Возращается он глубокой ночью через три дня «после отъезда». Замок спит, а он несется по коридорам беззвучной тенью, благодаря всех богов за звериное зрение и улучшившуюся географическую память.
Он устал, он жутко голоден и он хочет в душ.
Волку-то хорошо, набегался и спит, а он-то так не может! Хорошо хоть, что одежду он снимает перед обращением, иначе Люпины давно разорились, а он периодически бы косплеил одного ОЯШа, хорошо хоть без ёбнутого на голову садиста-репитора.
В гостиной кто-то сидит, Ремус узнает старосту, спящего над конспектами. Тяжело быть старшекурсником, понимает. Накрывает парня пледом. Камин уже гаснет.
Наконец очутившись в душе, он с наслаждением подставляется под горячие струи, вымывая из волос различный сор и смывая с тела грязь.
Какой же ка-а-айф… Есть Рай на земле…
Зеркало замутнено паром.
Ремус прекрасно знает собственные бзики-фетиши.
Если знаешь, что тебя может неожиданно ебануть, то лучше точно знать, на что именно.
И ему совершенно не стыдно признавать, что он зависает на красивые руки с «музыкальными» пальцами или просто с четкими чертами, что да, он обожает длинные волосы, расстрепанные, собранные в хвост или пучок, что влюблен в астрологические карты веснушек и сглатывает от вида выступающих ключиц.
Что кайфует от росчерков белесых шрамов — рельефных мазках разных историй.
Ему не стыдно это признавать, он не видит ничего плохого в том, чтобы признавать людей красивыми и млеть в эстетическом экстазе. Особенно если он не кричит об этом на каждом углу.
Поэтому нет ничего удивительного, что Ремус наслаждается своим видом. Серьёзно, просто сборник его бзиков.
Ремус обожает следить по обрывчатым штрихам заросших шрамов, чувствуя приятные мурашки от прикосновения к чувствительной коже, отращивает волосы, собирая в небрежные пучки-хвосты, с тёплой ностальгией вспоминая кайф от возящейся на голове сестры. В прошлой жизни родители не одобряли у мужчин пышной шевелюры, но все равно позволяли…
Его мама, милая, яркая мама, всегда учила любить прежде всего себя, потому что тогда, только тогда тебя полюбят другие.
Любовь других ему не нужна, ему просто приятно любить себя.
Так же тихо скользит обратно в спальню, избегая капканов-ловушек, замаскированных под разбросанные вещи, не иначе и рыбкой ныряет под одеяло.
Жизнь прекрасна…
***
Блять.
Чертов
Будильник.
Вот же исчадие ада!
Он уже отвык от этого утреннего пиздеца, а вчера просто забыл наложить заглушку.
Ну за что ему это всё?!
***
«Вернувшегося» Ремуса приветствуют хлопками по плечу и облегченным взглядом Питер.
Мда, тяжело и трудно быть тихим и безобидным, когда учишься вместе со средочениями хаоса, причем на факультете тех ещё шилопопых.
Ничего, ещё привыкнет.
Когда однокурсники заботливо спрашивают про здоровье, он улыбается и говорит, что все прекрасно.
Не врет.
Только
уничтожит этот чертов будильник позавтракает слоном и все будет просто божественно!
Серьёзно, люди, он
очень хочет есть. Как волк.
И если они не спустятся на завтрак в ближайшие десять минут, то завтракать он будет прямо в спальне, тем
кем чем есть.
***
Зелья.
Зе-е-елья…
Это даже звучит, как смерть его рецепторов!
Ему срочно нужен насморк. Где эта десятая кара господня, когда она так нужна?!
Как вишенка на торте — его сажают рядом с черноволосым мальчиком со Слизерина.
Ну здравствуй, будущая мечта Поттерманок и шипперов, ты можешь не смотреть таким убийственно-презрительным взглядом?
Зельеварение, знаешь ли, далеко не мечта ленивого оборотня с острым нюхом.
Разумеется, вместо этого он говорит:
— Привет, меня зовут Ремус Люпин и у меня все плохо с этим предметом. Очень плохо.
— Северус Снейп и я уже заметил. Не путайся под ногами.
Ну, в принципе как-то так и началось их общение.
