Лишь в пределах сна

A very small degree of hope is sufficient to cause the birth of love.       Дилан размеренными шагами приближается к силуэту парня у приоткрытого окна, откуда в студию легкими порывами прорывался едва теплый ветерок, раздувая в разные стороны легкие занавески и наполняя все помещение непередаваемой свежестью, отчего по коже прошелся приятный холодок при мыслях о предстоящей близости.       По пути к желанному шатен интригующе расстегивал пуговицы на белоснежной рубашке, оголяя рельефный торс. Томас машинально облокотился на подоконник, как только парень приблизился к нему вплотную и уперся пахом ему в бедро. Каждый из них почувствовал тепло возбужденного тела.       — Дилан… – тихо-тихо и заигрывающе протянул блондин, оттягивая зубами кожу на шее молодого актера.       Он замолкает и смотрит на его до боли желанные пухлые губы, пододвигается чуть вперед, взяв слегка покрасневшее лицо шатена в свои ладошки, и нежно-нежно касается своими губами его губ. На пару секунд парень выпал из реальности, вцепившись холодными пальцами в край подоконника. Легкий, но сводящий с ума, поцелуй.       Томас, чувствуя, как Дилан начал отдаляться, притянул его к себе за шею и углубил поцелуй, медленно изучая его рот горячим и влажным языком. Он позволял кусать и вылизывать свои губы, позволял обводить свои зубы и дёсна мягким язычком. Пальцы блондина, гуляющие по лицу партнера, почувствовали идеально ровные скулы и легкую, но приятную щетину.       Мужчины сходили с ума, заставляя себя желать разгорячённые тела друг друга.       Брюнет возмущенно и громко вздохнул, когда его разомлевшее тело резко развернули за плечи и, вцепившись пальцами в тёмные волосы, впечатали в подоконник, перегнув через бортик под прямым углом. Партнер раздвинул его непослушные ноги коленом, и прильнул к исследованиям гладкой лебединой шеи своими теплыми, промокшими от поцелуя губами. Поняв всю суть ситуации, О’Брайен попытался вывернуться, но чужая рука вцепилась в волосы с ещё большей силой, намотав несколько прядей на кулак. Шатен опрокинул голову вперед, несильно стукнувшись головой о стекло, и закусил нижнюю губу, стараясь не стонать хотя бы от таких почти невинных действий.       Подоконник впивался ему в живот, заставляя прогибаться сильнее. Дилану захотелось чувствовать мужчину рядом с собой всегда и постоянно произносить только одно имя в бреду, на порыве страсти. Брюнет чувствовал дрожь Томаса спиной, соприкасающейся с его грудью.Кареглазый прижал Дилана еще ближе и как удав, крепко обхватил руками его талию. Пальцы паренька поглаживали грудь до жути возбужденного брюнета и до исступления играли с его твердыми сосками.        Дилан позволил себе быть слабым и стонать от поступающего удовольствия. Вся эта ситуация казалась ему слишком пошлой, но его раздирало изнутри ненормальное любопытство. Смятая рубашка блондина полетела вниз, на пол, к уже давно лежавшей там одежде актера, и волна мурашек прокатилась по обнаженному торсу Томаса, покрыв крупной дрожью кожу.       Актеру стоило больших усилий повернуться лицом к горящему от блаженства Томасу. В низу живота натянулись тонкие невидимые струны, которые вот-вот с треском оборвутся. Импульсы легко раскатывались по всему телу, отдавая невероятной дрожью в конечностях.       Блондин хрипло заглотнул воздух и скользнул потной рукой в брюки партнера. Своими пальцами он нащупал член и начал его медленно поглаживать, изредка сжимая ладонь. Другой же рукой он аккуратно расстегивал ремень на своих джинсах, которые почти сразу же поддались и свалились на пол.       Перешагнув через валяющуюся ткань, Томас прижал Дилана еще больше, доставляя тому немного боли от врезающегося в спину подоконника. Шатен издал немой стон и сжал упругие худощавые ягодицы двумя ладонями, ощутив хриплый вздох у своего уха.       Не ослабляя хватку, он притянул Томаса к себе, вжимаясь стояком в его пах, мысленно передав глазами: «Сними все лишнее».       Мысли в голове Дилана проплывали словно снулые рыбы. Он прекрасно понимал, что ведя себя таким образом он поступает неправильно по отношению к своей девушке, но ничего с собой поделать не мог, у него просто напросто не хватает силы воли для того, чтобы оторваться от такого желанного блондина.       Иногда О’Брайен не вникает в саму суть проблемы, от этого она из досадной помехи, которую нетрудно устранить, превращается в его восприятии в глыбу, сдвинуть которую практически нереально. Пока его совесть спала, организм принимал порции наслаждения от Сангстера. В руках у животных инстинктов он изменял ей, насмехаясь над ее любовью, пока та нетерпеливо ждала его прихода с горячим ужином.       Из мыслей Дилана вывело изрядное давление на плечи со стороны блондина, указывающее сесть перед тем на колени. Не в силах что-нибудь вымолвить от восторга, он послушно опустился на прохладный пол. Очевидно, останутся синяки.       Актер хитро ухмыльнулся и прикоснулся рукой к члену Томаса через плотную ткань, сжимая и выбивая из парня болезненный стон, за что был вознагражден несильной пощечиной. Сангстеру хотелось наказать его за такие дразнилки — поставить голым в угол и оставить его там в таком в виде, иногда выпаривая ремнем его сладкую попку.       