Зато с гордостью все враги рассказывали своим женам, девушкам и детям, как учились с самим Диланом О’Брайеном, показывая им фильмы с участием актера. Любое общение с отцом паренек прервал еще на свое восемнадцатилетие, когда переехал в Лос-Анджелес, оборвав абсолютно все контакты со своими старыми знакомыми и семьей. О’Брайен тогда собрал все оставшиеся силы в себе и обиду, накопленную за многие годы юности, и заполучил желанное. Определённо, горе, которое двигало им, стало стимулом взбираться вверх по лестнице. Из собственных мыслей Дилана вывел мощный хлопок в ладоши перед его лицом в исполнении невероятно агрессивной в данный момент Одри. — Ты с ума сошел?! Сколько еще я должна была тебя искать? – девушка говорила быстро, невнятно, неразборчиво на порыве злости, в которой она скоро погрязнет с головой, — А в итоге нахожу тебя сидячего здесь, рядом с каким-то вонючим нищебродом,– блондин поднял взгляд на разъяренную девушку, невольно прикусив и губу и приподняв левую бровь, мол, с кем? — Не говори так, – коротко отрезал шатен и привстал на корточки. Он еще раз взглянул в полные не только печали, но и доброты, глаза и достал из кармана свой бумажник. Мужчина сам не догадывался, что подвигает его на такой поступок, но он определённо понимал, что хочет стать для этого молодого парнишки тем самым стимулом подняться с колен, пинком для достижения целей и толчком к вершинам. — Дилан, что ты делаешь? – Одри непонимающе взглянула на возлюбленного. Актер медленно достал несколько купюр из кошелька, а потом и вовсе вручил целый бумажник блондину. Кареглазый расширил глаза от удивления, которое вызвалось у него излишней щедростью незнакомца. Он хотел что-то ответить, поблагодарить парня, но тот уже почти скрылся в толпе туристов. — Меня зовут Томас, – единственное, что успел выкрикнуть он, прежде чем пелена людей заслонила О’Брайена окончательно.