Когда же О’Брайен наконец припустил трусы, Томас выгнул спину от слишком длительного ожидания, а как только Дилан обхватил головку члена парня влажными губами, сил сдерживаться не было — стоны разлились по всей студии. Повезло, что были они в полном одиночестве.       Томас уже откинул голову назад и не контролировал вырывающиеся сладкие крики, которые срывались с его губ. Блаженства блондина не было предела. Он схватил Дилана за волосы, потянув его поближе к себе. Блондин медленно, но верно начинал чувствовать нарастающее дикое животное желание внизу живота, смотря на беззащитное и напряжённое тело под ним.       Он и подумать не мог, что человек, поднявший его с колен пару лет назад, будет сам стоять перед ним на коленях. В голове взорвались радужные фейерверки, когда тот смог заглотить член полностью. Дилан двигался неспешно, будто издеваясь над бедным Томасом. Его язык вытворял потрясающие вещи, то и дело надавливая на стоячую плоть и играясь с ней. О’ Брайен двигал головой, а Сангстер забывал как в такие моменты дышать, хватая воздух словно рыба на берегу океана.       Блондин крепче сжимал пряди волос брюнета, а иногда и сам поддавался бедрами вперед, дабы полностью вогнать орган в широкий рот партнера. Но, переборов жуткое иррациональное желание притянуть Дилана к себе снова, тот строго приказал ему встать, чтобы не закончить все слишком быстро — ведь в планах был еще убойный и неимоверный секс.       Томас агрессивно впился в губы брюнета горячим поцелуем, часто кусая его губы и выбивая громкие стоны из пошатывающегося брюнета. Придерживая того одной рукой, Сангстер указал взглядом на подоконник. Дилан был понятливым, догадливым мальчиком. Послушно развернувшись спиной к фотографу, актер игриво помахал попкой перед разъяренными и горящими глазами Томаса. Брюки с трусами О'Брайена в мгновение полетели к рубашке.       Парень широко распахнул глаза от удивления, когда худые, как будто у пианиста пальцы белокурого скользнули в его рот, заставляя опухшие от минета губы приоткрыться, дав им протолкнуться внутрь, коснувшись языка. Звезда кино нервно сглотнул, обхватывая фаланги пальцев в плотное кольцо губами. Томас довольно наблюдал за послушанием его Дилана. Его?       В туже секунду О’Брайен почувствовал, как кисть быстро удалилась от его лица и скользнула между упругих ягодиц, смачивая анальный проход. Пальчики аккуратно раздвинули стеночки и вошли внутрь, надавливая на чувствительные точки, отчего Дилан вспыхнул, издавая стоны блаженства с новой нарастающей волной. По всему телу проходили миллионы разрядов, от которых шатена подбрасывало на этом чертовом подоконнике. Он не скрывал своих чувств в данный момент.       Вынув пальцы, Томас мгновенно просунул головку в узенькую дырочку. Толчок. Еще толчок. Если бы не крепкие, но на первый взгляд худые руки Сангстера, то актер давно бы рухнул на пол, так как ноги совершенно отказывались выполнять свои функции. Белокурый запрокинул голову назад, задал определённый темп и не скрывал собственных стонов, но все равно закусывал нижнюю губу.       Он наклонился и поставил несколько багровых засосов на спине возлюбленного, вернувшись в исходное положение дорожкой поцелуев вдоль выпирающего позвоночника. Дилан жадно хватался за оконную раму руками. Когда же шатен повернул голову в бок, приложившись щекой к холодной поверхности подоконника, блондин с точностью мог сказать, что увидел на лбу партнера несколько капель холодного пота, пробившего у того совсем внезапно.       Внезапно Томас полностью вставил член внутрь Дилана, отчего тот бессильно выгнулся. Это еще больше заводило. Сангстер начал вколачиваться в тело О’Брайена, выдавливая из того протяжные стоны, которые приносили «оргазм» его ушам. Только от его хриплого голоса Томас был готов кончить. Глубокие толчки полностью сбивают сердечный пульс обоих. Оба паренька выпали из реальности от неимоверного наслаждения, которое они приносили друг другу.       Дилан ощущал теплые нежные руки Томаса, водящие по его лопаткам, позвоночнику и упругой заднице, изредка были слышны звонкие смачные шлепки, а на ягодице остался красный отпечаток ладони. Наклонив корпус вперед, Сангстер впивается губами в сладкую шею Дилана, иногда оттягивая ее зубами и несильно кусая. Для таких действий ему пришлось войти в партнера до упора, от чего послышались лишь жалобные всхлипы.       Рука легла на покрасневшую щеку и еще сильнее вдавила голову актера в подоконник. Два тела слились воедино в этот момент, и со стороны это выглядело, наверное, эстетично. Сейчас эти двое принадлежали лишь друг другу: шатен и белокурый дышали друг другом и видели перед собой лишь образы друг друга сквозь тягучую пелену эйфории. Толчки, ускорения. Томас быстро двигает бедрами в нервном припадке. Наконец, он не выдерживает — кончает прямо в Дилана, а тот следом за ним.       — Хороший мальчик, – погладил его по волосам Сангстер и слегка отстранился.       — А то, – хрипло шепнул брюнет, выпрямляя затекшую спину.       — Может быть, останешься выпить чаю? – с надеждой предложил блондин, — Поговорим, перетрем за жизнь.       — После такого, что ты вытворял, мне нужно что-нибудь покрепче, – Дилан натягивает на непослушные ноги одежду и поворачивается к фотографу, — А так, я не против.       Томас довольно подмигнул парню и скрылся в неизвестной комнате.